Buch lesen: «Хвостатые приключения»
Глава первая
Баг принимает решение
Промозглое утро. На тротуарах лужи, небо заволокло серыми рваными облаками.
Баг проснулся от воя машинной сигнализации. Дёрнулся, открыл глаза, заскулив от отчаянья и обиды.
Он спал, а его сон нарушили, бесцеремонно вторгнувшись в яркую собачью фантазию и безжалостно её уничтожив. Багу снилось лето: свет солнца, зелёная трава, тёплый воздух и много еды. Он как раз схватил очередную кость, когда откуда-то сверху пронзительно закричала большая птица. Испугавшись, что та отнимет кость, Баг хотел спрятаться в кусты сирени, но, не успев до них добежать, проснулся. Большой птицей оказалась припаркованная машина, пронзительным криком – сигнализация.
Вот так всегда: стоит Багу задремать и увидеть во сне еду, как кто-нибудь обязательно обрывает сладкий сон.
Вчера доесть во сне мясо помешала тётка (шуршала пакетами), позавчера громко кашлял дворник, а два дня назад, едва Баг намеривался расправиться с куском колбасы, в кустах появился Одноглазый. Пришлось спешно просыпаться (жаль, что в сновидении осталась палка вкусной колбасы) и вступать в схватку с давним обидчиком.
Пару лет назад Одноглазый потерял в драке глаз и был изрядно искусан. Забрёл на чужую территорию, связался с местными четвероногими хозяевами и в итоге почти месяц пролежал без движения, мучаясь от боли и голода.
Если бы не Марфа, приносившая ему еду, Одноглазого давно не было бы в живых. Марфа его выходила, поставила на лапы, а он, спустя год, сцепившись с ней на пустыре, едва не отгрыз лохматой дворняге ухо. Правда, в тот же день раскаялся в содеянном, бегал за Марфой, скулил, прощения вымаливал. Марфа простила. Добрая она собака и мудрая, потому и считалась в районе вожаком.
К Марфе прибегали все местные псы: кто за советом, кто за помощью или просьбой разрешить конфликтную ситуацию. Ослушаться её не смели; одни боялись, другие уважали.
Багу казалось, пока в их районе верховодит Марфа (никто и не подозревал, сколько сил и времени той потребовалось, чтобы завоевать безграничный авторитет), местные бездомные собаки будут жить в относительном мире и согласии. Марфа не терпела несправедливости. Любой, кто был способен на подлость или предательство, изгонялся из стаи, не имея права появляться на территории старой дворянки.
Последнее время Марфа заметно сдала – возраст брал своё. Некогда крупная собака, размером с кавказскую овчарку, начала терять в весе, прихрамывать на переднюю лапу, утратила нюх и практически ослепла на левый глаз.
Теперь Марфа всё больше лежала под мостом (её обитель), смотрела мутным взглядом на снующих туда-сюда людей, предаваясь тёплым и убаюкивающим воспоминаниям.
А недавно среди собак прошёл слух, мол, скоро старой Марфе придёт конец. Издохнет. Некоторые запаниковали, другие же в прямом смысле навострили уши. Занять место Марфы и стать предводителем стаи мечтали многие. Был в их числе и Одноглазый, снискавший за свой вздорный характер славу дурного пса.
Сообразив, что в скором времени может стать вожаком, Одноглазый и его приближенные, бегало за ним попятам несколько таких же беспринципных псов, вконец обнаглели и потеряли страх.
Бага Одноглазый побаивался, а тут вдруг разбудил надрывным лаем, зубы в ход пустить намеривался – не иначе, в самом деле на что-то рассчитывает.
…Обнюхав мокрую землю, Баг посеменил к мосту, решил проведать Марфу. Давно он у неё не появлялся, дней семь прошло с тех пор, как виделись последний раз. Тогда Марфа ему не понравилась. Дышала с трудом, язык вываливался из пасти, задние лапы подрагивали. Багу думать о плохом не хотелось, но в глубине души он понимал: дни Марфы сочтены.
Баг спустился вниз по улице, обежал несколько раз продуктовый магазин, обнюхал мусорный контейнер, ничего съестного там не оказалось и, подогреваемый интересом вперемешку с сомнениями, свернул к мосту.
Ещё издали он заметил Люси и Пинту – верных помощниц Марфы. Они охраняли её покой, не позволяя лишний раз нарушать уединение своей хозяйки – так за глаза называли Марфу.
Баг подбежал к Люси.
– Привет.
– Давно не виделись, – ответила Люси, обнюхивая Бага. – Где пропадал?
– Делами занимался.
Люси фыркнула.
– Какие у тебя могут быть дела, не смеши.
Решив не спорить с Люси – она была на редкость дотошной и вредной – Баг спросил:
– Как Марфа?
– Лежит.
– Улучшения есть?
– Сегодня бегала к метро, нам с Пинтой не позволила себя сопровождать. Вернулась довольная. Сейчас спит.
– Мне бы с ней поговорить, – Баг заискивающе смотрел на Люси.
– В кого ты такой бестолковый, я же сказала, спит Марфа.
– Очень надо, – Баг вильнул хвостом, но Люси сделала вид, что занята обнюхиванием камня.
Некоторое время висело молчание, наконец Люси тряхнула головой.
– Ладно, иди, только недолго, а то утомишь её своей пустой болтовнёй.
Баг метнулся в сторону проржавевшей бытовки. Поприветствовав Пинту, он сбавил шаг и принюхался. Здесь всюду царил дух Марфы. Неужели её не станет, подумал Баг, заметив краем глаза, как Пинте привалила удача в виде сухой горбушки белого хлеба. Если Марфа умрёт, начнётся бардак, и первым делом из стаи изгонят Люси и Пинту. Марфу боялись, её приближённых ненавидели. Люси не пропадёт, она сильна и духом и телом, а вот Пинта… Пинте придётся худо.
– Баг, долго ты собираешься стоять за углом? – услышал он голос Марфы.
Выглянув из-за бытовки, Баг спросил:
– Откуда ты узнала, что это я?
Марфа, она лежала на куске старого поролона, повела носом.
– Говорят, кто-то пустил слух, что я утратила нюх. Вижу, и ты поверил кучке жалких завистников и прихлебателей. Так вот знай: с нюхом у меня полный порядок. Ты и сам в этом сейчас убедился.
– Я не верю слухам, – Баг подбежал ближе, склонил морду, чтобы Марфа могла его обнюхать.
– Слухами земля полнится. Так, кажется, говорят люди.
– По-моему, так.
– Баг, не мельтеши перед глазами. Сядь. – Марфа попыталась встать, но передние лапы предательски задрожали.
– Тебе лучше не вставать, лежи.
– Мальчишка! Будешь ещё меня учить, – Марфа сделала глубокий вдох и сумела сесть. – Говори, Баг, с чем пожаловал?
– Пришёл тебя навестить.
– Не ври мне. Знаю я тебя как облупленного. Или забыл, как прибился к нам совсем щенком, а я нянчилась с тобой день и ночь, и все стали называть тебя моим любимцем. А когда подрос, сколько хлопот мне доставил, что ни день, то попадал в переплёт. Помнишь, Баг?
– Конечно, помню, Марфа. От тебя ничего невозможно скрыть. Ты права, дело у меня есть. Важное, – добавил Баг, склонив голову набок.
– И дело касается Сэлы, – уверенно сказала Марфа и снова легла. – Я угадала?
– Ты всё про меня знаешь, – то ли с усмешкой, то ли с сожалением сказал Баг.
***
– Ты решил окончательно? – спросила Марфа, выслушав длинную исповедь Бага.
– Посмотри на меня, разве не видишь, я серьёзен как никогда.
– Это меня и пугает, Баг. Я боюсь за вас, за ваше будущее.
– Не стоит, Марфа, мы не пропадём. Ради Сэлы я готов горы свернуть.
– А свернёшь себе шею, – грубо оборвала Бага Марфа. – Ты взрывной и горячий, уйдёшь из стаи – станешь одиночкой. Сможешь ты выжить там, Баг?
– Во-первых, я буду не один. Во-вторых, Марфа, мне три года, престань считать меня маленьким щенком.
– Ты далеко не щенок, – проворчала Марфа, и у неё из пасти вывалился язык. – Но быть взрослым псом мало, необходим опыт и мудрость.
– Мы справимся, – решительно ответил Баг.
Немного помолчав, Марфа спросила:
– Что говорит Сэла, она быстро согласилась на побег?
– Я пока не затрагивал эту тему, но думаю, она тоже хочет убежать со мной.
– Моё мнение таково: оставайтесь в стае. Примем Сэлу как родную, но спесь, разумеется, я с неё собью.
Баг почесал лапой правое ухо.
– Остаться у нас не получится, Сэлу начнут искать хозяева, нам надо уйти далеко – за горизонт.
– Набрался умных слов, а смысла так и не понял. За горизонт он намылился. А ты подумал, что на других территориях вы чужаки, и вам предстоит бороться не только за место, но и за свои жизни. Подумал, Баг?
– Много раз думал, Марфа.
– Упрямец.
– Наверное, у меня было с кого брать пример, – хмыкнул Баг.
Марфа тоже улыбнулась и почти сразу начала кашлять.
– Что говорят про меня на южной стороне?
– Ничего не говорят, – Баг отвернулся.
– Опять врёшь? Говори, Баг, я требую!
– Краем уха слышал, идут разговоры о твоём плохом самочувствии.
– Ждут не дождутся, когда освободится место вожака?!
– Нет, ты неправильно поняла…
– Не надо, Баг, я не первый год живу на свете. И хочу тебе сказать: когда настанет этот день, – Марфа втянула носом воздух и чихнула. – Я больше всего опасаюсь Одноглазого. Он глуп, но обладает удивительной способностью морочить собакам головы. Слышал, наверное, что в его свиту уже и Живчик входит.
– Да, – ответил Баг. – Сначала не поверил. Живчик и Одноглазый на дух друг друга не переносили.
– Теперь они вместе. И это далеко не конец, это начало, Баг. Начало страшного времени. Если Одноглазому удастся занять моё место, спокойной жизни не будет ни у одной собаки на территории.
– И он сразу выгонит Пинту, – тихо сказал Баг.
– Нет, – злобно прорычала Марфа. – Ошибаешься, Пинту он не выгонит.
– Но ведь…
– Он её убьет. И Люси тоже.
Бага переполняла ярость.
– Почему ты не выгонишь его? Пока не поздно, Марфа, Одноглазого и компанию можно изгнать из стаи.
– К сожалению, уже поздно. Посмотри на меня, кого ты видишь? Старую больную собаку. И знаешь, Баг, – Марфа прикрыла глаза. – Я ведь действительно потеряла нюх. А о твоём присутствии узнала от Пинты. Она как тебя увидела издалека, сразу мне доложила.
Баг с грустью во взгляде смотрел на Марфу.
– Так что с Одноглазым?
– Уже поздно, – повторила старая собака. – Остаётся надеяться, у него не получится осуществить свои замыслы. И вообще, – Марфа вдруг заговорила с неприязнью. – Тебе-то какое дело до всего? Вы с Сэлой собрались податься в бега, что будет с нами тебя не должно волновать.
– Не говори так.
Марфа зевнула.
– Ладно, Баг, иди, я хочу вздремнуть. Только обещай: перед тем, как дать дёру, зайти ко мне, я хочу попрощаться.
– Обязательно забежим, Марфа. В самое ближайшее время.
– Какой же ты всё-таки глупец, – Марфа закрыла глаза лапой и, как показалось Багу, сразу заснула.
Он постоял рядом с минуту, затем вильнул хвостом и убежал. Сегодня важный день – необходимо о многом поговорить с Сэлой.
Глава вторая
Персиковая пуделиха Сэла
Порода Сэлы – большой пудель. Хозяева принесли её в дом трёхмесячным щенком, окружили заботой, баловали, прощая забавному комочку персикового окраса любые шалости. Жившей в квартире кошке Тусе такой расклад пришёлся не по нраву. До момента, как появилась «эта кудрявая», именно так Туся называла про себя Сэлу, кошке жилось без забот и треволнений. Чувствуя себя хозяйкой положения, Туся привыкла, что все члены семьи (папа, мама, бабушка и семилетняя Женя) восхищаются только её персоной. А тут, словно из ниоткуда, нарисовалась крикливая собачонка с испуганными глазами и коротким хвостом.
Не просто так пуделиха появилась, явно с корыстными целями; не прошло и недели, она уже внимание всех домочадцев на себя перетянула. Носятся с ней, охают-ахают, восхищаются, с рук не спускают. Туся заподозрила неладное. Знаменитая кошачья интуиция начала нашёптывать, что дело может кончиться весьма плачевно. Для Туськи, разумеется.
И вот как-то ночью, выбрав удачный момент, когда все спали в комнатах, а Сэла дремала в купленном специально для неё домике, Туся решила действовать. Подкравшись и принюхавшись, кошка сверкнула глазами, зарычала и пустила в ход когти.
Квартиру оглушил пронзительный щенячий визг. От испуга Туська метнулась на кухню и, спрятавшись под столом, стала прислушиваться.
Сэла юлой крутилась в коридоре, возле входной двери, безрезультатно пытаясь облизать пораненное ухо.
Виновную определили сразу. И пока бабушка с мамой отчитывали Туську, папа повёз Сэлу в ветеринарную клинику. Ухо зашили, чуть погодя сняли швы, а на память Сэле остался небольшой шрам.
Прошло три года, Сэла стала взрослой собакой – степенной, правда, немного избалованной. С Туськой не конфликтуют, хотя в дружеские отношения вступать не торопятся – сохраняют нейтралитет. К слову сказать, Туся до сих пор считает себя хозяйкой в семье. В моменты ссор с Сэлой так прямо ей об этом и заявляет, мол, ты всего-навсего собака, а я кошка. Чувствуешь разницу?
Первое время Сэла недоумевала, всё пыталась выяснить у Туськи, в чём именно её преимущество? А кошка хитрая, говорить говорит, а объяснить толком ничего не может. Да и нечего ей сказать, цену только себе набивает, ходит важная, как пава, зазнаётся. Или завидует Сэле, такое тоже может быть. Туська-то домашняя от усов до кончика хвоста. На улице была единственный раз в жизни, когда мама несла её месячным котёнком от знакомых. Туська и не знает, что такое улица, видит её исключительно из окна и, по её словам, не особо горит желанием оказаться за пределами квартиры.
Лукавит. Уж Сэле ли не знать, как Туська мечтает хотя бы на часок оказаться во дворе. Едва пуделиха возвращается с прогулки, Туся тут как тут. Бегает кругами, нервничает, обнюхивает собаку, жадно вдыхая неведомый дух свободы. Потом отойдёт, подумает с минуту и как бы невзначай спросит:
– И как там сегодня, на улице этой?
– Сегодня замечательная погода. Я бегала по газону, гоняла птиц, потом мы гуляли по парку. Там красиво, работают фонтаны, журчит вода…
– Хватит! – всегда обрывает Сэлу Туська. – Болтаешь ты только. Нет ничего красивого на улице. Слушать тебя не желаю, псина!
Туська чинно удаляется в комнату, ложится на подлокотник любимого кресла и пытается задремать. Чтобы там, в своих сладких кошачьих снах, побывать в парке, увидеть неизвестные ей фонтаны, погонять по газону птиц и просто насладиться безграничной свободой, которой её лишили хозяева. Несправедливо! Пуделихе, значит, можно шататься по улице, а Туське нет. За это кошка ещё больше невзлюбила собаку. Вечное противостояние двух заклятых врагов.
Сэле жилось вольготно. Если не брать в расчёт стычек с Туськой, можно даже сказать, пуделиха не знала ни забот, ни трудностей.
Всё изменилось три месяца назад, зимой, во время прогулки с мамой недалеко от продуктового магазина.
Сэла вышагивала на поводке впереди хозяйки, особо не заостряя внимания на мелочах. Едут машины? И пусть. Смеются дети? И ладно. Где-то тявкает собака? Сэле нет до тявканья никакого дела. Она идёт с хозяйкой, её главная цель – получить удовольствие от прогулки, вернуться домой, перекусить и начать играть с любимой игрушкой.
Но в тот день Сэлу почему-то не отпускало ощущение, что с минуты на минуту произойдёт нечто важное и обязательно судьбоносное. Хозяйка встретила соседку – не то. Начиналась метель – тоже незначительное событие. Возле остановки крутится какой-то серый пёс дворовой породы… Сэла присмотрелась и, до конца не понимая, зачем это делает, начала гавкать. Хозяйка натянула поводок, пёс поднял голову. Взгляды двух собак пересеклись.
Вначале Баг не обратил на вертлявую пуделиху внимания, а когда та залаяла, даже оскорбился. Сэла была не одна, её на поводке держала хозяйка, для Бага это означало одно – безразличие. Знает он этих домашних собак, окружённых заботой, живущих в тепле и сытости. Собак, которым чужды тяготы и переживания бродячих собратьев. Баг считал всех домашних питомцев снобами. Задирают носы, а почему? Только потому, что на их собачью долю выпало чуть больше счастья. Удача решила улыбнуться и подарить хозяев. Вот и причисляют себя обладатели ошейников и поводков к избранным.
Сколько раз пытался Баг завести знакомство с домашними собаками. Куда там! Брезгуют, требуют соблюдать субординацию. И хозяева, стоит Багу приблизиться к какому-нибудь лабрадору, болонке, овчарке или пуделю, начинают руками размахивать. Отгоняют. Можно подумать, Баг съест их любимцев или искусает. Ну чем он хуже живущего в соседней высотке Дона? Дон тоже дворянин, до недавнего времени скитался по району, искал себе пропитание, как и все, пытался выжить. А потом Дона забрали. Одинокая женщина, у которой в прошлом году погибла собака, решила взять хромого Дона в семью. Такое огромное счастье случается раз в жизни. И то не со всеми. Как в стае радовались за Дона, завидовали, некоторые в тайне ненавидели за выпавший шанс.
Первое время, встречая Дона на прогулке, Баг всегда вступал с ним в длительные беседы. Интересовался, как тому живётся, чем кормят, где спит, как проводит свободное время в просторной двухкомнатной квартире. Дон в свою очередь спрашивал про общих знакомых, сетовал, что хозяйка не может взять с улицы ещё одну или двух собак.
– Вот бы мы тогда зажили, – мечтательно говорил Дон.
Пролетали дни, недели, и Баг стал замечать, что Дон превращается в самого настоящего сноба. С Багом уже общался сквозь зубы, нехотя, про себя ничего не рассказывал, а хозяйка, при виде Бага, сильнее натягивала поводок, требуя, чтобы её любимец перестал обнюхивать грязную собаку.
Его-то, Бага, назвали грязной собакой?! Это уже слишком. Такой несправедливости он стерпеть не смог, о чём без обиняков сказал Дону. Тот лишь хмыкнул:
– Мы с тобой разные, – деловито ответил Дон. – Я теперь домашний, мне не пристало общаться с такими, как ты.
– Ты тоже дворняга! – зашёлся в лае Баг.
– Уже нет. Прощай. Больше ко мне не приближайся.
Вот они какие, домашние собаки. И эта пуделиха, что так растявкалась, глядя на Бага, наверняка высокомерная.
Баг хотел убежать, но что-то удерживало его. Вильнув хвостом, он начал приближаться к пуделихе. Когда расстояние сократилось до полутора метров, хозяйка Сэлы крикнула:
– Сэла, фу!
Баг поморщился. Ещё одна чистоплюйка.
Сэла же, к большому удивлению Бага, проявила к незнакомцу большую заинтересованность.
– Привет, – сказала она не слишком надменно, но и не совсем дружелюбно.
– Здравствуй. Ты чего лаяла?
– Просто так, захотелось. А что, нельзя?
– Можно. Я тебя раньше здесь не встречал, ты не местная?
– Конечно же, местная, – оскорбилась Сэла. – Живу в доме возле супермаркета. Ты сам откуда?
– И я местный, – Баг сделал шаг вперёд, хотел обнюхать Сэлу, но хозяйка вновь закричала.
– Чего она у тебя такая злая?
– Мама не злая, просто не любит, когда ко мне подходят… – Сэла умолкла.
– Ты хотела сказать, бездомные собаки?
– Ну да.
– Хм, ну что ж, я могу и уйти.
– Постой, – залаяла Сэла. – Как тебя зовут?
– Баг.
– А меня Сэла.
Баг сел на задние лапы и зевнул.
– Странная у тебя реакция, – обижено протянула Сэла. – Неужели не скажешь, что у меня красивое имя?
– Имя как имя. Ничего необычного в нём нет.
– Совсем ничего?
– Ни капельки.
– Ты невежда! – Сэла зафырчала и потянула хозяйку назад.
– Идём-идём, – ответила та, разговаривая по телефону. – Сэла, не беги.
– Эй, – крикнул Баг. – Как там тебя… Сэла, кажется.
– Что тебе надо?
– Может, мы ещё увидимся? Тебя когда выгуливают?
– Когда мне надо, тогда и выгуливают.
– Я буду тебя ждать.
…Прошло несколько дней, в течение которых Баг ежедневно прибегал на то место, где повстречался с Сэлой. Но отыскать пуделиху взглядом или уловить в воздухе струйки её запаха у него не получалось. Обманула, думал он, наверняка не местная.
А в воскресенье днём Багу повезло – он увидел Сэлу. Её выгуливал хозяин, высокий грузный мужчина, не сказавший ни слова, когда Баг подбежал к пуделихе и поприветствовал её виляющим хвостом, а затем тихим поскуливанием.
– Давно не виделись, – сказала Сэла.
– Давненько.
– Мы гуляли в другом месте. А ты что, на самом деле ждал меня?
– Конечно. Я обещал тебе, а я всегда держу своё слово.
Сэла посмотрела на Бага и предложила тому поиграть.
– Ты на поводке, ничего не получится.
– Смотри, – Сэла схватила зубами поводок и дёрнулась вперёд.
Хозяин улыбнулся.
– Побегать хочешь? Подожди, сейчас отцеплю.
Едва он снял поводок, Сэла начала играть с Багом в догонялки. Бегали минут пятнадцать, громко переговаривались, условившись встретиться вечером на этом же месте.
С того дня между Багом и Сэлой завязалась дружба. Она крепла и вскоре переросла в нечто большее – в чувство, которое ни Сэле, ни Багу ещё не приходилось испытывать.
– Не пойму, что со мной происходит? – говорила Сэла Туське. – Я себя не узнаю. Встреча с Багом перевернула всё вверх дном.
– Какая глупая псина, – ворчала Туська. – Это любовь.
– Любовь?
– Она самая. Влюбилась ты в дворнягу, я сразу поняла.
– Постоянно думаю о Баге.
– Вот-вот… То ли ещё будет.
– Знаешь, мне хочется, чтобы он жил вместе с нами, в квартире.
– Не раскатывай губы. С ума ты сошла! Ещё твоего Бага здесь не хватало.
– Я к нему привязалась, мне плохо, когда его нет рядом.
– Любовь, – с усмешкой повторила Туська.
Страдал от разлуки и Баг. Правда, в отличие от Сэлы он сразу понял, что влюбился в персиковую своенравную пуделиху. Прибежал к Марфе, рассказал о своих переживаниях, услышав в ответ:
– Я должна её увидеть.
– Зачем?
– Должна и всё.
Через пару дней состоялось их знакомство. Обнюхав Сэлу, Марфа перебросилась с ней несколькими фразами и убежала. Вечером она сказала Багу:
– Собака хорошая, но капризная. Хотя в стае быстро поймёт, что белоручкам здесь не место.
– Подожди, какая стая, о чём ты?
– Мне казалось, у тебя серьёзные намерения, Баг. Или я ошибаюсь?
– Да, но… Я совсем не думал, что Сэла может жить в стае. У меня другие мысли появились. Марфа, я хочу убежать вместе с Сэлой.
Марфа тогда сказала Багу, что его идея не совсем удачная, просила подумать, взвесить все «за» и «против». Баг думал. В себе он был уверен полностью, в чувствах Сэлы тоже, а вот в её согласии решиться на побег из семьи и отправиться с ним в неизвестность сомневался.
Хозяева Сэлы, словно заподозрив неладное, начали препятствовать встречам двух собак. Мама с бабушкой не подпускали Бага к Сэле, всегда улыбчивый папа ограничивал общение пятью минутами, после чего натягивал поводок и уводил Сэлу.
Баг страдал. Он провожал их до самого подъезда, садился возле скамьи и, неотрывно глядя на дверь, ждал, когда Сэлу вновь выведут на прогулку. Ночами ему не спалось, даже голод терзал не так свирепо. Все мысли заняты Сэлой. С каждой минутой Баг убеждался: побег неминуем. Главное – заручиться согласием персиковой пуделихи.