Buch lesen: «Корейские секреты красоты»

Вам, мои умма и аппа мама и папа, подарившим мне Корею и Америку и все лучшее в обоих мирах

Charlotte Cho

THE LITTLE BOOK OF SKINCARE

Korean Beauty Secrets for Healthy, Glowing Skin

Copyright © 2015 by Charlotte Cho

This edition is published by arrangement with William Morrow, an imprint of HarperCollins Publishers and Andrew Nurnberg Literary Agency

Перевод с английского Ирины Литвиновой

Предисловие

Мне всегда казалось, что я помешана на красоте. Так было до тех пор, пока я не открыла для себя Сеул.

Сеул дышит красотой, и забота о коже здесь буквально витает в воздухе, В Южной Корее великое множество косметических линий: куда ни посмотри, производители косметики обещают безупречную, словно умытую росой кожу, и достаточно взглянуть на фарфоровые лица кореянок, чтобы понять: это не пустые посулы.

Я родилась в Калифорнии, но, едва окончив колледж, пересекла полмира, устроившись на работу в Южной Корее. По прилете меня ждал «околокультурный шок». Западный человек считает уход за кожей чем-то сродни чистке зубов: очередная вечерняя рутина, с которой надо справиться на скорую руку перед отходом ко сну. Но в Корее такая процедура давно превратилась в удовольствие: это не вопрос красоты или моды, а инвестиция в собственное благополучие. Очень быстро до меня дошло: теперь я живу в стране, где забота о коже не сводится к набору косметических средств на полочке в ванной. Это целая философия, охватывающая все сферы жизни – от пищи, которую мы едим, до одежды, которую носим.

Я стала убежденной сторонницей такого подхода и, покидая Сеул, твердо решила поделиться с другими всем, что узнала сама. Это подтолкнуло меня сделать сайт о корейском образе жизни и красоте и открыть интернет-магазин корейской косметики Soko Glam, а в дальнейшем получить в Нью-Йорке лицензию косметолога.

Сайт Soko Glam позволяет мне узнавать из первых уст истории женщин (и мужчин) разных возрастов и культур, которые выбрали корейскую систему ухода за кожей. Все без исключения признаются, что не только стали лучше выглядеть – у каждого повысилась самооценка.

Когда американцы думают о коже, они думают о проблемах. Если перед важным свиданием вскочил прыщик или на лице появились первые морщины, мы расстраиваемся, а то и паникуем. Мы боремся с акне, сражаемся с морщинами, истребляем угри. Мы находимся в вечном противостоянии с собственной кожей, и наш единственный союзник – баночка баснословно дорогого чудо-крема, который частенько нас подводит.

Жертвы мифов и заблуждений, мы зомбированы маркетинговыми уловками. Неудивительно, что мы по-прежнему выбираем средства для ухода за собой в зависимости от возраста и пола и полагаем, что обильное питье эффективно при сухой коже, – к этому приучали не одно поколение.

Чем шире становились мои познания об уходе за кожей, чем больше я беседовала с обычными людьми, которые совершенно теряются при выборе косметики или не знают, как пользоваться тем или иным средством, тем отчетливее понимала: пора собрать все секреты красоты, добытые в Сеуле, в одной книге. Потому что пора покончить с секретами.

Зачем читать эту книгу об уходе за кожей

В этой книге я поделюсь с вами своей историей, расскажу, как я, калифорнийская девчонка, окунулась в корейскую культуру красоты и изменила свое отношение к уходу за кожей. Что бы ни побудило вас взять в руки эту книгу – желание разработать свой первый режим ухода за кожей, лучше организовать привычные процедуры или просто узнать о том, как понимают и сохраняют красоту представители другой культуры, – «Корейские секреты красоты» не подведет и станет вам хорошим помощником.

К сожалению, чтобы кожа стала заметно лучше, недостаточно просто прочитать книгу. Но не стоит унывать: это уже первый шаг. Вам придется немного поработать, но на всем пути я буду крепко держать вас за руку – хорошо увлажненную, а не страдающую от сухости. Шаг за шагом я раскрою вам главные секреты корейской косметики, вы освоите правила вечернего и дневного ухода, узнаете, почему не только лицо, но и тело нуждается в пилинге, научитесь правильно выбирать и использовать увлажняющие средства. Я научу вас делать макияж с эффектом «чистого лица», который так часто видела у обычных кореянок (и регулярно вижу на подиумах Нью-Йорка и Парижа). Мой профессиональный опыт и советы сеульских косметологов помогут вам найти ответы на самые заковыристые вопросы и решить наиболее типичные проблемы с кожей. Познакомившись с корейской системой ухода, вы уже не сможете относиться к своей коже по-прежнему. Вам захочется попробовать новую методику, а втянувшись, вы не захотите с ней расстаться.

Вы еще сомневаетесь? Поверьте мне: кожа способна сделать вас счастливым. В конце концов, это самый большой орган вашего тела. Приготовились? Начали!

1. Обо мне

О себе: корейское лицо, калифорнийские привычки

До двадцати одного года я оставалась типичной лос-анджелесской девчонкой – круглый год с загаром, мелированными волосами и в шлепанцах на босу ногу. Я носила джинсовые шорты с бахромой от Abercrombie & Fitch, запивала молочным коктейлем гамбургеры с картошкой фри и, разумеется, обожала пляж. Получив права, я стала ездить в моллы на родительском седане, где тратила все, что получала, подрабатывая кассиром в суши-баре.

Искусство красоты я постигала самостоятельно, изучая модные журналы и разглядывая женщин на улицах. В старших классах я уже делала себе асимметричные стрижки и, склонившись над раковиной, осветляла пряди краской из соседнего магазина. Иногда я ходила в скверном перманенте (точнее, в перманенте я ходила всегда, менялась только степень его скверности). Красилась я вовсе не для того, чтобы выглядеть естественно. Наоборот, выбирала самую густую и черную подводку для глаз и с остервенением выщипывала брови в безупречную дугу а-ля Анджелина Джоли.

Благодаря подработке я имела возможность тратиться на то, что считала основой своей красоты: тени для век, жидкие лайнеры, сочный блеск для губ и бронзатор, способный за пару минут придать сияние моей загорелой коже. Мама упорно заставляла меня пользоваться солнцезащитным кремом, но, увы, я не слушалась и взамен втирала в кожу крем для загара с ароматом кокоса, чтобы выжать из многочасового пребывания на пляже максимальный эффект.

Спагетти плюс кимчи

Рожденная и выросшая в Калифорнии в семье этнических корейцев, я с детства впитала оба мира. Вечерние спагетти в нашем доме подавались вместе с квашеной острой капустой – кимчи.

Мы встречали Новый год 1 января, а потом праздновали его по лунному календарю. В школе я говорила по-английски, а дома по-корейски. На еженедельных занятиях в балетном классе я носила классическую розовую пачку, но по субботам, в корейской школе, вместе с другими маленькими корейцами танцевала, размахивая красочными традиционными веерами – бучхэ.

При случае – обычно по субботам после занятий в корейской школе – мама брала меня с собой в местный корейский спа-центр, где мы оказывались в окружении незнакомых людей – совсем нагишом. Моей старшей сестре, Мишель, этот банный опыт сразу пришелся по вкусу, но я не разделяла ее восторга.

Всеобщая нагота вызывала у меня чувство неловкости – моя грудь только начинала формироваться, и меньше всего мне хотелось выставлять ее напоказ.

Мама не уставала повторять нам с Мишель, что следует как можно реже бывать на солнце, регулярно увлажнять и правильно очищать кожу лица. Моя старшая сестра глубже прониклась корейской культурой (обожала корейские бой-бэнды) и прислушивалась к советам мамы, но во мне, среднем ребенке, был силен дух противоречия. Мною двигало желание делать все по-своему, и я даже придумала собственную «фишку» – ложиться спать, не увлажнив лицо кремом, а то и вовсе (спокойно!) не умываясь.

Мое наплевательское отношение к коже не замедлило сказаться – что неудивительно, – и уже в десятом классе я познала все прелести прыщей. У корейцев есть поговорка, что появление акне – верный признак первой влюбленности, и отец, глядя на мой прыщавый лоб, неизменно подкалывал меня: «А сегодня ты о каком парне мечтаешь?»

Парень у меня уже был (тсс!), и я забеспокоилась, как бы лицо меня не выдало, поэтому решила, что пришло время инвестировать в какой-нибудь «уход за кожей». В местной аптеке я схватила пузырек с ярко-оранжевым зельем от угрей, которым пользовались все мои подруги. Мы верили, что это хорошая штука, потому что она так сушила и стягивала кожу, что даже улыбка давалась с трудом. Шли недели, но улучшения не наблюдалось, и я купила очищающие салфетки «Окси», которые оставляли на коже ощущение сильного жжения. «Если жжет, значит, действует», – уверяла подруга.

Надо ли говорить, что мои усилия не увенчались успехом, и энтузиазма заметно поубавилось. Затраты перестали окупаться – оставалось признать поражение. Уход за кожей представлялся чересчур сложной задачей – никто из моих знакомых, как выяснилось, ничего в нем не смыслит, да и не стремится к тому. Правда, мама могла похвастаться почти идеальной кожей даже в зрелом возрасте, но мне и голову не приходило обратиться к ней за советом, поскольку мамы, как известно всем подросткам, ничего ни в чем не понимают!

Лень тоже немало способствовала моей беспечности. К чему заморачиваться, если есть маскирующий карандаш, тональная основа и компактная пудра? Куда проще зашпаклевать изъяны немудреным макияжем, чем устранить их навсегда. К тому же я была уверена, что уход за кожей – забота исключительно пожилых, а о морщинах мне еще рано беспокоиться.

Время играло на моей стороне, поэтому я предпочитала тратиться на парфюмерные хиты, чтобы не отставать от подруг. Учитывая, в каких объемах мы закупали блеск для губ и модные парфюмы, уход за кожей просто не вписывался в наш бюджет, но, черт возьми, как же мы благоухали!

Кое-что изменилось к лучшему, когда я уехала учиться в колледж. Начиналось все довольно лучезарно: подрабатывая официанткой в престижном ресторане, я решила тратить свои весьма внушительные чаевые на дорогие средства по уходу за кожей. Не буду лукавить: лень никуда не делась. Просто универмаг «Bloomingdale’s» оказался по соседству, а поток наличности не иссякал. Выбор косметики меня просто ошеломил, хотя милая продавщица – тоже с проблемной кожей – призналась, что на самом деле не знает, какие средства мне порекомендовать. Большинство ее постоянных покупательниц составляли женщины старше тридцати, а то и сорока, которым вдруг захотелось чудо-крема, чтобы избавиться от «гусиных лапок» или подтянуть то, что опустилось под воздействием силы тяжести. А тут я, девчонка двадцати двух лет, смутно догадывающаяся, что о коже стоит заботиться. В результате я вышла из магазина с флаконом тоника за восемьдесят долларов – то, что я полагала здравым смыслом, нашептывало мне: при такой-то цене средство сотворит чудеса, хотя я толком не знала, для чего именно его используют.

С новым тоником и увлажняющим кремом в сочетании с редкими роскошествами (процедурами по уходу за лицом в спа-центре) я чувствовала себя докой в косметологии, особенно в сравнении с ровесницами, которые зря тратили время и деньги у прилавков декоративной косметики, выбирая новомодную тушь, или переживали, красиво ли выглядит их пятая точка в самой актуальной модели дизайнерских джинсов. Впрочем, разве можно их осуждать? Почему мы должны беспокоиться о коже, когда морщин еще нет и в помине?

Притом что свою подростковую жизнь в Калифорнии я прожила на полную катушку, годам к двадцати гамбургеры и пляжи меня уже не манили. Колледж казался продолжением средней школы, и мне наскучило торчать в родном городе. Тоску наводили и прекрасная погода, и километры улиц с типовыми оранжево-желтыми домами, и бесчисленные торговые центры вдоль автострад. Так что я уткнулась усеянным черными точками носом в учебники и закончила колледж всего за три года. Я знала: из Калифорнии надо валить.

Культура ухода за кожей в Сеуле

По окончании колледжа я устроилась на работу в рекламное агентство опять же в Калифорнии, в Ориндже, но держала ушки на макушке в смысле новых интересных предложений. Поездка в Сеул, столицу Южной Кореи и родной город моих родителей, разбудила во мне охоту к перемене мест: не успела я вернуться домой, как меня потянуло обратно. Я не сомневалась, что пробьюсь и сделаю карьеру в Сеуле, поэтому взялась налаживать связи с южнокорейскими рекламщиками – чтобы не только жить там, но и работать. По какому-то наитию я ответила на объявление в корейской англоязычной газете, и однажды, успев почти забыть об этом, обнаружила у себя в почте приглашение на собеседование от компании Samsung. Спустя несколько недель я оказалась в ее техасской штаб-квартире и предстала перед тремя вице-президентами, которые решили, что я идеально подхожу для работы в отделе связей с общественностью. Помню, я робко спросила, не станет ли помехой мой скромный корейский. К моему великому облегчению, мне сказали, что Samsung – транснациональная компания, в которой трудится много билингв, так что проблем у меня не возникнет. Тем более что в международных пиар-проектах, которые мне предстояло вести, рабочим языком считался английский.

Честно говоря, я думаю, моих работодателей впечатлило, что я сама оплачивала учебу в колледже и закончила его за три года, тогда как в Корее родители, как правило, материально поддерживают детей до самой свадьбы (которую оплачивают они же). Даже в самых смелых мечтах я не предполагала, что буду работать на другом краю земли, но именно так и случилось: мне предложили переехать в Сеул. Когда до меня дошло, какие возможности передо мной открываются, я пришла в полный восторг. Помимо того что это был настоящий рывок в карьере, у меня появлялся шанс поближе познакомиться с местами, где выросли мои родители, и в любое время, когда захочется, заказывать свежую и дешевую корейскую еду. Но, если не считать предвкушения (очень хотелось побыстрее набить живот пибимпапом), я понятия не имела, во что ввязываюсь.

Когда я поделилась своими планами с родителями, сказать, что они пришли в замешательство, – значит не сказать ничего. Они многим пожертвовали, покидая Корею, и оба прожили в Штатах несколько одиноких лет без знания языка ради лучшего будущего своих еще неродившихся детей. И вот спустя три десятка лет их дочь бросает все, чтобы вернуться в страну, которую, как им казалось, они покинули навсегда.

Меня предупредили, что Сеул – город больших скоростей и высокой конкуренции, и это вызвало у меня легкую панику – что, если я не смогу вписаться в его ритм? Друзья уверяли, что я буду тосковать по дому, и предрекали мне трудности в общении с местными. В Корее жили мои родственники – тетя, дядя, двоюродные сестры и братья (которых я почти не знала). Узнав от родителей о моих планах, они, мягко говоря, удивились: «Зачем ей ехать в Корею, когда у нее все хорошо в Америке?» Но я несмотря ни на что пребывала в радостном волнении. Меня не покидало предвкушение, что годы, проведенные в Сеуле – под мигающими огнями караоке, в ароматном дымке жаровен со свининой, на тропках вдоль реки Ханган, – станут лучшими в моей жизни.

Собираясь в дорогу, навстречу приключениям, я воображала, как за мной станет ухаживать настоящий кореец с густыми красивыми волосами. Я почему-то не сомневалась, что наши отношения будут тайными, поскольку он, несомненно, окажется сыном председателя правления и владельца крупнейшего корейского неволя (бизнес-корпорации). Я уже воображала, как буду сражаться с будущей злобной свекровью, чтобы любовь между мной и ее сыном восторжествовала. В точности как в корейских сериалах.

Когда я сошла с трапа самолета в Сеуле и меня окружило море блестящих черноволосых голов, я сразу почувствовала себя дома. Корея, которую покидали мои родители, была страной, поднимающейся из нищеты; теперь она превратилась в сгусток энергии, пронизывающей бетонные джунгли и днем и ночью. Сеул мчался вперед на всех парах благодаря надеждам и решимости миллионов своих жителей. Мне предстояло пройти бесконечными тропами, впитать целую культуру, меня ждали гостеприимные кафе, где можно сидеть, не прячась от взглядов бесчисленных прохожих. Что-то из этого я предвидела, но теперь поняла, что изголодалась не столько по жареным свиным ребрышкам, сколько по новому взгляду на мир.

А потом на меня обрушилась реальность.

Если в Ориндже я оставалась кореянкой, то в Сеуле определенно была американкой и просто не могла избежать культурного шока. Представьте себе девушку двадцати двух лет от роду, с пляжным загаром, ярким мелированием и языковыми навыками на уровне трехлетнего ребенка. Я быстро обнаружила, что мой полуразговорный корейский находится в лучшем случае в зачаточном состоянии.

Помню свой первый день на работе. Февраль, самый разгар зимы. После поездки на метро в час пик на довольно высоких каблуках я чувствовала себя совершенно разбитой. Кое-как мне удалось доковылять до офиса, и сотрудник отдела кадров сопроводил меня на встречу с боссом. Я сидела одна в переговорной, когда вошел мужчина, с виду чуть моложе моего отца. Он представился мистером Хоном; уважительно его следовало называть Хон Бу-Джанним, что означало «старший менеджер Хон». Он обратился ко мне на корейском: «Вы говорите по-корейски?» – на что я ответила: «Немного». – «Что ж, добро пожаловать в команду хонбо». – «М-м, а что такое хонбо?» – кротко спросила я.

«Хонбо означает связи с общественностью», – пояснил мистер Хон. Отдел, который он возглавлял. И где мне предстояло работать. Вот черт. Плакал мой шанс произвести хорошее впечатление. Мистер Хон выглядел обеспокоенным.

Как выяснилось, несмотря на все заверения моих интервьюеров, большинство сотрудников команды хонбо английским владели далеко не в совершенстве, и мои новые коллеги боялись встречи со мной ничуть не меньше, чем я с ними.

В Калифорнии я провела на солнце столько времени, что в Сеуле многие принимали меня за уроженку Юго-Восточной Азии, а на работе я оказалась первой иностранкой в команде. Когда меня представили будущим коллегам, думаю, мы все слегка опешили. Я не вписывалась в коллектив – они понятия не имели, что со мной делать.

Но я была полна решимости провести время в Сеуле с максимальной пользой и знала, что должна приспособиться к городу, поскольку он уж точно не собирался приспосабливаться ко мне.

Я с энтузиазмом приняла вызов и начала осваиваться в новой среде. Помогло то, что мои коллеги сразу взяли меня под крыло: женщины относились ко мне словно к потерянной сестре, выросшей среди волков и чудом вернувшейся к людям. (К слову, несмотря на корявый старт, мы с мистером Хоном настолько сработались, что он стал главным партнером Soko Glam, когда вышел на пенсию, покинув пост санмуним – вице-президента – компании Samsung.)

Коллеги дразнили меня за вечно взлохмаченную шевелюру, а когда я пыталась объяснить, что это пляжные локоны в стиле бохо, на меня устремлялись недоуменные взгляды. Меня считали варваром, потому что я не пользовалась эссенцией для кожи, и смеялись вместе со мной (или надо мной?), когда я призналась, что даже не знаю, что это. Когда меня спросили, хожу ли я в баню и делаю ли эксфолиацию, я выбрала самый легкий путь: попросту соврала. Сказала, что была на днях, хотя по правде не заглядывала в корейские спа чуть не с детства.

Мимоходом мои коллеги могли заметить, причем довольно бестактно: «Мне даже отсюда видны темные круги у тебя под глазами» или «Что это за волосы у тебя на теле?». Но больше всего мне понравилось замечание, явно продиктованное подлинной заботой о моем благополучии: «Пожалуйста, расчеши волосы».

В азиатских семьях не принято деликатничать, и никто не станет ходить вокруг да около, а прямо скажет, что ты толстеешь или что тебе пора найти парня, поэтому я не обижалась, а просто привыкала к этой благожелательной прямоте: она заставила меня всерьез задуматься о состоянии своей кожи. К тому же, окунувшись в корейскую культуру, я пристрастилась к мыльным сериалам и заразилась обаянием и внешностью актрис: их лица безупречны даже в формате HD!