Buch lesen: «Девушка с обложки»

Сьюзен Риджетти

Schriftart:

Печатается с разрешения William Morrow,

an imprint of HarperCollins Publishers

и литературного агентства Andrew Nurnberg

Серия «Время женщин»

Перевод с английского Евгении Лакеевой

Оформление обложки Екатерины Петровой

* * *

Посвящается
Чеду, Сеймуру и Боазу

Часть 1
Практикантка

Федеральное бюро расследований

ДАТА РАСШИФРОВКИ: 15.03.2017

С КАРОЛИНОЙ ДЖ. КОПП, редактором журнала ELLE, субсидиантом медиагруппы «Херст мэгэзин», связались по месту работы, адрес Восточная 57-я улица, 300, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, после ее звонка в нью-йоркский офис ФБР с просьбой о встрече. Копп была допрошена в рамках проводимого расследования и дала следующие показания.

Копп сообщила, что КЭТ ВОЛЬФ работала в журнале ELLE в качестве внештатного журналиста с 2016 года. Копп подтвердила, что КЭТ ВОЛЬФ получила должность редактора в январе 2017 года, после того как заявила, что журнал Marie Claire предложил ей работу.

В феврале 2017 года Копп разговаривала с Сапной Кумари, редактором журнала Marie Claire. Копп утверждает, что в ходе этой беседы она упомянула КЭТ ВОЛЬФ и выяснила, что Marie Claire не предлагал КЭТ ВОЛЬФ работу и, более того, КЭТ ВОЛЬФ никогда не сотрудничала с Marie Claire в какой бы то ни было форме.

КОПП рассказала, что после этого инцидента она стала искать информацию о прошлом КЭТ ВОЛЬФ, а также проверила ее присутствие в социальных сетях. По ее мнению, подписчики Инстаграм-аккаунта КЭТ ВОЛЬФ – боты. Копп сообщила, что в качестве своего адреса КЭТ ВОЛЬФ указала отель «Плаза». Она уточнила, что в ELLE КЭТ ВОЛЬФ получала $1500 ежемесячно и, по словам КЭТ ВОЛЬФ, работа в ELLE являлась единственным источником дохода.

Согласно показаниям Копп, ELLE не может подтвердить личность КЭТ ВОЛЬФ. Копп заявила, что, когда она ознакомилась с результатами проверки, которую ELLE провел в январе 2017 года, то увидела, что полное имя КЭТ ВОЛЬФ – Инге Кэтрин Вольф. Копп также сообщила, что, согласно информации, собранной кадровым отделом ELLE из открытых источников, в данный момент Инге Кэтрин Вольф проживает в Буэнос-Айресе, Аргентина, а не в отеле «Плаза».

ДАТА РАССЛЕДОВАНИЯ: 15.03.2017

Место: Нью-Йорк, штат Нью-Йорк

Провел: специальный агент Джене Паркер

ЛОРА Э. РИЧЧИ

Брум-стрит, 400

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк 10013

17 марта, 2017

ELLE

Вниманию отдела кадров

Западная 57-я улица, 300

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк 10019

Уважаемый координатор программ стажировки,

я бы хотела пройти летнюю практику в ELLE. В настоящее время я учусь в Нью-Йоркском университете по программе двойной специализации «английский язык и журналистика».

Уже более десяти лет я являюсь преданной читательницей ELLE. Я выросла в Аллентауне, штат Пенсильвания, моя жизнь была небогата на события, но такие журналы как ELLE показали мне, что она может быть совсем иной. В средней школе я ходила в библиотеку и прочитывала ELLE и другие модные журналы от корки до корки. В старших классах подрабатывала няней и кассиром в «Таргет», чтобы оплатить подписку на эти издания, и с тех пор их регулярно доставляют к моему порогу.

ELLE идеально совмещает все, что влияет на жизнь молодых женщин: моду, красоту, книги и вдумчивые эссе на тему политики и актуальных событий, поменявшие мой взгляд на окружающий мир. Моя мечта – после окончания колледжа стать редактором в журнале, а практика в ELLE поможет мне приблизиться к цели.

Я думаю, что смогу быть полезна команде издания. Я организованная, очень трудолюбивая и надежная. Я интересуюсь модой, красотой и поп-культурой и увлеченно читаю все, что связано с этими темами, чтобы всегда быть в курсе актуальных трендов. У меня богатый опыт в проведении исследований и написании длинных текстов для занятий в колледже и коротких заметок для школьной газеты.

Прилагаю к письму мое резюме. Я очень взволнована возможностью работать этим летом в ELLE и с нетерпением жду вашего ответа.

Искренне ваша,
Лора Элизабет Риччи

Лора,
мы с папой так гордимся тобой. Жду не дождусь рассказа о твоем большом Нью-Йоркском приключении в модном журнале.
С любовью,
Мама

P. S. Срази их наповал, малыш.
Папа

Дневник Лоры Риччи

14 мая, 2017

Дорогой дневник,

Дорогой ежедневник,

Дорогой,

Привет

Завтра мой первый день в ELLE.

ELLE.

Я так много лет мечтала об этом, и мне до сих пор не верится, что все наконец случилось.

Сколько себя помню, у меня всегда была одна главная цель в жизни: стать главным редактором модного журнала. Я хотела походить на Анну Винтур или Миранду Пристли (реальную героиню «Дьявол носит Prada») и была решительно настроена получить любую должность в любом модном журнале и работать на износ, подниматься по карьерной лестнице до тех пор, пока я не стану самым очевидным кандидатом на роль главы издания. Я так и видела себя входящей в конференц-зал с зеркальными стенами в каком-нибудь манхэттенском небоскребе, на мне – платье только что с показа, и я решаю, какие статьи войдут в следующий номер и какая звезда появится на обложке. За годы платье (и туфли) в моей фантазии менялись сотню раз, но все остальное оставалось неизменным.

На протяжении многих лет это было моей единственной мечтой. А потом я открыла для себя современную литературу.

В школе мы читали только классиков. Не поймите меня неправильно, они мне нравились, но я их не любила. Они не вызывали у меня никаких чувств. Не находили внутреннего отклика. Но потом я принялась за современную литературу, написанную женщинами. И каждый раз, открывая книгу, я думала: «Вот каким должен быть роман». Вскоре я стала одержима современной литературой и постоянно искала новые произведения, которые заставили бы меня снова испытать эти чувства. Закончив с уроками, я засиживалась допоздна, разыскивая в интернете новые (старые) книги, и на следующий же день заказывала их в библиотеке. Это было как наркотик. Я не могла остановиться. Донна Тартт. Маргарет Этвуд. Зэди Смит. Лорри Мур. Хелен Девитт. Дженни Оффилл. Джоан Дидион. Я любила их всех.

В глубине моего сердца таилась боль, унять которую могли только эти книги, в них таились секреты, раскрыть которые мне могли только эти женщины. «Расскажи мне обо мне, – молила я каждую книгу, прежде чем открыть ее, – Расскажи мне, какой может быть моя жизнь. Расскажи мне, каково это – быть женщиной в этом мире». И в конце концов я стала задаваться вопросом: а какие секреты могла бы раскрыть я сама, какие из моих историй могли бы послужить вдохновением для других.

И так родилась новая мечта: я буду работать в модном журнале и буду писать романы и рассказы. Я хотела быть всем сразу, как мой кумир – божественная Зэди Смит, если бы она, оставаясь Зэди, еще и управляла бы Vogue или ELLE.

Я хотела быть всем этим сразу. Черт, да я и собираюсь быть этим всем! Ведь взгляните: вот она я, иду работать в ELLE. Все еще не могу поверить. Это изменит все. Да, я понимаю, что не стану вот так с наскока выбирать звезд на обложку или писать статьи, ну и что с того? Главное, что я здесь. Я уже проникла в этом мир. У меня есть шанс работать на износ, научиться всему, чему только можно, получить работу на полную ставку, подняться по карьерной лестнице и доказать себе и всему миру, что я на это способна.

Все, чему я научусь в журнале, поможет мне отточить мои писательские навыки. А все свободное время и оставшуюся энергию я вложу в творчество: буду писать рассказы и думать, как бы подступиться к роману. Я не потрачу зря ни единого мгновения.

Вот почему я решила вести этот дневник. Во-первых, это еще один способ отшлифовать мои писательские навыки. В конце концов, если я не могу связно рассказывать о моей собственной жизни, как я буду писать о жизнях воображаемых людей? Во-вторых, я хочу вести отчет: документировать все, чему научусь. Я хочу приблизиться к воплощению моих грез. (И давайте будем реалистами: учитывая оценки за прошлый год, это может быть моим единственным шансом).

Я еще ни о чем не рассказала маме и папе. Ни об оценках, ни о стипендии, ни о том, что я не могу зарегистрироваться на следующий семестр, потому что мне нечем за него платить, – ни о чем из этого. Я хотела сказать им, когда они были здесь, но не смогла. Они так за меня радовались. У них не было возможности учиться в колледже, и они очень впечатлены моими успехами. «Даже не представляешь, как мы с папой гордимся тобой, – улыбнулась мама, когда они собрались уезжать. «Ты теперь в высшей лиге, малыш», – сказал папа.

Они проделали долгий путь до Нью-Йорка, чтобы помочь мне переехать из общежития в мою новую квартиру, и все это время меня мутило от чувства вины. Я все ждала момента сказать им, что они не так поняли, что они перестали бы мной гордиться, если бы узнали правду. Каждая клеточка моего мозга вопила: «У тебя никогда не было от них секретов, немедленно расскажи им все, как ты можешь им лгать?» И все же я лгала: «Да, мам, обязательно зарегистрируюсь на занятия, просто времени не было, ты же знаешь, сколько у меня сейчас дел».

Ну, просто дочь года. Уф.

И чтобы завершить это на более оптимистичной ноте: мне по-настоящему нравится моя квартира. Я всегда хотела жить в Бруклине, так что, по сути, еще одна моя мечта сбылась. Непросто было найти вариант, который был бы мне по карману и к тому же, располагался неподалеку от Проспект-парка. И я уже почти сдалась. Но в последний момент я подписалась на рассылку о вариантах жилья на лето и познакомилась с тремя студентками Нью-Йоркского университета, которые только что подписали договор об аренде однокомнатной квартиры в большом доме из коричневого кирпича в районе Парк-Слоуп и искали четвертую соседку. Они умудрились впихнуть в спальню две двухъярусные кровати (я притулилась на одном из верхних мест, lol).

Квартира очень «атмосферная». Ванная комната всего одна и в ней чудной туалет цвета авокадо, ванна и раковина. Я совершенно уверена, что кухня раньше была гардеробом или вроде того: холодильник, плита, раковина и крошечная посудомоечная машина, тесно прижавшись друг к другу, выстроились в одну линию, причем расстояние между ними и стеной напротив примерно в шаг. Мама привезла мне всякой еды из дома, но когда я попыталась убрать ее, то обнаружила, что дверь холодильника открывается сантиметров на пятнадцать, а потом упирается в стену.

И все-таки, сказать честно? Это идеально. Я в восторге от квартиры.

Но я не могу позволить себе раствориться в мечтах. Я должна усердно работать, чтобы произвести хорошее впечатление, и у меня появилась реальная возможность стать редактором или писателем. Может быть, это мой последний шанс.

Цели практики:

1. Работай на износ.

2. Выполняй свою работу на высоком уровне.

3. Не расслабляйся. Не прокрастинируй.

4. Научись всему, что возможно.

5. Развивай сеть контактов. Познакомься с новыми людьми, убедись, что они запомнили ТЕБЯ.

6. Постарайся участвовать в том, что происходит в журнале.

7. Напиши хотя бы одну статью.

8. В свободное время пиши роман или рассказы.

Завтра твой первый день в ELLE.

Не облажайся, Лора.

Не. Вздумай. Облажаться.

Дневник Лоры Риччи

15 мая, 2017

Что ж, я официально пережила мой первый рабочий день.

Я проснулась в шесть утра, и тут же оказалась в отрезвляющей суровой реальности, где на четырех женщин приходится одна ванная, и чтобы попасть туда, нужно отстоять очередь (и да, я была последней). И, естественно, когда я наконец забралась в душ, горячей воды уже не осталось, так что я приняла самый быстрый и самый холодный душ в моей жизни.

Хотя я подобрала наряд для первого рабочего дня примерно месяц назад, мне все равно потребовалась целая вечность, чтобы решить, что надеть, – ведь теперь мне казалось, что выбрала я совершенно не то. Я отбросила изначальный вариант и принялась искать новый: после примерно десяти примерок я наконец остановилась на черной юбке-карандаше, черных ботинках, белом топе без рукавов и блейзере.

Времени оставалось в обрез, так что я наспех уложила волосы и сделала макияж; от идеи позавтракать дома пришлось отказаться (в итоге я перехватила бейгл и кофе по пути к станции Шестой линии). В метро я даже не стала читать книгу или слушать подкасты – я ни о чем не могла думать, кроме того, что сегодня мой первый рабочий день.

Я сошла с поезда на 57-й улице, и, клянусь богом, мое сердце пропустило удар, когда я увидела Херст-тауэр, возвышавшуюся над Восьмой авеню. Я ни разу не была внутри, и это оказалось еще восхитительнее, чем я представляла. Когда я оказалась в огромном просторном лобби с тремя эскалаторами и искусственным водопадом, до меня дошло: «Черт возьми, я работаю в журнале». Работа здесь задаст тон моей дальнейшей жизни: я собираюсь всерьез воспринимать практику и я собираюсь воспринимать всерьез саму себя.

Я поднялась на эскалаторе на второй этаж, где, поплутав пару минут, наконец нашла лифты. Кажется, мы ждали их целую вечность (кроме шуток, я простояла, наверное, минут восемь или девять). Я уже начала опасаться, что лифты сломались и я опоздаю, но другие люди, похоже, совсем не волновались. Мне было нестерпимо любопытно, где кто из них работает, любопытно, читала ли я какие-нибудь из текстов, которые они написали или отредактировали.

Лифт наконец приехал, и все набились внутрь. К тому моменту, как мы добрались до двадцать четвертого этажа, в кабине оставались только две женщины и я. Двери открылись, мы вышли, и перед нами был он – офис ELLE. Одна из женщин подошла к стеклянной двери, приложила к ней электронный пропуск и открыла, впустив меня и другую женщину. Не успела я поблагодарить ее, как они уже ушли прочь, и я осталась стоять в фойе, соображая, что делать дальше.

Там со мной были еще три молодые женщины, занятые своими смартфонами. Они все были примерно моего возраста, но в сто тысяч раз более стильные, чем я. На короткий миг я почувствовала себя ужасно неловко, с горечью осознав, что я стою там как полнейший лох среди топ-моделей. Чтобы успокоиться, я сказала себе, что они, вероятно, и есть модели, а потом сконцентрировалась на решении стоявшей передо мной задачи. Я никак не могла вспомнить, что мне нужно было сделать. Кто-то должен был меня встретить? Мне нужно было пойти в конференц-зал? Я вытащила телефон и стала просматривать список электронных писем. Неожиданно я услышала шаги и подняла взгляд. В фойе вышла женщина в джинсах, белой футболке и розовых туфлях на высоком каблуке.

– Практикантки? – спросила она с улыбкой.

Все три другие девушки подняли на нее глаза одновременно со мной.

– Добро пожаловать! – сказала женщина, в ее голосе звучала теплота и уверенность. – Меня зовут Каролина Копп, и я заместитель главного редактора в ELLE. Мы очень рады, что вы с нами, и я надеюсь, вы все готовы окунуться в работу.

Она развернулась и зашагала прочь так же быстро, как появилась. Мы с тремя другими практикантками переглянулись, и на наших лицах застыл один и тот же вопрос: «Нам идти за ней?» Но в следующий момент мы услышали эхо голоса Каролины, доносившееся из коридора: «Первая остановка – гардероб». Мы заторопились следом.

Когда мы подошли к гардеробу, мое сердце замерло. Гардероб – это душа и сердце каждого модного журнала, и в ELLE он был до невозможности прекрасен – заставленный бесчисленными рейлами с дизайнерской одеждой только что с показов. Здесь кипела работа. Одни хватали вещи с рейлов, другие тут же вешали на них новые. В центре стояла модель в вечернем платье, вокруг нее кружил фотограф, а швея прилаживала что-то к подолу платья. Мне казалось, что я могла бы счастливо прожить всю мою жизнь в этой комнате. Мне не хотелось уходить.

Каролина быстро прикинула, что с нами делать.

– Ты, ты и ты, – сказала она, указав на трех других практиканток, – вы будете работать здесь.

Двое из них улыбнулись друг другу – я решила, что они, вероятно, подруги – третья усмехнулась сама себе.

– А ты, – сказала Каролина, поворачиваясь ко мне, – для тебя у меня есть кое-что другое.

С этими словами она вышла из комнаты. Я еще раз обвела взглядом гардероб и поспешила за ней.

Мы миновали череду коридоров, проходя мимо сотрудников ELLE, бесконечные ряды кубиклов, несколько уборных и огромную кухню. И наконец достигли нужной двери. Каролина остановилась и дотронулась до дверной ручки: «А здесь будешь работать ты: в хранилище косметики».

Она открыла дверь, за которой оказалось маленькое помещение, по стенам шли белые полки, как в «Икее», забитые до отказа. Я зашла внутрь. «Добро пожаловать в ELLE!» – сказала Каролина и захлопнула дверь. Я осталась в хранилище одна.

Я направилась в тот угол, где примостился небольшой стол, стул и Аймак, поставила сумку на стол и огляделась. Посреди комнаты на полу, укрытом серым ковром, высилась огромная гора нераспакованных коробок и пакетов. Я заглянула в несколько из них и обнаружила внутри новехонькую косметику. Полки, идущие по стенам, были заполнены всевозможной декоративной косметикой, средствами по уходу за кожей и волосами. Все было отсортировано по типам продукта, и в алфавитном порядке по названию бренда. Было несколько брендов, о которых я никогда не слышала, другие я знала по рекламам в журналах и походам в магазин «Сефора», такие как «Диор», «Урбан Дикей» и «Шисейдо».

Я не вполне понимала, что от меня требуется, и уже начинала испытывать разочарование. Мне так хотелось, чтобы меня определили в гардероб; я ничего не могла поделать с этим желанием и задавалась вопросом, провалилась ли я из-за того, что пришла в одежде из «Таргет» и «Эйч энд Эм». Но давайте будем реалистами: разве у меня был выбор?

Вскоре я познакомилась с Хейли – ассистенткой редактора раздела красоты. Она объяснила, как работает хранилище косметики: продукты прибывают сюда, по инициативе пиар-отделов косметических компаний или по запросу редакторов раздела красоты, а затем практикант (то есть я) приводит все в порядок, чтобы редакторы могли легко найти все необходимое.

– Посылки поступают постоянно, то есть действительно все время, – сказала она. – Каждый раз, как что-то приходит, просто клади это в нужное место или находи новое место и подписывай.

Она объяснила, что на сегодня мое задание – разобрать пакеты и коробки на полу и разложить средства по полкам.

Когда настало время ланча, я вместе с другими практикантками отправилась на фуд-корт Херст-тауэр – «КАФЕ57». Тех двух практиканток, которые казались подругами, звали Мэгги и Катрин, они обе учились в Колумбийском университете. Для Мэгги это был второй год практики в ELLE (в хранилище косметики она работала в прошлом году); она сказала, что ей здесь очень нравится и что она надеется получить место ассистентки редактора – в ELLE или еще где-нибудь – в этом году.

Пока мы ели, Катрин все время жаловалась, что она в свой первый рабочий день пришла на каблуках, а ее отправили «бегать». Я узнала, что «бегать» – это когда редакторы посылают практикантов из отдела моды бежать за вещами в магазин и приносить их в офис для фотосессии или чтобы редакторы просто на них взглянули. Как бы то ни было, Катрин пришлось носиться по городу на восьмисантиметровых каблуках; она сказала, что уже к концу второй пробежки ей пришлось снять туфли и идти босиком, настолько у нее болели ноги.

Пока Катрин заклеивала мозоли пластырем, Мэгги качала головой:

– Ошибка новичка, – сказала Мэгги. – Никогда – я хочу сказать, никогда вообще – не надевай обувь, в которой не можешь проходить четыре часа подряд.

Пайпер, третья практикантка, почти все время помалкивала. Я видела, что она внимательно прислушивалась ко всему, что мы говорили, но сама, если мне не изменяет память, сказала лишь «Я Пайпер» и «Да, здесь очень классно».

После обеда я пошла обратно в хранилище косметики. Хейли снова ко мне заглянула и показала, как пользоваться почтой для практикантов, чтобы связываться с косметическими компаниями. Затем она указала на несколько тысяч непрочитанных писем и попросила меня ответить на столько, на сколько успею. К шести вечера я совершенно выдохлась, и мозги у меня окончательно спеклись.

Я уже дома. Пока вернулась только одна моя соседка. Как только я закончу сегодняшнюю запись в дневнике, мы вместе приготовим ужин и посмотрим что-нибудь на ноутбуке.

Моя практика только по понедельникам, средам и пятницам, так что завтра у меня выходной. Ты знаешь, что это значит, Лора: завтра ты должна писать. Я серьезно. Никаких отговорок!!!