Buch lesen: «Помощники», Seite 10

Глава 29

Кирилл пропал из моей жизни на целых две недели. В тот же день, когда он рассказал мне правду о себе и своих поисках, Бергер съехал. Вот так просто, собрал часть необходимых вещей и написал короткую смску: «Не ищи меня и никуда не лезь.».

В первую ночь, оставшись в пустой квартире совсем одна, меня захлестнуло такой волной тоски и отчаяния, что я как следует проревелась, совершенно не стесняясь будить соседей своими завываниями и всхлипами. Это все пмс виноват, не иначе как!

Напарника не было ни на работе, ни дома уже целых две недели… И эти недели мне показались сущим адом. Я настолько привыкла к Бергеру, что ехать домой после тяжелого рабочего дня попросту не хотелось. Кусок не лез в горло, и накатила какая-то затяжная апатия. Не знаю, что конкретно со мной происходит, но такое впервые и это определенно не нормально.

К психологу сходить что ли… А может лучше сразу к психиатру?

Но вместо этого я стараюсь сфокусироваться на работе, чтобы совершенно не оставалось сил и свободного времени. Бегаю по отделам, перепечатываю документы, катаюсь с Авдеевым по разным мероприятиям и встречам, лишь бы не давать голове думать о напарнике.

– Слава! Славина! – окликает меня в кафетерии какая-то девушка после обеда. Поворачиваюсь на ее голос и вспоминаю: девчушку взяли на мое старое рабочее место сразу после моего перехода. – Слушай, на компьютере нашла папку с какими-то твоими файлами. Там фотки какие-то, сканы, несколько документов. Сходи посмотри, пожалуйста, а то у меня рука не поднялась удалить, а заметила совсем недавно.

– Хорошо, – мысленно выругиваюсь, как могла забыть удалить свою папку!

Когда мы с Аленой, а так звали милую девушку, зашли в мой старый офис, по залу прошел ехидный шепоток. Что только не услышала про себя интересного, но стиснула зубы и спокойно дошла до компьютера.

Да, место это так и веет безысходностью и тленом. Обшарпанные столы, едва держащиеся на опорах стулья, погнутые полки для документов и полуразбитая клавиатура со стертыми буквами. Романтика офисных клерков во всей красе.

– Я за кофе, а ты пока хозяйничай, – улыбнулась Алена и убежала к кофейному автомату.

Быстро нашла на компьютере папку со своим хламом, скинула на флешку на всякий случай и удалила с рабочего компьютера. Будет свободная минутка – разберу, что там, но должны быть фотографии и всякие не совсем рабочие мелочи. Попрощалась с девушкой и поспешила вернуться на рабочее место, чтобы не получить «ата-та» за свою задержку на обеде.

Привычно вызвала лифт, не глядя зашла, нажала заветную цифру «13» и только после этого поняла, что еду не одна и в лифте уже кто-то есть.

– Доброго дня, Дюймовочка! – чуть улыбается Леонид Артурович Карелов, а мне хочется тут же выскочить из лифта и бежать прочь.

– Добрый день, – мило улыбаюсь я, вставая как можно дальше от партнера босса.

– Вы как всегда очаровательны, – облизывает губы мужчина, глядя на мои оголенные юбкой колени.

Боже, пожалуйста, хоть бы он вышел не на нашем этаже! Я не хочу находиться с этим противным кадром в замкнутом помещении! Особенно сейчас, когда он, возможно, причастен к трагедии, разрушившей жизнь Кирилла. И вообще, что он здесь делает?

К моему сожалению, Карелов вышел на тринадцатом вместе со мной и зашел в приемную. Кабинет босса был заперт, а это значит, что с Кареловым мы здесь одни.

Бляха!

Что ж, Салава, делай свою работу и веди себя естественно.

– Вы к Станиславу Юрьевичу? Я сейчас спрошу у него, сможет ли он вас принять, – все так же натянуто улыбаясь, я корчу из себя милую помощницу.

– Нет его еще здесь, можешь не утруждаться, сладкая. Он с Дашенькой в ресторане неподалеку обедает, – подходит ко мне Леонид Артурович. Слишком близко подходит, отчего я чувствую горький запах его пота, смешанный с каким-то дорогим одеколоном. Неприятная композиция.

– Хотите кофе, чай? – отхожу я на безопасное расстояние к офисной кухне.

– Ну давайте кофе, – мурлычет мужчина, садясь на диван.

Пока делала кофе для этого похотливого старикашки, поймала на себе его бесстыжий взгляд. Мне хотелось закутаться в плед с ног до головы, лишь бы он не смотрел на меня таким масленым взглядом.

Пока Леонид пил свой кофе, я старалась сосредоточиться на делах, но никак не получалось, потому как противный гость продолжал пожирать мою скромную персону взглядом.

– Спасибо, дорогуша, можешь забрать, – растягивается в поганенькой улыбке Карелов, протягивая пустую чашку.

Вот ведь и не скажешь ему, чтобы пошел и сам на кухню поставил!

Молча встала и подошла к развалившемуся на диване мужчине. Уже почти взяла чашку из его рук, но Карелов слишком быстро обхватил меня за талию и утянул к себе на колени, а чашка полетела на пол, расколовшись на мелкие осколки.

– Отпустите! – пищу я, не узнавая свой голос.

– Скромница, умница, порадуешь дядю? – хрипло бормочет мне на ухо Леонид Артурович, жадно сминая в руках мою задницу. Яростно вырываюсь и едва не умираю от страха, но старый развратник держит настолько крепко и умело, что я не могу даже освободить руки, чтобы влепить пощечину. – Да ладно, Дюймовочка, я не забыл того, как Стасик приходил и клянчил твой телефон. Я намеревался получить за него немного иную цену, а сейчас еще стрясу и компенсацию.

– Хотите, я телефон отдам?! Отпустите! – отчаянно продолжаю вырываться и срываюсь на крик.

– Славушка, на этаже никого, Стасик занят Дашей, а значит – я могу делать все, что захочу, – завалив меня на кожаный диван, мужчина придавливает мое тело своей огромной тушей, продолжая удерживать руки. – Кричи на здоровье.

– Помоги-ите! – с надрывом ору я, что есть мочи, стараясь использовать к насильнику ту же схему, что и с Петром в машине. Вот только у Пети не было такого огромного дряблого живота, мешающего замахнуться ногой.

Я задыхаюсь от страха, продолжаю кричать, осознавая, что тону в безысходности, но не прекращаю попыток вырваться, в то время как моя блузка уже была распахнута, а юбка задрана до пояса.

Да что ж со мной такое, словно проклята я! На ком-то венец безбрачия, а на мне что, клеймо «добыча для насильников»?!

– Я же заплачу, сколько хочешь, маленькая, – загнанно дыша, Леонид наваливается и попытается поцеловать, но мне удается отвернуться.

Жалобно всхлипывая, я выкручиваю себе запястья из стальной хватки. Лучше уж синяки и переломы, чем все это с ним.

– Не надо драться. Детка, ну хочешь машинку? Новую, красивую, спортивную, – продолжает нести всякий бред мужчина, облизывая кожу на моей шее и окончательно доведя меня до истерики.

– Ах ты сука! – я на пару с Кареловым вздрагиваю от громкого мужского рева. – Ах ты тварь!

Сильные руки начальника стянули с меня тушу опешившего Леонида Артуровича. Я не смотрела, что происходило дальше, потому что попросту не увидела бы из-за пелены слез, застилавшей глаза. Но отчетливо слышала пару смачных ударов.

Надела, потерянные в пылу сражения, туфли, одернула юбку и кое-как застегнула блузку на оставшиеся на месте пуговицы.

– Иди в кабинет, живо! – яростно указывает мне на свой кабинет Станислав, бросив ключ на диван. Недолго думая, выполняю приказ начальства. Мельком замечаю, как Карелов, уже с разбитым носом, матерясь не переставая, старается остановить кровь своим белым носовым платком.

Не в силах прекратить свои рыдания и заходящееся от стресса сердце, я села на диван, нервно потирая запястья. Успокаивала себя и напуганную душу:

Все обошлось, могло произойти непоправимое, но мне повезло…

Спустя примерно пять минут в кабинет зашел разъяренный босс, а за ним следом Карелов, все еще промокающий свой нос. Станислав достал что=то из сейфа и, разорвав на две части, бросил к ногам партнера.

– Прощайте, Леонид Артурович, и очень надеюсь, что Мирослава подаст на вас заявление в полицию! – сверкая черными глазами и яростно сжимая кулаки, Авдеев указывает партнеру на дверь.

– Вы еще пожалеете, Станислав Юрьевич, – гундося, отвечает Карелов, отпихивает носом ботинка порванные бумаги и, бросив на меня гневный взгляд неудовлетворенного насильника, удаляется прочь.

– Слава, как ты? – тут же подходит ко мне босс, занимая место рядом на диване. – Вызвать врача или… Слава, не плачь, пожалуйста, все хорошо.

Стас придвинулся ближе и осторожно убрал мои растрепанные волосы за ухо. Подняла взгляд и задержала дыхание, глядя в черны омуты зрачков своего начальника.

– Все нормально, могло быть хуже, – почти успокоившись, отвечаю я. – Спасибо… Спасибо большое, если бы не вы, то… Боже! – испуганно я закрываю себе рот рукой. – Вы же… Станислав Юрьевич, это же был не Лондонский контракт?!

– Он самый, – улыбается Авдеев, осторожно стирая с моей щеки слезинку. – Да и черт с ним, ты мне важнее, чем какая-то бумажка. Кстати, Слава…

Серьезный тон, глубокий мечтательный взгляд, «ты мне важнее» – кажется, я догадываюсь, что сейчас скажет Станислав Юрьевич.

– Слава, я тебя не трогал две недели и, мне кажется, что этого срока было достаточно, чтобы подумать над моим предложением. Ты мне нравишься, я уже говорил, я тебе тоже, так почему бы не попробовать что-то большее?

Я была благодарна Стасу за свое спасение от старого извращенца, но не настолько, что ы согласиться переспать и уж тем более встречаться. Хотя да, по классике жанра я должна была бы растаять, сказать: «Иди ко мне, мой герой!» и все бы произошло прямо здесь, на этом белом диване, но…

Я смотрела в черные глаза, на эти идеальные черты лица, острые скулы, безупречную прическу и не находила того, чего бы мне действительно хотелось. Почему-то все реакции на моего потрясающего начальника притупились, словно по щелчку. Он мне нравится, без сомнений, но мне чего-то не хватает, каких-то мелочей. Быть может, чтобы потрясающие черные глаза с янтарным отблеском на радужке сменились цветом горького шоколада? И чтобы лоб украшала белая полоска от шрама?

– Я… – во рту пересыхает, но точки нужно ставить вовремя. – Я готова освободить место помощника для новой кандидатуры.

– О чем ты? – непонимающе морщится начальник.

– Вы замечательный человек, идеальный, но, Станислав Юрьевич, – как же это сложно высказать. – Вы мне симпатичны, но только как начальник, простите. На большее я не готова.

Авдеев долго смотрит мне в глаза, стараясь определить, лгу я или говорю правду.

– Я тебя понял, – разочарованно кивает Стас. – Прости за недоразумение и… Можешь ехать домой, я тебя отпускаю на сегодня. Все равно лондонского контракта нет и делать больше нечего.

Авдеев шумно выдыхает, отворачивается и откидывается на спинку дивана, глядя в потолок. Мужественная реакция, без упреков, уговоров, шантажа и насилия. На миг почувствовала себя бессердечной тварью и, идя на поводу у своего альтруизма и жалости, решила хотя бы чисто по-женски отблагодарить мужчину за свое спасение. Осторожно приблизилась и быстро поцеловала Стаса в гладкую щеку.

– Это вместо спасибо, – смущённо улыбаюсь я и получаю ответную мимолетную, отчасти вымученную, улыбку.

Быстро привела себя в порядок, взяла сумочку и, буквально перед выходом, заметила на столе шоколадку. Белая пористая с вишнёвой начинкой, как я люблю.

Сердце предательски екнуло – Бергер был здесь. Из всех, с кем я общалась, об этой страсти я говорила только ему.

Глава 30

АВДЕЕВ СТАНИСЛАВ

Глядя на кишащий автомобилями ночной город, я сидел в кресле у окна и пытался определиться, что делать дальше. У меня есть все, что только можно пожелать, но не хватает самого главного – одной маленькой блондинки, сводящей с ума одним своим присутствием.

Как так, Стас?

Зачем, Стас?

За последние годы я настолько привык получать то, чего мне хочется, что забыл о самом главном – о чужих чувствах. Как-то вошло в привычку, когда симпатичная бабенка узнавала о моих бабках, то сразу же раздвигала стройные ножки и готова была делать все, что ей прикажешь. Все это вкупе с красивым телом и мордашкой творили настоящие чудеса. Я отвык от слова «нет» и никогда не слышал чего-то подобного, вроде: «Вы мне нравитесь только как начальник, на большее я не готова».

Мне было настолько хреново, что я выжрал бутылку вискаря в одно лицо, кляня себя за свои чувства к помощнице. Может быть правда, лучше ее уволить, чтобы не мозолила глаза и не будоражила сердечную рану?

Нет, так я не могу поступить. Девчонка впервые в жизни поднялась с колен и показала себя миру во всей красе. Кто бы подумал, а она оказалась тоже отличным работником и специалистом. Умная и красивая – редкость в моем окружении, а если быть точным, то она одна такая. Рядом с Мирославой мысли путаются, и я превращаюсь в глупого школьника. Как с этим теперь бороться, я понятия не имею. Неужели и правда влюбился?

– Станислав Юрьевич, вы здесь? – заглядывает в кабинет один из стажеров Валеры, глядя на меня в упор. Не знаю, как зовут этого парня, но я прозвал его Боб, как того самого неуклюжего желтого миньона из мультфильма. У него еще есть напарник, постоянно жрущий бананы, которого я прозвал Стюарт. Меня эти прозвища забавляли.

– Да, Боб, я здесь, представляешь?! – наигранно удивляюсь я. – Что тебе нужно?

– Валерий Петрович спрашивает, когда вы поедете домой, – смущенно бубнит парень.

– Скажи ему, что никогда, – наливаю себе остатки виски и отворачиваюсь к окну.

Спустя минут десять моего беспорядочного лицезрения городских огней, в кабинет без стука вошел Валерий. Мужчина встал напротив меня, загораживая обзор своей тушей.

– Чего? – поднимаю я на него взгляд.

– Станислав, ты едешь домой? – спрашивает начальник охраны, глядя на меня недобрым взглядом.

– Нет, не еду.

– Станислав, что случилось? – демонстративно молчу, мне совсем не хочется обсуждать произошедшее. – Можно пообщаться с тобой как с другом, а не как с начальником? – не спрашивая разрешения, Валерий присаживается в соседнее кресло. – Так что произошло?

– Ничего особенного, – усмехаюсь я, поднимаясь и направляясь к мини бару за новой бутылкой и стаканом для мужчины. – Стасик не железный, Валера, у Стасика тоже бывают плохие деньки…

– Плохие деньки для тебя всегда заканчиваются расторжением контрактов с важными партнерами? – сквозь зубы цедит Валерий и, поймав мой слегка удивленный взгляд, поясняет: – Я веду видеонаблюдение, друг мой, я видел все, что произошло в кабинете.

– А в приемной? – быстро выпаливаю я, с надеждой глядя на телохранителя.

– Ты сам просил не ставить камеру в приемной, забыл?

– Твою мать, – вздыхаю я и ставлю перед Валерием стакан с виски. Жаль, могли бы засадить поганца Карелова.

Мужчина демонстративно отодвинул стакан и вперил в меня суровый взгляд. Сразу стало неуютно, поскольку я знал, что последует за этим взглядом. Очередное нравоучение и попытка пробудить во мне любовь к отцовскому детищу, не иначе.

– Стас, ты же знаешь, как важна была компания и Лондонский проект для твоего отца, – вкрадчиво начинает Валерий. – Тебе нужно вернуть Карелова, тебе нужна его материальная поддержка.

– Я обойдусь без грязных денег и старых развратников! – чувствую, как начинаю нервничать и закипать изнутри, подогреваемый выпитым алкоголем. – А еще я обойдусь без твоих советов!

– Тебе нужен этот партнер, Стас.

– Я найду другого.

– У тебя в конце сентября первый расчет с подрядчиком, чем ты будешь платить? – спокойно продолжает давить Валера.

– Я задействую личные активы, если не хватит финансирования компании, – фыркаю я, плюхаясь в кресло.

– При всем желании тебе не хватит, – качает головой телохранитель. – Компания катится на дно и все это из-за твоей безответственности, Стас. Отец схлопотал бы сердечный приступ, если бы увидел, во что ты превратил его детище! Верни Карелова, извинись, как друг вашей семьи прошу, не позволяй компании сгореть!

– Друг семьи, – хмыкаю я, разглядывая янтарную капельку на дне рокса. – Я не буду извиняться за то, что дал этой сволочи по морде! Он чуть не изнасиловал мою помощницу, при этом заставив свою длинноногую доченьку меня задержать в ресторане!

– Я так и знал, – шумно выдыхает Валерий и опускает голову, оперевшись локтями на колени. – Ты неисправимый бабник, Стас. Безмозглый сосунок, каким был всегда…

В порыве пьяной ярости я швырнул стакан в панорамное окно. С громким звоном рокс разлетелся на части, оставляя после своего удара мелкую паутинку на тонированном стеклопакете.

– Ты чего сюда пришел?! Какого хрена тебе вообще здесь нужно?! – задыхаясь от злости, кричу я. – Не нравится – проваливай, не держу и никогда не держал здесь! Уматывай ко всем чертям, не надо мне здесь строить из себя заботливого папочку!

Валерий молча слушал мой словесный понос, совершенно с каменным выражением. Появилось жгучее желание размазать его безразличную мину по лицу кулаками.

Как только я закончил свою тираду, Валерий поднялся с места и в два шага преодолел разделяющее нас расстояние. Опасный блеск в бесцветно-серых глазах телохранителя заставил меня рефлекторно отступить назад, но из-за начавшихся «вертолетов» я не успел среагировать. Валера схватил меня за воротник и как следует встряхнул:

– Извинись перед Леонидом Артуровичем, включи мозги, придурок! Ты прекрасно знаешь, что ему нужно предложить, чтобы он восстановил контракт. Давай, подключай свое обаяние во всей красе! Не смей топить отцовскую компанию, сосунок, особенно сейчас, когда мы почти достигли желанной цели!

Оттолкнув меня на диван, Валера брезгливо отряхнул руки и вышел из кабинета.

Мое помутненное злобой и алкоголем сознание уловило мысль, которую хотел донести отцовский друг, он разве что прямым текстом не сказал: «Женись на Дарье».

Глава 31

СЛАВИНА МИРОСЛАВА

Пришла домой, занырнула в душ, чтобы смыть с себя воспоминания о домогательствах Карелова, переоделась в уже такую любимую футболку Бергера и джинсовые шорты. Потом засела смотреть сериал, параллельно уплетая шоколад и улыбаясь как полоумная.

Кирилл приходил, он вспомнил обо мне!

Не важно, что он хотел сказать этой плиткой моего любимого шоколада, важно то, что я в этом увидела для себя.

Эгоистично? Глупо? Возможно. Но сейчас мне было все равно, я чувствовала себя счастливой, впервые за несколько лет. Глядя на влюбленную парочку на экране телевизора, я задумалась: а что, если это и есть любовь? Не мимолетная влюбленность, а именно любовь…

Та самая, единственная и настоящая, которая случается один раз и на всю жизнь. Та, от которой сердце поет, как в мультфильмах Диснея, а жизнь обретает краски, когда рядом лишь один самый важный человек и голова идет кругом от постоянных мечтаний. Я всю жизнь грезила о чем-то подобном, крышесносном, но не смогла познать. Страсть – да, ее с Петром было предостаточно, но то, что я ощущаю в последнее время, со мной происходит впервые. Неужели можно так быстро изменить свое отношение к человеку? Никогда бы не подумала, всегда считала это все глупыми сказками для наивных девочек.

Шоколадка неумолимо подходила к концу, за окном шел осенний дождь, а сериал подбешивал своей нудностью. Отвлеклась на всплывшее сообщение в телефоне:

«Спишь?».

Моментально подскочила на месте, глядя на имя отправителя. Сердце застучало быстро-быстро, заставляя дыхание сбиться. Дрожащими пальцами набрала ответ:

«Нет.».

Спустя секунду пришел ответ:

«Ты одна?».

Про себя отметила всю глупость вопроса и написала короткое:

«Одна. Что-то случилось?».

Ответа не последовало. Вместо него, спустя десять минут, раздался щелчок входного замка и последующий хлопок двери. Изо всех сил постаралась держать себя в руках и не бежать со всех ног в прихожую, но не получилось. Ноги сами несли меня навстречу к этому мужчине.

Остановилась возле дверного косяка и прислонилась к нему головой, глядя на улыбающегося Кирилла.

– Привет, – как можно более спокойно говорю я, стараясь унять разыгравшиеся эмоции. Да я готова броситься к нему на шею и прижаться к его груди в этот момент, но останавливаю свою прыть. Мне неизвестно, что происходит в его личной жизни, возможно, что я принимаю обычную вежливость за флирт.

Тяжелее всего признаться себе в своих чувствах, но тут не стыдясь признаюсь – я так по нему скучала. По этим ямочкам на щеках, когда Бергер искренне улыбался, по теплому взгляду карих глаз, согревающему душу… Русые волосы мужчины были насквозь мокрыми от дождя, и мелкие капельки стекали на воротник влажного пальто.

– Ты… Ты что, ждал моего ответа, стоя под дождем? – растерянно уточняю я, не отрывая глаз наблюдая за тем, как Кирилл медленно расстегивает пуговицы на своем пальто, снимает и вешает на вешалку. Бог ты мой, он всего лишь грациозно снял пальто, а моя фантазия начала рисовать совсем иные эротичные картинки.

– Нет, я просто шел пешком, – загадочно улыбается Бергер, окидывая меня взглядом с ног до головы. Мне могло показаться, но, кажется, ему нравится то, что я хожу в его футболке. Кирилл стоит так близко и пристально разглядывает мое лицо, что у меня кружится голова. – Ты похудела… Чаем напоишь?

– Почему ты спросил одна я или нет? – осипшим голосом спрашиваю я, читая на лице напарника до этого не знакомые эмоции.

– Ты взрослая женщина, мало ли, не хотелось мешать. Но, честно, мысль написать и спросить пришла ко мне в голову уже в то время, когда я был в пути, – пожимает плечами Бергер и направляется на кухню. – Насчет чая я тебя понял, сделаю сам, – с усмешкой бросает он напоследок.

Уже сидя на кухне за чашкой чая, я не знаю, как начать разговор. Так хочется спросить у Кирилла о его самочувствии и узнать, нашел ли он доказательства, которые так долго искал.

– Я приехал собрать вещи, нужно вернуться во Франкфурт, – одной убийственной фразой выводит меня из размышлений Бергер. – Скоро все закончится.

Все резко поплыло у меня перед глазами, а за сердце как будто схватилась чья-то ледяная рука, сжимая его и разнося по всему телу лютый холод. Все закончится. Я покину эту квартиру, что очевидно, если Кирилл возвращается в Германию. Буду работать на влюбленного в меня босса, какое-то время, пока не найду новую хреновенькую работенку где-нибудь в колл-центре или другой малопрестижной компании. А вот пропадут ли мысли о Кирилле вместе с ним из моей жизни?

– Ты увольняешься? – говорю я, глядя в пустую чашку и стараясь избегать прямого столкновения наших взглядов.

– Я уже это сделал сегодня, – монотонным голосом отвечает Кирилл.

Да я готова кричать от обиды и биться в истерике, вот только почему-то не могу даже нормально вздохнуть, опасаясь, что следующий вдох послужит всхлипом отчаяния.

– Понятно, – наконец поднимаю взгляд на мужчину и тону в глубинах шоколадных глаз.

Бергер долго и безотрывно смотрит мне в глаза, одним лишь взглядом разжигая смертоносный пожар в моем сердце, готовившемся выскочить из груди. Почему все рушится именно сейчас, когда я впервые чувствую что-то необыкновенное?!

– Я, наверное, пойду спать, у меня был ужасный день, – вздыхаю я, отправляя чашку в мойку.

– Расскажешь поподробнее?

– Нет, оно того не стоит, – сухо отвечаю и качаю головой, намереваясь уйти.

– Мира, ты на что-то обижена? – преграждая мне дорогу, спрашивает Кирилл, находясь ко мне опасно близко. – Ты получила мой подарок, маленькая сластёна?

Обижена! Ты не представляешь, насколько я обижена на себя за свою глупость, что позволила чувствам завоевать мое сердце!

– Получила, спасибо, что запомнил. И нет, мне не на что обижаться, – как-то слишком сипло и неуверенно говорю я, разглядывая белые швы на воротнике черной кофты мужчины. Божественный аромат его парфюма окутывает меня дурманящим куполом, помутив и без того не трезвый рассудок. – Тебе помочь с вещами или… Лучше заняться сбором своих и освободить квартиру до завтра?

Кирилл почему-то долго не отвечает, а затем делает непоправимое: осторожно приподнимает мою голову за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. Словно разряд тока прошиб мое тело, заставляя мелко задрожать. Странный расфокусированный взгляд мужчины, часто вздымающаяся грудь и неожиданно хрипловатый голос основательно вывели меня из равновесия:

– Хочешь поехать со мной?

Я не ослышалась? А могла, ведь рокот моего заведенного сердца оглушал.

– Не важно, чего хочу я, главное, чтобы ты сделал то, что тебе нужно, – едва ворочая языком, отвечаю я, задыхаясь и неосознанно подаваясь вперед.

– Невыносимая женщина! – усмехается Кирилл, склонившись над моим лицом так близко, что я чувствую его прерывистое обжигающее дыхание на своих губах. Меня трясет от предвкушения, словно от лихорадки. Считанные миллиметры разделяют наши жаждущие поцелуя губы, но я отчего-то так боюсь преодолеть эту мизерную преграду.