Buch lesen: «Нарушая тишину»

Глава 1

Планерка проходит по стандартной схеме. Никаких изменений: задания на день, отчеты за вчера – все одно и то же. Я все выучила наизусть.

Когда мы уже собираемся покинуть переговорную, дверь открывается и на пороге появляется большой босс. Степан Геннадьевич Сафронов.

Босс – красивый высокий мужчина. Он тут же заполняет собой все пространство. И мне он очень нравится. Но не как мужчина, нет. Он вызывает во мне уважение и восхищение.

Когда я увидела его впервые, Степан Геннадьевич сразил меня наповал. Позже поняла, что по нему сходит с ума почти весь женский коллектив его фирмы. Только боссу плевать: у него есть жена. Молодая. Красивая. И вряд ли он будет крутить интрижки на стороне.

– Доброе утро, – здоровается, и у меня от его голоса мурашки по коже пробегают. Глубокий, проникновенный, такой, что аж хочется в ноги ему кинуться и признать своим царем.

– Доброе утро! – здороваемся в ответ.

А он, мазнув по нам беглым взглядом, все внимание переключает на нашего непосредственного шефа. Что-то спрашивает – тот отвечает. Снова спрашивает. Шеф немного мешкает, а потом кидает на меня короткий взгляд, кивает. Степан Геннадьевич поворачивает голову в мою сторону, и вся я вытягиваюсь на стуле, превращаюсь в один оголенный нерв. Что большой босс спрашивает? Что говорит ему мой шеф? Может, меня хотят уволить? Или наоборот, не дожидаясь конца стажировки, с испытательным сроком взять на работу?

– Ледовская, подойди, – командует шеф, и все взгляды присутствующих вмиг обращаются на меня.

Господи Боже! У меня коленки трясутся от эмоционального перевозбуждения. Аж до слез.

Я медленно поднимаюсь…

– Ледовская, ты к стулу прилипла, что ли? Давай бегом! – улыбается шеф, и меня отпускает.

Я подпрыгиваю на месте и, торопливо одергивая юбку, подхожу к боссам.

– Майя, как проходит ваша стажировка? – задает вопрос Степан Геннадьевич, а у меня как назло во рту будто пустыня образовалась, все пересохло, и слова с трудом просачиваются наружу.

– Угу, – киваю.

– Ледовская, да что с тобой? Язык проглотила? – нападает на меня шеф, и я чувствую, как щеки заливаются румянцем: так стыдно за то, что подвожу его.

– Денис Сергеевич, ну что ты накинулся на девушку? Волнуется же, разве не видишь?

Я выдавливаю смущенную улыбку.

– Ладно. Продолжайте, а мы с Майей побеседуем в моем кабинете. Пройдем.

Его ладонь ложится мне на талию, и я чувствую ее жар, расплывающийся по всему позвоночнику. Он подталкивает меня к выходу. И я, подчиняясь его движениям, иду впереди него к дверям, параллельно чувствуя на себе завистливые взгляды остальных стажеров. Я слышу их тихие перешептывания, и мне становится совсем не по себе.

Но, как только мы покидаем переговорную, я сразу же ощущаю себя увереннее. Раскованнее. Я хорошо чувствую, когда с моей стороны уместно «притормозить», а когда надо идти вперед и не бояться. Мне повезло с учителями.

– Извините за мое молчание, – решаю показать боссу, что разговаривать я все же могу.

– Ничего. Я сразу понял, что вы волнуетесь. И я бы на вашем месте до сих пор нервничал, – слабая ухмылка приподнимает уголок его губ, и лицо босса становится таким завораживающе сексуальным, что аж внизу живота что-то екает.

Глава 2

Босс пропускает меня в кабинет первой. И, не давая возможности даже открыть рта, говорит:

– Вот.

Протягивает мне небольшой лист, исписанный ровными рядами цифр.

На минуту я теряюсь, глядя на цифры, но потом до меня доходит, что это дата и время, когда я должна буду явиться в офис компании вместе с боссом. Так как в таблицу уже были внесены мои фамилия, имя и отчество. Что это значит?

Я протягиваю руку, чтобы забрать листок. Сдавливаю краешек пальцами. Дергаю, но босс не отдает, держит крепко. Смотрит на меня пристально.

– Сколько вам лет, Майя?

От его вопроса мне становится не по себе.

– Двадцать два, – отвечаю и отпускаю листок, босс делает то же самое. Бумага, закручиваясь в воздухе, падает на пол.

– Хм, а выглядите вы очень молодо. Думал, только школу закончили, – ухмыляется.

Взглянув еще раз на меня, отступает и идет к своему огромному креслу.

Я, не сводя с него взгляда, присаживаюсь, поднимаю листок, а босс, опершись задом о столешницу рабочего стола, не сводит пристального взгляда с меня.

– Ну-с, давайте, Майя, проходите. Садитесь. Будем знакомиться ближе, – говорит он и улыбается, сверкнув зубами. Его улыбка совсем не приветливая, скорее, напоминает хищный оскал. Так улыбается волк, готовый к прыжку.

Я, не ожидавшая такой перемены, присаживаюсь на край кресла, зажмуриваюсь в надежде на то, что сейчас открою глаза, все это исчезнет и босс снова станет самим собой.

Он продолжает:

– Майя, я уже спрашивал, но хочу спросить еще раз: как проходит ваша стажировка? Все ли вам нравится? Все устраивает вас? Или есть пожелания? Может, зарплата маленькая?

– Нет, нет, – поспешно отвечаю. – Мне все нравится. Я очень довольна. Мне как стажеру все подходит, – натянуто улыбаюсь, а про себя думаю: хоть бы он меня уже отпустил и не удерживал, а то я начинаю его бояться.

– Вот и отлично, – ухмыляется босс. – Если вас все устраивает, то с этого момента вы находитесь в моем подчинении. Теперь я ваш непосредственный начальник и босс, и вы будете работать на меня, – сказал как отрезал.

У меня челюсть медленно отваливается. Чтобы ее придержать, приходится приложить к ней ладонь.

– Что? Но… как же? Я даже стажировку не прошла… – мямлю, не зная, радоваться этой новости или плакать, потому как по взгляду, который на меня бросает босс, понимаю, что его интересует моя внешность. Ведь он все время лапает меня глазами.

– Все будет в процессе, Майя. Мне в данный момент для деловых встреч нужна именно такая девушка, как вы. Денис Сергеевич вас очень хвалил, – рокочет Степан Геннадьевич.

Оттолкнувшись от столешницы, он идет к своему креслу, тем самым увеличив между нами расстояние. Я облегченно выдыхаю.

– Я усердно работала, – отвечаю без стеснения. Похвалу Дениса Сергеевича я получила заслуженно. Но вот только что мне с ней делать в данном случае?

– И мне это нравится, – улыбается босс. – На том листе, который у вас в руках – расписание, как, надеюсь, вы уже догадались. Время указано в табеле. Мы будем в это время встречаться здесь, а потом выезжать на переговоры с иностранными инвесторами. У вас с английским, насколько мне известно, все хорошо?

– Да. Я английским владею в совершенстве, – подтверждаю.

– Идеально. Первые переговоры будут пробными. Если меня все устроит, будем сотрудничать дальше, – говорит босс, а сам глаз с меня не сводит. У меня полыхает лицо. – Майя, что-то не так? Почему вы так волнуетесь?

Я пытаюсь отвести взгляд, но не могу. Мой голос дрожит, когда я отвечаю.

– Не знаю, – пожимаю плечами.

Его бровь поднимается вверх.

– Хм, – хмыкает он, и я понимаю, что он на самом деле прослушал то, что я ему ответила, думая о чем-то своем. – Ну ничего, привыкнете, – бросает скупо. – А сейчас собирайте свои вещи, и пусть вам Денис Сергеевич выделит стажера, чтобы помог переехать. Теперь ваше рабочее место будет там.

Босс указывает куда-то за мою спину, и я, резко обернувшись, вздрагиваю. Я совсем не ожидала того, что мое рабочее место будет находиться непосредственно в кабинете Степана Геннадьевича. Ведь я буду в полной его власти. Все время рядом. Все время под прицелом.

– Майя, и еще по поводу зарплаты уточню, – обрывает мои размышления босс. Я поворачиваюсь к нему лицом. – Она будет в три раза больше, чем вы получаете сейчас. Надеюсь, это новость замотивирует вас.

Я не могу поверить в то, что сказал Сафронов. В три раза! Так мы тогда с Дашкой и папой совсем в деньгах нуждаться не будем. Да ради этого я готова работать в одном кабинете хоть с самим Моргенштерном, черт бы его побрал!

– По вашему виду могу предположить, что вас эта новость обрадовала.

«Не то слово», – хочется сказать ему, но у меня от переизбытка эмоций пропал дар речи. Я молча киваю, улыбаясь Степану Геннадьевичу во все тридцать два.

– Тогда ступай. И жду тебя после обеденного перерыва на рабочем месте. Обсудим завтрашний день. Кстати, Ниночка Павловна введет тебя в курс дела. Если появятся какие-то вопросы, обращайся к ней.

Монолог босса неожиданно прерывает телефонный звонок. Он, взглянув на экран айфона, хмурится.

– Иди, – бросает скупо, принимает вызов: – Слушаю тебя, Максим.

На этих словах я прикрываю за спиной добротную тяжелую дверь в кабинет босса.

Секунда. Две…

– Ура! – вскидывая руки вверх, кричу шепотом, прыгаю на месте, хлопаю в ладоши.

– Вообще-то здесь камера. Будь сдержаннее, – обрывает мою радость недовольное бормотание из-за высокой стойки.

Я замираю на месте. Оглядываю приемную на предмет камеры… и… Черт! Она висит над входом, и глазок смотрит ровно на меня. Лицо вспыхивает жаром, а живот скручивает от эмоций.

Прикрываясь ладонями как козырьком, прячу лицо и гуськом пячусь к выходу.

– Ты куда? – снова доносится из-за стойки.

– Я приду чуть позже, – отвечаю и вываливаюсь из приемной.

– Блин блинский! – стону в голос. – Какая же стыдоба-то, – бормочу под нос. – Как после этого боссу в глаза-то смотреть?

Не прекращая стенания, возвращаюсь на свое еще рабочее место.

Погруженная в свои мысли, не сразу замечаю, что все взгляды стажеров направлены в мою сторону.

– Эй, Майка! Ну что там? – окликает меня Костя.

Я поворачиваюсь к нему лицом, но не сразу соображаю, про что он спрашивает. Смотрю на него с вопросом в глазах.

– Ну, чего тупишь? Зачем к Сафрону ходила? – фамилию босса произносит почти шепотом.

– А-а-а, ты вот о чем! – наконец сообразив, я растягиваю губы в улыбке. Так хочется похвастаться, что сил нет.

– Что, взяли на работу? – Костя привстает на своем месте, а я вижу в его глазах какой-то нездоровый блеск, но все же киваю в ответ, еле сдерживаясь, чтобы снова не запрыгать на месте.

– Ну ты и везучая, – раздается за спиной завистливый Олин вздох.

А я закусываю губу и с размаху плюхаюсь в свое кресло, раскидываю руки. Растекаюсь в нем.

– Да! Согласна! – выдыхаю радостно. Пусть завидуют. Мне уже все равно.

Глава 3

– О, а что за праздник? – сестра вальяжно заходит в зал, окидывая взглядом скромно собранный мною ужин. Единственное, что было праздничного на столе – так это торт.

– Дашка! – я вскакиваю со стула, на котором сидела рядом с папой, и кидаюсь сестре на шею. – Поздравь меня! Я получила место личного помощника! Теперь у нас будет много денег! И тебе не придется впахивать в своем кафе! Нам на все хватит!

Я крепко обнимаю Дашку за шею. Радости в груди столько, что хочется ею поделиться со всеми.

– Угу, – скупо отвечает сестра.

Я заглядываю ей в лицо.

– Даш, ты не рада? – не верю своим ушам. – Разве не рада?

Сестра высвобождается из моих цепких объятий, проходит к столику и, скрестив ноги, садится на пол.

– И че тебе надо будет делать? – голос у сестры потухший, серьезный.

У меня сразу же портится настроение. Да что с ней не так? Почему она не радуется моим успехам?

– Ну, я буду сопровождать главного босса на деловых встречах с иностранными инвесторами, – плетусь к своему месту и плюхаюсь рядом с сестрой.

– Дочки, вы такие у меня умницы, – подает голос папа, и у меня инстинктивно губы растягивает довольная улыбка, когда смотрю на него.

– Спасибо, пап. С первой же зарплаты тебе массажиста наймем, – подтягиваюсь к отцу, склоняю голову на его предплечье, и он накрывает мою макушку ладонью, гладит ее.

– Ничего, Дашуль. И тебе повезет, – хрипловато произносит папа, и моя улыбка сползает, когда вижу, как лицо сестры превращается в маску.

– Непременно, – сухо отвечает, встает резко, даже ни к чему не притронувшись. – Что-то аппетит пропал. Я пойду, – кривится.

Черт! Ну что она так реагирует? Папа же не со зла!

– Даш, – зову ее.

– Отвали! – сердито кидает и выходит из комнаты.

– Это я ее обидел? – в голосе отца звучит тревога.

– Пап, ну ты же знаешь, как она болезненно реагирует, когда заходит разговор на подобные темы, – я аккуратно высвобождаюсь из-под его руки, встаю. – Но ты не переживай, все дело в Дашке. Я сейчас приду, – посылаю папе ободряющую улыбку и выхожу вслед за сестрой.

Запах табачного дыма сразу же подсказывает, где она. Иду на кухню.

– Даш, ну что не так? – я сажусь на стул, смотрю на сестру.

– Отвали, – грубо требует она, выпуская изо рта колечки дыма.

– Ты мне завидуешь? – решаю подойти к Даше с другого бока.

– Что? Завидую? Тебе? – искренне удивляется она.

– Ну да. Я красивая, умная, талантливая. И работаю. И учусь. А ты только работаешь, и то не пойми где. Теперь понятно, да, почему ты такая нервная и злая.

И тут же жалею о сказанном. Глаза у Дашки округляются, как у кошки.

– С чего взяла? Это все муть!

– Ну не знаю, – теряюсь я, – ты так странно ведешь себя.

– Я веду себя так, как мне нравится, если ты еще не поняла, – сестра тушит бычок, кидает в открытое окно. – И мне откровенно плевать, куда и кем ты устроилась. Абсолютно, – ее тень нависает надо мной. – Ясно? – сдерживая ярость, шипит сквозь зубы.

– Дашка, – я пытаюсь схватить сестру за руку, но она, круто развернувшись, уходит, – у меня и в мыслях не было обидеть тебя! Не злись, а? Ну прости! – кидаюсь за ней, но успеваю только «поцеловать» закрывающуюся входную дверь.

– Черт!

Зачем я это все затеяла? Хотела вывести сестру на разговор, а получилось, что выгнала из квартиры.

– Майя! – зовет папа, и я, приклеивая к губам улыбку, заглядываю в зал.

– Да, папуль? – стараюсь, чтобы голос звучал ласково.

– Это Даша ушла? – озабоченно интересуется. Вид у него такой печальный, что сердце в комок сжимается.

– Ага, ей кто-то позвонил. И она ушла, – вру отцу: не хочу, чтобы он расстраивался сильно.

– Она в порядке? – уточняет.

– А что ей, пап? С нее все как с гуся вода, – пытаюсь шутить и замечаю, что отец успокаивается. У меня отлегает. – Ты отдыхай, не обращай на Дашку внимания.

Папа улыбается вымученной улыбкой, и я понимаю почему. Наша Даша в свое время потрепала родителям нервы. Если бы не ее безумная выходка, мама была бы жива, а папа не стал бы инвалидом. Сказать, что я винила ее? Да, винила.

Первый год был для нас всех очень тяжелым. Даша ушла в жестокую депрессию. Папа не сломался лишь только потому, что я была одинока, напугана, подавлена. И ненавидела сестру так, что в какой-то момент поймала себя на мысли, что желаю ей смерти. Что не она должна жить, а мама. Мама для меня была источником света и жизни. Как и мы для нее.

От волнительных воспоминаний дыхание сбивается и изо рта вырывается прерывистое дыхание. Глаза наполняются слезами. Дашка. Бедная моя Дашка! Я даже не знаю, как она смогла меня простить.

Отлепляюсь от стены и бросаюсь к окну в кухне. Из него можно просмотреть двор. Прилипнув к стеклу, вглядываюсь в темноту. От напряжения ломит глаза. Но я не могу оторвать взгляда. Если я сейчас не увижу Дашку, то места себе не найду. И когда в темноте появляется красный огонек, немного успокаиваюсь.

Отталкиваюсь от стекла, ухожу в комнату. Знаю, что Дашка видит меня. Я чувствую. И она чувствует тоже. Тревога забирается в сердце, но объяснить ее природу пока не могу. Не понимаю.

Перед тем, как лечь спать, проверяю папу.

– Ты не спишь еще?

– Да что-то не спится, принцесса. Сейчас сериал досмотрю и лягу. А ты не жди меня, ложись отдыхать. Тебе ведь завтра на работу.

– Угу, – киваю. – До завтра.

Закрываю дверь в комнату и с тоской смотрю на входную. Дашку ждать бесполезно, она если и придет домой, то только под утро. Поджимаю с досадой губы. Жаль, что я не могу ничего сделать. Даша отдалилась от меня. Выстроила Великую Китайскую стену, и всему виной я.

В памяти всплывает наш скандал накануне.

Глава 4

Смотрю на сестру в упор и не понимаю, почему она старше меня на несколько минут (мы с ней близняшки), а ведет себя словно подросток. Никакой ответственности.

Стоит передо мной в обтягивающих длинные ноги черных кожаных штанах, косухе, надетой на майку без лифчика, плечом в косяк упирается. Разнузданная. Бесстыдная. Короткие волосы назад зачесала. Глаза жирными черными стрелками подвела. Губы красной помадой накрасила. Жвачку жует. Собралась куда-то, видимо? Одни взрослые мужики у нее в голове.

– Даш, ну ты же обещала, что папе сегодня лекарства купишь! – сглатывая тугой комок, застрявший в горле, плаксиво напоминаю.

– Ну и? – кидает на меня ленивый взгляд, подёрнутый томной поволокой.

– А если ему станет плохо?

– Ну и?

Сестра отлепляется от косяка и, отталкивая меня, идет в сторону кухни. За ней тянется шлейф приторно-сладких духов. Фу, аж противно. Неужели они ей нравятся?

– Даш! – догоняю ее, хватаю за руку.

Сестра резко поворачивается ко мне, вырывается.

– Не делай больше так. Поняла?! – угрожающе шипит.

Я непонимающе хлопаю глазами.

– Даш, что с тобой? – задаю вопрос, но вместо ответа сестра просто поворачивается ко мне спиной и продолжает свой путь.

Я же остаюсь на месте, со свистом втягивая воздух. Думаю над тем, что же делать. Мне зарплату дадут только в конце недели, а до нее еще целых два дня. И что теперь будет?

Поворачиваю в коридор и подхожу к родительской спальне, где лежит папа. После автомобильной аварии он так и не смог восстановиться: остался инвалидом.

Открываю дверь. Заглядываю в образовавшуюся щель. Папа спит. Пока спит. Скоро подойдет время приема лекарств, а их нет. Потому что Даша обещала, что денег даст, и я на нее очень надеялась.

Лгунья. Как ей вообще верить можно? Разве можно так? Если бы она не пообещала, я бы постаралась найти деньги сама к этому моменту!

Тихо прикрываю дверь и снова кидаюсь на кухню. В глазах слезы.

– Ненавижу! – кидаю ей в лицо.

– Ожидаемо, – скупо отвечает, делая очередную затяжку.

– Не смей здесь курить! Ты не одна тут живешь, – кидаю ей сердито.

– Так выйди. Я потом проветрю, – отвечает безэмоционально.

– Дашка, ну разве тебе не жалко папу? Почему ты так с ним поступаешь? Почему ты так поступаешь со мной?

– Боже! Майка! Прекращай спектакль, – с раздражением тушит бычок. Наконец-то у сестры появляются хоть какие-то эмоции.

– По-твоему, то, что я забочусь о папе, это игра?! – возмущаюсь.

– Ну нет у меня денег. Где я их возьму? Где? Голяк в кафе. Одни бомжи в последнее время тусуются. Чаевых не оставляют…

И в этот момент на мой телефон приходит смс. Я удивленно смаргиваю. Открываю сообщение.

«На ваш счет поступило десять тысяч рублей от Виталия Алексеевича В.»

– Что там? – спокойно спрашивает Даша.

– Деньги, – оторопело отвечаю. – Но… откуда?

– От верблюда. Кто прислал? – на ее губах появляется противная улыбка.

– Не знаю, какой-то Виталий, – пожимаю плечами. – А ты его знаешь?

– Вот тебе и деньги. Беги за лекарством, – отмахивается Даша и снова вставляет сигарету между губ, прикуривает.

И тут я замечаю, как ее пальцы дрожат. Сестра волнуется. Но почему?

– Даш, что это за деньги? – осторожно спрашиваю. У меня закрадывается нехорошее предчувствие.

– Тебе какая разница, Май?

А я по ее глазам вижу, что она о чем-то серьезно задумалась. И теперь то и дело кидает взгляд в окно.

– Есть разница, Даш. Я хочу знать, откуда у тебя такие деньги. Ты же мне только что сказала, что у тебя туго с работой, разве можно получить такие деньги просто так?

Она качает головой и опускает глаза. Я, чувствуя что-то странное, но не понимая, что именно, пытаюсь взять ее за руку. Сестра сопротивляется.

– Что ты до меня доколебалась, а? – шипит сквозь зубы.

И тут я осознаю, что она меня обманула.

Даша сжимает мои запястья, откидывает руку. Я смотрю в ее глаза, и мой взгляд затуманивается, как будто я в бреду. Если я не узнаю – я ее убью.

– Я… – начинаю.

Но в ее глазах мелькает злость, и я уже знаю, что она скажет.

– Послушай меня, Майка. Тебе нужны были деньги? Я тебе их дала. Свали теперь, поняла? Иди!

Она сжимает меня за плечи, круто разворачивает и толкает в спину.

На глаза наворачиваются слезы. Я молча поддаюсь ей. В любом случае, сестра права. Нам сейчас нужны деньги. Папе нужны лекарства. Но чуть позже я обязательно добьюсь от нее ответа на вопрос, где она взяла деньги.

Сестра выталкивает меня в коридор.

– Смотри поаккуратнее. На улице уже темно. Нигде не задерживайся, – напутствует.

Я поднимаю на нее взгляд. Даша тут же отводит глаза, но я успеваю заметить, как в них проскальзывает страх. Что же ей пришлось сделать, чтобы заполучить эти деньги?