Испытание

Глава 27. Куда ведут проселочные дороги

Секунду я пребываю в полной растерянности, но затем Хадсон прижимает меня к себе, и мы переносимся прочь от площади. Я не знаю, почему Виола велела нам бежать – потому ли, что приближается Ведьминская гвардия, или потому, что явились войска Сайруса, чтобы взять нас в плен. Возможно, и то, и другое.

Скорее всего, и то, и другое.

В любом случае я обеими руками за то, чтобы убраться с этой темной стремной площади и захватить с собой всех моих друзей. Я оглядываюсь, чтобы удостовериться, что они последовали за нами. Члены Ордена переносятся по улицам, Мэйси крепко держится за Байрона, Дауд бежит за ними, а Иден и Флинт чуть-чуть отстают. Протез Флинта работает почти так же хорошо, как его нога. Каждые несколько шагов с ним случается едва заметная заминка, но в целом все отлично.

Очевидно, что ему и Иден хочется превратиться в драконов, но так же очевидно, что они ждут, когда мы очутимся в таком месте, где никто не сможет снять вирусное видео с двумя летящими драконами. Скверно, что мы понятия не имеем, где находится это место. Поэтому мы продолжаем бежать, стараясь убраться как можно дальше от Двора ведьм и ведьмаков. Наконец оживленные городские улицы, полные зданий, фонтанов и припаркованных машин, сменяются пейзажем, где много зелени и куда меньше домов. Но остановиться и передохнуть нам удается только тогда, когда город оказывается далеко позади и мы видим перед собой Альпы с их снежными вершинами.

– Слава богу! – говорит Иден, ничком упав на траву, едва только мы делаем остановку. Она вся мокрая от пота, ее одежда прилипла к телу, и она судорожно втягивает в себя воздух.

Флинт – чей протез работал невероятно хорошо – тоже валится на землю, как и Дауд. Все трое похожи при этом на загнанных лошадей. В отличие от вампиров, которые, похоже, все так же свежи. Да, члены Ордена немного запыхались, но этим все и ограничивается, а Джексон и Хадсон вообще выглядят так, словно они просто выходили на прогулку. Со мной все в порядке и с Мэйси тоже, но это потому, что нас все это время несли Хадсон и Байрон. Иначе мы бы наверняка отстали на несколько миль.

– Итак, – говорит Флинт, наконец отдышавшись, – что нам делать дальше?

– Лежать тут и ждать смерти, – со стоном отвечает Иден. Ее слова звучат приглушенно, поскольку она по-прежнему лежит, уткнувшись лицом в траву.

Дауд садится.

– Как бы прелестно это ни звучало, лично я голосую за то, чтобы напасть на Двор вампиров.

– Это опасно, – отвечает Байрон.

– А что безопасно? Чем дольше мы будем ждать, тем больше у Сайруса будет времени для того, чтобы сделать настоящую крепость из своего Двора.

– Он и так уже ее сделал, – сообщает Хадсон. – Он всегда был сверхбдительным, когда речь шла о безопасности, и что бы мы ни предприняли, этого ничто не изменит. Если мы явимся туда как бараны на бойню, это не спасет твоего брата. Как и остальных.

– Мы не спасем их и в том случае, если будем бегать по земному шару, прося помощи у тех, кто не желает нам помогать, – парирует Иден.

– Тут ты права, – соглашается Джексон. – Но это не значит, что нам надо просто атаковать Сайруса, не заботясь о последствиях.

– Слишком многое зависит от того, как именно мы попадем ко Двору вампиров, чтобы просто идти на штурм, не имея плана, – говорю я, обращаясь к Дауду. – Нам нужно подождать несколько дней, чтобы придумать, как незаметно пробраться туда, а уж потом я с радостью помогу тебе разнести этот чертов Двор на куски – кирпич за кирпичом.

– Возможно, у моего брата нет этих нескольких дней, – возражает он.

– Я согласна с Даудом. Там наши родные, наши друзья, и кто знает, что с ними может произойти. – Голос Мэйси звучит хрипло.

Мекай качает головой.

– А я согласен с Грейс. Нам нужен надежный план, иначе мы окажемся в заточении вместе с остальными – и нас уже некому будет спасти.

– Тогда что же нам делать? – спрашивает Байрон, опускаясь на землю рядом с Флинтом. – Куда мы вообще можем податься, чтобы разработать этот самый план? Кэтмира больше нет, Двор ведьм и ведьмаков нас не принимает…

Флинт поворачивается на бок и подпирает голову рукой.

– Среди драконов царит полный раздрай.

– А за нашими семьями, скорее всего, следят, – добавляет Лайам, усевшись между Байроном и Даудом.

– Наверняка, – соглашается Хадсон. – Но даже если слежки нет…

– Она точно есть, – перебивает его Мэйси.

– Да, ее не может не быть, – подтверждает Джексон. – Но, даже если бы за ними не следили, разве мы хотим впутать их в это? Сайрус известен своей склонностью к беспределу, если кто-то встает у него на пути.

– Значит, так в наше время стали называть психопатов? – Тон у Хадсона веселый, но в глазах мрак. – Людьми, склонными к беспределу?

– Рыбак рыбака видит издалека, – с укором бросает Флинт, и Хадсон напрягается, сжимает зубы и устремляет взгляд в даль.

– Ты это серьезно? – говорю я, и у меня руки чешутся дать Флинту в зубы. Я понимаю, что он все еще зол на Хадсона и что, возможно, он будет зол на него всегда – из-за того, что Хадсон использовал свой дар, чтобы спасти меня, но не Луку. Но сейчас не время нападать друг на друга, и особенно это относится к нападкам на мою пару, ведь только благодаря ему мы смогли покинуть Кэтмир и спастись… а сам он с тех пор только и делает, что мучает себя.

– Это пустяки… – начинает Хадсон.

– Нет, не пустяки! – возражаю я. – Мы – это все, что у нас есть. Мы можем полагаться только друг на друга, больше нам рассчитывать не на кого, и нам нельзя цапаться.

– Она права. Ты не должен этого делать, – говорит Джексон и так долго смотрит в глаза Флинту, что мне становится не по себе.

Флинт испускает страдальческий вздох и отвечает:

– Я постараюсь не вести себя как придурок, но ничего не обещаю.

– Это означает, что он однозначно будет вести себя как придурок, – с ухмылкой замечает Лайам.

– Кто бы говорил, – парирует Рафаэль и толкает его в плечо, а Лайам в ответ согласно кивает, что вызывает всеобщий смех.

Это немного разряжает обстановку – настолько, что я почти что забываю свой гнев. Но я знаю, Флинт так и не простил Хадсона – и потому полностью избавиться от гнева я не могу.

– А как насчет Кровопускательницы? – предлагает Иден, когда парни замолкают. – Ведь в ее распоряжении есть целая ледяная пещера. Наверняка мы могли бы там передохнуть и продумать дальнейшие шаги.

– Нет. – Этот ответ вырывается у меня сам собой, и все мое существо восстает против того, чтобы встретиться с ней вновь. – Мы не можем отправиться к ней.

– Почему? – спрашивает Джексон. – Вообще-то это не такая уж плохая мысль.

– Эта мысль не просто плоха, она вообще никуда не годится. Ведь эта женщина… – Я замолкаю, напомнив себе, что я так и не сообщила Джексону, что она сделала с ним. С нами обоими. Но сейчас, при всех, я не могу рассказать ему правду.

В конце концов я выбираю полуправду.

– Я ей не доверяю. Она ни разу не сказала нам всего того, что нам необходимо было знать. Думаю, нам ни к чему снова искать ветра в поле или выслушивать полуправду.

– Это точно, – соглашается Мэйси. Вид у нее печальный и потерянный – я не видела ее такой даже после того, как погиб Зевьер. Правда, это неудивительно. Узнать, что мать бросила ее ради того, чтобы отправиться ко Двору вампиров и служить Сайрусу… это невозможно выразить словами. Особенно если учесть, что в эту самую минуту Сайрус насильно удерживает ее отца.

Я крепко обнимаю ее, а она поначалу противится моим объятиям. Однако я не отпускаю ее – ведь кто-кто, а она заслуживает сочувствия. В конце концов она тоже обнимает меня.

Остальные негромко переговариваются, высказывая идеи относительно того, куда мы могли бы отправиться. Иден то и дело поглядывает на нас, явно расстроенная тем, что Мэйси сама не своя, но я за спиной Мэйси жестом показываю ей, что все под контролем. Она кивает, снова поворачивается к остальным и высказывает еще одно предложение о том, где мы могли бы найти пристанище.

Но никто так и не предлагает ничего по-настоящему дельного, и тут у меня в голове появляется одна мысль. Она нелепа, совершенно невероятна и безумна – и именно поэтому могла бы сработать.

Наконец Мэйси отстраняется от меня.

– Прости, – шепчет она и начинает искать в своем рюкзаке что-нибудь, чтобы вытереть слезы.

Я достаю из переднего кармана моего рюкзака маленькую пачку бумажных носовых платков и даю ей пару.

– Не извиняйся. Ведь на тебя столько всего свалилось за последние двадцать четыре часа.

– Не только на меня, на нас всех.

– Да, но ведь это не состязание. А если бы это было состязанием, то ты бы наверняка одержала в нем победу. Остальные по крайней мере знают, где сейчас находятся их родители.

– Да уж, нам это известно, – соглашается Хадсон, сев на траву. – Что весьма прискорбно.

В смехе Мэйси звучит отголосок слез, но это все-таки смех.

– Я тебя понимаю, ведь знать, где находится Сайрус – это, пожалуй, своего рода облом.

– Еще больший облом – это не знать, где он, – парирует Хадсон.

– Это точно, – вставляет Флинт и подойдя одной рукой крепко обнимает Мэйси за плечи.

Вскоре все ложатся на траву. Видно, что они так же измучены, как и я. Немудрено, ведь последние два дня были бурными. Каждое из произошедших с нами за это время событий казалось немыслимым до того, как оно происходило. А если сложить их вместе, то складывается впечатление, что близится конец света.

А может, он уже наступил, просто мы еще этого не знаем.

Думать об этом не очень-то приятно, когда мы находимся где-то в итальянской глубинке и нам некуда податься. Сунув руку в рюкзак, я достаю коробку печенья «Поп-Тартс» и предлагаю ее друзьям – за исключением вампиров, – после чего вынимаю две бутылки воды, которые я положила в рюкзак в последний момент.

Все выпивают по паре глотков, и благодаря воде – и вишневому печенью – стоящие перед нами проблемы начинают казаться не такими уж неразрешимыми. Может, у нас все-таки есть шанс на победу?

Во всех наших приключениях шансы на победу всегда были невелики, но каким-то образом мы все же одерживали ее. Быть может, так будет и на этот раз.

Именно эта надежда и побуждает меня поделиться мыслью, которая начала зреть в моем мозгу после того, как мы оказались при Дворе ведьм и ведьмаков. – У меня есть идея.

Глава 28. Ирландское счастье

Мои слова доходят до них не сразу, и я терпеливо жду, когда все перестанут говорить и повернутся ко мне.

– Какая идея? – спрашивает Джексон, когда все замолкают.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь придумать лучший способ рассказать им об Алистере и Дворе горгулий, и в конце концов решаю начать с того, что убедило меня саму – с кольца с изумрудом, по-прежнему надетого на безымянный палец моей правой руки.

– Я получила это кольцо при Дворе горгулий, – говорю я им, включив фонарик на телефоне, чтобы продемонстрировать блеск изумруда, после чего быстро рассказываю обо всем, что со мной произошло.

И подытоживаю:

– Я думала, что, быть может, все это глюк, но кольцо, которое Алистер отдал мне и которое Честейн поцеловал, по-прежнему на моей руке… так что, должно быть, это произошло на самом деле, не так ли?

– Конечно, это произошло на самом деле. – Хадсон берет мою руку и целует и ее тыльную часть, и кольцо. И я таю – и потому, что он так легко принял то, что кажется невозможным, просто поверив моим словам, и потому, что он так легко принял то, что нелегко принять даже мне самой. Мой статус королевы горгулий.

Одно дело быть королевой, когда у тебя нет подданных, и совсем другое – править тысячами горгулий, живущими по всему свету. Часть меня хочет бежать от этой ответственности со всех ног.

Мне кажется диким, что Сайрус готов на все ради большей власти, ведь сама я хочу одного – избавиться от той власти, которая мне досталась. Мне восемнадцать лет, и всего семь месяцев назад я даже не подозревала, что этот мир существует. Как же от меня можно требовать, чтобы я правила его частью?

Корона на моей ладони слегка зудит, напоминая, что я не могу отказаться ни от этой власти, ни от всего остального. Ведь Сайрус намерен уничтожить всех, кто не желает подчиниться ему.

– А где находится этот Двор горгулий? – спрашивает Рафаэль.

– В Ирландии, – одновременно отвечаем я и Дауд.

Я, подняв брови, поворачиваюсь к нему, и он чуть заметно пожимает плечами.

– Во всяком случае, так говорится в историях про горгулий, которые рассказывают в моей стае. Хотя где именно в Ирландии, они не сообщают.

– В твоей стае знают истории про горгулий? – удивляюсь я.

– Все знают истории про горгулий, – говорит Иден. – Просто до встречи с тобой мы не знали, правдивы они или нет.

– Значит, ты считаешь, что мы должны отправиться в Ирландию? – спрашивает Байрон, пристально глядя на меня.

– Да, думаю, сейчас это для нас наилучший вариант. Двор горгулий находится в графстве Корк в огромном замке на вершине утеса, над океаном. Этот замок изолирован и хорошо защищен. Там мы могли бы немного отдохнуть и обсудить наши дальнейшие шаги. – Я замолкаю и делаю долгий выдох прежде, чем перейти к той части плана, которая мне не по душе. – И это даст нам возможность мобилизовать Армию горгулий. По крайней мере ту ее часть, которая находится в этом замке. Их там не так много, но, если к нам присоединятся несколько десятков людей, которые умеют делать то же, что и я… Это было бы неплохо, разве не так?

– Да, совсем неплохо, – ухмыляется Мэйси. – Как ты думаешь, они могут становиться такими же огромными, как ты сама в конце турнира Лударес или Неубиваемый Зверь на острове?

– Это было бы классно, – говорит Лайам. – Вы могли бы просто растоптать Двор вампиров в пыль.

– И вместе с ним моего говнюка-папашу, – добавляет Джексон, и в его голосе слышится гадливость.

– Мне нравится такая перспектива, – замечает Дауд. – Я считаю, что после того, как мы вытащим оттуда моего брата, это поганое место надо стереть с лица земли.

– Я не знаю, способны ли на это другие горгульи, – говорю я. – Но, если это могу сделать я, то, наверное, могут и они, верно?

Я поворачиваюсь к Хадсону за подтверждением, но он просто задумчиво смотрит на меня и молчит.

– Что не так? – тихо спрашиваю его я, пока наши друзья продолжают обсуждать, как было бы здорово, если бы горгульи просто растоптали Двор вампиров, словно великаны, отплясывающие на буйной пирушке.

– Ничего, – отвечает он. – Просто я думаю, что, когда в конце турнира Лударес ты увеличилась в размерах, дело было не в тех способностях, которыми обладают горгульи.

Я ошеломлена.

– Что ты хочешь этим сказать? Ведь Неубиваемый Зверь, то есть Алистер, тоже был огромен.

– Он был огромен, потому что много веков использовал камни, чтобы восстанавливать себя. Твоя сила носит совершенно иной характер. Не забывай, я жил в твоем сознании очень долгое время. – Он подмигивает мне. – Так что мне ли не знать, что у тебя внутри.

В обычных обстоятельствах подобное замечание заставило бы меня покраснеть и отвлекло бы меня от любых мрачных мыслей, но сейчас попытка Хадсона не удается. В моем мозгу роятся мысли о том, что Алистер говорил мне о бабушке и ее склонности кусать людей. А что, если я немного чудовище? Что-то огромное, жуткое? Мне становится страшно, но я говорю себе, что все это пустяки. Если бы Хадсона беспокоило что-то подобное, он бы давно мне сказал. Моя пара из тех, кто всегда действует на упреждение, даже когда я того не хочу.

– Тогда в чем же, по-твоему, тут дело? – собравшись наконец с духом, спрашиваю я.

Одновременно Иден говорит:

– Не знаю, как вы, а я готова убраться с этого поля.

– Мы тоже готовы, и еще как, – отвечает Дауд, шаря рукой по траве. Он что, что-то уронил? Должно быть, пропажа находится, поскольку он кладет что-то в карман, затем переводит взгляд на Мэйси. – Ты готова создать эту твою штуку? – Он машет рукой.

– Я не могу. – Мэйси вздыхает. – Я никогда не бывала в Корке.

На лице Дауда отражается удивление.

– А что, ведьмы и ведьмаки не могут открывать порталы, ведущие в те места, где они не бывали?

У Мэйси тоже делается удивленный вид.

– Э-э, нет. Мы владеем магией, но мы не боги. А чему вас вообще учат в этой вашей стае?

– Судя по всему, того, чему нас учат, все равно недостаточно. – Он оглядывается по сторонам. – Ну а как нам попасть туда?

– Да уж, учат вас не лучшим образом, – поддразнивает его Иден и, открыв карты на телефоне, показывает картинку остальным. – Похоже, лучше всего будет двинуться отсюда прямиком на северо-запад. В конце концов путь нам преградит Атлантика, но мы же можем держаться на небольшой высоте.

– На небольшой высоте? – спрашивает Дауд, и у него округляются глаза.

– Есть только один способ добраться туда, – отвечает Флинт с улыбкой, которая почти доходит до его глаз. – Мы полетим, малыш.

Воздух вокруг него начинает переливаться, светиться, несколько секунд – и он уже принял обличье дракона, включая протез драконьей ступни с когтями.

– Вот это да! – восклицает Байрон, наклонившись, чтобы рассмотреть волшебную ногу Флинта.

Слава богу. Не знаю, почему Виола решила нам помочь, но я вечно буду ей благодарна.

Пока все остальные охают и ахают, разглядывая протез Флинта, я опять поворачиваюсь к Хадсону.

– Что ты собирался сказать? Насчет моих способностей?

Он вроде бы готовится ответить, но в последнюю секунду качает головой.

– Неважно, – говорит он и ухмыляется.

– Да нет, важно, – не соглашаюсь я, и часть меня так и подмывает потребовать у него ответа. Но, если честно, у меня сейчас и так хватает забот – я беспокоюсь о том, что мне сказать горгульям, когда мы доберемся до Двора горгулий. Так что беспокоиться о каком-то там мутном дополнительном даре, который у меня то ли есть, то ли нет, я начну как-нибудь потом, а до тех пор придется подождать. Я реанимирую – по крайней мере на этот вечер – свою старую папку под названием «Дерьмо, которое необязательно разгребать сейчас» и засовываю в нее этот вопрос.

– Значит, вы хотите, чтобы мы туда полетели? – У Дауда округляются глаза, и он делает несколько шагов прочь от Флинта. – Но как? На твоей спине?

– Это совсем не страшно, – заверяет его Мэйси, когда Байрон подсаживает ее на спину Флинта. – Давай, – говорит она, протягивая Дауду руку. – Мы с Байроном поможем тебе забраться сюда.

Но на лице Дауда написан скептицизм.

– Сейчас это единственный вариант, так что просто сделай это, – обращается к нему Лайам. – Если только ты не умеешь ходить по воде.

Дауд мрачно смотрит на него, но все-таки позволяет Байрону подсадить себя. Мэйси хватает его за руку, подтягивает немного выше, и Дауд усаживается с благодарным видом. Но тут Флинт двигается, и человековолк испускает истошный крик. Он замолкает только тогда, когда Дауд в ужасе прикрывает рот рукой, пока все мы смеемся.

Дракон Флинта тоже фыркает от смеха, а затем – ведь это же Флинт – исполняет небольшой танец, чтобы Дауд не расслаблялся. Он наверняка надеется, что Дауд опять заорет, но, по-видимому, у того свело челюсть, потому что на сей раз человековолк не издает ни звука. Он только закрывает глаза и глубоко дышит. Помню, я делала то же самое, когда Флинт предложил мне полетать с ним в первый раз.

– А ты полетишь? – спрашивает меня Хадсон, держа мою руку и подходя к Иден, которая как раз завершает свое превращение в дракона.

– В яблочко, – отвечаю я с улыбкой. – Но ты не беспокойся. Если ты свалишься, я тебя подхвачу.

Я ожидаю, что он рассмеется, но его глаза совершенно серьезны, когда он говорит:

– А я тебя.

Он отворачивается прежде, чем я успеваю спросить его, что он имел в виду, и просит у Иден разрешения запрыгнуть на нее. Дракон кивает, и он легко вскакивает на ее спину. За ним следуют Рафаэль и Лайам, которые, судя по их виду, паникуют так же, как Дауд. Из всех членов Ордена только Байрон, похоже, чувствует себя комфортно на драконьей спине.

Я немного переживаю за них и досадую на идиотские неписаные правила Кэтмира, не приветствующие тесное общение между разными видами сверхъестественных существ. Хадсон, Джексон, Мэйси, Флинт, Иден, Мекай, Зевьер, Гвен, Лука – лучшее, что есть у меня в этом мире, даже лучше, чем открытие о том, что я горгулья. Я даже представить не могу, какой была бы моя жизнь, если бы мы следовали этим дурацким правилам и не общались с теми, кто на нас не похож.

Поскольку мне грустно об этом думать, я посылаю Хадсону воздушный поцелуй. Затем смотрю на Джексона, который планирует пустить в ход свой телекинез, и говорю:

– Тот, кто прибудет в Ирландию последним, спляшет танец маленьких утят.

– Значит, вот так, да? – спрашивает он.

– Да, вот так, – отвечаю я и превращаюсь в горгулью.

Как только у меня появляются крылья, я взмываю в воздух, предоставив Джексону, Иден и Флинту глотать поднятую мной пыль.

И на протяжении всего полета изо всех сил стараюсь не беспокоиться насчет приема, который ждет нашу разношерстную компанию, когда мы доберемся до Двора горгулий.