Немёртвый

Глава 4

Как же это приятно мерно покачиваться, полулёжа на спине верблюда и ни о чём не думать. Никуда не надо торопиться, никто тебя не пытается убить и в голове только одна мысль, как бы придремав не кувыркнуться вниз. Уже семь дней, как я с каждым степенным шагом верблюдов приближался к Каркемишу.

Первые дни я очень плохо спал, в моей голове постоянно крутились воспоминания о том, что происходило тогда в деревне. И каждую ночь мне снились очень яркие сны… или воспоминания…

Первый шаг был неудачным. Как-то меня слишком сильно покачивает, несмотря на то что вроде бы восстановил дыхание. Мутит… Снова… Жалко, что так и не удосужился отыскать хоть немного воды. Сейчас бы она сильно пригодилась.

Второй шаг… Уже проще, но пить всё равно хочется. Хотя сейчас не до этого, мне очень надо попасть к источнику. Со всеми этими делами времени осталось всего ничего. Так что шире шаг, а ещё лучше – бегом!

Стою и смотрю на ошарашенных египтян. Странные они… На их глаз только что порвали в клочки, а некоторых и в буквальном смысле, два десятка бывалых воинов. А они стоят как вкопанные и смотрят на меня. Нет чтобы в ужасе от происходящего побежать прятаться или начать богам молиться… А они просто стоят, вцепившись в свои мечи. Выделялся один, весь иссечённый шрамами воин, который стоял только благодаря воткнутому в землю копью, по которому он постепенно и стал стекать вниз.

Это вывело остальных воинов из ступора, и они одновременно бросились ему помогать.

Я качнулся вперёд и, если бы не поддержавшая меня рука… Тоже, скорее всего, оказался бы на земле. Угадывать, кто меня подхватил, не пришлось, всё было и так понятно по трупному запаху, который витал вокруг трёх стоящих вокруг меня мертвецов.

Выжили, если так можно о них сказать… Хотя мне в любом случае надо к источнику, так что планы не меняются. Надо только опереться на посох и шагать. Шаг… Ещё один… Ох, как же хорошо в тени…

По телу начала разливаться приятная ломота, источник восполнял энергию, которую я потратил на создание рун во время боя. Медленно… Очень медленно… Но торопиться сейчас мне никуда не хотелось. Ноги сами собой подкосились, и я осел на землю, буквально плечом к плечу с израненным египетским ветераном.

Интересно, сколько я был без сознания?

Но вокруг практически ничего не изменилось, разве что тени от остатков строения едва сместились. Да, совсем чуть-чуть, а это значит, отключился я всего лишь на пару минут. Пора вставать.

Встряхнув несколько раз головой, я попытался подняться на ноги, но в первый раз успех в этом благом начинании мне не сопутствовал. Но после того, как я вцепился рукой в лохмотья одного из охранявших меня мертвецов, встать всё-таки удалось. Как, впрочем, и удержаться на ногах.

– Рад вас приветствовать, доблестные воины Нила, пусть благословение солнца всегда будет над вашими головами! Скажите, уважаемые, кто старший у вас в отряде? С кем я могу поговорить по очень важному делу?

С ними надо пообщаться, иначе тут могут появиться ещё пять трупов. А этого мне очень хотелось бы избежать.

Я всё понимаю, пожалуй, сам бы так отреагировал, если бы увидел непонятного человека, которого сопровождают мертвецы. Египтяне хотя бы пытаются соблюдать вежливость и просто вцепились руками в рукояти мечей… Но случайно сказанное слово или неосторожное движение и между нами может вспыхнуть пламя.

– Ну, если дело действительно важное, то можешь говорить со мной… – рядом, опираясь на разрушенную стену, вставал израненный воин.

Да, я подозревал, что именно он возглавляет эту группу, просто хотелось лишний раз в этом убедиться.

– Уважаемый, – аккуратно начал разговор я, – так уж получилось, что в этой схватке наши интересы совпали. Всё закончилось и, насколько я знаю, сейчас в деревне не осталось ни одного живого тирсена. Бой закончен, и мы выжили. Но сейчас мне очень надо попасть к источнику силы, который находится за вашими спинами. И мне не хочется идти туда по вашим трупам…

Да, я мог бы сказать эти слова и по-другому. Намёками, иносказаниями, скрыв угрозу за сотней слоёв толстой ткани, но… У меня просто не было времени на все эти игры в вежливость. В деревню вот-вот войдут ассирийцы или египтяне, а ни с теми, ни с другими быстро договориться у меня не получится. Тем более с тремя мертвецами, которые безмолвными статуями застыли у меня за спиной.

Вариант не выполнить свою клятву, мною даже не рассматривался, если я это сделаю, шансов выжить не будет вообще. А значит надо решать проблему как можно быстрее.

По улыбке, которая скользнула по лицу ветерана, я понял, что поступил правильно, не став играть в хитрые игры. С простым человеком, который провёл всю свою жизнь в походных лагерях лучше говорить честно и прямо.

– Ладно, немёртвый, спасибо и на том, что решил с нами поговорить. Я опасался, что ты сразу натравишь на нас своих мертвецов. И не смотри на меня так, я тоже всё понимаю, не первый день на земле живу. Тебе, после того, что ты сотворил с тирсенами пятью телами больше, пятью меньше… А с другой стороны, если бы мы умерли, то никаких лишних свидетелей. И никто не смог бы рассказать, в какую сторону смотрели твои глаза, когда ты уйдёшь из деревни…

Ветеран в задумчивости потёр лоб, а потом улыбнулся. Решение было принято.

– Но мы в любом случае обязаны тебе жизнью и в знак признательности мои воины сейчас вытащат мечи из ножен и сложат их к твоим ногам. А когда ты будешь у источника, мы снова возьмём мечи в руки и никто, пока жив хоть один из нас, не побеспокоит тебя, до тех пор, пока ты не выйдешь из святилища. На этом, будем считать, что наш долг будет отдан.

Ветеран пристально посмотрел на стоящих вокруг воинов.

Спустя мгновение все египтяне, как по команде, медленно вытащили мечи из ножен и сложили их к моим ногам.

Спасибо, тебе воин. Одно дело убивать в горячке боя, когда враг каждую секунду может забрать твою жизнь. И совсем другое, отдавать приказ растерзать людей, которые едва стоят на ногах и, при всём желании, не смогут оказать сопротивления.

Тут всего-то двадцать шагов до источника, но как же хорошо, что египтяне широко расступились, открывая мне проход. Знатно меня покачивает при каждом шаге, как будто попал под сильный пустынный ветер, который постоянно меняет направление удара.

А вот и он. Источник силы. Совсем небольшой, местное деревенское святилище, где одновременно могут поместиться не больше пяти человек. Но, с другой стороны, меня это сейчас не особо тревожило, мне места хватит с запасом, а три мертвеца, как-нибудь потеснятся.

Помня наш с неживыми договор, я, молча, подошёл к источнику. Как вы там говорили – ты должен опустить свой посох в источник, а дальше мы всё сделаем сами? Ну что же, посмотрим…

Как же я к тебе оказывается привык… Вот смотрю на тебя и вижу просто кусок огненного дерева, но в тоже время чувствую в тебе искру души. Внутри посоха зарождалась отдельная жизнь, которая, возможно, со временем станет разумной. Извини меня, если что-то пойдёт не так и поверь, у меня не было выбора.

Посох, с пронзительным свистом погрузился в небольшой бассейн с водой в центре местного храма. И я с огромным трудом удерживал его в бурлящей и сопротивляющейся энергии, которая переполняла воду священного источника. Если сейчас не случится какого-нибудь чуда, то посох просто раствориться в волнах силы. Удар…

Когда мои глаза смогли видеть, придя в себя после яркой вспышки, ситуация изменилась. Источник больше не боролся со мной. Энергия просто пульсировала, волнами прокатываясь по моему посоху, а рядом с его навершием плавали три ярких сгустка. Неожиданно пространство внутри святилища исказила судорога…

Опять пыль… До чего же мне надоело приходить в себя на твёрдой земле… Даже тонкая подстилка из кожи, которую я использовал для ночлега во время походов, сейчас вспоминалась мне как верх комфорта! Стоп, что-то не так! И почему мне удалось так быстро встать на ноги, если ещё пару минут назад я не мог найти в себе сил на них же устоять?

Надо, для надёжности, опереться на посох, чтобы избежать нового знакомства с негостеприимной землёй…

И тут я понял главное, мой посох по-прежнему был у меня в руках, целый и невредимый! Мой! Я был в этом точно уверен, в нём по-прежнему чувствовалась та самая частица души, которую я отчётливо ощутил, когда посох погрузился в источник.

Но… Я не мог оторвать глаз от двух искрящихся кристаллов, которые сверкали в навершии. С одной стороны, был сине-голубой камень, очень напоминающий своим цветом успокоившееся после шторма море. А вот второй был совершенно другим и переливался салатово-зелёными оттенками, безумно-яркими и красивыми, как ростки папируса весной.

Да… Это зрелище завораживало…

А почему камней два?! Я договаривался с тремя мёртвыми! Три души… Значит должно быть…

– Египтяне были братьями, по крови и по духу. Они были близнецами и источник смог их объединить, сделал так, как и должно быть. Едины, всегда и во всём. Теперь мы все, рядом с тобой и будем ждать, пока ты сможешь выполнить свою клятву.

Слова громко звучали у меня голове, в такт пульсации морского камня…

Я покрепче взялся за посох и сделал первый шаг к выходу из деревенского святилища…

Вышел я из полуразрушенного глиняного здания один. Сопровождавшие меня мертвецы, остались внутри святилища, тремя небольшими холмиками угольно-черного песка. Остановившись на выходе, я сощурился от ослепившего меня яркого солнца. По телу прокатилась волна приятного тепла, ощущение непередаваемое, как будто вышел на поверхность из очень глубокой пещеры…

Глаза понемногу привыкали к яркому солнечному свету…

Несколько раз моргнув, я внимательно осмотрелся. Меня внимательно изучали пять пар глаз. Настороженных, подозрительных, но не враждебных и это очень радует. Правда, в голове сразу возник вопрос, где шестой египтянин? Когда я заходил в святилище, он сидел у стены и, вроде бы, никуда не собирался…

А нет, вот он, появился из-за стены полуразрушенного святилища и сразу обратился ко мне.

– Уже вернулся? Извини, немного задержался, животные очень упрямые попались, а за другими гоняться по всей деревне, просто сил нет.

Забавно было смотреть, как ветеран тянет за собой двух явно недовольных его действиями верблюдов.

– Это тебе, в благодарность за наши жизни. Вот этот, который с белыми подпалинами, ездовой, он выносливый, можешь мне поверить. А вот этот, рыжий, повезёт запас продуктов и воды. Куда бы ты теперь не направился, до следующих деревень тебе всего точно хватит. И вот… – сделав шаг, ветеран протянул мне небольшой матерчатый мешочек.

Судя по звону и увесистости, внутри было золото. Монеты и украшения, даже не заглядывая внутрь я был в этом уверен.

– Спасибо, Воин. Прежде чем уйду, скажи, могу ли я чем-то тебе помочь?

Ветеран усмехнулся и после небольшой паузы ответил.

– Помочь – нет, а вот успокоить можешь. Скажи, твои сопровождающие уйдут с тобой или здесь останутся?

Вот почему меня не удивил его вопрос? Похоже, только Немёртвые спокойно относятся к наличию призванных рядом с собой.

– Тут я смогу порадовать тебя, Воин, тех, кто зашёл со мной в святилище, больше нет. Если будет любопытно, загляни внутрь, там, слева от входа, лежат три горки черного песка. Моё заклинание призыва развеялось, так что можете чувствовать себя в полной безопасности. По крайней мере, пока. Ты ведь знаешь, что скоро здесь будут псы Нинлиль?

Мы поняли друг друга. Египтянин даже не пытался уточнить, куда я собираюсь ехать, а я предупредил его о приближающейся опасности. Каждый соблюдает свои интересы, но не пытается вредить другому. Это правильно. Живи сам и позволь жить тому, кто оказался рядом. Я решил добавить ещё одну песчинку на чашу своих добрых дел.

– Воин, когда я спускался в деревню, крупные египетские отряды уже виднелись на горизонте, они шли с юга и со стороны пустыни. Псов я тоже видел, их отряд шёл с севера. У вас два варианта, либо вы прикасаетесь к источнику и пытаетесь уйти навстречу своим или… Честно говоря, нет у вас вариантов, если жить хотите. Но, хотя бы переберитесь на южную окраину деревни, там можно спрятаться в развалинах трактира. У вас будут хоть какие-то шансы дождаться своих.

Взгляд ветерана стал острый, как только что наточенный меч. Видно, не ожидал, что я решу предупредить их об опасности.

– Спасибо, Немёртвый, честно говоря, удивил. Мы перейдём на южную окраину. Эти пятеро не имеют искру мага, а значит, не смогут покинут пределы печати Псов, а бросать я их не хочу… Спрячемся в таверне, других вариантов нет, а там уже как боги решат. Прежде чем ты уйдёшь, скажи мне своё имя, чтобы я знал в чью честь мне надо произносить хвалебные гимны в храме Жизни…

Имя… Как бы я сам хотел знать как был назван при рождении… Нет, об этом тоже буду думать потом…

– Ты ничем не обязан мне, Воин, так получилось. Но, я надеюсь, что наши тропы ещё пересекутся. Имутес – зови меня при встрече так. Но теперь и я хочу спросить, кому я обязан своим будущим спокойным путешествием и тем, что на моих руках нет лишней крови?

В раскалённом воздухе повисла пауза. Он не обязан говорить своё имя, я это понимаю. Воин выразил мне свою благодарность сполна, остальное…

– Анкхо-мин, можешь звать меня так, маг. Родителя дали мне это имя в надежде, что я буду помогать им в благородном деле обработки земли. Как видишь, их надеждам не суждено было сбыться, правда, они об этом так и не узнали. Они погибли во время великого нашествия ливийских племён, останавливать которое были вынуждены сами Боги. С тех пор я не расстаюсь с копьём, очищая им мир от лишних людей.

Улыбка слегка исказила его губы.

– Теперь, немёртвый, тебе пора, как бы мне не было приятно поговорить с тобой и рассказать свою историю, но время течёт даже быстрее Нила. И очень скоро здесь, в деревне, может стать очень многолюдно.

Да, с этим я согласен. Сухой, короткий поклон. Воин заслужил это, честное приветствие от равного. А теперь надо плотнее перехватить поводья верблюдов и начинать выбираться. Чем быстрее, тем лучше.

Оглянулся я лишь один раз. Египтяне быстро собирали вещи и явно собирались уходить. Правильно, чем быстрее они это сделают, тем лучше. Больше я назад не смотрел. Нельзя это делать, всё, что со мной происходило здесь, уже становилось прошлым. Впереди был долгий путь к Каркемишу, тем более что он будет не прямым. Я уходил на восток, в пустыню. Как бы то ни было, но прямые тропы слишком часто приводят к смерти. Поэтому, я лучше сделаю большой крюк, но доберусь, куда мне надо живым.

Дорога в барханах

Мерно покачиваешься на верблюде и ни о чём не думаешь. Пустыня постепенно стала отступать. Барханы исчезли, теперь вокруг меня всё чаще стали мелькать кривоватые деревья и пятна зелёной травы. Хорошо ведь… Вот только почему настроение катится к песчаным демонам, становясь с каждым мигом всё хуже и хуже? Скоро ночь, пора искать место для ночлега, тем более что из опасной зоны я успел выбраться. Здесь уже опасаться некого. Если очень повезёт, то даже удастся присоединиться к какому-нибудь каравану, но это вряд ли. А вот и оно, место, где я проведу ночь.

Небольшой каменный домик с отверстием в центральной плите, стоял чуть в стороне от тропы, по которой мерно шагали мои верблюды. Малое место силы. Здесь можно, пусть и ненадолго, но почувствовать себя в безопасности. Только полностью безмозглый решится напасть здесь на странника и этим навлечь на себя вечное проклятие Бога.

Домики Беса. Говорят, в своё время он немало странствовал и везде, где только мог, старался оставлять частицу себя. Помощь страннику, поддержка истощённому магу, напоминание разбойникам о том, что есть божий суд. Красиво звучала легенда, рассказанная одним из охотников у костра. Но я однажды услышал и другую историю, рассказанную жрецом забытого Бога после пятого кувшина горького тёмного пива. Странная легенда, но интересная…

Раньше боги часто путешествовали по землям людей. Они что-то искали, собирали знания и не брезговали отмечать даже небольшие источники силы, в надежде на… Вот это, пожалуй, и остаётся самой большой загадкой, что же они искали и что надеялись обрести. Но, тем не менее, истина в том, что, найдя природный источник энергии, боги смешивали его силу со своей, ставили своеобразную метку. Это позволяло им становится сильнее, но и делало уязвимее.

Стоило кому-то перехватить источник, и бог становился слабее. Ему необходимо было появиться у источника и навести порядок, вернуть свою власть над местом. Сначала это было не трудно, но со временем увеличивалась исследованная территория, обострялась конкуренция, да и простым магам надо было где-то набираться сил. Именно поэтому боги заключили Договор. Каждый из них отстраивает Великие Святилища и превращает их в свои личные хранилища силы, которые наполняли энергией верующие, приходящие из разных концов мира.

Боги перестали бороться друг с другом и уподобляться диким животным, грызущихся за крохотный источник силы, как за лужу воды в засуху.

Единственным исключением стал Бес, прежде Великий, а ныне… почти всеми забытый бог. Единственный, кто по-прежнему бродил по миру, создавая на источниках свои каменные домики, в которых энергия природы смешивалась с его собственной силой.

Бывший Великий Бог, с белыми крыльями. Ныне бродяга, которого можно было увидеть идущим по обычной дороге и узнать, только по крылышкам на сандалиях. И даже при полном отсутствии ветра они трепетали и подрагивали.

Хорошая сказка мне вспомнилась, когда я укладывался спать между двумя верблюдами, в десятке шагов от каменного домика Беса.

Тревога! Опасность!

Что-то происходит, совсем рядом, стоит протянуть руку или прислушаться! Звон, отдалённые крики и запах жареного мяса! Противный до тошноты запах жареного мяса…

Как я оказался на ногах, вот так, сразу?! В полной темноте и даже не потревожив верблюдов, которые считались лучшими сторожами в пустыне! Куда меня тянет и почему тревога постепенно переплавляется в обжигающую боль, как будто к застарелой ране приложили огромных пиявок? Хотя… Да, мне нужно идти к домику Беса. Я не знаю зачем и что там произойдёт, но я должен быть там. И чем быстрее, тем лучше!

Лучше кому?..

Посох в руках?! Когда я успел его подхватить? Я отлично помню, как положил его, перед сном, немного в сторону, чтобы не мешал, если я буду переворачиваться с боку на бок.

Почему я иду, аккуратно делая шаг за шагом?!

Пока эти мысли вертелись у меня в голове, я оказался около источника. Глаза закрыты. Вокруг хрупкая тишина… Неожиданно камни в посохе заискрились так, что я увидел яркие всполохи даже сквозь плотно зажмуренные веки.

Цветные пятна, несколько раз мигнув, слились в подавляющее белое марево, которое неожиданно прорезал хриплый лающий рёв медных боевых труб…

Глава 5

– Держать строй! Щиты ниже и прикрывайте друг друга с боков! Лёгкие копья подвиньте поближе. Первый и третий, ваша цель, как только я подам команду, начнёте метать копья, сколько успеете, пока противник не подберётся слишком близко. И не приведи вас боги высунуться из-под прикрытия щитов! Сделаете лишний шаг в сторону, и я вас сам в нежить превращу, а потом пятками в костёр суну!

Пристально осмотрев притихших воинов, ветеран продолжил.

– Что приуныли, соколы Ра?! Слышали же, что наш друг Немёртвый говорил, боевые колесницы уже на подходе! Немного продержаться осталось… Если повезёт… – последние слова ветеран прошептал в сторону и так, чтобы стоящие рядом воины его не услышали.

Совсем рядом раздался топот подкованных металлом сандалий и скрежет сдвигаемых в боевой монолит щитов. Ассирийцы умело сбивали свой строй.

Мы стояли в одном из проломов здания, которое когда-то было лучшим деревенским трактиром. Несколько раз мы тут в своё время здорово посидели. Хотя главное тут слово – было. Две хоть как-то стоящие стены и то с огромными зияющими дырами. Единственным, что напоминало о прежнем предназначении этого здания, были два кувшина пива и большая вчерашняя лепёшка, которая из-за пожара почти приобрела вторую жизнь и стала мягкой. Правда, с явным привкусом свежей золы… Что, за не имением лучшего, тоже не плохо.

Тишина продлилась недолго, к таверне вышла металлическая ощетинившаяся длинными копьями многоножка. Жалко… Псы успели первыми… Очень жаль… Я поднял руку, подавая своим сигнал приготовиться к бою и сделал шаг вперёд…

Нет, шансов у нас нет, но пока я говорю, ребята будут жить. Вон у того, в центре, две жены и третий ребёнок скоро должен родиться. Я его помню. В прошлом патруле он у костра рассказывал, что написал прошение на очередной отпуск. Домой хотел ненадолго уехать, семью повидать…

А у копейщика, который сейчас сжал зубы до скрипа, только отец и мать. Он им не сказал, что нанялся в пограничный отряд, хотел потом рассказать. За романтикой на границу поехал, ну и подзаработать. Если не ошибаюсь, он был влюблён в девчонку, но у её отца несколько мельниц в одном из нижних номов, а значит, за голодранца замуж не отдадут…

Остальных бойцов я даже не помню. Может, пересекались где-то, а может, нет. Память о них ничего не подсказывала.

Но разве это важно? Я буду говорить, чтобы у них был хоть маленький, пусть совсем крохотный, но шанс выжить…

Широко разведя руки в стороны, я демонстративно сбросил щит, параллельно втыкая копьё остриём в плотно утоптанную землю… Воткнул глубоко, с запасом, я понимаю, если что-то пойдёт не так, то оно мне не поможет… Тишина…

Мне навстречу вышел бородатый мужик, Пёс, сразу чувствуется. Доспехи у него самые стандартные, а выдаёт в нём адепта Нинлиль лёгкая скользящая походка. Как будто на нём сейчас не тяжеленные бронзовые доспехи, а войлочный плащ, который годится только на то, чтобы сберечь в пустыне от ночного заморозка.

Трудно будет. Этого не обманешь и пустыми разговорами не проведёшь. Но я буду стараться. Другого выхода всё равно нет.

– Приветствую тебя, уважаемый воин Великого ассирийского Царства, пусть стоят столпы его во веки веков и продлиться жизнь его покровителей вечно!

Да, я знал, как правильно приветствовать ассирийцев. Научился за годы службы в приграничных областях.

Вышедший говорить со мной оскалил зубы. Это неплохо. Не торопит, вопросы, пока, не задаёт, а песчинки времени капают на весы нашей жизни. Я не буду спешить. Сейчас, для вида, немного поменяю позу и обопрусь на копьё. Пусть видит, что я не опасен.

– И я тебя приветствую, египтянин.

Невежливо. Значит, считает нас слабыми и недостойными нормального разговора. А чему тут удивляться, за мной пятеро израненных бойцов, против полной полусотни в его строю.

Я, по-прежнему, не торопился, поэтому инициативу в свои руки решил взять ассириец.

– Мне нужны две вещи. Первая – вы должны сложить оружие и выйти из-за этих развалин. Второе – ты должен рассказать мне о том, что произошло в этой деревне, чтобы я мог определить, будете вы жить или нет.

Я улыбнулся. Совсем чуть-чуть, буквально краешком губ. Ну, кто бы сомневался. Он действительно будет решать вопросы нашей жизни и смерти. Вот только чтобы я сейчас не рассказал, сразу после сдачи у нас потребуют клятву верности Нинлиль. А если откажемся… Все вопросы решатся сами собой, в пользу смерти, если повезёт, то быстрой. Знаем, проходили. Но разве это повод, чтобы не выиграть ещё немного времени?

– Я расскажу тебе всё, уважаемый. Расскажу, как всё было на самом деле и, если потребуется, повторю со всеми подробностями. Даже принесу клятву на священном источнике этого места, что говорю правду. А потом ты, достойный сын богов, решишь вопрос жизни и смерти.

Да, я осознанно его задел, ещё бы, назвать Пса – сыном Богов, для него это как раскаленным ножом по мужскому достоинству. Но это его дело, как он отнесётся к моим словам. В конце концов, я его богиню не оскорблял, а она приходится близкой родственницей Великим, это все и так знают.

– Наш патруль пришёл в эту деревню пополнить запасы воды, в ходе обычного обхода границы. У нас не было здесь другого интереса, в этом я готов поклясться прямо сейчас. После это мы планировали отправиться дальше, вдоль дороги, а потом на юг, в лагерь отряда Амона. Но нам не дали этого сделать.

Демонстративно переступил с ноги на ногу. Время ценно и пара секунд тоже важна.

– Когда мы прибыли в деревне торговля была в самом разгаре и тирсены уже были здесь. Наши воины не искали ссоры, но она произошла. Кто первый обнажил меч, я просто не знаю, был в это время у водного источника и наблюдал за тем, как возничие ухаживают за лошадьми. Но потом прозвучал сигнал общего боевого сбора…

Ещё одна небольшая пауза…

– … тирсенов оказалось слишком много. Мы приготовились к последней битве у местного источника, но потом появился, незнакомый маг, может быть из местных. Я не знаю, какое именно заклинание он применил, но тирсены стали умирать и уже скоро мы остались одни в этой деревне. И, пока ты не спросил, Пёс, никто из нас не видел, что он делал у источника. Так же, как не видели, куда он ушёл после того, как мы распрощались на деревенской площади. А теперь, когда моё слово сказано, хочу засвидетельствовать правду клятвой всем Богам и Богиням у источника!

Ассириец даже не попытался отрицать свою принадлежность к гвардии богини. Похоже он всё для себя решил… Но и отказать мне в посещении источника он не имел права, тем более для Великой клятвы.

Пока я произносил слова над источником в моей голове настойчиво крутилась одна мысль… И я решился…

– … пусть Великие накажут меня в этой жизни и посмертии, если я сказал неправду! И пусть Боги и Богини услышат, что я вверяю свою душу новому Покровителю! И пусть он распоряжается ей, как посчитает нужным и достойным!

Да, я так решил… Почему? Не знаю… Но, я чувствую, что это первое и единственное верное решение в моей жизни…

После клятвы меня снова привели на площадку перед полуразрушенным трактиром. Надо же, копьё так и стояло, в том самом месте, где я воткнул его в землю. Это хорошо…

А потом время закончилось. Как только я прислонился к копью, ассириец решил, что пора заканчивать с разговорами.

– Я услышал твой рассказ, египтянин. И твою странную клятву тоже… Но это не меняет главного, вы должны сдать оружие и признать над собой милость Нинлиль. Только в этом случае вам будет дарована жизнь!

Я улыбнулся, широко и не скрываясь. Вот не смог ты удивить меня ассириец, почему вы все такие предсказуемые. Подняв руку, я подал знак своим воинам приготовиться к бою…

– Я вынужден отказать тебе в просьбе, Пёс. Мы уважаем Нинлиль, но мы рождены под светом своих Богов, и я не намерен их предавать. Скажи, если я сдамся, ты отпустишь остальных из деревни? – Ассириец нахмурился и отрицательно покачал головой.

Жаль, хоть маленькая, но надежда была…

Ударом ноги я подкинул свой щит в воздух и моментально вытащил копьё из земли, попутно направив его в сторону угрожающе замерших ассирийцев…

… недолго… Единственное, чем я смог помочь ребятам, это, перед самой смертью, бросил в ассирийцев руну яркого света. Пусть на минуту, но все, кто попал под её действие, полностью ослепнут. Заклинание сработало… немного необычно. Раньше, я едва охватывал его действием пространство в десяток шагов, а в этот раз, ослепли все, кто находился перед таверной. Мои бойцы были исключением, я рад, что все хорошо выучили условные боевые знаки. Хорошие воины выросли…

Их убили через шесть минут…

Моя душа, прежде чем отправиться в посмертие, увидела главное, вместе с нами в этот путь уходили полтора десятка ассирийцев. Мы – молодцы…

На половине пути к светлому потоку Вечной реки, который должен был унести меня дальше, движение прекратилось. А потом я увидел яркие разноцветные искрящиеся кристаллы перед собой…

Дорога

Когда я пришёл в себя возле домика Беса, первое, что бросилось мне в глаза – это три камня, которые теперь украшали мой посох.

В центре навершия пульсировала и переливалась в лучах восходящего солнца кровь Эрэбинов, так назвали этот камень в Египте. В честь давным-давно исчезнувшего народа, от жизни которого сейчас остались только сказки, да редкие истории. Красивый камень. Красно оранжевый и, как будто погружающийся сам в себя. Особую прелесть и блеск новому украшению моего посоха придавала шестигранная огранка камня…

Теперь я был уверен, что всё привидевшееся мне этой ночью, правда. Как и то, что тела погибших египтян ассирийцы всё-таки отдали подошедшему отряду пограничников. После чего оба войска разошлись, унося своих мёртвых и новый кровавый долг в душе…

Я поднял и попоил верблюдов, пора двигаться дальше, очень маловероятно, что Каркемиш придёт сюда, ко мне, сам. Мои вьючные животные размеренным шагом направились на север, впереди был долгий путь. который я постараюсь провести с пользой. Мне очень многое надо обдумать…

Мерное покачивание верблюдов очень помогало в пути. Так ехать гораздо удобнее, чем на колеснице или купеческой повозке, с их вечной тряской. С каждым шагом я приближался к своей ближайшей цели. Осталось понять, что мне делать потом. А, заодно, попробовать разобраться с тем, что вокруг меня происходило в последние дни…

Я начал раскладывать все странности по полочкам, в попытке понять, что же меня так беспокоит. Почему моя душа чувствует себя деревом, о которое решил поточить свои когти молодой лев?

Первой странностью был призыв в пустыне. Именно тогда я в первый раз почувствовал, что всё идёт не так как обычно. Сначала я понял, что не могу напрямую управлять призванными. Потом был этот совершенно необычный разговор с гиенами и требование платы за помощь. Также, потом, всё пошло и в деревне. Но всё-таки призыв в пустыне был более странным. Если о разговорах с недавно умершими людьми я ещё слышал, то вот про общение с животными… Это всё больше и больше напоминает какие-нибудь детские сказки… Что-то промелькнуло сейчас в моей голове, правильно, нужное…

Вот! «Общение с недавно умершими людьми»! Это может быть верной мыслью, но надо вспомнить…

Я отчаянно перебирал в голове все призывы, которые совершал за время своего проживания в деревне. И чем больше этих случаев мелькало в голове, тем больше я убеждался, что НИКОГДА не призывал, тех, кто умер недавно! И если в этом я прав…

Однажды жрец забытого Бога просил меня провести два обряда. Один через девять дней после его смерти, он назвал его «Начало Великой Тропы». Второй обряд я должен был проводить на сороковой день смерти. «Немые уста», именно так он и назвал этот этап прощания с умершим. И если предположить, что…

Ох и не прост ты был, жрец! И я теперь очень жалею, что не расспросил тебя о том, кому ты служил до своего последнего вздоха…

Получается, что призванный умер меньше девяти дней назад, то он может временно вселиться в своё тело и управлять им, не давая мне напрямую всё контролировать. Но в этом случае может… Да почему может, мёртвый потребует плату за свою помощь!