Недавно вышел «Концентрический учебник французского языка» (Игнатовича), в котором автор посвятил несколько уроков особенностям французской синтетической конструкции, состоящим в многоразличных отступлениях от обыденного порядка речи. Благодаря этому учебнику, устраняется множество затруднений, встречаемых учениками при переводе французских текстов. Когда я перелистывал этот учебник, мне пришла следующая мысль: вот, думал я, было бы недурно, если бы кто-нибудь составил для русской публики учебник, с помощью которого устранялись бы затруднения, встречаемые этой публикой в многоразличных отступлениях того или другого писателя от обыденных интеллектуальных порядков. Как ни ограничен у нас круг (два-три и обчелся) писателей, представляющих собою «отступления от обыденного порядка», тем не менее, – дело не в количестве, а в качестве этих писателей, – такой учебник весьма желателен. Раз имелся бы этот учебник, мы не присутствовали бы при таком комическом недоразумении, какое, напр., случилось в нашем обществе по поводу «Благонамеренных речей» г. Щедрина. А г. Щедрин представляет собою одно из видных «отступлений» в нашей литературе. Отсутствие желанного мною «учебника» сделало из г. Щедрина, в глазах общественного мнения, какого-то литературного enfant prodigue[1], не поддающегося никаким прокрустовым ложам.