Buch lesen: «Барин 5. Британский вояж»

Глава 1

Санкт-Петербург. 12 сентября 1854 год

Серым осенним утром экипаж остановился у малого подъезда Зимнего дворца. Генерал Радышевский спрыгнул и бойко позванивая шпорами, прошел мимо дюжего швейцара, который почтительно распахнул высокую дверь. Радышевский вошел и кивнул в холле пожилому камер-лакею. Он поправил перед зеркалом крест, разгладил эполеты, и бодро поднялся по широкой лестнице с мягким красным ковром.

За ореховым столом в приемной сидел молодой розовощекий флигель-адъютант Михайлов. Настенные часы показывали без одной минуты девять. Радышевский кивнул и вопросительно взглянул на адъютанта. Михайлов вздохнул и слегка пожал плечами. Радышевский уже знал, что в последнее время Николай Павлович почти всегда не в настроении.

Император в черном сюртуке без эполет сидел у стола. Он тяжелым взглядом посмотрел на генерала и показал на стул.

– Ваше Величество! – вытянулся Радышевский.

– Присаживайтесь…– вздохнул император.– Долгоруков уехал всего полчаса назад. Я уже знаю, что вражеские корабли осадили Крым. Значит скоро будет дело…

Радышевский заметил на столе карту Крыма с красными и синими пометками.

– В Генштабе решили что враг наверняка высадится вблизи Евпатории.

Николай Павлович печально вздохнул:

– Неужели мы позволим англичанам и французам вступить на русскую землю?

– Подход кораблей из Варны идет не организованно. Сент-Арно и Реглан постоянно враждуют между собой и действуют скорее нахрапом. В Евпатории у захватчиков нет баз снабжения, свои склады продовольствия мы уничтожим при отступлении. К тому же на море сейчас портится погода, транспортникам будет затруднен вход в порт…

– Что решили в Генштабе? Может все же напасть на неприятеля при высадке?

– Мы позволим врагу занять Евпаторию и продвинуться по побережью, растянув силы. Главный бой состоится на Альме. Как докладывал наш агент – из Варны вышло семьдесят военных кораблей и около двухсот тридцати транспортников. Общая численность экспедиционного корпуса около двадцати пяти тысяч. Но возможно будет больше…

– О каком агенте речь? О Британце?

– Да, Ваше Величество.

Император знал, что Британец – это Андрей Никитин, который уже почти год жил в Англии.

– В прошлый раз вы докладывали, что Британец плотно занимается ученым, который разрабатывает подводные аппараты. Скажите, Радышевский, почему Англия занимается разработкой подводных лодок, а мы нет? – насупился император.

Генерал вздохнул и опустил взгляд. Русский инженер Шильдер строил подлодки еще двадцать лет назад и даже провел боевые пуски торпед на Неве, где присутствовал император. Однако тогда Николай I счел эти разработки никчемными и бесперспективными. Да и кто мог знать о Большой войне еще три года назад?

– Неужели в огромной России закончились ученые и талантливые инженеры… – вздохнул император.

Радышевский молчал и пыхтел как паровоз. Отступление русской армии из Валахии и предательство австрийцев – чрезвычайно потрясло императора. Он стал резок, болезненно относился к критике и был скор на расправу. Одно неверное слово могло не только погубить карьеру, но и отравить в холодную Сибирь…

– Радышевский, окажите содействие Британцу,– сухо произнес Николай Павлович. Делайте что хотите, но этот английский ученый, разработчик подлодок, должен в ближайшее время быть в Петербурге.

– Но…

Император окатил генерала ледяным взглядом и Радышевский не решился больше спорить.

– Бросайте все силы, но Крым мы должны защитить,– император сжал большие кулаки. – Не жалейте людей. Вспомните подвиг Потемкина и Суворова. Потомки не простят нам потерю Крыма… да я даже и думать об этом не хочу…

Николай Павлович привстал и подошел к окну. Казалось, его большая грузная фигура загородила сразу половину окна. По стеклу изредка били мелкие капли дождя.

– Я приказал Меншикову руководить сухопутной операцией, а Корнилову сдерживать врага с моря. Думаю англичане и французы все же попытаются взять Севастополь.

– Мы приготовили вражеской коалиции сюрприз в Севастополе.

– С сегодняшнего дня докладывайте обстановку два раза в день,– твердо произнес император.

Радышевский встал и вытянулся в струнку:

– Разрешите идти, Ваше Величество?

– Идите, Константин Семенович…

Вот уже неделю император был в плохом расположение духа и ничего не могло его утешить. Даже тайные встречи с молодой красавицей графиней Анной Писаревской уже совершенно не радовали, почему-то сейчас совершенно не хотелось даже думать о любовных играх и прелестях молодых кокеток. На кону стояла судьба Отчизны. Почему такое случилось именно во время его правления? Интересно, как бы сейчас поступил брат Александр?

Император подошел к столу и достал письмо от министра Меншикова.

« Ваше Величество! В Крыму я собрал боевой кулак в тридцать тысяч солдат, сто шестьдесят орудий и две дивизии кавалерии. Не сомневайтесь, враг будет разбит. Спешу также сообщить, что агент Британец, по моим сведениям, возможно, ведет двойную игру. Мне стало известно, что в мае сего года агент предотвратил теракт против королевы Виктории в Лондоне, а недавно раскрыл заговор британской аристократии против королевской особы. Я вовсе не преуменьшаю заслуги агента, особенно в Валахии, но излишний интерес, проявленный к английской королеве, считаю совершенно излишним. Британец – важная персона и знает чрезвычайно многое о российском кораблестроении и вооружении. Если, не дай Бог, агент окажется в руках Британской Секретной службы или сам(!) решится стать английским подданным – это будет настоящим крахом. Про моим сведениям, сейчас агент живет в законном браке с племянницей английского премьер-министра. Я настоятельно рекомендую отозвать агента из Британии. С глубоким уважением, ваш истинный друг Меншиков А.С.»

Ирландия. Мыс Луп-Хед. 16 сентября 1854 год

Фрегат «Елизавета» мерно покачивался на волнах. Вахтенный недавно отбил шестую полуденную склянку. Сейчас вовсе не хотелось выходить на палубу, под холодный пронизывающий ветер. К тому же за игрой время пролетало быстро.

Майор Киркланд гневно сверкнул взглядом и в сердцах бросил карты на стол:

– Вы жулик, мистер Мельбурн! Выигрываете четвертую партию подряд!

Я усмехнулся, аккуратно сгреб монеты на край стола и бросил сверху кожаную перчатку.

– Это еще мягко сказано, майор. Жулик, да еще какой! Может сыграем по-крупному?

Широкоскулый боцман Лоуренс, с лицом покрытом шрамиками от оспы, сидел у стены и пыхтел как паровоз, невольно наблюдая за игрой.

– Лоуренс, может вы попытаете удачу?

Боцман усмехнулся:

– Мистер Мельбурн, да с вами и сам дьявол проиграет!

Киркланд шмыгнул носом и вытащил часы на серебряной цепочке:

– Однако прошло уже больше пяти часов…

Я вздохнул. По всем подсчетам, подводная лодка еще полчаса назад должна была показаться на поверхности.

– Капитан Мельбурн, а вы знали, что фрегат «Елизавета» три года назад участвовал в арктической экспедиции? – майор отодвинул карты и потянулся к графину.– Кстати, так вы еще капитан или уже майор?

– Пока капитан.

«Елизавета» – восьмидесятиярдовый фрегат с двигателем в тысячу двести лошадок и двадцатью пушками. Но чтобы плыть на таком корабле в Арктику – нужно быть настоящим самоубийцей.

– Я принимал участие в этой экспедиции…– вздохнул боцман. – Тогда капитаном был сэр Грейджон. Человек-скала. Помню как мы застряли в арктических льдах и зимовали прямо на судне. Хорошо что был достаточный запас пищи и рома. Иначе пришлось бы совсем худо. Но за всю экспедицию мы потеряли только двоих матросов, они умерли от переохлаждения на вылазке, когда решили подстрелить свежую дичь.

– Я слышал мясо белого медведя совершенно не пригодно в пищу,– покачал головой майор.

– Когда шесть месяцев питаешься консервами и крупой, любое мясо покажется деликатесом,– пожал плечами боцман.– Белый медведь – опасный хищник, его трудно убить. А если медвежье мясо хорошо прожарить – это отличная пища. У белого медведя ядовита только печень. Кстати, этот крупный зверь способен проплывать до восьмидесяти миль, причем с неплохой скоростью… а в беге по суше он достигает скорости в двадцать пять миль. Так что убежать от белого мишки точно не получится…

Киркланд хитро прищурился:

– Прошу прощения, Лоуренс. Меня всегда волновал один деликатный вопрос. Как молодые здоровые мужчины по несколько месяцев, а иногда и год, обходятся без женщин в экспедиции?

Боцман нахмурился:

– Вы когда-нибудь стояли на вахте в лютый мороз? Или тянули канаты под обжигающим ветром? Может таскали уголь из трюма, когда через час плечи наливаются свинцом, а ноги просто подкашиваются…

– Но все же я слышал, в дальних рейсах и экспедициях иногда мужчина с мужчиной…

– На корабле был всего один такой случай,– кивнул боцман.– Утром капитан Грейджон приказал повесить на рее обоих содомитов.

– Жестко…

– А иначе и быть не может, майор. Мы, моряки, веруем в Господа Бога и соблюдаем божьи заповеди. Такие связи противоестественны.

– Один знакомый рассказывал что в плавании к Гренландии, они потерпели кораблекрушение и около четырехсот миль добирались назад по пустынной мерзлой земле… У матросов совершенно не осталось запасов продовольствия и не было возможности добыть дичь… он поведал об ужасных вещах.

– Голод – страшная вещь. Я слышал об этой экспедиции и вовсе не осуждаю тех моряков, которые питались замерзшими товарищами.

– Но как это соотноситься с Библией? Ведь вы только что сказали, что все матросы богобоязненны и соблюдают божьи заповеди.

– Лично я считаю каннибализм страшным грехом. Я бы не сделал этого, но и осуждать тех матросов не в праве…

– Помните, что сказано в книге Езекила: « Отцы, которые есть среди вас, будут поедать сыновей своих, поедать их плоть, а сыновья будут поедать плоть отцов ваших…»

– Вы хотите блеснуть своими знаниями? – усмехнулся боцман.– У нас на корабле тоже есть Библия. Капитан Грейджон еженедельно читал нам проповеди, чтобы поддержать. Вы даже не представляете, что такое оказаться в ледяном плену на несколько месяцев, когда угасает не только тело, но и дух…

– Так куда делся ваш отважный капитан Грейджон?

– Как только началась Восточная компания, он перевелся на военный фрегат. Это настоящий капитан, еще старой закалки.

– Что значит капитан старой закалки? – спросил любопытный Киркланд.

– Хороший капитан почти ничего не просит с верфи. Он всегда бережет королевские припасы в экспедиции. Он приказывает якорные канаты тренцевать обрезками и обматывать клетневиной так, что они никогда не перетрутся о клюз. О парусах он заботится больше, чем о собственной шкуре. И никогда не поставит бром-брамсели, эти показушные тонкие паруса. Настоящий капитан знает все на своем корабле, каждую мелочь, каждую щелку…

Наверху неожиданно ударили в корабельный колокол и майор Киркланд даже подскочил от неожиданности.

– Наконец-то…

Через минуту мы уже стояли на палубе. На «Елизавете» царил строгий порядок: налаженный такелаж с аккуратно свернутыми бухтами снастей и перпендикулярными лопарями. Высокий капитан Шепард спустился с мостика и показал вперед. Я уже и сам заметил, как из-за вспенившихся волн появилась черная металлическая спина небольшой подлодки. Майор Киркланд восторженно потирал ладони.

Вот я и дождался, что Секретная служба приставит за мной соглядатая. Впрочем, с майором мы быстро наши общий язык, Грей Киркланд оказался вполне компанейским, хотя он ирландец и зануда. К тому же острый на язычок.

– Признаться, джентльмены… я уже начал немного беспокоиться,– улыбнулся капитан Вильям Шепард. У него почти девичье круглое лицо с припухлыми губами и тонкими, слегка изогнутыми бровями. Совсем не похож на бывалого морского волка. Боцман уже известил, что новый капитан служит на судне всего полгода и пока еще не пользуется настоящим авторитетом у команды.

Подлодка медленно приближалась. Я взглянул на высокий каменистый берег. Вдали на холме виднелся старый маяк. Моряки рассказали, что море у западных берегов Ирландии почти круглый год неприветливое. Особенно здесь, у мыса Луп-Хед. Черные волны пенились и били о скалистый выступ.

Интересно, как у этих мрачных ирландских берегов оказался испанский галеон почти двести лет назад? И что удалось найти исследователям на подводной лодке?

Майор Киркланд съежился от ветра. Он не любил морские путешествия, хотя сейчас только середина сентября. Интересно, выдержал бы майор зимовку на «Елизавете» в ледяной ловушке Арктики? Думаю он навряд ли выезжал далеко за пределы Англии.

Когда подлодка причалила к правому борту и матросы надежно закрепили металлическое тело подлодки тросами, приоткрылся люк и показались исследователи. Грегори Добсон, в синем утепленном комбинезоне, жестом показал, что нужны еще матросы, чтобы достать содержимое, извлеченное из чрева затонувшей галеры.

Я приказал судовому доктору Рейджоу осмотреть Добсона, его помощника и двоих водолазов, как только исследователи поднимутся на борт «Елизаветы». На палубе столпилась почти вся команда, однако капитан сразу разогнал половину экипажа, оставив только восьмерых матросов для подъема груза с подлодки.

Через полчаса найденные драгоценности снесли в кают-компанию. Признаться, я был несколько разочарован.

– Это все?

– Водолазы обследовали каждый уголок затонувшего галеона,– кивнул Добсон. Он выглядел уставшим.

Майор Киркланд был тоже недоволен, как и мистер Джонсон, худощавый пожилой хлыщ из Особой Королевской службы. Именно он описывал и принимал драгоценности с затонувшего корабля.

На брезентовой плащ-палатке высыпали содержимое полусгнивших сундуков: около двух сотен испанских золотых дублонов, четыре небольших слитка золота, футляры с крупным белым жемчугом и несколько ожерелий из голубого жемчуга, также было девять полусгнивших кинжалов с золоченными рукоятками. В целом, мы рассчитывали на большую добычу.

– Навскидку, тысяч на сорок пять…– пожал плечами мистер Джонсон.

– Что же… сорок пять тысяч тоже на дороге на валяются,– я посмотрел на ученого.– Мистер Добсон, как показал на глубине ваш «Наутилус»?

– Отлично. Сейчас кислорода и энергии подлодки хватает на пять часов автономной работы. Если бы глубина погружения была в два раза меньше – хватило бы и на восемь часов.

– Вы по прежнему используете солевые и цинковые аккумуляторы и паровой двигатель?

– Да, мистер Мельбурн. Но недавно у меня появилась задумка использовать электрический или смешанный привод.

Джонсон еще раз осмотрел драгоценности и внимательно посмотрел на капитана:

– Мистер Шепард, заприте драгоценности в сейф до прибытия в Портсмут.

– Хорошо, мистер Джонсон. Я решил, что в Портсмут мы отправимся утром.

– Почему не сейчас?

– Ветер усиливается. К утру погода будет благоприятнее.

– Вы капитан и вам виднее… значит возвращаемся утром.

В кают-компанию спустился доктор Рейджоу.

– Джентльмены, у одного из водолазов сильная лихорадка.

– Они менялись каждые двадцать пять минут,– произнес профессор.– Но в последний заход Керчер пробыл на галеоне чуть больше времени.

– Проследите за больным, доктор,– кивнул майор, – и позовите кока, уже не мешает поужинать… Мистер Джонсон, вы с нами?

– Я никогда не ужинаю,– покачал головой пожилой джентльмен.– Пожалуй, сегодня лучше прилягу пораньше.

Все драгоценности отнесли и заперли в большой сейф капитана. Лично для меня найденный клад был не так важен, как первые испытания подлодки на значительной глубине. Пять или восемь часов автономной работы не так много, но мистер Добсон постоянно работал над своим детищем и уже достиг неплохих результатов.

На ужин собрались вчетвером. Капитан Шепард, майор Киркланд, ученый Добсон и я. Майор принес большую бутылку шотландского виски.

Корабль стоял на якоре, всего в миле от берега. Уже стемнело и слегка разыгрался ветер.

Капитан Шепард после выпивки раскраснелся и стал болтливым.

– Джентльмены, думаю подводные морские аппараты – настоящий прорыв в науке. Как же эти подлодки могут пригодиться в грядущих морских баталиях!

– Признаюсь…– вздохнул ученый.– Когда десять лет назад я начал разрабатывать проект подлодки, то в первую очередь думал об изучении морских глубин, подводной флоры и фауны.

– Это само собой,– улыбнулся капитан.– Ваш аппарат просто уникален. Можно заплывать под днища вражеских кораблей и устанавливать мины или всплывать в самых неожиданных местах.

Молодой капитан просто мысли мои читал, чертов засранец!

Майор Киркланд усмехнулся:

– Для начала нужно еще доработать подлодку. На сегодняшний день этот подводный аппарат годится только для таких небольших морских прогулок.

– Вы правы,– кивнул ученый.– Я работаю методом проб и ошибок. Кстати, помните, мистер Мельбурн, как восемь месяцев назад, при нашей первой встрече – я рассказывал о хром-цинковых источниках питания? К сожалению, это оказалось ошибкой. Как показали дальнейшие опыты, такой автономной энергии хватает совсем ненадолго.

– Полностью с вами согласен. Но думаю, окончательно отказываться от аккумуляторных источников энергии нельзя. Их можно использовать для освещения и питания приборов. А что за смешанный привод, о котором вы недавно упоминали?

– Помните я рассказывал, что устройство электрических двигателей и генераторов идентично?

– Конечно помню.

– Если мы подводим к электромашине напряжение – она работает в режиме двигателя, превращая электрическую энергию в механическую. Но если у этой же машины принудительно вращать вал, на ее клеммах возникнет электрическое напряжение.

– Гениально! Значит при надводном плавании, когда двигатель работает в режиме генератора – можно запастись достаточной энергией для аккумуляторов.

– Именно!

– Джентльмены, это удивительно! – воскликнул капитан.– Значит можно использовать подлодку достаточно долгое время над водой, а при приближении к вражеской эскадре – погружаться и устраивать морские диверсии.

– Очень жаль, что в Восточной кампании мы не успеем использовать подлодку…– вздохнул майор Киркланд.

– Наши эскадры и так побеждают на Черном море,– улыбнулся капитан и торжественно привстал. Он достал из бушлата, который висел на стене, срочное донесение. – Джентльмены, позвольте я зачитаю. « 13 сентября 1854 года англо-французский флот в составе 89 военных кораблей и 280 транспортных судов проследовал в виду Севастополя и Евпатории. 14 сентября началась высадка экспедиционной армии на узкой песчаной косе между озером Сасык и морем. Русские войска отступили без боя, оставив Евпаторию, город заняла английская экспедиционная армия, четыре пехотных французских дивизии и две дивизии османов.»

Капитан отложил донесение и просиял:

– Ну и где эта хваленная русская армия? Где казачьи войска? Бегут так, что только пятки сверкают!

– Русским не привыкать бегать,– усмехнулся майор.– Наполеон гнал их до самой Москвы…

– Я уже давно предполагал, что к зиме все будет закончено,– улыбнулся капитан. – Осталось окружить и взять Севастополь, и тогда весь Крым будет в наших руках.

Майор разлил виски:

– Джентльмены, выпьем за нашу славную победу!

Как только выпили, в кают-компанию заглянул кок и принес на подносе тушенных палтусов с картофелем.

– Джентльмены, разрешите подать свежий черепаший суп.

Однако от супа все наотрез отказались.

– Джейбсон, выдайте морякам на ужин дополнительную порцию рома,– распорядился капитан.– В честь вторжения нашей коалиции в Крым.

– Хорошо, сэр!

Когда кок ушел, майор Киркланд обвел всех тяжелым взглядом:

– Джентльмены, мы живем в непростое время. И сейчас как никогда должны сплотиться. Вы наверняка слышали о заговоре против королевы?

– Да…– вздохнул капитан.– Девять человек, участвовавших в заговоре сейчас в Тауэре. Кто бы мог подумать… в этом заговоре участвовал даже барон Лирьяд. Настоящее осиное гнездо…

Майор хитро улыбнулся:

– Капитан Мельбурн, что же вы скромно молчите? Джентльмены, с нами за столом присутствует человек, который помог вскрыть заговор!

Собеседники удивленно уставились на меня. Капитан Шепард покачал головой:

– Черт возьми, мистер Мельбурн… позвольте пожать вашу мужественную руку!

Несмотря на субтильность, у капитана оказалось крепкое рукопожатие.

– Джентльмены, это был мой долг…– скромно потупился я.

В этот момент на палубе раздался выстрел. Сразу еще один.

Капитан быстро привстал и набросил бушлат.

– Джентльмены, я сейчас!

– Думаю нам всем не мешает освежиться,– произнес майор Киркланд.

Глава 2

Когда мы поднялись на палубу, сразу увидели грозного боцмана Лоуренса и здоровенного рыжего матроса Юджина с винтовками.

– Что случилось? – грозно спросил капитан.

– Сэр, какая-то огромная тварь плавала возле подлодки. Возможно акула. Мы решили отпугнуть чудовище.

Я заглянул за борт, но совершенно ничего не увидел, кроме черных волн и силуэта подлодки.

– Странно, насколько я слышал, в этих водах не водятся акулы…– задумался капитан.

– Однако вы правильно придумали, боцман! – воскликнул майор Киркланд.– Капитан Шепард, предлагаю организовать дополнительную охрану. У нас за бортом единственная в мире подводная лодка. Если ее выкрадут – никому из нас точно не сносить головы.

– Майор Киркланд, никто не посмеет напасть на судно Ее Королевского Величества, – усмехнулся капитан, – да еще в водах Британии! Кстати, пойдемте, я вам кое-что покажу…

Капитан отвел нас на корму. Я осмотрелся, но сначала не заметил ничего примечательного. Однако обратил внимание на необычную надстройку с верхней частью на шарнирах и обшитые толстым железом борта.

– Обычно корма – самая незащищенная часть корабля,– улыбнулся капитан. – Прошу вниз, джентльмены!

Мы спустились и перед нашим взором открылась удивительная конструкция, надежно скрытая от посторонних глаз.

– Капитан Шепард, это барбетная установка? – поинтересовался я.

– Совершено верно, мистер Мельбурн. Вас ничем не удивишь. На корабль установили барбетную установку еще около года назад.

– А в чем ее отличие от каземата в башне? – поинтересовался майор.

– Во-первых, до начала боя противник не знает об этом тайном оружии. С помощью специальных рычагов пушка поднимается наверх и имеет большие углы для стрельбы. Посмотрите на эту платформу. За счет того, что пушка всего одна – значительно увеличен калибр орудия.

Я осмотрел огромное черное дуло.

– Шестнадцать дюймов?

– Верно, мистер Мельбурн. В Британии только на пяти кораблях установлены подобные орудия. Расчетная дальность стрельбы – тысяча двести ярдов. Ударная мощность просто потрясающая. Единственный недостаток – при бое орудие должны обслуживать сразу шестеро матросов.

– Теперь мы точно спокойны за боеспособность корабля и с легкой совестью можем отправляться спать…– улыбнулся майор.

Ай да Шепард! Я сначала посчитал молодого капитана за простачка. За три дня экспедиции он только сейчас показал главное орудие «Елизаветы». Ох уж эти скрытные англичане…

Ночью было тревожно и почти не спалось, хотя нам с майором выделили отдельную каюту. Киркланд уснул почти мгновенно и храпел будто паровоз.

Мне вспоминалась усадьба в Новореченском и моя Аглая… я даже не мог представить, каким сейчас стал сынок Мишенька… иногда мне снился белобрысый голубоглазый крепыш с ямочкой на подбородке, как у меня, и я был точно уверен, что это Мишка… я уехал из дома, когда сыну исполнилось всего четыре месяца. А сейчас Мише уже полтора года… Странно, за все это время мне почти никогда не снилась Аглая. Но один раз она все же приснилась на один короткий миг. Во сне Аглая с тревогой смотрела на меня и что-то говорила, но я не мог разобрать. Это произошло еще в крепости Силистрии. Я вскрикнул: «Аглая»! Тут же проснулся и меня сразу прошиб холодный пот. Я осмотрелся и увидел спящих турецких солдат. К счастью, никто так и не понял, что во сне я произнес имя любимой женщины. А ведь так и проваливаются агенты, когда начинают во сне трепаться на родном языке. Чуть позже Редклиф показал мне пару необычных приемов, как контролировать свой сон и подсознание.

Удивительно, но за последнее время я прикипел к Элизабет Гамильтон. Я совсем не ожидал, что высокомерная молодая аристократка, которой мне показалась Элизабет с первого взгляда – оказалась чувственной и ранимой девушкой, которую хотелось любить и защищать. Наша легкая интрижка закончилась браком. Но я женился вовсе не по зову сердца, а по приказу Редклифа, и очень надеюсь, что Элизабет переживет разлуку, когда мне все же придется вернуться в Россию.

Женщины… они всегда тонко чувствуют, и всегда напрочь теряют интерес к тем, кто их не любит. Но я искренне любил Элизабет, и всегда шел ради нее напролом. Вытаскивал ее с горящего корабля, дрался в форте на острове Биоко… Но любовь к Аглае – совершенно другое чувство. Я даже не мог выразить это словами. Без Аглаи моя жизнь просто совершенно не имела смысла… Мне вспоминалась ее светлая улыбка, звонкий смех, внимательный взгляд больших карих глаз, в омуте которых я давно утонул навеки, и робкие ласковые прикосновения…

Я заснул только под утро и наверняка проспал не больше часа, когда еще сквозь сон услышал корабельный колокол и сразу же подскочил.

Майор Киркланд уже застегнул бушлат и обувался.

– Мистер Мельбурн, там что-то случилось!

Следом за майором я выскочил на палубу, прихватив пистолет. Наверху уже собралась почти вся команда. Рассвело совсем недавно. Однако на море стоял густой туман. К «Елизавете» приближался большой черный фрегат без флагов и опознавательных знаков. Капитан Шепард с мостика внимательно смотрел в подзорную трубу, но я уже понял, что нас хотят атаковать. На подплывающем фрегате на носу были четыре шестифунтовых фальконета и примерно по двадцать шестифунтовых и двенадцатифунтовых пушек в боковых казематах.

– Каперы, к бою! – приказал капитан.

Самое паршивое, что сейчас мы совершенно не могли маневрировать, имея прикрепленную к борту подлодку. К тому же фрегат появился совершенно неожиданно, воспользовавшись туманом, и был уже в восьми кабельтовых. Нас явно застали врасплох.

– Поднять якоря! Освободить подлодку! – орал разъяренный капитан. Он тоже понимал, что без маневрирования – мы просто превращаемся в неподвижную мишень.

Матросы бегали по палубе как обезумевшие. Боцман Лоуренс с двумя матросами уже открепляли тросы подлодки. Долговязый лейтенант Рейли отдавал четкие приказы канонирам. Я хотел поспешить на помощь к каземату, но тут раздались первые выстрелы с атакующего фрегата. Ядра ударили позади бизань-мачты и слегка повредили паруса. Мы с майором Киркландом спрятались за такелажной надстройкой. Оставалось пока только наблюдать и уповать на Господа Бога.

И тут неожиданно появился еще один фрегат, который вынырнул из тумана и шел на огромной скорости, не меньше двадцати узлов. Этот корабль тоже оказался без флагов и названия, что совершенно немыслимо в британских морских водах. Второй фрегат направлялся прямо к корме, и я догадался, что команда наверняка хотела пойти на абордаж. Я даже разглядел как моряки готовили тросы с абордажными крюками, и достав пистолет, до боли сжал рукоятку.

С первого фрегата продолжали стрелять. На корабле с треском снесло ютовое ограждение, в щепки разлетелась верхушка средней кормовой надстройки . К тому же зацепило одного из матросов. Он орал как раненный вепрь, товарищи подхватили бедолагу и быстро оттащили вниз, к доктору. Наши боковые пушки в казематах только разворачивались к бою. Однако барбетную установку уже подняли и шестнадцатидюймовая пушка громыхнула залпом в приближающийся фрегат. Казалось, наш корабль даже слегка встряхнуло. Мощный выстрел оказался удачным, сразу пробив обшивку над ватерлинией. Вражеский фрегат слегка замедлился и я услышал на палубе крики и французскую речь, вернее грязную ругань.

Французы? Вот так неожиданность…

Капитан Шепард бесстрашно бегал по палубе, отдавая приказы. Он даже не пригнулся, совершенно презрев свист вражеских ярд и шрапнели.

Наконец-то подлодку отцепили и подняли якоря. Наш корабль слегка развернулся. По первому вражескому фрегату ударили сразу с десяти пушек. С «барбетки» ударили повторно, почти в то же место. На установке командовал наверняка прирожденный гений, канониры вовсе не рассеивали выстрелы по всему кораблю, а просто решили сразу затопить вражеский фрегат. Даже майор Киркланд все понял и растянул тонкие губы в злорадной усмешке.

Первому атакующему фрегату тоже досталось. Наши пушки разбили борта и повредили надстройки. Почти разбили фок-мачту. Фрегат уже не атаковал, а резко разворачивался. Второй фрегат тоже хотел развернуться, пытаясь огрызаться маломощными шестифунтовыми пушками. Атакующие уже вовсе не думали об абордаже. Между нами было не больше кабельтового, но я разглядел на палубе только троих бедолаг. На «барбетке» не спали и ударили в третий раз. Палубу снова встряхнуло. Ударили в то же место над ватерлинией. На вражеском фрегате раздались крики, корабль начал медленно оседать на нос.

– Отличная работа! – пробормотал майор Киркланд.

Первый фрегат уже развернулся и улепетывал на всех парах.

Капитан заскочил на мостик и показал на бижайший поврежденный фрегат:

– Огонь из всех орудий!

Раздались мощные залпы уже с левого борта и с «барбетки». Я видел, как надстройки разлетались в щепки, расщепило бизань-мачту и шрапнелью порвало паруса на вражеском корабле. Через минуту на рее атакующего фрегата начал подниматься белый флаг.

– Прекратить огонь! – устало выдохнул капитан Шепард. Он где-то потерял фуражку и его длинные, слегка вьющееся волосы развивались на холодном ветру. Лицо капитана вытянулось, глаза горели. Сейчас он и правду напоминал настоящего морского волка.

Я посмотрел вдаль. Первый фрегат так быстро отплывал, что уже почти превратился в небольшую точку на горизонте…

В плен взяли двадцать восемь человек. Трое из них были тяжело ранены. Капитаном атакующего фрегата оказался француз Мюррей Лафушо, крупный человек лет пятидесяти, с холодным безжалостным взглядом. Среди пленных были два португальца и четверо испанцев, остальные французы.

Капитан Шапард грозно посмотрел на Лафушо:

– Между Францией и Англией заключен договор о ненападении. Теперь вам грозит смертная казнь. К тому же вы плавали в британских морских водах без флага, как пираты. Скажите, зачем вы напали на корабль Королевского Флота?

– Капитан, вы поступили благородно, оставив мою команду в живых. Но больше я не скажу ни слова. Я готов отдаться в руки британского правосудия и понести заслуженное наказание.

– Не нужно корчить из себя бывалого морского волка. Если вы не разговорчивы – рано или поздно проговорится кто-то из вашей команды.

– Все они наемники, сброд. Никто ничего путного вам не скажет…– усмехнулся капитан.

– Очень глупо было нападать на английский вооруженный фрегат с шестифунтовыми пушками и фальконетами.