Buch lesen: «Время Удачных 20.14»

Время Удачных

20.14

Стремись к невозможному,

Достигнешь максимального.

Мао Цзедун.

Все имена и названия вымышлены. Поэтому совпадения, зависят от теории Вероятностей.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПРОШЛОЕ

1

Эту, вполне себе детективную историю, мне рассказал незнакомый парень; когда Ваш покорный слуга – несколько лет назад ехал поездом из Москвы. Пунктом назначения являлась Якутия, или как еще говорим: Россия. Республика Саха. Как ни странно, но в купе, куда достопочтимый редактор заранее забронировал билетик, никого кроме нас двоих не было. Поэтому, несколько суток что называется, оставались Тет-а-тет. В общем, хватало времени о жизни поговорить, и о себе что-то интересное вспомнить.

– Сергей, – так представился молодой попутчик, – недавно демобилизовался. И погостив пару дней в еще теплой – “бабьей” Москве, устремился домой – к родителям.

– Ох, я же не представился Вам, Уважаемый читатель?! Всегда к Вашим услугам: журналист и репортер Лев Рум. Просто тогда, по заданию (не буду говорить какой) московской газеты, мне посчастливилось побывать в Якутии: написал серию репортажей об открытии перспективных месторождений. Ну и мой попутчик оказался из этих самых – не самых горячих мест. Как сам называл: – Не горячий, а Удачный городок России.

Представляете? Оказывается, город у нас такой есть. Я даже не знал… Стыжусь.

Так вот, ростом он был: чуть выше среднего. Возраст: думаю, что отпраздновал двадцать три именин. Строгие черты, внимательные глаза… Да и всей остальной внешностью, солдат или служивый этот был не обделен. Хотя все это, так сказать: Не наше. Ведь от предков досталось. И от нас, эти щекотливые вещи – моменты, практически не зависят. А вот что зависит, так могу достоверно: ловок был! Да, очень ловок, быстр и аккуратен. Причем это сразу бросалось в глаза. Поскольку выполняя даже простецкие – обыденные движения, демонстрировал совершенное владение – супер координация. Будто, – ну мне так казалось, – до сих пор наслаждаясь службой.

Наверно поэтому, свои черные волосы зачесывал не как многие: размашисто – вальяжно, а точно по копиру: без малейшей ошибки в рациональности.

– У Вас крепкое телосложение и руки плоскогубцы, – так я шутливо заметил, когда знакомясь – просто и по-товарищески он сжимал пятерню.

В общем, статистически обычный жилистый парень.

– Такой же, каких у нас много в России?! Правда? – возразите Вы.

И соглашаясь, повторяю: – Да, наверно. Однако проницательный взгляд красноречиво выдавал профессионала. Тем более, что абсолютно не хвастаясь, признался: – Отслужил в Крыму!! Но как уволился из вооруженных сил, или как напевали друзья: “Дембельнулись трое с флота”; сразу решил – Что хоть раз, а побываю в нашей столице.

– Как – никак, – продолжал Сергей: – Многое слышал. Вот и захотелось увидеть.

– Да, действительно, – признался дембель, – не зря “Белокаменной” называют. Красота. И люди также, почти что все хорошие.

Во всяком случае, с его слов: Попадались всегда вежливые и порядочные россияне.

– Прямо как у нас, в Якутии или Крыму, – посмеивался над чем-то, белозубо – добродушный парень.

Затем мы играли в шахматы, которые он извлек из здоровенной сумки. А поймав удивленный взгляд, пояснил:

– Везу гостинцы маме и папе, да товарищам в Удачный. Хотя, хотелось больше. C невестой домой приехать! Красота какая… Так у нее учеба. Вот поэтому – еду один. Побываю, а после возьму родителей и вернусь к ней: на свою первую Родину, – рассказывая, он успевал восхищаться пролетавшими красками: осенним пейзажем окна.

И в тот самый момент, когда доставал резные – явно самодельные шахматы; мой по-репортёрски заточенный нос учуял еще одну немаловажную деталь: в сумке, упакованная в целлофан, покоилась белая парадная форма.

Я все же решил не допытываться: Почему не в ней едет? И где, соответствующие случаю аксессуары?

Да и он видимо точно: не хвастун, – промолчал. Но!…, когда ставя шах, Серега ответив на: Который час? Засветил часы, явно командирские. Вот тогда я не смог больше сдерживаться и очень въедливо расспросил: Что и как?? А тут, как любил повторять попутчик: Неожиданно всплыли!!

Слушайте внимательно: Парнишка оказался не просто каким-то служивым, хотя слово “просто“ – к нашим героическим военным категорически не подходит. Он являлся настоящим матросом-подводником Черноморского флота. Представляете?! Плюс годов, всего… двадцать один.

Далее, после того как все новости и анекдоты были рассказаны, на вторые сутки играли молча. Ну а когда я решил также рассказать – ну раз он вчерашний военный: Что дед воевал и дошел с Первым Украинским фронтом до Европы, освобождая и помогая избавиться от нацистов, добровольно сдавшимся Гитлеру европейским странам. Затем: что теперь на Украине сносят памятники героям – освободителям, – парень погрустнел:

– Да, к сожалению это правда. Сам давно удивляюсь…

– К счастью, – я весело сообщил в затянувшуюся паузу: – Хорошо хоть, что Крым вернулся домой. Наконец-то!!

Подводник оживился, закивал:

– Слава Богу, что наши люди не боятся действовать. И идти к мечте… Причем столько будем двигаться, сколько потребуется. Да хоть целый век… Главное – не останавливаться в пути!

– Как говориться, – вспомнил Серега, – есть хорошие, проверенные временем тезисы: “Надо бежать – беги, а потребуется выдать сдачи – бей! Всегда думай и действуй, а не жди первым помощи”. Еще: “Рассчитывай на себя!” Но самое-самое: “Наше дело правое – Мы победили. И всегда сможем повторить!”

Так, слово за слово и рассказал: что отслужил в самом Севастополе, городе – Герое. Причем, как раз в то самое время, когда происходили знаменательные события. Хотя таковыми они вспоминаются сейчас, так сказать: По прошествии. А тогда, на месте было сложно и архитревожно.

В общем, в последующие дни пути, под стук колес как под стук метронома – что отсчитывает хронологию; матрос рассказывал, а слушатель запоминая – проживал заново события, в которых по воле случая довелось участвовать визави: молодому экс подводнику. Короче, беседовали до полуночи, когда засыпая я домысливал, разбудив и задействовав всю журналистскую фантазию; поэтому отчетливо представлялась подводная лодка – черная и загадочная, как само наше море; моряки – подводники, что составляют дружный многонациональный экипаж. Представил даже главу – опытнейшего Черноморского комдива. Однако были еще другие герои и антигерои службы дембеля из обычного российского городка. Удивительно(!), но получалось: только что рассказанные события, собирались в видеофильм. Только подводник не обижался на сон над своей полкой; на следующий день продолжали…

Что говорить про него, когда матрос был приучен не только к любому времени бодрствования; а еще и к умению всегда находить общий язык. Или что про меня? Просто как обычный гражданин, совершенно не знал, какие остросюжетные истории складывались в Крыму – Севастополе с Симферополем. В телевизионных новостях тогда сообщали лишь главное, так сказать: голую суть. Вот поэтому, находясь под большим впечатлением, я горячо заверил:

– Как репортер запишу что запомнил(!) и буду рассказывать от имени и его словами эту, по мнению самого парня: вполне счастливую жизнь.

Так что, выполняя давно обещанное – повествую ее Вам, Уважаемый читатель. Ну конечно, в меру отпущенных талантов. Итак, пожалуйста приготовьтесь, приключения начинаются:

Начиналось это давним – давно, в стране которой нет, да и в городе, что неожиданно оказался за границей.

– Вы разумеется, сразу возразите: Так не бывает. Верно?

– Наверное, правда. Конечно, не бывает. Хотя по глупости, еще как бывает. Давайте разбираться вместе?! Начнем. Пускай все будет по порядку:

Родители мои, родились в городе – Герое Севастополь. В то далекое и замечательное время, когда в середине двадцатого века он много мечтал, быстро восстанавливался и рос: не взирая на недавно понесенные потери во имя Победы в Великой Отечественной, горожанам хотелось просто жить, трудиться и вырастить своих деток. Именно так появились родители: девочка Таня и мальчик Дима.

Вспоминаете?! Попросту мир верил: конфликтов больше не будет. Не может быть!! А все разногласия, разрешаться дипломатическим путем. Ну и утверждение, что люди одной национальности лучше другой или термин ‘’Недочеловеки‘’, навсегда забудутся. Сами знаете: так все и было. Поэтому помните, что спустя всего каких-то неполных пятьдесят лет после Победы планетарного масштаба; страны победителя – какой побеждала, не стало. Вот тогда многое менялось… Нет, слава Богу, Родина оставалась. Но это была уже другая страна.

И в это неспокойное время – в девяностые, я родился. В самом лучшем городе – Герое, русском Севастополе. Крымчане – скажу честно, не одобряют: как Хрущев отдал Крым. Просто в то время много советских республик поживились русской землицей… Однако в большущем и общем Союзе, это отражалось лишь на маленьком листе бумаги: другой печати в вишнево-спелых паспортах. А вот уже с развалом “Большого”, пресловутая бумажка оказалась совсем немаленькой. Наоборот. Столько она вместила теперь горя и неопределенности, всем жителям дружного Крыма. Поскольку согласно ей, наши граждане оказались иностранцами. Хотя, и это тоже верно – пока что на братской территории: Республика Украина, что в силу экономических либо политических причин, хозяйственно – бытовой жизнью Крыма не обременялась. Короче, пришло неспокойное время: работы нет. А город Севастополь, живущий судьбой моряков; после существенного сокращения впадал в дрему. В общем, поселилось актуальное и в наши дни слово: Кризис.

После раздела Советского Черноморского флота, многие объекты инфраструктуры и вспомогательные организации отходили к Украине; теперь независимой стране. Где при неиспользовании или просто за ненадобностью, досрочно приходили в негодность. Также и работавшие не по одному десятку лет специалисты превратились в безработных; попав под ненавистное сокращение. Таким образом, родители: оба инженера остались без средств. А тут маленький сын, и была старшая дочь.

– Что делать?! – думало большинство горожан. Необходимо было: или искать место по всей стране – новой России в поисках лучшей жизни и работы по специальности; либо переквалифицироваться в любого – хоть в разнорабочего; только бы оставаться в родном доме. Родители мучились долго… И вдруг, совершенно неожиданно, друг отца и сослуживец: русский немец Иван Отто переезжает в Якутию. А после позвал моих – туда, где была работа: развивалась добыча ископаемых. Одним словом: маханули на снежную Тундру, любимый солнечный Крым.

Именно так, всей семьей оказались в Якутии. Где вскоре я стал называться: якуто-крымчанином. Согласитесь, оригинально?!

Далее – как обычно: Была школа городка и детские простуды – что в силу перемены климата, с трудом но проходили. Учился хорошо, без троек. И вот – шестнадцатилетний кареглазый парень, учащийся регионального колледжа. Точнее, филиала в городке. Специальность также выбрал сам: техник – механик. Со своими школьными четверками, поступил на бесплатное отделение. Сколько можно родителей напрягать?! Сестра вышла замуж и уехала: девочка в семье – подарок чужому дому. Однако как в школе, так теперь и в колледже ребята собрались многих национальностей. Буряты и якуты, ненцы и немцы, белорусы русские украинцы и чеченцы. В общем, живем в большом интернационале. Поскольку сам: русский-малорусский. Потому что разницы, никогда не видел. Всегда знал, мы один народ: Русские-Украинцы!!

Кстати: у наших соседей по дому – татар, всегда вкусный плов. Обязательно за стол позовут, стоит только к Руслану в гости зайти. А он приходит, так я борщом с блинами угощаю. Вот и Слава Богу, что все россияне одинаковы – одна семья. А то как включу телевизор, как начнут эти дикторы изгаляться: что творится сейчас в бывших советских республиках между людьми – кошмар.

– Всегда же вместе были… Наполеона выгнали, Гитлера. Что нам делить? – думаю: – Кому это надо, и разве в одиночку легче? Вряд-ли!

С пакетом вместо сумки, где неизменно прописана пара – тройка общих тетрадей и как обычно пешком – люблю ходить ведь городок позволял; я возвращался с учебы. И хотя голодный – время три, а обязательно забегал в клуб… Просто у нас – сколько себя помню: всегда в соседнем доме клуб имелся: “Романтик”.Для детей: кружки разные, секции, даже воспитатель присутствовал. Ну и взрослые тоже, нередко находились: кто в карты, кто в домино. Женщины вязали, – то есть руками работали и больше языками?

Не забыли, что прохладно на улице?! – Север, вот с ребеночком на лавочке не посидишь. А в помещении тепло, светло и чисто: места хватает. Одни уходят – детки, другие – взрослые заходят. Точно так я забегал, до дяди Паши. Он – местная знаменитость: Ветеран войны!

А однажды, на светлый праздник Девятое мая; я увидел дядю Пашу в парадной форме. Чуть не обалдел… Да что я? Весь городок тогда хвастался: У нашего дяди Паши, медаль за Победу над Германией. Вот так!

Кстати это правда, что народ говорит: Герои обычно не хвастаются. Такой и он. Павел Васильевич Усик. Обыкновенный лейтенант Великой войны. Очки только толстые – возраст. Но сам крепкий – высокий, правда с животиком. Ну и руки: так вообще, как у Рембо – сильные. Поздороваешься и растирая кисть думаешь: Вот каким надо быть: богатырем!

Наш дядя Паша был добрый. Кому анекдот расскажет, ребенку конфетку предложит. Сам же, любил в шахматы: с кем – то, или просто умное по журналу рассматривает; расставляя фигуры, мыслит: заочно обыгрывая гроссмейстеров. Кстати, тогда и меня игре научил. Отсюда не удивительно, что поначалу эти фигуры сниться стали. Бились ночью как настоящие армии…

Теперь ветерана нет, ушел. Думаю, что в рай. Попросту он часто говорил: – Там любимая Рая дожидается.

Просто детки разъехались, по большой нашей стране; вот Пал Василич и остался один. Полюбил философствовать – размышлять на досуге. А нам, по многочисленным просьбам и глядя в глаза рассказал: как семнадцатилетним мальчишкой попал на фронт. Сильный же – сибиряк… На вид: восемнадцать – двадцать. Так и прибавил в документе необходимое: решил своим родичам, да и всей стране помогать.

Вот какие люди были, не то что мы! Думаем за себя. Чтобы самому теплее.

– “Воевать пришлось у столицы… – Сначала”, – продолжал Пал Василич: – Мы ихнему Хитлеру хвост под Москвой накрутили. Затем оторвали и погнали зверя до самого логова – Берлинской норы. Сколько людей положили, чтобы свободными жить на русской земле, – и глубоко вздохнув, Василич погружался в воспоминания.

– Главное, запоминай малыш, – он всех детей малышами звал.

– Россия одна, она всегда одна и та же! Это министры приходят: хорошие или не очень; ведь все люди разные. А страна и народ русский остаются: дружным, сплоченным, единым народом. Да, по-другому нельзя – сожрут. Вот поэтому, будьте готовы!! “Потребуется бежать – беги, дать сдачи – бей! Всегда думай и действуй, а не жди первым помощи. Поскольку только тогда, когда начнешь действовать по ситуации; обязательно увидишь: как помощь поспевает. Так всегда было: Наше дело правое – Мы победили и легко сможем повторить!” Вот и не сдавайтесь никогда россияне, – так часто наставлял ветеран.

Как бы замечательно было снова встретиться – еще раз поговорить. Просто для нас мальчишек, авторитет Победителя с грудью в орденах и медалях, непререкаем.

А впервые это правило: “Надо бежать – беги, бить – бей, и вообще: Сам действуй по обстановке!” – пригодилось мне лет в семь-восемь, когда родителей пригласили на свадьбу. Далеко от Якутии или Крыма, аж за Южный Урал. Вот мы вчетвером и поехали летом на поезде.

Запомнил хорошо, отложилось: Стояла жара. Было душно и безветренно. Еще: что красиво в деревне, – подтверждаю. Что воздух чистейший – тоже. И хотя запах навоза присутствует; особо никого не напрягает.

Так вот, пока взрослые то да се; я – семилетний хлопец, еще и нарядно – торжественно одетый, пошел на улицу – погулять. До магазина и назад, на часик.

Однако магазин у них, если честно – оказался скромным. По теперешним меркам. Но зато, в нем помещалось почти все: хозяйственные товары и продукты питания. Три в одном: “Универсам” одним словом. И продавщицы, кстати, все одетые в белые халаты.

– Не забыли?! Что в магазинах раньше, в продуктовых отделах имелись чистейшие халаты и колпаки. Просто сейчас черт те что: или курят эти женщины на входе, или еще что – то похожее из себя пытаются изобразить. Поэтому, увидишь “такую” с улицы и покупать – заходить не захочешь. Верно?! В общем, возвращался я тогда довольным, откусывая свежую булочку. А так как машин, да и вообще никого не было; преспокойно рассуждал:

– Словно тихий час после обеда. Или, может просто в жару не ходят? У нас – то, в Якутии такой погоде радуются: скоротечна. Однако за Уралом видимо, другие ценности от природы.

Так вот, идя вдоль все той же центральной дороги, с аккуратностью обходил коровьи лепешки. Рассматривая, перешагивал ямки от гусениц проехавшего монстра – в простонародии: Трактора. Как вдруг, совершенно неожиданно послышался скрип колеса, вернее нескольких колес. Я обернулся, оказалось: что это лошаденка с телегой, а в ней мужик – чернявый здоровяк.

– Только кто для семилетнего не здоровяк? – Спросите Вы. Верно?

Да. Но подумал я совсем о другом: – Что это за телега, как в кино старинном? Давно на машинах или тракторах ездят.

И второе: Отчего человек в ней: такой странный?

Конечно, этот был точно – огромный гурман: с приличным пузом, длинноволосый – по воротник темно – красной рубахи с закатанными на разную длину рукавами. Хотя накинутая поверх кожаная жилетка, неплохо маскировала кровавый цвет. На ногах заметил: переливаясь, блестели сапожища до грязных колен.

Я продолжаю: Жара, а он в сапогах?

Ну и рассмеялся по-детски, не специально… Попросту если честно: подобных рубах – красочных, тогда отродясь не видел. Да что рубах, и мужиков таких странных тоже. Вот.

– Здорово! – вскрикнул возничий, производя выставку всех из желтого металла зубов; как только поравнялся бортом телеги.

Отвечаю вежливо, не останавливаясь: – Здрасти.

– Куда путь держишь? – оглядываясь, привстав на одно колено, – поинтересовался золоторотый.

– Домой. Куда еще?! – пожимаю детскими плечами.

– Прыгай, подвезу, – радушно предложил небедный водитель, указывая на свободное место возле мешков.

– Не, – отвечаю тихо, – спасибо. Тут рядом.

Только самому, почему-то(!) запах почудился: неприятно удушливый. Запершило в горле… И тут же, в ответ рождалось предчувствие. Оно появилось и стало крепнуть. Однако возничий не замечал крики души, – взяв левее, покатился еще ближе. Но словно по команде, угольная лошадь фыркнула: – Фв.

– Не бойся, – говорит мужик. – Не местный значит?!

И тут, бросая дрожжи – этот, своей неожиданно длинной рукою попытался схватить. Не знаю, как лучше сказать: но словно прозрел я. И уже отчетливо видел опасность, в которую превращалось предчувствие. Однако еще ранее – за доли секунду до этого движения; интуитивно увернулся и как побегу по дороге. С ускорением – недруг за мной.

– Н – о! – прикрикнул пузач, не ожидая подобной выходки.

Я же, с дороги сбежал, через придорожную канаву перепрыгнул. И откуда силы взялись!? Пулей добрался до дома. Телега соответственно проехала мимо. А ребенок, кроме барабанного ритма сердца, слышал ругательства, да грубый неестественный смех.

Только вечером, играя с детьми тех родителей, что также прибыли на свадьбу, краешком уха расслышал; как незнакомая женщина в синем платье, моей маме и всем остальным мамочкам тревожно заявляла:

– Вы за детьми-то, повнимательней. У нас чужие объявились – воруют. Но поймать и доказать что, никто не может; хотя свидетели есть.

– Ну и дела, – подумал я: Пронесло! Значит это правда, что нужно быть готовым всегда. В любую секунду. И если потребовалось бежать: то только очень быстро.

Родителям конечно, ничего не сказал – не маленький. Вот так, – в общих чертах и пролетало детство…

2

А наслаждалось полетом до тех самых пор, пока однажды не повстречалось с пятнадцатым апрелем две тысячи тринадцатого года. Да, именно в этот день состоялась защита дипломного проекта; после которой получил профессию, став полностью взрослым. Ну, здесь можно похвастаться: защитился на “Пять”; организовав в выпускной работе: “Ремонт и обслуживание целого парка дорожной и строительной техники”. Хотя, правда, чего греха таить? Были и тройки в аттестате: целых три штуки. А знаете, от чего получилось?! Это когда очередной новенький преподаватель, сходу нам – учащимся заявил:

– Я знаю этот предмет… от силы на четыре. Следовательно Вы, максимум на три сможете узнать. Или, когда подобный персонаж – неопытный учитель, заглядывая с открытого края в “Тубус” – приспособление для переноса скрученных листов ватмана, где и лежали готовые чертежи; не доставал их – что необходимо по логике, а начинал намекать на подарки: Мол, иначе все неправильно или жду встречного предложения…, – и улыбался некстати.

Это значит, – понимаю, – получается, оценка зависит от выгоды? Нет, так не пойдет, – возмущением отвечала душа. И таким предприимчивым деятелям, заявляла:

– Считаете, что знаю на “три” – ставьте. Сам понимаю, знаю на пять и четыре. А оценка ваша… – значит, не самое главное. Главное, что у нас тут, – и показываю стрижку на голове.

Далее: торжественного вручения дипломов выпускникам, почему – то не было. Было вот что: Двадцатого, всех собрали у канцелярии, где и раздавали дипломы. Мне доставался синий образец. Барышня – раздатчица с большими глазами объяснила: у нас без обмана. Соответствует. Тем не менее, сделав вид, что не понимаю; с серьезным видом поинтересовался:

– Почему мне такой синий – пресиний? Неужели других сейчас нет?

Откровенно усмехаясь – помотав еще головой, красавица заявила:

– Учиться надо было! Потому что если учился отлично – смело бери красный, а просто хорошо – простой синий.

Про тех, кто учился не очень-очень, я допытываться не стал. Все становилось ясно: могут вообще ничего не дать; или дадут, но диплом прозрачного цвета. Что то же самое. И если коротко: инжир! (плод фигового дерева)

Внутренне взлетая и благоговея, то есть не замечая окружающих – посматривая на себя во внезапно порозовевшем мире; расписываюсь в каких-то бумажках. Ну, просто сбылось: Специалист! Вот только поддержав в руках именной и такой долгожданный диплом, немедленно начал снижение. Став обычным – земным, обратил внимание на оборот ведомости, одновременно превращаясь в вопрос: За что конкретно, так долго расписывался?

Оказалось, что в комплекте к дипломам, выпускникам выдавали повестки в военкомат. Под росписи. Вот и расписывались дополнительно.

– Хорошо, чего откладывать?! – думаю, – надо сразу выяснить относительно меня. Захотят взять в армию – пусть берут. Только, желательно чтобы с пользой потратить эти лучшие месяцы. Не люблю без дела болтаться, как…

– Ну, знаете? Как “Это”, … в прорубе.

Короче, утро двадцать второго апреля, слегка пахнущий китайским одеколоном “Cosa Nostra”, Ваш покорный слуга встречал выходом из рейсового автобуса.

– Итак, соседний город. Кстати, красивый; и населения больше: раз в семь. И во столько же строений и асфальтированных дорог.

Военкомат оказался небольшим синим двухэтажным зданием; которое – по-моему, походило на привычный с детства садик. Я мечтательно выдохнул.

– Железная дверь тяжела, – отмечаю принудительно – получив сполна то, на что только была способна: одновременно неслабо-пружинный толчок по двум направлениям: спину и ниже. Вероятно поэтому, став серьезнее – заметил: в коридоре слева, на длинных лавках у окон уже сидело несколько парней: шапки в руках, расстегнуты куртки… А прямо стоял внимательный дядя Степа – постовой. Подхожу ближе. Сержант взглянул и без эмоций протянул руку. Я также молча, навстречу повестку. Только у него самого, – вижу: красные руки и нос. Да еще и усы большие в придачу.

– Ну, – думаю сразу ассоциациями: Он или внук маршала Буденного, или племянник Деда Мороза.

– Так, Удачный? – прочитал “Буденович”, место моего проживания.

– Как доехал? – Шесть – семь часов все – таки.

– Вроде нормально, в автобусе выспался, – отвечаю не громко.

– Служить хочешь?! – продолжал военный, прищуривая левый глаз: веселый и Дед Морозовский; но правым тем временем: серьезным и по-маршальски Буденновским – изучал оппонента.

– Ну, если надо то пойду, – соглашаюсь спокойно, и добавляю: – Смотря куда? Просто не хочется зря время терять. Человек же, всего сто лет проживет… многое бы успеть.

– Что, еще один философ что – ли? – он смотрел, вооружившись двумя серьезными очами.

– Почему? – опускаю шею до плеч, не зная как еще реагировать. А логически придумав, отвечаю: – Хороший техник – механик.

– Будто твой хороший механик, не может стать простым философом, – парировал мудрый сержант. И объяснил, показывая на очередь в коридоре:

– Вон ребята, видишь? Держись за ними. Надеюсь, анализы все взял?

– Все, что было написано в повестке, при мне. Ничего лишнего, – отвечаю, раскрывая пакет левой рукой. Причем сделал это так, будто часто ношу подобное. От этого сержант снова заулыбался, и поправляя сверхъестественное под носом, загадочно произнес: – Пощупаем. Попробуем. Определим…

Очередь двигалась живо. И я подумал: Как все просто оказывается? Но потом дошло: Армия! Тут все надо делать быстро: чтобы будущие бойцы привыкали. А то враги захватят – если не спешить; или разбегутся сами – не поймаем.

Отсюда не теряя времени – зайдя в кабинет, как всегда громко и вежливо поздоровался. Только затем осмотрелся: И без того немалая квадратная комната, смотрелась больше: за счет стен и новой мебели. Они все получились белоснежно – белые. Чуточку оттеняли образ больницы – широкие подоконники; где застыли живые цветы. Напротив входа сидела незаметная – в связи с мебелью, блондинка в чистейшем халате. Она была еще молода, и наверно не очень опытна. Потому что сразу, не здороваясь, устало выдала скороговорку:

– Анализы на стол, с пальца и вены кровь на стол, – показывая рукой налево. – Потом, – томно вздыхая: – Ко мне за стол.

Я заглянул налево, за ширму. Там оказались еще: три стола и три бело-халатные барышни. Каждая, своим делом занята. А эта все-таки, являлась главной.

– Что еще? То, что все “ширмачи” – ну те женщины, что сидели за ширмой; являлись полной противоположностью друг дружке. Так первая была – маленькая и невысокая шатенка. Между ними сидела женщина полная, предпенсионного возраста; с покрашенными в рыжий цвет волосами. И за последним – третьим столом, восседала худенькая и высокая, да еще и с черными кудрями.

– Как у Пушкина Александра Сергеевича, – придумал я: – Да уж. Пушкин опять в ответе за все… Или, это так живот отдыхает. На больничном. От надрыва, при нервном смехе…

В общем, пока раскидывался ценным: личными анализами; невольно услышал, как это квартет, разными звуками – голосами, словно давно сыгранными скрипками дружно пиликал. То есть, между собой быстро и без остановок судачили. А после исполнения “своей игры”, так непринужденно и от души засмеялись; что мне стало радостно за бойких женщин и еще больше, за такое хорошее их, душевно-весеннее настроение. Однако разобрав внимательней предмет столь яркого смеха, мне как-то сразу перехотелось радоваться.

– Так что за предмет такой? – спросит Уважаемый читатель.

Отвечаю: – Самый простецкий. Они обсуждали нас – будущих призывников. Кого ж еще?!

– Сейчас многие боятся армии, как огня. Прячутся за юбки. Ну и мужички пошли, защитнички. Хи-хи, – слышалось в незамысловатом порыве.

Тут я – закончив с анализами, победоносно подошел к “главной”. На что оная, видимо точно знаток человеческой психологии – умеющий управлять действиями оппонента; иронично выдает:

– Да? Неужели дрожите?! – А сама заполняет что-то, будто не замечая собеседника. То бишь: меня.

– Ну почему? – Немного удивляясь, собираюсь с мыслями. И видя, что оппонент по-прежнему не реагирует; так же, парадируя – отвернувшись в другую сторону, отвечаю:

– Смотря с кем!?

Пауза. Она встрепенулась и вопросительно заморгала глазами.

– А если про юбки? – заглядываю за край стола. – То за нынешние женские юбки все равно не спрячешься, – и прочитав на бейджике: “Ласка Алла Александровна”, продолжаю, – там места мало, тетя Алла.

Вот тут началось: спрятав коленки под стол, слегка зарумянившись щечками, Алла Александровна недовольно крикнула:

– Вы почему разговариваете?

Ну а соседки – “ширмачи”, громче засмеялись.

– По-русски! – отвечаю тише. – Другого языка не знаю. Родственников за границей не имею. Никто там не был… А нет, – вспомнив, добавляю с ухмылкой:

– Пардон, вообще-то, дедушки были Европе. Один в пехоте, а второй на победоносной военной технике.

И обрадовавшись сообразительности, поучаю старшую собеседницу:

– Уважаемая мадам, не нужно плохо думать. К Вам приходят, уважают, и Вы цените посетителей. Просто все мы люди. Как иначе?

Так, прищурившись – а по факту разбудить в юноше мужчину; она заговорила иначе:

– Ну, вот вам еще один, – объявила, обращаясь к кабинетной троице: – Этого к умникам отправим. Там мало говорят, да много делают.

Я все же не стал останавливаться и выяснять, где это? Тем более, сам знаю: исторически, дальше Сибири в России не шлют. А к этому климату успел привыкнуть – прирасти. Поэтому, как и положено по порядку призывной; здороваясь шагнул в следующий кабинет.

Закончив формальную процедуру потенциальные срочники, скучковались на входе. Теперь нужно вернуться к двум часам; таков порядок. Многие закурили. Я обратил внимание, что из нашего колледжа, из Удачного городка – никого.

– Неужели, – думаю, все в ВУЗы решились поступать? А может, в другой день приедут?

Снова оглядываюсь: рядом возник смешной – в белой куртке, абсолютно рыжий парниша. Заметив интерес, Пыжик – как я его охарактеризовал; подошел ближе и темпераментно поинтересовался:

– Ты откуда, землячок? Есть закури…

– Удачный, – отвечаю синхронно, то есть – не дожидаясь полноценного вопроса.

– Все здесь неудачные, удача будет – когда дома останемся, – словно обидевшись на отсутствие в моих карманах никотина, с негативными нотами заявил тот.

– Знаешь?! – Я ответил прямо, – Сам так не считаю. Наоборот, быстрее призовут – скорее отслужу. А скорее отслужу – не буду должен любимой России.

Теперь, поняв что его мыслей не разделяю; рыжий рванул к другим призывникам: навязывать свою – давно устаревшую парадигму.

Зато, постояв в относительной тишине, мне вспомнился дом и вчерашний вечер. И то, как с мамой разговаривали.