Глава 9
Дэн корчился на полу. Ему попалась карточка с безобидным вопросом, которую он сам же себе написал. Кира быстро вычислила его и в наказание заставила отжиматься. Денис рассчитывал произвести впечатление и показать себя, поэтому заявил, что сможет пятьдесят раз, но переоценил свои возможности и свалился уже на десятом. Кира на поблажку не согласилась, а мнение остальных не имело значения. Вот он и пытался кое-как дотянуть до нужного счета, превозмогая накатывающее бессилие. Лицо налилось кровью. Денис пыхтел. При попытках подняться его руки предательски дрожали и отказывались слушаться, мужчина падал лицом в пол и начинал заново. Кира громко подбадривала его и обещала незабываемую награду, Диана сидела рядом на полу и давала советы, она предлагала отжиматься не в полную, а с колен, так вероятность дойти до пятидесяти была выше, но сил у Дениса не хватало даже на это. На шум из кухни прибежали заговорщики и быстро включились в процесс. Марк прилег рядом с Дэном, подставив руку под голову. Он хлопал ладонью по полу орал:
– Соберись, тряпка! Вспомни все, чему я тебя учил! Давай, боец! Соберись! Ты можешь! – он указал рукой на Тимура. – Ассистент! Срочно требуется ассистент!
Тимур переступил через Дэна и встал над ним. Он подхватил начинающего спортсмена под руки и начал поднимать, а после опускать, изображая отжимания. Денис не сопротивлялся, руки его безвольно болтались, сил ни на что не осталось. Счет отжиманий вели хором.
– Сорок шесть, сорок семь, сорок восемь… – гул голосов заполнял весь дом. – Сорок девять, пятьдесят! Урааа!
Все начали громко смеяться и аплодировать. Тимур отпустил щуплое тело, и Денис брякнулся на пол, как мешок картошки. Он готов был пролежать так еще долго, жалея себя, но Марк подошел к сидящей в кресле Кире и начал шептать что-то ей на ухо. Дэна как подменили. У него тут же открылось второе дыхание, и в считанные секунды мужчина оказался рядом с ними. Он не успел расслышать, о чем была речь, ушам досталась лишь последняя фраза, которую бросила Кира, похлопав Марка по щеке:
– Ладно, но давай с этим попозже.
Тимур и Диана сидели на полу друг напротив друга и о чем-то спорили.
– Лучше одновременно: по счету и кто первый свалится, – загорелась идеей девушка.
–Так, все, давай! Кто будет судить? – Тим оглянулся на Марка, но Диана быстро перехватила инициативу.
– Виктор. Пускай он.
– Согласен.
Геройство Дэна их растормошило, и они поспорили, кто больше отожмется. Соперники вытянулись на полу, заняв позицию лицом к лицу, а Виктор встал над ними.
– Раз! – громко произнес мужчина, и они почти синхронно выполнили упражнение. – Два! – действие повторилось.
Все столпились вокруг и выкрикивали слова поддержки. Буря эмоций и радостных возгласов отражалась от стен. Соревнование так всех увлекло, что они напрочь забыли об игре, принесшей столько раздора.
– …Тридцать семь! – провозгласил Виктор.
Соперники уже не переговаривались, все их внимание было направлено на упражнение. Начала одолевать усталость. Порывом ветра распахнулось окно, и потоки воздуха ринулись внутрь. Денис бросился его закрыть, но остальные не двинулись с места, они никак не могли пропустить финал, который вот-вот мог произойти. Сквозняком сдуло карточки с заданиями, и они разлетелись в разные стороны, один листок взлетел выше всех и закружился в воздухе. Когда Денис наконец-то справился с окном, бумага плавно опустилась и легла на пол между спортсменами. На карточке большими буквами красовалось имя Тимура, за ним следовал вопрос: «Расскажи о Елене, кто она тебе?», и действие: взять голыми руками жар из камина.
Все затихли. Соперники уставились на карточку, но тело все еще верно держало позицию.
– Судя по загаданному действию, кто-то очень хочет, чтобы ты ответил на вопрос.
Тим схватил бумагу и вскочил на ноги. Диана отжалась еще один раз и провозгласила свою победу, но ее оппонент даже не обратил на это внимание. Он еще несколько раз перечитал написанное и уставился на присутствующих, чтобы понять, кто мог это написать. Вариантов было немного. Двое наверняка знали Елену: это Марк и Дэн – но они не могли! Или могли? Еще Кира, эта змея точно могла написать такой вопрос, но были сомнения, что она знала имя.
Все смотрели на него в полной тишине, ожидая, что произойдет дальше. Тимур выпрямился, по глазам было видно, что он в бешенстве и изо всех сил старается держать себя в руках. Для убедительности он даже улыбнулся, но его улыбка больше походила на оскал загнанного в угол животного. Готового ответа у него не было, поэтому пришлось придумывать на ходу. Тимур слегка запинался, но старался разговаривать максимально безразличным голосом.
– Елена… Странный вопрос, конечно, не понимаю, к чему он… Но… Елена… Это моя сестра… Да, сестра Елена… Двоюродная… – он значительно приободрился, ему понравился этот вариант. – Да, это моя двоюродная сестра, мы с ней достаточно близки. Часто общаемся, помогаем друг другу. Так что вопрос ни о чем.
Кира смотрела на него в упор, немного прищурившись.
– У меня такое ощущение, что ты сейчас соврал. Я не помню, чтобы ты хоть раз говорил о своей сестре.
– А с чего вдруг я должен был тебе говорить о своей сестре? – передразнил он ее.
Тимур смотрел на Киру в упор. Не похоже, что это она писала вопрос. Остаются лишь Марк и Денис. От этих мыслей внутри становилось как-то мерзко. Кто-то из друзей копает ему яму.
Резкая боль охватила его ладони, и Тимур от неожиданности упал. Мысли разбежались в разные стороны, он катался по полу и выл. Диана и Виктор подскочили к нему, им с трудом удалось его остановить и перевернуть на спину, мужчина поднял руки вверх и заорал:
– Что это за херня?!
Ладони горели жаром и медленно покрывались пузырями у всех на глазах. Тимур стал размахивать руками и выгибаться, но Виктор привалил его своим телом, чтобы тот не смог вертеться, а Диана схватила за руки.
– Принесите что-то холодное! – крикнула она.
Первой опомнилась Ева и побежала в кухню. Льда не было, поэтому девушка налила в миску воды и прибежала с ней обратно, расплескивая на ходу содержимое. Она поставила емкость рядом с Тимуром.
– У нас нет ничего холодного, попробуй опустить руки в воду, может, станет легче, – на глазах у нее застыли слезы, а руки продолжали крепко держаться за края принесенной посудины.
Остальные стали приходить в себя и заглядывать, в чем собственно дело. Тимур сидел на полу и смотрел на миску с водой, в которой лежали его вздувшиеся руки.
– Это похоже на ожог. Как это возможно? Я ведь просто стоял. Я ничего не трогал. Не могут руки просто взять и распухнуть, но они это сделали…
Все столпились вокруг и молча глазели. В гостиной воцарилась тишина, лишь немного потрескивали в камине поленья, а с улицы доносились звуки грозы.
– Там было написано… взять в руки жар… Взять в руки жар! – Тимур перешел на крик. – Там было написано! Какая тварь писала эту карточку?! Признавайтесь! Кто это сделал?!
Марк присел рядом с другом.
– Мужик, успокойся, мало ли что там написано. Такого просто не может быть.
Он похлопал Тимура по плечу, но тот поднял руки и ткнул Марку в лицо.
– Ты сюда посмотри! Вот этого точно не должно быть! Признавайся! Это ты сделал?! Это наверняка был ты! – неистово ревел он.
– Да ты совсем помешался?! Для чего мне было это делать? Какой резон?! – Марк вскочил с места. – Да и как это может быть, чтобы у тебя распухли руки только из-за того, что кто-то написал это на бумаге?
– Я не знаю! Не знаю как, но они распухли… – Тимур уронил голову на грудь и замолчал.
– Давай я тебе помогу подняться, – Марк подхватил друга под руки, на помощь прибежали еще пара человек и поставили его на ноги. – Может, надо перемотать.
– Да, наверное, – мужчина никак не мог оторвать взгляда от своих рук, в каждый миг он надеялся, что ему это привиделось. – Сожгите их, я хочу, чтобы вы сожгли проклятые бумажки. Дурацкая была затея. Лучше бы в шахматы играли.
Никто не спорил. Диана взяла со стола оставшиеся карточки и бросила в камин, Кира с Алисой собрали на полу разлетевшиеся листки и тоже отправили их в огонь. Все расселись кто куда. Неуверенно прозвучало предложение отправиться спать, но эту идею никто не поддержал. Кого-то вовсю одолевал страх неизведанного, а к кому-то он лишь начал подкрадываться, но все были уверены: им не уснуть. Так и сидели в тишине, никто не смотрел друг на друга, с улицы доносились раскаты грома и гул ветра. Тимур забился в самый дальний угол и затих, Марк подсел поближе к другу, нервно перебирая бороду.
– Тим, клянусь, я этого не делал.
Тимур не ответил.
– Сам подумай. Если тебя раскроют, то и меня могут. К тому же с кем мне девок в баньку водить, если мы поругаемся. Писать такое не в моих интересах.
Они встретились взглядом.
– А Ева?
– А что она? – голос Марка дрогнул.
– А то, что она знает Елену. Я сразу о ней не подумал, но теперь этот вариант мне кажется реальным.
– Точно нет. Она не написала ни одной карточки. Я с нее глаз не спускал.
Тимур вздохнул и обреченно склонил голову.
– Может, Дэн решил тебе отомстить за Киру? – продолжил за него думать Марк.
– Было бы за что мстить, шлюха – она и есть шлюха. Ему придется не одну сотню мужиков свести на тот свет, если всем мстить.
– Этот вариант нельзя отбрасывать.
– Не хочу об этом думать.
Марк почесал шею и задумчиво прошептал:
– У него и бывшая такая была. Она с мужиками крутила, а с Дэна только деньги тащила, он бегал за ней, скандалил, ревновал. Его бывшая до сих пор ему звонит, хотя они уже год как расстались, и она с другим живет. Ты слышал, как он разборки с тем мужиком за нее устраивал, мог и сейчас учудить.
– Мы это уже обсуждали сегодня, не надо мне по второму кругу, – прошипел пострадавший. – И да, я слышал, как он устраивал разборки, но это не то же самое. Бывшую он застал на горячем, а я с тех пор, как Денис бегает за Кирой, перестал пользоваться ее услугами. Он мой друг, притом хороший друг, хоть и дурак. Так что мстить ему не за что. Это не он.
– И не я. – Марк поднялся и пошел к Еве, которая забилась в дальний угол дивана, накрыв ноги пледом.
Марк сел рядом с ней и обнял за плечи.
– Ты замерзла? – в голосе его промелькнула уже забытая нежность.
Буря эмоций накрыла девушку, и Ева прижалась головой к его груди. Ей уже давно казалось, что этих чувств нет, а может, и не было никогда. Была лишь глупая привычка и страх перед отцом, которые не давали ей уйти. Отец ее не поддержит, даже наоборот, устроит очередную порку за решение разорвать отношения. Она поддалась мимолетному порыву, обняла Марка одной рукой и сильнее прижалась к нему. А может, никуда уходить не надо? Есть другой выход…
Алиса подошла к Тимуру и уселась рядом с ним.
– Ты раньше не говорил, что у тебя есть сестра.
– И что вы все заладили, не говорил я им. А я и не должен! – меньше всего ему хотелось что-либо выяснять. – Почти у всех есть сестры или братья, тем более двоюродные.
– Но…
– Не грузи меня, без тебя тошно.
Алиса замялась, она взглянула на его руки и тихо спросила:
– Болит?
Тимур поморщился.
– Нормально все.
– Тимочка, а вдруг это порча? – прошептала девушка.
Он уставился на Алису и понял, что она серьезно.
– Да нет уж, сразу проклятие, что так мелочиться с порчей. Не говори ерунду, лучше найди, чем мне руки перемотать.
Она фыркнула в ответ и скривила губы.
– У тебя руки раздулись на глазах у всех, без видимой причины! А ты мне говоришь: «Ерунда». – Она поднялась и снисходительно посмотрела на Тимура. – К тому же сам кричал, что это из-за бумажки. Мой рюкзак на веранде остался, там есть бинт и антисептик. Я предусмотрительная и всегда ношу с собой такие вещи. Сейчас принесу.
Алиса не спеша направилась к двери.
– Да уж, предусмотрительная, толку-то. Пока не сказал, сама не подумала, – Тимур откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
Глава 10
Алиса вошла в дверь и оказалась в коридоре квартиры. Она опешила и огляделась. Планировка обычная, как во многих старых высотках. Если смотреть от входной двери, то прямо будут две раздельные комнаты, справа – кухня, по пути в которую находилась ванная комната. Девушка вертелась на месте, обстановка была до боли знакома, и она пыталась все разглядеть. Дверь в одну из комнат оказалась закрытой, а во второй вместо дверного проема была лишь беспросветная темнота, даже дверных косяков не было видно. Свет пробивался со стороны кухни, и Алиса неуверенным шагом направилась туда. На полу сидела маленькая девочка лет пяти, у нее были темные волосы, собранные в два чудных хвостика, на которых красовались завязанные в бант ленточки. Ребенок был одет в розовое платье с белыми колготками и играл с куклами, никак не реагируя на гостью.
Алиса подошла поближе и присела на корточки.
– Привет…
Девочка подняла голову.
– Только не пугайся, я тебя не обижу. Меня зовут Алиса, а тебя как?
Но взгляд малышки проходил сквозь незваную гостью и был устремлен в коридор. Внезапно прозвенел дверной звонок, Алиса от испуга взвизгнула и закрыла рот руками.
– Извини, – обратилась она к девочке, но та не ответила.
Из комнаты послышались шаги, и девочка спряталась под стол. Со стола низко свисала скатерть, к тому же с двух сторон он был плотно приставлен к стене и холодильнику, отчего становился надежным убежищем для ребенка. Рядом находилось два табурета, которые кроха подвинула поближе, чтобы они служили дополнительным укрытием.
Алиса попробовала приподнять скатерть, но ее рука прошла сквозь ткань, девушка отшатнулась и повалилась на спину.
– Что? Как это… Я не понимаю… – вырвалось у нее.
В коридоре появилась молодая женщина, она открыла дверь и впустила в квартиру еще одну, постарше. Алиса вскочила с места и уставилась на них, не моргая.
– Мама?! Бабушка Вера?! Вы такие молодые… – голова закружилась, она взглянула на стол. – А это, значит… Это же наша квартира… Я вспомнила, мы жили тут с папой, перед тем как он…
Алиса обхватила руками голову.
– А девочка под столом… Я? Это прошлое? Я попала в прошлое?
Ее лицо побледнело. Девушка убеждала себя, что родные не навредят ей, но страх сковал каждую клеточку в организме.
«Что это? Как такое возможно?» – крутились в голове слова, как заезженная пластинка.
Женщины прошли в кухню и сели у стола. Они были настолько похожи, словно это один и тот же человек, но в разные этапы своей жизни. Темные волосы, янтарные глаза, тонкие губы.
«Они все меня не видят», – наконец догадалась Алиса. Она стояла посреди кухни и мотала головой, в попытке сбросить морок. Трудно было поверить в происходящее.
В кухне воцарилась тишина. Воздух сгустился от напряжения, а на душе заскрежетало ощущение надвигающейся беды. Первой не выдержала мама Алисы и шепотом наполнила гнетущую тишину.
– Вижу по твоему лицу, что-то узнала… – она потерянно опустила голову и уставилась на стол. Длинные волнистые волосы ниспадали и прятали ее лицо от посторонних глаз. – Говори…
Бабушка вздохнула.
– Ань… я не уверена, что тебе это надо. Что ты хочешь услышать? Все и так ясно, как день, его нет уже две недели.
Вера сидела ровно. Казалось, осанка была единственным, на что она могла сейчас повлиять, и поэтому ей доставалось все внимание. Лицо женщины выглядело беспристрастным, но глаза выдавали тревогу.
Анна облокотилась на стол и уронила лицо себе в ладони.
– Говори уж! Все равно узнаю.
Вера оглянулась вокруг себя.
– Алиса…
Анна поняла вопрос и не дала матери договорить.
– Я уложила ее час назад, спит у себя в комнате, дверь туда закрыта.
– Хорошо, – Вера зажмурилась и какое-то время просидела так. – С ним все в порядке. Жив, здоров.
Бабушка снова смолкла.
– Ну, хоть так, – Анна сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. – Хорошая новость.
– Не соглашусь с тобой, дочка.
– Не соглашается она… Говори, что хотела, нечего тянуть.
Вера повертела головой и снова окинула помещение взглядом в поисках маленькой девочки.
– Как я уже сказала, у него все хорошо. Он у Марты. С ней теперь живет, о нас даже не вспоминает.
Аня подняла голову. Лицо у нее было бледное, она изо всех сил старалась держать себя в руках, но это отнимало все оставшиеся силы. Женщина смотрела на свою мать в надежде, что та ошибается.
– Это точно? Кто тебе сказал?
– Ее соседка, живет от Марты через один дом. Она хотела взять выпивку в долг, вот и пришла ко мне в магазин с этими новостями. Думала, пользу принесла, хотя, может, оно и так.
– Вдруг соврала… – тут же ухватилась за эту ниточку Анна, но Вера не дала ей закрепиться.
– Нет. Не врет, – она с сочувствием смотрела на дочь. – Она адрес мне дала, я ходила к их дому и все сама увидела. Он там вместе с ней и ее детьми. Давно надо было разводиться, еще после того, как он дома впервые не ночевал, а ты его покрывала, искала проблемы в себе. Вот они, плоды твоих поисков. Пока твой отец был жив, этого всего не было, а как только его не стало… – Вера запнулась, ком подкатил к горлу и перехватил дыхание, на глаза навернулись слезы, но женщина не позволила им вырваться наружу.
Аня открыла рот, чтобы ответить, но мать ее остановила.
– Я знаю, что ты сейчас скажешь! Лучше молчи! – даже сквозь шепот ее тон не допускал возражений. – Ребенок еще никого не удержал, и ни одна семья не стала счастливой только лишь ради детей. То, что ты ради дочери пыталась сохранить семью, полный бред! Если ты до сих пор себя в этом убеждаешь, значит, сама себе врешь.
Вся горделивая фигура дрогнула, и бабушка немного ссутулилась, они не впервые поднимали этот вопрос, но с каждым разом разговор давался все труднее. Анна снова опустила голову и спрятала лицо за волосами, тихие всхлипывания наполнили кухню.
Алиса продолжала стоять на том же месте, в глазах у нее застыли слезы, она, не отводя взгляда, смотрела на свою мать, все еще такую красивую и молодую, но истощенную. В те дни Анна почти ничего не ела, и ее без того худенькое тело совсем осунулось, а черты лица заострились.
«Это они об отце, когда он от нас ушел. Но если я сидела под столом, то почему ничего не помню?» – Всхлипывания матери болью расходились во все уголки сознания, Алиса сделала шаг вперед и потянулась к ней, но, застыв на мгновенье, убрала руки, так и не приблизившись.
Анна подняла голову и обтерла ладонью свое мокрое от слез лицо.
– Ты видела его? Вы разговаривали?
Вера не хотела продолжать. К чему эти расспросы? Они ничего не несут, кроме боли и разрушений. Зачем над собой измываться? Женщина понимала, что ее дочь уже на грани и молчание лишь раздует ее горе, поэтому ответила:
– Видела. Но не говорила, – она задумчиво потупила взгляд. – О чем нам с ним говорить?
Анна быстро ухватилась за эти слова и истерично затараторила:
– О чем?! Как это о чем?! У нас много общих тем! О его дочери, например!
– Аня! Успокойся! Ребенка разбудишь! – рявкнула Вера, но ее дочь уже не слышала ни слова.
– То есть он бросил свою родную дочь, чтобы воспитывать детей этой суки?! Променял свою любимую, как он ее называет, фею на двух чужих гоблинов?!
– Замолчи! – прошипела в ответ бабушка. – Возьми себя в руки, Анечка, я тебя очень прошу!
В этот момент, расталкивая ноги женщин, из-под стола выскочила маленькая девочка, лицо ее выглядело возмущенным, она подскочила к двери и обернулась. Вера вскрикнула:
– Ты откуда взялась, куколка?! Тебе давно пора спать!
Ребенок зло смотрел на свою мать и начал орать:
– Мой папа меня любит! Он меня не бросал! Не смей так говорить! Это он тебя бросил! Это ты во всем виновата! И ты тоже! – она яростно тыкала в женщин пальцами. – Это вы виноваты! Он из-за вас ушел! А меня он заберет! Папа меня любит! Он вернется и заберет меня! А вы останетесь тут одни!
Анна потянулась к дочери, но маленькая Алиса отскочила.
– Папа любит меня, а тебя нет, понятно? Он за мной вернется, и я тоже тебя брошу!
Аня побледнела.
– Закрой рот и иди в свою комнату, немедленно, негодница! – Вера проревела так, что девочка подпрыгнула на месте и убежала.
Бабушка поднялась со стула и подошла к окну. Уперевшись головой в стекло, она начала тихо плакать.
– За что… За что нам это все?
Анна сползла со стула на пол и зашлась рыданиями.
Алиса ошарашенно смотрела на происходящее, горло сдавила невидимая рука, и дышать стало невероятно трудно.
– Мам… – слезы полились градом по лицу, девушка упала на колени рядом с матерью. – Мам… Пожалуйста, мамочка… Не плачь… Я так не думаю, мам… Я тебя не брошу…
Она потянулась к Анне, чтобы ее обнять, но руки прошли сквозь женщину, и Алиса упала на пол.
– Мамочка… пожалуйста… – всхлипывала она.
Анна ухватилась руками за стену и поднялась на ноги, она направилась следом за дочерью, но ноги переплетались и отказывались идти.
– Алиса… Доченька… Феечка моя…
Женщина сделала несколько шагов и свалилась без сознания в коридоре. Вера подбежала к ней, упала рядом на колени и начала трясти.
– Анечка, доченька, что с тобой! Анечка, открой глаза, я тебя умоляю! – но Анна не реагировала.
Бабушка Вера побежала звонить в скорую, а Алиса на коленях поползла к маме.
– Мамочка… Очнись, пожалуйста…
Она снова и снова пыталась обнять свою маму, но руки проходили сквозь нее, и ничего не получалось. Алиса села на пол и горько разрыдалась.
– Вот почему тебя так долго не было. Но я ничего не помню! Как это возможно! Не помню, как ушел отец, не помню ваш разговор. Я только знаю, что ты долго была в больнице, когда я была маленькая, но вы с бабушкой никогда не говорили почему.
Алиса продолжала сидеть рядом с матерью, ее рыдания сменились тихим плачем. Вера вызвала скорую помощь и вернулась обратно к Анне, села на пол и положила голову дочери к себе на колени. Лицо ее было красным, и она тяжело дышала. Откинувшись немного назад, Вера прижалась к стене и закрыла глаза. Так они и сидели до самого приезда скорой – невидимая никому Алиса с одной стороны и Вера со своей дочерью на руках с другой. Дверь в детскую была открыта, но свет там был выключен. Девочка так и не вышла, она пряталась от происходящего под одеялом и плакала. Боковым зрением Алисе казалось, что кто-то чужой смотрит на их горе из темного прохода в другую комнату, но она не придавала этому значения.
По прибытии скорой вместе с Анной хотели госпитализировать ее мать. Врачи были удивлены, как она еще находится в сознании при таком высоком давлении, но Вера отказалась. Надо было остаться с ребенком. Ей сделали несколько уколов и привели в чувства. Анну положили на каталку и вынесли из квартиры. Алиса вышла вслед за врачами…