Поиск силы. Познавая все грани реальностей

«К человеку обратился ангел:

– Хочешь, я покажу тебе твою жизнь?

– Хочу, – сказал человек.

Ангел поднял его над землей и человек увидел всю свою жизнь и две пары следов, идущих рядом…

– Кто это рядом со мной?

– Это Я сопровождаю тебя всю твою жизнь.

– А почему иногда видна только одна пара следов?

– Это самые трудные периоды твоей жизни… – говорит ангел.

– И что же, ты бросал меня в самые трудные минуты?

– Нет, я нес тебя на руках… – тихо ответил ангел».

Пусть ваши ангелы всегда будет рядом!

В том числе через людей, которые вас окружают!

ПОСВЯЩАЕТСЯ

– маме, научившей меня честности и доброте;

– отцу, научившему меня трудолюбию, спокойствию и любви к природе;

– близким и детям, помогающим центровать жизнь, и всегда, когда судьба бросает вызов, отвечать на вопрос «ради кого?», заново собираться с силами и продолжать свой путь;

– руководителю в аспирантуре и другу Половинко Владимиру Семеновичу, поверившему в меня при поступлении и научившему «спокойному и философскому» подходу к жизни;

– бывшему руководителю по работе, другу и наставнику по жизни Онину Ивану Анатольевичу, научившему меня структурированности и дисциплинированности;

– соратнику по общественной деятельности и патриоту Омска Николину Илье Владимировичу, ставшему для меня наставником и партнером;

– наставнику и руководителю Чернышеву Олегу Анатольевичу, показавшему мне, как уже много сделано для возвращения нашей стране её истинного значения на мировой арене, и как много еще предстоит сделать в будущем;

– другу Скачкову Константину Валерьевичу, открывшему для меня мир публицистики и публичных выступлений;

– другу и ментору Андреевой Ирине Владимировне, открывшей меня через «утренние страницы», встречи и беседы, когда из «изрубцованного шрамами жизни солдата» стал проявляться человек по имени Я;

– наставнику в части общественной деятельности и другу Ананьеву Олегу Николаевичу, давшему мне зеленый свет на участие в общественном движении;

– другу ресторатору Хомицкому Василию Алексеевичу, человеку, на которого всегда можно положиться, как на самого себя;

– другу и единомышленнику общественному деятелю и публицисту Кондакову Сергею Павловичу, искренне переживающему за все мои чаяния и мечты;

– другу и адвокату Антонову Антону Александровичу, помогавшему выстоять перед беспределом отдельных работников и сбоями административной системы;

– внутреннему Я, соединившемуся в 46 лет с мечущимся в сегодняшнем мире человеком по имени Сергей Лагутин в осознании своего «ПОЧЕМУ» – СДЕЛАТЬ ОКРУЖАЮЩИЙ МИР ЛУЧШЕ и ПРОЩЕ, НАЧАВ С СЕБЯ!

И, конечно же, Саймону Синеку, как в то самое раннее декабрьское утро 2021 года, когда была дочитана замечательная книга «НАЧНИ С ПОЧЕМУ», заставившая меня не раз искренне прослезиться и о многом задуматься.

И всем другим как необыкновенным людям, оставившим след в истории, так и единомышленникам, встретившимся на моем жизненном пути и сделавшим меня человечнее и мудрее.

Введение

«Не усложняй!»

Фраза, зачастую воспринимаемая нами как вырванная из семейной ссоры, несет огромный скрытый смысл.

Побывав на том свете, увидев то, что, наверное, принято называть раем, и вернувшись обратно, многие окружавшие меня вещи и процессы стал считать бесполезными или мелкими, а саму жизнь – игрой со счастливым или несчастливым финалом, имеющей своих героев и злодеев.

Когда то же самое происходит на твоих глазах с твоим ребенком, начинаешь понимать, насколько зыбко наше существование и насколько важны многие мелочи и детали. И начинаешь верить в чудо, в мечты, в людей, которые нас окружают и от которых зачастую очень многое зависит…

И, как следствие, начинаешь видеть то, на что абсолютное большинство уже с раннего детства привыкло закрывать глаза – всеобщее уныние, депрессия, агрессивность, антиокультуривание на фоне вечной суеты.

И неважно, чем заканчивается жизненный путь огромного числа людей: в старости и в духовном или физическом одиночестве с бокалом дорогого виски у камина в собственном элитном особняке или со стаканом дешевой бормотухи на основе метилового спирта в окружении таких же бездомных бедняг у железной бочки с согревающим костром…

Дети, не получающие внимание и заботу родителей, и родители, забытые детьми. Великие компании, созданные великими людьми и превратившиеся в монстров, своего рода будущие корпорации Umbrella Corporation «Амбрелла» из знаменитого фильма «Обитель зла», которых уже никто не помнит и не понимает, зачем они создавались. А их создатели еще при жизни бросают свое детище на съедение золотому тельцу. Миллионы людей, с яростью бросающиеся и бросаемые в смертельные схватки в бесконечных войнах.

Ради чего? И так было всегда…

А сейчас?

В интересное время мы живем.

Современный цивилизованный мир, почитающий новых «богов» – деньги, статус, карьеру, время, «демократию», – запутавшийся в теориях, мнениях и ценностях.

Да, у нас уже есть сверхсовременное оружие, врачи-нанороботы, искусственный интеллект и многие другие атрибуты будущей сверхчеловеческой жизни… и ЛИЦЕМЕРИЕ, как никогда проникшее в нашу личную и общественную жизнь, в политику и экономику.

И мы все чаще говорим о неминуемых техногенных и экологических катастрофах, МАТРИЦЕ, мировом правительстве, мировом заговоре и мировом же геноциде и прочих ужасах, которые сами же и порождаем своим невежеством, самолюбием, ленью и сиюминутной алчностью.

Что это – запутанность мыслей и ценностей, страх перед неизвестностью, край пропасти или следующая ступень развития человечества?

Может быть, как раз на фоне этих политических, экономических и экологических дисбалансов в настоящее время особо заметно, что люди рано или поздно начинают поиск самих себя, смысла жизни и своей роли в окружающем мире и сообществе.

И их становится все больше.

Кто они – мечтатели, идеалисты, прагматики, общественники?

Или новая общность с новым «экологичным» и интуитивно-дальновидным мышлением, я бы даже сказал – возможные нынешние и будущие «проводники» человечества на новую ступень эволюции…

Начало

Придя из ниоткуда – уходим в никуда,

и лишь наш жизни путь меняется всегда

У тех, кто сам его меняет…

Мне посчастливилось родиться в многодетной (у родителей было пятеро детей), простой, но ударной советской семье. Мама – учитель с большой буквы, отец – сварщик, специалист с золотыми руками. Родители стали для нас яркими примерами человечности, доброты, трудолюбия.

Я был обычным открытым и активным ребенком. Познавал мир, расспрашивая обо всем подряд отца в редкие часы, которые проводил вместе с ним. Я разглядывал растения, насекомых, птиц и животных, наблюдая за их жизнью и поведением, а на рыбалке мог часами смотреть в ночное небо, когда все спали.

Зачастую, загулявшись на пойме Иртыша, немного терял контроль над временем, обходя «свои» озерки и ручейки от разливов реки, где я периодически ловил рыбу – удочкой, импровизированной «накрывашкой», по сути любым глубоким металлическим ведром с выбитым дном, или просто руками.

Выбрасывая рыбу на берег, а потом думая, как же её нести домой.

В найденном пакете или куске тряпки, случайно брошенными непутевыми туристами.

В собственной кофте с завязанными рукавами, принеся за спиной увесистый «мешок», а потом «получая люлей» дома от мамы за долго отстирываемую кофту, когда меня отчитывали за небережливое отношение к вещам.

Но это делалось с такою добротою и доходчивостью, что было не наказанием, а примером бережного отношения к окружающим нас вещам и труду других людей.

Иногда я заходил в небольшие лески ближе к оврагу поесть ежевики, съедобные корни трав или кустарников, другие дикие плоды или ягоды.

Сложнее было с водою.

Ища хоть что-то похожее на родники или свежую дождевую воду в углублениях деревьев или камней, бросал туда ветки с листьями припасаемой черемухи и ждал, пока вода немного продезинфицируется, чтобы попить.

Частенько собирал разные травы, засушивая их дома и настаивая чаи.

В том числе подбирая под себя в случае каких-то болезней.

Видимо, в какой-то из прошлых жизней все же был опыт врачевания теми средствами, что нам дает природа…

А звук отцовского мотоцикла, когда батя выезжал за мною, а я сразу выходил на ближайшую дорогу или поляну!

Ведь не было ни сотовых телефонов, ни еще каких-то средств связи.

И этот добрый взгляд, когда отец смотрел на меня, девятилетнего пацана в люльке мотоцикла по дороге домой, уплетающего за обе щеки свежий батон или ванильные пряники, запивая все это молоком.

Потому что он тоже умел радоваться – тому что сын опять нашелся «сам» и его не пришлось искать по всему поселку или близлежащим лесам.

Ведь я всегда говорил, в каком направлении я буду!

Тому, как я жадно ел еду, заботливо каждый раз привозимую им с собою. Или моим радостным рассказам, какую живность я видел сегодня.

А его слова одобрения, когда я с довольным видом забрасывал с собою пакет с недавно пойманной рыбою.

Ведь я был добытчиком!

С мамою было немного «сложнее», потому что она всегда просила точно сказать, где я буду, и когда вернусь домой.

Но если мама забывала или не успевала взять с меня слово гулять во дворе, я отрывался на всю катушку, бросая в кастрюлю на костре найденные с ребятами на стрельбище боевые патроны и прыгая от счастья, когда та взлетала в воздух с очередным пулевым отверстием.

С животным страхом полз на животе к берегу по расходившемуся льду Иртыша, плавал на льдинах на озере, тонул, горел, распарывал себе живот толстыми гвоздями, сорвавшись с забора.

Из последних сил доходил домой, волоча ногу, после дворовой игры в хоккей и последующей драки, в которой клюшку сломали о мое колено, отчего к вечеру оно сначала посинело, а потом побагровело.

Каждый раз, сам обрабатывая раны, штопая одежду, пока родителей не было дома, суша в подъезде зимнее пальто и остальную одежду, когда я чуть не утонул в незакрытом уличном колодце, провалившись сквозь тонкий осенний лед.

Потому что они всегда работали, с детства показывая нам своим трудолюбием, что очень важно нести ответственность за свою семью и своих детей.

И так не хотелось их расстраивать.

Но в целом это было обычное беззаботное советское детство, когда дети гуляли в любых местах и в любое время, и никто особо не слышал о наркоманах, маньяках, педофилах и похищениях детей.

Когда ключи от дома клали под коврик, а в дверях оставляли записку, где они; когда в частных домах люди, уходя, не закрывали на замок, а чтобы знали, что никого нет – ставили метлу, лопату или другой предмет к входной двери.

Когда родители оставляли детей дома с малых лет одних или под присмотром соседей из других квартир, потому что не выплачивали пособия на детей и не ждали, когда пройдет трехлетний декрет.

Когда в большинстве своем советские дети не видели и малой части того, что видят дети нашего времени.

Но это было хорошее время.

И да, мы все жили в великой стране!

Правда, уже тогда начали бросаться в глаза некоторые «особенности» окружающих. Когда происходили ситуации – «сбои» в жизни простых людей.

Как, например, инцидент на прогулке в садике.

Тогда я пятилетний, находясь рядом с двумя забияками из группы, оказался вне поля зрения воспитательницы, заболтавшейся со своей коллегой.

А дальше все произошло, как в случае, когда вы идете по улице и пересекаетесь со сворой бездомных собак, на первый взгляд милых и симпатичных. Но среди них всегда оказываются одна-две, которые так и ждут, чтобы кого-нибудь облаять или укусить.

Так получилось и здесь.

Забияки начали агрессивные нападки, а часть ребят, в том числе девчат рядом, присоединились к ним и взяли меня в полукольцо. Молча отступая и упершись спиной в забор, я почувствовал страх, а в голове уже прокручивались варианты: убежать некуда, закричать, «как девчонка», стыдно, драться – бессмысленно. Помогла сломанная деревянная штакетина под ногами: быстро схватив ее и сделав шаг навстречу противникам, тихо, чтобы не услышали воспитатели за верандой, сказал: «Кто подойдет, ударю по голове». Дальше все произошло мгновенно: дети бросились врассыпную, кто-то завизжал, забияки как-то сразу съежились и тоже убежали…

С подобной ситуацией я столкнулся уже лет в 25, когда сотрудников энергетической компании, где я работал, попросили разнести по квартирам г. Омска вместе с квитанциями за электроэнергию агитирующие листовки за Анатолия Чубайса.

Идя по улице быстрым шагом, я стал догонять большую свору дворовых собак в 30–40 хвостов.

Все было мирно, пока чуть не задел отстающую шавку, и она, перепугавшись, поджала хвост, рванула в сторону и гавкнула.

За долю секунды его обступили полукольцом кидающиеся собаки, отпинываться было бы бесполезно, и порванными штанами дело бы не закончилось.

Реакцией стал крик-рык, приседание на корточки и мгновенная «раздача» вкруговую портфелем (в котором лежали почти пять килограммов квитанций и листовок).

Несколько собак отлетело в сторону, остальные заскулили и рванули врассыпную.

А дальше – опять полная идиллия: свора тихо бежит впереди, только переместившись в сторону, чтобы их путь не пересекался с человеческим, и парень с портфелем, отряхнувшись, идет по домам…

На крик прибежали воспитатели и нянечки. Сказать, что очень попало, это не сказать ничего.

Все ругали меня, а потом поставили в угол в наказание.

И никто не захотел слушать мои оправдания.

Ведь это у МЕНЯ в руках была палка!

Так и закрепилась за мной – сначала в саду, а потом в школе – репутация хулигана, когда сначала в октябрята, а уже потом и в пионеры меня принимали не со всеми, а намного позже. Видимо, чтобы я сделал выводы над своим поведением.

Деньги, норма и мораль

Цена и ценность —

Что важней?

Большинство из нас уже прожили непростую жизнь, продолжая строить планы на будущее или окончательно запутавшись в настоящем, неоднократно встречая на своем пути и счастье, и горе. Иногда все же радуясь ясному небу, первой улыбке своего ребенка и прочим, казалось бы, мелочам, которым мы так часто не придаем большого значения.

И постоянно разменивая жизнь на что-то «очень важное» – будь то изучение литературы формата «КАК ЗАРАБОТАТЬ МИЛЛИОН», отслеживание скидок на последнюю модель iPhone или постоянные попытки стать инвестором/акционером/партнером нового «суперпроекта» на последние деньги.

Чего только стоит прогремевшая в свое время по всему постсоветскому пространству история с МММ – крупнейшей в России финансовой пирамиды, организованной Сергеем Мавроди.

А персонаж рекламной кампании МММ в 1994 году – Леня Голубков?

Он получил звание «Человек года», обогнав даже действующего президента РФ Бориса Ельцина.

Деньги, деньги, деньги…

Когда люди думают, что их «делают», в то время как происходит совсем наоборот…

Рассматривая шоколадные конфеты и газировку (кстати, советская газированная вода, по которой у многих до сих пор осталась глубокая ностальгия, была произведена на полностью натуральных компонентах), я, семилетний мальчишка, крутился в продовольственном магазине.

В одном из отделов стояла небольшая очередь из восьми-девяти человек.

И у одного из стоявших под ногами я увидел пятирублевую купюру – ОЧЕНЬ большая сумма для простых ребят в то время.

– Дяденька, у вас деньги упали!

Довольно хорошо одетый, статный и солидный мужчина.

Был.

До моих слов, искренне уверенного, что валяющиеся на полу деньги уронил он.

Глазки забегали, спинка согнулась, ножки зашаркали.

И голос сразу стал каким-то гнусным:

– Мальчик спасибо… иди отсюда…

Не его это были деньги, не его…

Тогда, наверное, и пришло первое понимание того, что деньги, когда ты их украл, утаил, присвоил, получил неоправданно, очень часто в мгновение ока меняют сущность человека, вытаскивая наружу все самое мелочное, гнусное и низменное.

И неважно, какая сумма.

Важен личный подход человека и обстоятельства.

И воспитание родителей и общества, закладывающее базовые основы нормы и морали.

Вы все часто замечаете, как по-разному воспринимается норма.

Еда, семья, времяпровождение, развлечения.

Да, есть статус, финансовые возможности или современные тренды.

Кто-то живет и строит бизнес на сборе и сортировке, выброшенной в мусор и зачастую пропавшей еды в Мумбае, продавая местный стритфуд жителям или непривередливым туристам.

А кто-то, получая неосновательное обогащение за счет страданий миллионов других людей, не может жить, не балуя себя любимого деликатесами из редких животных, занесенных в Красную книгу.

Кто-то заводит семью, рожает и воспитывает детей, а кто-то считает это самым страшным злом на земле.

Норма и извращения в разных народностях и культурах зачастую меняются местами.

У одних мальчик является будущим отцом, защитником семьи и Отечества, а у других – просто более «ликвидным» и дорогостоящим телом, чем девочка для удовлетворения местных «элит» или заезжих секс-туристов.

И зачастую еще в детском возрасте!

Это что – норма, примирение, временное помутнение разума или подсознательное бегство большинства людей от собственных грехов через пропускание мимо глаз подобных крайностей и извращений?

Мужчина и женщина, гласность и демократия, семья и дети… добро и зло.

Нельзя ставить прихоть, отклонения или особенность меньшинства главнее интересов большинства.

И тем более с ними мириться, если это несет в себе страдания или смерть для большинства других людей.

И это не призыв к каким-то действиям и тем более агрессивным.

Вовсе нет.

Я через эту книгу только призываю обратить внимание на отклонения, и предубеждения, с которыми живет большинство из нас.

И на путь, с которого на самом деле нужно начинать, когда зачастую собственное эго или стереотипы прошлого не позволяют нам продвинуться дальше.

Раз за разом повторяя прежние ошибки, или еще хуже – просто опустив руки и ничего не делая.

Начав с «погружения в себя»…

Хулиган

Тот парень, что был весел и счастлив

Среди людей, и от того, что просто жив,

Но взявший в руку палку,

Чтоб отпугнуть собаку,

С оскалом подходящую к нему.

Во втором классе произошел нехороший инцидент с другом, которого тоже звали Сергей.

По крайней мере, тогда я считал его другом.

Бегая по улице и играя около его дома, мы начали перебрасываться какими-то шишками и прочим мелким мусором. Смех, уворачивания, было весело.

До тех пор, пока друг не подхватил пустую, но увесистую стеклянную литровую бутылку от молока и не кинул в меня.

По инерции я пригнулся за металлический решетчатый барьер, но, к несчастью, бутылка раскололась на несколько частей, и одна из них пробила мне голову.

Хлынула кровь.

Почувствовав резкую боль, но сдержав крик, я резко встал, прекратив игру, и услышал какие-то глупые и непонятные слова вроде «так тебе и надо».

Друг засмеялся и убежал домой.

Несмотря на острую боль и заливающую один глаз кровь, изнутри стало подниматься какое-то очень нехорошее, но весьма мощное и спокойное чувство.

«Хорошо, значит, сейчас еще поиграем», – пролетела в голове зловещая мысль, и я, не торопясь, направился к его подъезду, обходя вокруг дома с дальней стороны.

– Мальчик, что с тобой? – Какой-то мужчина, увидев меня с окровавленной головой, рванул ко мне.

– Ничего страшного, просто немного ударился, я сам разберусь, – сказал как отрезал, совсем не по-детски, я и зло посмотрел на него, как на препятствие к какой-то только мне одному ведомой цели.

То ли слишком спокойный, но злой голос, то ли нестыковка окровавленной головы и поведения, но что-то заставило его уйти прочь, буркнув напоследок нечто неразборчивое.

А в это время глаза сами стали искать на земле кирпич. Не найдя ничего более подходящего, чем увесистый кусок гравия граммов на двести, я поднял его, еще сам не зная зачем, и зашел в подъезд недавнего друга.

Поднявшись на нужный этаж, спокойно нажал на звонок.

– Кто там? – услышал голос его матери.

– Это я, Сергей, – и попросил её позвать своего товарища.

– Иди открой дверь, к тебе Сережа пришел. – И мама, видимо, пошла на кухню.

Тот отворил дверь и испуганно открыл рот. Перед ним стоял с залитым кровью лицом недавний друг, зло сверлящий его сузившимися глазами. А слипшиеся от крови волосы, видимо, окончательно добили его.

Я молча стоял, смотрел на него и ждал.

– Чего тебе надо? – испуганно дрожа, тихо спросил «друг».

Это был неправильный ответ.

В душе я еще ждал какой-то помощи, сочувствия, может быть, по крайней мере, извинений, или чего-то в этом роде, но точно не трусости.

Рука с камнем сама резким движением отправила булыжник точно ему в лоб.

Спокойно и как-то внутренне удовлетворенно я повернулся и спустился по лестнице и тут же услышал сначала запоздалый крик «друга», практически сразу за ним – визг матери и громкие маты отца.

Уже спустившись по лестнице на полтора пролета вниз, я услышал сзади топот и почувствовал вибрацию от заходивших ходуном перил.

– Стой, стой, я тебе сказал!

Сбежавший вниз отец схватил меня, вроде совсем недавно друга его сына, сзади за шкварку, в буквальном смысле слов оторвал от пола, как котенка, пронеся обратно в воздухе вверх, и затащил к ним в квартиру.

Поставив меня уже мягче на пол в коридоре (видимо, окровавленная голова его немного смутила), он смотрел по очереди на нас – спокойного и окровавленного друга их сына и своего отпрыска, стонущего и заплаканного, также с окровавленным лицом от рассеченного камнем лба.

– Он хотел убить нашего сына, – причитала женщина за его спиной.

– Подожди, – сказал он и повернулся ко мне – угрюмому и взъерошенному. – Что случилось? – уже не так решительно спросил мужчина.

– Он был не прав, и я сделал то же самое.

Больше мне сказать было нечего. Я развернулся и вышел из квартиры.

Никто больше не стал останавливать меня…

Пока шел домой в соседнее здание, в голову лезли всякие мысли – страх за то, что мог убить человека, злость на «друга» и самого себя, плюс возник какой-то ступор от нереальности происшедшего и одновременно глубокое чувство торжества.

Пришел домой. Хорошо, что родители были на работе. Смыл кровь, промыл рану, потом залил зеленкой.

Боль от зеленки отрезвила и вывела из состояния ступора. По крайней мере, сладостное чувство торжества за «ответку» ушло и осталось ожидание развития ситуации…

А продолжение не заставило себя долго ждать. На следующий же день мама Сергея пришла в школу вместе с булыжником, и меня вызвали в учительскую. Я рассказал, как все было, но оправданием для учителей и завуча это не стало. Но то ли все-таки благодаря полученной травме, говорящей сама за себя, то ли юному возрасту, то ли из уважения к маме, которая работала в этой же школе учителем математики, а может, всему вместе, дело обошлось общим порицанием.

Хотя перед своей мамой осталось чувство сильного стыда, что втянул ее в эту ситуацию. И это было самое неприятное.

Может, с тех времен и сформировалась привычка ничего не говорить родителям о своих проблемах, чтобы не расстраивать. Ведь они и так постоянно переживали за каждого из пяти своих детей.

И в будущем еще очень часто на вопрос отца или матери «Как у тебя дела?» я всегда отвечал: «Хорошо!»

Когда не было денег, чтобы обеспечить семью и сына всем необходимым в конце 90-х и начале 2000-х годов. Когда неоднократно угрожали бандиты или бывшие сотрудники силовых ведомств, желающие кинуть компанию, где я работал, выполняя функции по взысканию долгов.

Когда в 2008 году стал рушиться собственный бизнес, и я остался с крупными долгами, с просроченной ипотекой.

Когда дочь перестали пускать в садик из-за неоплаты, когда сам стал ездить зайцем на общественном транспорте, чтобы хоть немного сэкономить.

Когда вовсю полыхали разборки с бывшим партнером, пытавшимся натравить на меня местных беспредельщиков.

Потому что «не убежал» и остался стоять на своем, веря в то, что прав.

Когда сожгли дотла базу вместе с рабочими, спящими в вагончиках и модулях, и никто до сих пор не понимает, что помогло выжить людям, запертым внутри помещений.

И даже когда провожал детей в школу или садик с увесистым тесаком за поясом или топором в пакете и инструктировал шедшую рядом дочь:

– Увидишь, что на нас нападают плохие дяди, немного подожди и посмотри. Если папа будет побеждать, просто стой, жди и не кричи, чтобы я не отвлекался. Если я упаду, беги и зови на помощь.

Даже тогда, приехав в гости к родителям, я искренне улыбался, радуясь каждой минуте общения с ними.

И очень часто, приехав домой, на недоверчивый взгляд отца при вопросе:

– Сергей, я же вижу, что у тебя что-то происходит…

Я всегда бодро отвечал:

– Батя, у меня все хорошо. Пойдем лучше в нарды поиграем…