– И часто машина ошибается? Много ли еще перемещенного народу у вас?
– Нет, это первый случай за всю историю существования проекта.
В этот момент зазвонил телефон. Лея ответила. Повернулась к Севе и с ужасом в голосе произнесла. – Эндрю умирает.
– Как умирает? Ведь час назад… Бежим .
Они добежали до лаборатории Эндрю. На входе их встретила растерянная девушка. Рукой показала в сторону, произнесла лишь:
– В санчасти.
Побежали по коридорам в санчасть. Их встретил доктор. Сразу успокоил, что жизни Эндрю уже ничто не угрожает. Произошло отравление ядом – этиловым спиртом, но, к счастью, индивидуальный датчик здоровья Эндрю сработал вовремя. Бригада реанимации тоже поспела вовремя.
Сева и Лея вздохнули с облегчением и сели на диван в холле.
– Проблема только со вторым вашим другом, – продолжал доктор. – Он отказывается от нашей помощи, хотя признаки отравления на лицо. Да вот и он сам. Доктор показал на выходящего из кабинета Леву.
Он подошёл с виноватым видом, сел на край дивана. Молчал. Рядом виновато сидел Гуляш.
– Ну рассказывай, отравитель, – обратился к нему о чем – то уже начавший догадываться Сева.
– А что рассказывать, – начал Лева. – Вы ушли, Эндрю приготовил мне напиток типа Кока Колы. Я у него спросил: «А слабо, Эндрю, изготовить бутылочку текилы?» Эндрю поколдовал со своими пробирками и сделал грамм 300 не плохого напитка, я вам скажу. Я попробовал – мне понравилось. Предложил выпить за дружбу. Он сначала отказывался, но потом, видя что со мной ничего плохого не происходит, тоже выпил пару раз грамм по пятьдесят. После чего у него сработал этот его чип, прибежали врачи. Нас сюда. Начали промывать Эндрю желудок, ставить клизму, кормить абсорбентом. Я от процедур отказался. Все.
– Дело в том, что у нас нет и не было культуры употребления алкоголя вообще никогда. Данное вещество, по отношению к организму, мы расцениваем как яд, – сказал доктор. – К счастью с Эндрю все обошлось, а вот за жизнь вашего друга мы очень опасаемся.
– Не волнуйтесь, доктор, с нашим другом все будет хорошо. Спасибо вам за заботу. Организм Левы сам справится с отравлением.
– Хотите расписку напишу? – добавил Лева.
– Нет. Нет. Не надо, все записано.– Ответил доктор.– Но я вам молодой человек все – таки настоятельно рекомендую…
– Нет, доктор, – Лева взял его за руку и пожал двумя руками.– Спасибо.
– Эндрю выпишем завтра утром, – добавил доктор. Ночь он проведет под наблюдением врачей.
Домой добирались почти молча. Хотели проводить Лею, но она настояла на том, что она проводит нас до самой двери. Она обронила лишь, что не миновать еще одного расследования.
В номере Лева плюхнулся на кровать. Положил руки под мышки.
– Детсад какой-то, – обижено произнес он.
Через пять минут он уже спал беззаботным сном.
Утром, когда в дверь позвонили, Сева открывал, думая, что пришла Лея. Но на пороге стоял Нариман.
– Проходите, – слегка удивленно предложил Сева.
Нариман прошел в комнату, сел на диван, рядом положил принесенный им небольшой сверток .
– Хочу поговорить вот о чем, – начал он. -Нам не хотелось бы стеснять вас, но, в связи со сложившейся ситуацией, мы вынуждены прибегнуть к определенным мерам по контролю за гостями.
– Говорите конкретно, – попросил Лева, надевая майку, – что вам от нас нужно.
– Вот, – Нариман развернул сверток, протянул Леве на ладони несколько небольших устройств.
– Гарнитуру для телефона, продаете что ли, Нариман? – спросил его Лева.
– Нет, это не гарнитура, это устройства контроля, которые, по моей просьбе, изготовлены сегодня для вас. Устройства позволяют мне иметь постоянную связь с вами, плюс оно сигнализирует окружающим в случае вашего не– стандартного поведения, плюс сигнализирует вашему собеседнику в тот момент, когда вы обманываете его. Видите ли, у нас не принято врать вообще. Это считается неприемлемым поведением в нашем обществе. Я готов надеть и носить устройство вмести с вами. Так нам будет легче общаться .
– Вы хотите устроить слежку за нами, – спросил Сева.
– Нет, не слежку. Просто, пока вы еще не адаптировались у нас, и вам, и нам будет лучше быть в поле зрения друг друга.
– Ну что ж, по рукам, – сказал Лева. – Будем в контакте.
Сева с удивлением посмотрел на него.
Когда Нариман ушел, Лева сказал:
– Да выбросим где-нибудь, скажем потеряли. Хотя если эта штука и вправду работает как детектор лжи, то я, пожалуй, заберу ее с собой домой. В работе пригодится.
Через пять мин после ухода Наримана, в дверь опять позвонили. На этот раз открыл Лева. На пороге стояли Лея и Эндрю.
– Эндрю, дружище, – радостно обнял его Лева.
Эндрю, как обычно, сиял улыбкой.
– Все хорошо, как видишь, Лева.
– Ну проходите, рады, что вы пришли, а то мы уже начали скучать.
Гости вошли. Сева встал, обнял Эндрю и, замешкавшись, хотел обнять Лею. Она засмущалась, присела на край дивана.
– Ну что, какие планы на сегодня?– спросил Лева. – Может к морю сходим, позагораем, а то мы еще и на море не были.
– Да мы тут с Эндрю созвонились, у него сегодня выходной и он предложил пойти убрать лужайку, ну ту, на которой вы катались на машине. Поработаем до обеда, а потом на озеро – там озеро рядом.
– Ну и прекрасно, мы с вами. Неужели вы думали, что мы откажемся убрать за собой лужайку. Мы земляне всегда убираем за собой лужайки. На столе в этот момент зазвенело и загорелось красным одно из устройств…
Пришли на луг. Погода великолепная. Утро. Воздух чист и прохладен. Небо голубое, от луга веет ароматом трав. На лугу работает огромная машина, идет по вытоптанному следу, оставляя позади себя отремонтированный луг. Да так, что не видно и следов от вчерашнего происшествия.
– Вот это машина, – удивился Лева.– По – моему, она нас опередила, справится без нас.
– Машина поправляет помятую траву и подсаживает голые участки, – сказала Лея, – а наша задача выдергивать траву в тех участках, где густо и опускать в машину.
Невдалеке, в тени деревьев увидели старика, который сидел на раскладном стульчике.
Подошли поздоровались, представились. Рассказали историю про вчера. Старик рассмеялся. Сказал: «Ничего, бывает». Представился: «Итар Итарович».
Через полчаса бункер для загрузки травы был полон. Лея и Сева пошли гулять по лугу. Эндрю и Лева подошли к старику, который предложил парням попить воды из термоса.
– Небольшой перекур, дедуля, – сказал Лева и лег в тени.
Эндрю тоже лег, положил руки за голову, прищурил глаза.
– Красота, – сказал он.
– Этой травы, что вы загрузили в машину, ей хватит до вечера, – сказал старик.
– Так что, можете быть свободны, молодые люди.
– Да вот, молодёжь нагуляется и мы пойдем, – сказал Лева, показывая на фигурки Севы и Леи вдалеке.
– И что вы, Итар Итарович, делаете здесь один? – спросил Лева. – Может Вас проводить или такси вызвать .
– Работаю, – сказал старик.
– Дети пусть работают, а вам отдыхать надо.
– Дети работают, и внуки, и правнуки – все работают.
– А вы кем работаете? – поинтересовался Лева.
– Вообще, я преподаю медицину в университете, а в свободное время, тружусь по мере сил. Занимаюсь общественно полезным трудом, как у вас говорят. На разных работах.
– А сколько вам лет, если не секрет? – спросил Лева.
– Мне сто двадцать четыре, – ответил Итар Итарович. – Но я еще полон сил и могу этот луг обежать по кругу.
– Не надо нам этих жертв, Итар Итарович, прошу Вас. Достаточно и так нам приключений. Лучше посидим, поговорим спокойно. Расскажите лучше про свою планету. Как вы тут живете. Нелегко, я вижу. Раз старика в такие годы , преподавателя вуза, отправляют на работу луг сторожить.
Старик рассмеялся
– Не луг сторожить, а определят качество выполняемой машиной работы. Трудиться в нашем обществе– это почетно. Видите ли, Лева, в обществе, где производство материальных благ почти на девяносто пять процентов роботизировано, простой физический труд людям в радость. У нас люди работают не более шестнадцать часов в неделю. Но можете заниматься трудом бесплатно, сколько хотите.
– У нас приходится пахать поболи, – сказал Лева. – Я смотрю, у вас тут денег нет.
– Деньги есть, просто все расчеты безналичные. За эти шестнадцать часов в неделю общество предоставляет гражданину медицинское обслуживание, образование, питание, да много чего.
– А откуда столько много денег у общества, – спросил Лева.
– Ну, во-первых, за счет высокой производительности труда. В основном-то работают машины. А во-вторых, у нас нет трат связанных с обороной, охраной границ, содержанием огромного числа различных государств. У нас одно единое государство. Люди настолько перемешались, что исчезли национальности, стерлись границы.
– Что-то такое я уже слышал, когда учился в институте, – заметил Лева. – У нас про такое говорил Маркс. Но у нас в это не верят.
– А в закон всемирного тяготения верят? – усмехнулся Итар Итарович. – А ведь Маркс тоже ученый, тоже открывал законы, только экономические. И вы живите по ним. А в то, что он предвидел в будущем, никто не верит.
Подошли Сева и Лея. Проснулся дремавший Эндрю.
– Ну мы пойдем, Итар Итарович, – сказал, вставая, Лева. Пожал протянутую крепкую руку старика. – Рад был с вами побеседовать. Спасибо.
– Один вопрос, Лева, напоследок, – обратился Итар Итарович. – Скажи-ка, зачем на вашей планете некоторые люди загоняют под кожу краску.
– Татуировки делают? – удивлённо переспросил Лева. – Так это для красоты. Модно это, круто.
– Да, – медленно произнес старик. – Удивительно. Удивительно.
Они пошли по дороге вдоль луга.
– Странный старик, – начал разговор Лева. – Наговорил мне разных небылиц. Утопия какая-то. Вот ты скажи мне, Эндрю, почему бы, чем просто наблюдать за нами, строить какие-то планеты на отшибе вселенной, просто не помочь нам в решении наших проблем. Вот хотя бы в медицине.
– Пожалуйста, – улыбнулся Эндрю, – тратьте на медицину столько, сколько тратите на оружие во всем мире и уровень медицины поднимется. Представь, Лева, каждый солдат – это врач, каждый генерал – доктор медицины. Казарма – больница. Авианосец – современный медцентр. Одна ядерная ракета – эшелон бесплатных лекарств. А то, что мы дадим вам формулу какого-то супер современного лекарства, приведет лишь к появлению на рынке очередного супердорогого препарата. Ну если хочешь, пиши, продиктую тебе пару формул. Да только технология у вас еще не позволяет его произвести. А что позволяет, так то вы уже сами производите. Или давай дадим лекарство от ожирения. Так вы просто меньше ешьте, а излишки продуктов отдавайте тем, кто недоедает. Но самое главное, я считаю, это само отношение общества к вопросам здоровья жителей Земли. Кто мешает вместо ликеро-водочных заводов строить санатории или дома отдыха. Ведь на производство алкоголя в мире тратятся колоссальные деньги. А что общество имеет, так сказать, на выходе – похмельный синдром, больную печень, разбитые семьи.
– Хорошо, не можете с медициной, помогайте в другом. Вон смотри, мир стоит на грани мировой войны. Кругом одни войны. Что нам делать?
– Я думаю, Лева, проблема в чрезмерной агрессивности людей. С одной стороны, агрессивность в эволюции хорошо, это помогает выживать. Но по мере развития общества агрессивность должна падать. Что вполне закономерно. Однако у землян уровень агрессии не снижается. В этом и состоит феномен Земли. На этом основана и вся наша миссия на этой планете. Мы хотим сохранить хоть что-то от уникальной планеты. Планета ваша имеет все шансы погибнуть по вине своих разумных жителей. Не в результате ядерного конфликта, так от экологической катастрофы. Мы так рады были, когда увидели, что вы освоили пластики, подумали, что, наконец-то, вы перестанете варварски вырубать леса. И что получилось – лесов вырубается еще больше, а пластиком завалили всю планету. Ты видел, Лева, в океане моря из мусора, величиной с Черное море. Вы как дрожжевые бактерии, с помощью которых, мы вчера получали спирт. Они перерабатывают сахар в растворе до концентрации спирта 12 процентов, а потом погибают от него же.
– Ну вот видишь, Эндрю, мы не одни такие на Земле, – рассмеялся Лева.
– Ну так то бактерии, а вы люди – «Homo sapiens» – человек разумный. Эндрю огорченно вздохнул.
– Ладно. Разберёмся, – сказал Лева, остановившись, оторвал лист у придорожного куста. Посмотрел сквозь него на свет. Ты вот что скажи мне, друг Эндрю, кто Кеннеди убил. Вы же здесь наверняка знаете.
Эндрю на мгновение онемел от удивления.
– Наверное знаем, – ответил он удивленно, – а зачем тебе это?
– Хочу узнать тайну, – ответил Лева.
– Да это не тайна, на Земле еще осталось в живых человек двести, кто все знает об этой истории. А я не могу рассказать – не имею права, да и не очень я знаю об этом деле.
– Да шучу я, Эндрю, – рассмеялся Лева, – это я так– разговор поддержать.
Он дружески стукнул Эндрю по плечу. Они оба весело зашагали по дороге, догоняя Севу и Лею.
Пришли на озеро.
– Озеро как озеро, ни чем не отличается от наших земных озер, – произнес Сева. Квакали лягушки, летали какие-то птицы.
– Купаться-то можно? – спросил он Лею.
– Купаться не надо, – ответила она.
– Ну нельзя так нельзя, – произнес Сева, – будем загорать. Он снял майку и сел на травку, где стоял. Все тоже попадали рядом.
– Пивка бы, – как бы невзначай произнес Лева, посмотрел на Севу, потом на Лию.
– Да нет здесь пивка, Лева, – ответила ему девушка,– и не было никогда.
– Ну тогда будем загорать, – повторил он, снял майку, лег, накрыл майкой лицо.
– А в Бога здесь верят? – спросил он, – религия какая?
– В Бога верят, а религии здесь нет, – ответила Лея, доставая из рюкзачка печенье и воду.
– Как нет, – спросил Лева. – А кому поклоняетесь?
– Просто верим в Бога и все. Верим в Божественное сотворение Мира. Зачем при этом кому-то поклоняться?
– Что такое Бог и что такое Мир по-вашему? – спросил Лева у Леи.
– Бог – это все, что нас окружает и состояние, в котором все прибывает, – ответила она. – Все материальное, в тоже время и духовное. Все из чего состоит Вселенная, все элементарные частицы – это всего лишь Дух Божий или электромагнитные колебания. Представьте, что вы и окружающий вас мир – это звук колокольчика. Не сам колокольчик, а только звук его. Бог тряхнет колокольчик и появляется мир.
– А зачем он это делает? – спросил Сева.
– А этого нам пока неизвестно, – ответила Лея, разведя руки.
– А человек, его роль какова? Или он просто продвинутое животное? – спросил Сева, беря протянутое ему печенье.
– Я думаю, человек есть часть Бога, вернее, Душа человека, которая способна любоваться творением Бога.
– Бог создал театр, сам в нем играет, а нас создал в качестве зрителей, – добавил Лева, переворачиваясь набок. Видно разговор этот его затронул.
– А что ты думаешь по этому поводу, Эндрю? – спросил он, подперев голову ладонью.
– Наверное, так оно и есть, – ответил Эндрю. – Уж больно все продумано и просчитано в природе, все вымерено и подогнано до мелочей, с точностью и аккуратностью. Разум, который это все придумал и который этим управляет, нам понять не дано. Нам дано любоваться и наслаждаться этим миром. Что я и делаю, – рассмеялся Эндрю. – Единственное, что несовершенно в этом мире, по-моему, так это душа человека. Потому что люди бывают хорошие и не очень. Видимо, придумать законы, по которым действует вселенная проще, чем придумать законы, по которым живет душа человека.
– А что после смерти? – спросил его Сева, – душа остается?
– Я думаю, что она переносится к Богу и становится его частью. Продолжает существовать уже вне материи.
– А души людей, которые, как ты сказал, не очень. Что с ними? – спросил его Лева. – Они тоже наслаждаются там? Убийцы, насильники, преступники?
– В каждой галактике, Лева, есть, так называемая, темная энергия, вам на Земле она тоже известна. Эта энергия теоретически существует, но практически ее пока не удается обнаружить ни нам, ни вам. Мы полагаем, что это и есть та энергия, которая удерживает эти души, ну которые не очень, в пределах галактики. Как корзина в твоем компьютере.