Пришельцы

Вселенная детской фантазии

сборник историй в нескольких книжках для детей мог бы так называться…

От автора

(Для взрослых. Детям-читателям можно вступление пропустить!)

Идею будущего, познавательного, анимационного сериала для детей младшего возраста предложил режиссер Дима Семенов, по прозвищу Мультик. Он и назвал будущий проект «Так не бывает!»

Чтобы собрать в сериале как можно больше увлекательных, интересных детских фантазий, режиссер позвал на помощь друзей по студии «Кристмас филмз».

Несколько историй «вспомнил» из своего детства автор этого повествования.

Было написано два десятка литературных сценариев. Про обитателей морей и океанов – «Подводный космос»; про воображаемые приключения мальчугана Стёпки и его старшей сестрёнки Лизы в мире насекомых и пресмыкающихся в рассказе «Мимикрия», в котором дети познакомились с волшебной способностью «исчезать» в минуты опасности среди листьев деревьев и растений лупоглазого геккона, страшнючего богомола и живой веточки – палочника. История «Глазастики», в приключенческой форме, рассказала зрителям об особенностях зрения хамелеона, ужасного паука и стрекозы. Автор надеялся, что удивление вызвало у детей и коварное поведение обычных, казалось бы, цветов, которые окажутся кровожадными хищниками («Мухоловки»). Братец и сестричка столкнутся и с другими невероятными растениями в своих фантастических приключениях.

Мультфильм, по одному из рассказов, под названием «Пришельцы», в феврале 2019 года на кинофестивале в Казани (International festival «ZILANT» Kazan) жюри признало лучшим в категории «анимационный фильм».

Предисловие

…вновь для слишком серьёзных взрослых

Самые необыкновенные, сказочные, фантастические приключения с детьми, чаще всего, случаются… во сне. Но даже в детстве не каждый ребёнок может проникнуть в чудесное сновидение, будто войти в затемнённый зал, когда началось волшебное кино. Самое удивительное, что добрую сказку, ужастик или приключения показывают не на экране, а во всём огромном зале. Зал этот необъятен, как «Вселенная детской фантазии».

Если детям удаётся попасть в волшебный мир, не каждый ребёнок сможет вспомнить приключения, где он сам был участником, не каждый, проснувшись утром, сможет поделиться впечатлениями с родными и близкими, тем более, позвать друзей отправиться в следующее путешествие по волшебным сновидениям.

Главное, чтобы зануды – взрослые не вмешивались со своими нравоучениями и назиданиями. Чаще всего, именно «приземлённые», скучные, слишком серьёзные взрослые разрушают детские фантазии своим неверием-недоверием.

У таких родителей дети вырастают умными, способными… вернее, приспособленными к обычной, «нормальной» жизни. В будущем они становятся успешными менеджерами, юристами, бухгалтерами, мерчендайзерами и… прочими – прочими перекладывателями бумаг, продуктов, нужных и ненужных чужих вещей. В общем, остаются для общества полезными людьми, но за своей скучной, нелюбимой работой, они не замечают, как день за днем проходит их уникальная человеческая жизнь. Такие люди в детстве чудесных снов чаще всего не видели. Если видели, то не могли их вспомнить. Печально.

Мальчишки и девчонки, чьи родители поддерживают фантазии своих деток, вырастают творческими личностями. Они становятся поэтами и писателями, художниками и музыкантами, актёрами и режиссёрами, дизайнерами, учёными, замечательными инженерами. Созидателями.

Волшебное сновидение, для таких, даже повзрослевших, детей остаётся чудесным явлением, которое вдохновляет их всю долгую, насыщенную, творческую жизнь, становится для них второй, фантастической реальностью, предаёт им силы в самых невероятных, порой очень трудных, жизненных ситуациях. Потому что в детстве эти люди получили возможность видеть волшебные сны, принимать в них участие, порой даже вместе с друзьями.

Лиза-кошка

Давным-давно прозвенел будильник. Минут десять назад.

Мама легонько потормошила за плечико дочь в постели, нежно погладила её по головке.

– Вставай, моя рыбка! В садик пора.

– Ну, ма-а-а! – возмущённо пропела Лиза, сразу начала вредничать со сна и строго сказала:

– Сегодня – не рыбка. Сегодня я – мышка!

Мама тут же исправилась и пропела:

– Вставая, моя любимая мышка!

И вот только попробуй в течении дня Лизу назвать даже ласково «доченька». Ребёнок будет возмущаться, вредничать и весь день капризничать.

На следующий день девочка захочет стать птичкой, ёжиком… или сурикатом. Да-да, такие переменчивые, капризные бывают некоторые девчонки в детстве, особенно, когда ребенок в семье один.

В три годика Лиза решила, раз и навсегда, стать кошкой. Рыжей, с белой мордочкой, белыми носочками на лапках. Такую кошечку она увидела однажды через стекло окна первого этажа чужой квартиры. Пушистая Рыжуля сидела на подоконнике у застывшего розового салюта герани.

Однажды, когда Лизе было всего лишь полтора годика, мама прогуливалась по аллейке с ребёнком в коляске. Малышка увидела милую, живую игрушку, призывно замахала руками, попыталась позвать её, громко закричала:

– Эй, котик!

Котёнок был гордым, независимым, не отвлекался на незнакомых деток. Мама-кошка год назад принесла хозяйке пятерых котят. Четверых раздали по знакомым. Рыжулю хозяйка квартиры оставила себе.

Сквозь стекло окна рыжий пушистик внимательно рассматривала огромный мир людей, в котором ни разу в жизни не была.

Через несколько лет у мамы с папой появился Стёпка, братец Лизы, крохотный розовый пупс, несносный, вредный крикуша. Лиза по-прежнему хотела быть рыжей кошкой, каждый раз напоминала маме перед сном кошачьим языком:

– Мур-р-р мяу! Фыр-фыр-фыр! – это означало:

«Мама, не забудь, я –кошка, а не доченька! Сколько можно тебе говорить?!»

С утра пораньше, мама, как всегда, закрутилась в домашних заботах, забывала об этом и вновь называла ребёнка доченькой.

У маленького Стёпки, в то время, то животик болел, то зубки резались. Малыш постоянно плакал по ночам. Усталая от забот о неспокойном братце, мама мирилась с фантазиями дочери, но пыталась уговорить остаться девочкой, а не кошкой.

Когда Стёпке исполнилось два годика, родители принесли в картонной коробочке крохотную собачку, с висящими лепестками ушек, с длинным коричневым тельцем, как у сосиски. Братец был счастлив. Таксу назвали Ириской. Она стала любимицей всей семьи. Шумная, суетливая, визгливая собачонка была добрым, ласковым созданием, но по характеру походила на Стёпку. Он тоже рос шустрым непоседой, говоруном и крикушей.

Упрямая Лиза по-прежнему хотела быть кошкой. Но уже никому об этом не говорила. Научилась ходить мягко и бесшумно, ступать с носочка на пятку. Научилась вести себя тихо, молчаливо и неприметно, как кошка, когда дети надоедают ей нелепыми забавами с мячиками, солнечными зайчиками и пушистыми рыбками на веревочке. Девочка старалась уединиться, спрятаться не только от гостей, но и от мамы с папой.

Как только Стёпка научился ходить, а затем говорить, Лиза смирилась с шумным окружением и перестала прятаться от людей.

Девочка решила, пусть внутри она будет по-прежнему оставаться кошкой, а снаружи, так и быть, – обычной девочкой. Волосики на голове у неё к девяти годам совсем порыжели. Это сильно расстраивало Лизу. Никакими мамиными шампунями не удавалось высветлить непослушные волосики. Пришлось заплетать косички.

Тогда Лиза решила, значит, кошка, рыжая, пушистая, по прозвищу Рыжуля, всё-таки спряталась у неё внутри и затаилась на время. На какое время?! Лиза пока не понимала? Может, до пятого класса, может, до шестого? Там посмотрим. Внутри братца, подумала девочка, похоже, прижился неугомонный резвый пёсик по прозвищу Степашка.

Такса Ириска и братец Степашка очень сдружились, резвились, гуляли, кушали. Стёпка и собачонка даже спали вместе. Ириска засыпала в ногах лучшего друга. Тогда ещё маленький братец спал на первом этаже детской двухъярусной кроватки.

Кошка Рыжуля внутри Лизы с нежностью наблюдала за весёлой щенячьей дружбой братца и таксы, потихоньку завидовала и занималась своими девчоночьими и кошачьими делами.

Но – всё по порядку, с самого начала.

Туман

Это было время, когда дети были маленькими, а родители совсем – совсем молодыми. Как жених с невестой.

Жили, почти мирно, поживали в двухкомнатной квартире панельной многоэтажки, брат с сестрой. Лиза училась в школе, в третьем классе, росла прилежной, умной, воспитанной девочкой. Читала много полезных книжек, тайком ото всех вела дневничок в розовой обложке, прятала под матрас, не хотела, чтоб даже мама прочитала её детские глупости, переживания, девчоночьи ахи-охи…

Например, о Федьке Шашуре из 3-его «Бэ» класса. Лиза, из вредности, в дневнике, обзывала Шашуру то «Бэшкой», то «Курнос – барбос», то Шурура или Шуруп. Последнее прозвище дочери случайно подсказал папа, когда искал в кладовке, чем бы укрепить шаткий стул. Шашура был редкостным задирой и забиякой. Но Лизе он нравился, потому что… А вот потому. Не скажет она никому. Не доверит своих признаний даже дневничку.

В первом классе, за месяц до весенних каникул, однажды утром для Лизы всё вокруг затуманилось. На землю опустился занавес, лёгкий, прозрачный, словно туман на даче прохладным вечером после тёплого дня. Туман не растаял ни на следующее утро после восхода солнышка, ни на следующий день. Туман не собирался улетучиваться или развеиваться. Туманился в школе, на улице, дома. Туманился при ветре и дожде, туманился утром, днём и вечером.

Мелкие предметы, авторучки, карандаши, стирательные резинки потеряли очертания, размылись, размазались водяными кляксами. Буквы на страничках любимых книг начали таять и сливаться с бумагой.

Расстроенная Лиза рассказала маме о странном тумане. Мама забеспокоилась и отвела дочь в поликлинику. Врач-окулист, суровая, полная, как снеговик, женщина в белом халате, долго мучила Лизу, напяливала ей на нос немыслимые, многоглазые механизмы, похожие на чёрных пауков, или заставляла смотреть в окошко приборчика, где что-то пыхало и сверкало. Девочке приходилось жмуриться и моргать. Врач посекретничала с мамой, выписала рецепты, на прощание посоветовала Лизе чаще вращать глазами, меньше сидеть за компьютером, перестать часами пялиться в гаджеты, а также читать при плохом освещении. И, вообще, поменьше читать. Что было совершенно немыслимо для любознательной девочки.

Лиза очень любила книжки. Даже больше, чем компьютер. В компьютере, конечно, можно было быстренько найти много полезного для школы. По географии, например, или природоведению.

Но читать печатные книги нравилось Лизе больше всего, особенно, с цветными картинками. К тому же новые печатные книги пахли необыкновенно. Каждый раз Лиза раскрывала странички новой книжки, утыкалась внутрь лицом и вдыхала сладковатый запах красок и тайн познания, которые скрывались за буквами, словами и предложениями.

Вечером, перед сном, в таинственном сумраке детской комнатки, под световым абажуром настольной лампы Лиза запоем читала книжки, самые разнообразные, от приключений фантастических существ на других планетах, до книжек о растениях, насекомых и животных.

Родители занимались в другой комнате или кухне квартиры своими взрослыми делами. Неугомонный, подросший братец засыпал на втором этаже двухъярусной кроватки или затихал с наушниками, уткнувшись в «телек», подключенный проводами к «плей-стейшену» с бесконечными игралками, бродилками и стрелялками.

В такой прекрасный, «тихий» момент Лиза раскрывала книгу, будто волшебную шкатулку. С печатными строчками слов и чудесными картинками перед девочкой раскрывался волшебный мир сказки, с принцами и принцессами, ужасными чудовищами и забавными, фантастическими тварями, рождались истории об увлекательных мирах, которых, к великому сожалению, не найдёшь на всём белом свете.

Лизе купили очки, как пояснила мама, с «плюсом».

– Теперь я – старуха?! – проворчала недовольная Лиза.

– Не переживай, доченька, – успокоила мама и пошутила:

– Теперь даже оценка «четыре» в школе будет обязательно с плюсом!

Хмурая Лиза промолчала, погримасничала перед «туманным» зеркалом, повертелась, вспомнила, что мама перестала называть её ласково «моя кошенька» или «кошёночек». Недовольная девочка водрузила… нет!.. напялила… нахлобучила (как она сама выразилась!) на нос очки – этот ненавистный, игрушечный велосипед со стеклянными колёсиками. Посмотрелась в зеркало. Ещё сильнее расстроилась.

Она так и знала! Теперь она была похожа на маленькую, сварливую старушку или вредную училку по «матике» по прозвищу Селёдка.

«Бэ-бэшка» Шашура теперь на переменке точно ее засмеёт.

Но – о, чудо! С очками туман улетучился. Всё вокруг прояснилось, как в солнечный день. Буквы, в любимой книге Карло Коллоди про «Пиноккио», перестали плавать волнами, выстроились в ровную линейку и снова рассказывали девочке знакомую, грустную, увлекательную историю про деревянного мальчика.

Лиза строго нахмурилась, ещё раз посмотрелась в зеркало, успокоилась и согласилась с мамой: теперь она будет похожа на учёную девочку, почти на учительницу литературы, добрую и терпеливую Веру Ильиничну, которую вредные мальчишки прозвали Верилька. Это было не самое обидное прозвище для школьных учителей от хулиганских мальчишек.

Нет! Она будет похожа на воспитательницу! Так окончательно решила Лиза и показала розовый язык своему очкастому отражению в зеркале.

Девочка усердно принялась помогать маме, воспитывать несносного младшего братца. Братца-акробатца, как прозвала его сестра.