Душа дьявола

ГЛАВА I

В полном безветрии, на горячем солнце тополя разнежено протянули поседелые от пуха ветви. В нагретом воздухе медленно покачиваются пушинки, как бы ни решаясь приземлиться. Весело кружится тополиный пух. Маленькие местные жители самозабвенно пытались ловить этот волшебный, невесомый снег, а ветерок сдувал его с доверчивых детских ладоней, пожалуй, весь смысл жизни в том и заключается, чтобы снова с криками гоняться за ускользающими хлопьями.

В такой ликующий день Дмитрий Иосифович Власов приехал в город Братск, чтобы встретиться с бывшим заключенным по кличке «Лысый», (сейчас предприниматель Иван Андреевич Крутов), передать ему из зоны послание.

Неторопливо шагая по незнакомой улице, разглядывая товары, выставленные в витринах магазина, совершенно неожиданно для себя, заметил у книжного киоска девушку, повернулся, узнал в ней Эльвиру Зайцеву.

Она прелестна! Головка слегка наклонена над прилавком.

– Эльвира!

Женщина оглянулась.

– Дмитрий! – Срывается с ее губ крик. – Что здесь делаете?

– Да вот, прогуливаюсь…

Власов со смешной трогательной растерянностью развел руками – словно маленький ребенок, пойманный родителями при попытке проникнуть в буфет за конфетами.

– Прогуливаетесь?!

Так они стояли и смотрели друг на друга, не могли оторвать взглядов.

Постепенно успокаиваясь, Эльвира спросила: – Как здесь оказались?

– Приехал по делам. А вы?

– Я в этом городе работаю.

Они разговаривают, вспоминают свой город, улицу, дом, в котором жили.

Смотрел на Эльвиру долгим, неподвижным, взглядом, который многие девушки находили очень волнующим.

– Меня ждут. Должна идти.

– Не беда, подождут еще пять минут.

– Нет, правда, мне нужно идти, – поспешно отвечает Эльвира, подавая руку.

– До свиданья.

Власов порывисто сделал шаг к ней.

– Куда же вы? Так давно вас не видел. Встретился с вами здесь случайно, вы будто бежите от меня. Подождите немного, пять минут; я провожу вас.

Говорил быстро с оттенком нежности. Как не похож был его настоящий тон на тот, которым он говорил всегда.

Они договорились встретиться вечером в ресторане.

Что означает торопливость Эльвиры, это беспокойство? Почему она так поспешно ушла?

Власов остановился в гостинице. В комнате стояли кровать, стол, стул, комод, обклеенный шпоном под дуб. Комната была маленькая, с ванной, облицованной кафелем в цветочек, с новой мебелью, с вентилятором, он лишь перегонял воздух.

Дмитрий раздвинул занавески, распахнул окно.

После долгих лет одиночества и ожидания свободы, – все эти годы он смотрел, как падают листья, думал, что это последние листья, которые приходится видеть сквозь зарешетчатое окно, отделявшее его от мира прекрасных, близких сердцу воспоминаний.

В восемнадцать тридцать Дмитрий зашел в ресторан, оглядел зал, заметил устремленные на него любопытные взгляды. Не подходил на постоянного посетителя ресторана. На нем шеститысячный элегантный костюм, белейшая рубашка, галстук в клетку, манжеты скреплены позолоченными запонками. Власов недурно смотрелся.

Метрдотель встретила посетителя, проводила до столика, пожелала приятного вечера. Он сделал заказ.

Вскоре в зал вошла Эльвира. Дмитрий поднял голову и удивился.

– Бог ты мой. Какая она красивая.

На ней длинное платье из яркой ткани. Одежда облегала легкую фигуру. По плечам извивались золотистые волосы, глаза светились покоем и добротой. Дмитрия поразила непринужденная манера ее поведения, умение держаться свободно, открыто, но с достоинством.

Дмитрий встал, направился к Эльвире.

– Добрый вечер! – поздоровалась она.

Власов улыбнулся, ответил на приветствие, проводил до столика. Отодвинул стул, усадил её за столик.

К ним подошел официант, одетый в белую куртку, с шампанским в ведерке, открыл бутылку. Наполнил бокалы, не дожидаясь, когда содержимое в бокалах попробуют, поспешно удалился.

– За наше здоровье! – произнес Дмитрий, поднимая бокал.

Шампанское было хорошее.

Поставив бокалы, они не заметили, как появился официант, вновь наполнил их. Двигался быстро, наклоняясь над столом. Работал красиво. Бегал между столиков танцующей походкой, а бутылки открывал, будто это фокус со штопором и салфеткой. Еще улыбался. Улыбка не механически заученная, а добродушная, тонкая, чуть снисходительная.

Давно Власов не встречал человека, столь явно удовлетворенного своей работой.

Почему молодой парень выбрал такую профессию, когда все пути открыты перед ним? Он, в самом деле, доволен своей судьбой? Лет ему, наверное, около двадцати пяти. Власову казалось, что в этом была какая-то неправильность.

Заиграл оркестр, Дмитрий поднялся, пригласил Эльвиру на танец.

Она улыбнулась и сказала: – Люблю танцевать.

Оркестр старался. Мелодия классического танго была, трагической, рвущей душу на куски.

Они подчинились раскачивающему ритму, скоро слились в едином плавном движении. Прижавшись к ней, сразу почувствовал мягкую теплоту ее тела через тонкое платье, опустив взгляд, посмотрел Эльвире в лицо. Глаза ее были почти закрыты, губы застыли в полуулыбке.

Неожиданно девушка открыла глаза и уставилась на Власова.

– Прости! – Прошептал партнер.

Эльвира улыбнулась, Дмитрий проводил до столика, наполнил бокалы.

Эльвира выпила еще бокал шампанского, который привел в веселое расположение. Глазки заблестели еще ярче прежнего. Ей стало необыкновенно легко, уже без застенчивости болтала с приятелем, звонко смеялась.

Она внимательно посмотрела на Дмитрия, – какой сильный, в тебе чувствуется мужчина.

– Могу воспринимать это как комплимент?

– Да.

– Продолжай, – предложил он.

Но она замолчала. Власов нашел глазами официанта и подозвал его, чтобы заказать еще шампанского.

– Не обязательно, – произнесла собеседница.

Официант склонился над Дмитрием.

– То же самое? – осведомился официант.

Власов кивнул, добавил:

– Только похолоднее.

Оркестр вновь ожил, они танцевали. На этот раз в танце ощущалось естественная теплота. Эльвира позволила партнеру теснее прижать ее к себе, Дмитрий почувствовал движение молодых сильных бедер.

– Как хорошо, – выдохнула Эльвира, когда музыка умолкла.

– Рад, что тебе хорошо.

Она посмотрела ему в глаза.

Эльвира рассказала о своей работе, о руководителе – Александре Николаевиче Васильеве. Восхищалась его эрудицией, тактичностью, и необыкновенной порядочностью ко всем сотрудникам отдела.

– Ты танцуешь божественно. Есть в тебе что-то такое, какая-то уверенность движений…

– Закончила студию танца – произнесла Эльвира так, будто это все объясняло, через секунду добавила со значением: – Просто люблю танцевать.

– Тебе здесь нравится? – спросил Дмитрий.

– Танцевать – да.

Они потанцевали еще.

– Хочу домой.

– Поехали.

Подозвав официанта, Власов расплатился по счету, дал на чай.

У подъезда стояло такси. Дмитрий открыл дверцу, помог Эльвире сесть в автомобиль, и последовал за ней. Дверь с мягким щелчком захлопнулась.

ГЛАВА II

Они приехали. У подъезда эльвириного дома Власов отпустил такси, Эльвира порылась в сумочке, нашла ключи от квартиры.

Под козырьком, чтоб не видно было из окон, поцеловал Эльвиру. Она просто выстояла весь поцелуй, опустив руки, а потом улыбнулась ему сочувственно.

У Власова все равно потихоньку подрастали крылья.

– Мы живем в новом доме. Строили дом целых семь лет. Примерно с год дом был неправдоподобно новым: сейчас он запачкан, ободран. Теперь это пародия на правильную, чистую, жизнь. Надо признать, что люди, которые живут в нем, делают все, чтобы придать своему дому нормальный вид. Площадка для игр больше привлекает ребят, не играющие в песочнице, а тех, которые собираются здесь после наступления темноты – рассказывала Эльвира.

Власов ловил ответный огонек в ее глазах, теперь показалось ему, что поймал.

– Слушай, абсолютно серьезно. Ты будешь моей. Это не желание и не предложение. А констатация факта.

– Но почему?

– Все дело в том… Но сначала послушай, что тебе могу предложить.

– Ну?

– Абсолютную власть над городом, – тяжело выдохнув, произнес Власов.

– Ты больной?

– Нет, совершенно здоров. Сейчас все объясню. Дело в том, что могу предсказывать будущее. Зачем объяснять? Просто проверь мне.

– Хорошо, – Эльвира засмеялась, – предскажи мне мое будущее.

– Уже сказал. Ты будешь моей.

– А вдруг не захочу?

Ах, неважно! Уверен, ты захочешь. Власов шагнул вперед, взял её за руку.

– Зачем ты?! – воскликнула, отняла руку и отступила.

– Место здесь чудесное, – попытался завязать разговор Власов. – История и современность.

– До свидания – подала ему руку Эльвира.

– На каком этаже ты живёшь?

– На восьмом.

Он не желал расставаться с дамой.

– Интересно, – произнес Власов, – столько выпить шампанское, а хоть бы тебе в одном глазу!

– Хорошо себя чувствую, будто пила воду.

– Очень хочу пить, даже в горле все пересохло – пожаловался Дмитрий.

– Не знаю, как тебе помочь? Принести тебе воды?

– Ну что ты! Можно, вместе с тобой поднимусь на лифте, ты вынесешь мне стакан с водой.

– Разбудим соседей.

Решил, что Эльвира не возражает, взял за руку, направился к подъезду.

– Подожди, – удивилась она. – Еще не дала согласие.

– Займу всего минутку, не больше. Не беспокойся. Я тихо. Никого не разбудим.

– Хорошо. – Пожала плечами. – Напою тебя, а то еще умрешь от жажды. Стану виновной в твоей гибели.

– Какая безвкусица, – подумал Власов, входя в двери подъезда. Ящики почтовые почти все без замков, дверцы у многих ящиков погнуты. Двери квартир все, как на подбор – стальные. По-видимому, больших квартир здесь не было. Только одно или двухкомнатные квартиры.

Они вошли в кабину лифта.

Когда покинули лифт, хозяйка сообщила, что её квартира находится в конце темного коридора. Дмитрий убедил, что нехорошо оставлять женщину одну в потемках, проводил до дверей. Эльвира открыла дверь, не приглашая провожатого, быстро исчезла в квартире. Направившись в кухню за стаканом воды. Власов шагнул в прихожую, прошел дальше вслед за Эльвирой.

Она увидела его удивленно и возмущенно спросила:

– Ты же обещал!

– Захотелось взглянуть, как ты живешь.

Хозяйка квартиры подала ему стакан с водой.

Пил воду, смотрел поверх стакана на хозяйку, пытался поймать ее взгляд. Эльвира стояла, ждала, скорее бы допил воду и ушел.

– Не хочешь показать мне свою квартиру?

– Что показать?

– Ну, как живешь!

Эльвира прошла в одну из комнат, включила свет.

– Не пугайся! Привыкла жить без роскоши.

Двухкомнатная квартира. Одна комната светлая. Постель с зелёным покрывалом, туалетный столик, легкое кресло, письменный стол. Стены спальни обтянуты ситцем, на низкой тахте могли свободно уместиться шесть человек, мягкий ковер загнан под плинтус. В другой цветной потолок, огромный полукруглый диван, перед ним низкий столик, кресло, два приставных мягких стульчика.

В платяном шкафу, на плечиках, словно в портновской мастерской, висели в ряд с десяток роскошных костюмов самых различных оттенков – от белого до синего цвета. Два летних – белый костюм и разнообразнейшие брюки различных тонов, разные по цвету спортивные куртки, пальто, плащи. В отделении для обуви стояло несколько пар туфель. На верхней полке лежали головные уборы, разные шляпы, шапочки.

Кухня оказалась уютной. У стены стояли плита, раковина, холодильник. У противоположной стены – стол с белой столешницей, а ближе к батарее – желтый деревянный шкаф с приоткрытой дверцей. На холодильнике – ваза для цветов. На стене висела картина с изображением Девы Марии. Кухню освещала люстра – большие пять шаров на металлических дугах.

– Почему ты одна – спросил незваный гость. – Неужели тебе никто не нравится?

– Почему же, – возразила она, не сводя глаз с лица пришельца, – мне нравятся некоторые мужчины.

– А какие мужчины? – уцепился Власов.

– Прошу тебя… уйди!

– Ты меня выгоняешь?

– Я тебя не звала сюда.

Власов уселся на диван.

Эльвира, не думала, что сделает в эту минуту, резко подошла к телефону.

– Если ты не уберешься сию минуту прочь, то я… позвоню в полицию! Стала набирать номер.

Власов вскочил с дивана, выхватил у нее трубку, закрыв рот ладонью.

Эльвира вскрикнула, вырвалась из рук, бросилась к двери, но он успел схватить ее за волосы. С неописуемой злобой отшвырнул ее. Эльвира поднялась, рычала, оскалив зубы, ладонями била его по голове, лицу. Пыталась согнуться, присесть, словно что-то с живота хотел он у нее украсть.

Эльвира пытается что-то объяснить, защититься, из глаз брызнули слезы, потекли по щекам. Она еще не совсем сдалась – нашла в себе силы, чтобы вырваться. Начала драться, царапаться, как дикая кошка, которую застигли за шкодой. Била ладонями по лицу, толкала, царапала, молотила кулаками, кусалась. Власов крепко охватил ее левой рукой за бедро, стиснул немилосердно, отражая правой рукой удары. Пришел в ярость, свободной рукой ударил наотмашь. Удар пришелся по виску, на мгновение Эльвира потеряла сознание.

Свирепо вращая глазами, вынул из кармана нож, молниеносно чиркнул лезвием ножа по груди сверху вниз, тонкая полоска, прочерченная от горла между грудей, неожиданно начала набухать и багроветь. Эльвира застонала, попыталась вырваться. Убийца быстрым движением всадил нож между ног. Издала истошный вопль, скорчилась от боли и потеряла сознание.

– Ты не будешь никому принадлежать! Всю оставшуюся жизнь буду помнить тебя, твою красоту. Ты должна умереть!

Взял на руки, понес в ванную.

Убийца долго смотрел на недвижимое тело. Потом в экстазе стал целовать ее губы, грудь, не обращая внимания на то, что тело в крови. Прошло несколько минут, он опомнился, зашел на кухню, достал из буфета неполную бутылку с коньяком, допил его, посидел некоторое время в раздумье, вернулся в ванную. Раздел убитую.

Начал искать топор. На балконе не нашел, а увидел пилу, взял её, направился в ванную.

– Прощай, милая! Теперь никто не будет целовать тебя, нежить, гулять с тобой!

Постелил одеяло на полу в коридоре, у ванной комнате, а сверху простынь, которую нашел в шифоньере. Вытащил из ванны труп и положил его на эту «постель». Начал расчленять его на куски. Когда закончил с подлой процедурой, принялся искать, во что можно было бы уложить куски человеческого тела? В шифоньере обнаружил чемодан и сумку. Сложил все куски тела в целлофановые мешки, уложил их в чемодан и сумку. Посидел немного, отнес к двери, принялся за уборку, чтобы скрыть следы преступления. После помылся сам.

Убийца не спешил, знал, что, выходя из дому слишком поздно или рано, его могут заподозрить.

Когда некоторые люди стали выходить из домов, отправляясь на работу, шли на первые автобусы или троллейбусы. В это время Власов с вещами выбрался из квартиры, закрыл дверь ключом. Вышел из подъезда, стараясь быть незамеченным, с чемоданом и сумкой, как будто отправляется в отпуск. Проехал несколько остановок на автобусе, вышел из него, прошел до мусорного ящика, опустил сумку, вернулся на остановку. Водителя жигули попросил подвезти до аэропорта, предварительно назначил высокую цену, якобы опаздывает на самолёт. Водитель согласился. Отъехали несколько километров, за поворотом, где у дороги росли кусты, частые деревья. Попросил водителя остановиться, чтобы справить нужду. Как только машина остановилась, Сразу набросил на шею водителя галстук и задушил. Перетащил тело на заднее сидение, сел за руль. Доехал до проселочной дороги, свернул на нее, углубился в лес. Проехав немного, остановился, пошел вглубь леса. На пути оказалась яма. Вернулся, достал чемодан, отнес, потом мертвого водителя. Всё уложил в яму, предварительно обыскав покойника. Прикрыл сверху ветками, сел в машину и поехал.

Не доезжая до города, свернул в овраг вышел, завалил машину ветками. С трассы ее не возможно было заметить. На попутной машине доехал до города.

Утром бомж, роясь в мусорном ящике, обнаружил сумку. Заглянул в неё и увидел части человеческого тела. О находке сообщил в полицию.

ГЛАВА III

На исчезновение Эльвиры в первые дни на работе не обращали внимания. Она жила одна. Прошло два дня, на работе забеспокоились. Может, заболела, лежит в больнице, а сообщить нам стесняется? – рассуждали коллеги, Решили ее проведать. Двери им никто не открыл. Опросили соседей, обзвонили все больницы, но там сообщили, что Эльвира Зайцева не поступала. Позвонили домой ее родителям в деликатной форме: «Не приехала ли Эльвира в гости к ним?» Родителей она не посещала полгода. Тогда коллеги и подруги обратились в полицию.

Сотрудники полиции, с понятыми, вскрыли дверь квартиры, где проживала Эльвира. Почувствовали, что-то неладное. Постель аккуратно заправлена. Один из сотрудников заглянул под ванну, увидел одеяло и простынь, на которых обнаружили кровь… Решили, что это убийство. Где искать труп? Кто убил. За что?

Начали составлять протокол осмотра. Журавлев – дежурный уполномоченный уголовного розыска диктовал, а Елистратов писал.

– Я, уполномоченный уголовного розыска Журавлев Яков Юрьевич, в присутствии судебного медика Ковтуна Игоря Сергеевича, практикантов Елистратова… Как тебя зовут?

– Николай.

– Нет, так не пойдет. Надо полностью.

– Николай Николаевич.

– …Николая Николаевича Елистратова, Петухова Ивана Петровича, а также понятых, – уполномоченный посмотрел удостоверения личности двух мужчин, – Азарова Дмитрия Ивановича, Сорокина Сергея Сергеевича, составил протокол осмотра места происшествия.

– Пиши. В результате осмотра установили. Двоеточие…

Елистратов без ошибок, записывал под диктовку Журавлева все, что установлено осмотром. Журавлев старался диктовать четко, ясно, выговаривая каждую букву. Елистратов писал спокойно, стараясь, чтобы слова были разборчивы.

Он подробно описал под диктовку Журавлева всю мебель в комнате. Перечислил посуду на столе. Подушки, большие, маленькие. Матрас, одеяло, которым покрыта постель, платья, жилет, пиджак, сложенные на спинке кресла.

При первом осмотре на входной двери никаких повреждений не обнаружено.

Описана прихожая, Её размеры, расположение дверей. На полу прихожей следов, годных для идентификации, не обнаружено.

Сотрудник заглянул в шкаф. Там висела одежда. Проверил бачок в туалете. Потом вернулся в комнату, осмотрел ее: ощупал карнизы, заглянул в люстру, обследовал края ковра, обратные стороны трех картин. Перелистал библию, проверил швы на подушке.

Осмотр квартиры закончился. Протокол был составлен, понятые расписались. Вещественные доказательства взяли в лабораторию на анализ.

Подруги нашли фотографию Эльвиры, описали внешность, особые приметы.

Начался розыск. Разосланы ее фотографии в газеты, на телевидение. Обращение к гражданам, если что-либо знают или видели ее с кем, где и когда, просьба сообщить в полицию.

Прошло три дня, но результатов не было.

Но вот на пороге следственного кабинета появился человек с длинными волосами, он играл в ресторанном оркестре.

Кабинет, старшего следователя Сергея Петровича Чащина, выходил окнами на автомобильную стоянку. На стенах кабинета звуконепроницаемая обивка. В нем стоял письменный стол с двумя стульями, лежал диктофон. Телефон, письменный прибор коричневого цвета, что стол и пол. На стене висели портреты президента и Дзержинского. В нем было по-домашнему уютно. Здесь глаз успокаивали приятные, зелёного оттенка обои под их цвет длинные шторы.

Вид у Чащина – что надо. В костюме он казался еще выше. Вызывал чувство симпатии. Своеобразная манера глядеть, иногда приводящая собеседника в смущение. Разговаривая, опускает взгляд. Густые ресницы полностью закрывают глаза. Неожиданно поднимает их, ничуть не смущаясь, смотрит в упор на тебя. Глазищи большие, напускная ли скромность или рассчитанная хитрость скрывается в них? Когда внезапно перехватывает твой взгляд, то невольно чувствуешь себя так, будто поймался на неприличном подглядывании.

Почувствовав, посетитель готов к разговору, следователь сказал:

– Я слушаю вас?

– Еще час назад мне казался важным этот визит к вам, а сейчас вдруг начал думать, что просто отнимаю у занятых людей время.

– А вы об этом не думайте. Вы абсолютно правильно поступили, придя к нам. Рассказывайте!

– Да говорить, по сути дела, особенно не о чем. Так, одно небольшое сообщение. На той недели, наш ресторан посетила женщина, похожая на ту, которую вы разыскиваете. Она была с мужчиной, я обратил внимание, на их одежду, и как они танцевали.

Следователь выразительно посмотрел на посетителя.

– Пожалуйста, расскажите подробней, – попросил Сергей Петрович. – То, что вы сообщите, для нас будет иметь большое значение.

Музыкант рассказал всё, что ему запомнилось в тот вечер.

Тут же составили фоторобот партнёра Эльвиры, отправили на телестудию и в газеты.

Многие свидетели дают свои показания, прибегая к форме, близкой к той, которая употребляется в художественной литературе. Такая форма часто настораживает – не скрывается ли за столь гладкими рассказами откровенная ложь.

Возвращаясь с дач, домой, директор магазина Максим Шипилов решил заехать в лес прогуляться с собакой, чтобы дома не тратить время на выгул собаки. Она бегала по лесу и обнаружила что-то под ветками. Шипилов, подойдя поближе, посмотрел и увидел труп мужчины, рядом чемодан. Сообщил о находке в полицию.

Прибыла оперативная группа; направила «находку» в бюро судебной экспертизы. Прокуратурой было возбуждено уголовно – розыскное дело.

Оперативники искали в картотеке без вести пропавших лиц, схожих по приметам с обнаруженными находками. А судебные медики в это время «колдовали» над кусками человеческого тела. Установили дату смерти, возраст, сделали все возможное и невозможное в туалете трупов, стараясь придать голове более или менее человеческий образ для проведения опознавательной фотосъемки. Надо сказать, им это удалось. Личности обнаруженных убитых установили: их опознали родственники, соседи, коллеги по работе. Это были: труп Эльвиры Зайцевой и мужчины, который согласился подвести Власова.

Оперативники, разыскивая преступника, проверяли людей, ранее судимых за совершение убийства, поднимали архивные дела в надежде найти аналог. Однако те, кто попадал в поле зрения сотрудников, либо находились в местах лишения свободы, либо были далеко от данной области. Архивы тоже не дали положительных результатов.