Беседы на Евангелие от Марка

Человеческая душа представляет собой чудесное зеркало, которое не только отражает предметы внешнего мира, но и фотографирует их, то есть задерживает в себе.

Обстановка жизни, ее внешние события всегда кладут свой отпечаток на душу. Вот почему по этим следам-отпечаткам нередко можно угадать прошлое человека или определить ту обстановку, в которой происходило его воспитание. Содержание души обыкновенно в большей своей части есть не что иное, как ряд пережитых впечатлений и образов, полученных извне. Зная этот закон, можно воспитывать человека и влиять на его душу путем определенного подбора тех образов и впечатлений, которые предстоит ему пережить и воспринять. На этом и основывается наука воспитания.

Сильнее всего действуют на душу и прочнее в ней сохраняются впечатления, полученные от живой личности. Живое от живого — это закон биологии. Эти впечатления живут годами, часто остаются на всю жизнь и влияют настолько сильно, что нередко совершенно перерождают человеческую душу: человек начинает подражать тем лицам, которые особенно затронули его чувство и воображение, и мало-помалу становится на них похожим. Он преображается в тот же образ.

Не следует забывать, что война есть несчастье, и притом несчастье народное, стихийное, не зависящее от воли отдельных личностей. Поэтому и самый вопрос о праве человека вести войну ставится неправильно. Это почти равносильно вопросу: имеем ли мы право быть сосланными в Сибирь или подвергнуться землетрясению и свалиться в пропасть? Нравственный вопрос здесь не о праве, а о том, желаем ли мы разделить несчастье, обрушившееся на наш народ, вместе со всеми или предпочитаем уклониться от этого, предоставив нести его другим. Люди с чуткой совестью живо сознавали эту обязанность - друг друга тяготы носите - в минуту общественных бедствий. Это именно сознание долга пред народом заставило известного нашего писателя В. М. Гаршина вступить в ряды русской армии во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов.

Но если война — народное бедствие, то, очевидно, на каждом из нас лежит обязанность предотвращать ее, насколько это от нас зависит. Каким образом?

Война — это грозовая туча, образующаяся из испарений зла.

Мелкие, злые, противонравственные деяния отдельных лиц, постепенно накапливаясь, подготовляют грозу войны так же неизбежно, как водяные испарения образуют облака. Это вовсе не мистика, а просто реалистическое объяснение. Обычными причинами современных войн служит или погоня за рынками, за наживой, или национальное властолюбие. Поэтому каждый человек, живущий материалистическими интересами личной выгоды, честолюбия, славолюбия, властолюбия и т.д., уже тем самым подготовляет ту общественную атмосферу личности и эгоизма, которая, сталкиваясь с эгоизмом других народов, рождает войну. Таким образом, на каждом человеке, делающем зло или нарушающем заповеди Божий, лежит ответственность за войну, и уклониться от этой ответственности не имеет права никто, ибо он был в своей мере виновником войны, из-за своих противонравственных деяний и греховной жизни.Отсюда вывод: жизнь во Христе, жизнь праведная, в соблюдении заповедей Божиих есть лучшее средство предупреждать войну, и в этом состоит обязанность каждого гражданина, действительно заботящегося о благосостоянии своей страны и своего народа.

Обычным возражением против бессмертия человека служит указание на то, что в природе все разрушается. Ничто не вечно — все имеет свой конец. Человек также умирает в свое время, разлагается, нет никаких оснований думать, что душа его продолжает жить.

Если принять это возражение в таком голом, безусловном виде, то оно по существу несправедливо. В действительности, даже в материальном мире мы не наблюдаем нигде полного прекращения существования, обращения в ничто. Мы не знаем смерти как уничтожения: существует лишь переход из одной формы бытия в другую, и это одинаково верно как по отношению к материи, так и по отношению к силам разного рода, действующим в ней. В природе невозможно уничтожить ни одного кусочка материи, ни одного атома. Если вы сожжете в печи полено, то кажется, что оно уничтожилось, но это только кажется. На самом деле, сожженное полено превращается в дым, оседающий сажей в трубе, в уголь, в золу. Другими словами, здесь нет уничтожения, но есть лишь превращение материи из одного состояния в другое. Съела скотина траву — эта трава превращается в навоз, удобряющий землю и дающий новую жизнь новым растениям. И так везде и во всем. Ни одной пылинки мы не можем уничтожить вполне так, чтобы от нее не осталось и следа.

То же самое следует сказать и относительно сил, действующих в природе. Вот перед нами локомотив, готовый тронуться: в топке жарко горит огонь, в котле кипит вода. Что здесь происходит? Сила тепла переходит в силу пара, сила пара переходит в силу движения, но опять-таки нет уничтожения силы — есть только трансформация.

Одним словом, в природе общая сумма материи и энергии остается всегда одна и та же, и ни материя, ни сила не уничтожаются.

Если повсюду мы наблюдаем этот общий закон, то спрашивается, на каком основании мы можем допустить уничтожение человеческой души, обращение ее в ничто? Если тело человека не уничтожается, но лишь распадается в процессе гниения на составные химические элементы, то почему та сила, которая оживляла это тело и которую мы называем душою, должна составлять исключение из всеобъемлющего закона мировой экономики? Почему она должна уничтожиться? Как бы мы ни определяли эту силу и ее сущность, как бы ее ни называли — силой органической, силой биологической, силой жизни, или душой, как называем ее мы, — для данного случая это не имеет значения, здесь важно лишь одно: в живом человеке есть какая-то сила, оживляющая и одушевляющая его, сила, без которой он становится трупом. Эта разница между живым человеком и мертвым телом так велика, что самые ожесточенные скептики принуждены признать наличность в живом человеке особой силы,обуславливающей в нем жизнь и душевную деятельность. Но раз существование этой силы несомненно, то ясно, что уничтожиться совершенно она не может ни при каких условиях в силу вышеприведенного закона.

Высшее совершенство жизни, святость, недостижима, когда единственным руководящим мотивом жизни является любовь к человеку. Эта любовь развивает лишь те добродетели, которые имеют место в отношениях человека к человеку, например, милосердие, сострадание, услужливость и т.п. Но она часто совершенно не требует борьбы с внутренними страстями, если они безвредны для других, и, таким образом, значительная часть душевной жизни остается без контроля и воздействия сознательной нравственной воли; громадное поле борьбы уступается без боя дурным инстинктам и влиянию враждебных сил. Любовь к Богу, напротив, требует борьбы с каждым недостатком характера, с каждым искушением, с каждой страстью, с каждой слабостью, ибо каждая уступка здесь есть измена Богу. Во имя любви к Богу требуется полное совершенство: будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный. В процессе достижения нравственного совершенства заповедь о любви к Богу является, таким образом, принципом всеобъемлющим, чего нельзя сказать о любви к человеку.

Когда Ньютона, гениальнейшего из астрономов мира всех времен и народов, открывшего закон тяготения и объяснившего систему равновесия небесных тел, спросили, каким образом он дошел до этого открытия, он