Я сразу представила, как сейчас будет. Тимур приходит с работы, а я делаю вид, что ничего не произошло, всё как обычно. А потом – как выпалю, как скажу ему. Аж сердце от радости застучало сильнее.

Из кабинета я вышла окрылённая. Всё о чём я так мечтала, осуществляется. Сначала я мечтала выйти замуж за Тимура, потом мечтала родить ему ребёночка, сына. Об этом мы уже мечтали вместе.

Я счастливо вздохнула и пошла по коридору женской консультации. В сумке пиликнул телефон, я быстро достала его. Если это Тимур, не буду сейчас ничего говорить, главное сдержаться и не выдать всё раньше времени. По дороге можно купить шарик, намекающий на ребёночка. Голубой или розовый. Или два сразу. Тим, когда войдёт в кухню, увидит его, спросит – что такое, я ему скажу и… опять сердце зашлось от радости и тихого счастья.

Я достала телефон. Сообщение с неизвестного номера. Открываю, вижу фото.

Сначала я не поняла, что это. Покрутила туда-сюда – на фотографии парочка целуется в постели, снимают свой поцелуй. Лица парня не видно, только девушки, но затылок парня как-то уж очень… я вздрогнула, увеличила снимок… татуировка на плече, небольшая, но я её узнала. У Тима такая…

Я остановилась, растерянно осмотрелась.

Это что – шутка?

Что это значит?

Снова сделала фото обычного размера и теперь уже точно поняла: в той постели на фото – мой муж.

Только целует он совсем не меня…

––

Куда мне теперь? Идти домой и готовить ему ужин?

А когда он придёт с работы, как ни в чём не бывало улыбаться и быть милой женой? Идеальной женой, какой я всегда себя чувствовала. А Тимур всегда был для меня идеальным мужем.

После того, что я увидела на фото, весь этот идеальный мир рушится прямо на глазах.

Я вышла на улицу, рассеяно глядя по сторонам.

Куда мне? Пошла по тротуару и не заметила, как дошла до дома. Поднялась на пятый этаж, вставила ключ в замок, вернее, попыталась вставить. Он почему-то не вставляется.

Что за чёрт, сую-сую, а он… и только тут я поняла, что замок совершенно другой.

Я остановилась перед дверью. Что происходит?

Стукнула кулаком, вторым тоже.

– Открывай, трус, я всё знаю, выйди и скажи это мне в лицо!

Послышался шум за дверью соседей, я повернула голову. Соседка Наташа, открыла дверь, встала в проёме и жалостливо смотрит на меня.

– Аля, не стучи, там никого нет, – держит за ручку чемодан, – вот, Тимур сказал тебе переедать. И вот, деньги, – протянула конверт.

Я обомлела. Стало плохо, в глазах туман. Я сплю, сейчас проснусь и всё закончится.

– С тобой всё в порядке? – обеспокоенно спросила Наташа, вышла из квартиры, взяла меня под локоть, чтобы я не упала, – может, зайдёшь? Какая-то ты бледная.

– Нет, спасибо, – я взяла деньги и чемодан за ручку.

– Тебе есть куда идти? – сочувственно спросила она.

– Да, есть, – ответила я, – но сейчас не совсем понимаю, что отвечаю.

– Хорошо. Если нет, я знаю недорогую гостиницу.

– Ничего, спасибо, я справлюсь, – сказала я и почувствовала, как на глаза накатывают слёзы.

– Ладно, – соседка смотрит участливо. Я прошла к лифту, но она вышла из квартиры прикрыла дверь, чтобы её муж не услышал, и сказала: – не расстраивайся, все мужики – козлы. Еще неизвестно, кому из вас повезло больше.

Я попыталась улыбнуться, кивнула, но ещё сильнее захотелось заплакать. Сжала губы. Нужно держаться.

Дверь лифта открылась.

– До свиданья, – сказала я и шагнула внутрь лифта.

– Удачи тебе!

– Спасибо, – дверь закрылась, лифт поехал вниз.

Не думала, что так произойдет. Да, мы ссорились, но все ссорятся, да, иногда он забывал меня поцеловать, и порой я чувствовала его отстранённость, холодность, но я всегда считала, что у него на работе неладно, и именно поэтому он иногда сурово смотрит на меня. Я никак не относила эти взгляды к тому, что он меня больше не любит.

Значит, я была слепа.

Сейчас передо мной по ниточке начал разматываться клубок наших мелких ссор и недопониманий. Получается, я была не только слепа, но и глуха. Всё, казалось, скоро изменится, стоит только родить ребенка, и наша жизнь потечёт по новому руслу.

Сейчас вдруг вспомнились те его слова: «Ты что, бесплодная?»

Почему он об этом спросил?

Что я упустила? Почему со мной поступили именно так?

Не встретился, не поговорил. Сменил замок сразу, как только я ушла. Собрал мой чемодан и передал через соседку деньги. Безумие какое-то. Всё ещё не могу поверить. Это немыслимо.

Я быстро пошла по двору, чтобы соседи не подумали, что меня выгнали из дома.

Глава 2

Достала из кармана куртки телефон, набрала номер Ветки. Больше некому позвонить, только сестре.

– Алло, да? Аль, я работаю, если что-то срочное, – слышу звук фена.

– Вет, меня Тимур бросил, – говорю не своим голосом, словно кто-то другой говорит за меня.

– Что? Подожди пять сек! – слышу какой-то грохот, потом тишина, потом хлопок закрывающейся двери, – Да, что ты там сказала?

– Меня Тим бросил, замок сменил и вещи мои оставил у соседки, – выдаю всё, что знаю.

– Вот скотина! Так, не паникуй, дуй домой, там Никита, он тебе откроет. Я ему сейчас позвоню. Потом с работы приду, всё расскажешь подробно. Всё, давай у меня клиентка. Иду! – кричит уже кому-то в зале.

Я набрала номер такси. Сделала заказ. Диспетчер сказала, что машина будет через пять минут. И правда, очень быстро подъехала белая машина с шашечками. Водитель, пожилой мужчина, вышел, уложил мой чемодан в багажник. А я уселась на заднем сиденье. Назвала адрес, автомобиль тронулся с места.

Смотрю в окно, на пролетающие мимо рекламные вывески, дорожные знаки, мелькающие перед глазами высокие здания и проходящих по тротуарам людей.

Почему он бросил меня? Бросил – как ужасно это звучит!

Почему я оказалась в такой ситуации? Ничего ведь не предвещало.

Сделала глубокий вздох. Нужно успокоиться, лучшее, что я могу сделать – поехать к сестре. Одна я не смогу преодолеть эту трудность. Вернее, смогла бы. Но не хочу сейчас оставаться одна. Чувствую себя беспомощной, абсолютно неуверенной в себе.

Как Тимур мог так со мной поступить? Изменил и выгнал.

Может он уже давно мне изменяет, а я не замечала.

Чем дальше от дома, тем сильнее охватывает чувство обиды.

Как это случилось? Где он нашел её? Наверное, в офисе? Там ведь столько девушек и почти все они заглядывают ему в глаза, сами лезут.

Я и раньше ревновала его в глубине души. Иногда шутливо корила за то, что у него в офисе столько девушек. Но Тимур всегда отшучивался, говорил именно то, что я хотела услышать. А я, дура, верила. Все, что он говорил, принимала за чистую монету.

Подъехали к дому сестры. Я расплатилась, вышла из машины, поблагодарила водителя. Поднимаюсь на этаж, расстроенная. Чуть не плача, волоку за собой чемодан. Он не тяжелый, скорее это от тяжести на душе.

Позвонила в звонок, дверь почти сразу открылась.

– Привет, Никит, – хлопнула по руке племянника, как всегда делала при встрече.

– Привет, заходи. Мама уже звонила. Сказала, чтобы ты не стеснялась и, если голодная, кормила себя сама, а то у меня уроки, – сказал мальчик серьёзным тоном.

– Океюшки. Не волнуйся, я постараюсь тебе не мешать и буду сидеть тихо как мышка.

– Это хорошо, мне нужна тишина, – ответил он, гордо пошел в комнату, сел за стол и продолжил делать уроки.

Никите восемь. Он очень умный. Отличник. Иногда я удивляюсь, почему он такой. Вета постоянно на работе и почти не следит за ним, но при этом он очень воспитанный и начитанный. Да ещё и математик.

Ветка сама удивлена, потому что отец его был так себе – шаляй-валяй. Поматросил и бросил. Она осталась беременной, но это уже никого не волновало.

Вот и я теперь приехала. Как бы не получилось точно так же, как у сестры.

Я, когда замуж вышла, переехала к Тимуру в шикарную квартиру, из нашей, родителями оставленной, однушки. Когда-то мы жили тут вчетвером. Мама с папой и я с Ветой. Папа давно умер, еще когда мы были маленькие, а мама – несколько лет назад. В то время мы уже с малым Никитой тут были.

Я когда к Тимуру уходила, так и сказала Ветке: «Твоя квартира, делай что хочешь». Наивно полагала, что ухожу навсегда. И вот, получается, пришлось вернуться. Но я не собираюсь им мешать. Перекантуюсь пару дней и сниму квартиру. По-другому никак.

Малой пошел заниматься, а я поставила чемодан с краю в прихожей, разулась и пошла на кухню. Действительно захотелось чего-то поесть, да и, наверное, приготовить что-то нужно. Вета с работы придёт уставшая, целый день на ногах.

Она работает в парикмахерской неподалёку.

Я заглянула в холодильник. Тут с едой всё в порядке, как обычно – куча кастрюль. Мы с сестрой всегда много и вкусно готовим. Этим я и на Тимура повлияла тоже. Вкусной едой и разнообразием. Наверное, не с той стороны заходила, надо было совсем другим брать. Только я бы не сказала, что у нас были какие-то проблемы с сексом. Просто кто-то оказался лучше меня.

Но тогда как же любовь? Ох, не знаю.

В шесть в прихожей послышался звук открываемого замка.

– Как вы тут? – Вета заглянула на кухню и сразу просканировала меня взглядом.

Всё это время я держалась, а как сестру увидела, сразу захотелось заплакать. Я сжала губы.

– Ну-ну, – она догадалась, что сейчас будет, и подошла ко мне, – иди сюда, малышка.

Всё. Губы мои задрожали, подбородок тоже и из глаз хлынули слёзы.

– Я не понимаю, – всхлипывала я сестре в плечо, – почему?

– Да козёл он, вот почему. Ничего, я сейчас поеду к нему и потребую… – она хотела повернуться.

– Нет! – воскликнула я. – Нельзя, я не разрешаю!

– Но почему? Он должен объяснить, зачем так поступил?

Сестра посмотрела на меня пристально, чувствует, что чего-то я не договариваю. Да я и не собиралась от неё ничего скрывать. Во всем мире у меня нет роднее человека. Думала, Тимур такой же, оказалось нет.

Я глубоко вздохнула.

– У него есть другая, – сказала, доставая телефон и открывая фото, которое мне прислали.

– О, боже! – Вета возмущённо рассматривает фото. – Вот гад! Это отвратительно!

Я села на стул, обречённо уронила голову на руки.

А сестра рассматривает фото во всех подробностях.

– Такого козла нам не надо. Вот скотина, я думала он нормальный, а он оказался как все. Это же надо. Ничего, вычеркнул он тебя, и ты его вычеркивай. Таких гнилых людей лучше к себе не подпускать, встретится и хороший человек. Вон сколько парней ко мне в парикмахерскую приходит, найдём тебе самого лучшего…

– Я беременна, – оборвала я поток её слов.

Ветка остановилась и на меня вытаращилась.

– Как так? Вы же пять лет живёте и ничего, – рассеянно развела руками.

Я только вздохнула и пожала плечом. Тоже не могу объяснить, почему так получилось. Может быть, пришло время.

– Только вышла от врача. Шла домой, хотела ему сказать… – слёзы снова полились.

– Эй-эй-эй, – погладила по голове и села передо мной на корточки сестра, – а ну не плакать, прорвёмся, мась. Ну что ты…

– Я просто не знаю, как мне теперь жить, – проскулила я.

– Да нормально будем жить, как обычно. Я же прожила, и сейчас живу. Смотри, какой у меня сынуля, всем сынулям сынуля. И у тебя будет. Не раскисай. Понимаю, всё очень сейчас свежо, конечно ты в шоке от того, что произошло. Но поверь, мась, что ни делается, всё к лучшему. Если он таким козлом оказался, не нужен он тебе.

– Да, не нужен, – кивнула я, но обида снова сковала горло.

Как же не нужен. Ведь я так сильно его люблю. Я для него всё старалась делать. Чтобы никаким образом он ни был недоволен. И вот, пожалуйста. Получается, зря старалась. Сейчас я даже не могу себе представить, что сегодня буду спать без него. Ещё не соображу никак, может это ошибка и всё образуется. Он приедет за мной и скажет, что это ошибка, ну или шутка.

– Мам, вы чего тут кричите, я стих учу, – вошел Никита, поправляя очки.

– Тише ты, не видишь, малая плачет, – шикнула на него Вета.

– Алька, ты чего, кто тебя обидел, хочешь я тебя защищать буду? – поднял мальчик хиленький кулак.

– Иди, учи стих, как-нибудь разберёмся без твоей защиты, – легонько подтолкнула его Вета.

Я улыбнулась. Смешной такой. Маленький защитник.

– Спасибо, Ник, ты самый лучший.

Никита вышел, а я посмотрела на Ветку. Я уже немного успокоилась и сейчас во мне забурлили совершенно другие эмоции. Обида, досада, даже злость. Хоть я никак этого от себя не ожидала.

– Тимур не узнает о ребёнке, – проговорила я чётко, гордо вскинув подбородок.

– Как это? – сестра нахмурилась, моя новая реакция совсем не пришлась ей по душе.

– И ты ему не скажешь, – говорю ей с серьёзным лицом. – Знаем только я и ты, больше ни один человек. Ты поняла меня?

– Но потом-то он всё равно узнает, – не веряще покачала головой Вета.

– То будет потом. Завтра я сниму квартиру, – говорю уверенно.

– Ну зачем ты? Поместимся как-нибудь, – возмутилась сестра.

– Нет, сниму неподалёку, где-нибудь рядом с вами. И на работу ты меня возьми к себе в парикмахерскую.

Решение принято. Ничего, проживу как-нибудь. Я сильная, я смогу. Унижаться не стану. И работать пойду. Быть обузой никому не собираюсь. Ни сестре, ни кому-то ещё.

– Да у нас пока есть мастера, если только на подмену, когда кто не выйдет или выходной возьмёт. Поговорю с хозяйкой. Только, как ты будешь работать беременная? Токсикоз и всё такое. Это парикмахерская, там химия, запахи. Лучше тогда по объявлению, к клиентам на дом. И не привязана, и график сама себе выбираешь.

– Справлюсь как-нибудь, – неуверенно повела я плечом.

Когда-то я закончила то же училище, что и Вета. Только я ни дня не работала в парикмахерской. Так только, сокурсниц стригла, а они меня. Ну и Ветке причёски крутила. Но зато мужские стрижки у меня на пять с плюсом. Я Тимура всегда стригла, тут у меня рука набита. Не испугаюсь.

Профессиональные машинка и фен ещё с тех времён остались. Ножницы тоже, их ещё Ветка мне на выпускной подарила, самозатачивающиеся, от крутого изготовителя ножниц для стрижки. Так что для меня никогда не стоял вопрос где работать. Голодной не останусь и ребёнка своего прокормлю. Вон, как сестра. Она уже мастер и зарабатывает хорошо, только пока у неё никак не получается начать копить на квартиру побольше, чтобы купить вместо этой. Мечтает, чтобы у Ника была своя комната.

– Ну и ладушки, договорились. Может, и хорошо, снимем тебе квартиру, я тоже помогу, – вздохнула Вета, поняв, что со мной спорить бесполезно.

– Сама справлюсь.

Не хочется сестру в это втягивать. Расходы на неё навешивать.

– Да я не о том. У меня тут жених наклёвывается, а куда я его приведу? – показала она на комнату, где сейчас делает уроки Никита. – А так, когда-никогда, к тебе в квартирку занырнём.

– Так пусть к себе ведёт, – удивилась я.

– Он не может, он здесь приезжий, на вахте рабочий. Живёт в общежитии.

– А ты не боишься, что вахта закончится и тю-тю, помашет тебе ручкой, – теперь заволновалась я.

– Боюсь, конечно боюсь. Вон девки рассказывают, как они, вахтенные эти и женатые могут быть, и всё что хочешь. Наобещают, лапши на уши навешают, а потом домой, к дорогой жене и деточкам.

– Ну так зачем тебе такой? – с беспокойством я посмотрела на сестру.

– Аля, мне тридцать четыре, и как ты видишь, очередь из женихов не стоит. А так, хоть временно, и то спасибо, – она кисло улыбнулась. – Да, мать, попали мы с тобой.

Вообще Ветка симпатичная, но на любителя. Она не страшненькая, но и не красавица. Слегка в теле. Это она сейчас только стала немного полнеть, а ещё лет пять назад была стройненькая, как я. Она конечно старается, но любовь к готовке пересиливает стремления сидеть на диетах.

В парикмахерской всегда много мужчин и многие из них заигрывают с ней и приглашают на свидание. Многие даже женатые, но она всё ждёт кого-то. С одним повстречалась – не то, с другим – не то. Не получается. Не попадается именно тот.

– Ладно, пойду поставлю Никите раскладушку, – грустно глянула она на меня и пошла в комнату, – а ты не кисни. Прорвёмся.

– Давай я на раскладушке… – кричу вслед.

– Ещё чего, что с ним станет, не рассыплется. Он маленький, худой, поспит пару дней и на раскладушке.

Глава 3

На большом раскладном диванном уголке я всю ночь ворочаюсь рядом с сестрой. Она как легла в одну позу, подложила подушку под живот, так и заснула. А я не могу. Без конца в голову лезут разные мысли. Пытаюсь представить свою жизнь без Тимура. Это трудно, очень трудно. Почти невозможно.

Как можно жить без того, кто тебе необходим каждый день, утром и вечером, днём и ночью. Он как вода, которой я не могла напиться, воздух, которым не могла надышаться.

И что теперь – бесконечная жажда и отсутствие живительного кислорода?

Как я буду жить без него? Да ещё и с его ребёнком.

Положила ладонь на живот. Срок маленький, а может, пока не поздно… нет, никогда. Никогда такого не сделаю. Даже думать забыть.

Снова перевернулась, смотрю в окно, в серую ночь. Луна, как назло, ярко в окно светит и будоражит, не даёт заснуть. Думаю, думаю, даже голова разболелась от дум.

Наконец заснула.

-–

Уже на следующий день, на интернет-доске объявлений я нашла два подходящих предложения о сдаче квартиры. Созвонилась с агентами и вечером мы с Ветой успели сходить по обоим адресам.

Я смотрела со своей точки зрения – уютную, небольшую квартирку, с работающей духовкой, стиральной машинкой, не старым холодильником, микроволновкой и вытяжкой. С удобной ванной, в которой скоро мне придётся купать ребёнка. В общем, я смотрела с практической точки зрения, а не со стороны красоты и стиля.

Ветка же смотрела, чтобы квартира была похожа на любовное гнёздышко для её нечастых встреч. Мы поспорили, чуть не поругались. Но я победила, потому что плачу я, а мне важнее удобство и работающая техника, нежели красота вкупе со старым холодильником и отсутствием духовки.

Я сняла квартиру, подписала договор и на следующее утро переехала на новое место. Вещей у меня немного, всего один чемодан, то самый, с которым я ушла от Тимура, вернее, он меня выгнал.

– Учти, я буду приходить очень часто, – пугает сестра, когда мы уже пришли без агента, сами, и принесли мои вещи.

– Это ты к чему? – я подошла к окну оценить вид из окна, вчера вечером не удалось, было уже темно. – Вета, иди сюда, смотри какая красота.

Так как окна выходят не во двор, а с задней стороны дома, там открывается удивительный вид на парк. Зелёный массив и яркость аттракционов создали цветовую гамму, приятную для глаз. Да и вообще, лучше смотреть на парк с гуляющими людьми, чем во двор, заставленный машинами.

– Вау! Прикольно. Конечно, шестнадцатый этаж, тут, наверное, и птички летают.

– Поставлю кормушку, – улыбнулась я, представляя, как буду кормить птиц.

– Ну ты смешная. Ладно, я пошла. Послезавтра Ольга вроде собиралась выходной брать, подтверждение по телефону. Я сказала Ирине, хозяйке, что ты сможешь выйти, а ты сможешь?

– Конечно смогу, – обрадовалась я возможности поработать.

– Я скажу, чтобы она тебя поставила на мужские стрижки. С женскими тебе ещё рановато работать, понаблюдаешь пока.

– Спасибо дорогая, – я подошла, обняла её, она тоже меня обняла.

– Ничего малая, Вета с тобой. А вместе мы – сила, – усмехнулась сестра и чмокнула меня в щёку.

– Да, – подтвердила я и кивнула.

– Ну всё, устраивайся, я ушла на работу. Если что, сразу звони, – пошла она к двери.

– Обязательно позвоню, – я за ней, чтобы закрыть дверь на замок.

-–

С того дня я стала самостоятельной единицей. Вернее, одиночкой.

Одинокой работающей беременной девушкой.

И хоть Ветка без конца заваливала меня всевозможной помощью и была со мной почти постоянно, я всё равно чувствовала себя очень одиноко.

За время моей семейной жизни я настолько слилась с Тимуром, настолько проникла в его жизнь, а он в мою. Мы как будто срослись, и каждое расставание ощущалось для меня почти физически.

И вот от меня словно отделили то, что ко мне плотно приросло. Образовалась пустота. Постоянное чувство потери гложет изо дня в день.

Может быть, если бы он поговорил со мной и словами сказал, что больше не любит и что мы расстаёмся, мне было бы ещё больнее, а так, даже как-то легче.

Дверь закрылась – меня больше не впустили.

Чем дальше от этого дня, тем легче. Действительно.

Плавно потекла моя жизнь без мужа. Я начала работать, ходить по домам, стричь пенсионеров, инвалидов и других людей. Бывало, позвонят, иду в семью и комплексно стригу всех. Бывает, зовут к празднику сделать причёску, тогда я отказываюсь, ещё не чувствую уверенности в причёсках. Никогда не думала, что вот так в одночасье начну работать. Жизнь заставила. Изо дня в день я зарабатываю деньги сама, без чьей-либо помощи. Откладываю на квартиру и на то время, когда родится ребёнок и я не смогу работать долгое время. А может смогу. Время покажет.

С каждыми новым днём я становлюсь сильнее, выносливее и уверенней в себе.

Предоставленная самой себе, начала наводить свой собственный порядок и начала постепенно, не сразу, понимать, что многое в квартире Тимура я делала ему в угоду. Сейчас я стала носить именно те вещи, которые сама хотела надеть, а не те, что он доставал из шкафа и кидал на кровать, чтобы я надела.

Я начала готовить ту пищу, которую хотела, считала правильной для себя и своего будущего ребёнка, а не ту, о которой Тимур говорил – вот это хорошо, а вот этого не нужно.

У меня постепенно открывались глаза, что то, как я жила с ним, было не моим собственным выбором, я просто влюбилась в него однажды и стала делать так, как он хочет. Даже не предполагала, что делаю что-то не то.

Медленно и незаметно я освобождалась от его влияния и приобретённых рядом с ним привычек. Каждый день замечала значительность этих изменений.

Не то чтобы я перестала любить Тимура, нет, я не перестала его любить.

Обида, конечно, есть и очень сильная. Вроде бы нужно выкинуть из головы горячо любимого мужа, но я не могу. Никак не могу поверить, что он так со мной поступил.

Пытаюсь оправдать его, объяснить этот поступок – не получается. Всё время хочется придумать, почему это произошло, как ни стараюсь, всё равно не понимаю. Ясно только одно, он сделал это по своей собственной воле.

Только как объяснить себе и сказать сердцу: «Не люби!» – не знаю.

-–

Прошел месяц, пришла пора идти на первое УЗИ. С волнением я ждала этого момента. Именно сейчас решится: всё ли в порядке с плодом, нет ли патологии.

Страшно и волнительно.