Ночные Птицы Рогонды

Спасибо друзьям за поддержку в это нелегкое время и за неоднократный «пример настоящей дружбы» – Ольге, Анне, Полине, Андрею, Якову, Алексею и другим

Глава 1
Мобильник Светки Новоруссовой

Есть такая пословица – встречают по одежке, провожают по уму. Маша всегда понимала ее как своеобразное утешение: дескать, неважно, как ты выглядишь, главное, что у тебя в голове, рано или поздно это оценят. Но недавно ей пришлось столкнуться с другим значением поговорки. Встречают-то все равно по внешности, а если не встретят, то и провожать не станут. Иногда люди смотрят на внешнюю мишуру прежде, чем решают, стоит ли вообще обращать на тебя внимание. Неформалы узнают друг друга с первого взгляда по аксессуарам, манере одеваться и гриму, «ботаны» соблюдают собственный дресс-код и встречаются в читальном зале библиотеки, у футбольных фанатов опознавательным знаком служит одежда определенного сочетания цветов. Те, кто превыше всего деньги ценит, успевают подсчитать, сколько стоит одежда, часы, сумка и очки, прежде чем заговорить с человеком. Творческие люди ищут единомышленников в поэтических клубах или художественных студиях, потому что с первого взгляда нельзя сказать о ком-либо, пишет ли он стихи или рисует пейзажи. Одинокому человеку так важно найти друзей, прибиться к стае, чувствовать себя среди своих! А где они, свои, и по каким знакам они тебя признают, не всегда ясно…

Света Новоруссова всегда была неформальным лидером женской половины класса, да и среди мальчишек у нее находилось немало поклонников. Она и училась хорошо, и выглядела отлично. К тому же родители ее не были стеснены в средствах, и даже кризис на семье почти не сказался. Стоило ей упомянуть о фильме, напеть популярную мелодию, прийти в класс в новом наряде или продемонстрировать недавно приобретенный аксессуар, как среди ребят начиналось повальное увлечение тем же самым. Все поголовно обсуждали один и тот же фильм, фанатели по одной и той же группе, а кто не успевал подхватить общую нить, терялся в аутсайдерах. Иногда даже доходило до смешного. Например, подражая Светке, все девочки нарядились в одежду модного в том сезоне фиолетового цвета, и какая-то пожилая учительница младших классов, встретив их в столовой, всплеснула руками от восторга:

– Наконец-то у нас ввели единую школьную форму, прямо как в добрые старые времена!

А вот Маша предпочитала оставаться сама собой. Но и быть в стороне, в аутсайдерах, ей не хотелось, к тому же Света была ее подругой. Соперничать с хорошим и интересным человеком только ради того, чтобы выделиться, казалось Маше неприемлемым. Намного легче, придя в класс, включиться в обсуждение любимого всеми фильма, почувствовать дружеское плечо, поиграв таким же брелоком с разноцветными шариками, как и у всех, подхватить пение любимой всеми песни. Быть как все – значит быть одной из своих, из друзей, из класса. Что с того, что тон общей песни задает один человек и что сама Маша дома слушает совсем другую музыку? Главное – чувство общности, защищенность, осознание себя частью чего-то большего. По крайней мере, так всем казалось.

Однажды Света пришла в класс с новым сотовым телефоном, и ее парту моментально обступили и девочки, и мальчики. Последние, правда, зафыркали, увидев пронзительно-розовый цвет и наклеенные стразы, однако заинтересовались техническими возможностями новой игрушки. А девочки ахали и восторгались, меняли рингтоны, фотографировались, подбирали прически и макияж в специальном графическом редакторе. Света снисходительно улыбалась. В течение нескольких недель, слезами ли, уговорами ли, обещаниями уломав родителей на покупку или просто вытряхивая копилки, почти все девочки сменили свои телефончики на Glamour Schoolgirl, как у Светки. Розовые мобильники демонстративно лежали на партах или болтались на шнурках поверх блузок и водолазок, новый телефон стал своеобразной приметой Светкиного окружения. Даже умница Лена Новикова приклеила новенькие стразы на розовую крышечку. Маша мрачнела с каждым днем, стеснялась доставать собственный мобильник из сумки и даже начала «забывать» его дома. А ведь раньше телефон для нее был просто средством связи, с помощью которого можно звонить и отправлять эсэмэски, Интернет же и графические редакторы она предпочитала на большом мониторе компьютера, музыку – в mp3-плеере, а снимки делать – родительским фотоаппаратом. Маша вдруг почувствовала себя очень одинокой, день ото дня ей все больше казалось, что подруги мало с ней говорят, смотрят искоса, обсуждают между собой. «Если бы у меня был такой же телефон, я бы снова стала одной из них», – мечтала девочка.

Сначала мама с папой отказали ей наотрез. На зарплату детского врача и воспитательницы можно достойно прожить, если не увлекаться ненужными дорогими покупками, а именно к таковой родители отнесли телефончик марки Glamour Schoolgirl. Машин старый мобильник находился в отличном состоянии, и не было необходимости менять его на новый. Машиных слов «у всех есть, а у меня нет» мама просто не понимала.

– Что значит – у всех есть? Одна и та же модель телефона? Бред какой-то! Не знаю никого, у кого был бы такой же мобильник, как у меня, да мне и неинтересно знать, – удивлялась она.

Однако, когда Маша все чаще начала «забывать» телефон дома, мама забеспокоилась. После многочисленных напоминаний она потеряла терпение и решила все выяснить за ужином.

– Где ты была после школы? Я пришла с работы, а тебя нет. Звонила, но твой мобильник оказался дома.

– В школьной библиотеке, писала доклад по географии.

– Я с ума сходила, не зная, где ты! Почему ты вечно забываешь телефон дома? И почему ни одна из твоих одноклассниц не знала, где ты?

Маша не ответила, сидела и молча разламывала хлеб на кусочки. Если бы она действительно забыла телефон дома, то легко могла бы его забрать, всего лишь щелкнув пальцами. Колдовать в родном мире было очень тяжело, но на мелкие личные вещи вроде ручки, тетради, мобильника магии сквозняка хватало. А одноклассниц Маша избегала, стесняясь отсутствия розового Glamour Schoolgirl.

– Возьми и повесь на шею, я завтра проверю. – Мама положила телефон в чехле на Машину пустую тарелку.

Девочка отключила у телефона звук и убрала его поглубже в сумку. Мама позвонила на большой перемене, когда Маша была в столовой, и ответа, конечно же, не дождалась. На работе она была в первую смену, поэтому после обеда решила зайти за дочкой в школу, под благовидным предлогом – чтобы отправиться за новыми туфлями, покупку которых откладывали со дня на день по разным причинам. Едва прозвенел звонок с последнего урока, мама осторожно заглянула в класс. Ученики собирались домой, у многих девчонок на столах лежали одинаковые розовые мобильники. Кучка подружек с такими же телефонами на шеях собралась вокруг парты Светы Новоруссовой. Маша сидела одна. Ни с кем не разговаривая, она поспешно собрала сумку и направилась к двери. Налетела на маму, уставилась на нее во все глаза.

– Мам, ты чего тут?

– Да вот, решила зайти за тобой, солнышко. Давай за туфлями съездим, а то все никак не соберемся, – объяснила мама.

Она взяла Машу за плечо и, уходя, еще раз обернулась на группу девочек с одинаковыми розовыми мобильниками. Те продолжали болтать и хихикать как ни в чем не бывало, только одна или две посмотрели им вслед.

На улице мама долго не решалась заговорить, подбирала слова. Они зашли с Машей в магазин, где им приглянулись туфли, но не оказалось подходящего размера. В другой магазин нужно было ехать на троллейбусе. Маша сразу прошла на заднюю площадку, встала лицом к стеклу. Мама несколько минут смотрела сбоку на дочкин профиль, потом сказала:

– Напрасно ты считаешь, что телефон решит твои проблемы в общении.

– Мама, не было никаких проблем, пока у всех не появился этот телефон, а у меня нет.

– Маша, ты даже ни с кем не попрощалась, когда уходила. Уходила ты, кстати, совсем одна, а раньше всегда с подружками. При чем тут мобильник?

– У всех моих друзей появилось что-то общее, к чему я оказалась непричастна. Несколько недель все разговоры в классе сводились к Glamour Schoolgirl. «Привет. О, у тебя тоже такой появился? Ну и как тебе? Ты уже пробовала эту прическу в редакторе на своей фотке? Вот так и постригись, тебе будет суперски! А откуда ты скачала этот рингтон? Я тоже хочу. Ой, какая красивенькая висюлечка! А у меня – посмотри…»

– Новая игрушка быстро надоедает. Я уверена, разговоры давно закончились.

– Их оказалось достаточно, чтобы я осталась в стороне. Теперь я не могу просто так подойти к ним и поддержать компанию. В самый неподходящий момент звонишь ты, или папа, или еще кто, и я достаю свой допотопный мобильник, и все смотрят на него, как на НЛО.

– Но у тебя хороший телефон! Согласна, немного устаревший, но мы же вместе принимали решение о покупке. Мы с папой не зарабатываем столько, сколько родители Светы, а ты еще ребенок, и покупать навороченную игрушку всякий раз, когда…

– Опять ты сводишь на эту тему. – Маша снова отвела взгляд к окну. – Наша остановка.

Туфли они в тот день так и не купили. А вернувшись домой, больше не разговаривали. Маша не спорила, не ругалась, а ушла в свою комнату и принялась за уроки. Она не была даже обижена на родителей. Просто не знала, какой найти выход. И ей пришло в голову, что лучше вообще отказаться от сотовой связи. Если уж быть белой вороной, то ради принципа, а не потому, что нет денег…

А у мамы состоялся долгий разговор с папой. Тот тоже сначала долго отказывался понимать, зачем дочери нужен телефон именно этой марки. Но потом папа вспомнил, как чувствовал себя в шестом классе, когда у всех появились фирменные джинсы, а у него – нет. И как неловко ему стало приходить в компанию, когда все носили модные штаны. Только в отличие от дочки он-то как раз закатывал своим родителям показательные скандалы, о чем сейчас вспоминать ему было больно и противно.

– Подростки… – вздохнул папа. – Ладно, туфли вы все равно не купили, стало быть, немного сэкономили. Давай купим розовый мобильник…

На следующий день Машу ждал сюрприз. Девочка боялась поверить своим глазам, она взяла коробку в руки и просто держала ее, не открывая.

– Поверить не могу! – воскликнула она в восторге.

– Поверить не могу! – воскликнула она снова минутой позже, когда, наконец, решилась заглянуть внутрь, однако теперь в ее голосе звучало негодование.

– Что? – растерялась мама и заглянула через плечо дочки в коробку.

Там лежал другой телефон. Не розовый, а сиреневый. Не раскладушка, а круглый кулон на витом шнурке. И рядом пакетик с простыми белыми стразами.

– Не Glamour Schoolgirl, – поняла мама и взглянула на папу.

– Не нашел я ваш гламур, – стал оправдываться тот. – Наверное, твои одноклассники все в городе скупили. Но этот Curiosity – тоже девчачья марка. К тому же более новая модель. Немного дороже, зато фото и видео выше качеством. Да еще walkman есть, плюс к тем же программам, что тебе понравились в гламуре. Будешь музыку слушать по дороге в школу.

– Да вы издеваетесь! – У Маши слезы брызнули из глаз. – На Glamour Schoolgirl у вас денег нет, а потом покупаете телефон еще дороже – и не тот! На фиг он мне сдался?

Папа стукнул кулаком по столу, мама ойкнула. Потом папа взялся за пульс и, считая вполголоса, вышел из комнаты. Маша даже за него испугалась. А мама, когда за папой закрылась дверь, твердо сказала:

– Вот теперь я точно знаю, что проблема в общении у тебя. Причина в тебе, а не в телефоне.

– Почему?! – возмутилась Маша.

– Твой телефон был старый, дешевый, хуже, чем у других, и ты его стыдилась. Так? Теперь у тебя телефон новый, дорогой и лучше, чем у других, но ты по-прежнему недовольна.

– Ты же знаешь, что мне нужен точно такой же!

– Зачем? Я еще могла понять, что ты чувствуешь себя хуже других, потому что в чем-то обделена, но сейчас я тебя совсем не понимаю. Сейчас у тебя отличный телефон, и больше не сваливай на него свои проблемы. Честно говоря, я бы на твоем месте нашла общие темы для разговора с подругами и со старым аппаратом.

– Я просто хочу быть одной из них, такой, как другие, не белой вороной.

– Угу, розовой вороной… Извини, мне нужно поговорить с папой, а ты осваивай новую игрушку.

Мама в сердцах даже хлопнула дверью. Правда, скорее случайно – просто силу не рассчитала. Но Машу это так оскорбило, что она бросила коробочку с новым телефоном на пол. Потом, спохватившись, нагнулась за ней, и в тот момент у нее сильно закружилась голова. Девочка упала на колени и удивилась, почему пол такой неровный и холодный, просто как камни. В нос ударил запах тухлой рыбы, неожиданный и сильный. Потом он ослабел, и Маша почувствовала запахи моря, дыма, листвы. В глазах потемнело, пришлось зажмуриться. На секунду заложило уши, а потом тишина вдруг взорвалась множеством звуков – шаги, музыка, голоса, шум моря, свист ветра, гудки, свистки, звонки…

– Да она больная, не трогай ее! – сказал кто-то в темноте, слова разнеслись эхом.

Из темноты и пугающих звуков кто-то протянул руку и помог ей подняться, крепко сжав локоть.

– Эй, девочка, тебе плохо? – Начало фразы снова прозвучало с эхом, а конец – вполне обычно.

Маша открыла глаза.

Глава 2
Где спрятаться от Ночных Птиц?

Она находилась не в своей комнате. Над головой – низкое серое небо, под ногами – грубые округлые камни, а вокруг стояли незнакомые подростки в тельняшках и одежде из черной кожи. За их спинами Маша увидела низкие серые стены, чахлую живую изгородь, кривые улицы с бледно-желтыми фонарями.

– Как это я так? – пробормотала девочка, ошарашенно озираясь. – Почему? Когда?

Колени ее внезапно опять ослабели, и она бы упала второй раз, но парень, державший за локоть, обнял ее, и Маша устояла на ногах. У парня были яркие синие глаза, яркая синяя шапка, надвинутая по самые брови, и яркий синий шарф, закрывавший нижнюю часть лица. От него пахло шерстью и какой-то пряностью, терпкой и приятной, вроде сандала. Отчего-то, глядя в его лицо, Маша вдруг подумала, что с этого дня у нее все и всегда будет получаться. Но уже в следующую секунду удивилась, с чего вдруг такая мысль вообще возникла.

– Вызвать каменщиков, пусть к лечухам отправят, она же точно больная, – повторил уже знакомый девичий голос.

Маша повернула голову, чтобы посмотреть, кому он принадлежит. Это была девочка с двумя десятками косичек на голове, причем каждая косичка была украшена раковиной. Она смотрела на Машу хмуро и озабоченно.

– Аня, принеси ей воды, – попросил кто-то, и девочка с косичками отошла в сторону.

– Я здорова, просто не ожидала здесь оказаться, – объяснила Маша. – Можно мне сесть? Скажите, что это за город?

Парень в синей шапочке бережно подвел ее к низкой каменной скамье и усадил. Девочка с косичками принесла воды из колонки. Кружка была алюминиевая, холодная, с вмятиной на боку, а вода чуть солоноватая на вкус. Маша сделала пару глотков из вежливости, но ей и в самом деле стало легче. Она выплеснула немного воды в ладошку и обтерла лицо.

– Это Рогонда, – тихо произнес парень в синей шапочке. – Город на острове, столица рыбаков и моряков. Попасть сюда можно только по морю, на корабле, плыть несколько дней. Воздушный транспорт в пределах Рогонды запрещен, он пугает реликтовых Птиц. На ракушке ты прилететь с другого острова не могла, заряда антиграва не хватит. Как же ты оказалась тут, да еще так неожиданно?

– Не знаю, – ответила девочка.

После умывания ей стало холодно – она была в домашней футболке и тренировочных штанах, на ногах резиновые шлепанцы на босу ногу. Ледяной ветер пронизывал ее насквозь, из серых облаков начал накрапывать мелкий дождик. Маша съежилась и засунула руки в карманы штанов. Внезапно она нащупала круглый предмет. Это оказалась точилка для карандашей, украшенная зеркальцем размером с пятирублевую монету.

– Я точила карандаш, но пришел папа, и я случайно сунула точилку в карман, потом мне дали коробку… – бормотала девочка, рассматривая точилку. И вдруг Маша все поняла и схватилась за амулет, висевший у нее на шее. – Кристалл! Второе лицо!^[1]

– Что? – не понял ее собеседник.

Маша поспешно обшарила карманы и вытащила пакетик стразов от нового телефона.

– И еще дары. Не обязательный, но частый спутник сквозняка. Ясно, я переместилась…

Девочка уронила голову на руки и хотела было заплакать, но ребята вокруг нее засмеялись.

– Что тут смешного? – спросила Маша. От холода у нее зуб на зуб не попадал.

– Да ладно, Андрей, она обычный морской волчонок, – фыркнула Аня. – На грузовом, поди, ехала. Несколько дней в море, вот и заговаривается теперь.

– Я не заговариваюсь! – возмутилась Маша, но громко клацнула зубами от озноба, и ребята снова засмеялись.

– Ты замерзла, – мягко сказал помогавший ей парень.

Сняв с себя шарф, он обмотал ее шею и плечи. От шарфа пахло шерстью и сандалом. Потом парень снял с себя шапочку – у него оказались черные взлохмаченные волосы, и только одна-единственная ярко-красная косичка, тоненькая, как шнурочек, спускалась с правого виска до самого плеча, на конце ее висела ракушка. Без шапки он выглядел моложе, чем на первый взгляд, у него были прямые густые брови, высокие скулы и очень мягкая улыбка.

– Спасибо, – сказала Маша. – Ты очень добрый. А не подскажешь, где тут можно пожить? Может, здесь кто-то принимает беспризорников на ночлег или кому-то нужна служанка?

– Служанка? – удивленно переспросил высокий парень в алой бандане. До сей минуты он не произнес ни слова, даже не улыбнулся, только удивленно приподнимал тонкие брови.

– Ну да, я готова работать, помогать по дому или присматривать за детьми. Еще я умею профессионально делать маникюр. Мне просто нужна крыша над головой и добрые порядочные люди, которые могли бы приютить меня на время. А я со своей стороны…

– Очень интересно! – высокомерно перебил ее парень в алой бандане. – Маникюрша-нянька-прачка, универсальный беспризорник, новая модель.

Ребята снова засмеялись, а Маша смутилась.

– Может, она подходит на роль участника программы «Волшебная сиротка»? – нерешительно произнесла девочка с косичками и повернулась к Маше. – Ты умеешь колдовать?

– Для того чтобы вступить в программу, требуется время, Аня, – озабоченно протянул, не дав Маше ответить, парень, которого, кажется, звали Андреем. – Сначала надо собрать документы, получить гражданство, подать заявление. Отец уехал в Керонду, вернется только через два дня, а девочка уже сегодня должна где-то ночевать. К тому же Черный Час не за горами, крыша над головой необходима ей немедленно.

– Прости, ты Аня, да? – спросила девочку с косичками Маша, решив взять инициативу на себя. – А ты Андрей? Меня зовут Маша.

– Да, я Андрей, но друзья обычно зовут меня Шаман, – представился парень, отдавший ей свою шапочку. – Аня, Нюшка-Ракушка – моя сводная сестра, я сир в доме ее родителей.

– Сир? – не поняла Маша.

– Сир, участник программы «Волшебная сиротка». Парень в алой бандане – Боцман. Он тоже сирота, но без волшебства, живет у своей тетки. Рядом с ним Вася-Карасик, наш самый сильный друг.

Вася-Карасик оказался широкоплечим толстым парнем, белокурым, с розовой кожей. Когда его представили Маше, он только шумно высморкался, но ничего не сказал.

– Вот этот шут – Кирюшка-Селедка. – Андрей указал на тощего мальчика, который, гримасничая, повис на руках на заборе. – Вон та красавица с двумя хвостиками – подруга Боцмана, Оля-Чайка.

У Оли дрогнули ресницы, но выражение лица не изменилось. Девушка вообще не пошевелилась, продолжая молча смотреть на Машу.

– Спасибо, мне очень приятно, – вежливо сказала Маша. – Ребята, а кто-нибудь из вас мог бы меня на сегодня приютить?

Подростки переглянулись. Только Боцман рассматривал свои ногти, да Селедка продолжал раскачиваться на заборе.

– Погоди, надо подумать… – разомкнула губы Оля. – Номер своей ракушки назови.

– Номер ракушки?

– Ну да. Мы передадим его родителям или опекунам, и если он чистый, то есть настоящий и неворованный, кто-то, возможно, разрешит тебе у него пожить, пока ты не стала чьим-то сиром, то есть пока тебя не приютят в рамках программы «Волшебная сиротка».

Оля демонстративно вытянула за шнурок из-под свитера странный предмет, больше всего напоминавший раковину рапан, только пластмассовую. Оля покрутила самый кончик, и из него вытянулась дрожащая сфера, похожая на мыльный пузырь. На ней появилось какое-то изображение. Тотчас все ребята достали свои «рапаны», кто из кармана, кто на шнурке из-за пазухи. У всех «рапаны» были разные.

– Это что? – еще больше удивилась Маша. – Игра или документы?

– Документы, телефоны, информаторы, – объяснила Ольга. – Твоя-то где?

Маша внимательно осмотрела ракушки ребят. У Кирюхи она была простой, желтой, с красным брелоком. У Андрея и Ани – тигрового раскраса, одинаковые. Ракушка Боцмана, черная, с бегающими зелеными огоньками, напоминала маленький космический корабль. У Оли и Карасика ракушки были черными и маленькими, без особых отличий.

– У меня нет ракушки и никогда не было, – призналась Маша.

– Ууу, тогда мы не сможем тебе помочь, – протянула Оля и проткнула пальцем дрожащую сферу. Та лопнула, как мыльный пузырь. – Без хорошей ракушки в нашем городе ты не человек, а вообще без ракушки… даже не знаю… Не жилец вообще!

– Однако сегодня будет гроза, – пробормотал озабоченно Кирюшка-Селедка, глядя в свой «мыльный пузырь». – Мне нужно к отцу в доки.

– Мы с Карасем тоже в доки, – буднично сказал Боцман. – У нас там дела, верно, Карась?

Ребята свернули свои ракушки и убрали их, переговариваясь и напрочь забыв о Маше.

– Погодите! – остановил их Андрей. – Нужно же придумать, как помочь девчонке.

– А что тут придумаешь? – отозвался Боцман. – Без номера ее вряд ли кто рискнет приютить. Вдруг она воровка, или пиратский шпион, или из отмоллюзгов…

– Но ведь скоро Черный Час! – озабоченно перебила его Аня. – Мы бы взяли ее домой и без номера, не будь отец в отъезде.

– Вам хорошо говорить, у вас отец мэр города, – фыркнула Оля. – Он бы придумал, куда ее устроить на ночлег, не оставляя у себя, а другие не могут так рисковать.

– Я не воровка! – обиделась Маша. – И я готова заплатить за приют, то есть отработать. И что такое Черный Час?

Карась присвистнул, Селедка втянул голову в плечи, девочки переглянулись.

– Да, вот теперь я верю, что ты не из Рогонды, – медленно произнес Боцман. – Черный Час – это время, когда нельзя находиться под открытым небом. До его наступления каждый старается найти себе укрытие.

– Нельзя зажигать света и шуметь, – добавила Оля. – Обычно он начинается в полночь, а закончиться может через час, или через час пятнадцать минут, или через два часа, или утром – все зависит от Смотрителя Маяка.

– А почему надо прятаться? – не поняла Маша. – И как узнать, когда он начинается и когда заканчивается?

– Черный Час – время темных чудес, – сказал, глядя ей в глаза, Андрей, – когда в город слетаются Ночные Птицы Рогонды, принося на крыльях магию и тьму. Никто не знает, что происходит тогда на улицах, наши спальни находятся глубоко под землей, дома звукоизолированы. Но уверяю тебя: каждый, кто оказался в Черный Час снаружи, будь он хоть маленький мышонок, хоть вооруженный до зубов пират, или пропадет бесследно, или свихнется. Смотритель Маяка – волшебный спаситель города. Триста лет Маяк не гаснет, чтобы корабли не заблудились во тьме, и триста лет тот, кто является Смотрителем, усмиряет Ночных Птиц, чтобы Черный Час закончился вовремя.

– Ему триста лет? – удивилась Маша.

– Нет, что ты, каждый Смотритель Маяка рано или поздно ищет себе ученика из горожан с магическими способностями. Только на сей раз поиски затянулись…

– Придержи язык! – Аня испуганно закрыла Андрею рот ладошкой. – Ты же ее не знаешь! Рассказали чужестранке про Черный Час – и хватит. Лучше давайте думать, куда малахольную спрячем. Хотя, по мне, так это совсем не наше дело.

– Ну, если она так рвется поработать, то пусть нанимается к Капитошке, – придумал Боцман и заржал. Его поддержал Карась.

– Ты с ума сошел, – спокойно сказала Оля.

– Да ничуть. После того что мы устроили утром ее новой служанке, та наверняка уволилась, – объяснил Боцман. – Пусть девчонка наймется к ней на работу, переночует пару дней, а там вернется мэр и подберет для нее новую семью в рамках программы «Волшебная сиротка». Мы, так и быть, дадим Капитошке отдых от нас на пару деньков. Мы же добрые-предобрые, правда, Шаман?

Андрей нахмурился и опустил голову.

– Это мысль… – Аня тронула Андрея за локоть. – Точно, давай проводим ее к «Фруктовой корзинке».

– Шаман мне нужен в порту, – строго произнес Боцман. – А вам, девчонки, пора по домам – скоро начнет темнеть. Машу проводит Селедка.

– Почему я?! – взвился тот. – Я должен помочь отцу в доках, чтобы он успел домой до грозы!

– Слетаешь в порт на антиграве. Уже конец дня, и аккумуляторы тебе сегодня больше не понадобятся, – отрезал Боцман. – К тому же пользы от тебя рыбакам немного. Ладно, ладно – пока немного, не заводись. Все, ребята, проблема решена. Расходимся! И завтра, смотрите, в школу не опаздывать, иначе вас занесут в списки особо одаренных учеников, рекомендованных Смотрителю.

– Есть, капитан, – пробурчал Селедка. – Прощайте, дамы и господа, отважный пират спасет незнакомку от Черного Часа, доставит ее прямиком в логово Морского Змея…

– Трепло! – фыркнула Ольга. Чайка улыбнулась Боцману и отправилась вверх по улице, увлекая за собой Аню. Та помахала Андрею на прощание одной из своих косичек. Парень расплылся в ответ и дотронулся до одинокой красной косички с ракушкой. Боцман и Карась, о чем-то тихо переговариваясь, неторопливо спускались вниз по улице.

– Чего ждешь? – окликнул Селедка Машу. – Пошли, я и так из-за тебя опаздываю!

Кирилл, не оглядываясь на свою подопечную, двинулся вдоль живой изгороди. Маша покорно поплелась за ним. Один раз она обернулась на уходящих в порт ребят, но уже не увидела, как Андрей вскинул вверх руку, прощаясь с ней.

Селедка шел, посвистывая, по узким кривым улочкам, переходящим в каменные лестницы и снова тянущимся, словно серпантин, мимо невысоких домов и крохотных садиков. Маша смотрела на маленькие веранды и низкие крыши и удивлялась, как же там живут люди. Может быть, в этом мире только маленькие семьи, которые обитают в одной комнате, совмещая спальню с кухней? Хотя Андрей вроде говорил, что спальни находятся под землей… Но кроме спален в доме еще должны быть комнаты, кухня, ванная. Как же тут обходятся без окон? Круглые сутки сидят при электрическом свете? Девочка остановилась, чтобы перевести дух и осмотреться. Рогонда была похожа не на город, а скорее – на многоярусную деревню.

– Эй, чужестранка! – окликнул ее Кирюха. – Если затошнит, не плюй себе под ноги, мы вышли из пояса рыбаков и бедняков. Ты и так бродяжка, не хватало еще тебе внимания каменщиков – службы порядка мэра! Крыша над головой будет точно, но она тебе не понравится, в подземельях каменщиков даже среди детей полно отмоллюзгов и пиратских волчат. Вряд ли тебе подойдет их компания.

– Я постараюсь, – кивнула Маша, оторопев от подобной информации.

Сказать по правде, ей уже было намного лучше. Может быть, из-за того, что ее способности сквозняка помогали ей быстрее адаптироваться к новому миру. Ветер с рыбной базы не казался уже таким противным, улица словно посветлела под серым небом. Девочка, чтобы передохнуть, на минутку оперлась рукой на каменистую изгородь, украшенную высокими горшками с растениями, чьи листья напоминали папоротник. Селедка тоже с неохотой остановился. Дома вокруг были такими же небольшими, как будто на одну-две комнаты. Правда, здесь, в богатом районе, окна и двери украшали витражи или мозаика из разноцветного стекла, и тротуар покрывали не круглые камушки, а затейливо выложенная плитка с ракушками. В маленьких садах у домов виднелись низкие фруктовые деревья, только, что за фрукты на них росли, Маша не могла разглядеть. Затем девочка посмотрела вниз, на район, из которого они с Селедкой уже вышли.

Улицы и дома образовывали странный рисунок – словно круги, большие и маленькие, располагались на разной высоте. Все крыши были наклонены в сторону моря, из каждой торчала здоровенная квадратная труба. Далеко внизу Маша увидела порт со множеством современно выглядевших кораблей, здания, похожие на промышленные предприятия, и, наконец, узкую голубую полоску моря.

– Красиво, да? – ухмыльнулся Селедка.

– Какой странный город… – пробормотала девочка. – Что-то мне он напоминает.

– Дай угадаю – морской желудь на створке мидии?

– Я никогда не видела морской желудь, кажется…

– Ну, тогда не знаю. Лично мне Рогонда всегда напоминала морской желудь. Это такие белые штуки, которыми бывают усыпаны ракушки и днища кораблей. Дальше идем или нет?

– А ты уверен, что ваша Капитошка меня примет?

– Во-первых, не называй ее Капитошкой. Капитолина Андреевна, только так! – Селедка поднял палец вверх. – Иначе она с тобой и разговаривать не будет. Была директором нашей школы, пока не увлеклась овощами и фруктами. У ее сына аллергия на рыбу, и супружник Капитошки принялся возить сюда крупу, муку, овощи, фрукты, а она начала продавать излишки. Мол, продукты хорошие, да и дорогие. Но притом оставалась директором школы. И вот, год назад заявился к ней наш мэр и говорит: «Вы педагог или торговка? Извольте определиться! Не имеете права торговать, пока работаете в школе». Она и ушла. Сделала к своему дому пристрой, завела в нем магазинчик, где торгуют овощами, фруктами, иногда крупой, но никогда – рыбой, за что мы с ребятами ей и мстим. Из школы-то ушла, а такой же вредной осталась, как была.

– Спасибо, что предупредил. Но ты сказал – во-первых. А будет ли во-вторых? – поинтересовалась девочка.

– Будет! Ты непременно должна понравиться Капитошке, иначе у тебя не останется другого выхода, как идти к отмоллюзгам. Вот куда я тебя провожать точно не стану! В любом случае найди себе ночлег до того, как зазвонят колокола. Вопрос жизни и смерти!

– А кто такие отмоллюзги?

– Те, кто много улыбается и много обещает. Орден великой и ужасной ракушки или как ее там… Поверишь им – и станешь морским тельцем. Никогда даже не разговаривай с отмоллюзгами! Поняла?

– Если честно, ничего не поняла, – пригорюнилась Маша.

– Вот же пуховая идиотка! – в сердцах воскликнул Селедка. – Заставили же меня с тобой нянькаться… Шел бы Андрей, ему бы терпения хватило. Ну хоть главное запомни: Капитолина Андреевна – хорошо, отмоллюзги – плохо. Ночью по улицам не бродить. Или для тебя и это слишком сложно?

– Да нет, не сложно, – примирительно сказала девочка. – Ты очень хорошо все объяснил. А где живет Капитолина Андреевна?