Пляж Клеопатры

Часть 1

1

Богатство, нищета – где блеск, где мишура?

Тот любит денег звон. А тот капризы чает,

Тот просто спорит…

Кто живет из них?

– Лео – холостяк?

– Да, холостяк. И что?

– Я влюблена в него.

– Не по зубам тебе он.

– Тебе ли по зубам?

– Брюнеток он не любит!

– А худосочных?

– Нет, милые! Вам он не достанется. Он будет мой!

– Твой? Но как?

– Вам расскажи! Не буду раскрывать секрета.

– Твое жеманство не поможет!

– Давайте, дамы, каждая при мнении своем останется.

– Неинтересно это. Поспорим же, подруги! Хватит скучно жить, пора любовь и страсть познать!

– Или сыграть?

– Кому – сыграть, кому – познать!

– Кто приведет его к венцу, та – в выигрыше!

– А кто проспорит?

– А кто проспорит, та…

– Та на свадьбу явится босой и лысой! Ну, как?! Что сразу замолчали?

– Лично я согласна!

– И я согласна!

На том решили, спор записан был, скреплен их именами: Руни, Элиза и Джульетта. Кто победит? Иль проиграют все?! Узнаем всё на свадьбе, там прояснится всё – умений прок иль неприглядная судьба амбиций молодых! Кто явится босой и лысой – той усмешки и упрек. А победившей достанутся сполна и слава, и жених, и к счастью ключи. Все для размеренной, красивой жизни есть – Леон умен, красив, богат!

Кто спор затеял – все несут ответ. Двоим, как минимум, поражения не избежать! Не можешь поражение принять достойно – не спорь, иначе кысь съест изнутри тебя.

Ради победы в споре любая из этих милых дам, помимо красоты своей, применит хитрость и обман.

Есть логика во всем, иль нет, не мне судить – важнее передать сюжет, и ни о чем не позабыть, и ничего не упустить. Как было все, чем кончится сей переплет страстей? Как дальше сложатся их жизни?

Сей сказ не только интересен спором трех особ, он для Сказителя – предлог. Важнее через судьбы упомянутых особ понять: что суета? где маета? и в чем укор? Что порожденье нищеты, а где богатств истоки?

Имен героев я не раскрывал, другие имена им дал. И не раскрыл вам места действия. О, это главный уговор мой и миссис Дженнифер, вернее той, кто кроется за ней. Взамен она не утаила ничего, поведав обо всем, мне тайны все раскрыла.

Мой пересказ, как переплет, шит афоризмами, пронизан думами, вписал все то, что слышал от нее. Часть текста – творенье героини, где не менял я ничего.

Слова она рифмует, рифмую следом я! Не закружила б голова!

И белый стих, как белый слог, и прозы жизненной глоток – всё здесь найдете.

А может, даже повстречаете себя.

Коль встретите, то не сердитесь на меня, друзья. Сказитель сказ ведет о людях, не о звездах. Мы все похожи – мы Адама-Евы дети.

2
Джульетта

Я знаю, что красива, умна, стройна, игрива!

Но иногда украдкой я вслед смотрю счастливым!

Не стройным, не красивым, не умным, не игривым,

А именно счастливым смотрю украдкой вслед!

Герой наш размышлял.

«Приехал отдыхать?! Желал окунуться в безмятежное созерцание, в «ничегонеделанье»? А получилось так, что два дня не сплю, окунулся в чувства и хочу вновь, в который раз – постичь любовь… Иль насладиться страстью? Невозможно контролировать свое поведение и инстинкты на все сто. Художница – искушена во всем».

Худая, выразительно-поразительная особа по-кошачьи неслышно вошла в комнату. Сдернула с Леона-Гения простыню. Лежавший на животе, он оказался в одежде Адама. Это обстоятельство нисколько не смутило ее. Она предвкушала и желала насладиться именно этим зрелищем! Эти милые создания познают мир во всех его космологических проявлениях, восприимчивы к любому красивому ухаживанию, комфортной бутафории, поглощают удовольствия во всех мыслимых и немыслимых вариациях, невообразимых пропорциях. Во время «ритуальной» охоты – соблазнительные, умильные создания. Искушение для них – предопределяющая норма самореализации в повседневной жизни. Запрет один – если на пути к искушению они повстречают хамство, наглость и юродство!

– Не шевелись, лежи как лежишь, – приказала голубоокая блудница.

Раскрыла этюдник, достала кисти, краски, акварель. Поколдовала на палитре. Кисть коснулась «полотна» мужского тела. Медленно скользнула по спине, жадно облизывая изгибы лопаток, затылка, оставляя за собой ярко-алый след. Тело Леона блаженно передернулось.

Язычок кисти достиг поясницы и замер. Художница обмакнула кисть в желтую краску. Леон, предвкушая события, простонал.

Кисть принялась нежить лакомые, искомые холмы. Леон погрузился в созерцание собственных ощущений, ему не хотелось противиться моменту, творчество блудницы заворожило все его тело.

– Лео, закрой глаза, – промурлыкала она ненасытным котенком. – Перевернись.

Ангельский голосок обворожил слух Леона. Он послушно повиновался.

Нахлынули чувства, испытанные когда-то давно, в раннем детстве. Ему нравились прикосновения соседской девочки. Особо приятными были те минуты, когда она водила пальцем по его спине. Тело покрывало блаженство, то были первые шаги к познанию неведомого искушения, «первобытное» влечение к манящему воображение полу. Девочка из детства чудным образом явилась к нему теперь в образе художницы.

– Открой глаза.

Джульетта предстала нагой. В ее глазах искрился азарт.

Разбухшие грудные вишенки трепетали от прикосновений искусителя. Верхняя губа вздернулась и приоткрыла взору жемчужный первоцвет. Тело покрыла испарина, а щеки и уши залил румянец.

– Прошу тебя, не двигайся.

Она нежно оседлала вожделенное тело и… пустилась вскачь! «Жеребец» подбрасывал ее тело, желая выбить наездницу из седла. Но все было тщетно – она держала темп и ловко удерживала равновесие.

Юная бестия, обмакнув кисть в цвет бордо, передала ее Леону. Холодная кисть, обагрив вишенки лихой всадницы, поползла вниз…

 
Чьи имена мы так любили?
Чьи души нас приободрили?
Чьи письмена мы так хранили?
Чьи тайны бережно таили?
 

* * *

Джульетта не вникала в суть повседневной сыромятины, ее поступки определяли желания, не разум. О таких говорят: чувственная, страстная натура! Душа ее не желала погружаться в блеклое однобокое измерение, она презирала серость.

«Пусть лучше душа моя парит в неге, как голубка – в облаках. Пусть нежится в мечтах и будет ангелочком на потайных моих небесах. Пусть изнывает от любовных переживаний и познает тайну сладострастия. Нежели опустят меня на землю и заставят страдать из-за куска хлеба».

– Фу, что за кошачьи нежности! – одернула Джульетту Риана. – Придумала, насочиняла, очередная дурная затея. Твой взбалмошный характер, распущенный нрав тянут к блуду – любви между вами нет. Приключений ищешь на непокаянное, неугомонное и окаянное место. Эстрогены покоя не дают, завязла в плотских удовольствиях. Знаю я Леона, наслышана, слащавый кобель! Ты проиграешь спор. Зря ввязалась.

Джульетта не слышала Риану.

«Он, только он. Взгляд, манеры, стать – все сводит с ума. Время познать все, познать сполна, познать с ним, а дальше – куда удача выведет. Он дарован свыше. Отвязанная, распашная – с ним! Для него доступна всегда: и ночью, и днем, в любую минуту и секунду. Доступна вся! Скажет раздеться – разденусь; скажет вывернуться наизнанку – вывернусь; скажет встать на голову – встану! С той первой встречи и ночи прошло более двух недель, а я все не могу сосредоточиться на окружающем меня материальном мире. Всё до куличиков – подруги, болтающие и любопытные; Али бей, альфонс – нервный и жадный; работа – скучная и малооплачиваемая, квартирка – с видом на унылый заброшенный сад. Устала корчить из себя милашку, светскую львицу, аристократку, успешную, самодостаточную! В моем мире мечтаний осталось одно неосуществленное желание – дамское счастье в виде удачного замужества. О чем сейчас говорит Риана, чего хочет? Хочет, чтобы я добровольно отреклась от борьбы за свое счастье? Странная у меня подруга. Пусть Леон продолжит дарить радость, пусть продолжит нежить и любить, пусть балует подарками, содержит и опекает! Пусть за его могучими плечами мне будет покойно и надежно!

«Как мало требую от жизни, как мало прошу от нее», – решила бы я пару лет назад.

Позовет под венец – сотворится великое чудо! Что, что для этого должна сделать? Кем стать для него, чтобы чудо свершилось? Что сделать, чтобы выиграть спор и утереть подругам нос? Почему встречи с ним родили вместе с наслаждением тревогу и страх, обнажили душевные раны?! Я счастлива и одновременно растеряна. Все ужилось!

На край света побрела бы, только бы приластиться к нему… Его прикосновения, его упругий торс, его настырность и фантазии – все возбуждает и пленяет! Я научилась быть послушной и прилежной ученицей, подчиняюсь всем его командам, исполняю все его капризы. В моменты покорности – зависаю между явью и негой.

Удовольствие, которое он доставляет, сильнее любого яремного опиума, крепче любого хмельного напитка. Есть с чем сравнить, прошла через все: постельный жанр изучила и познала с малолетства, пила винцо, курила «марью», но все, что познала до него, – жалкая пародия, а сладости-то было мало! Он отвесный маг? Или я изголодалась по отношениям? Кто он, откуда взялся? Знала, слышала о нем. Но не ожидала, что он сможет перевернуть меня. Он проник во все мои сокровенные мечты, тонко прочуял и обаял меня. В любовных играх разогреет и разожжет страсть, возбудит чувства и тело, да так, что из бархатной кокетки я превращаюсь в буйное, дикое и ненасытное существо! Жажду, желаю его в любом качестве, в сане любовника, в шкуре животного, в качестве надзирателя, палача, врача!

Ожидания свидания несносны, ожидание момента изводит, истома томит, видения забирают покой и сон.

Свидания долгожданный миг – глаза заволокла истома, от прикосновений его трепещет мое тело! Он олицетворяет то, о чем я и не мечтала. Вечно зовущий и будоражащий Эрос спустился с небес в нашу с ним спальню, объединил все: блаженство, безрассудство, блуд!»

Сказитель «Книги судеб»:

…Она познала все прелестные места свои и наслаждалась тем, что женщина, что может ненасытной быть!

Ее покорность окрылила Льва, блаженный трепет переполнил все его тело!

В порыве чувств и соприкосновения тел рождается истома – Джульетта беспомощна, она обречена, ведь неги пелена застлала взор ее, околдовала разум.

Творенья мира все, все звезды, все пути – всё создано в эти мгновения для двух бесстыжих тел, для двух сердец и душ.

«Ты не познала аромат истомы, Риана. Чтоб жажду сердца утолить, должна познать ее. Чтоб в слабости, после всего, в бессилие впасть. Ведь только так покой душевный обретешь.

Всех этих прелестей земных ты не пытаешься познать, Риана.

И даже в самый яркий день ты света белого не видишь, и тела своего, что взято напрокат у Бога, не пользуешь по назначенью, ниспосланному Его Величеством – Божественным Творцом!

И зря, быть может, в этот мир тебя Творец явил!»

Джульетта взглянула на подругу – та продолжала клеймить Леона.

«Несчастная, так и проживешь, не испытав и не познав ни минуты кричащего блаженства!

Рассказать все в мелочах – не поймет, разнесет, сорока, придумает, приврет, добавит и опошлит! Пусть тайна при мне останется! А болтовня – при ней!»

* * *

Для Джулии боль в миг совокупления блаженна.

Она то стонет, то глотает воздух, впивается то в плоть Лео, то в одеяло!

В беспамятстве, закрыв глаза, кусая локоны своих волос, то о пощаде молит, то от наслаждения щебечет бессвязные слова!

И разве в этот миг он разберет, поймет их?

Заслышав жалобные стоны, Лев темп сбавляет.

Боль притуплена истомой, и сладострастий им не счесть.

Ох, эти встречи! Ах, сколько раз Леон, неутомимый покоритель дамских тел, даритель чувств, рабу страстей – Джульетту, привел в смятение благое и бражное!

Симфония для тел искусно сыграна: он – смычок, она – струна, от натяжения прошла приятная волна… до изнеможения обоих смычок играет на струне!

Джульетта оказалась – гибкая, растяжная струна!

Нутро взрывается, и миллиарды атомов, как тысячи миров при сотворении Вселенной, в белесом переливе изливают нектар любви и соки наслаждения.

В эти мгновения Джульетта беззащитна, ведома и слаба.

 
Кто угадает тайные желанья дамы,
Тот ключ имеет не только к телу,
Но и к душе ее!
Не угадал – карай себя, но не ее!
 

* * *

«Какое наслаждение – не думать о пути, о трудностях, какая прелесть – быть ведомой. Какое счастье – быть желанной, быть беззаботной, получать подарки, не зависеть от зависти и желчи, слыть благополучной и богатой».

Глаза бестии сверкали.

«Художница – большой ребенок, мне хорошо с ней, не знаю, полюблю ль ее за баловство, за пылкий нрав? Судьба покажет».

3

Леон пригласил друзей: Кларка, Романа и Андрея. Джульетта – своих подруг: Руни, Элизу и Катрин. Погода была великолепна, все располагало к тому, чтобы приятный вечер провести.

На летней террасе итальянского ресторана «Dolce Vita» ужин подходил к концу. Компания перешла к десерту. Потекла беседа. Никто из подруг не хотел отставать в красноречии.

Руни:

– Любовь для женщины – ее оружие, ее защита, и в ней ее сила. Если женщина мудра, умна, то обязательно через это чувство покорит мужчину.

Элиза:

– Любовь крепнет, если того хочет женщина, и наоборот. Женщина властвует над мужчинами благодаря любви!

Кларк:

– Правильно, милые дамы. Любовь ушла, не удержали ее – следом безвозвратно теряете и власть над желанным вам мужчиной!

Джульетта:

– Мужчины испокон веков нуждались во внимании нашем. Им для полноты жизни необходимы и ласка, и забота, и лесть, и похвала. Хула же – яд для мужчины.

Андрей:

– Мужчине необходим положительный эмоциональный заряд. Если женщина обладает не только терпением, но и умением создать положительную ауру в доме, то успех и процветание очагу гарантированы, – и он мило взглянул на Джульетту.

Все заметили этот взгляд.

Руни:

– Мужчина – вол, перегрузишь – надорвется! Недогрузишь – разленится, много не напашет.

Джульетта:

– Мужчины подвиги вершат, и главное – благословить их вовремя, ни в коем случае не сдерживая их благородного порыва. Пусть ваш любимый, ваш герой пребывает постоянно в гармонии со своим мужским эго.

– Да-да, – не отставала от подруги Руни, – дамы, не внимающие этим простым советам, недополучат полноценного внимания! Иначе, девочки, удача вас покинет!

«Ангелы спустились с небес на эту итальянскую террасу и за этот стол», – подумал каждый из сидящих мужчин.

Джульетта:

– Парни уходят от зануд.

Катрин:

– Все придет само, если не путаться у мужчин под ногами, а набраться терпения и ждать их с охоты.

– Нельзя любимого сравнивать с кем-либо, – Кларк посмотрел в сторону Катрин, затем на Элизу. Обе засверкали улыбками. – Если эта тема открыта вами, то через время она вернется бумерангом, и, поверьте, мы вернем должок, и с удовольствием будем сравнивать вас с кем-либо.

– Кларк прав, мужчины всегда правы, – поддержала Кларка Элиза. – Вас нельзя сравнивать, как и нельзя стравливать между собой. Вы все равно найдете общий язык, а мы останемся с носом.

– Глупышки идут на это, – вставила Руни.

– Зло – среднего рода, и сотворить его возможно при участии двоих: мужа и жены, мужчины и женщины. Породишь зло – потопишь корабль, на котором зиждилось твое благополучие, – не унималась Катрин.

– Юная дама – это котенок, который рано или поздно станет кошкой! – милым и проникновенным голосочком пропела Джульетта. – Когда ты решил передохнуть, он непременно примется резвиться, носиться по дому, поднимет шум, перевернет миску. А стоит приласкать, погладить – он вредничает, кусается, фыркает, и наоборот – ластится в самый неподходящий момент!

– А став взрослой кошкой, – добавила Руни перчинки, – будет ревностно относиться ко всему, что незнакомо, в том числе и к вашим новым друзьям.

– Сила мысли не должна перебивать силу аппетита! – объявил Леон и принялся за фруктовый десерт.

– Желания должны бы научиться отдыхать… – заметила Джульетта.

– …и не должны притом в капризы превращаться, – парировал Леон. – К примеру, я хочу тебя, а ты хочешь пошопиться. Поди разбери, чей каприз важнее и кому терпение впрок.

– Лучше выспаться и опоздать, чем, не опаздывая, раздражать! Это мой девиз.

– А мой девиз, Джульетта, – долгие отношения возможны при условии частых разлук! – тут же нашелся Леон.

– Пусть в отношениях присутствует флирт, чем его место займет безразличие, – разбила диалог пары Элиза.

Ее злило одно обстоятельство – как быстро Джульетта приватизировала Леона. Взглянув на Кларка, Элиза улыбнулась и продолжила:

– Флирт означает: мы еще дружны! А безразличие и непонимание могут закончиться предательством и изменой!

– Любовь многогранна – ее грани остры, ее полет непредсказуем, ее страсть слепа, ее гнев неуправляем, разлука жадна, объятья трепетны, – Леона понесло. – Ее желанья скоротечны, чувства всепоглощающи, ее решения нелогичны. Ее враги – обида, страх и ревность, а спутники – забота и терпение!

Джульетта удивилась:

– И когда ты успел все это сочинить и сконструировать, мой милый?

– Ты питаешь, золотая моя! Кто же еще?

В этот теплый летний вечер было сказано много чего нескучного. Разговоры о любви и дружбе, о литературе и поэзии. Руни прочла несколько сочиненных ею стихосложений.

Разошлась компания далеко за полночь.

4

– Вы видели, как смотрела на меня Элиза?

– Кларк, а мне желаннее Джульетта! – прервал его Андрей. – Был занят ею, не твоей Элизой, не тем, как смотрит на тебя она!

– А мне мила Руни! Отдал бы за нее немало я добра – она моя, моя, моя! Не спал всю ночь и лишь о ней мечтал! – выдал тираду Роман и, глянув на Андре, продолжил: – А на Джульетту ты не гляди, ее Леон приметил. И коль приметил он, то шансов маловато у тебя.

– Он не женат, а я женат. Мне не помеха – ни его геройство, ни бахвальство. Я сам герой, сам гений, сам себе ковбой! Смотри, чтоб не увел Леон твою Руни. Она ведь не твоя еще. Для бабника Леона дружба с Джулией лишь предлог – он подбирается к Руни! Зря не кряхти, Роман, такую диву покорить тебе не по плечу. Леона рученьки – прихватистей да посноровистей твоих.

– Кларк, и ты решил тягаться с Гением? Элизу он не покорил еще, но ведь она в его курятнике, не в твоем. Он топчет кур, не ты! Иль ты, как мы, решил нос утереть ему, и проучить зазнайку-выскочку Леона-Моську! Да и к тому же ты женат, как и Андрей. По силам ли и по зубам тебе заполучить Элизабет?

– Тягаться будет он со мной, не я! Ох, как сказал – не Цицерон ли я, не Цезарь ли?

– А может, Цуцик ты?

– А как смотрел ты на Руни!

– А ты – на Джулию свою.

– А на Элизу – я.

– Ну что, ребята, так и будем в курятнике Леона тихо сохнуть? Андрей, отбить Джульетту сможешь у Леона? Силенок хватит? – подтрунил Роман женатого Андрея.

– Да запросто! А ты в ответ готов прибрать к рукам Руни?

– Конечно, да! Ведь не простак же я, ведь я ж Роман! Роман обязан как в романах жить-любить, крутить романы и кутить!

– А ты Элизу сможешь, Кларк, съюлить? Что замолчал? Не дышишь? Что, перетрухал?

– Раз вы тех двух решили отлюбить, то почему бы не рискнуть и мне! Коль кто по нраву мне – ничто не остановит и не отпугнет меня!

– Пари заключим?!

– Пари?

– Да-да, пари!

– Кларк, ты Элизу соблазни, а я – Руни, а ты, Андре, – Джульетту!

– И за какое время?

– Здесь спешка ни к чему.

– Тогда готов я!

– И я готов рискнуть.

– И я.

– А коль продует кто пари?..

– Полтинник щелбанов!

– Так это чересчур! Не дети ж мы! Продувший платит двухнедельное турне – тому, кто в споре победит! Что, по рукам?

– Да, по рукам!

– Всё, по рукам!

– Все победим – и все рванем! При дамах все, при славе, при делах!

– Никто не должен о пари узнать – ни дамы, ни Леон!

– Я принимаю.

– И я! Никто так никто!

– А кто пари раскроет, тот прослывет ослом, тому сто щелбанов плюс миллион за болтовню!

5

«Я найду дорогу в его подсознание, разгадаю все его тайны, постигну сокровенное, подберу ключ к его эго.

Завладела телом – овладею и душой!

Учту все – из прежних ошибок сделаю выводы.

Невозможно удержать мужчину жеманством, кокетливыми манерами, искусно отработанными “па”. Для такого ловеласа как Леон этого мало.

Я поступила правильно: не стала усложнять, гадать и подгадывать.

Я просто настроила свои “антенны” на его частоту – и крепость распахнула свои ворота!

Леон впустил меня в свои бастионы!

И я вошла без боя!

Осталась великая малость – покорить его сердце.

Женщина может быть предлогом для войны, но участницей военных действий – никогда.

Пусть за него, Леона, воюют мои подруги, я воевать не буду! Буду смотреть на их потуги и наслаждаться их битвой».

Лео нравилось все, что Джульетта творила на любовном ложе. Ее фантазии отличались изяществом.

Манеры, игра, актерство манили.

Голос, стоны, поцелуи пьянили.

Он задарил ее подарками – она была неподдельно счастлива.

Джульетта потакала его капризам умело.

Ее капризы больше забавляли, нежели настораживали Гения.

Ему хотелось радовать и баловать ее, и он искренне не желал видеть ее грустной.

«Такого склада женщину – ищу я и желаю? Она ли это?!»

Он ждал встреч с Джулией – искушенной соблазнительницей, целомудренной грешницей, милой сердцу художницей!