Иллюстратор Татьяна Евгеньевна Абрамова
© Татьяна Абрамова, 2017
© Татьяна Евгеньевна Абрамова, иллюстрации, 2017
ISBN 978-5-4485-8829-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Корабль или шхуна, моря и причалы,
А в трюмах – ведь нет никого…
Пуста капитанская рубка, а якорь
На месте, но нет никого…
А компас застыл на норд-осте отметке,
И ветер раздул паруса, но жив попугай,
Он – единственный, в клетке,
А больше ведь нет никого…
Попали мы в шторм ведь у Мыса Надежде,
А в кубриках пьяных ведь нет…
Кричит альбатрос, ватерлиния в пене,
И рвутся флагштоки тенет…
Рисунок Татьяны Абрамовой.
Деккен проклял бога, а кара – поныне…
Но души спасения ждут,
И пишутся дни в дневники бортовые,
Баюкает шхуна волну…
И странно гонимый, ветрами убитый
Он выйдет один раз в семь лет,
И встретит ли женщину?.. будет любимым?
Прощён он пусть будет в ответ…
Прощенье – в любви, страсти шторма объятья,
На смерть, чтоб пошла за него…
Не будет избавлен корабль от проклятий…
Ведь Фата-Моргана поёт…
Так хочется встретить всем ту, чтоб любила,
Прощён будешь – бога ответ,
На мачтах горят вновь огни злого Эльма,
Мы ищем две тысячи лет…
1985г.
(Мифы Древней Греции)
Играли волны как-нибудь,
Блестели, как живая ртуть,
На берегу – бог Дионис,
И скалы все упали ниц,
Он Зевса был любимый сын,
Бог виноделий, херувим,
Красив, как ангел, а не бог,
Весёлый и от зла далёк.
Накидки розовый пурпур
Горел, как неба абажур,
А кудри – чёрною волной,
Нимб – виноградною лозой.
Он созерцал морской прибой,
А море бархатной волной
Стелило брызги янтаря,
Нежней персидского ковра.
Нелёгок был пиратский путь,
Решили в бухту заглянуть,
И Диониса взяли в плен,
Бандиты жаждут перемен…
За золото продать в рабы,
Чтоб не испытывать судьбы,
Цепями заковать и в клеть,
В ней до торгов будет сидеть.
Но рвутся путы на руках,
А это, верно, неба знак,
И перст карающий богов,
Смутилась шайка простаков,
И падали кормить акул,
Как лев оскалил стрелы скул.
– Помилуй, боже, помоги,
И милосердие яви.
И разлилась вином картечь,
И голова валилась с плеч,
А кормчий верно предсказал,
Что это бог их наказал.
2017.04.12.
(По мотивам легенды восточных славян)
Цветы создал, моря разлил,
Налево – лес или залив,
Направо – свет зажёг и слог,
Он сделал всё, как Белый Бог,
Из уст его текли слова,
Он словом строил города,
Росли леса, водился зверь,
Он говорил – семь раз измерь…
А Чёрный Бог создал изъян,
Вчера, сегодня был он пьян,
Создал овраги, омут, слуг,
Войну и голод, и недуг…
Бросал туман и мглы завес,
Он был могуч, как сам Зевес,
Он ветер закрутил, как смерч,
И жизнь он заменил на смерть,
Косой косила жизнь чума,
Холера, оспа и тюрьма,
В огонь страды, апофеоз
Пустил рои он диких ос,
Смертельно жалят всех, растут
Роятся в небе, там и тут,
Блестит зеницами металл,
БелБог пустил их в переплав.
Испортив дёгтем сладкий мёд,
ЧерБог попал всё ж в переплёт,
И весь его обман-изъян
Закрыл Великий Океан.
Войной чтоб землю не сожгли,
Кроил БелБог куски земли
На шесть больших материков,
Не видно нам их берегов.
P.S. А Чёрный Бог ведь до сих пор
В Бермудских треугольниках
С косой стоит и встречи ждёт
Со сворою сапожников,
Что сами вечно без сапог…
Плывите осторожненько,
Скачайте «навигатопрог»
В Бермудских треугольниках…
А Маша – истинная таитянка,
качаясь на ветвях, жуя бананы,
и мир вокруг себя не замечая,
простая жизнь древесной обезъянки.
А на охоту выходил великий Умбо,
покои неба нарушая луком,
стрелял он в птиц, и жизни их взрывая,
И бесподобно… точно попадая…
в сердца и темечко…
Да, Умбо был велик, и было времечко…
Все подчинялись его жёсткой хватке,
его коварству и в жестокой перепалке
он выходил всегда с победой…
Одному ему в тех джунглях Маша
отдала свою свободу,
и жизнь, и небо…
И в любую непогоду
она любила великана Умбо,
его разящий лук и стрелы…
а ещё любила джунгли,
сыночка-малыша Карелла…
Но, приручив огонь, Великий Умбо,
забыл, что он сильнее всех на свете,
огонь не приручаем,
он бессмертен, велик,
как диск всходящий на рассвете…
И в гневе он испепелил ведь джунгли,
и в страхе все бежали звери…
А обезьяна Маша с малышом Карелла
с тоской смотрела,
как сжигает пламя его одежду
и веру в то, что он непобедим,
великий Умбо…
2016.09.28.
Рисунок Татьяны Абрамовой
– Худо-бедно, но мы живём,
И гостям мы всегда ведь рады,
Свой последний хлеб отдаём,,
За ночлег не попросим злата.
А в гостях был седой джентльмен,
Преуспел он в делах… От скуки
В путь пустился он – дальний предел,
Взял волшебный он посох в руки.
А ведь скучно богатым быть,
Всё на свете теряет цену,
И решил он бродягой жить,
А куда же тоску он денет?
А супруги добры, милы,
Хлеб последний отдали… Вечер…
– Молока бы вот только взаймы,
За него расплатиться нечем.
Путник знает добро и зло,
И друзья его предавали,
На душе у него темно,
Светят доброго сердца чары.
Подарил он им свой дворец,
Вечно льётся рекой в кувшине
Молоко для добрых сердец,
А живут эти люди ныне?
А у дома стоит скамья,
Превратились они в дуб и липу,
И по миру идёт молва,
Как тениста здесь тишина.
И баюкает путников там
Руки-ветви, сплетённые вечно,
Тихо шепчут они векам:
– Добрый день и приятный вечер.
2017.04.12.
– Начнём играть! – сказал мышонок,
пищал в траве, но голос звонок…
Олень же грузный и величием ущербный:
– Ты прячься, мышь, искать я буду первый,
куда не скроюсь я, мои рога везде видны,
и мощный торс… а боги мне ведь дали силу!
Но что-то важное забыли выдать?
Попробуй теперь ты, мышонок,
исчезни на минутку,
а я найду тебя везде, ведь дьявол я сторукий,
но где ты, мышь?.. бросай же свои шутки!
я ведь олень!!!
А мышь сидит в желудке
и режет ему бок… такая прибаутка…
2016.09.28.
Рисунок Татьяны Абрамовой.
(Мифы Древней Греции)
Ты посмотри же на меня,
Кричала и стонала тьма,
Сто тысяч змей вились в аду,
В нём чёрт мешал сковороду,
Шипят углИ во рту у змей,
Умён был юноша Персей,
Смотри в глаза, кричала тьма,
Тысячеголовая молва,
И яростнее ста кликуш,
Взгляни, во мне сто тысяч душ,
Смотри, тебя погубит страх,
И обратишься ты во прах,
В нём сердце – пепел,
Глаз – гранит,
Душа не ноет, не болит,
И перламутром стали взор
Мир обливает, как огонь,
Сжигающий добро и свет
Окаменелостью монет,
Взгляни, тебя охватит страх,
Застынет правда на губах…
В душе Персей всё ж был пиит,
Смотрел он в зеркало на щит,
Срубил он голову её,
Тысячеголовое враньё…
И вот уже ведь много лет
Он смотрит с радостью на свет.
2017.04.14.
Легенда горцев.
А Эльбрус с Казбеком в ночь
Вновь поссорились, мгновенно
Спор, решили превозмочь,
Взяв кинжал благословенный,
В ледяных вершинах зла —
Злато, нет, то сердце девы,
Она выбрать не смогла,
Или просто сдали нервы,
Ночи чёрной той полОг
Закрывал их суеверно,
У Казбека льётся кровь,
Сын убил его неверный,
За любовь красавиц-муз,
Страсть ведь губит человека,
И силач-сынок Эльбрус
Ранил бедного Казбека,
Не разъять кровавых рук,
На кинжал упал он смело,
И себя убил Эльбрус,
Жить не смог он против веры.
А Машук, пролив слезу,
Их тела окаменели,
Смотрит вечно сквозь грозу,
Грудь вздымая еле-еле,
Тяжела десница камня,
Холодны её ланиты,
У красавцев-великанов
Есть любовь и гор царица.
Отстучали их сердца,
Словно горные обвалы,
И застыла на века
Их любовь в потухшей лаве.
2017.03.19.
Светится наностать
У взнузданных ослов,
Трясут они, не в масть,
Поклажу, не остОв.
Назад дороги нет,
А впереди – обрыв,
Читали ли завет?
Иль быть, или не быть…
И эхом у вершин
Забытый плач Муссы,
И бледный паладин,
Холодный град росы,
А рядом пеший брат,
Немой или глухой,
Ему бы всё отдать,
Свечу за упокой…
Пророк или абрек?
Мудрейший, ты отдай,
Назад дороги нет,
А впереди – не рай…
2017.04.03
(Мифы Древней Греции)
Рай был в наших сердцах и мир,
Благодатны сады и нивы,
Плодоносил в раю инжир,
Виноград, апельсин и слива.
Любопытной Пандора была
И запретный сосуд открыла
И несчастий моря разлила,
Но ведь что-то в сосуде забыла.
И захлопнулась крышка над ней,
И осталась в темнице навечно,
Обращаются взоры к ней,
Потому что с Надеждой легче.
А Невзгоды легки, как пыль,
Разлетелись, живут Несчастья,
Плачет чёрной тоскою быль,
Мало стало у нас ведь счастья.
2017.04.15
На Дятловых Горах,
что тыщу лет назад
стояли на песках,
И изумрудный лес,
что тысяча дождей
подняли до небес.
Здесь пастбища богов,
которые нашли,
как рай для всей семьи
Скворец и сыновья.
И будто, слышал я,
что восемнадцать жён,
все белые, как лён,
имел Скворец-отец,
скворчата же его —
все были как один.
Семидесятый сын
рождён он был вчера.
Такие вот дела.
Стремилось солнце в высь
и падало в закат…
Была ли то корысть?
Пошёл на брата брат.
И были коротки
на свете их деньки,
вражда сгубила,
дом был разорён врагом.
Кто был здесь виноват,
что шёл на брата брат?
Любовь или корысть?
Стремилось солнце в высь
и падало в закат…
Но трудно мне судить
кто будет виноват,
и дом чей разорит
какой страны солдат?
2016.
(Мифы Древней Греции)
Творец, ты создавая мир,
Разбрасывал цветов пыльцу,
Ты кисти в руки мне вложил,
И я творю, и я пою…
Резцом точил я холод льда,
И высекал огонь любви,
И снизошла ко мне, сюда,
Моя награда за труды.
Я сочинял, лепил, ваял,
Гранит я грыз, искрился камень,
Создал ли я прекрасный май,
Твой лик на камне я оставил.
А если бы любил другой,
Ты не была бы так прекрасна,
Одухотворённая мольбой,
Молил я небо в час ненастья,
Богинь любви и красоты,
Рождённых морем в вечной пене,
Тебя я изваял, прости,
Твои я выдумал колени,
И плечи, и глаза, и взгляд,
Походку и одежду, время,
Листал я дни вперёд-назад,
Ты ожила в моих творениях.
Холсты креплю я на мольберт,
И забываюсь вдохновением,
Венцом сонетов был сонет,
Мгновенное души волнение.
2017.04.15.
В низинах раскидав туманы
Власы, редеющие пряди,
В промозглых и холодных станах
С ветрами веселиться рады,
Где колья каменных расщелин
И ржавчина съедала цепи,
Клевали грифы чью-то печень,
И снова утро или вечер…
В сыром ущелье слышен камень,
Упавший, и в раскатах эха,
Рекой они шуршат под нами,
Стенания медленного века.
И сколько хочешь… будь надменным
На голых скалах откровений,
Земля и небо, волны, ветры,
Огонь принёс я людям, смертным,
Рисунок Татьяны Абрамовой.
Как избежать мне наказания,
И положить конец страданьям,
А вещий старец Океан,
Ты покорись, увещевал,
Рыдали с ним океаниды,
Страдала мать его Фемида,
Со страшным грохотом скала
Упала снова в бездну зла…
Но он пришёл, один из смертных,
Сильнее бога, царства смерти,
Летела звонкая стрела,
И гриф упал к подножью зла.
В ущелье мрачных скал-титанов
Пусть Прометеево не канет
В подземный склеп из душ умерших
Иль в океан седой, безбрежный.
2017.04.16
Затянутая бечевой,
Завязана морским узлом трёхкратно,
И спрятана на шлюпке под кормой
Морская буря с ветром аккуратно
Спрессована, замотана клубком,
И сколько в ней штормов десятибалльных,
И алчность гложет душу им тайком,
Что в свёртке том запрятано компактно?
Наверно, золото, алмазы, жемчуга,
На сердце – зависть чёрною коростой,
Взглянуть одним глазком бы нам туда,
Ведь прячет Одиссей его не просто…
У берега – сигнальные огни,
Рукой подать до родины – Итаки,
Но скупостью глаза у них полны,
И ветер рвёт с флагштоков флаги.
Скупой заплатит дважды… Но за дело-
И вёслами семь раз взмахнуть,
И семь шагов шагнуть до цели,
Но бурю им не обмануть…
И потемнела синь воды,
Как щепки в море корабли,
Поднялись с шумом волн гряды,
Белёсой пеною легли.
Под грохот волн сам Посейдон
Свирепствует, сбивает шторм
Флагштоки, мачты, валит с ног,
Водою воздух напоён.
Наверно, боги против нас,
Погубит рок нас, корабли,
Он спрятал голову под плащ,
И не уйти им от судьбы.
Горела в небе утром Эос
На горизонте жёлтым взморьем,
И тихий штиль запел им соло,
И тихим-тихим было море.
2017.04.17.
Рисунок Татьяны Абрамовой.
Белые кони с зелёною гривою…
Как усмирить этих резвых коней?
Быстрой волною, лёгкой, игривой,
С ветром помчались они в табуне.
Сказочно быстрой, вольнолюбивой,
Конной армадой, и нет им числа…
Бурей клокочет зелёная грива,
И разгоняет эфир паруса,
Прыгают с грохотом шумные кони,
И разбивают зелёную гладь.
Сам Посейдон поправляет попоны,
Ветрами взнуздана конная рать,
Стукнет трезубцем, вожжи натянет,
Валом девятым встают на дыбы,
Море погубит, на дно всех затянет,
Брызги и пена, не видно ни зги.
Но в изумрудное стойло конюшен
Волнам пора лошадей распрягать,
Гнев Посейдона штормом разрушил,
И нам флотилию век не собрать.
Яркие рыбы, дельфины – вся свита,
Сказочный, дивный дворец у него,
Витиевато ракушками свитый
Трон, нимб завязан трёхкратно узлом.
Гнев усмиряет красой изумрудной
Самая нежная в мире жена,
И нереиды резвятся под утро,
Лунной дорожкой играет волна.
2017.04.18
Горные тропы, как строчки витые,
Трудные, легкие на подъём,
И поднимаясь на скалы литые,
Держат они, будто неба проём.
И утомлённый охотою странник,
Сел к роднику у зеркальной воды,
И засмотрелся: – Я – божий избранник,
Я ведь красив, как Киферы сады.
Лук он забыл, в колчане звали стрелы:
Ты отпусти нас стрелой в облака.
Нимфы кружились влюбленные, пели,
В небо манила златая тропа.
Мир он забыл, и себя созерцая,
Нимфу-любовь он к себе не позвал,
И в одиночестве дня умирая,
Он превратился в цветок и завял.
Рисунок Татьяны Абрамовой.
Эхом летели легенды и притчи,
Гулко, протяжно к Нарциссу взывали,
Нимфа, влюблённая в этого принца,
Даже шаги все за ним повторяла.
Прячется Эхо за горным обвалом,
Белый Нарцисс ей судьбой предназначен,
И повторяет: – Будем друзьями
В серых ущельях, где камни не плачут.
2017.04.19.
Стояли души за чертой у Стикса,
Летели воды вниз к вратам Аида,
И головы их скорбные поникли,
Дрожали и страшились. Мрачный с виду
Паромщик или лодочник Харон,
Он вёз их бледных, в рубище одетых
В последний путь, и краток он,
Оттуда ведь возврата нету.
Неумолимый суд вершили судьи,
И мерили весы грехи умерших,
Бичи свистели, и вязали путы,
Грешивших много, и грехи их вечны.
А в лодке у Харона он – живой, Орфей,
Играл на лире перед троном ада:
– Ищу я Эвридику, и нет её нежней,
Мне больше ничего от вас не надо.
Сизиф застыл, не вытирая пот,
А месть свои хлысты вдруг опустила,
И судьи перестали вешать люд,
А змеи Цербера на голове застыли.
Остановились смерти жернова,
Сложил вдруг крылья чёрный бог Танат,
Он Персефоне душу взволновал,
Просила за него она царя.
А Цербер, трёхголовый пёс рычал,
Но пропустил младую Эвридику,
Аид её с Орфеем провожал,
Напутствовал: – Назад вы не смотрите!
Не удержался наш певец один лишь раз,
Решил проверить, с ним ли Эвридика,
И тень её исчезла в тот же час,
Душа Орфея головой поникла.
А сколько уж раз отцветали оливы,
И пел он тоскуя три лета, три зИмы,
Вокруг замолкали свирели и птицы,
И ветви склоняли к нему шелковицы.
Возьми их ты в жёны, млады фракиянки
Красивы, пригожи на празднике Вакха.
Но шумные бубны, слова, словно змеи,
Камнями забили поэта Орфея.
А тень его встретилась вновь с Эвридикой,
И лира – на небе, в ней музыка Грига,
И Баха, Бетховена, песни поэтов,
Мне лира напела историю эту.
2017.04.19.
Рисунок Татьяны Абрамовой.
На тучке шумною толпою
Болтали боги меж собою,
Дворцы им строил сам Гефест,
Но главным был здесь всё ж Зевес,
Могущественней всех богов,
Аида, Посейдона. Рок
Он посылал… грозу и смерч,
Огнём сжигал всё до небес.
В сосудах, полных до краёв,
Дрожало ненавистно зло,
В другом рассыпалось добро,
Туда ссыпали серебро.
А Ника, осенив крылом,
Победоносно шла в наш дом,
Эйрен с Плутосом на руках,
С покоем в праведных мирах.
Но праздность на Олимп взошла —
Красой блистать, а что дела?
Охотой забавлять людей,
И эшафотом площадей…
* * *
Где бродит светлая, как сон Тюхэ,
Счастливая судьба?
И вечер – стрелка на штрихе,
И кто подскажет где? Когда?
Нам жребий выпадет
Иль цвет пигмента на губах?
Сплетает нити этот век
И исчезает в облаках,
Судьба запишет в свиток труб
Дыхательных, а шлак…
Замажет копотью снега
Презренный Вакх,
Несправедливый бог Войны
Аорт услышит стук,
В холодном морге синих губ
Пришлёт подруг.
Ирида кинет в небо мост,
И радужка в глазах
Стирает мыслями погост,
Он, правда, не для нас?..
2017.04.20.
Мелькают годы-дни, огни,
Плывут другие корабли,
Уходит день с закатом прочь,
И как тоску всё ж превозмочь,
И вперив взгляд свой в горизонт,
Эгей, он неустанно ждёт,
Вернётся ль сын его Тесей?..
Штормит, бурлит вновь океан,
Кидает день к его ногам,
И видит на востоке вдруг
Корабль Тесея, милый друг,
Их ветром скорби унося,
Чернеют в море паруса,
И горе разрывает грудь,
Последний раз решил взглянуть:
– О, слёзы неба и морей!
И прыгает с горы Эгей.
Тесей… он жив, вот чудеса…
Забыл сменить он паруса,
Он опечален был другим,
Его любовь была не с ним.
А Дионис пирует с ней,
Встречает свадьбой он гостей…
А Ариадна нить дала,
Из лабиринта дней ждала,
Клинок преострый. Минотавр
Сражён Тесеем наповал.
Афины, поднимая стяг,
Встречали все, и мал, и стар,
И город их не платит дань,
Не отдадут они врагам
Семь девушек и семь парней,
Он спас их жизни наш Тесей.
Забыл сменить он паруса,
И жаль нам всем его отца,
И где Эгей закончил путь,
Эгейским морем назовут,
Блестит лазурная волна,
– Эгей, Эгей, – поёт она,
И в плеске волн других морей
Всем грекам слышится: – Эгей!
2017.04.21.
Он подглядел у грифа власть,
Изгиб и волю не упасть,
Крылом держать воздушный путь,
Земля всех держит как-нибудь.
Дедал и милом сынку
Икару тоже сделал крылья,
Лететь домой не одному,
Свобода в небе путь торила…
– Из душных городов пространства,
Задымленных, чужих и затхлых,
Когда нас в мир поднимут крылья.
Вдохни эфира чудный запах,
Глотни степной травы отраву,
Лети, пари над ней устало,
У моря низко над волною,
От солнца я тебя прикрою.
Когда же овладев пространством,
Запомни время победимо,
Лета сожгут нас, как ни странно,
Мы живы лишь крылом единым.
Рассказывали волны были,
Обжёг Икар о солнце крылья,
Дедал похоронил здесь сына:
– Покойся с морем, небом, миром.
И никогда он не был весел,
А остров он назвал Икарий,1
И море, посмотри на карте
Зовётся до сих пор Икарским.
2017.04.21.
Извилистые ленты рек
Сверкали серебром и негой,
К концу стремился быстрый век,
Кружились нимфы в свете брега,
Инах – он царь, хранитель русла,
И берегов в речной долине,
Чтоб не было в кувшинах пусто,
А с ним и юные богини
Играли вОлнами игриво,
И в волосы с зелёной ивой
Вплетались все цветы долины.
А Зевс увидел юность лета
В лучах заката и рассвета,
И свежестью Ио дышала,
Росой бутоны наполняла.
Но ревностью пылала Гера,
Простила Зевса за измену,
Чтоб разлучить с любовью новой,
Ио превращена в корову,
Стоглазый Аргус пас её
На пастбищах в долине рек,
Была бела она, как снег,
А ночью плакала в хлеву,
Молилась небу одному…
Рисунок Татьяны Абрамовой.
Помочь решил ей бог небес,
Премудрый и великий Зевс,
На пастбище слетал Гермес
И усыпил он пастуха,
Сто глаз закрылись на века.
В подолах рек паслись стада,
А в рукавах текла вода,
Жгла Гера всех соперниц зим,
И ветер ею был гоним,
И жалил овод бедных дев,
По топям, по лесам, презрев
Гнала ревнивая судьба,
Кусала оводом, ведя
На Землю скифов, где скала
И Прометеевы слова:
– Пройдёшь ты через семь земель,
И семь хребтов, и семь морей.
Дойдя же до Библинских гор,
С которых начинался Нил,
Прекрасным станет и твой взор,
И Зевс тебя благословил,
Раскинет звёзды Зодиак,
Родится у тебя Геракл…
И плещут волны до сих пор
В морях в честь девушки Ио.
2017.04.22.