Buch lesen: «Плохая компания», Seite 13

30

Пока этот здоровый мужик тащил Настю наверх, её воображение успело в красках нарисовать ужасную картину того, что с ней будут делать дальше. Было страшно настолько, что она уже почти ничего не соображала. Упиралась, вырывалась изо всех сил и пищала всю дорогу, умоляя ее отпустить. Удивительно, что Кеша не предпринимал попыток закрыть ей рот или причинить физическую боль, как несколькими минутами ранее это сделал Шум. На нее словно вообще не обращали внимания, и это еще сильнее пугало девушку.

Протащив по тускло освещенному коридору второго этажа мимо одинаковых дверей, отличающихся только номерами на золотистых табличках, Настю затолкали в одну из них, расположенную в самом конце, у окна, занавешенного плотной темной портьерой. Вопреки ее ожиданиям, номер оказался довольно просторным, и большую его часть занимала вовсе не кровать, а два стильных серых дивана, расположенных недалеко друг от друга, и низкий столик из темного стекла между ними. Кровати не было вообще. Но ее отсутствие не слишком воодушевило девушку, потому что вскоре она разглядела межкомнатные двери в противоположной стене, и поняла, что, скорее всего, за одной из них и скрывается спальня.

Обстановка номера была впечатляющей, дорогой, чего не скажешь о холле отеля, где всё, напротив, показалось Насте довольно скромным. Но энтузиазма это открытие, опять же, ничуть не прибавило. Какая разница, в какой обстановке ее изнасилуют. А в том, что ее обязательно изнасилуют, девушка уже почти не сомневалась.

– Сядь туда, – приказал Кеша, и подтолкнул ее к письменному столу, что стоял в углу помещения. Свет от люстры не падал на него, а настольная лампа не горела, отчего создавалось впечатление, будто этот угол объят полумраком.

– Прошу вас, пожалуйста, отпустите меня! – снова слезно взмолилась Настя, вцепившись в полы пиджака мужчины и пытаясь заглянуть ему в глаза. – Я же ни в чем не виновата, я никому ничего плохого не делала…

– Да угомонись ты уже, дура, – с раздражением оторвал он от себя ее руки и оттолкнул девушку в сторону стола. – Зачем внимание лишнее привлекаешь к себе? Сядь вон, в угол забейся и не высовывайся. Глядишь, и пронесет.

Настя оторопело уставилась на мужчину, а через секунду испуганно попятилась назад, туда, куда было велено, осознав, что действительно ведет себя сейчас, как полная дура.

Бандит дал Саше двенадцать часов на возврат долга. Значит, двенадцать часов её не должны трогать. По крайней мере, насиловать точно не должны. Хотелось бы в это верить… Надо взять себя в руки и ждать. Саша найдет деньги, и её отпустят. А если не найдет… Даже думать не хотелось, что тогда будет. И Настя не думала. Он найдет, обязательно найдет. В крайнем случае, пойдет к ее отцу или сестре… Он ведь любит её. И сделает все, что сможет. Только бы он очнулся уже… О том, что он мог не очнуться, Настя тоже старалась не думать.

Девушка отодвинула массивное кожаное кресло за письменным столом, и, забравшись на него с ногами, сжалась в комок. Может, и правда, ее не тронут? По крайней мере, до завтрашнего утра… Мысль о том, что ей придется провести всю ночь рядом с этими людьми, вводила в отчаяние. Но Настя бодрилась. Слова Кеши вселили в неё надежду, что все будет хорошо.

Мужчина тем временем, убедившись, что она выполнила его приказ, уселся на диван и включил тонкий изогнутый телевизор, что занимал собой большую часть стены. Шел какой-то старый фильм, и Настя принялась старательно гипнотизировать экран, но, конечно, ей это нисколько не помогло успокоиться и перестать трястись.

Когда распахнулась входная дверь, и в номер вошел Шум, а с ним еще четверо мужчин, паника окончательно одолела девушку. Она обхватила себя руками и до боли впилась ногтями в тонкую кожу на плечах. Надежда, что её не тронут, таяла с каждой секундой.

– А где наша девочка? – лениво поинтересовался Шум, как только переступил порог, обшаривая взглядом помещение.

– Да вон она, в углу сидит, – качнул головой в сторону письменного стола Кеша, но его босс уже и сам нашел её. Его губы растянулись в хищной ухмылке, и он целенаправленно зашагал в ее сторону, заставив сердце девушки ухнуть вниз.

– Как она себя вела? – поинтересовался он на ходу у все того же Кеши, при этом не сводя с неё глаз.

– Тихо сидела, – сухо отозвался тот.

Остальные мужчины стали рассаживаться на диваны, но всё их внимание было приковано к Насте. Они все, не стесняясь, ощупывали её скользкими, пошлыми, неприятными взглядами, от которых у Насти шел мороз по коже. Хотелось зажмуриться, но инстинкт самосохранения не позволял. Девушка внимательно следила за каждым движением бандита и всех присутствующих, готовая обороняться в любую секунду. Смешно, конечно. Вряд ли она смогла бы противостоять даже кому-то одному, пусть даже самому слабому среди них. Но если вдруг они решат причинить ей вред, что еще останется делать?

– Вставай, – приказал Шум, остановившись перед столом и поманив ее рукой, но Настя и не подумала сдвинуться с места.

– Пожалуйста, не надо, – тихо прошептала она, отрицательно повертев головой.

– Лучше тебе не злить меня, Настя, – предупредительно сузил глаза бандит.

– Пожалуйста. Двенадцать часов ведь еще не прошло. Вы ведь обещали… – едва шевеля губами, взмолилась девушка, глядя ему в глаза.

– Ошибаешься, милая. Я обещал, что через двенадцать часов ты начнешь отрабатывать долг своего парня-неудачника. А больше я никому ничего не обещал.

– Пожалуйста, – снова прошептала Настя, давясь новым приступом слез.

Бандит только усмехнулся, быстро обошел стол и схватил ее за руку, грубо потянув на себя.

– Нет! – закричала Настя, отчаянно цепляясь свободной рукой за край стола, сопротивляясь изо всех сил. – Не трогайте меня, я сказала! Если вам нужны деньги, я найду деньги! Мой отец всех вас убьет, если вы хоть пальцем тронете меня! У него связи в полиции! И вообще везде! Он вас всех посадит, понятно?!

– Тише, тише, – почти ласково попросил бандит, все же скрутив её и прижав к себе всем телом, не позволяя больше сопротивляться. – Ты очень плохо себя ведешь, Настя.

– Ты просто не знаешь, с кем связался, – процедила сквозь зубы девушка, чувствуя, как внутри нее все сильнее разгорается пламя ненависти от собственного бессилия, отчаяния и злости. – Если со мной что-нибудь случится, папа найдет тебя! Всех вас найдет и закопает! – горячо пообещала она, окинув безумным взглядом присутствующих.

На долю секунды ей показалось, что на лицах мужчин промелькнуло сомнение.

– И кто же у нас папа? – снисходительно поинтересовался бандит, нагло накрыв ладонью и сжав её грудь. Девушка едва не задохнулась от стыда и возмущения.

– Мой папа – заместитель главы администрации города, – с гордостью произнесла она, усилием воли подавив стыд. – Суворов Геннадий, может, слышали?

Бандит тихо усмехнулся ей в ухо, но руку с груди все же убрал, аккуратно переместив её на талию.

– А не врешь, сладкая? – вкрадчиво поинтересовался он, обжигая горячим дыханием ухо девушки. – Потому что если врешь, то сильно пожалеешь потом об этом.

– Не вру, клянусь! – горячо воскликнула она.

– Ты знаешь такого, Мага? – обратился Шум к коротко стриженому темноволосому мужику с раскосыми глазами, который выглядел значительно старше остальных.

– Вообще да, есть такой, – отозвался тот, огладив пальцами небольшую аккуратно-подстриженную бородку.

– Хорошо, – задумчиво произнес бандит, погладив Настю по талии, а после провел рукой по её волосам, заставляя еще больше напрячься. Хоть и казалось, что больше уже просто некуда. – Понимаешь, Настя, тут такое дело… Мы ведь никого не боимся. И связи у твоего папы вряд ли будут круче моих.

– Хочешь проверить? – злобно прошипела в ответ девушка.

– Посмотрим, – ухмыльнулся он ей в ухо. – Все зависит от твоего Ромео. Не привезет мне до утра бабки – придется проверять.

С этими словами бандит оттолкнул от себя Настю, и велел Кеше запереть ее в спальне. Девушка не стала дожидаться, пока этот громила снова потащит ее силой, и пошла сама, куда было указано кивком головы.

Спальней оказалась небольшая комната, смежная с предыдущей, с огромной кроватью, но без единого окна. Надежда на побег рассыпалась в пух и прах, не успев даже зародиться.

Но, по крайней мере, её заперли здесь одну. Снаружи были слышны голоса бандитов, но о чем они разговаривали, было не разобрать, да Настя и не пыталась. Ей еще предстояло как-то пережить самую страшную и самую долгую ночь в своей жизни.

31

В комнате, в которой заперли Настю, было очень темно, лишь прямоугольник дверного проема подсвечивался слабым светом. Этого было достаточно, чтобы видеть очертания мебели, и не разбить себе лоб, ненароком врезавшись во что-нибудь, но девушка все же продолжала отчаянно обшаривать стены в поисках выключателя.

Тщетно, все было тщетно. Будто его здесь вообще не было. Нервы снова сдали, Настя разрыдалась и медленно сползла по стене вниз. Уселась на пол и, сжавшись в комок, просидела так, наверное, целый час.

Из соседнего помещения доносились голоса мужчин, к которым позже присоединилась музыка и женский смех. Кажется, за стеной выпивали и веселились во всю. Пусть. Девушке было плевать, лишь бы ее не трогали. А еще лучше – забыли о её существовании.

В какой-то момент Настя окончательно потеряла счет времени. Все тело затекло, и стало холодно – собственные объятия уже не согревали её. Пришлось подняться с пола и забраться на кровать. Укрыться одеялом девушка так и не решилась – было даже страшно представить, что могло происходить под ним ранее. Поэтому, она просто села, облокотившись на спинку кровати, подтянула к себе ноги и обхватила их руками. Сильно теплее от этого не стало, но все же, уже не так зябко, как на полу.

В какой-то момент Настя поймала себя на том, что вот-вот задремлет. От страха, что могла уснуть, подскочила на месте, и сердце заколотилось, как бешеное, от скачка адреналина в крови. Нет, спать ей нельзя ни в коем случае. Только не в таком месте. Только не тогда, когда за стенкой развлекаются бандиты, перед которыми она абсолютно беззащитна.

И какое счастье, что она не уснула. Потому что в этот самый момент дверь распахнулась, на мгновение ослепив её ярким электрическим светом, ворвавшимся в спальню из соседнего помещения, но почти сразу в комнате вновь воцарилась темнота. Зрение лишь успело уловить темный мужской силуэт на фоне яркой вспышки. И теперь этот силуэт, почти неразличимо слившийся с полумраком комнаты, приближался к ней.

Настя громко завизжала, сорвалась с места, намереваясь бежать, но тень в ту же секунду оказалась рядом с ней и повалила обратно на постель, впившись в горло стальной хваткой.

– Пожалуйста, не трогайте меня, – взмолилась она, затрясшись от страха. По вискам скатились две горячие слезинки.

– Я не люблю истеричек, сладкая, – вкрадчиво произнес знакомый голос, и девушка судорожно сглотнула. – Лучше не зли меня.

Настя чуть не задохнулась от страха. Да еще и безжалостная ладонь бандита на её шее едва позволяла воздуху покидать ее легкие. Она совсем не знала, как себя вести, что делать. Жадно хватала ртом воздух, вцепившись обеими руками в мужское запястье, и пытаясь оторвать от своей шеи его железные пальцы. Но молчала. Боялась словами спровоцировать бандита на что-то еще более ужасное.

– Убери руки, – холодно скомандовал он, склонившись над ее лицом. От него пахло алкоголем, и это напугало девушку еще сильнее. Она не понаслышке знала, что пьяный человек намного опаснее и неуправляемее трезвого. Хоть и говорил бандит твердо, язык его не заплетался, все же, он явно выпил, и стал для нее еще опаснее, чем прежде.

Настя послушно убрала руки, уложив их по швам, и замерла, не помня себя от страха.

– Хорошая девочка, – похвалил бандит, наклоняясь к ней еще ниже, и касаясь языком мочки ее уха. Девушка непроизвольно дернулась, но жесткая рука на шее не позволила ей сдвинуться с места. Напротив, она сжалась еще сильнее, заставив Настю испытать новую порцию страха, окончательно сковавшего ее тело по рукам и ногам.

Бандит медленно провел носом по ее шее, щекоча горячим дыханием, и вдруг поцеловал в очень чувствительное место за ухом. Настя вздрогнула всем телом и зажмурилась. Она хотела бы, чтобы ей в эту минуту было противно. Чтобы её стошнило прямо на него, и тогда, может быть, он наконец бы отстал. Но противно не было. Скорее даже наоборот. Она испытала какое-то острое, болезненное, совершенно неправильное возбуждение от этого поцелуя. И обескуражено уставилась на мужчину. Как такое вообще возможно? Ведь она его ненавидит! Конечно, он не стар и не уродлив, напротив, внешне этот Шум очень даже привлекателен, и от него приятно пахнет дорогим парфюмом… Но она ведь любит Сашу! И любит всем сердцем, всей душой! Да что там, любит, она жить без него не может! И ей должны быть омерзительны прикосновения другого! Тем более такие прикосновения…

– Поцелуй меня, сладкая, – хриплым голосом приказал ей бандит, очевидно, трактовав ее замешательство в свою пользу.

– Нет! – отчаянно завертела головой девушка, пытаясь оттолкнуть его, но тут же была снова пригвождена к кровати.

– Ты мне нравишься, Настя, – вкрадчиво произнес он над ее ухом. – Я ведь тоже нравлюсь тебе, правда?

– Нет! – истерично выкрикнула она ему в лицо.

– Нравлюсь… – нагло ухмыльнулся бандит. – Я чувствую это на уровне инстинктов. Ты хочешь меня, девочка, так же, как и я тебя.

– Нет! Ты сумасшедший, как я могу тебя хотеть?! Ты похитил меня, ты избиваешь людей… Ты… Ты ударил по голове моего любимого человека! Ты!..

– Тише, сладкая, – мужчина провел большим пальцем по её губам, заставляя замолчать. – Да, я не ангел. Но я могу быть и другим. Могу быть ласковым с тобой. Могу даже простить долг…

Его язык снова коснулся её шеи, посылая по телу горячие волны колючих мурашек. И вот теперь Насте стало противно. Не от пошлой ласки бандита, а от самой себя. За то, что может испытывать подобное от прикосновений этого омерзительного человека.

– Лучше сразу убей меня, – с ненавистью глядя ему в глаза, процедила она. – Потому что если ты меня изнасилуешь, я потом все равно себе вены вскрою!

Бандит усмехнулся одними губами.

– Неужели ты думаешь, что меня можно пронять этим? – насмешливо произнес он.

– Но ведь ты же человек? – просипела в ответ девушка.

– Так веришь в людей, сладкая? Зря, – рука мужчины спустилась на ее талию и настойчиво погладила её, заставив Настю испустить судорожный вздох. – Давай реально смотреть на вещи. Твой Ромео вряд ли тебя спасет. Но даже если каким-то чудом он найдет бабки, ваши отношения после всего этого вряд ли останутся прежними. Сейчас ты должна думать о себе. И о том, что с тобой будет, если он не приедет.

– Пожалуйста, – всхлипнула Настя, упрямо покрутив головой. Готовая вот-вот снова позорно разрыдаться от ненавистного чувства безысходности. – Я люблю его. Прошу, не надо. Если ты сделаешь это, я просто умру. Клянусь. Я не смогу жить.

– А если он не привезет деньги? – с неприкрытым сарказмом в голосе поинтересовался бандит. – Что ты тогда будешь делать, сладкая?

Настя хотела сказать, что Саша обязательно найдет эти чертовы деньги, чего бы ему это ни стоило, но не успела. Дверь в комнату внезапно распахнулась, снова ослепив её вспышкой яркого света, который тут же заслонила широкая мужская фигура.

– Шум, ты здесь? – раздался знакомый голос Кеши, и в ту же секунду Настя испытала странное чувство, похожее на облегчение.

А вот Шум, напротив, почему-то напрягся. Очевидно, появление Кеши ему не понравилось. Девушка буквально кожей почувствовала, как моментально изменилось настроение бандита, из насмешливо-игривого став почти агрессивным.

– Какого хера ты здесь забыл? – злобно зарычал он на мужчину, повернув голову к двери. – Не видишь, я занят?

– Извини, Шум, просто там Жека звонил, – пробубнил в ответ тот. – Пацан бабки привез.

– Да ладно? – усмехнулся Шум, переведя ледяной взгляд на Настю.

– Да, всю сумму. Жека проверил, бабки чистые, все нормально.

– Охуеть, – насмешливо отозвался бандит, отжавшись от кровати, и, наконец, освободив девушку от ненавистной близости с собой. – Ну что, сладкая, повезло тебе. Не придется вскрываться.

Настя тут же подскочила и отползла на противоположный край постели, чтобы спуститься на пол как можно дальше от него.

– Ладно, отвези ее к пацану, – недовольно бросил он застывшему в дверном проеме Кеше, прежде чем покинуть спальню. – И позвони Алене, пусть приедет.

32

Настя до последнего не верила, что её действительно отвезут к Саше. Всю дорогу опасливо рассматривала очертания улиц в темноте сквозь лобовое стекло. На этот раз Кеша посадил её на переднее сидение, велел пристегнуться, и даже не заблокировал двери. Впрочем, Настя все равно не решилась бы на побег. Слишком сильно тряслись ноги и руки после всего пережитого. Да и потом, если ее везут к Саше, сбегать глупо. А если куда-то в другое место – вряд ли Кеша позволит ей сбежать.

Всю дорогу этот хмурый мужчина молчал, да и Настя не стремилась завязать разговор. Ей хотелось лишь, чтобы это все скорее закончилось. До слез хотелось снова оказаться в объятиях любимого. Казалось, его объятия излечат ее от всего. Заставят мгновенно позабыть этот кошмар, согреют и успокоят.

Машина затормозила у одного из высоких офисных зданий в центре, и девушка пропустила удар сердца, увидев знакомый силуэт у входа. Саша стоял у крыльца и курил, сосредоточенно разглядывая подъехавший гелендваген.

Настя так разволновалась, что никак не могла отстегнуть ремень безопасности. Кеша протянул руку через консоль и помог ей освободиться.

– Постой, – задержал он ее, когда она схватилась за ручку, чтобы как можно быстрее вырваться наружу.

– Я… Я же могу идти? Вы же сказали, что он вернул деньги! – в панике забормотала она.

– Да угомонись ты, я надолго не задержу, – устало поморщился мужчина. – Пацан у тебя нормальный вроде. И ты тоже хорошая девочка. Шум отпустил тебя, только потому что за базар отвечает. У него типа пунктик такой. Но лучше вам с ним не пересекаться больше. Понравилась ты ему.

Настя несколько раз хлопнула глазами, осмысливая услышанное. По внутренностям пробежал холодок от одного только упоминания об этом человеке.

– Он что, теперь будет преследовать меня? – в ужасе выпалила она.

– Преследовать вряд ли, – криво усмехнулся Кеша. – Велика честь. Но если попадешься еще ему, скорее всего так просто уже не отпустит.

Настя сглотнула, чувствуя, как все еще больше холодеет внутри.

– Хорошо, я поняла. Спасибо… Вам.

– Не за что. На вот еще, держи, – мужчина протянул девушке её же отключенный телефон.

– Спасибо, – повторила Настя, посмотрев ему в глаза. – Правда, спасибо большое. Если бы не вы…

– Иди уже, – поморщился он. – Пацан твой заждался.

Настя часто закивала, и, кое-как нащупав ручку на двери, выскочила наружу.

Саша, увидев ее, бросил сигарету на тротуар, и бегом бросился к ней. Они врезались друг в друга с разбега, и парень стиснул ее в объятиях до такой степени, что Настя застонала от боли.

– Малыш… – выдохнул он ей в волосы, немного ослабив хватку. А потом резко отстранился, обхватил ладонями её лицо, напряженно вглядываясь в него. – Ты в порядке? Они сделали тебе что-нибудь?

– Нет, Саш, – закрутила она головой. – Мне ничего не сделали…

Парень наклонился к её волосам, едва заметно втянул носом воздух, после чего отстранился, и его челюсть плотно сжалась, на скулах заходили желваки.

– Саша…

– Скажи мне правду. Не бойся.

– Меня не трогали, – сдавленно произнесла девушка, чувствуя, как ускоряется пульс, и буквально долбит в висках от напряжения.

– Не нужно меня беречь, Настя, – ледяным голосом произнес парень, в один момент вдруг став каким-то чужим. – Я должен знать правду. Скажи мне.

– Я же говорю, ничего не было! Почему ты мне не веришь?! – закричала девушка, и из её глаз снова потекли слезы.

Она понимала, что не договаривает. Ведь ее трогали. Делали больно. Пытались принудить к близости. Но она не могла об этом рассказать ему. Сама не понимала, почему, но точно знала, что не скажет. Ни за что на свете.

Саша пристально смотрел ей в глаза и… не верил. Настя понимала, почему. Наверняка от нее за версту несет парфюмом этого мерзкого Шума. Ведь он облапал ее всю… И теперь…

– Прости меня, малыш, – тихо произнес парень, отстраненно обняв девушку и погладив ее по голове. – Я так виноват перед тобой…

– Саш, все хорошо, все обошлось, – взмолилась она. – Меня не тронули, я тебе клянусь! То есть, он… Этот человек, Шум, он хотел… Но я сказала ему, кто мой отец, и что он его убьет, и это сработало! Он отпустил меня! Мне ничего не сделали, Саш! Все хорошо!

Парень ничего не ответил ей, лишь сжал ее в объятиях крепко-крепко, и Настя разрыдалась в его руках.

– Не плачь, малыш, – хрипло произнес он у нее над ухом. – Пожалуйста, не плачь.

– Я от радости, – сквозь слезы улыбнулась ему девушка. – Что все уже позади…

Вот только Саша смотрел в ответ без тени радости. Наоборот, в его глазах застыла боль. И от этого взгляда Настя почувствовала укол в сердце.

– Саш? Все хорошо? – осторожно спросила она. – Пожалуйста, скажи, что все хорошо?

И он снова ничего ей не ответил. Выпустил из объятий, отшагнул назад и, зажмурившись, принялся растирать виски пальцами.

– Саша?! – взволнованно повторила Настя.

– Все плохо, – глухим голосом отозвался он, не открывая глаз.

– Что случилось? – тихо спросила она, подходя ближе, но парень снова сделал шаг назад, сохраняя дистанцию между ними. – Где ты нашел деньги?

Парень печально усмехнулся, и, убрав руки в карманы, пристально посмотрел ей в глаза.

– Настя, нам с тобой придется расстаться.

Девушка ошарашено замолчала. Ей показалось, будто весь воздух выкачали из легких, и вдохнуть было невозможно, словно вокруг не осталось на капли кислорода.

– Нет, – прошептала она, покачав головой. – Нет.

– Прости меня, малыш. Но так надо, – безжизненным голосом отозвался парень.

– Почему? – не узнавая свой собственный голос, спросила Настя.

– Я больше не хочу подвергать тебя опасности. Твой отец был прав. Тебе не место рядом со мной.

– Да что ты такое говоришь! – не выдержав, закричала Настя. – Всякое в жизни бывает! Саша, я люблю тебя! Я не хочу расставаться! Да и куда я пойду?! Домой я не вернусь. Мне некуда идти…

Парень подошел к Насте, взял за руку и крепко сжал её.

– Пойдешь домой. Будешь слушать папу, и никогда в жизни больше не свяжешься с кем-то вроде меня.

– Что ты такое говоришь?! – Настя кинулась ему на шею, обхватила руками, изо всех сил прижимаясь к парню. – С таким, как ты?! Ты самый хороший, самый лучший на свете! Просто так случилось, это все из-за твоего дурацкого друга, это он подставил тебя! Ты ведь ни в чем не виноват!

– Я подвел тебя, малыш… – с болью в голосе произнес парень, стискивая её в ответных крепких объятиях до хруста костей.

– Ты не виноват, – покрутила она головой, глотая слезы. – Ты не виноват! И потом, все обошлось, слышишь? Мне ведь не сделали ничего плохого! Все обошлось, Саш!

– Ничего не обошлось, Настя, – сквозь зубы процедил он, отстранившись и с такой злостью посмотрев на неё, что девушка непроизвольно втянула голову в плечи.

– Что ты сделал? – замирая от нехорошего предчувствия, едва слышно спросила она.

– Лучше тебе этого не знать, – холодно отозвался парень, вновь отступив от нее на шаг назад и сунув руки в карманы.

Из глаз девушки ручьями потекли слезы. Она судорожно сглатывала, пытаясь сдержать истерику, но та грозилась вот-вот вырваться наружу.

– Но я не хочу… – тихо пролепетала подрагивающими губами. – Я не могу без тебя… Я лучше умру, чем без тебя…

– Не говори так, – холодно обрубил он ее.

– Я умру! – упрямо повторила Настя и с немой мольбой посмотрела ему в глаза. – Пожалуйста, не поступай так со мной… Не бросай меня… Я не переживу…

Он вдруг шагнул к ней, обхватил ее лицо руками, прижал к себе, стал покрывать поцелуями.

– Не говори так, малыш. Никогда не говори так, слышишь? Я тоже люблю тебя, родная. Больше жизни люблю. Но со мной опасно. Тебе лучше побыть дома, пока я не решу свои проблемы. Я их решу, родная. Обещаю тебе, я все решу, и заберу тебя. Мы уедем далеко-далеко и будем очень счастливы. Поженимся, нарожаем кучу детишек. У нас будет большая счастливая семья, я тебе обещаю, малыш. Только надо потерпеть немного. Надо переждать. Ты должна пойти к отцу, помириться с ним. Так надо. Поняла меня? Нам лучше пока не видеться. Для всех мы расстались. Если ты пострадаешь из-за меня, я себе никогда не прощу…

Настя кивала, глотая слезы, и прижималась к Саше изо всех сил. Казалось, она уже умерла, и воскресить ее теперь может только чудо. Как она сможет жить без него? Как выдержит разлуку? Как будет спать, не зная, в безопасности он или нет? Во что он ввязался?

– Саша… – глухо простонала она, уткнувшись носов его промокшую от её слез футболку. – Я не знаю, что мне делать…

– Просто сделай, как я прошу, родная. Просто доверься мне. Если любишь.

– Люблю, – зарыдала она.

– Тогда сделай, как я прошу.