Культисты, поклонившись, ушли.
Энрик хотел последовать их примеру, но печаль, которая была в голосе Люциуса, заставила его остаться. Осталась и Холька. Какое то время они лежали рядом. Холька обнимала его руку.
– Ты совершила ошибку.
– Быть может. Но ты мог бы предупредить, что так будет. Мы думали, что ты перенесёшься туда.
Некоторое время Люциус помолчал. – Я тоже так думал. Всё и вправду пошло не по плану. – Он повернулся к ней и тоже лёг на бок. Его глаза сощурились.
– Но это не давало тебе права вмешиваться. Если бы я уничтожил все вокруг ради этого – пусть будет так.
– А ты не думал, какой вред ты мог нанести миру?
Он внимательно смотрел на неё. – Пострадают только те, кто не достоин жить. А те, кто достоин, выживут. Но благодаря тебе этого не случиться.
– Благодаря нам. Мы все помогли тебе.
– Вы нарушили пророчество, лишили меня навсегда моего друга. Холька, я не оставлю этого так.
Глядя на её печальное лицо, он несколько смягчился. – Я знаю, что ты хотела, как лучше. Но этим нельзя оправдать ошибки.
– Это не ошибка.
– Это ты так считаешь. Но мир не ограничивается тобой.
Холька вздохнула и медленно провела рукой по его выжженной щеке. – Ты больше не слышишь его?
Он закрыла глаза и кивнул. – Я не слышу. Ничего не слышу. Будь бы проклята. Будьте прокляты вы все!
Он взяла его руками за лицо, повернула на себя. Он не сопротивлялся. – Ты станешь сильным, обещаю тебе. Но не такими опасными способами. Я помогу тебе.
– Я и так это сделаю. С тобой или без тебя.
Она обняла его. Он никак не реагировал.
Энрик, будучи уже сытым и более бодрым тихо вышел и отправился искать Кириана. Настоятель лежал в комнате, где до этого жили Люциус и Холька. Увидев Энрика, он поднялся на логте и прижал руку к ране. – Жив, герой! – Он улыбнулся. – Как там мессия и его подруга?
– Они очнулись и они живы. Но Люциус, похоже, несчастен.
Кириан тоже помрачнел. – Он стремился к этому моменту всю жизнь. В пророчестве было сказано, что он обретёт силу от демона и с её помощью истребит всех грешников. Но теперь он, похоже, лишился всей силы
– То есть мы смогли предотвратить пророчество?
– Похоже, что так. Но в этом нет ни твоей, ни чьей либо ещё вины. Мы все действовали, как считали лучше. И возможно, именно благодаря тебе мессия всё ещё жив. Неужели тебе не было страшно в миг, когда ты бросился в огонь?
Энрик вспомнил этот момент и у его побежали мурашки по спине. Сейчас он уже не представлял, как мог решиться побежать прямо в пламя.
– Страшно.
– И всё-таки ты побежал. Воистину, ты достоин быть с мессией.
– А ты не злишься, что я помешал ему вознестись?
Кириан задумался. – Должен. Но думается мне, что ты хотел ему только блага. Признаться, я в тот момент думал так же, как ты. Только у меня не хватило смелости, а у тебя хватило.
Энрику стало неудобно от таких слов и пожелав Кириану выздоровления, он вернулся наверх.
Последующие несколько дней. Всем становилось лучше.
Люциус, едва встав на ноги, уходил за хутор, где сидел у деревьев в одиночестве. Он был глубоко задумчивым, мало его и пил. Холька ела больше, но постоянно следовала за ним, пыталась его утешать. Поначалу он не обращал на неё внимания, но вскоре начал класть ей голову на руки и позволять гладить себя.
– Как вы с этим живёте? – Спросил он. – С этой пустотой, тишиной в голове?
– У нас есть свои мысли. – Ответила Холька. – Да, они только наши. Зато, их никто не заглушает.
Он кивнул. – Да, может он был не лучшим собеседника.
– Но временами единственным?
Люциус вновь кивнул. – Друг, который не предаст никогда.
– Он ведь был твоим узником. Разве это дружба?
Он улыбнулся. – Это сложно объяснить. Особенно тому, кто с этим не жил. Но да. Думая, это можно назвать дружбой. Было.
Она аккуратно взяла его за голову и с нежностью и властью не терпящей возражения матери прижала её груди.
– Ты не сможешь его заменить, Холя.
– Я и не пытаюсь. Я никогда не предлагала тебе то же, что и он.
– Я справлюсь. Мне придётся.
– И я буду с тобой. Я всегда буду с тобой, Люциус. Даже если ты станешь полнейшим ничтожеством. Даже если ты будешь беспомощным.
Люциус расслабился в её объятиях. Потом она почувствовала, как по его щеке потекла слеза. – Я тоже буду с тобой, Холя.
При взгляде на них, Энрику одновременно становилось грустно и радостно.
Они оба выглядели истощёнными, даже, как бы унизительно это ни звучало, жалкими, по сравнению с тем днём, когда Энрик впервые увидел их. Но вместе с тем они впервые за долгое время не испытывали никакой тревоги, будто в этом мире уже не было ничего, что могло бы им повредить. Впрочем, постепенно они приходили в себя. Холька помогала культистам по хозяйству и тренировалась с мечом. Энрик заметил, что её движения, после превращения в человека, стали менее точными и лёгкими. Ей явно стало сложнее обращаться с большим мечом, но тренировка всё равно играла свою роль и она быстро возвращала ударам былую грацию. Одежда её, по большей части, сгорела, как и одежда Люциуса. Культисты дали им серую простую одежду, в которую они переоделись из лохмотий.
Одежда Энрика пострадала меньше и он сам себе быстро её зашил, использовав для этого остатки одежды рыцарей. Теперь его кофта и штаны имели на себе множество заплаток разных цветов.
Люциус пытался несколько раз применить магию, но теперь у него ничего не получалось.
– Надо будет купить книгу.
– Вы можете взять у меня. – Напомнил Энрик.
Люциус покачал головой. – Она – твоя. Я найду свою.
Так прошло около недели. Недели, настолько спокойно, что Энрику стало даже скучно. Впрочем, она закончилась вовремя, так как рыцари тоже не собирались сидеть на месте.
На восьмой день Люциус объявил за всех, что завтра они уходят в сторону Кифалора, а Энрику поведал, что по дороге зайдут в его деревню
XX
Энрик был уверен, что после его побега семью наверняка ждал позор. А значит, по возвращении его может ожидать что угодно. Но чтобы это не было, он был уверен, что ему придётся драться. Вспоминая недавнее происшествие, он каждый раз приходил к выводу, что после такого его вряд ли что-то может испугать. И теперь, ждал этого момента.
Утром после дождя он нашёл несколько обгоревших веток. Каждый раз, когда он произносил нужные слова, не только из ветки, но и по всей его руке прошла молния. Пару секунд он не мог пошевелить рукой, но молния, ударившая в дерево и прожёгшая его насквозь, была этому достойно заменой. Ещё несколько раз и он даже начал привыкать к этим ощущениям.
С этом молнией он сможет победить кого угодно. Стоит ему поразить ею кого угодно из банды и остальные тут же убегут.
Пару раз он заглядывал к Люциусу и Хольке. Эльф не обращал на него внимания и Энрик не хотел нервировать.
Однако, они оба пришли в себя очень быстрою. Кириан сходил в город, где купил на оставшиеся деньги заживляющую мазь. После нескольких дней применения начали исчезать даже следы ожогов.
Последние пару дней Люциус почти полностью провёл к подземелье. Он ходил по ритуальной комнате, смотрел на символы, на обугленные, закопчённые стены и что-то задумчиво бормотал. Холька была столь же мрачной, но при этом старалась его утешить.
Утром, перед отбытием культисты вынесли их вещи наружу. Ко всем троим подошёл Кириан.
Люциусу он поклонился в ноги.
– Пусть пророчество и не исполнилось, но вы всё ещё наш мессия. И я и кардинал Флэймус почтём за честь видеть вас.
– Я больше не мессия, Кириан. Моя цель заключалась в исполнении пророчества. Я не получил для этого сил, я не исполнил его. А это значит, что поклоняться мне более не нужно.
– Наш Культ был создан вокруг вас, вашей персоны. Ваш отец создал вас с конкретной целью, потому что верил, что вы достигните её. И мы верим. И пусть сейчас у вас не получилось, это не значит, что не получится никогда.
Люциус посмотрел на него даже с некоторым уважением и кивнул. – Возможно, ты и прав. Спасибо, Кириан. В будущем я ещё навещу вас.
Хольке Кириан поклонился. – Прощайте, госпожа. Путь с вами мессия обретёт покой.
Культисты снабдили их едой, хотя до населённых мест и большого тракта было не так далеко.
Шли они спокойно, останавливаясь в тавернах. Люциус был мрачным, неразговорчивым. Зато Холька была рада, как никогда. В Эрдо, когда Люциус заснул, она спустилась вниз, в зал, где пила толпа всякого народу, выпила пива, поборолась на руках с целой оравой, которая образовала стройную очередь, чтобы забороть бойкую покрытую шрамами женщину. Холька победила всех, сопровождая каждый успех воинственным воплем, хлопала незадачливых противников по плечу, играючи била их кулаком в грудь и получала удары в ответ.
Люди подходили к трактирщику и делали ставки. Вскоре для «боев» определили отдельный стол, за которым Холька принимала соперников.
На этом моменте Энрик пошёл спать, потому что атмосфера становилась всё более развязной.
Утром, спустившись, он увидел в помещении следы буйной ночи. Несколько столов лежали на боках или вверх ногами, служанка убирала остатки разбитых кружек. Холька лежала на нескольких приставленных друг к другу стульях.
Увидев Энрика, он улыбнулась, потянулась и широко зевнула.
– Давно я так не веселилась.
– Именно так? – Энрик слышал, что в тавернах подобные бучи устраивались часто.
Она кивнула. – Пока не начала превращаться, занималась этим после каждой охоты.
Она попросила его подождать Люциуса, а сама ушла на рынок и вскоре вернулась в новом голубом плаще.
Люциус сразу понял, что произошло.
– Ты возвращаешься к глупым привычкам. – заметил он, когда она пришла.
– Тебе бы тоже немного развлечься.
– Мне хватило наших приключений. – Люциус отвернулся и попросил себе грибной чай.
После Эрдо они шли спокойно. Уже через пару дней, при входе в одну деревню, Энрик увидел знакомое название. Через неё они проходили несколько месяцев назад.
На следующий день они пришли в деревню, где жил дядя Альфред. Он встретил давних гостей с удивлением.
– Что с тобой приключилось, Энрик? – Он крепко обнял племянника. – И вы, рыцари. Хорошо, что вы пришли. Заходите. – Его взгляд остановился на Люциусе. – Переночуйте. Уж больно вы потрепанные.
Он дал им переночевать, а заодно за вечерней трапезой рассказал о том, что происходило после их ухода.
С момента происшествия в Ловасе все уже думали, что Энрик навсегда ушёл в Старые королевства. Вопреки общим ожиданиям Дьюл не стал требовать, чтобы брат Энрика вышел вместо него, а решил рассчитаться по-другому, взяв с семьи штраф, который так пока что не могла выплатить. Отцу Энрика не оставалось ничего, кроме как отдать часть денег сейчас, а остальное пытаться отдавать потом, но люди Дьюла стали постоянно давить на них, требуя платить с надбавкой. Они несколько раз воровали у семьи Энрика вещи. Брата Энрика избили одним из вечеров. Староста вызвал по их душу ополченцев, но люди Дьюла ушли в леса и по ночам стали врываться в дома, ополченцев, угрожать и грабить их семьи. Двух ополченцев так и убили, после чего глава стражи договорился с Дьюлом, что стража будет закрывать глаза на их происки, пока они не делают их средь бела дня и не трогают стражу.
– Ничтожества. – Тихо сказал Люциус. – Взять в заложники их семьи. Убить парочку для острастки и эти ублюдки мигом притихнут.
– Вам легко сказать. – Ответил Альфред. – Вы так сделаете и уйдёте, а нам рядом с этими людьми ещё жить и жить.
– Я изгоню их. – Уверенно сказал Энрик.
– Не обижайся, Энрик, но я боюсь, что рыцари не смогут быть с тобой вечно.
– Вы не поняли. Я изгоню их сам. Теперь мне не нужна помощь.
Дядя покачал головой. – Надеюсь, что ты сможешь, мальчик.
– Если всё будет плохо, мы поможем его. – Добавила Холька.
Энрика это возмутило. – Не надо. Это моё дело.
Альфред неуверенно покачал головой.
На следующее утро он дал им еды в дорогу и посоветовал идти осторожнее.
Шли они быстро. Только один раз остановились на небольшой привал.
– Перед тем, как мы там расстанемся в твой деревне, Энрик, нам самим требуется твоя помощь. – Холька остановила его среди уже знакомых ему холмов. – Помнишь, как мы договорились с Перводухом, что мы должны будем отдать ему своё творение? Мы нашли способ обойти это обещание. Для этого нам надо усыновить кого то, взять у него немного крови и поместить эту кровь во флакон, который мы спрячем. – Она покачала головой. – Ну мы уже говорили об этом.
– А это как – усыновить? То есть, я должен буду ходить с вами? Я не могу больше оставлять родителей.
– Тебе этого не потребуется. – Ответил Люциус. – Но нам нужно будет провести ритуал, при котором мы пустим себе кровь и соединить её. Нет, я не правильно выразилась.
– И тогда с точки зрения крови и магии мы стали твоими родителями. – Добавила Холька.
Энрик смутился. Он понимал, что грядёт расставание. Чем бы не закончилось его возвращение. А закончиться оно могло лишь двумя вариантами. И теперь ему не хотелось этого. И сейчас Холька смотрела на него таким спокойным добрым взглядом, что он не мог отказать.– Я хочу стать вашим сыном. Но как же мои настоящие родители?
– С ними ничего не случиться. – Ответил Люциус. – Если ты не скажешь им или не попытаешься использовать магию, связанную с кровными родственниками, то они никогда и не узнают. Но для нас это важно. И для тебя. На тебя ведь тоже распространяется проклятье.
– А почему вы не сказали мне об этом раньше?
Холька помрачнела. – Нам было не до того. Но скоро мы расстанемся.
Он увидел в её глазах то же сожаление, какое испытывал сам.
– Я не хочу расставаться. Мы же ещё увидимся?
Женщина посмотрела на Люциуса. Тот кивнул.
– Может быть. Мы навестим тебя, если у нас всё будет хорошо.
– Но до этого ещё дожить надо. – Добавил волшебник. – А сейчас у тебя остались важные дела.
Они прошли ещё немного. Им навстречу пришли несколько стражников. Они не узнали Энрика. Троица не стала к ним обращаться. Когда впереди показались первые дома, Энрик остановился. Люциус с Холькой тоже остановились.
– Дальше я хочу пойти один.
– Ты уверен?
– Холька, ты ещё не его мать. Пусть он сам решает.
Энрик благодарно улыбнулся Люциусу. Тот поощрительно кивнул. – Не щади их. Убей одного-двух. А лучше всего – убивай сразу этого, как его…
– Дьюла.
– Да, Дьюла. Убей главного у них на глазах и остальная шпана разбежится. Главное, не мешкай. Не давай себя окружить или заболтать. Если видишь что окружают, бей первым, не жди. И не бойся убить.
– И призови на помощь стражу. – Добавила Холька. – Скажи селянам, что в их власти разобраться с этими подонками. Но если ты останешься один, не бойся и бейся до конца. Но если все станет совсем плохо, мы будем ждать тебя здесь. Мы будем готовы помочь.
– Спасибо. Спасибо вам. – Он чувствовал себя уверенно. Дьюл никогда не владел магией. Он, Энрик может убить его одним движением. Но мысль увидеть своих родственников после нескольких месяцев, после всего пережитого, пугала его.
А что если они высмеют его? Что если встанут на сторону Дьюла? Что если попытаются задержать?
Он понимал, что может рассчитывать на помощь рыцарей. Но они не защитят его от презрения родных.
Он нащупал руками мешочки с разными ингридиентами, повторил тихонько заученные заклинания, и движения, пока шёл к домам. Пройдя первые дома, она натолкнулся на людей. Это были Бурхарт и Лайош, его старые знакомые. Оба помогали пасти деревенский скот.
Увидя Энрика, они вытаращились и неуверенно огляделись.
– Ты что ли, Энри? – Они медленно подошли.
На их лицах не было осуждения и Энрик немного успокоился. – Это я. Я вернулся. Как вы тут?
– Ох, Энри, ты откуда появился? Дьюл и его парни всю округу перекопали, только бы тебя найти. Он совсем страх потерял. Зачем ты вообще вернулся? Его ребята не забыли, как ты Рекса зарезал.
– За этим я пришёл. Мне нужно попасть к старосте. Он сейчас дома?
– Да, куда ж ему деться?
– А капитан Магнус? Жив он?
– Жив, жив. Где то здесь ходит. А что ты задумал то? Совет, что ли хочешь собрать? – Они оглядывали его с боязливым уважением. Они видели, что он изменился. И стал гораздо увереннее.
– Я пришёл разобраться с Дьюлом.
Видя, что он не шутит, они совсем стушевались. – Постой, ты серьёзно? С Дьюлом и капитан Магнус боится связываться. Он совсем рассвирепел.
– И вам это нравиться?
Те переглянулись. – Ну ты спрашиваешь, конечно! Кому ж нравится, если тебя могут ограбить всегда. Но его ребята, конец, какие лютые стали.
– Я их успокою. Я убью Дьюла и тогда с его бандой будет покончено. Но мне нужна и ваша помощь. Я хочу поднять деревню на них. Но я прошу вас помочь мне. Он наверняка приведёт ребят. И один я с ними сов сем не справлюсь. Мне ваша помощь нужна.
Бурхарт покачал головой. – Как же мы тебе поможем? Мы ж не рыцари и не волшебники. Я только кухонным ножом орудовать умею.
– Зовите наших к дому старосты и скажите, что я туда зову Дьюла. На поединок. И страже скажите.
Видя его уверенность, они переглянулись и пожали плечами. – Ну, у нас вообще то просьба матушки. – Неуверенно ответил Лайош.
Бурхарт пикнул его под локоть. – Сейчас Дьюла бить будут. Пошли, созовём ребят.
– Но ведь матушка…
– Не скули. Сколько раз тебя эти крысы избивали?
– Ну. – Он смутился. – Семь, кажется.
– Хочешь, чтобы продолжали? Ну и всё. Побежали деревню поднимать. Беги, Энрик.
Они побежали в разные стороны, домам, а Энрик пошёл к старосте. По дороге его замечали другие жители. Он кричал им, чтобы брали оружие и шли к старосте. Кто-то слушался, кто-то махал рукой и отворачивался.
Проходя мимо одного из домов, он увидел, как из него двое детин выкинули перед собой избитого старика, после чего вынесли оттуда несколько добротных ожерелий из дешёвых простых камешков и убежали вглубь деревни. Им вслед выглянула испуганная старушка.
Энрик хотел броситься к ним, но решил, что если он сейчас применит против них магию, то Дьюл и его ребята могут не выйти к нему, а затаиться и подкараулить его позже. Потому, скрепя сердце, он пошёл дальше.
Староста с капитаном Магнусом о чём то разговаривали. Услышав Энрика, они вышли ему навстречу.
Они были удивлены ещё сильнее, чем товарищи. Но ещё больше их удивлял народ, который постепенно начал сходиться вслед за вернувшимся парнем.
Энрик быстро сказал им всё, что рассказал парням.
– Слишком поздно ты пришёл, Энри. Теперь Дьюлу это уже не интересно. – Ответил староста.
– Будет интересно, если он не хочет быть трусом. – Энрик обратился к остальным. – Если здесь есть кто-то, кто может сказать обо мне Дьюлу, идите и скажите, что я жду его здесь. Для боя. И он будет трусом, если не явиться.
Народ постоял в растерянности. Но Энрик заметил, что один из парней, стоящий в отдалении, после его слов ушёл за дом.
– Господин Магнус – обернулся он к командиру ополчения. – Мне нужно с вами поговорить.
– Чего это ты начал командовать? Сбежал, подставив семью, раззадорил Дьюла. Теперь же возвращаешься и пытаешься делать вид, будто бы ты вернулся как герой. – Несмотря на осуждение, он был явно удивлён тем, как изменился Энрик.
– Я хочу исправить то, что натворил, господин Магнус. Это мой долг.
– Эк ты как заговорил. Поди с господами шаркался.
– Я расскажу вам после. А пока, прошу, выслушайте меня. Если вы мне поможете, мы можем избавиться от Дьюла прямо сегодня.
– Так быстро дела не делаются, Энрик. – Сказал староста.
– Возможно, парень прав. Я вижу, что ты изменился Энрик. Если у тебя есть идея, то я бы сам рад поквитаться с этим подонком.
К дому подошли несколько ополченцев. Магнус что-то тихо сказал им. Они кивнули и пошли в разные стороны.
– Есть у меня идея. Если ты сможешь продержаться против Дьюла хотя бы немного, чтобы привлечь их внимание, мы им устроим. -Уверил он.
Люди стояли перед домом полукольцом, перешёптывались, делились впечатлениями и догадками, показывали на Энрика и на старосту с Магнусом.
Энрик проверил меч и ингридиенты.
Примерно через полчаса или около того, когда самые нетерпеливые уже начали расходиться, вдали на дороге показалась группа парней. У всех на поясах висели кинжалы и мечи. Перед ним шёл здоровенный детина, в котором Энрик безошибочно узнал Дьюла. Люди расступились и вся группа расхлябанной хозяйской походкой подошла к дому старосты.
– Кого я вижу? – Дьюл расставил руки. Он совершенно искренне и довольно улыбался. – Ты наконец повзрослел, Энри? Или рыцари устали таки от твоего нытья? Ну не суть. Говорят, ты меня на бой хочешь вызвать? – Его парни загоготали, но он тут же сделал жест и они замолчали. Ещё жест и они отошли, слившись с полукругом остальных людей. – Ну давай. – Он ухмыльнулся, отошёл на пару шагов и медленно достал меч. – Если вся храбрость в штаны не ушла.
Энрик огляделся. Со всех сторон медленно вразнобой подходили ополченцы. Магнус ушёл в толпу и стал, не привлекая внимания, обходить подчинённых и что-то им говорить. Это взбодрило парня. Он медленно вытащил левой рукой меч, а правой взял сгоревшую веточку и шагнул по ступенькам дома на сухую прогретую землю. Солнце начинало клониться к горизонту и ярко светило им обоим на один глаз.
– Решил меня веткой до смерти забить? – Он посмотрел на неё и искренне рассмеялся, не сводя, тем, не менее пристального взгляда.
– Попробую. – Сказал Энрик.
– Ну давай. – Он несколько раз взмахнул мечом.
Толпа заохала. – Забьёшь же мелкого!
Члены банды с азартом следили за тем, как их предводитель располосует наглого парня.
Энрик достал меч и сделал несколько взмахов. Одной рукой держать его было тяжело и движения получались не очень ловкими.
– Не многому ты научился. Ну давай. Подходи. Я не кусаюсь! – Он скривился и сам сделал шаг к нему.
Энрик убрал меч и поднял в чистое небо руку с сожжённой веточкой. Сказал несколько слов, крепко сжал её, чувствуя рукой тонкое хрупкое дерево. Дьюл сделал несколько шагов, держа меч так, будто готов был прямо сейчас пронзить его. Теперь между ними была метра три.
Энрик почувствовал, будто через ветку ему в руку протянулась с неба небольшая ниточка. Ощущая, как рука наливается беспокойно силой, он резко направил руку на Дьюла. В этот момент нитка потянулась за ним. Едва ветка направила точно в него, эта ниточка вспыхнула. Тут же из ветки с громом вылетела молния, которая ударила Дьюлу прямо в грудь. Он отлетел на несколько метров и упал без движения. Его плотная рубаха на груди сгорела и обуглилась. Кожа под ней стала чёрной и от неё пошёл дым. Наступила тишина. Все стояли, как окаменевшие.
Спустя пару секунд несколько друзей Дьюла обнажили оружие. – Ах ты, мразь!
Они бросились к Энрику. Люди вокруг закричали. Сам Энрик не знал, куда деться. Он не ожидал, что они проявят такую смелость и теперь сам думал, куда поскорее сбежать.
Но в этот момент за его спиной раздалась команда капитана: Бей!
Стража тут же накинулась на ребят Дьюла. Пара стражников и сам капитан закрыли Энрика. Несколько бандитов пытались сопротивляться и пали от мечей. Остальные быстро сдались и их связали.
Зеваки с криками бросились врассыпную. Родители некоторых бандитов заохали и закричали на ополченцев.
– Все разошлись! – Крикнул Магнус. – Сейчас будем разбираться.
Староста подошёл к Энрику и осторожно положил ему руку на плечо. – Вот это да, парень. Где ж ты такому научился?
– Рыцари научили.
– Это не все. – Сказал Магнус. – Его товарищ, Вилли, где то шляется поблизости. Мы поищем его.
– Он может попытаться отомстить. – Энрик постепенно успокаивался, но ощущение, что проблемы ещё не закончились, не покидало его.
– Вилли? Да он трус, каких поискать! Но поймать его надо. Чтоб проблем не устроил.
Они осмотрели поле короткой битвы. Десятка два бандитов согнали в одну кучу. Часть из них ругались и бранились. Некоторые звали родителей, но большинство подавлено молчали.
– А почему вы сразу так не сделали? – Обратился Энрик к Магнусу.
– Потому что Дьюл не глупец. Он без своих ребят не ходит, а если бы мы решили его бить, то он бы своим дал команду семьи наши в заложники брать. И пролилось бы много крови. А ты пришёл внезапно и застал его врасплох. Сказать по правде, я и сейчас не был уверен, что что-то выйдет. Но ты, парень, молодец – Он посмотрел на убитого. – Хоронить то его будем?
– Надо бы. – Ответил староста. – Энри, а где рыцари то эти? Которые тебя похитили?
– Они меня не похищали. Я сам к ним напросился. Они в деревню заходить не хотят, чтобы в наших делах не участвовать. – Слова Магнуса внушили Энрику спокойствие и он позволил себя улыбнуться. – Мне позвать их?
– Конечно, пусть приходят. Мои ребята сейчас последних аболдуев разыщут и свяжут. Пусть приходят. Теперь тут будет спокойно.
Тут к Энрику подбежал брат. – Ты как это сделал, побери тебя Бездна! – Он обнял его.
От неожиданно тот даже оттолкнул его. – Как родители? С ними всё в порядке?
– Горевали они очень, когда ты сбежал. Ты должен немедленно к ним пойти. А то мы все тебя погибшим считали!
– Погибшим?
– Ну. – Брат смущённо почесал голову. – Ты ушёл, непонятно куда. Мы и решили, что ты не вернёшься, что похитили тебя эти рыцари. Ну и решили, ты уже всё равно что умер.
– А Клау? Она же с этим Билли свадьбу хотела.
– Да вышла она за Билли, конечно же. Видимо потому Дьюл семью нашу и почти не трогал, хоть и зол очень был, когда ты сбежал.
– Она будет волноваться, если Билли погибнет.
– Конечно, будет. Она ж баба. – При этих словах Энрик вспомнил Хольку и еле удержался, чтобы не заставить брата замолчать. – Но ничего, погрустит и другого мужика найдёт. Получше этого подонка. Пошли к родителям. Они тебя ждут, не дождутся.
– Да мне Хольку с Люциусом нужно предупредить.
– Кого?
– Рыцарей, с которыми я ушёл. Я скоро приду. Скажи пока маме с папой, что я скоро приду. С этими рыцарями.
Когда он вернулся к рыцарям, те сидели у дороги и о чём то разговаривали.
Увидев парня, они поднялись.
– Ты жив. – Констатировал Люциус. – И доволен. Значит, всё закончилось хорошо.
Энрик кивнул. – Пойдёмте к нам. Переночуете у моих родителей.
– У нас дела.
– Меня родители ждут. Я не хочу, чтобы они дальше волновались. Покажусь им, а потом сможем всё сделать, ладно?
Люциус нахмурился, но глядя на Хольку, согласился.
Пока они шли к дому, на них со всех сторон глазели люди. В другой части деревни послышался шум боя и тут же затих. На рыцарей все смотрели с подозрением.
Родители встретили их на пороге дома. Увидев суровое отцовское лицо, Энрик смущённо поклонился. – Прости, пап.
Он медленно подошёл и отец тут же крепко отнял его. – Придурок ты, Энри! – В сердцах произнёс он. Увидев рыцарей, осторожно поклонился. Особенно его взгляд остановился на покрытом символами лице Люциуса. – А вы, рыцари, входите все в дом. Я хочу узнать, что случилось с моим сыном. Аранка, топи печку и мясо достань.
Когда отец отпустил Энрик, тот подошёл к рыцарям. Холька смотрела на них умилённо. Люциус был мрачным, как всегда.
– У нас ещё есть дело. – Сказал он. – Ты помнишь?
– Да, помню. – Энрик обернулся на отца. – Давайте завтра утром.
– Завтра утром мы уходим. – Безапелляционно заявил Люциус.
Холька помрачнела, но кивнула.
– Ты скоро, Энрик?
– Пап, я ненадолго отойду с рыцарями.
– Опять сбежать решил? – По голосу отца было понятно, что он всерьёз боится этого.
– Мы скоро придём, пап, обещаю. Нам надо поговорить.
Холька и Люциус повели его в лес. Почти тем же путём, каким он убегал из дома несколько месяцев назад.
Дойдя до поляны, они убедились, что их никто не видит и сели треугольником. Холька положила рядом книжку, сверяясь с ней, достала мешочек с порошком и несколько крупных листьев клёна. После этого она обнажила меч и положила его на колени.
– Начнём.
Энрик и Люциус кивнули.
– Ты точно согласен, Энрик?
Парень немного волновался, но улыбнулся. – Конечно. Вы мне, как мама стали, тётя Холька.
– Тогда повторяйте за мной.
Она подняла одну руку, другой взяла меч. Осторожно прорезала себе ладонь лезвием меча, так что из неё обильно пошла кровь.
– Дайте руки.
Она осторожно сделала надрезы. Потом приложила один из листьев клёна к своей ране. Они сделали тоже самое.
– Пусть кровь моя, на этом листе божественном налитая, смешается с их кровью. – Она протянула свой лист Люциус. Тот приложил его к своей ране. – Станут они единокровны со мной – Она приняла лист Энрика и приложила к своей ране. – Теперь вы.
Люциус повторил её слова.
Когда свои сказал и сам Энрик, он почувствовал облегчение. Словно уже второй раз за день с него спадает тяжелейший груз.
Рука болела, но рана зажила на удивление быстро.
– Так и должно быть?
Холька пожала плечами. – Не знаю. Я никогда раньше не проводила этого ритуала.
– И надеюсь, не проведёшь – Сказал Люциус.
Энрик вновь обернулся. Ему показалось, что за ними наблюдали. Но никого он не заметил.
– Теперь вам нужна моя кровь?
Холька кивнула и достала пустой флакон. – Это всё чем ты сможешь нам помочь. Мазь у нас есть. Рану тебе тут же заживим.
Он засучил рука и позволил Хольке сделать надрез на руке, чтобы во флакон стекло порядочно крови. Теперь всю руку жгло так, будто она горела. Как только флакон наполнился, Холька достала мазь, и осторожно взяв его руку, помазала место раны и, накрыв её куском плаща, зажала и держала так некоторое время.
– Спасибо. – Сказала она, когда кровь перестала течь и можно было отпустить руку.
– Мы больше увидимся? – Спросил Энрик.
– Не знаю. – Она посмотрела на Люциуса. – Я не знаю, что с нами будет.
– Мы оба не знаем. – Добавил эльф. – Но точно ничего хорошего. Но тебе не нужно об этом беспокоиться. Мы не пропадём.
Энрик согласно кивнул, хотя душа его была неспокойна.
Они втроём пошли в дом, где семья Энрика устроила им хороший приём. Даже сестра Клаудиа, чьего суженного, Билли, стража арестовала, присоединилась к застолью.
– Я и сама хотела уйти от него. Он такой ублюдок оказался!
– Вот поэтому надо отца слушать. – Сказал брат.
– Сама знаю.
Родители расспрашивали об их приключениях.
Энрик рассказывал с радостью, не стараясь ничего утаить. Благо теперь даже моменты своей слабости казались ему маленькими подвигами. Только про рыцарей он ничего не рассказывал, рассудив, что это их дела и нехорошо, если он будет распространяться об этом. Холька улыбалась и время от времени поправляла его рассказ, добавляя детали, тоже не упоминая об их с Люциусом проблемах.
Люциус сидел мрачный и вскоре молча ушёл к комнату, в которой они с Холькой ночевали в прошлый раз.
– У него случилось горе? – Спросил у Хольке сапожник. – И что у него за рисунки на лице.
Она кивнула. – У него есть о чём грустить. Но это только наши заботы. А рисунки эти – его семейная традиция. – Она многозначительно посмотрела на Энрика и вскоре ушла вслед за Люциусом.
После этого семья попыталась вытянуть из него больше рассказа про этих благодетелей. Расспрашивали про раны. Особенно их заинтересовали только что полученными ранами на руке. Но Энрику удалось убедить их, что это боевые раны, полученные неделю назад.