Buch lesen: «Тысяча смертей и одна жизнь»

Глава 1. Верующая семья

Когда-то давно жила в одной деревне молодая пара. Они были не богаты и не бедны. Все соседи их очень любили, так как эта пара была со всеми вежлива, помогала всем в трудную минуту, была очень трудолюбива и очень внимательна ко всем окружающим их людям. Девушку из данной прекрасной пары звали Азуми Дэнка. Она была дочерью старого кузнеца, который был единственным кузнецом в их деревне и помогал людям с инструментами для работ в поле, и для ухода за домашним скотом. Отец Азуми был очень верующим человеком и всегда говорил о том, что чтобы не случилось на всё воля богов. Если случается какое-то несчастье, то это боги испытывают людей, чтобы узнать какого счастья они будут достойны в жизни или если у человека очень много счастья, то боги посылают ему испытание соизмеримо с его счастьем. Так и случилось с Азуми после встречи с её первой и единственной на всю жизнь любовью Судзу Хакамура. Судзу был бедным путешественником – музыкантом из далёких стран. Он родился в семье одного из старейшин принадлежащих знатному роду. Отец Судзу хотел, чтобы его сын стал самураем – Хато (личной охраны сёгуна), всегда имел титул знатного рода и после смерти отца смог достойно занять его место. Но Судзу будучи ещё ребёнком видел свою судьбу в другом свете. Играя во дворе своего дома, его всегда сопровождал прислуга и старый друг – Акуно Мидзо. Акуно был стар. Всю свою жизнь он прослужил семье Судзу и потому заслужил полное доверие отца Судзу, и своего господина. Акуно развлекал юного господина своими интересными историями о далёких и прекрасных землях, где нет правителей, прислуги, все люди равны между собой, относятся друг к другу на равных и от того живут очень счастливо. И конечно сопровождал свои рассказы игрой на прекрасном и мелодичном музыкальном инструменте, на флейте. Флейта у Акуно была очень старой, потрёпанной временем, а иногда даже казалось, что она вот-вот рассыплется и превратится в прах, выпав из рук старого слуги. Но стоило лишь Акуно поднести эту чудо флейту к губам, как всё в окружающем их мире менялось, приобретало чудесные и яркие цвета. По обыкновению зелёная трава, становилось ярко салатовой или даже изумрудной, река тёкшая всегда в одном и том же русле резко меняла своё направление и тянула свои текучие руки к флейте хотев слиться с ней в один такт и звучать совершенно по иному, солнце казалось, становилось ярче и теплее, его лучи освещали морщинки на лице старого и мудрого Акуно, а пепельный цвет его волос, собранных в длинный, элегантный хвост, который почти касался земли, становился блестящим и серебристо переливался на свету. Всё было прекрасно! Судзу и Акуно проводили очень много времени вместе и стали почти как отец и сын. Акуно был одинок. У него никогда не было семьи, а его родители умерли, когда Акуно только-только исполнилось 3 года. До 10 лет он жил на улице, бродяжничал и воровал. Но в один из дней он очень сильно заболел. Почувствовав сильное головокружение и лихорадочно задыхавшись, он упал без сознания посреди дороги, которая вела через лес от одного поселения людей до другого. Именно на этой дороге его и подобрал молодой господин Хакамура. Акуно был вылечен и спасён. Он поклялся своему спасителю вечной службой и преданностью, но господин Хакамура улыбнувшись, сказал:

– Мне не нужно столь многого, давай пока мы с тобой будем просто друзьями, а ты будешь жить у нас и просто нам помогать.

Акуно был рад такому и сразу же принял предложение юного господина. Шли годы, Хакамура рос, получал чин за чином и вскоре стал одним из благородных старейшин, а Акуно так и остался служить ему. Акуно тогда и не задумывался ни о семье, ни о детях, он лишь хотел полностью отплатить за добро своему старому другу. Он рассказал маленькому Судзу историю своей жизни, объяснив, почему юный господин так дорог ему и почему он так счастлив служить им. Мальчик прыгнул на колени своего слуги, со слезами на глазах обнял миловидного старика, сказав ему, что он самый близкий друг который у него есть и что он самый лучший на всём белом свете. А старик-прислуга продолжал играть, тихо пустив хрупкую и скупую мужскую слезу по своему старому, искажённому временем лицу. Шло время, и господин вырос в достойного юношу, полюбив музыку и истории о прекрасных и далёких местах, где он мечтал когда-нибудь побывать. Однажды отец Судзу вызвал его к себе и сказал, что Судзу должен стать самураем Хато, а для этого ему нужно будет уехать из дома и тренироваться в додзё императорского войска. Судзу не хотел становиться самураем, но под страхом того, что его семья откажется от него, он согласился. Молча поклонившись отцу, юноша вышел из его комнаты и направился во двор. Неся чай господину Хакамуре, Акуно увидел юного господина и понял, что тот чем-то расстроен. Поднеся Судзо чай, Акуно спросил его:

– В чём дело юный господин? Вы чем-то обеспокоены?

–Да, – ответил ему разгневанный Судзу и, бросив кружку с чаем в сторону забора, упал на колени. Упёршись кулаками в землю и склонив голову, Судзу спросил у Акуно:

– Акуно, ты всегда был моим другом, а иногда был даже ближе чем родной отец. Скажи, что мне делать? Неужели я проведу свою жизнь так, как хочет мой отец? Стану таким же, как он? И состарюсь, не побывав в тех прекрасных местах, о которых ты мне так много рассказывал?

– Знаешь Судзу, – сказал Акуно. – Я тоже никогда не бывал в тех местах. Они рождены, выращены и сохранены лишь в моём сердце. Я рассказывал их тебе, чтобы ты жил, рос и шёл по жизни с теми идеалами, о которых я тебе рассказывал. Я хочу чтобы твоими принципами по жизни были: доброта, понимание равенства людей и честность. Я хотел, чтобы ты вырос достойным человеком Судзу и всегда был достойным сыном своих родителей, какой бы путь ты не избрал. Не ругайся с отцом раньше времени и не злись на него. Я попробую с ним поговорить. Может мне удастся на правах старого друга убедить его выслушать твоё желание.

– Спасибо Акуно! Я знал, что ты поймёшь меня! Ты всегда понимал меня, – радостно прокричал Судзу.

– Благодарю вас за добрые слова, но пока я лишь пообещал поговорить и только. Не стоит благодарить меня раньше времени. Он может и не прислушаться ко мне, – охладил пыл юного господина Акуно.

Покинув Судзу, Акуно направился к Хакамуре поговорить о его сыне.

Тук-тук.

– Господин Хакамура вы позволите мне войти? – спросил слуга, не открывая дверь.

– Входи старый друг, – сказал Хакамура. – С чем ты пришёл ко мне в столь поздний час? – спросил господин.

– Я хотел поговорить с тобой, – сказал Акуно. – Не слишком ли ты строг с Судзу? Я понимаю твоё желание вырастить достойного наследника своего дома и понимаю, насколько он тебе дорог, но пожалуйста, попробуй дать ему самому решить, что для него важнее.

– А тебе не кажется, что ты просишь слишком много? Он мой сын. И я хочу, чтобы он занял достойное место в жизни, а не остался лишь жалким прислугой, с жалкой флейтой и горестными воспоминаниями о своей жалкой и никчёмной жизни.

– Значит жалкой и никчёмной? – огорчился Акуно. – Так вот, что значит для тебя наша дружба?– ещё с большей грустью спросил Акуно у Хакамуры. – Все эти годы я был верен тебе, был рад служить тебе, всегда был с тобой рядом, разделял все твои радости и печали вместе с тобой, всегда поддерживал тебя. Я думал, что наша с тобой дружба вечна. Но получив свой знатный статус, ты изменился. Ты стал мерить жизни людей состояниями их кошельков, дружить лишь с теми, у кого есть титул или звание и общение с которыми, смогут повлиять на твой рост и приблизить тебя к ближайшим подданным императора. Ты даже от своего сына отдалился. И всё ради статуса.

– Довольно Акуно! – прокричал Хакамура. – Знай своё место. Я могу прямо сейчас изгнать тебя обратно на улицу, как паршивого пса. И тогда ты умрёшь, так же как и жил до встречи со мной, жалким и никчёмным бродягой. Но пока я тебя оставлю. Ты близок с моим сыном, и я не хочу портить с ним отношения из-за тебя. Когда он уедет в додзё, мы с тобой ещё вернёмся к этому разговору, а пока прочь из моей комнаты и не дерзи мне больше. Акуно поклонился и покинул покои своего господина.

Прошло три дня, Судзу собирался в дорогу, но он не мог и не хотел мириться с тем, что не может жить, как ему захочется.

– Не переживайте юный господин, пройдёт время и всё у вас будет хорошо. А чтобы мы не потеряли нашу с вами связь, вот примите, пожалуйста, этот скромный дар, и не забывайте о том кто вы, и о том какие цели у вас в жизни, – сказал ему на прощание Акуно и протянул свою флейту.

– Но Акуно, она же так дорога тебе! Я не могу её принять, – воскликнул Судзу.

– Возьмите юный господин и, пожалуйста, берегите себя. Я говорю вам это не только на правах вашей прислуги, а на правах вашего лучшего друга и почти отца, которого у вас не было из-за его работы, – сказал Акуно и обнял своего названного сына настолько крепко, сколь это было возможно.

Они попрощались со слезами на глазах и улыбкой в сердцах. Они тогда и не знали, что это будет их последней встречей. Тренируясь в додзё искусству самурая и обучаясь музыке, Судзу проведёт в императорском дворце полгода. А после получения письма из дома и не закончив своё обучения, он покинет дворец, и отправиться в путешествие. Письмо пришло по обыкновению из дома, но оно было написано не рукой его отца, а рукой госпожи Рин. Рин была прачкой в их доме и всегда помогала Акуно по ведению домашнего хозяйства. Они были с Акуно добрыми друзьями и всегда, окончив дела, вместе пили чай во дворе у фонтана. Рин была из другой деревни и рассказывала Акуно об их культуре и обычаях, а Акуно в свою очередь удивлял её своими талантами игры на флейте. Рин всегда была рядом с Акуно и знала о нём почти всё. Вот и эту историю она узнала первая, и сразу же написала Судзу. В письме говорилось следующее: Юный господин, надеюсь, вы проживаете в добром здравие и как всегда умны, красноречивы и обходительны. Спешу вам сообщить печальное известие: Акуно скончался три дня тому назад. После ссоры с вашим отцом он был изгнан и не принял такого позора. Он был настолько расстроен, что сердце его не выдержало печали и остановилось. Врач рассказал это вашему отцу, а я спешу рассказать это вам, так как я знаю, что после ссоры с Акуно он и не подумает поставить вас в известность происходящего и просто умолчит о случившемся. Посему я пишу вам, дабы сообщить, где будет похоронен Акуно. Простите меня за столь печальное известие и будьте здоровы юный господин. Желаю вам доброго здравия. Ах да, чуть не забыла: Акуно похоронят рядом с храмом не далеко от стен нашего дома. Господин позволил нам это сделать, так как Акуно был очень близок с вами. Заканчиваю это письмо низким поклоном вам юный господин и сейчас же спешу передать его гонцу, чтобы он доставил его вам как можно скорее.

Прочитав его, Судзу и решил покинуть додзё, и отправиться в путешествие в память о старом добром Акуно. Перед этим Судзу вернётся домой, поговорит с отцом, отказавшись от своего наследия, отправится в свои странствия и домой не вернётся никогда. Путешествуя по миру, он будет оттачивать свои навыки владения мечом, а тихими вечерами упражняться в игре на флейте. По дороге он узнает много нового и интересного, а в скором времени и достигнет той самой деревни, где и познакомиться с кузнецом и его дочерью. В скором времени они поженятся и станут жить вместе. Судзу будет подмастерьем кузнеца, а его жена Азуми будет работать в полях, присматривая за деревенской живностью. Они будут жить счастливо, до момента пока не умрёт отец Азуми. Горе охватит молодую семью, а сама Азуми очень сильно заболеет из-за расстройств связанных с гибелью её отца. Судзу будет один работать в кузне, а про владение мечом он забудет и вовсе. И лишь вечерами, когда будет заканчиваться работа, он будет доставать из сундука старую флейту, которая дорога ему как память о лучшем друге. Он будет начинать играть музыку, которая осталась на истоках его сердца в дар богам, играть и молиться, чтобы его любимая Азуми поскорее поправилась и они вместе снова, как и раньше будут гулять по лесу, сидеть на мосту у речки и слушать прекрасную тишину ночной природы. Все соседи и друзья чем могли помогали Судзу и молились за их семью. Судзу вспоминал слова отца Азуми о том, что боги посылают столько же испытаний, сколько радости есть в жизни у человека, и подумал о том, что это не конец их страданий. Так оно и вышло. Пройдёт время, всё станет почти как раньше, за исключением одного. В один из дней, когда Азуми и Судзу будут собираться на прогулку к ним придёт доктор и расскажет о том, что болезнь очень сильно истощила организм Азуми и что она никогда не сможет познать радости материнства. Узнав об этом, Азуми в печали опустилась на колени и, заплакав, очень громко закричала:

– За что Судзо!? За что-о-о!? За что боги так не любят меня!? За что они посылают нам столько страданий!? Почему они не хотят, чтобы мы были счастливы!? Неужели я и так недостаточно страдала!? – захлёбываясь в собственных слезах, продолжала Азуми. – Почему всё так не справедливо!?

– Я не знаю любимая, я не знаю… – сказал Судзу, доставая флейту, на которой он собирался поиграть Азуми во время прогулки.

И тут он вспомнил одну мелодию, которую играл ему Акуно, когда он плакал, спрятавшись в саду, не хотел ни кого видеть. Акуно говорил:

– Эту мелодию я придумал специально для тебя Судзу. Чтобы когда тебе было грустно, ты мог вспомнить о ней и знал, что в жизни всё равносильно и боги ни кого не обижают и никогда не обделяют ни счастьем, ни горем.

И после того, как Акуно заканчивал играть и отводил флейту от губ, он делал губы рыбкой и строил весёлую рожицу, чтобы развеселить маленького господина. Судзу сразу прекращал плакать и начинал хохотать до покраснения. Теперь настал черёд Судзу проделать тоже самое для своей любимой Азуми. Он, вспоминая старое лицо Акуно, приложил флейту к губам и попробовал повторить ту мелодию, что играл ему когда-то старый слуга. Получалось, конечно, не совсем тоже самое, но Судзу не сдавался. Он доиграл до конца, присел на колени, чтобы его лицо было напротив лица Азуми, вытер ей слёзы, взял её за руку и не став корчить смешных гримас, сказал ей:

– Я верю что боги нас не оставят, что в жизни есть не только боль и страдания, но и радость и счастье, и я верю, что после таких страданий боги одарят нас великим счастьем.

Улыбнувшись, Азуми стала постепенно успокаиваться и осознавать, что долгое время она не замечала того, что Судзу успокаивает её словами отца. Она почувствовала, то тепло, которого ей так не хватало после смерти отца, на душе сразу стало теплее и светлее, а в сердце стал прорастать маленький росток надежды на то, что Судзу прав, и боги их не оставят. Она знала, что Судзу её родственная душа, и что он так же верит богам, как её отец и как она сама.

Глава 2. Счастливое пророчество. Дитя спасения

Шли дни, Азуми постепенно становилось лучше. Иногда она даже могла справиться с лёгкой работой по дому. Она чувствовала, что вот-вот поправиться и станет весёлой и жизнерадостной, какой и была всегда. Одно только никак не могло оставить её в покое, те слова, которые сказал им доктор некоторое время назад:

– Она поправиться, но её организм уже никогда не станет прежним, – вспоминала Азуми слова доктора.

Как проклятие эти слова разрушали её разум, омрачали и гасили радостный огонёк её души. Ничего уже не приносило ей счастья, как раньше. Даже не смотря на все старания Судзу, Азуми медленно, но верно погибала. Погибала как цветок, который оставили одного и никто его не поливал, и не ухаживал за ним очень долгое время. Судзу делал всё для Азуми. Он хотел, чтобы они вновь стали счастливы как раньше, и как раньше могли вместе радоваться жизни. Он хотел, но совершенно не знал, как ему это осуществить. Ведь почти у всех их знакомых, соседей и друзей было хотя бы по одному ребёнку, а у них с Азуми были лишь они сами, и не кому было отдавать всё то внимание и любовь, которые они делили между собой.

Одним холодным, дождливым, осенним вечером, когда Судзу и Азуми по обыкновению сядут ужинать и слушать шум дождя за окном, их единение разрушит внезапный шум. Это был стук в дверь среди пасмурной осенней ночи. Они, конечно же, не сразу поймут, кто бы мог посетить их дом в такой поздний час, да ещё и в такую пасмурную погоду. Азуми встала, подошла к двери и, прислонившись ухом к двери, спросила:

– Кто там?

Но никто ей не ответил. Немного подождав, стук снова перебил шум дождя и Азуми снова спросила, не убирая уха от двери:

– Кто там? Кто ты незваный гость? Почему ты молчишь?

Но в ответ она вновь услышала лишь шум дождя и шарканье чьих-то ног за дверью. Когда она уже была готова отойти от двери, стук снова повторился. Да повторился так громко и настойчиво, что Азуми от неожиданности отскочила от двери и попросила Судзу посмотреть кто там. Он долго не думая поднялся из-за стола и, взяв из угла меч, который он выковал вместе с господином Дэнкой, направился к двери. Стук ещё раз повторился и шаги за дверью стали слышны уже более отчётливо. Азуми прижалась к Судзу и вместе с ним шла к двери. Он принял боевую стойку, и, взявшись за ручку меча, произнёс:

– Кто ты такой? Зачем ты беспокоишь нас в столь поздний час? Если ты сейчас не ответишь мне, то я буду вынужден применить меч против тебя, – сказал Судзу незнакомцу и направился к двери, чтобы её открыть.

Открыв дверь, Судзу и Азуми не поверили собственным глазам. У них на пороге стояла вся промокшая, низенькая и худая старушка. Она еле держалась на ногах.

– Здравствуйте молодые люди. Позвольте мне войти, – с улыбкой на лице проговорила старушка.

Ей было холодно, голодно и сыро, но она всё равно улыбалась глазами и всеми чертами её доброго, морщинистого лица.

–Разрешите пройти, и пожалуйста, не бойтесь меня, – повторила старушка, рассмотрев Судзу получше. – Я не желаю вам зла.

Немного приходя в себя от удивления, Судзу и Азуми отошли в сторону, впуская старушку к себе в дом.

– Кто вы? – спросил Судзу так же настойчиво, как и прежде.

– Я всего лишь травница из деревни, которая находится неподалёку от вашей. Я иду с особенной целью и не могу вернуться, не выполнив её.

– А что у вас за столь важное дело? – с неподдельным интересом в глазах спросила Азуми.

– Прости, но пока я не могу тебе сказать. Я очень сильно устала, замёрзла и очень сильно хочу есть, – сказала старушка. – Пожалуйста, позвольте мне сперва обсохнуть, переодеться и дайте мне поесть, а уж потом я вам всё и расскажу. Ведь беседа складывается куда более удачно сидя за столом и вдыхая аромат вкусного, домашнего чая, нежели стоя у двери с мечом в руках. Вы согласны со мной юноша? – спросила бабушка у Судзу.

Тот в свою очередь убрал руку с рукояти меча и стал слушать пожилую даму с куда большей внимательностью.

– Да. Вы совершенно правы. Прошу вас простить моё невежество. Меня зовут Судзу, а это моя жена Азуми, – сказал Судзу прежде чем они вместе с Азуми поклонились старушки в знак уважения к её возрасту и в первую очередь, демонстрируя свою вежливость и гостеприимство новой знакомой.

– Мы очень рады, что вы посетили наше скромное жилище, – сказала Азуми.

– Мы будем очень рады, если вы отужинаете с нами и расскажите больше о себе, – проговорил Судзу и на правах хозяин позволил старушке остаться с ними.

После того, как Азуми помогла бабушке обсохнуть и переодеться, они вместе прошли в обеденную и, сев за стол, начали общаться.

– А как зовут вас? – поинтересовался Судзу. – Чем вы занимаетесь? И почему вы оказались в такой дали от вашего дома? – начал расспрашивать юноша свою гостью с неподдельным интересом.

– Ну что же юноша, раз вам так интересно, то, пожалуй, я начну с имени, – ответила старушка. – Меня зовут Инари, но в моей деревне из-за моего возраста меня все называют тётушка Инари. Я травница в нашей деревне, а ещё я владею даром прорицания и могу заглядывать в будущее людей и предсказывать его. Так люди заранее узнают, какая судьба им уготована и поэтому они всегда готовы ко всему. Я не могу помогать им менять свою жизнь, но я могу направлять их, чтобы они не заблудились, идя по пути жизни, – с еле заметной улыбкой сказала старушка, попивая из кружки горячий жасминовый чай.

Судзу и Азуми молча взглянули друг на друга, не зная как реагировать на слова тётушки Инари. Немного помедлив, но потом, всё-таки решившись, Азуми спросила у тётушки:

– Но если вы можете видеть судьбы людей, то почему же вы не увидели своё собственное будущее и, отправляясь в такое путешествие, не подготовились как следует? – спросила девушка, доливая в кружку бабули, ещё чаю с жасмином.

– Честно говоря, я могу видеть только будущее других людей, а будущее людей, с которыми я связанна непосредственно, я могу видеть только обрывками, так как это всё будет влиять на развитие наших отношений, а также будет меняться и сама судьба человека, который окажется со мной рядом.

– То есть вы хотите сказать…? – начала Азуми, но тётушка Инари её тут же прервала.

– Да дорогая, Азуми. Я знаю о вашем горе и знаю, как вам с ним помочь. Именно поэтому я и пришла к вам, и именно поэтому наши судьбы связанны. Услышав эти слова, Судзу выскочил из-за стола, упал на колени и, склонив голову, прокричал:

–Пожалуйста, госпожа Инари. Я умоляю вас, сделайте всё, что в ваших силах, но верните счастье моей любимой Азуми!

– Поднимись с колен Судзу, – с серьёзностью в голосе проговорила Инари. – Я здесь именно для этого. Моё виденье вашего будущего весьма туманно, но, так или иначе, с вами я чувствую духовную связь, куда большую, чем с кем-либо из моей деревни.

– Это значит? – начал Судзу.

– Да. Это значит, что я помогу вам. Но я хочу предупредить вас сразу – это будет очень опасно. Настолько опасно, что может стоить Азуми жизни. Вы готовы пойти на такой риск ради достижения вашей цели? – спросила колдунья.

– Я…

–Нет. Стой… Ничего не говори! – очень быстро проговорила Азуми. – Позволь мне принять это решение. Я и так уже почти не живу, а сейчас появился маленький лучик надежды на то, что мы, наконец, обретём долгожданное счастье и станем семьёй. Мы сможем одарить любовью, лаской и заботой маленькое чудо, которое придаст нашей с тобой жизни особый смысл! Мы снова будем жить! – воскликнула от счастья Азуми.

– Но это слишком опасно, – продолжала травница. – Если что-то пойдёт не так, то ты уже никогда не будешь прежней, а может, и вовсе погибнешь.

– Пусть лучше я погибну, попытавшись стать матерью, чем проживу остаток своей жизни не познав счастья материнства, – продолжала Азуми.

Судзу был просто шокирован. Он никогда не видел Азуми такой счастливой, искренне улыбающейся и просто парящей в облаках на крыльях счастья, даже не смотря на то, что эти крылья могут унести её настолько далеко, что она больше не сможет вернуться к нему.

– Мы согласны госпожа Инари, – с лёгкостью на сердце произнёс Судзу. – Что нам нужно для этого сделать?

– Сначала нам нужно дождаться дня, который случается раз в пятьсот лет. И нам повезло, что этот день пришёлся именно на ваше столетие. Это добрый знак. Боги вам благоволят, – сказала Инари. – В этот день происходит сразу два затмения. В момент полного затмения солнца внутри скалы, что находится неподалёку от вашего селения, начинает расти цветок. Он прорастает именно в минуты затмения солнца. А под покровом темноты, в момент полного лунного затмения он распускается и выделяет очень малое количество золотых и алых семян. Мне нужно сделать из этих семян разделительный отвар, чтобы отделить болезнь от организма Азуми, а затем, перемешав смесь болезни и отвара с лепестками этого цветка нужно произнести заклинание и дать Азуми съесть этот цветок. После всего этого она впадёт в состояние транса и будет бороться один на один с болезнью ровно пять дней и пять ночей. И лишь по истечению данного срока мы сможем узнать, получилось у нас или нет.

– Но как же мы это узнаем? – спросил с ужасом в сердце Судзу.

– Я думаю, что ответ на этот вопрос ты уже и сам прекрасно понял… – сказала Инари. – Мы будем с ней всё это время. Будем ждать наступления последнего дня. И если она не очнётся до того, как последний луч солнца уйдёт за горизонт, то мы больше не увидим прекрасную Азуми живой… Я говорила, что это очень опасно, ведь цветок "Тысячи смертей и одной жизни" – это не просто ядовитый цветок. Вкусив его, организм человека полностью изменится навсегда и уже никогда не станет прежним. Но если нам всё же повезёт и дух Азуми окажется сильнее, то её тело и разум станут навечно едины, она обретёт вечное здоровье и вечное счастье, – продолжала травница. – Вот почему это решение хоть и смертельно опасное, но за то оно единственно – правильное.

– А почему он так называется? – продолжал интересоваться Судзу.

– Он получил своё название из-за всех стадий трансформаций, которые проходит тело и разум того, кто его поглотит. Тысячи различных видов ядов будут пытаться захватить душу и тело Азуми и перестроить их для себя. А одна жизнь – это дух и решимость Азуми, которые помогли ей принять столь важное решение. И битва эта между светом и тьмой, добром и злом, духом и телом будет длиться ровно пять дней и пять ночей, а в последний день на восходе солнца или на его закате мы узнаем исход этой битвы, каким бы он не был.

***

Прошло несколько дней. Инари всё подготовила для проведения ритуала. Судзу и Азуми тоже были настроены довольно решительно. Отправляясь в дорогу, Судзу в последний раз окинул взглядом дом, который стал для него родными и с мыслями о том, что он вернётся сюда лишь со своей возлюбленной Азуми или не вернётся вообще, отправился догонять Азуми и тётушку Инари. По пути до скалы все трое молчали, и каждый думал о своём: Азуми мысленно готовилась к тому, что ей предстоит пройти ради её исполнения мечты всей её жизни, Судзу думал, как же помочь Азуми, чтобы хоть немного облегчить её боль, а Инари в свою очередь думала о том, как же повлияет её решение помочь им на их и её собственную судьбу. В глубине души Инари боялась, что может погубить Азуми и что может им лучше передумать пока не поздно.

«Нет. Обратной дороги нет. Нам нужно это сделать ради всех нас» – подумала про себя Инари и проследовала вслед за влюблёнными по дороге. Они достигли скалы как раз к рассвету и началу первой фазы ритуала. Солнце вот-вот должно было пропасть с утреннего небосвода и цветок внутри скалы должен начать прорастать уже совсем скоро. Войдя в скалу, наши герои проделали путь к месту, где должны были обнаружить цветок. Спустя некоторое время они увидели, как что-то прорастает из земли. Это был он. Тот самый заветный цветок "Тысячи смертей и одной жизни". Они были необыкновенно рады тому, что успели вовремя. И в тоже время они с опаской задумывались о том, что будет дальше. Дождавшись, пока цветок прорастёт, они решили отдохнуть и более тщательно подготовиться к совершению ритуала.

– Настало время второй фазы. Цветок вот-вот распустится, – сказала Инари. Спустя некоторое время цветок начал распускаться и все трое смогли созерцать его необычайную красоту. Игра красок всех цветов радуги переливалась с цветом восходящего солнца и самой ярко светящей луны одновременно. Это было поистине самым прекрасным, что все трое могли видеть в своей жизни. Но не будем забывать, что эта красота ужасно смертоносна, и что смертный сможет увидеть её всего лишь раз.

– Я собрала достаточно спор и семян, для того чтобы сварить зелье, – сказала Инари. – Пора действовать. Можете сказать друг другу на прощание что-нибудь, потому что потом, если что-то вдруг пойдёт не так, вы сможете увидеться только на небесах, – сказала травница.

– Она права. Азуми, я безумно сильно тебя люблю, ты сделала мою жизнь яркой и всеми радостями её провождения я обязан только тебе одной. Знай, чтобы не случилось я навсегда останусь только с тобой. Хоть в этом мире, хоть в загробном, – сказал Судзу, после чего крепко обнял и поцеловал свою любимую жену. А она, в свою очередь, взяв его за руку, сказала лишь две фразы:

– Жди меня. И мы обязательно снова будем вместе.

Затем, отпустив руку Судзу, Азуми подошла к Инари и, взяв зелье вместе с цветком из её рук, отправилась прямиком к камню, который представлял собой огромный валун похожий на стол. Азуми сначала выпила зелье и потом, когда уже стала терять сознание, из последних сил поднесла цветок ко рту, но, не успев съесть его, рухнула на камень. Инари в туже секунду подлетев к ней начала приводить её в чувство, чтобы Азуми смогла завершить последний шаг ритуала.

– Девочка моя, умоляю тебя, ты должна собраться, ради всех нас, – уговаривала её Инари. Мы должны это сделать! – со слезами на глазах закричала колдунья.

Открыв глаза, Азуми едва дыша, прохрипела:

– О-тец… Па…па… Я… я почти…почти снова с тобой…папоч…ка…

– Нет! Нет! Нет! Ты не должна, ты не можешь умереть сейчас, умереть вот так. Съешь этот несчастный цветок.

Инари силой втолкнула цветок в едва открытый рот Азуми. Она из последних сил его проглотила и наконец, вступила в стадию летаргического сна.

– Дыхание её полностью восстановилось, пульс пришёл в норму, сердце тоже в порядке. Она будет жить по крайне мере до последней стадии, – сказала Инари, вздохнув с облегчением.

Шли дни, и вот настала последняя стадия ритуала, пробуждение. Первые лучи солнца уже показались из-за горизонта, а Азуми всё никак не просыпалась. Судзу и Инари ждали, не отводя глаз от Азуми. Шли часы, летели минуты, день неумолимо подходил к концу, а результатов так и не было. Инари начала собирать свои вещи.

–Ты куда это собралась?– спросил её Судзу.

– День почти окончен, а она так и не очнулась. Мы сделали всё что могли. Прости. Видимо такова воля богов. Вам суждено быть счастливыми только на небесах, – сказала Инари и уже прошла несколько шагов в сторону выхода из скалы навстречу лучам заходящего солнца.

– Что же. Значит, так тому и быть.

Подойдя к телу любимой, Судзу поцеловал её, как он сам думал в последний раз и сказал:

– Я дождался. Мы наконец-то будем вместе и будем вечность счастливы.

И после этих слов рука с мечом пошла прямо к горлу Судзу. Но, что-то его резко остановило. Сквозь слёзы он посмотрел на своё запястье и увидел руку своей возлюбленной Азуми. Тонкую, как стебелёк сакуры и тёплую как само солнце.

– Не смей умирать, пока мы оба не познаем родительского счастья, – вдруг раздался голос Азуми.

Она была жива. Жива и прекрасна на столько, что можно было подумать о том, что смерть лишь предала ей сил, и вовсе её не убивала.