Buch lesen: «Купец»

Пролог

В кабаке, расположенном посреди наемнических кварталов, было как всегда. То есть шумно, грязно, дымно, пьяно. Но пьяно в меру. И, несмотря на обилие оружия – вполне безопасно.

Патрули княжеских дружинников следили за кварталами наемников с особым тщанием, так что здесь, как и во всем Сибирске-на-Оби, царил порядок. За пьяный дебош, драку и тем более убийство, совершенное в стольном граде Великого княжества Сибирского, запросто можно было лишиться головы, вылететь за городские стены или отправиться в вечную ссылку на прикотловые заставы. Наемники об этом знали. Буйных и дураков среди них не было.

Молодой купец сибирской Купеческой гильдии Виктор Тесов по прозвищу Золотой вошел в забитый вооруженными людьми кабак, даже не прикоснувшись к торчащему из-за пояса пистолю-самопалу и не дотронувшись до рукояти палаша. Здесь ни к чему всякий раз хвататься за оружие. Здесь спокойно. Здесь – Сибирск.

Виктор огляделся.

Знакомая картина. Просторный зал. Присыпанный опилками пол. Маленькие, но частые окошки. Кондовые деревянные столы и тяжелые скамьи – вперемешку с легкой, покоцанной и потрескавшейся пластиковой мебелью, оставшейся после Бойни. Гул голосов, острый запах человеческого пота и дразнящие ароматы с кухни…

В центре зала между бревенчатыми подпорками-колонами тихонько бренчит на гитаре седой Сказитель. Аккомпанируя себе легким перебором струн, старик читает былину о жизни до Бойни. Былина, судя по всему, не новая: Сказителя слушают немногие, да и то вполуха.

За массивными дощатыми столами и «кафешными» столиками из пластика сидят наемники. Перекусывают, отхлебывают из кружек, ведут неторопливые беседы. Любой из бойцов готов прямо здесь заключить сделку с заказчиком и немедленно приступить к работе, а потому все свое снаряжение посетители кабака держат при себе. Или на себе.

Шлемы, щиты, кольчуги, кожаные и металлические пластинчатые панцири, толстые курки с нашитым железом… У многих доспехи усилены прочными пластиковыми вставками. На двоих Виктор заметил старинные кевларовые бронежилеты. У одного была такая же древняя каска-сфера с забралом из ударопрочного стекла и заштопанной тканевой обшивкой.

Ну и оружие, конечно. Висящее на поясе, прислоненное к столам, стульям, лавкам и стенам, сваленное грудами по углам, воткнутое в земляной пол и просто лежащее под ногами… Мечи, сабли, секиры, алебарды, копья, палицы, арбалеты, ручницы-самопалы…

А вон – словно выставленный напоказ пистолет в прохудившейся кобуре. Настоящий. «Макаров». Не чета пистолю с кремниевым замком, заткнутому за пояс Виктора. А там вон – охотничье ружье-двустволка с примотанным под дульным срезом граненым штыком. В кабаке было как минимум два Стрельца.

Но это все не то. Ага! Виктор увидел, наконец, что искал. Вернее, кого.

Он направился к дальнему угловому столику, за которым сидел в одиночестве невысокий крепыш с худощавым лицом, помеченным шрамом у правого виска. Наемник был в старинном броннике, дополненном кольчужными рукавами и подолом, металлическими наплечниками и горловой защитой. На штанах нашиты железные бляхи и пластиковые наколенники. На сапогах закреплены пластины поножей. Весь доспех выкрашен в зеленый лесной камуфляж.

Из-под подлокотника пластикового кресла в земляной пол упирались камуфлированные ножны длинного прямого меча, пригодного как для пешего, так и для верхового боя. На грубо сбитом деревянном столе лежали автомат Калашникова и клепанный шлем с наносником и кольчужной бармицей, прикрывающей затылок – тоже в зеленых маскировочных пятнах.

Наемник что-то сосредоточено жевал. Как и те двое, с пистолетом и ружьем-двустволкой, он тоже был Стрельцом.

Виктор подумал, что трех Стрельцов сразу в одном кабаке теперь увидишь не часто. Простых-то стрелков много: арбалетчики, лучники, бомбардные канониры, самопальщики, обслуга тяжелых стрелометов… А вот Стрельцы встречаются все реже. Мало кто в наше время обладает старыми, до Бойни еще изготовленными, не испорченными, не поржавевшими, не изношенными и не «убитыми» от частого употребления стволами. Мало кто обучен с ними обращаться, чинить их, ухаживать за ними, правильно пристреливать и убивать с их помощью, не растрачивая понапрасну дорогих боеприпасов. Мало кто использует сохранившиеся патроны не как ценный товар или ходовую обменную валюту, а по прямому назначению.

Нынче Стрельцы – особая каста. Их опыт, навыки и умения передаются из поколения в поколение, от отца к сыну. Для простых же смертных, не прошедших Стрелецкое посвящение, старое оружие – табу. Да, его можно подержать в руках, им даже можно торговать, но вот пользоваться… На такое сейчас решится не каждый. Давно подмечено: старое оружие чувствует и не признает не-Стрельцов. Оно разрывается у них в руках, ломается, клинит и отказывается стрелять в самый неподходящий момент, или наоборот, вдруг палит само по себе, когда этого никто не ждет, убивая хозяина, его друзей или случайных ни в чем неповинных людей.

Возможно, правда, за этим поверьем кроется всего лишь банальное неумение обращаться со старыми стволами. Так или иначе, но у Стрельцов подобных неприятностей почти не случается, а не-Стрельцов, пытающихся искушать судьбу, осталось мало. Виктор и сам больше доверял своему палашу и простенькому кремневому пистолю, чем древним скорострельным самопалам. Да чего уж греха таить – их он откровенно побаивался.

Впрочем, исправное старое оружие и боеприпасы к нему встречаются сейчас редко и стоят дорого, так что обзавестись сразу и тем, и другим не всегда могут даже опытные Стрельцы. А то, что у них есть, Стрельцы стараются использовать лишь при крайней необходимости. Разумная экономия истощившихся ресурсов…

* * *

– Приятного аппетита, А-Ка, – пожелал Виктор обладателю автомата и меча. – Не помешаю?

– Золотой? – наемник удивленно поднял бровь, от чего шрам на его виске чуть изогнулся. – Рад тебя видеть, дружище! Присаживайся.

Стрелец кивнул на пустующий стул напротив. Крепкая жилистая рука сдвинула в сторону шлем и «калаш», давший наемнику короткое и звучное прозвище.

– Не голоден, купец?

– Нет, А-Ка, спасибо, – качнул головой Виктор. – Я по делу. Поговорить надо.

– И, кажется, я догадываюсь о чем, – хмыкнул наемник. – Снова хочешь везти обоз?

– Хочу, – кивнул Виктор, глядя в глаза собеседнику. – Нужны люди. И хороший Стрелец, готовый возглавить охрану.

Виктор перевел взгляд на автомат собеседника.

– Лучше всего, если это будешь ты.

А-Ка ненадолго задумался.

– Я подозревал, что в Сибирске ты долго не усидишь, Золотой, – наконец, произнес он, – но не думал, что придешь ко мне так скоро.

Виктор молча ждал.

– В прошлый раз мы едва уцелели. Потеряли много людей и почти весь твой товар.

– Я помню, – вздохнул купец. – И сразу предупреждаю: в этой экспедиции будет не легче. Скорее, наоборот. Поэтому плата – две цены от обычного. Каждому участнику похода.

Наемник внимательно посмотрел на Виктора.

– Больше обещать не могу, А-Ка. Но это – гарантированный минимум. А мое слово крепкое, ты знаешь. Если торговля будет удачной, и обоз вернется благополучно, каждый получит сверху столько же. Ну и Стрельцу – возмещение потраченных боеприпасов, разумеется. Как всегда.

– Две цены от обычного, говоришь? – прищурился А-Ка. – Звучит м-м-м… пугающе. Куда намылился-то?

– В Нижний Приуральск.

Наемник тихонько присвистнул:

– Вот как! Рисковый ты парень. – = Помолчал. Добавил: – Но это мне в тебе и нравится, купец.

– Так ты согласен, А-Ка?

Стрелец усмехнулся:

– А когда я отказывался?

– Значит, по рукам?

– По рукам, Золотой.

Они скрепили предварительный договор рукопожатием. Впрочем, уже можно сказать не предварительный, а состоявшийся. А-Ка, как и Виктор, умел держать слово.

Хорошо… В глубине души Виктор опасался, что после предыдущего неудачного похода Стрелец не согласится участвовать в новой экспедиции. А ведь А-Ка был не просто надежным, неоднократно проверенным спутником. Он уже успел стать другом, на которого Виктор мог положиться в любой ситуации и при любых обстоятельствах. Никакому наемнику купец не доверял так, как этому автоматчику.

* * *

Хлопнула дверь. Звеня железом и постукивая доспешным пластиком, в кабак вошли патрульные дружинники – четверо хорошо экипированных латников. На каждом поверх доспехов – накидка с гербом Сибирска: зеленый соболяк на белом фоне. Двое с мечами, один с арбалетом, один с карабином. Тоже Стрелец, только княжеский.

Дружинники осмотрелись. Молча, так и не проронив ни слова, вышли.

– Ишь, бдят… – усмехнулся А-Ка.

– И правильно делают, – ответил Виктор.

– Да, наверное, – согласился Стрелец, и вновь посмотрел на купца. – Золотой, это, конечно, не мое дело, но все-таки хочу задать один вопрос.

– Спрашивай.

– На какие шиши экспедицию снаряжаешь? Ты же в прошлый раз почти всего добра лишился. Товар с единственной оставшейся повозки сбрасывал, чтобы раненых везти. Неужели снова наторговал на поход?

Виктор поморщился. Вопрос был больной и неприятный. В принципе, на него можно было не отвечать, но Стрельцу лучше ответить.

– Наторгуешь здесь, как же, – вздохнул он. – Без дальних походов хорошей торговли не будет.

– Тогда как?

– В долги влез. Заложил, что было. Взял под процент чужой товар.

– К тебе что, вернулась твоя золотая пуля? – А-Ка многозначительно постучал по лбу. – И вышибла, на фиг, последние мозги?

Свое прозвище Виктор получил, когда, отстреливаясь от таежных волкопсов, израсходовал весь запас свинца и зарядил пистоль золотым – дорогой иноземной монетой, привезенной ордынскими купцами. Именно тем «золотым» выстрелом он снес вожаку волкопсовой стаи полголовы и спас обоз. А-Ка иногда в шутку напоминал об этом случае, но сейчас Стрелец и не думал шутить.

– У меня нет выбора, – насупился Виктор. – Торговля в долг – единственный шанс быстро встать на ноги.

– Э-э-э, да ты еще более безбашенный, чем я думал, – неодобрительно покачал головой А-Ка. – А если опять обоз потеряем? Прогоришь ведь совсем. Из гильдии выгонят. В долговую яму попадешь. Или вообще за стену вышвырнут на фиг.

В окошко над столиком А-Ка хорошо видна была городская стена: наемнические кварталы располагались как раз возле нее. Высокая, такая стеночка, надежная, неприступная, охраняемая бдительной стражей. По эту сторону стены можно было жить спокойно. С другой стороны так уже не получится.

– Мои проблемы, – поджал губы Виктор.

– Ну-ну, – задумчиво покивал А-Ка. – Меня вот никогда в купцы не тянуло. И чем больше с тобой общаюсь, тем лучше понимаю, почему. Ты уверен, что тебе это нужно, а, Золотой? Твердо решил идти в Приуральск?

– Да, – отрезал Виктор. – И давай больше не будем об этом.

– Как знаешь, – пожал плечами Стрелец. Помолчал… – С другими купцами объединиться не пробовал?

Виктор покачал головой:

– Другие не хотят сейчас туда соваться. Боятся. Возле Приуральска уже три обоза пропало. Что-то там плохое творится. Опять, наверное, твари из-за Хребта лезут.

– О пропавших обозах я слышал, – вновь кивнул А-Ка. – Ну а если к княжескому каравану пристать?

– Не берут. Говорят, обуза не нужна – свой бы груз до Приуральска довезти. И дорого получится за охрану дружинникам платить. Я сейчас столько не потяну. Да и вообще, – Виктор махнул рукой. – Князь тоже медлит с отправкой каравана. Выжидает. Так что по-любому самим идти придется.

– Тогда давай о деле, – посерьезнел А-Ка. – Сколько повозок берешь?

– Уже взял. Три. Две обычные, одна – авто.

– Автоповозка – дорого, – заметил наемник.

– Дорого, – согласился Виктор. – Но без нее никак. Была бы у нас такая в прошлый раз – не увязли бы на тракте.

– Ладно, тебе виднее. Вооружение на повозках есть?

– Малые бомбарды, стрелометы.

– Быкони?

– Как обычно. Тягловые и верховые. Осталось только команду набрать. Не большую, но толковую. Поможешь? Ты ведь наемников знаешь. как облупленных.

– А что, прежней команде прошлого похода хватило? – прищурился А-Ка.

Стрелец угадал.

– Не все такие сорвиголовы, как ты, А-Ка, – вздохнул Виктор.

– И как ты, Золотой, – не остался в долгу наемник.

– Так поможешь?

– Легко. Из свободных и толковых бойцов все сейчас здесь, в кабаке.

– Кого посоветуешь?

А-Ка обвел помещение задумчивым взглядом:

– Хм… Подходящие кандидатуры есть, конечно, но вот с кого бы начать-то? – пробормотал он, что-то прикидывая.

– Лекаря бы нам, – подсказал Виктор, вспомнив, сколько в прошлый раз было раненых и погибших от ран. – Желательно, чтобы и врачевать умел и в бою подсобил, если что.

– Ах, лее-екаря… – А-Ка расплылся в странной улыбке. – Тогда тебе нужно начинать вербовку во-о-он с того типчика. Видишь, бычара в углу с кистенем на поясе?

– Ну.

– Костоправ это. Попробуй его уговорить.

Бородатый детина с мрачным лицом, облаченный в кожаную броню, обшитую металлическими и пластиковыми бляхами, не производил впечатление дружелюбного и общительного человека. Незнакомец уплетал что-то из тарелки, больше похожей на котелок не самых маленьких размеров. Губы здоровяка при этом недовольно кривились, а глаза неприязненно зыркали из-под сведенных бровей. С пояса незнакомца свисала на цепи увесистая гирька на цепи, усеянная небольшими шипиками. Этот бугай под два метра ростом больше походил на костолома, чем на костоправа. С таким не то что говорить не хотелось, даже подходить к нему желания не возникало.

– Сразу предупреждаю: с ним будет нелегко, – заметил А-Ка.

– Почему?

– Так… – Стрелец пожал плечами. – Нелюдимый он. Ругачий. Тот еще мизантроп.

– Ну а лекарь-то хороший?

– В Сибирске лучше не найдешь. Да и во всем княжестве, пожалуй. Он раньше, кстати, в княжеской дружине служил, но… В общем, не удержался там. Часто конфликтовал с начальством.

– Как его звать?

– Я же говорю – Костоправ. Кликуха такая. Хотя я бы его назвал мозгоё-о… м-м-м, в общем, неважно. Он однажды быконю вывихнутую ногу вправил. Прочем голыми руками.

– Разве такое возможно? – изумился Виктор.

– Этот смог. С тех пор его иначе как Костоправ никто и не называет. В принципе для лекаря самое то погоняло.

– А кистинек у него на поясе – тоже чтобы кости править? – спросил Виктор. – Или мозги?

– Не-е, это для самозащиты, – усмехнулся А-Ка. – Костоправ, кстати, кистенем прекрасно владеет. Равно как дубинкой, палицей, булавой и боевым цепом – и малым, и большим. А уж как при этом матом кроет… – Стрелец закатил глаза. – Заслушаешься! В общем, попытай счастья, купец. Только когда он тебя пошлет, сразу не уходи, не обижайся и в драку не лезь. Костоправ просто человек такой… непростой.

– А он пошлет?

– Непременно, – заверил А-Ка. – Он всех посылает. Как правило. Поначалу. Короче, Золотой, если сможешь вербануть Костоправа, то остальных и не заметишь, как уломаешь. Так что давай, дерзай…

* * *

Когда Виктор подошел к столику лекаря, Костоправ на него даже не взглянул. Содержимое тарелки явно занимало наемника больше, чем потенциальный работодатель. Бугай поедал густое варево, громко чавкая и не очень заботясь о приличиях. Большая деревянная ложка в его лапище казалась хрупкой и миниатюрной безделушкой.

– Добрый день, – поздоровался Виктор с затылком и литыми плечами, склонившимися над столом. – Извините, что беспокою.

– Занято, епть! – раздраженно буркнули в ответ. Лекарь и не думал, поднимать глаз от тарелки.

Невежливо получалось, совсем невежливо.

– Приятного аппетита, – Виктор все же повторил попытку культурно завязать разговор, мысленно желая лекарю подавиться.

– Ты че, совсем тупой? – Костоправ глянул на Виктора так, словно в нем крылось все зло этого мира. – Я же сказал, мля: занято.

Виктор почувствовал, как у него начинают чесаться руки. Увы, проучить наглеца самым простым и действенным способом нельзя. Устраивать драку в Сибирске, да еще и в наемничем квартале – себе дороже выйдет.

– Кем занято? – процедил Виктор. – За столиком никого кроме тебя нет, – желание общаться на «вы» с этим уродом пропало напрочь.

– Мною и занято, – фыркнул Костоправ. – Так что отвали на хрен. Катись, откуда пришел.

Посчитав беседу исчерпанной, он вернулся к вычерпыванию содержимого тарелки.

Не, ну не сволочь, а?

– Я полагал, в этом заведении наемники ищут работу, – сухо произнес Виктор.

– Вообще-то, мля, сюда люди еще пить и жрать ходят.

– А если пить и жрать не не что будет?

– Слушай, ты, хмырь тупорылый, – на него снова соизволили взглянуть. Так, искоса, мельком, не прекращая приема пищи. – Я только вчера вылечил одного богатенького лоха, вроде тебя, так что на кабак у меня хватает.

– И все-таки я распишу тебе свой расклад, – с трудом сдерживаясь, выдавил Виктор. – Может, понравится. А ты пока жри и слушай.

– Да по хрену мне твои расклады! Клал я на них с большой колокольни, так что засунь их знаешь куда?

Какой-то неправильный у них выходил разговор. Виктор чувствовал себя так, будто, не он нанимает Костоправа, а наоборот. Купец всерьез задумался над тем, нужен ли вообще в обозе такой лекарь. Виктор покосился на А-Ка. Тот энергично и ободряюще кивал. На губах Стрельца застыла улыбка – то ли сочувствующая, то ли насмешливая: так сразу и не понять. Ну, ладно…

Виктор вкратце обрисовал ситуацию:

– Я купец. Веду торговый обоз в Приуральск…

– Где сейчас хрен знает, что творится, и откуда хрен выберешься? – тут же перебил его Костоправ.

– Да, именно туда. Нужен лекарь. Мне порекомендовали тебя.

– Какая падла?

– Не важно.

– Ну и пошел ты…

Хватит! Виктор сел за стол Костоправа. Без приглашения и разрешения.

– Давай поговорим по-человечески, Костоправ!

Он решительно отодвинул тарелку собеседника в сторону. Лекарь аж поперхнулся от такой наглости.

В кабаке вдруг стало тихо. Казалось, добрая половина посетителей уставилась на Виктора. Так смотрят на смертника. Или на несчастного дурачка, совершившего самую большую глупость в своей жизни.

– Ах, ты ж, су-у-ука, – почти ласково протянул лекарь. Взял тарелку. Снова пододвинул к себе. И заработал ложкой – заметно быстрее, чем раньше. Судя по всему, только что высказанная в адрес Виктора характеристика была лишь прелюдией. Главная тирада прозвучит чуть позже – когда Костоправ доест. Но немного времени у Виктора еще оставалось.

– Плачу по двойному тарифу и вчетверо больше стандартной таксы Купеческой гильдии, – снова заговорил он, едва превозмогая желание макнуть собеседника мордой в остатки жирного варева. – Если поход будет удачным – добавлю столько же.

Костоправ молча скреб ложкой по дну тарелки.

– Кормежка – моя, транспорт – мой, быкони – мои. От тебя требуется врачевать в пути больных, калечных и раненых, не отсиживаться в сторонке, когда дело дойдет до драки, и подчиняться мне. Только подчиняться не так, как ты подчинялся своим десятникам и сотникам в княжеской дружине.

Костоправ доел.

– Ну? Что скажешь? – спросил Виктор.

Костоправ сказал.

Он долго, обстоятельно, со вкусом и смаком, часто перемежая витиеватый монолог изощренным матом, живописал о том, что в самом скором будущем намерен проделать с приставучим купцом, не дающим спокойно поесть наемнику, у которого нет ни желания, ни настроения ввязываться в дурацкую авантюру. Речь шла главным образом о труднореализуемых в действительности, но очень красочно обрисованных сексуальных фантазиях маньяка-извращенца, помешанного на использовании в своих гнусных целях самых разных подручных средств. Начал Костоправ с пистоля и палаша Виктора, потом перешел к своему кистеню. Затем, дабы усугубить воображаемые мучения жертвы, пустил в ход прочее огнестрельное и холодное оружие, имевшееся в кабаке. Потом очередь дошла до кухонной утвари, предметов мебели и множества других вещей, которые обычный человек никогда бы не додумался применять подобным образом. Обычный – нет, но у Костоправа фантазия в этом плане была поистине безграничной.

Когда лекарь, наконец, заткнулся, Виктор глубоко и шумно вдохнул. Выдохнул… Строгие законы Сибирска сурово карали за рукоприкладство, однако свободу слова они не ограничивали. Может, потому и появлялись здесь такие уникумы, как Костоправ. Но если лекарь считает, что крыть матом горазд только он один, то это глубочайшее заблуждение.

Уже было ясно, что завербовать Костоправа не получится и Виктор дал себе волю. Гнев, сдерживаемый все это время, воплотился в словесные формы, от которых уши вянут как осенние листья. Теперь уже все посетители кабака без исключения, затаив дыхание, следили за бескровным поединком купца и лекаря.

После длинной и лихо закрученной ответной тирады, Виктор поднялся из-за стола, собираясь уйти. Костоправ смотрел за него удивленным и немного задумчивым взглядом. В глазах лекаря читался неподдельный интерес.

– Так сколько, говоришь, ты платишь за работу, купец? – вдруг широко оскалился он.