Buch lesen: «Нашей сказке суждено сбыться»

Schriftart:

«Нашей сказке суждено сбыться» © «Центрполиграф», 2017

* * *

Глава 1

Грейс торопливо смахнула снег с воротника и нырнула в дверь служебного входа отеля «Армстронг» в лондонском Челси. Было начало седьмого, улицы тонули в предрассветной мгле, но ее следы четко отпечатались на свежем снегу.

Следом за ней в отель вошел Фрэнк, старший портье. Его лицо просияло улыбкой при виде любующейся снегом Грейс.

– Ну наконец-то, – пробормотал он, стряхивая снег с пальто и напевая известный рождественский гимн «Очень похоже на то, что это Рождество». Он легонько толкнул ее локтем. – Ты слишком молоденькая, чтобы знать этот гимн.

Грейс изумленно подняла брови:

– Фрэнк, тебе пора бы запомнить, что мне известны все когда-либо существовавшие рождественские хоралы.

Они прошли в раздевалку для персонала.

– Тебе в чьем исполнении нравится этот гимн? Джонни Мэтиса, Фрэнка Синатры или Майкла Бабла? – Она принялась подпевать ему, собирая длинные каштановые волосы в пучок. Затем Грейс повязала белый фартук горничной поверх униформы черного цвета, состоявшей из рубашки и юбки.

Грейс обожала Рождество. Она вспоминала праздники, проведенные с бабушкой в их небольшой квартирке в бедной части Лондона. Они жили очень скромно, но любви им было не занимать. Грейс впервые должна была провести в одиночестве приближающееся Рождество. Но она не намерена печалиться и скучать, бабушке это не понравилось бы.

Фрэнк облачился в темно-зеленую с золотыми кантами форменную куртку и начал застегивать пуговицы.

– Клянусь, эта проклятая штука усаживается всякий раз, когда я снимаю ее вечером и убираю в шкаф.

Грейс рассмеялась, запирая свой шкафчик. Подойдя к Фрэнку и стянув полы куртки на широкой талии, она помогла ему застегнуться. Он продолжал напевать. Грейс вздохнула:

– Как бы мне хотелось, чтобы слова гимна были правдой.

Фрэнк нахмурился, одернул куртку и, взглянув на себя в зеркало, вышел из раздевалки. Они вместе шли по служебному коридору. Грейс снова вздохнула.

– Хорошо бы проникнуться духом настоящего Рождества, но я пока его не чувствую, – огорченно сказала она. – Во всех других крупных отелях в холле установлены огромные пушистые елки, украшенные гирляндами, фонариками и игрушками. Кругом висят рождественские венки.

Отель «Армстронг» входил в цепочку «люкс» по всему миру: Лондон, Париж, Токио, Рим и Нью-Йорк. Государственные деятели, политики, рок-звезды и голливудские знаменитости были здесь частыми гостями. Отель составлял разительный контраст с жилищем Грейс, и ей втайне нравилось наблюдать за жизнью богатых и респектабельных постояльцев.

Они поднялись по служебной лестнице в главный вестибюль. Фрэнк придержал дверь, пропуская Грейс вперед. Он прекратил напевать песенку, и его лицо приняло серьезное выражение. Но Грейс было не остановить.

– Я знаю, что мы работаем в эксклюзивном отеле. Но почему у нас рождественские украшения в стиле минимализма? – Она вновь недовольно покачала головой. – Украшения выглядят… э-э… холодными.

Фрэнк лишь вздохнул в ответ, направляясь к своей стойке с гранитным покрытием. Затем, окинув взглядом вылизанное до блеска фойе, выполненное в унылой серо-черной гамме, тихо сказал:

– Я знаю, – и взглянул на маленькую стеклянную табличку, где черными буквами было выведено: «Отель «Армстронг» желает вам счастливого Рождества».

Табличка была установлена на основной стойке портье. Это был единственный присутствующий здесь знак приближающегося праздника. Фрэнк проверил лежащий перед ним гроссбух и передал Грейс конверт.

– Раньше отель сиял эксклюзивными, дорогущими рождественскими украшениями неописуемой красоты. Повсюду царил дух Рождества.

Грейс автоматически открыла конверт с заданием на день.

– И что же случилось?

Фрэнк секунду помолчал.

– Ребрендинг, – коротко ответил он.

Грейс нахмурилась. Вопросы роились у нее в голове, как пчелы в улье. Но Фрэнк, портье со стажем, был сама осмотрительность. Грейс знала, что ничего больше от него не добьется.

Она помахала конвертом с заданием.

– Как бы я хотела заняться ребрендингом здесь и сейчас. – Грейс закружилась по фойе. – Я бы разбрызгала кругом сказочные блестки, развесила бы гирлянды с серебристыми огоньками вот здесь, а красные – вон там. Поставила бы нарядную елку у стеклянных дверей. А как насчет разноцветной гирлянды над стойкой портье? И кипы подарков в ярких обертках в нише при входе в бар? – Она замерла с закрытыми глазами и прижатыми к груди руками. Грейс на секунду представила себе эту картинку. Как все могло бы выглядеть празднично, радостно и красиво.

Фрэнк скупо улыбнулся:

– Мечтать не вредно, Грейс.

Девушка открыла глаза, снова окунувшись в черно-серую скуку фойе.

– Я могла бы сделать так, чтобы здесь запахло Рождеством, – мечтательно сказала она. – Печенье. Коричные палочки. Клюква в сахарной пудре. Запах сосновой смолы и рождественских специй в свечах, а не просто липкий воск.

Фрэнк, выгнув бровь, наклонился к ней поближе:

– Я уверен, что в подвале много чего найдется от прежних времен. Но вряд ли мы все это когда-нибудь увидим снова. – Фрэнк грустно покачал головой.

– Возьми что-нибудь домой. Тебе пригодится.

Девушка улыбнулась. Он знает от других горничных, что она осталась в одиночестве на это Рождество. Ей не нравилось, когда ее жалели. Но Фрэнк наверняка предложил ей это из лучших побуждений. Она не могла на него обижаться. Грейс была уверена, что однажды он сам выступит в роли Санты.

Отель «Армстронг» – шикарное заведение, но его главное богатство – персонал. Грейс поступила на работу в агентство «Горничные Челси», которое и направило ее в этот отель. Девушка считала, что ей крупно повезло. После смерти бабушки Грейс решила не откладывать жизнь на потом. Во время тяжелой болезни бабушки Грейс ухаживала за ней и несколько лет довольствовалась лишь временной работой. Теперь у нее постоянная работа. Вряд ли многие молодые девушки считают работу горничной пределом мечтаний, но Грейс устраивала зарплата, да и коллеги стали ее друзьями.

Работа в отеле была разнообразной. Здесь останавливались постоянные клиенты. Крупные корпорации держали номера для приема зарубежных партнеров. Несколько люкс-апартаментов всегда оставались свободными. Жили здесь и знаменитости.

За несколько месяцев работы Грейс столько всякого насмотрелась, что могла бы снабдить скандальной информацией таблоиды на год вперед, прилично на этом заработав. Но конфиденциальность была прописана в контракте, заключенном с «Горничными Челси», и Грейс держала рот на замке.

Сегодняшнее задание отличалось от предыдущих. Грейс подошла к стойке портье.

– Аня, хочу уточнить. Мне нужно убрать пентхаус «Ноттингдейл»? За время моей работы в нем никто не останавливался.

Аня проверила информацию по компьютеру.

– Да, номер будет заселен. Гость ожидается к семнадцати часам.

– Кто там обычно останавливается?

Аня улыбнулась:

– Точно не знаю. Прошел слух, что приедет сам владелец цепочки «Армстронг».

У Грейс отвисла челюсть от изумления.

– Правда? Это мужчина или женщина? Как его или ее зовут?

Аня вскинула руки вверх:

– Откуда мне знать? Ты работаешь здесь дольше меня.

Грейс покачала головой.

– Я не люблю сплетни и никогда не была в пент-хаусе. – Она подмигнула Ане. – Похоже, меня ждет приключение.

Утро пролетело незаметно. Грейс пребывала в приподнятом настроении. Она убрала несколько номеров. Сделала несколько заказов по просьбе постоянных постояльцев. Распаковала семь огромных чемоданов гостя, который остановился всего на две ночи. Затем провела почти час в обществе Элис Арчер, ее любимой постоялицы восьмидесяти девяти лет. У Элис был фантастический гардероб по моде сороковых годов в безупречном состоянии: пышные юбки, короткие жакеты до талии, клетчатые платья, шейные платки и шарфики всех цветов радуги, тонкие свитера, несколько роскошных вечерних нарядов из натурального шелка. К каждому наряду полагалась сумочка и туфли в тон.

Элис причесывалась в парикмахерской дважды в неделю, любила яркую помаду и хорошую косметику. Грейс готовила для нее лимонный чай каждое утро, после того как помогала ей одеться. Она напоминала Грейс бабушку, конечно, не стилем жизни, а острым умом и добрым сердцем.

– Что вы сегодня делаете? Приглашены на ланч или файф-о-клок?

– Сегодня четверг, стало быть, чай в отеле «Ритц». У меня встреча со старым другом. – Она шутливо подтолкнула Грейс локтем. – Знаешь, он однажды посватался ко мне.

– Правда? Интересно, почему же вы ему отказали?

Элис хмыкнула:

– Гарри? Ни за что на свете. Светский щеголь. Я не хотела остаться с разбитым сердцем. – В ее красиво подведенных глазах промелькнула грусть.

Грейс подумала, не сожалеет ли Элис о том, что отказала Гарри. Сама Грейс никогда не стремилась к коротким интрижкам или влюбленностям. Она знала, что такое быть отвергнутой. Она – нежеланный ребенок: мать родила и бросила ее, уехав на другой конец света, где встретила своего нынешнего мужа и создала новую семью. Грейс вырастила бабушка. Девушка ждала принца на белом коне и романтическую любовь, поэтому до сих пор оставалась одна.

– Уверена, что он будет счастлив увидеть вас снова, – сказала Грейс, закончив застегивать пряжки на туфлях Элис.

Старушка молчала, погрузившись в свои мысли. Затем встрепенулась и спросила:

– Ты решила наконец, чье предложение примешь?

Грейс зарделась. Элис постоянно пыталась найти ей подходящую партию. Но, похоже, их вкусы в данном вопросе не совпадали. Грейс перебрала в уме последних кавалеров. Байкер Ленни искал дешевое жилье и приглашал Грейс на свидание в тайной надежде остановиться у нее. Банковский служащий Алан, получивший от Грейс кличку Осьминог, распускал руки, как только спускалась темнота. Росс, студент колледжа, искал в девушке скорее кухарку. Что же до Натана, поначалу он показался идеальным кавалером: красивый, вежливый, трудолюбивый, – но первый поцелуй оставил обоих равнодушными.

Грейс по-прежнему мечтала о принце на белом коне. Иногда ей становилось грустно. Все ее подружки вдруг стремительно начали выходить замуж. Вот и владелица «Горничных Челси» Клио объявила о помолвке с давним приятелем Энрике. Они собираются пожениться на Новый год. Грейс чувствовала себя неприкаянной.

– Боюсь, что нам с вами придется загадать себе подходящих женихов на Новый год, – весело сказала Грейс.

Элис усмехнулась:

– Было бы здорово. Какие у тебя еще задания на сегодня?

Грейс взглянула на часы и заторопилась.

– Мне пора. Я должна убрать пентхаус «Ноттингдейл». Говорят, что в нем остановится сам владелец цепочки «Армстронг».

Элис пристально взглянула на Грейс.

– Что, неужели вы знаете его – или ее? – нетерпеливо спросила она.

Элис поджала губы. Она явно колебалась. Наконец старушка улыбнулась:

– Я давно здесь останавливаюсь. Могу его знать.

Грейс немедленно почувствовала себя заинтригованной.

– Расскажите, что вы о нем знаете. Он кажется загадочной личностью. Никто толком ничего о нем не знает.

Элис покачала головой:

– Нет, Грейс. Таинственность интригует. Уверена, что ты с ним познакомишься в свое время.

Грейс направилась к двери.

– Элис Арчер, у меня сложилось впечатление, что вы знаете гораздо больше, чем говорите. Приятного чаепития, – пожелала ей Грейс, выходя из номера.

Она поднялась в пентхаус на специальном лифте, который привел ее в восторг. Он будто скользил по воздуху. Кабина была отделана деревом изнутри, в углу изящная банкетка, обшитая черным бархатом, на стене набор бронзовых кнопок с номерами этажей. Грейс слышала свое дыхание. Когда двери открылись, она едва не выпрыгнула наружу, толкая перед собой тележку.

Грейс оказалась перед массивной черной дверью. Стеклянная табличка справа гласила: «Пентхаус «Ноттингдейл».

У Грейс пересохло во рту. Она нервничала. Почему?

Она вставила служебную карточку в прорезь замка. Электронный голос нарушил безмолвие, возвестив: «Грейс Эллис, горничная». Грейс ахнула от неожиданности. Надо же, карточка ее идентифицировала? Невероятно. Конечно, она повсюду использовала ее, но Грейс никогда не слышала своего имени, произнесенного вслух. В этом было что-то футуристическое.

Дверь бесшумно отворилась, и у Грейс перехватило дыхание. Из французских окон открывался великолепный вид. Челси был виден как на ладони. Грейс обозрела владения, которые предстояло убрать. Воздух был спертый. Видно, что здесь давно никто не останавливался. Однако в спальне она заметила большой кожаный чемодан. Значит, постоялец заходил, хотя бы для того, чтобы оставить чемодан.

Грейс застелила кровать. Затем распаковала чемодан. В нем оказались мужские вещи. Она почти закончила, когда заметила небольшой сверточек во внутреннем кармане. Оберточная бумага была потертой, будто сверток не открывали несколько лет. Грейс аккуратно развернула бумагу и восторженно ахнула при виде изящного рождественского ангелочка из керамики. Немудрено, что он был так тщательно упакован. Грейс приподняла ангела за тонкий шнурок, и он будто завис в воздухе, слегка покачиваясь. Прекрасная игрушка, достойная висеть на елке в чьем-нибудь доме, а не покоиться на дне чемодана.

Может быть, этому бизнесмену придется провести Рождество вдали от семьи? И эта изящная вещица послужит напоминанием о близких?

Грейс с бьющимся сердцем осмотрелась вокруг, и неожиданно ей в голову пришла идея. Фрэнк сказал, что в подвале сохранились игрушки. Что, если придать этим комнатам более праздничный вид?

Грейс спустилась в подвал и благодаря четким указаниям в гроссбухе быстро нашла небольшую елочку и украшения. Заодно полюбовавшись восьмиметровой елью, которая в былые времена украшала главный холл.

Два часа спустя она достигла желаемого эффекта. Пушистая елочка в углу гостиной весело поблескивала разноцветными огоньками. На верхушке красовалась золотая звезда. Грейс укрепила светящуюся гирлянду на карнизе в спальне, а другую гирлянду с красными рождественскими безделушками повесила над зеркалом в ванной.

Люкс преобразился. В каждой комнате чувствовалось приближение праздника. Украшения были ненавязчивыми, но создавали приятную атмосферу. Грейс расставила ароматические свечи, усилившие ощущение праздника. Девушка осталась довольна своей работой.

Последний штрих. Грейс бережно положила керамического ангела на подушку в спальне. Она давно не ощущала себя в таком приподнятом настроении. На душе было так хорошо.

– Идеально, – прошептала она.

– И что вы, позвольте спросить, здесь делаете? – услышала она ледяной голос у себя за спиной.

Финлей Армстронг чувствовал смертельную усталость. Он не спал три ночи, перелетев из Японии в США, а теперь вот в Англию, отражая постоянные звонки своих заботливых родителей. Это были горячие деньки. Когда же они наконец поймут, что он намеренно изматывал себя, чтобы не думать о предстоящем празднике. Он уже заказал ужин в номер по дороге из аэропорта и сейчас мечтал только о том, чтобы перекусить и поспать хотя бы несколько часов, забыв обо всем.

Он никак не ожидал присутствия постороннего в пентхаусе. Тем более не ожидал, что чужие руки будут трогать дорогую его сердцу вещь.

Он сильно разозлился. Он ненавидел Рождество. Ненавидел рождественские открытки, гимны, чулки с подарками для детей над каминными полками, семейные обеды. Все это напоминало ему, что прожит еще год без Анны.

Крошечный ангелочек, единственное, что он сохранил в память об ушедшей жене. Это была ее любимая игрушка. Она сделала ангела своими руками, когда была совсем девочкой, и с гордостью вешала его на елку каждый год. После смерти жены Финлей не мог смотреть на игрушку, поэтому и прятал ее в чемодане, хотя сознание того, что ангел с ним, успокаивало.

Но чтобы кто-то чужой касался его? Разворачивал его? Он рассвирепел. Перед глазами мелькали красные круги. Девушка попятилась к двери.

– О, извините. Я готовила комнаты к вашему приезду.

Он нахмурился, не узнавая ее. Каштановые волосы, выбившиеся из пучка, прядями висели вдоль лица. На щеке темнело странное пятно. Неужели грязь?

Он окинул ее взглядом. Что за незваная гостья в его апартаментах? На ней была униформа, но не отельная, на шее висела служебная карточка.

– Кто вы такая? – грозно спросил он, срывая карточку.

Она испуганно охнула и прижалась к стене, в защитном жесте сложив на груди руки.

Он помахал карточкой перед ее носом:

– Кто такие «Горничные Челси», черт побери? Где моя штатная прислуга?

Грейс содрогнулась от ужаса. Незнакомец все больше распалялся с каждой секундой. Перепуганное выражение ее лица не помогало. Он забыл, как сильно проявляется его шотландский акцент, когда он злится. Окружающие с трудом его понимают. Наконец Грейс выдавила:

– Агентство «Горничные Челси» принадлежит Клио Колдуэлл. Я работаю там несколько месяцев. До этого я работала в фирме «Найтсбридж». В пентхаусе я впервые, – бессвязно бормотала Грейс. Незнакомец явно нервировал ее.

Он указал на ангела на подушке:

– А трогать то, что вам не принадлежит, и копаться в чужих вещах – тоже часть вашей работы? – Он окинул взглядом комнату и покачал головой. Он ничего не мог с собой поделать. Подойдя к шторам, он так сильно дернул за гирлянду, что она погасла и упала на пол. – Развешивать дешевые рождественские украшения в номерах «Армстронга»? Этого только не хватало. – Его снова начал душить гнев. – Где вы это взяли?

Грейс потрясенно молчала.

– Вы что, язык проглотили? – сердито спросил он.

Грейс наконец обрела дар речи.

– Они совсем не дешевые. На коробке было написано, что их стоимость пятьсот фунтов. – Она посмотрела на испорченную гирлянду в его руке и побледнела. – Надеюсь, вы не вычтете ее стоимость из моей зарплаты. – Глубоко вздохнув, Грейс посмотрела прямо на незнакомца и спросила: – А вы кто такой?

Финлей готов был лопнуть от злости. Его допрашивают в собственном отеле! Только этого ему не хватало!

– Я Финлей Армстронг, владелец данного отеля и многих других по всему миру, – едва сдерживая гнев, ответил он. Он просто устал и не хотел пугать ее. Но кто бы ни была эта девушка, она его раздражала. – Полагаю, я и есть тот, кто платит вам жалованье, хотя не уверен, как долго еще.

Задрав подбородок, Грейс посмотрела ему прямо в глаза:

– Я должна была бы сказать, что рада познакомиться с вами, мистер Армстронг, но мы оба знаем, что это неправда.

Он едва не улыбнулся. Ее глаза цвета кофейных зерен бесстрашно уставились на него.

Он был голоден и страшно хотел спать, но эта женщина привлекла его внимание.

Ее независимый вид и вздернутый подбородок понравились ему. Она была довольно красива. Под униформой угадывалась стройная фигура, белый фартук подчеркивал тонкую талию.

Девушка кашлянула и продолжила:

– Клио не любит, когда с ее служащими говорят на повышенных тонах.

– Я не кричал на вас, – возразил он.

– Кричали, – твердо произнесла она. Наклонившись, Грейс подняла испорченную гирлянду. – Прошу прощения, что вам не понравились украшения. Они ваши. Я принесла их из подвала. – Облизав пересохшие губы, она продолжила: – Отели обычно выглядят безликими. Но в канун Рождества те постояльцы, которые вынуждены встречать праздник без семьи, вероятно, хотели бы тоже ощущать праздник. Я просто хотела создать рождественское настроение, – искренне сказала она.

Внутри у него все перевернулось. Именно этого он и хотел избежать. Не нужен ему рождественский дух. Он намеренно убрал из отеля все, что напоминает Рождество.

Сейчас он впервые почувствовал сожаление. Но не за себя, а за стоящую перед ним девушку, у которой в душе свои демоны.

Сжав губы, она начала собирать оставшиеся украшения, затолкала елочку в мешок для белья, сняла гирлянды и венки.

– Что вы имеете против Рождества? – неожиданно спросила она.

– Моя жена умерла, а Рождество без нее для меня невыносимо, – просто ответил он.

За последние пять лет никто и никогда не задавал ему этого вопроса.

Все ходили вокруг него на цыпочках, шептались, избегали смотреть ему в глаза. Друзья перестали приглашать его на свадьбы и крестины. Это не было неуважением. Они так выказывали свою чуткость и такт. И ему бы в голову не пришло отправиться на празднество к друзьям без Анны. Ему было невыносимо видеть, как его друзья живут полной жизнью, такой, какой бы он мог жить с Анной.

Финлея прорвало:

– Я ненавижу Рождество. Ненавижу елки, подарки. Ненавижу видеть счастливые семьи, улыбки, веселье. Мне не нужны лишние напоминания о той, которой нет рядом со мной. Мне не нужно, чтобы незнакомка рылась в моих вещах и выкладывала мне на подушку единственную вещь, которую я храню в память о жене. Разве это вернет мне Анну? Разве Рождество станет для меня приятнее? – Он мерил шагами комнату, распаляясь все больше и больше. – Нет, нет и еще раз нет. Потому я и не праздную Рождество. И довольно об этом.

Он повернулся к Грейс. Девушка смотрела на него расширившимися от ужаса глазами, зажав рот рукой.

Он на секунду замер и оборвал готовые слететь с губ очередные горькие признания.

Воцарилось неловкое молчание. Глаза Грейс застилали слезы.

– П-простите меня, пожалуйста, – заикаясь, промолвила она и, развернувшись, пулей вылетела за дверь.

Финлей даже не пошевелился. Он так и остался стоять в пальто.

Что он натворил?

Он понятия не имел, что это за агентство «Горничные Челси» и кто такая Клио Колдуэлл. Но ни секунды не сомневался, что встреча с ней будет не из приятных.

Der kostenlose Auszug ist beendet.