Buch lesen: «Охотники за пармезаном»

Schriftart:

Сергей Беседин

Охотники за пармезаном

Новосибирск

2017

«– …А правда, что все журналисты мечтают написать роман?

– Нет, – солгал я». (Сергей Довлатов, «Компромисс»)

Кажется, что с новосибирским журналистом и писателем Сергеем Бесединым мы дружим всю жизнь. А познакомились-то в Facebook от силы года полтора назад. И произошло всё это как раз благодаря историям, которые вы прочитаете (или перечитаете) в книге «Охотники за пармезаном».

Выдержат ли фейсбучные юмор и сатира испытание бумагой? Лично у меня сомнений в этом нет. Не исключаю, что фельетоны Сергея начала 2000-х, написанные от имени почетного ВОХРовца и заслуженного деятеля всех наук Ивана Кувалды, несколько меркнут на фоне гомерически смешных историй про новую вампуку от создателей блокбастера «Викинг» или охоту инспекторов Роспотребнадзора на пенсионеров-грибников. Но помяните моё слово: лет через 20 быт и нравы нашей эпохи будут изучать по книжке Беседина – так же, как сегодня мы знакомимся с повседневной жизнью русской интеллигенции начала XX века по книжкам Тэффи.

Отдельное удовольствие – это главы из романа Сергея Беседина, который он писал и правил буквально на глазах изумлённых пользователей Facebook. На моей памяти, это первое юмористическое литературное произведение о российских бизнесменах после анекдотов про «новых русских» и «яйца Вексельберга». Прототип современного Остапа Бендера, о котором идёт речь в романе Сергея, жив и здоров – как и прототипы большинства действующих лиц, легко узнаваемых за прозрачными псевдонимами. Думаю, что после «Охотников за пармезаном» желание прочитать про все похождения бананового короля Тихманского начнёт сжигать вас так же, как и меня.

Ольга Проскурнина (журналист, писатель, Москва)

От автора

Эту книгу можно было также назвать «В поисках жанра». Здесь есть все: рассказы, фельетоны, «Итальянский дневник» и главы из моего романа «Метаморфозы». Но основой всегда был малый жанр, деталь, из которой вырастала мизансцена и каркас для более солидного произведения. Так, «Метаморфозы» – это роман-калейдоскоп, роман-пазл или, если угодно, роман-лего из ста мелких фрагментов. В каждой главе открывается новая грань героя – его отношения с друзьями, клиентами, женщинами, детьми, властью и религией. Итог – авантюрно-юмористическая сага о российском бизнесе, совершенно точно первая в Сибири и, возможно даже, первая в новейшей истории нашего отечества. Я опубликовал здесь пять глав из романа в качестве тизера. Каскад приключений моего персонажа Тихманского заставляет вспомнить и ещё один жанр, незаслуженно забытый – плутовской роман, давший миру множество лукавых и обаятельных авантюристов от Ласарильо с Тормеса до Феликса Круля.

И ещё. Чуть не забыл сказать, что все события романа вымышлены, а все совпадения с реальными людьми, живущими сейчас или когда-то жившими, случайны.

Я включил сюда и фельетоны, написанные в своё время, в 2005 году, для газеты «Новосибирские новости». Прошло двенадцать лет, полный астрономический цикл, и я обнаружил, что они смотрятся по-прежнему свежо и интересно, а значит, мало что изменилось. Ведь мы, как и раньше, боремся с террористами, держим границу на замке, пытаемся перекрыть интернет и мучаемся вопросом, не вернуть ли Ленина на деньги.

Приятного вам путешествия по страницам книги!

ФЕЛЬЕТОНЫ

ОХАБЕНЬ ИЗ МУХОЯРА

«Официально всех халявщиков посылаю на хер. Звонить по поводу трудоустройства и обучения только психически нормальным и хорошо воспитанным людям по телефону: 8 903 771 .......

Слава Исусу Христу!

Герман Стерлигов»

(Из фейсбука)

***

В честь открытия магазина «Хлебъ из русской печи и прочия товары от Гурмана Стерлингова» (на Новорижском шоссе) за прилавком стоял сам хозяин. Одет он был в полурасстегнутый охабень из мухояра еребелевого цвета, на голове – мурмолка с парчовой тульей. Если перегнуться через прилавок, можно было увидеть пестрядинные порты и новые сапоги в гармошку.

Свою бороду он расчесал гребнем надвое и смазал чистейшим репейным маслом.

В магазин зашёл робкий дедок и стал с испугом оглядывать полки.

– Хлебца мне бы свежего, мил человек…

– Пятьсот пятьдесят целковых! – благостно отозвался Стерлингов. – Слава Исусу Христу!

– Что ж ты, – сказал дедок укоризненно, – Христа славишь, а цены у тебя на хлеб диавольские?

– Никак меньше нельзя! – охотно отвечал Стерлингов. – Хлебушек-то без дрожжей, зерно настоящее, неотравленное, на чистом лошадином навозе взращено! Вот понюхай! – он протянул деду рукав своего охабня, от которого действительно разило навозом. – Это тебе не химический комбикорм из магазина! Посолен солью с Белого моря!

Дедок отдёрнулся от рукава.

– Мне рублей за пятьдесят. Нету больше.

– Свечу вот бери, – предложил хозяин. – Из натурального воска. Она ровно пятьдесят и стоит. Как одна копеечка, хе-хе…

– Да не надо мне свечу, мне б из еды чего, – протянул дедок, взирая на ценники и уже понимая, что просьба его – не по адресу.

– А иди-ка ты на хер, халявщик! – крикнул на него вдруг Стерлингов. – Вот бог, а вот порог! Ты не смотри, что я смиренный! Так метлой сейчас угощу, что до самой Москвы катиться будешь, до этого вертепа!

Взъерошенный дедок пулей вылетел из магазина.

– Здравствуйте! – в магазин зашла простоватая блондинка чуть маргинального вида. – Я по объявлению. Здесь в продавщицы набирают?

– Здорово, девка! – приветствовал ее Гурман, потянув с головы мурмолку. – Ты чьих будешь?

– В смысле чьих? – не поняла блондинка. – Так-то из райцентра я.

– Замужняя? Али разведена? Почему простоволосая?

– Да не замужем я ещё, – промямлила блонди.

– Ага, прелюбодеица! – коршуном накинулся на неё Гурман. – Где сатана сам не сможет, туда бабу пошлет!

– Что-то заумное вы несёте, – испугалась девушка. – Я пойду, пожалуй!

– Стоять! – приказал ей Стерлингов. – Лицо у тебя русское, белое да гладкое, на чурку богопротивную не похожа… сгодишься! Только разукрашена как обезьяна, но это мы с тебя сотрём с божьей помощью. А ну, сымай кофту!

На блондинку напал временный паралич.

– За-зачем? – пробормотала она побледневшими губами.

– Проверять будем! – подмигнул Стерлингов. – Нет ли картинок-татуировок на тебе сатанинских, не проколот ли пупок.

Находясь в состоянии почти обморочном, кандидатка потащила свой свитерок вверх, обнажив грудь в кружевном розовом лифчике. Стерлингов очень внимательно осмотрел представленную его глазам картину и даже зачем-то взвесил одну из молочных желёз на ладони. Блондинка залилась кармином.

– Чистенько все, – удовлетворенно подвёл итоги Стерлингов. – Теперь повернись и портки приспусти на минуту. Знаю я хитрости вашей сестры! Некоторые бесовщину ещё и на ягодицы себе колют!

Готовая уже на все блондинка показала Стерлингову крепкий упитанный тыл и начала было снимать джинсы, как тут в магазин зашёл мордоворот в золотых перстнях и дорогом костюме.

– Ого, – растерялся он на мгновение, – кажется, вы заняты, я позже зайду.

Стерлингов тут же забыл про девицу и растёкся в сладчайшей медово-масляной улыбке.

– Всегда такому гостю рады! Благослови Христос! А ты, дура, закрой срамоту, пандемониум здесь устроила. Повезло тебе, что настроение у меня хорошее, принята ты. Да не плачь, не благодари, завтра на работу выйдешь. А вы, господин хороший, выбирайте! Все у нас чистенькое, слава Исусу, натуральное. Не то что эта химия, которую г…еды в супермаркете покупают. И недорого. Сыр по три тысячи пятьсот за кило, молочишко козье – восемьсот рублей литр, медок с пасеки – тысяча шестьсот за баночку.

Амбал достал пачку валюты, перетянутую резинкой, и отслоил бумажку в сто долларов.

– Ну дай мне на пробу всего помаленьку. Братанов угощу.

И, пока Стерлингов суетился, раскладывая заказ по бумажным пакетам, здоровяк задумался.

– А правда, что ты без техники управляешься? – с любопытством спросил он. – Без тракторов всяких и культиваторов?

– Истинная правда! – перекрестился хозяин. – Машины эти – от лукавого они. На лошадях пашем и быках. Этой весной много сеяли, так приходилось и на жене моей, Алёне, пахать. Быку же тоже отдых нужен! Она у меня смирная! Кстати, вот книжечка ее авторства, «Мужем битая»! В подарочек вам к заказу!

Браток польщенно ухмыльнулся.

– Таких бы, как вы, покупателей побольше, – мечтательно заметил Гурман. – Сразу видно, порядочный человек, не хачик, не масон и не педераст. Всегда ждём вас в гости!

Внезапно за окном завыла собака. Стерлингов изменился в лице.

– Расплодилось бродячее отродье! – в сердцах бросил он. – Дураки с автозаправки подкармливают. Сейчас выйду разберусь.

Он вытащил откуда-то из-под прилавка двустволку и ринулся на улицу. Лопнул и раскатился гулкий выстрел. Через минуту Стерлингов вернулся, лицо его было печально.

– Промахнулся, – пожал он плечами. – Ну ничего, в следующий раз попаду. Ступайте с богом, господин хороший! И позвольте вас по христианскому обычаю на дорожку троекратно облобызать!

ТРИЛЛЕР

«Правительство вводит налог на сбор грибов и лесных ягод. Размер налога составит от 4500 до 6000 рублей»

(Из сообщений СМИ)

Инспекторы Росгрибнадзора Матвей Стручков и Кузьма Муравьедов выехали на рейд рано утром. Оставив джип на поляне, они бесшумно двинулись по ведомым лишь им одним тропкам. Затейливый камуфляж делал их практически невидимыми.

– Ложись! – дёрнул за рукав Матвей Кузьму, почуяв что-то неладное. – Не отсвечивай.

Кузьма послушно рухнул ничком, рядом примостился и Матвей.

– Вот она, зараза, – сказал Стручков, тяжело дыша и передавая свой армейский бинокль напарнику, чтобы тот в полной мере насладился открывшейся картиной. – Алевтина Мефодьевна. Знатная браконьерша. Давно за ней наблюдаю. Корзины по три сыроежек в день таскает. И все без лицензии. А когда масть идёт, ещё и белые!

– Тварь! – сплюнул Муравьедов, озлобившись. – Будем брать?

– Погоди, – велел Стручков. – Подпустим поближе и вот тогда… Бабка шустрая, хотя ей уже восемьдесят четыре. Надо действовать наверняка. Наручники, газовый баллончик, электрошокер – проверь, все ли на месте.

И друзья стали с нетерпением поджидать, пока жертва сама попадёт в их западню.

***

У Алевтины Мефодьевны с годами очень обострилась интуиция. Уже третий день ей было неспокойно, но сегодня с утра она просто-таки ужасно разнервничалась. Бродя по пустому лесу, она спиной ощущала чей-то пристальный и напряжённый взгляд. Несколько раз она резко оборачивалась, но ничего не увидела, кроме порыжевших от осени деревьев и колышущихся лохмотьев паутины.

Внезапно она остановилась, как чуткий, пугливый зверь. Тянуло сигаретным дымком, значит, кто-то рядом совсем недавно курил. Внимательный глаз Алевтины отметил несколько сломанных веточек и примятую сапогом кучу листьев. В кустах что-то зашуршало.

– Стой! Не уйдёшь! – встав во весь свой могучий рост в нескольких метрах от бабушки, выкликнул Матвей.

Мефодьевна развернулась и побежала что было сил. За спиной ударяли в землю сапоги ее преследователей; к счастью, те тоже были немолоды и физические их кондиции были далеки от идеальных. Нырнув под пригорок, Мефодьевна затаилась под корягой, где как раз был небольшой просвет для ее тщедушного тельца.

– Алевтина! – зловеще позвал Кузьма. – Мы знаем, что ты здесь! Все равно достанем!

– Осторожно! – предупредил напарника Матвей. – У неё складной нож!

Бабушка сидела, чуть дыша. Единственным выходом для неё было затаиться и ждать, не издавая ни звука – авось пересидит. Рядом проскользнула гадюка, но Мефодьевна сумела не вскрикнуть и не пошевелиться.

«Нет, живой я им не дамся», – подумала она и потянулась к росшей рядом бледной поганке…

(Окончание придумайте сами)

ПРАВИЛЬНАЯ ЛИЧНОСТЬ

В небольшой кофейне в центре Москвы сидели Он и Она. Он – классический хипстер, который парил арбузную жижку; она – ничем не примечательная девица в экстремальном мини и на шпильках. В кофейню вошёл худощавый, коротко стриженый, со впалыми щеками и фанатичным взглядом человек, похожий то ли на Торквемаду, то ли на Савонаролу, и, несмотря на обилие свободных столиков, подсел к молодой паре.

– Курите, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он, кивнув на вейп.

– Не курю, а парю, – насторожился хипстер.

– И очень зря. Вред от вашего … хмм… устройства ещё больше, чем от обычной сигареты. Точнее, он ещё до конца не исследован. Вы же не хотите заполучить рак гортани? Хотя это ваше дело, разумеется.

Он рассеянно повертел в руках салфетку и уставился на большой синнабон, возлежавший у хипстера на блюдечке.

– Довольно коварная вещь. Не советовал бы. Сдобное тесто, глазурь… да ещё и шоколад… просто бомба из калорий! Вот я всегда завтракаю овсяной кашей и кефиром.

– Послушайте, вы вообще кто?

– И чай у вас чёрный, – продолжал незнакомец, не расслышав вопроса. – А это кофеин, сердцебиение и все такое. Я рекомендую зелёный.

– Что вам от нас надо? – вступила в диалог девица.

Худощавый инквизитор перевел на неё взгляд. Точнее, на ее бесконечные голые ноги.

– Такая сырость, а вы в мини, – покачал он головой. – Плохо для детородных функций. Надеюсь, на вас не синтетические трусы? – он попытался заглянуть ей под юбку, но без особого успеха, так как девица немедленно взвизгнула и сдвинула колени.

– Вы что себе вообще позволяете?

– Да нет, это вы что себе позволяете? Такие каблуки исключительно вредны для позвоночника. Да и упасть с них можно, вывихнуть лодыжку.

– Может, вы все-таки уйдёте? – хипстер попытался казаться грозным.

– Уйду, – пообещал худощавый. – Но сперва задам один вопрос. Вы ведь наверняка занимаетесь со своей подружкой сексом? А в какой позе? Я спрашиваю просто как медик. Если в позе всадницы, то это чревато травматизмом и переломом сами знаете чего.

Тишайший хипстер вдруг надулся, покраснел и закричал:

– Да пошёл ты на....!

– Грубо, – меланхолично заметил странный пришелец. – Такими словами вы засоряете информационное пространство. Но вы можете и не просить. Мне и так пора.

И, встав из-за столика, с осознанием исполненного долга Геннадий Григорьевич Онищенко четким строевым шагом направился по месту работы, в Государственную Думу.

БРИФИНГ

Дональд Трамп взошёл на трибуну. Он чувствовал себя именинником и лишь самую чуточку волновался. Его лицо от автозагара было коричневым, как шоколадный донат. Глаза и ботинки его сияли.

Огромный зал был набит журналистами, которые размахивали плакатами «Айовщина», «Мичиганщина», «Невыплата пенсий», «Замерзаем на Аляске!»

– Мистер Трамп, – задал первый вопрос журналист Си-Эн-Эн, – вы подтверждаете свои связи с Владимиром Путиным и русской мафией?

– Да нет никаких связей, – разозлился новоиспеченный президент. – Что мне, землю из горшка с цветами жрать?

– Но ведь говорят, вы были завербованы Кей-Джи-Би ещё тогда, когда приезжали в Москву на конкурс красоты…

– Ну, уж это совсем некрасиво, – возмутился Трамп. – Выковырнули информацию из своих гриппозных носов и размазали по бумажкам. Следующий вопрос!

– Газета «Молодой техасец», – поднялся с места пожилой репортёр, – у меня хорошая отечественная машина, Додж Калибер, но у нас в Хьюстоне совсем нет дорог. За что я плачу дорожные налоги?

– А зачем вам машина? – рассмеялся президент. – Доплатите немного и купите вертолёт «Робинсон».

– Журнал «Заря Оклахомы». Как вы планируете назвать свой грандиозный проект по возведению стены с Мексикой?

– Я его придумал, а вы называйте, – подмигнул президент.

– Черно-белый еженедельник «Гетто Детройта». У нас в Детройте растёт преступность, безработица, наркомания… в общем, все плохо…

– Все плохо? А вы у России внешний долг видели? – отшутился президент.

– Господин Трамп, издание «Рыболов Аляски». На рыболовецком сейнере «Залихватский» руководство третий месяц не платит зарплату. Помогите!

– Замучаются снег глотать, – пообещал Трамп. – Пошлём к ним ФБР, чтоб зачистить эти проблемы.

– Господин президент! А что вы скажете насчёт того, что доллар падает по отношению к рублю? Был 70 рублей, стал 59?

– Представьте, – сказал Трамп. – Мы продаём айфон в Россию за 50 тысяч рублей. Раньше мы получали всего 700 долларов, а теперь целых 830! Значит, денег в бюджете прибавилось!

– Г-господин п-президент, – поднялся с места журналист со следами ДЦП, – м-мы в Канзасе н-начали делать новый н-напиток Трампакола, но магазины н-не хотят с нами р-работать…

– Г-госпядин пьезидент, мы нацяли деять, – смешно передразнил инвалида Трамп. – Ты сам-то не хлебнул этой Трампаколы перед брифингом?

– Все, пора заканчивать, – вмешался пресс-секретарь.

– Господин Трамп, подарите бедной девочке из Чикаго собаку! – отчаянно закричал кто-то с галёрки.

– Я – человек небогатый, – ответил Трамп. – Отказался от президентского оклада. Могу только хомячка!

Усталые, но довольные, журналисты покинули пресс-конференцию.

БЛИЖЕ К НАРОДУ

– Присаживайтесь, господа рыбаки! – попросил Путин, сам первым умостился на стуле и умильно поглядел на знакомые лица, отчего щелочки его глаз стали ещё уже. – Совершенно неожиданная встреча! Кто б мог подумать! Захожу в храм и вдруг вижу вас, всех двенадцать! Ну, как год выдался?

– Так себе, – ответил рыбак справа с большими накладными усами и взял с блюдца пирожок.

– Но лучше прошлого, – вмешался в разговор рыбак слева с отпоротыми с куртки погонами.

– В следующем году будет еще лучше, – оптимистично заметил Путин и с интересом посмотрел на пирожки. – Старожилы говорят, семнадцатый всегда лучше шестнадцатого. Кстати, а какая там начинка?

– Грибы, – пробубнил вислоусый, форсированно жуя пирожок.

Путин отдернул руку.

– Совершенно нет аппетита, – пожаловался он. – Три недели ничего не ем. Хотя стол у вас неплохой. Манго, трюфели, свежая клубника, фуагра. Я думал, новгородские рыбаки живут похуже. А рыба где?

– Так в ноябре Ильмень льдом-то затянуло, – вступила бригадирша рыбаков, симпатичная Лариса. – На месяц раньше обычного. Вот трюфелями и перебиваемся.

– Проклятый Обама, – сочувственно покивал Путин. – Вот скоро придёт Трамп и будет полегче. Терпите.

– Да рыба-то есть, – подмигнул вислоусый и, порывшись в кармане, выставил на стол жестянку с надписью «Сайра тихоокеанская в масле». Путин с любопытством поглядел на незнакомую надпись.

– Я б чайку испил, – наконец решился он. – В горле пересохло.

– Вот чашечка, – предупредительно сказала блондинка.

– У меня своя, – парировал Путин, вынимая фарфоровую чашку с императорским вензелем и чайный пакетик. В полной тишине он заварил чай своим же кипятком и, блаженно отдуваясь, начал швыркать.

– А где Медведев? – набрался духу кто-то спросить.

– Да разве ж я сторож премьеру своему, – безразлично пожал плечами Путин.

Внезапно ему бросился в глаза совершенно незнакомый рыбак в углу, который с деланным спокойствием смотрел в пол. Путин похолодел.

– Кто это? – наклонившись, спросил он у бригадирши.

– Новичок наш. Стажёр. Младший лейтенант.

– Вы с ума посходили, – зло зашипел Путин. – Стажёра ко мне на встречу. Сворачиваем чаепитие.

По троекратному хлопку НТВ и Первый канал убрали камеры, ассистенты унесли пирожки из папье-маше, а рыбаки стали разбирать фанерные декорации.

– Весной теперь встретимся, – мстительно пробормотал Путин. – Поедете у меня на озеро… рыб кормить!..

ОККУЛЬТНЫЙ ЩЕЛКУНЧИК

Новосибирский губернатор предложил собрать круглый стол для обсуждения балета «Щелкунчик», который митрополит Тихон назвал «оккультной постановкой»

(По сообщениям СМИ)

***

ДИСКЛЕЙМЕР: этот фельетон никоим образом не призван задеть чувства православных, мусульман, иудеев и буддистов. Это всего лишь литературная шутка.

На объявленном губернатором Новоуральска Вольдемаром Деревенским круглом столе, посвящённом обсуждению «Щелкунчика», кроме режиссёра-постановщика, собрались митрополит Пахом, верховный раввин еврейской общины, главный муфтий города и настоятель пагоды.

– Господа, – сообщил губернатор. – Я собрал вас здесь для того, чтобы обсудить возможность дальнейшей постановки балета «Щелкунчик», который владыка Пахом назвал оккультным.

– И продолжаю называть! – пробасил Пахом. – Бесовщина про оборотней!

– Я вас умоляю, – сказал раввин деликатно, – какая же это бесовщина, если она приносит в городской бюджет такой хороший гешефт. Оно вам надо – трогать этот балет?

– Давайте я хотя бы зачитаю либретто, – взмолился режиссёр.

– Бисмилляхи Рахмани Рахим, – провёл рукой по бороде муфтий. – Приступим с помощью Аллаха!

– Итак, – начал читать режиссёр, – балет «Щелкунчик» по одноимённой сказке Гофмана…

– Еврея? – встрепенулся муфтий.

– Вы нам льстите, – ухмыльнулся раввин. – Он немец.

– Аллаху акбар! – облегченно выдохнул муфтий.

– Композитор – Петр Ильич Чайковский…

– Содомит! – гневно крикнул владыка.

– Вы это мне? – удивился режиссёр.

– Нет, это я ему. Продолжайте!

– Действие первое. Рождественская ёлка в доме советника Штальбаума…

– Еврея! – торжествующе заключил муфтий и обличительно взглянул на раввина.

– Может быть! Наши люди есть везде, – философски сказал раввин. – Читайте дальше.

– Погодите! – вмешался муфтий. – Ёлку надо убрать. Ёлка – это исраф, бесполезная трата денег. И покупают ее только масрифы!

– А вы что молчите? – спросил губернатор у буддиста.

– Пусть будет елка, – согласился буддист спокойно. – Елка – это Будда. Все на свете есть Будда. Омммм…

– Давайте-таки оставим ёлочку, – поддержал его раввин. – Только справа пусть будет небольшая менора. И все гости будут кушать халу, макать ее в мёд и пить вино, чтоб они были здоровы!

– Вино – это харам! – разозлился вдруг муфтий. – Пусть пьют зелёный чай и прыгают через костёр. Навруз должен быть Наврузом.

– Стойте-стойте! – замахал руками режиссёр. – Так мы никуда не продвинемся. Словом, крестный отец Дроссельмейер дарит девочке Мари деревянную игрушку, Щелкунчика. Приходит ночь и Щелкунчик оживает…

Владыка Пахом перекрестился.

– Субханаллах! Его заколдовали джинны и сам Иблис! – суеверно ужаснулся муфтий.

– Я же говорил, что это наша еврейская сказка про Голема, – пожал плечами раввин. – Когда не могут придумать своё, то крадут у бедных евреев.

– Щелкунчик тоже есть Будда, – меланхолично заметил настоятель пагоды.

– Но из-под пола появляются мыши во главе с Крысиным королём, – продолжал читать режиссёр. – Они коварно нападают на Щелкунчика!

– Мыши – это не свиньи, – заметил муфтий. – Это халяль! Можно.

Раввин хотел сравнить нападение мышей с ХАМАСом, но посмотрел на муфтия и передумал.

– Все верно, – сказал буддист. – Девочка должна страдать. И Щелкунчик тоже. Жизнь есть страдание.

– Щелкунчик собирает войско из оловянных солдатиков и отражает атаку мышей…

– Мне этот балет не нравится, – кротко заметил буддист. – Слишком воинственный.

– Так ведь надо было покарать неверных, – возразил муфтий, задумавшись о чем-то своём.

– А почему он не попробовал с ними договориться? – пожал плечами раввин. – Можно было бы недорого предложить им какие-то подарки с ёлки.

– Есть отличная опера «Рождество», которую написала матушка Ираида, – примиряюще сказал владыка. – Ее и надо ставить вместо «Щелкунчика».

– Только переименовать, – предложил муфтий. – В «Православный Навруз».

– Если в третьем действии там будет обряд ташлих, то я не против, – развёл руками раввин.

– А мне уж и подавно все равно, – проснулся буддист. – Оммм…

На все это со стены безмолвно взирал портрет Пётра Ильича Чайковского. В свете люстры на мгновение показалось, что по его щеке прокатилась слеза.

НА ДНЕ

Фёдор Конюхов и Артур Чилингаров заявили, что в 2018 году планируют опуститься на дно Марианской впадины и оставить там российский флаг и православный крест.

(Из сообщений СМИ)

***

Когда над головой путешественников Щелингарова и Понюхова с грохотом захлопнулся люк, Фёдор осенил себя крестным знамением.

– Господи! – сказал он с горечью. – В самую преисподнюю спускаемся! Я, конечно, море люблю, полжизни там провёл. Чего только не бывало! В крайнюю мою ходку в шторм попал, три недели по волнам носило. Все продукты кончились. Пришлось ботинки сварить. Умял за милую душу! А когда и ботинки съел, то за шнурки принялся.

– Ну и как? – спросил Щелингаров с любопытством.

– Как макароны! Сварил и на дуршлаг откинул! Попробовал – не уварились! Ну, я их обсосал и в холодильник. Вроде и полегче в желудке стало. Так и питался неделю, пока меня круизный теплоход не подобрал. Достану, оближу и на место.

Он зажмурился, вспоминая те нелегкие героические дни.

– Фёдор! – позвал его Щелингаров негромко.

– Ась? – встрепенулся Понюхов.

– Я давно тебя хотел спросить – как ты там без бабы обходился?

– Неправильные вопросы ставишь, – покачал головой знаменитый пилигрим. – Это у бабы моей надо спрашивать, как она без меня. А меня от грешных мыслей псалтырь отвлекал. И глобус. Как совсем туго станет, раскручу его, пальцем ткну и думаю: «Ого, острова Паумоту! Вот здесь-то я ещё и не бывал! Не время тебе, Фёдор, помирать!»

– Фёдор! – опять окликнул полярник друга.

– Ну, што тебе?

– А ты знаешь, что я с собой ящик коньяка прихватил? Мы ж на дне собрались три дня просидеть. Я на пресс-конференции так и сказал – мол, задержимся во впадине для исследовательских целей. А ты сам подумай – чего там на дне исследовать? Татьяна-то моя выпить особо дома не разрешает.

Некоторое время они сидели в тишине.

– Артур, – вдруг сказал Фёдор. – А ты сам-то как без бабы в Антарктике был?

Жизнерадостный Щелингаров засмеялся, что-то вспомнив, и зашептал Фёдору на ухо, хотя, кроме них, никого в батискафе не было.

– Ты што? – поразился Понюхов. – Это ж пингвин! Это ж божья тварь! Нешто можно так!

Он даже чуть отодвинулся от Щелингарова, хотя внутреннее пространство батискафа этого особенно не позволяло.

– Ну пингвин же, – обиженно сказал полярник. – Не крокодил, и ладно.

Чтобы поднять свой тонус, Щелингаров достал первую бутылку коньяка, вытащил пробку зубами и сделал большой глоток. Глаза его потеплели.

Судя по показаниям глубиномера, прошли отметку в две тысячи метров. Вдруг корпус батискафа сотряс мощный удар, затем ещё один.

– Кракен! – закричал Щелингаров, и от ужаса сделал ещё несколько глотков из горлышка. – Чудище морское!

Меж тем кракен или тот, кто его напоминал, продолжал тарабанить по стенкам батискафа. Затем он обвил щупальцем аппарат и начал мотать его, как игрушку.

– Это за грехи наши наказание, – смиренно забормотал Понюхов. – Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня.

– Хватит тупить! – взревел Щелингаров, – включай фары!

Мощный сноп света испугал морского пришельца и тот, отпустив батискаф, ринулся куда-то в глубокую расселину.

– Уфф! – присел на пол Понюхов. Ноги его внезапно ослабли. – Дай мне, Артур, тоже коньячку.

***

Примерно через пять часов глубиномер показал, что наши герои недалеко ото дна. Щелингаров снова включил прожектор, чтобы осмотреться. Фёдор готовил флаг и крест, которые предполагалось оставить на дне впадины.

– Американцы! – душераздирающе крикнул Щелингаров. – Вижу их батискаф звездно-полосатый! Опередить нас решили! Не выйдет! Иду на таран!

Он завёл гребные винты и бросился наперерез конкурентам. Понюхов козлиным голосом сперва затянул псалом, а потом песню про Варяг. До гибели легендарного экипажа оставалось всего несколько секунд…

***

Фёдор Понюхов в ужасе проснулся. Ему стало ясно, что все это просто пригрезилось и на самом деле он лежит в кубрике своей яхты, которая тихо и мирно дрейфует по Атлантике куда-то в сторону Багам. Он с облегчением выдохнул, прошлепал к холодильнику и достал варёные шнурки.

«Попробую с кетчупом, авось, проскользнут», – подумал Фёдор оптимистично.

На душе у него стало тепло и хорошо.

ОХОТНИКИ ЗА ПАРМЕЗАНОМ

Ульяновский суд признал испанский онлайн-магазин по продаже хамона экстремистским сайтом, угрожающим безопасности России.

(Из новостей)

Майор полиции Пуздрич открыл банку дешёвого шпротного паштета, серого и вязкого, как цемент, и, орудуя ножом словно мастерком, начал шпатлевать и разравнивать деликатес на куске ржаного украинского хлеба. Поверх паштета он тщательно уложил кружочки тепличного огурца (в кабинете немедленно запахло свежескошенным сеном), а затем украсил конструкцию слаломной трассой из майонеза. Удовлетворившись полученным, он приступил к трапезе.

Его подчиненный, лейтенант Олялин, в это время сражался с раскалённой сарделькой, только что из микроволновки. Он вспорол ей брюхо точным ударом вилки, а она в отместку прицельно плюнула в него горячим соком из своих внутренностей. Пуздричу сарделька напомнила какого-то обитателя морских глубин, голотурию, которая активно защищается при нападении и готова дорого продать свою жизнь.

Завтрак офицеры запивали сладким чаем из граненых стаканов. ОВД города Верхние Ямки и Российские железные дороги – вот, пожалуй, два последних места на планете, где ещё использовались подстаканники.

– Гада одного выследили, – с набитым ртом промямлил Пуздрич, – с нелегальными веществами. Ты про хамон что-нибудь слыхал?

– Это фараон какой-то? – глуповато уточнил лейтенант.

– Сам ты фараон! Испанская свинина вяленая. Страшная вещь, доложу тебе. Сам я, конечно, не пробовал, но мы допрашивали тех, кто подсел. Берётся сперва тонкий ломтик, кладётся под язык, как марка с кислотой, и посасывается. Постепенно человек впадает в необоснованную эйфорию, у него резко подскакивает настроение, он начинает дурачиться, шутить, размахивать руками. Затем пациент хамон проглатывает, и у него начинается мощный приход. Говорят, это как двадцать гастрономических оргазмов подряд. Когда действие хамона проходит, человек становится вялым, впадает в депрессию; или наоборот, буйным, агрессивным, лезет драться. Ради новой порции хамона он готов воровать, убивать, заложить что угодно. Теперь ты понял, какая это опасная вещь?

– Да вы что! – побледнел Олялин, застыв с сарделькой на вилке.

– Я тебе точно говорю! Но есть дурь и покруче! Это пармезан. Может быть, про него ты и знаешь. У него много синонимов – рассыпуха, пыль, чума, итальянский белый…

– А почему рассыпуха?

– Потому что некоторые извращенцы для лучшего прихода втирают его прямо в дёсны или в макароны.

– О господи! – побледнел Олялин.

– Так вот, мы выследили, что наш подозреваемый получает и то и другое посылками из Европы. Килограммов по шесть. Ты представляешь, сколько там стоит один грамм, и какие деньжищи он делает на этом! Наверняка он берет такие количества не себе, а на продажу. Я примерно представляю себе эту схему. Продают хамон и пармезан через сложную систему закладок, сперва покупатель оставляет деньги в тайнике, а потом курьер их забирает и кладет туда же дурь. Общение строго через смс, никаких звонков. Говорят, чтобы подсадить на пармезан, первую дозу человеку дают бесплатно. А через полгода он уже и не человек вовсе, а жалкий креакл… бросает следить за собой, отращивает бороду, начинает подворачивать штаны. Есть те, кто машину свою продаёт, а самокат покупает. Конченые люди. Мы давно за этим грязным бизнесом следим. Некоторые неосмотрительно хвастаются, выкладывают кусочки хамона в социальные сети, но это все, как правило, мелкие потребители. А сегодня мы, наконец, вышли на крупную рыбу. Пробили его по ай-пи. Едем брать!