Buch lesen: «Холодный кофе для шефа»
Глава 1
На экране ноутбука появилось сообщение, отвлекающее Бонни от выбора одежды.
BlackKnight: «Привет. Как твои дела, фея? Был очень занят на работе, поэтому не писал. Ты же не обиделась?»
Девушка недовольно хмыкнула, однако ее лицо невольно растянулось в улыбке.
– Я ждала твоего сообщения. Теперь и ты подождешь меня! – Гордо вскинув подбородок, она принялась снова перебирать одежду.
– Нужно что-то менее строгое, – задумчиво пробормотала она, делая вид, будто ее вовсе не беспокоит зависшее на мониторе сообщение, – все-таки это не какой-нибудь офис…
Бонни не выдержала. Кинулась к ноутбуку и принялась резво стучать по клавишам. Она писала долго, тщательно подбирая слова и нервно поглядывая на часы.
– Чертово собеседование, – бубнила она недовольно, – я не могу опоздать.
Остановившись, оценила напечатанный текст.
– Выглядит так, будто я только того и ждала, что он мне напишет! – В голосе слышалась досада, однако девушка безжалостно нажала backspace и недовольно наморщила курносый нос. – Только зря время потратила.
Теперь она набрала холодное: «Я тороплюсь на собеседование. Мне некогда».
И нажала enter.
– Так-то лучше. – Бонни довольно потерла ладони и схватила первое попавшееся платье. Ведь теперь думать о том, во что нарядиться, совсем не осталось времени. Да и мысли были далеки от предстоящей встречи.
Она снова услышала сигнал сообщения и сжала кулаки.
– Ну уж нет! Я не такая легкая добыча, мистер! Прочту, когда вернусь домой. – И поспешила в коридор, пока ее решимость не рухнула от звуков прибывающих сообщений. – Правильно. Мне нужен боевой настрой. А если я расскажу ему все, он смягчит мою злость. Как всегда, – говорила она зеркалу, приводя в порядок копну светлых волос. – Однажды поделюсь с ним и этой стороной своей жизни… Но сначала мне нужно подсыпать клопов в малину одному мерзавцу…
Бонни коснулась губ помадой винного оттенка и уже через пару минут выбежала за дверь, хваля себя за стойкость перед обаятельным незнакомцем и так и не взглянув на экран.
BlackKnight: «Ты не рассказала, куда идешь на собеседование?»
Девушка на высоких шпильках уверенно сбежала по ступенькам. Подол легкого персикового платья того и гляди пытался подхватить летний ветерок.
«С каких пор я стала с таким нетерпением ждать его сообщений? Мы знакомы уже много лет, но я так ни разу и не видела его. Может, это вообще какой-нибудь отец семейства, развлекающийся на пенсии? Или женщина с агорафобией решила удовлетворить свое альтер-эго онлайн? – Бонни усмехнулась своим мыслям. – Какая разница? Даже если так, мой Черный Рыцарь стал для меня слишком важен».
Черный Рыцарь… Единственный, кто не судил ее по внешности. Как же бесит вся эта предвзятость к блондинкам с четвертым размером! Таких никогда не воспринимают всерьез. А он ценит только ее внутренний мир. Вся остальная переписка так или иначе сводилась к предложению встретиться. Это нормально. Каждый человек хочет сопоставить свое представление о собеседнике и реальную картинку. И если картинка не соответствует, общение неловко сводится на нет. И тут она не исключение.
Бонни тоже было интересно, как выглядит друг, с которым она общалась уже много лет. Однако она не торопилась принимать его предложения, боясь разрушить сложившийся в голове образ. Хотя… можно долгое время жить с человеком под одной крышей и думать, что он твой друг, брат, отец… неважно. Думать, что ты знаешь его. А потом в одну секунду окажется, что друг – предатель, брат – мошенник, а у отца и вовсе другая семья…
На этой грустной ноте она опустилась на сиденье в автобусе и, покопавшись в сумочке, выудила наушники.
С детства у нее было все. Не только внешность и внимание. Бонни привыкла и к материальному благополучию, и к духовному развитию, подаренному дружной семьей. Хорошая школа, уроки рисования, брендовая одежда… Ее никогда не интересовало, откуда все это берется. Как само собой разумеющееся, ведь так было всегда. Все игрушки и платья, которые Бонни хотела, тут же оказывались в ее распоряжении.
«Маленькая фея Бон-Бон», – так звали ее домашние и всегда норовили порадовать всеобщую любимицу. Не сказать, что они жили богато, однако выражение «в достатке», когда-то идеально вписывалось в картину ее семьи.
Все изменилось, когда брата посадили в тюрьму. Бонни пришлось неожиданно повзрослеть и узнать цену деньгам, которых теперь катастрофически не хватало. Вместе с этим пришло понимание: с тех пор, как родители отправились на заслуженный отдых, все, что она имела в жизни, было заслугой брата. Будь то новая машина для папы или же билеты в театр на всю семью, новый мольберт для юной художницы и ежедневные праздничные ужины… Оказалось, сложно оставаться дружной семьей, когда на привычное «духовное развитие» просто не осталось средств.
Когда брата обвинили в мошенничестве, бизнес, который он построил с другом, развалился, и все счета оказались замороженными. Семейство Мэтьюз вдруг обнаружило, что не в состоянии оплатить даже счет за электроэнергию.
Очень «кстати» оказалось и то, что главу семьи давно ожидала лучшая жизнь с состоятельной поклонницей, что сильно травмировало миссис Мэтьюз. Она так и не смогла оправиться от депрессии, в качестве терапии проводя вечера за бутылкой вина или чего покрепче. К тому же остаткам некогда дружной семьи в лице старшеклассницы Бонни и потерявшей всякую цель в жизни миссис Мэтьюз пришлось переехать в небольшую квартирку на окраине, где Бон-Бон успела возненавидеть свою новую школу, жилище, людей и… того мужчину, что стал виной всех обрушившихся на них неприятностей.
Она много размышляла об этом. Когда-то родители были добры к окружающим, и это было взаимно. Но этот человек… Они приютили его, ведь у мальчишки умерла мать, а его отец по полгода пропадал в море. Кто-то должен был присматривать за подростком, и чета Мэтьюз вызвалась помочь старому другу, приняв его сына в своем доме. Он стал членом семьи.
А потом мальчишки выросли. По словам родителей Бонни, этот предатель заманил ее брата в сомнительный бизнес, а когда их поймали, сделал вид, что не имеет к делу никакого отношения. Просто со спокойной душой переключился на свой второй проект – ресторан Lowland. Тогда он был один, а сейчас бизнес превратился в целую сеть.
Будучи на десять лет младше брата, Бон ничем не смогла тому помочь. Но на протяжении нескольких лет думала о несправедливости, свалившейся на ее семью. Если бы тот человек не приехал тогда со своей «отличной идеей», ничего этого не произошло бы. Родители были уверены, что их сын ни в чем не виноват и лишь взял на себя ответственность за своего друга. А вот Бонни, отчасти вдохновленная речами родителей и испорченной жизнью, считала, что ответственность лежит на обоих «бизнесменах». Правда, одному удалось избежать ее, скинув все на друга.
«Если правосудие не в силах восторжествовать самостоятельно, значит, я сама научу этого мерзавца отвечать за свои поступки! Берегись Итан Вилкинс!»
Погрузившись в мысли о мести, Бон-Бон едва не врезалась в дверь служебного входа ресторана Lowland.
***
Я же не опоздала? Ну, если только самую малость. Черт. Я собралась завалить миссию из-за «друга по переписке». Хотя чего греха таить, он не просто случайный собеседник. И именно поэтому меня злит, когда он вот так пропадает.
– Какие еще мастер-классы? У меня и без того дел навалом! Занимайся лучше своей работой, а не пытайся придумать мне новую. Неужели нет поваров, которые могли бы научить детишек готовить! – гремел голос из-за стены, – Что значит – пропала? Еще пару дней назад ты заверял меня, что у тебя все под контролем?
Кажется, я впала в транс от звука столь знакомого некогда голоса.
– Бонни Мэтьюз?
Я кивнула на автопилоте, отбрасывая навязчивые мысли.
– Можете пройти. – Приятная женщина протянула мое резюме и указала на дверь, из-за которой только что доносились звуки, напоминающие раскаты грома.
Я попыталась взять себя в руки, однако чувствовала, как дрожат коленки. Зачем я вообще здесь? Что я буду делать, если он не примет меня? Кому я нужна? У меня даже образования подходящего нет. Может, стоит уйти пока не поздно? Но как жить с неудовлетворенной местью? Почему мой брат страдает, пока этот негодяй почивает на лаврах?
Град вопросов в моем сознании смахивал на паническую атаку.
Я глубоко вдохнула и, отбросив сомнения и вспомнив все заранее продуманные речи, шагнула в кабинет.
– Здравствуйте. – Будто не мой голос. Куда подевалась решимость, владевшая мной на протяжении вот уже нескольких лет?
Я застыла словно статуя, увидев за столом жесткого мужчину с цепким взглядом. Он так изменился…
– Можете быть свободны! – отрезал предмет моего оцепенения, даже не поднимая на меня глаз.
Что?! Подбирающаяся к горлу меланхолия тут же развеялась, уступая возмущению.
– П-простите? – Такого развития событий в моих планах не предвиделось.
– Прощаю. Соответствующего образования нет, опыта работы нет, элементарной дисциплины в виде минимальной пунктуальности, – он поднял глаза и вызывающе вскинул бровь, явно оценивая мой внешний вид, – и делового дресс-кода у вас тоже нет.
Почему-то его интонация слегка изменилась. Эти чертовы глаза. Столько воспоминаний навалилось разом, что я забыла все заготовленные тексты. К черту меланхолию! Нужно собраться!
– Я знаю, что не отвечаю требованиям вашего ресторана, – промямлила я, – но…
– Раз вы и сами все знаете, тем лучше, – перебил нахал. – Мне не нужна пустоголовая кукла на моей кухне.
Да как он смеет!
– Вам бы тоже не помешало немного дисциплины! – не смогла удержаться я, начиная обороняться. – Хамить девушке и оценивать ее только по внешности? «Пустоголовая кукла» считает, что лично вам не хватает по меньшей мере такта!
– Я оценил не только ваш внешний вид, но и ваше резюме, так что не пытайтесь обвинить меня в предвзятом мышлении, – его холодный голос отрезал слова будто бритвой. – Если вы закончили, то можете быть свободны! – безапелляционно закончил он.
Ну уж нет! Не на ту «пустоголовую куклу» нарвался!
– Судя по всему, вы даже в него не заглянули! – Я гневно преодолела отделяющее меня от мужчины расстояние и припечатала лист бумаги к столу прямо перед его носом, злобно думая, что, похоже, план мести провалился задолго до попытки воплощения. – Держу пари, вы даже имени моего не знаете!
Очевидно, моя выходка вывела грубияна из равновесия. Секунда замешательства, и…
Что это? Он что сейчас улыбается?
– Это не имеет значения, – тихо сказал он, слегка подаваясь вперед, – так как мы, вероятно, больше не встретимся.
Я развернулась на ватных от его неожиданной реакции ногах и направилась к двери.
– Мы рассмотрим ваше резюме, и если ваша персона нас заинтересует, мой администратор свяжется с вами, мисс… – Повисла пауза, и вот тут-то я обернулась, желая понять, почему он вдруг замолчал. – Мэтьюз?
Он взглянул на меня совершенно иначе. Даже не представляю, что таилось за этим взглядом. Растерянность? Он будто замерз на мгновение. Затем еще раз окинул меня с ног до головы, прищурился и нагло ухмыльнулся:
– Бонни Мэтьюз.
Вспомнил меня?
– Почему вдруг ресторан? Вы ведь художница?
Хочу испортить то, что тебе дорого…
– Образование – это лишь формальность, которую обычно либо навязывают родители, либо выбирают по глупости. Сложно зарабатывать, оставаясь верной своим детским фантазиям. Теперь я повзрослела и определилась с жизненной целью, – без доли смущения оттараторила я заученный текст. – Скоро начнутся курсы для поваров…
– Думаю, вы бы эффектно смотрелись на открытой кухне, – задумчиво пробормотал Итан, вновь не дав мне возможности договорить. – Придется обучать с нуля, но оно того стоит.
Он снова усмехнулся своим мыслям. От этой его реакции становилось неловко, но, кажется, ситуация работала на меня.
– Почему именно этот ресторан?
– Я слышала, что вы преподаете лучшие уроки в своем деле.
– Придется пройти все уровни. Готовы чистить картошку и мыть посуду?
Надеется, что я испугаюсь тяжелой работы и сбегу?
– Если потребуется, то и унитазы. – Ой, зря я это, больно хищный у него взгляд. Как бы не вышло, что это он на мне отыграется, а не наоборот, как было задумано.
– Что ж, – он задумчиво потер подбородок, – тебе придется доказать, что за привлекательной внешностью скрывается нечто стоящее.
Я вспыхнула от сомнительного комплимента, не сразу уловив, что он ловко сменил официальный тон. Привлекательной внешностью? Это он обо мне? Хотя… все лучше, чем «пустоголовая кукла».
– Если ты действительно готова, со следующей недели можешь приступать.
Я была так поражена этой неожиданной переменой, что лишь кивнула и побрела к выходу из кабинета. Он узнал меня? Понял, кто я? Или же моя «привлекательная внешность» заставила его поменять решение? Я что-то упускаю? Если бы он понял кто я, это значило бы, что он помнил о моем существовании… Тогда зачем стал бы оставлять при себе?
Мои мысли развеял звонок, и я растерянно обернулась. Обнаружив, что новый босс уже забыл о моем присутствии и говорит с кем-то по телефону, дернула ручку двери.
– Да, – снова послышался его голос, – да, все, я сам нашел. Но если мне снова придется выполнять твою работу, я могу посчитать, что зря трачу деньги на таких бесполезных долбо…
Я закрыла за собой дверь.
Не могу поверить. Я справилась? Еще пять минут назад я была уверена, что с треском провалила свою миссию.
Поддавшись любопытству, я заглянула в кухню. Это помещение больше смахивало на стерильную операционную. Серебристо-белая. Теперь мне предстоит здесь работать? О чем я только думала? Я ведь даже глазунью на завтрак не могу приготовить без потерь.
Ладно уж. Разберусь по ходу дела…
Глава 2
– Привет, дружище! Как ты там? – Итан устало провел рукой по волосам.
– Как в санатории! – хмыкнул Бен. – Помнишь, как в детстве ездили в лагерь? Вот примерно так же, только девчонок нет.
– Ох уж этот неугасающий оптимизм… Тебе что-нибудь нужно? Я могу привезти.
– Больше заняться нечем? Работай давай! Я еще предыдущую твою посылку не распаковал, – отозвался друг, – Как дела на воле? Ресторанный бизнес процветает?
– Отлично все. Хотя… как сказать. – Итан задумался. – Бонни объявилась. Заявила, что хочет работать у меня.
– Сестренка? Ну и классно! Научишь ее готовить, так хоть замуж будет не стыдно выдавать. – Бенджамина явно веселила головная боль друга.
– Ты в своем уме? – возмутился Итан, не разделяя позитивного настроя приятеля. – Она подающий надежды молодой художник, я ведь отправлял тебе несколько книг с ее иллюстрациями. Ей нужно развиваться в этом направлении. К тому же в детстве если у этой крохи оказывался в руках нож, все прятались. Она опасна не только для себя, но и для окружающих! Как я могу ее чему-либо научить?
В ответ послышались раскаты смеха.
– Ты-то точно с ней справишься. Тебе же как-то удавалось приструнить эту малявку, чтобы делать с ней уроки. Мне вот так и не удалось найти подход к сестренке.
– То есть ты не собираешься мне помогать, – догадался Итан.
– А смысл? Ты ведь знаешь Бон-Бон. Если ее не возьмешь ты, она пойдет искать другое место. Со своей упертостью она не остановится, пока ее где-нибудь не примут. А так хоть будет у тебя под присмотром. Кстати, – голос стал серьезным, – как она? Я запретил ей ездить ко мне. Детям не место в подобных местах.
– Ты удивишься, но оказывается, она уже вовсе не ребенок. – Итан нервно крутил в руке карандаш, – У меня челюсть отвалилась, когда я понял, что эта шикарная девушка – наша Бон-Бон.
– Полегче на поворотах, братец, – усмехнулся Бен. – Я видел фотографии. Она, конечно, выросла, но не перестала быть нашей сестрой.
Карандаш почему-то хрустнул. Итан перевел тему:
– Похоже, она меня даже не узнала. Все такая же дерзкая выскочка. – Он засмеялся. – Это напомнило мне время, когда я готовил ее к экзаменам из младшей школы.
– О да! Тогда она тебя просто ненавидела. Ты не давал ей еду, пока она не ответит правильно на заготовленные тобой вопросы!
Мужчины рассмеялись.
– Зато получив табель успеваемости, она прилепила его на мою дверь и потребовала, чтобы я готовил для нее всегда, когда она пожелает.
– Сам виноват, нечего было спорить! А раз уж решился, нужно было выбрать что-то попроще в качестве награды. Благодаря своему упрямству, Бон-Бон не проиграла нам ни одного спора. Малявка назло изводила тебя, то и дело требуя поздний ужин среди ночи. Как ее только не разнесло от такого количества еды… А табель так и висел на твоей двери, даже когда ты уехал…
В кабинете повисло молчание. Оба задумались.
– Прости, ладно? – наконец сказал Итан.
– О чем ты на этот раз? – непонимающе пробормотал Бен.
– Я втянул тебя в это…
– А, все о том же. Завязывай, – перебил Бен друга, не желая в очередной раз слушать беспочвенные извинения, – Сотню раз уже говорил. Ты не виноват, у меня своя голова на плечах есть. Больше не поднимай эту тему, мне неприятно об этом говорить.
– Ладно. Значит, ты считаешь, что мне стоит взять Бон?
– Абсолютно! Кто позаботится о ней лучше, чем брат? Только второй брат. – Слова Бенджамина звучали уверенно, будто они и впрямь были родственниками.
– Как думаешь, она тоже ненавидит меня? – не удержался от вопроса Итан.
– Вот заодно и узнаешь. Она все равно не сможет долго дуться. – Бен немного подумал. – Когда она успела вернуться в город? Ты же говорил, что за ней кто-то приглядывает.
– Мой помощник сообщил пару недель назад, что не видел ее уже какое-то время, а позже позвонил и сказал, что она исчезла. Мол, квартира пустая, вещей нет. А когда я закончил с ним говорить, в мой кабинет ворвалась она.
– Как всегда: сама себе на уме. Ладно, братишка, мне пора. Позже созвонимся, расскажешь, каким конкретно образом Бон разрушила твой ресторан. – Бен засмеялся и положил трубку.
– Это точно. – Итан взъерошил волосы и спрятал лицо в ладонях. – Если я и сделал выбор импульсивно, то теперь, получив поддержку Бена, действительно должен взять ее на работу.
Он опустил руки на стол и обнаружил сломанный карандаш. Какая-то неуемная тревога поселилась в душе с тех пор, как Бонни покинула его кабинет. Ее неожиданное вторжение всколыхнуло множество воспоминаний. Ведь когда-то она и Бен были семьей Итана. Даже больше, чем его родители.
Его мать была доброй, но это все, что он мог вспомнить. Еще когда Итан собирался в первый класс, ее подкосила болезнь. Ни жива ни мертва – как-то так можно было охарактеризовать ее состояние.
В год, когда Итану должно было исполниться тринадцать, мать умерла, оставив сына на отца-моряка, который стабильно половину года проводил в море. Так мальчишка и попал в семью Мэтьюз.
Итан и Бен были знакомы еще до переезда, поэтому прошло совсем немного времени, когда они стали друзьями. А когда Итана в итоге перевели из-за неудобства ездить в старую школу, они с Беном, будучи ровесниками, стали еще и одноклассниками.
Отец Итана все больше пропадал в плавании, проводя на суше лишь пару месяцев в году, и вовсе перестал дергать мальчишку обратно в родной дом. Но тогда это всех устраивало: Итану не приходилось по два раза в год менять жизнь, отец отдыхал от работы, регулярно встречаясь с сыном в редкие отпуска, а часть семейства Мэтьюз не страдала от долгих разлук с новым членом семьи.
В лагерь друзья тоже ездили вместе: первые дискотеки и попытки клеить девушек. Вместе на разборки: потом оба ходили побитые. Противники приводили минимум дюжину друзей, а Бен и Итан считали, что пока они вдвоем, им никакая банда не страшна. Хотя отчасти это было правдой, тогда как эти двое обрабатывали ушибы, их недоброжелатели ехали в больницу с переломами.
Бон-Бон было три, когда новый «братик» появился в их доме, и каждый раз, помогая им залечивать раны или просто играя в «больничку», она со всем своим детским негодованием отчитывала неугомонных подростков:
– Нужно драться, только если вас обидели!
– Мы никогда не лезем первыми, – уныло оправдывались перед «малявкой» друзья.
Итану вспомнился один момент.
– Ай-ай, – причитал Бен, когда Бонни принялась обрабатывать очередную рану.
Она шлепнула брата по руке.
– Знаете же, что будет больно, чего лезете в драку!
Этот неподдельный детский гнев всегда веселил «пациентов».
– Ты еще не видела наших соперников. Они вообще ревут! – И друзья рассмеялись под неодобрительным взглядом Бон-Бон.
***
Итан поднялся из-за стола и собрал остатки карандаша, чтобы выкинуть. Ему так хотелось семью, и родители Бена всегда подходили под это определение. Неужели теперь Бон-Бон его даже не узнала?
Он глянул в зеркало у стены, желая понять, так ли сильно изменился за прошедшие годы.
Конечно. Даже общий силуэт, обросший слоем мышц, стал значительно больше. Последний раз он видел Бонни, когда ему было двадцать семь или около того. Тогда он был слишком занят развитием небольшой сети ресторанов. Не хватало времени на сон и еду, не говоря уже о том, чтобы посещать тренажерный зал.
Мысли об их последней встрече стали настойчиво заполонять разум, и Итан тряхнул головой, не желая будоражить сознание мучительными воспоминаниями. Снова взглянув в зеркало, он провел по щетинистому подбородку. Каким Итан Вилкинс был тогда? Каким его запомнила Бонни? Беспорядок на его голове сменился стильной стрижкой темных волос с проблесками серебра. Выражение лица было серьезным, в отличие от того, беззаботного.
Итан разочаровано вздохнул и пришел к выводу, что от того Итана, которого она знала, остались лишь глаза, в уголках которых уже поселились морщинки.
– Другой человек. Я ведь не брат ей, чтобы она узнала меня спустя столько лет, – раздраженно сказал он сам себе. – Зато Бонни осталась собой. – Едва бросив на нее взгляд, он осекся, найдя черты растерявшейся от его резкости блондинки до боли знакомыми. – И эта фраза: «Держу пари»! – Он усмехнулся. – Разве в наше время кто-нибудь так говорит? Разве что эта неугомонная спорщица.
***
BlackKnight: «Привет, незнакомка. Собираешься и дальше меня игнорировать? Это бойкот?»
Бонни отложила блокнот, увидев сообщение на экране.
– Посмотрите-ка, кто это у нас тут? Блудный друг? – Она недовольно прищурилась, открывая переписку.
BlondeFairy: «Значит, тебе тоже не нравится, когда не отвечают? Жду, пока осознаешь свою вину».
BlackKnight: «Я же уже извинился. Искренне раскаиваюсь. Долго будешь дуться? Рассказывай. Что там с работой?»
Бонни немного подумала и пришла к выводу, что список гадостей сам себя не напишет, а от ее друга может быть какой-то толк.
BlondeFairy: «Я расскажу. Но имей в виду: я все еще зла на тебя».
BlackKnight: «Договорились».
BlondeFairy: «Обычно я вываливаю на тебя все, что со мной происходит. Наверное, это уже привычка. Но есть кое-что, чего ты обо мне не знаешь…»
Бонни принялась набирать длинное сообщение, стараясь не слишком углубляться в подробности.
BlackKnight: «Умеешь заинтриговать. Ты парень? У тебя есть сиамский близнец? Четверо детей?»
BlondeFairy: «Ха-ха. Может, ты даже мог бы мне помочь? В общем… Есть один человек, которому я хотела бы насолить. Это он виноват, что мой брат в тюрьме. Я долго раздумывала и наконец решилась. Через пару дней я начну работать в его ресторане, и мне нужна пара идей, как можно подпортить жизнь шеф-повару».
Enter.
Собеседник затягивал с ответом, и Бонни решила налить себе чай.
– Чертова кружка! Куда ты собралась? – Из-за неловкости Бонни пришлось отложить чаепитие. Она принялась собирать осколки ускользнувшей кружки по всей кухне. – Повар… Это я-то?
Она услышала сигнал сообщения и, позабыв о чае, отправилась читать рекомендации.
BlackKnight: «Насколько серьезно ты хочешь навредить ему? Натравить разного рода проверки или же сжечь к чертям его ресторан?»
Бонни скептически приподняла бровь.
BlondeFairy: «По-твоему я латентная преступница? Давай сразу определимся: мне действительно нужна работа. На свободе! Меня интересует что-то мелкое. Например, перепутать соль с содой. Однажды он как раз накормил меня таким «шедевром».
BlackKnight: «Как так?»
BlondeFairy: «В то время он был занят подготовкой к выпускным экзаменам. А я лет с семи отказывалась есть приготовленную мамой еду, так как привыкла, что он готовит для нас. Наверное я была настоящей занозой, раз он решил подсыпать мне соды вместо соли. Сам есть не стал. Мне это показалось странным, ведь приготовил он две порции. А я съела».
BlackKnight: «Считаешь, он нарочно? Может, случайно перепутал?»
BlondeFairy: «Это очевидно. Теперь-то я понимаю, что просто достала его».
BlackKnight: «Неужели он даже не пришел извиниться?»
BlondeFairy: «Этого я уже не помню. Не суть. Есть идеи?»
BlackKnight: «Надо подумать. Так навскидку и не скажешь».
Бонни грустно вздохнула, взяла ручку и вернулась к скудному списку в блокноте:
1. Испортить петли на дверцах.
2. Ослабить ручки сковородок.
3. Съесть все мороженое .
– Это и все? Да-а, – протянула она, – мститель из меня еще хуже, чем повар… Последнее – так вообще скорее желание обжоры, нежели мстительницы. Нужно мыслить глобальнее!
BlackKnight: «Художница – повар. Разве это само по себе не наказание?»
BlondeFairy: «Насчет этого – в точку. Сейчас даже чай не смогла налить по-человечески».
BlackKnight: «Подумай еще раз. Может, оно того не стоит? Не нужно тратить свою жизнь на месть. Никогда не задумывалась: может, ты не просто не видишь всей картины? Может, и с братом не все так просто? И соль с содой не специально перепутались?»
Бонни взглянула в свои скудные записи: «мстить не так-то просто». Она будто спорила сама с собой. Одна ее половина сейчас определенно была на стороне Черного Рыцаря. Казалось, он описывает ее мысли.
– Откуда только он все знает? – Она перечитала снова сообщение. – Значит, не вижу всей картины? Кто бы показал мне ее?
BlondeFairy: «Я бы хотела, чтобы это было так. Когда-то он был мне очень дорог. Но теперь… Против него факты и мое взрослое мышление. Теперь я должна ненавидеть его…»
Итан откинулся в кресле.
– Чертова сода! Я ведь правда не специально! Как теперь это докажешь? Голова была забита предстоящими экзаменами… И есть я не сел только потому, что был занят. Все уже остыло, когда я обнаружил ошибку! – Он говорил в экран, будто надеясь, что она услышит его оправдания, – Примчался к тебе, а ты выла, что твой повар сломался… – Он усмехнулся. – Я тогда долго извинялся, не зная, как тебя успокоить. Не помнит она, – пробормотал Итан и тяжело вздохнул, приложив руку к лицу. – Теперь все становится на свои места: она решила отомстить за брата. Как я сразу не догадался?
Он вдруг подумал, что еще недавно собирался закончить эту тайную переписку. Она становилась слишком значимой. Если бы Бонни не сбежала из города, вероятно, сейчас они не общались бы. Он был вынужден написать, чтобы убедиться, что она в порядке.
Поднявшись из-за стола, он стал метаться из угла в угол. По крайней мере, она не собирается сжечь ресторан, это уже что-то. От этой взбалмошной девчонки можно ожидать всего. Латентная преступница? Нет. Скорее, очень даже очевидная. Ненавидит его…
Он остановился.
– Если не приму ее на работу, неизвестно, с какой стороны она решит атаковать. А так будет под присмотром. Мелкие пакости, говоришь? Что ж, с интересом понаблюдаю.
Итан ухмыльнулся и с нетерпением потер ладони.
