Алиса. Первые ростки
Алиса шла к своему подъезду. Она была полностью погружена в свои мысли. Её мучили сомнения. Вдруг она притащила в дом больное, опасное животное?
Там ведь родители!
Она отгоняла от себя эти мысли. Она понимала, что всё равно бы подобрала щенка в подобной ситуации, даже если знала бы, что он болен. Тем более, что болезнь вроде как не опасная… Алиса вздохнула.
Ну да. Болезнь неопасная, а карантин объявили. Слишком уж серьёзно для ОРВИ. Скорее уж, начинаешь опасаться чумы. А уж если ей не привиделось, и в лесу правда завелось неведомое нечто… Тогда карантин тем более выглядит логично. Власти что-то знают. Они будут искать и исследовать.
А у неё дома щенок в луже неизвестной хрени. А если власти его найдут?! Если они всех их арестуют и увезут в свои секретные лаборатории? Срочно надо проверить и перепрятать щенка!
А если получится наоборот – и власти не вычислят её и щенка? Если он останется у них дома? Если эта жижа превратится в неведомое нечто? Это же может быть всё, что угодно. Кровь демонов. Лужа из инопланетного океана. Отрыжка вампира. Серый этот, как его… Серый Гу[2]! Который всё пожирает. Петя пытался им объяснить, но Алиса не особо поняла… Слушала больше из вежливости. Ну и потому что концепция вначале показалась биологической, но оказалась потом технической.
– А вот ты где, хулюганка! – раздался вдруг впереди азартный голос. – Милиция! Держи её! Вот она, бандитка!
Алиса вздрогнула от неожиданности. Она сейчас игнорировала реальность, и резкий голос над ухом её почти напугал. Сейчас у подъезда сидела вторая старушка – Глафира Семёновна. Её напарницы рядом не было. Даже странно, что она тут одна. Они же всё время вместе, как сиамские близнецы. Как будто их одним местом друг к другу пришили. И тем же местом к скамейке приклеили – как шутит папа. Мама его за такие шутки ругала, но сама тоже улыбалась.
Резкий окрик над ухом вдруг заставил сердце девушки напрячься, и этот миг страха было неприятен. Хотелось не разводить вежливость, а ответить в том же ключе. Алиса решила в этот раз инициативу перехватить.
– Я сейчас сама милицию вызову, – резко ответила Алиса – Вы со своей подружкой меня второй день терроризируете. Нарушаете общественный порядок! Мешаете жильцам нашего дома спокойно спать!
Бабка аж задохнулась от возмущения. Она лишь выставила указующий перст на Алису, силясь что-то произнести – но не могла. Пользуясь моментом спокойствия, Алиса злорадно улыбнулась и поспешила дальше, входя в подъезд.
– Чтоб тебя черти унесли! – донеслось Алисе вслед.
И дверь захлопнулась на магнитный замок.
– Чтоб они тебя уже унесли! И подругу твою! – в сердцах сказала Алиса.
Она сделала несколько шагов по лестнице, и ей послышались странные звуки. Негромкий треск, стук. А потом, вроде бы, слабый вскрик. Алиса замерла на лестнице, вслушиваясь. Покрутила головой. В подъезде всё было как обычно – горели лампочки, было в меру грязно. Запахи были вполне терпимые – сегодня никто ничего не пролил, а старое уже всё было убрано. С мылом и хлоркой.
Она перевела взгляд на входную дверь. Может, звук был снаружи? Алиса скривилась. Да ну блин. Там же бабка эта противная! Она вспомнила, как собиралась залезть на козырёк подъезда и пролезть в окошко. Слегка улыбнулась. Ну – в это окошко можно и глядеть!
Алиса поднялась на один пролёт и пригнулась к мутному невысокому окну. Козырёк над дверью подъезда закрывал часть обзора. Скамейка была видна не целиком. Бабку видно не было – но она могла быть просто вне обзора.
Ещё Алисе показалось, что обзор из подъезда как-то странно изменился. Она не могла понять, что именно теперь по-другому. Может, ничего и не изменилось. Может, она просто не привыкла вглядываться в это окно, и именно поэтому вид ей кажется странным.
Криков больше никаких не было, как и любых других странных шумов. Она разогнулась и отвернулась от окна. И пошла уже домой – к лифту.
Новое дерево, которое только что появилось около подъезда, медленно меняло свой цвет от ярко-зелёного к серо-коричневому. Его гладкая зелёная кожица грубела, на глазах превращаясь в кору.
Трогательная и заботливая
Пахан приехал домой в неплохом настроении. Он и правда получил удовольствие от наблюдения за шокированными одноклассниками. Да и с Кириллом удачно вышло. Правда, тому сразу понадобилась услуга – надо замять дело в милиции. Пахан прямо заценил, как Кирилл красиво сторговался. Получилось, что это Пахан пришёл к нему как проситель, а не наоборот! Мастер торга девяностого уровня…
Но и Пахан не лыком шит. Оказанная услуга ничего не стоит – а значит не стоит её сразу оказывать! Тем более, что папкина помощь уже оказалась недавно фуфлом… Нет, сначала надо с Кирилла получить хоть какую-то пользу. А тогда и через Григория можно будет полиции указ дать, чтобы Кирилла не трогали. Ох папка тогда и заревнует, ха-ха…
Дома Пахан сел за свой компьютер и решил залезть в онлайновую игрушку. Он предпочитал те, где можно было сорить деньгами, получая преимущество перед нищими игроками. Ах, какой это кайф – унижать всякое быдло! Покупаешь себе, например, золотые снаряды – и доминируешь без усилий!
Правда, настроение сразу ухудшилось, потому что связь с Интернетом стала глючить. Пахан сразу вспомнил вчерашний разговор и расстроился. Похоже, онлайновые игрушки на время карантина будут недоступны. И нахрена их закрывать, скажите, пожалуйста? Что, через чатики утечёт секретная информация? Три ха-ха.
А потом в комнату вдруг постучалась Кристина. После заселения агента в их дом она больше не ходила в коротких провоцирующих халатиках. Даже с учётом того, что фэбс жил в гостевой спальне с отдельным выходом в гостиную. Теперь по дому она ходила в лёгких летних платьях. Впрочем, на её фигуре они смотрелись не менее сексуально, чем халатик.
А сейчас Пахан вообще потерял дар речи, потому что Кристина была одета в длинное банное полотенце. Два полотенца – одно на тело, другое на волосы. На её лице была глубокая задумчивость и даже какая-то печаль.
– Паша, можно? – тихо спросила она, явно вся в своих мыслях.
Так задумалась, что одеться забыла. Жаль, что полотенце не забыла накинуть, подумалось Пахану. Он закивал. Кристина проскользнула в комнату, прикрыла дверь и села на заправленной кровати Пахана. Он же развернулся на компьютерном кресле, кидая жадные взгляды на её бедра, еле прикрытые полотенцем. Но Кристина игнорировала его взгляды. Её явно что-то мучило, и она витала глубоко в своих мыслях. Наконец, она подняла взгляд. В её глазах сомнение сменилось решимостью.
– Мне показалось, что ты должен знать, – начала она и понизила голос. – Только обещай, что не скажешь ничего твоему отцу!
И наклонилась чуть вперёд, заставляя взгляд Паши теперь уткнуться в декольте.
– А? – опомнился он. – Да, без базара. Базара нет. Не будет базара!
– Хорошо, – она закусила полную губу, от чего та стала совсем пунцовой
Сделала паузу. И наконец, словно решаясь, начала:
– Твой отец… Не стал решать проблему с этим таджиком, который на тебя напал.
– Пфф, – фыркнул Пахан. – Ну да, я уже в курсе.
В его голосе появилась обида и расстройство. Кристина кивнула, вздохнула и сказала:
– Я просто считаю, что тебя это касается в первую очередь. Мы спорили с твоим папой… Я говорила, что надо хоть как-то оградить тебя от нападок этой этнической мафии…
Пахан не выдержал и хрюкнул. Было смешно, но он старался сдержаться. Всё-тки мачеха вон с душой говорит. Но назвать Рафика мафией – это, конечно, перебор. Перепутала мачеха берега. Левый и правый.
– Но твой папа считает, что ты должен научиться сам решать свои проблемы.
– Но ведь он обещал! Сам у меня выдавил имя Рафика! – в негодовании поднял руки Пахан. – Говорил, мы никому не прощаем и всё такое!
– Ну да, – вздохнула Кристина. – Он его взял на заметку. Поставил на контроль. Послал милицию, участкового. Проверили его данные. Эта семья таджиков тут живёт и работает законно. Придраться не к чему. Если он на тебя снова нападёт – папа, конечно, придёт на помощь. Он понимает, что ты не сможешь сам справиться с агрессивными кавказцами… Твой друг пострадал…
Было смешно про агрессивного кавказца Рафика. Но при мысли, что отец пренебрежительно относится к способностям Пахана, его кулаки сжались. Ну да, отец его ни во что не ставит. Ни мозги, ни способности, ни физуху. Когда Пахан ходил недолго в качалку, мэр поглядывал и говаривал «Сила есть, ума не надо. Лучше учись лучше!». Когда Пахан качалку бросил – мэр сказанул «Дела до конца доводить надо! А то так и будешь по жизни болтаться туда-сюда, как говно в проруби!».
Сын для него – никто, как сказанул Горелый…
– Главное, помни – я на твоей стороне! – Кристина сверкнула глазами. – Иди сюда, садись ближе!
Пахан поднялся и подсел к Кристине. А она сразу обняла его и прижала к себе. Его нос нависал над её декольте. Кожей он ощущал парящее разогретое тело. Носом обонял сильный, будоражащий запах духов, смешанный с запахом женщины. Пахан ощутил сильнейшее возбуждение. Он протянул руки и тоже обнял её в ответ.
– Вот так, – похвалила Кристина. – И если что – не стесняйся, приходи поговорить. По любому поводу! Моя дверь всегда для тебя открыта!
Пахан против воли вспомнил дверь в спальню отца, приоткрытую ночью, и сглотнул.
– Ой, я же совсем не одета! – вдруг сообразила Кристина. – Ты мне сын, но неловко. Пойду оденусь…
Она ловко выпуталась из объятий Пахана и упорхнула. На прощание она обернулась в дверях и подмигнула. И ушла. Лишь остался шлейф её духов, будоражащий воображение и заставляющий Пахана представлять Кристину в его объятиях, но уже обнажённой.
Пахан с тоской посмотрел на компьютер. Блин. И порнографию ведь теперь не скачать.
Щенок. Знакомство
Алиса поднялась домой, в свою родную квартиру. Она открыла дверь своим ключом и вошла. Алиса чуть-чуть волновалась за родителей и за щенка – но всё, вроде бы, выглядело хорошо. Ну, по крайней мере – обычно. На вешалке висела обычная одежда, на полу стояла обычная обувь. Как и ожидалось – уличной одежды родителей пока ещё не было. Алиса сразу побежала проверять щенка в тазу под кроватью.
Её ожидал сюрприз.
Хотя сам щенок лежал в тазике, сложив лапы перед собой, и ровно сопел в позе эмбриона, белёсая жижа с трубочками, что его окружала – уже вся испарилась. Или впиталась, что было бы более пугающе. При этом не-жидкие элементы – то есть, трубочки, комочки и плёнка-кокон – тоже почти исчезли. Они стали тонкими, лёгкими и почти прозрачными. Из них словно вышел весь объём. А сами они усохли и…
Алиса коснулась пальцем одной из трубочек – и укололась. Она дёрнула палец ко рту, но вовремя сдержалась. Побежала мыть руки с мылом. Очень мудро и своевременно! Такова техника безопасности наших биохимиков – вначале потрогайте пальцем острые края с неизвестными вирусами, а потом помойте ранку с мылом!
Обругав себя, Алиса всё же чуть успокоилась – крови там почти не было. Но всё равно помазала зелёнкой.
Вернувшись, она присмотрелась внимательнее к трубочкам и прочим затвердевшим органеллам. Те не просто усохли – а как бы окостенели. Та, что была потрогана Алисой – похоже, рассыпалась в мелкую стеклянистую пыль. В общем – всё, что можно, из трубочек и кокона было высосано и усвоено. Кроме каких-то минеральных веществ, которые и оставили эти мелкие стеклообразные скелетики.
«Уколется же щенок, когда проснётся!» – Алиса испугалась за щенка. Но сообразила, что в основном стеклянистые элементы остались лишь вокруг щенка, ближе к краям тазика. А рядом с ним они либо исчезли полностью, либо уже превратились в мелкий редкий песочек. А значит – он может ворочаться без вреда.
Алиса с опаской протянула руку к боку щенка. Она вдруг сообразила, что тот заметно подрос. Логично – ведь столько материи в него впиталось. Его бок был покрыт почти обычной чёрной шерстью – правда, в ней были видны редкие зеленоватые нити. Может, грязь? Но шерсть чуть блестела, как и должна. Разве что блеск был… Непривычным.
Она осторожно провела пальцами по боку щенка, поглаживая его. Бок был тёплым. Щенок сопел. Душа Алисы наполнилась умилением. Хорошо, всё-таки, что она его спасла! Хотя… Если в этих коконах животные не переваривались, а чем-то напитывались… Может, лучше было бы там его оставить?
Но Алиса недолго сомневалась, потому что вспомнила взгляд этих животных. Щенок явно боялся кокона и не хотел туда идти. И собака не хотела.
И вообще, эта клякса-амёба явно влияла на разумы животных. И людей, кстати. И пыталась ими управлять. А то, что нарушает нашу свободу – не может быть для нас хорошим.
Алиса уже смело погладила бок щенка. Тот был тёплым. Щенок пошевелился, чуть двинул сложенными лапами. И в разум Алисы вдруг хлынули чужие эмоции. Ощущение благодарности, любви, радости. А щенок словно бы слегка улыбнулся своей собачьей мордой и словно бы шевельнулся, потёрся боком о руку Алисы.
От переполнивших её эмоций щенка в глазах Алисы появились слёзы. Она ощутила чистое незамутнённое счастье.
Да. Хорошо, что она его спасла!
Хлопнула входная дверь. В квартиру зашла мама. Алиса догадалась, потому что услышала:
– Алиса! Ты же дома? Иди сюда, есть разговор!
Алиса опустила взгляд обратно на тазик с щенком и осознала, что после хлопка входной двери – щенок под её рукой исчез. Точнее – почти исчез. Стал невидимым. Она смутно видела блики на его шерсти и ощущала шерсть своими пальцами. Вот это да!
– Алиса! Отзовись! – голос мамы был строгим. – И покажи мне свою новую собаку!
Сердце Алисы совершило кульбит.
Григорий и бабки
Агент Григорий с доброй улыбкой смотрел на полицейского капитана. Тому было явно неуютно. Ну да, ну да. Серьёзной работой заниматься – это вам не у таджиков паспорта проверять… Григорий с удовольствием сказал:
– Я ещё раз повторяю, нам нужны любые аномалии. Всё необычное, что может касаться поведения людей и животных.
– Я вам тоже повторяю, – устало, но вежливо ответил капитан Пригорский. – У нас своих проблем хватает. Осень, обострение начинается… Дела наваливаются. Как мы должны для вас аномальности отсеивать? Вы же чётких критериев не даёте. А компьютеризация у нас хромает. Давно жалуемся начальству, но федеральный бюджет не хочет выделять нам денег на компьютеризацию. Зато из федерального центра приезжают ведомства, у которых этих компьютеров хоть попой жуй – но расширенный анализ проводить не хотят, а требуют от нас.
Григорий понимающе поулыбался. Но и сдаваться он не собирался. Пусть работают, а то дашь им волю, будут целыми днями в телевизор глядеть и курить в потолок. Он решил слегка помочь милиции и сузить круг задач. В конце концов, для себя старается.
– Записывайте. Любые пропажи людей и животных вы теперь должны сразу передавать нам, причём сразу по заявлению, не ожидая двое суток. Любые акты насилия у нерецедивистов – то есть, если ранее мирный человек вдруг агрессивен – это нам интересно. Любые заявления о необычно выглядящих людях и животных…
Григорий задумался, а капитан Валентин Артурович поморщился:
– Оно вам надо? Там куча заявлений от городских сумасшедших и маразматичных бабулек. Я же говорю, осеннее обострение начинается…
– Надо-надо. Мы разберём и проанализируем. И кстати – в случае ареста в подобных ситуациях должен присутствовать наш специалист. И на допросы мы идём первыми.
Капитан раздражённо закатил глаза:
– Как скажете, вам решать.
И он решил показать, как много у них подобных дурацких ситуаций:
– Вот, например, из свежего – бабка рано утром не хотела пускать девчонку домой и они подрались. Вам переслать?
– А раньше они демонстрировали агрессивное поведение? – улыбнулся Григорий.
– Да, есть несколько заявлений от этой бабки на эту девчонку, – посмотрел капитан.
– Сами как считаете, это аномалия или всё же нет? – агент подмигнул.
– Не аномалия. – пробурчал капитан, ощущая себя идиотом. – Не пересылаем.
– Вот и отлично. Я смотрю, у нас с вами дело уже пошло! – улыбнулся агент и встал. – Я вас покину, не буду мешать…
– А вот следующее заявление про эту бабку, – задумчиво продолжил капитан. – Она пропала вчера в лесу…
Уже почти вышедший за дверь кабинета агент Григорий резко остановился и обернулся:
– Продолжайте.
– Да нечего тут продолжать. Утром бабка поругалась с девчонкой, днём ушла по грибы, вечером не вернулась. Ночью её подружка-закадыка звонила в полицию, требовала нас найти её подругу в лесу. И девчонку арестовать…
Его голос стал притворно визгливым, и он процитировал бабульку:
– Потому как эта наркоманка тут явно при делах, давно на нас зуб точила и хадости нам творила!
– А в лесу не та же девчонка пропала? – азартно спросил агент.
– Нет, – посмотрел капитан. – Но они с одной школы.
– Бытовые связи нам интересны, но второстепенны, – махнул рукой Григорий. – Но сам факт второй пропажи – тоже уже интересно.
Прозвенел телефон на столе Валентина Артуровича.
– Извините, – и капитан взял трубку.
Агент, несмотря на дважды оконченную беседу, встал у стены и стал ждать возможных новостей из телефона. И после нескольких минут беседы удивлённым голосом, капитан бросил трубку. Глянул на агента:
– Какая-то хрень случилась. – он потёр лоб.
– Ну-ну, продолжайте, – хищно улыбнулся агент, ощущая удачу.
– Говорят, вторая бабка пропала, подруга первой. Хотя, если о пропаже первой мы узнали от второй бабки, то о пропаже второй никто не сообщал, так что мы не уверены. Просто её нет дома. Но вы просили всё это сразу помечать…
– Хорошо, молодцы, – одобрил агент. – Но я так понимаю, это ещё не всё?
– Да! – поднял палец капитан Валентин. – У подъезда бабки появилось новое дерево. Прямо на краю асфальтовой дорожки, сквозь асфальт. И немаленькое. Кто-то грешит на пранк. Кто-то говорит о хулиганстве. Участковый сразу сообщил нам.
– Отлично! – хлопнул в ладоши Григорий. – Я поехал туда. Позвоните участковому и патрульным – они мне там понадобятся.
– Всего хорошего, – недоуменно сказал капитан.
И агент быстро вышел. А капитан Валентин потёр лоб.
– Дурдом. Чертовщина какая-то… А этот обрадовался вон как…
Алиса. Разговор на кухне
Алиса задвинула тазик под кровать и пошла в прихожую. Мама уже сняла плащ и махнула ей рукой:
– Иди сюда, на кухне поговорим. Я чаю хочу.
Алиса молча проследовала за мамой и села на стул. Та же поставила кипятиться чай и присела напротив:
– Ну, рассказывай, что натворила вчера? И учти, что я уже всё знаю!
Алиса открыла рот – но не потому, что мама её развела хитрым психологическим трюком. Просто на секунду она испугалась. Пока не сообразила, что ничего важного мама знать не может – и тогда Алиса снова закрыла рот.
Мама внимательно наблюдала за её мимикой – и, похоже, сделала вывод. Мол, что-то Алиса скрывает. Значит – надо выяснять:
– Что у вас там со старушками местными случилось? – начала мама.
– Ничего особенного, – буркнула Алиса, решив не выдавать ничего.
Ну точнее – если мама говорит, что она всё знает – то пусть и покажет сначала, что именно она знает.
– А чего ты с ними с утра подралась тогда?
– Я вышла, а бабка меня в подъезд не пускала, – выдала Алиса первую порцию.
– Да? А чего это она? – прищурилась мама.
– Она меня не любит, чего же ещё, – Алиса пожала плечами на глупый вопрос.
– То есть ты не шумела, не хулиганила, стекла не била?
– Нет, конечно! – Алиса возмутилась, потом задумалась и честно ответила. – Не успела. Бабка предотвратила страшное преступление против человечества!
– Не паясничай, – мама поморщилась и не поняла, что Алиса сказала правду. – А милицию бабка, значит, просто так вызвала?
– Да. Я ничего не сделала.
– Но ты же с ней подралась?
– Ну так это потом!
– Ладно, – мама отступилась и задумалась. – Так… А чего там с собакой? Бабка сказала милиции, что ты собаку на неё натравила!
Алиса закусила губу. Надо с собакой что-то придумать… Блин, и ведь не покажешь её. Она же теперь невидимая! И как невовремя! Нет чтобы невидимой стать, когда… Когда… Хмм, не было хороших моментов, чтобы быть невидимой. Разве что – пока Алиса была в школе. Вот тогда – маскируйся сколько пожелаешь!
– Я нашла щенка. Я из-за него вышла на улицу. Бабка стала нападать, щенок проснулся и её куснул.
– Алиса… – мама мучительно посмотрела на неё. – Ты понимаешь, что тут сразу несколько потенциальных проблем? Собака может оказаться бешеной. Потребуются уколы. Она заявила в милицию…
– Собака? – не поняла Алиса, думавшая о своём.
– Старуха! – повысила голос мама. – Не надо паясничать!
– Бабка на меня напала! – тоже повысила голос Алиса. – Она нарушила мои права! Я тоже хочу на неё заявить! А то они думают, что полиция тут только для них работает!
– Хмм, – мама чуть сдала назад и внимательно посмотрела на Алису. – Значит, ты ни в чём не виновата?
– Да! – твёрдо сказала Алиса.
– И не знаешь, куда пропала Фёкла Порфирьевна?
– Что?
Сейчас Алиса выглядела так глупо, что мама могла догадаться – до этого Алиса контролировала беседу, и только сейчас случился первый момент, когда Алиса действительно не знает, что произошло. Но мама на самом деле и не верила, что дочка знает что-то о пропаже вредной старушки. Поэтому вопрос она задала больше для самоуспокоения.
– Пропала наша бабка. – устало пояснила мама. – С утра она с тобой воевала, а потом по грибы пошла. Подружка её ждала вечером, чтобы грибов вместе покушать…
– Да они постоянно на грибочках, – буркнула Алиса.
– Не смешно, – мама не сбилась и продолжила. – Значит, другая бабка ждала эту из леса, а она не вернулась. Та уже поздно ночью позвонила в милицию. Человек пожилой, те приняли сигнал… И про тебя вспомнили.
Алиса молчала. Бабка пропала в лесу. В лесу!
В том же лесу, где Алиса нашла щенка.
В том же лесу, где нечто не из этого мира раскинуло свои полупрозрачные щупальца.
На лице Алисы появился страх. Она вспомнила увиденную мельком белую неуклюжую фигуру с огромным чёрным глазом и её передёрнуло.
– С тобой всё в порядке? – с тревогой спросила мама. – Ты из-за бабки?
– Мама, – хрипло сказала Алиса. – А вам сказали на работе про карантин?
– Эмм, что? – мама не поняла. – Да меня с работы в милицию дёрнули сегодня! Что за карантин? В школе?
– Нет. В городе карантин. В лесу какой-то вирус. Мэр вечером около ДК сделает конференцию и всё расскажет.
– Ты шутишь! – мама осела, и её лицо побледнело. – Вот правда не смешно! Не надо выдумывать такое, чтобы от темы отвлечь!
– Я не придумываю, – тихо сказала Алиса. – Позвони папе, он должен знать. Позвони в школу. Посмотри на сайте мэрии, там новости должны быть.
– Ужас! – мама привстала, снова села. – Так, а что вам сказали? Что за вирус-то!
– Он не смертельный, – вдруг Алиса сообразила, с чего надо было начать. – Заразный, неизвестный, но не смертельный.
– Фух! – мама откинулась на спинку стула и приложила руку к груди. – Нельзя так пугать! Надо с этого было начать!
– Извини, – опустила глаза Алиса. – Правда, извини. Я думала, ты в курсе.
Они молча посидели с полминуты. Мама отхлёбывала чай, глядя в пустоту. Потом вздохнула и поднялась:
– Ладно, сейчас пойду выяснять. Покажи мне в компьютере новости. И по телевизору глянем. И это… Пока не забыли. Покажи мне уже эту собаку свою новую!
– Можно будет её оставить? – несмело спросила Алиса.
– Ох, горе ты моё, – вздохнула мама. – Да разве ж я против! Только надо будет прививки все сделать быстро. Ну, пошли!
– Сейчас я щенка вынесу, – Алиса вспомнила, что он невидим. – Посмотри пока телевизор, ладно?
– Хорошо! – махнула рукой мама. – Но я жду!
Алиса зашла в комнату и вытащила тазик. Щенок был снова видимым и тихо спал.
– Не подведи! – шепнула она. – Будь на месте, не исчезай!
Подумала, что содержимое тазика показывать нельзя. Положила щенка в пакет, оставшийся с ночи под кроватью. И понесла к маме.
Та щёлкала каналы, но нигде не было новостей про вирус. Мать повернулась к Алисе с недоуменным лицом:
– Ничего не понимаю. Ну, может вечером наш канал бурильский покажет что-то. После мэра у ДК.
– Вот, – Алиса положила пакет на пол. – Только не шуми, он спит.
– А что это такое тут?… – мама нагнулась над пакетом
И потянулась пальцем к стеклянной трубочке, попавшей в пакет. Алиса шлёпнула рукой по руке мамы:
– Не трогай! Оно острое!
– Ну ты вообще! – возмутилась мама. – А к щенку чего положила острый предмет?
– Я случайно. Какой пакет был, такой и положила.
– Бедо-веник, – вздохнула мама. – Щас найдём тебе корзинку нормальную. А ты пока сходи его помой. И пакет выброси!
– Хорошо! – улыбнулась Алиса.
И понесла пакет в свою комнату – прятать. Ведь нельзя выбрасывать эти загадочные кусочки того, что она видела в лесу.
Через некоторое время домой пришёл папа. Его первым вопросом было:
– Вы не в курсе, что у нас там за дерево перед подъездом появилось? Похоже на дурацкий розыгрыш со скрытой камерой, но как-то слишком капитально выглядит…