Buch lesen: «Съём. Повесть о недолюбленном мальчике»

От автора

   Это абсолютно выдуманная история, которая не имеет ничего общего с действительностью. Но все же, если Вы восприимчивая девушка, то предлагаю закрыть ее и никогда к ней не приближаться, ведь данная повесть станет для Вас, моя дорогая, раздражителем. Если Вы не относитесь к вышеописанной категории людей, тогда добро пожаловать в мой выдуманный мир, который трудно не принять.

   Отдельные слова благодарности хочу произнести своим близким товарищам Вячеславу Ерохину, Федорову Николаю и Калантаю Алексею. Благодарю за то время, которое мы с вами проводили за общением и, обмениваясь опытом, находили общие поведенческие черты женщин и их рычаги манипулирования. Также спасибо всем рефлексирующим рядом со мной женщинам, которые помогли увидеть обратную, некорыстную, вашу сторону. И конечно же, самым эгоистичным образом хочу поблагодарить себя за то, что я довел начатое до конца и не увяз в болоте под названием «потребительские отношения». Спасибо, Роман!

Оппортунизм в отношениях

   Оппортунизм в отношениях между мужчиной и женщиной заключается в том, что один из партнеров (манипулятор) намеренно искажает собственные черты характера, взгляд на жизнь, прошлое и предпочтения, которые в неизменном виде могли бы не устроить будущего партнера, с чьей помощью он желает «закрепиться» в своей жизни на лучших условиях.

   Данный вид оппортунизма бывает двух типов:

   Материальный – когда манипулятор желает получить блага, которыми обладает партнер, и тем самым закрыть свой вопрос безбедной жизни.

   Социальный – когда с помощью партнера, находящегося гораздо выше на социальной лестнице, манипулятор желает переместиться на тот же уровень и таким образом избавиться от когнитивного диссонанса в отношении самоидентификации.

  Конфликт полов заключается в том, что мужчины слишком немужественны, поэтому они не в состоянии расставить границы для женщин. А женщинам, в свою очередь, не хватает мудрости, чтобы подтолкнуть мужчин к позиции вожака. Подобные пары похожи на продукты российского автопрома, на которых комфортно ездить лишь в пределах города, но никак не на дальние расстояния.

Глава 1

– Ты меня еще не полюбил? – спросила Катя.

   Проснувшись в очередной раз с ней в кровати, я не ожидал, что мы подойдем к этой теме так стремительно. Но Катя имела свойство торопить события, даже в условиях того, что зачастую мы с ней проводили по три-четыре дня два раза в месяц, а в длительных перерывах между встречами я не проявлял к ней никакого интереса от слова совсем. Но анализ, видимо, не входил в базовые настройки Кати.

– Чтобы ответить на твой вопрос, нужно разобраться в том, что это такое, – ответил ей.

– Любовь – это, типа, то, от чего внутри все переворачивается, – начала она феерить в умозаключениях. – То, что, типа, придает сил и, конечно же, окрыляет. Но твоя любовь – это твоя зона ответственности, и если ты не хочешь отвечать мне честно, то не отвечай. Сухарь!

   Катя – милая по-своему девочка. Но ей двадцать три года, и она иной раз совершенно не понимает то, о чем говорит. Это ее непонимание обычно разоблачалось словом «типа», которое она безбожно вставляла в каждое предложение, вне зависимости от необходимости этого.

   Передо мной она всегда пыталась казаться высокоинтеллектуальной девочкой, перепрыгнувшей своих сверстников в развитии и осознании бытия. Возможно, на эти наплывы философии влияли запрещенные средства, коих в ночной жизни в изобилии. А может, она попросту переслушала каких-то мотивирующих аудиокниг, после чего, нахватавшись умных словечек, перманентно оперировала ими по поводу и без. Таким образом она пыталась показать свою уникальность, чем у меня, разумеется, вызывала широченную улыбку. Она не была уникальной. Она была такой же, как остальные – девочкой, пытавшейся урвать кусок пожирнее. Пока у нее это получалось не очень умело, но в будущем, без сомнений, она станет идеальным существом для достижения своих меркантильных целей. Почему существом? Потому что она не будет ничего чувствовать, кроме жажды закрепиться на лучших условиях. Будет ли она счастлива, достигнув цели – большой вопрос. Но это меня и не волновало. Меня волновала она в постели. А в постели она дала бы фору многим старшим конкуренткам.

– Ты, наверное, торопишь события, – спокойным голосом ответил ей. – Сколько мы с тобой знакомы?

– Год и четыре месяца, Макс! – негодующе воскликнула она. – За это время можно было бы определиться в своих чувствах!

– За это время ты не поняла, что меня не очень устраивают твои кожаные легинсы, а ты хочешь, чтобы я понял то, что я чувствую.

– Что не так в моей одежде? Я одеваюсь так, как мне нравится. И выгляжу я в них гармонично.

– Пантера, гармонично ты выглядела бы в них в какой-нибудь сауне, но не рядом со мной, – ответил ей, после чего сразу же получил подушкой по лицу.

   Она резво встала с кровати и принялась одеваться.

   Мне нравилось, когда она нервничала, ведь таким образом с нее слетал налет собственноручно приклеенных образов, в которых она пыталась казаться девушкой высокого полета. Но как можно набрать духовную высоту, если ты одеваешься как стриптизерша, а мыслишь как базарная баба – еще один вопрос, на который я не получу ответа.

   Тем временем Катя уже обувалась на пороге моей квартиры, тем самым разыгрывая сцену, в которой я должен был тревожно вскочить с кровати и приняться уговаривать ее остаться. Возможно, даже признаться в любви. Но, помимо моей нелюбви к ее легинсам, она не поняла еще одного: бежать вслед я никогда не стану, и если она решит уйти, то я преспокойно отпущу ее восвояси.

– Где мое пальто? – надев обувь, спросила она.

– Там же, где и всегда – в шкафу, – улыбаясь ответил ей. – Тебе подсказать, где шкаф? Он в другом конце комнаты, а значит, тебе придется разуться, после чего повторить процедуру сбора заново.

– Какой же ты мудак! – фыркнув, разулась она и направилась к шкафу.

   Катя не ожидала, что все пойдет не по ее «хитроумному» плану и ей придется надевать пальто. Не захватив пальто при первой своей попытке уйти, она была уверена в положительном исходе, наивно полагая, что я проглочу крючок и остановлю ее.

   Теперь она намеренно тянула время, неспешно направляясь к шкафу с недовольным лицом, в очередной раз подтверждая то, что она типично мыслящая женщина и никакого эксклюзива в поведении, которым бы она хотела обладать, у нее нет. Все читаемо и ожидаемо. Но она не прогнется и уйдет. Доведет начатое до конца. После чего, сидя в такси, будет строчить сообщения с обвинениями в мой адрес, что опять же подтвердит мой скепсис относительно ее индивидуальности.

   Хлопнув дверью, Катя покинула квартиру, и оставила наконец-таки меня в одиночестве.

   Я встал с кровати и принялся собираться в люди, заодно прихватив с собой телефон, чтобы просмотреть сообщения.

   Сообщений на нем не было, да и быть не могло, так как мой номер знают единицы. Те самые единицы, которые звонят или пишут при крайней необходимости, лишь для проформы интересуясь, как я поживаю. В таких случаях я, по обыкновению, отвечаю что-нибудь поверхностное, не указывающее напрямую, как именно у меня складывается жизнь. Я понимал, что в случае позитивного течения собственной жизни посторонние не разделят со мной радости и, соответственно, эта тема закроется на подозрительно-завистливой ноте. А если же течение моей жизни негативное, то тем более нет смысла об этом говорить, тем самым удовлетворяя их внутреннюю ущербность, жаждущую чужих неудач.

   Собравшись, я вышел из квартиры и неспешно пошагал в сторону кофейни, в которой я любил отмечать новый день с кружкой горячего лавандового рафа.

   Зимой на улицах Ростова было неизменно несколько вещей: грязь, нервы на дорогах и непонимание, какую надеть одежду перед выходом. Здесь в один день может быть холодно при плюс пятнадцати, а в другой день, когда температура достигнет пяти градусов тепла, ты будешь изнывать от духоты в осенней курточке. Ростовская погода – это своего рода аналог предклимаксного состояния женщины: она способна удивлять своими неожиданными порывами.

   В кофейне, сидя за столиком у окна, я разглядывал прохожих и наслаждался началом дня. Мой телефон в это время вибрировал от входящих сообщений, в которых я для Кати оказался законченным человеком. Я не беспокоился по этому поводу, ведь через пару дней тотального игнорирования она сбавит обороты и пойдет на попятную, опять указав на то, что она такая же, как все.

   Допив кофе, я собрался было выходить из кафе, как мне позвонила сестра – единственная женщина, помимо мамы, которая не всегда преследует корыстные цели. А если и преследует, то они на мне практически не сказываются.

– В этот раз ты занят? – спросила она, когда я поднял трубку.

– Для тебя я всегда свободен, систр, – ответил ей, выходя из кофейни. – Ты о чем-то конкретном или просто поболтать?

– Поболтать о чем-то конкретном.

– Люблю такие вот ответы, – улыбнувшись, сказал ей.

– Не зря же мы родственники. Хочу попросить тебя кое о какой помощи.

– Разговор становится интересным, – ответил ей, закуривая сигарету.

– Поможешь Кириллу в мужском вопросе?

– Это который брат твоего мужа? И что еще за формулировка: «мужской вопрос»? Слишком расплывчато.

– Да, брат мужа. С бабами у него совсем не клеится. Вот я и подумала, может, ты выправишь ситуацию… Наставишь, там, объяснишь ему, как лучше.

– Ты мне предлагаешь научить его съему? – я засмеялся.

– Иными словами, да, – выдохнув, сказала она.

– А как же твоя позиция о моем дерьмовом характере, из-за которого страдают бедные девушки? Это ведь аморальный образ жизни, сестренка! Хотя я не удивлен, ты же девушка и держишь нос по ветру.

– Макс, не будь скотиной! Я не меняю своей точки зрения. Но в данном случае ты, скорее всего, самый продуктивный вариант из всех.

– Продуктивный вариант, – задумчиво проговорил. – Чем я могу ему помочь? Я думаю, он и сам знает, как себя вести в постели и перед ней. А если не знает – пусть сходит на курсы пикапа.

– Он там был уже. Ты же понимаешь, что эти курсы – обычное вытягивание бабла. Там все поверхностно и, в общем, ни о чем. Каким бы ты мудаком ни был для женщин, но их ты понимаешь очень хорошо. Сделай доброе дело.

– Ты вообще понимаешь, сколько это займет времени? – перейдя на шепот, говорил ей. – Это не три дня посидеть-поговорить. Если человек не соображает, там нужно все в голове менять либо вкладывать в нее.

– Я все оплачу, – уверенно ответила она, – Кирилл – хороший человек, не тупой, но вот только с бабами у него нелады.

– Так как я не хочу этим заниматься, а отказать тебе не могу, то я попрошу много, чтобы ты сама отказалась.

– Договорились! – воскликнула она. – Завтра утром он приедет к тебе домой. Я ему номер дам, он позвонит.

– Подожди! А где он остановится? – спросил ее, когда весь пазл сложился: он из другого города, и тут вряд ли у него есть знакомые.

– Как где? У тебя, Макс!

– Я перестаю находить это хорошей авантюрой. Моя квартира – это мой мирок. Это, на секундочку, единственный из миров, который не поддался женщинам.

– Так у тебя останется и не женщина, Макс. Прекращай! Я разве часто тебя о чем-то прошу? Сделай доброе дело!

– Ладно, разберемся, – сказал ей и тут же сбросил.

   Мне не нравилась эта идея. Но еще больше мне не нравилось то, что Марина радостно согласилась со мной, когда я сказал, что попрошу много денег. Понятно, что я с нее денег не возьму, и для нее это очевидно. Но, видимо, этот парень действительно в отчаянии, раз даже моя сердобольная сестра закрыла глаза на свою позицию относительно моего взгляда на женщин и попросила деформировать его. Что ж, тогда деформации быть!

   Я быстро пролистал контакты в телефоне, и, найдя нужное имя, нажал на вызов.

   Раз в неделю я созванивался с Викой – своей давней подругой – для того, чтобы она навела у меня в квартире порядок. Конечно, я не говорил ей в лоб о том, что де-факто она у меня горничная, зазывая ее, как правило, под самыми разными предлогами к себе. Она приходила и, видя мой контролируемый хаос в квартире, сама изъявляла желание убрать – такая типично женская черта, которая немного реабилитировала женщин в моих глазах. Но не надолго и не всегда.

– Вик, привет, – сказал, когда она подняла трубку.

– Привет, Макс. Ты по делу какому-то? – спросила она.

– Мне тебе отвечать как есть, или поиграем в скрытые смыслы?

– Я опустилась до уровня твоих одноразовых, с которыми ты играешь в это? – провокационно спросила она.

– Конечно, нет! Ты всегда у меня на сотни ступеней выше. Где-то рядом с матерью-Терезой.

– Ладно, давай к сути.

– Сегодня вечером по вину? Но имей в виду: отрицательный ответ не принимается, потому как вино уже остужается, – соврал ей.

– Хорошо. В восемь приеду.

– Отлично! Обожаю тебя! – сказал ей, разыграв сцену радости, после чего отключился.

   Я прекрасно понимал, что нравлюсь Вике. Иначе как объяснить выполнение любой моей просьбы, даже в те моменты, когда она идет вразрез с собственными интересами? Понимая это, я старался с ней меньше рассуждать на тему отношений, чтобы не переключить ее на не нужную для нас обоих волну. Я часто ей говорил о дружеских моментах и четко указывал на то, что мы – друзья. Я сомневался, что это работало, учитывая женское умение фантазировать. Но я, по крайней мере, себя не упрекну в бездействии, если все пойдет по сценарию, в котором она начнет смотреть на меня как на секс-объект.

   В восемь вечера я открыл вино и разлил его по бокалам. Вика задерживалась, но меня это не интересовало. Я все это время обдумывал, какую нужно дать информацию тридцатилетнему человеку, чтобы он вмиг научился находить с женщинами общий язык. Вернее, не общий язык, а рычаг управления ими, ведь «общее решение» и «равноправные отношения» в контексте отношений с женщинами должны сразу же выбрасываться на помойку. Полумеры годятся только для мыльных сериалов. В остальном – либо ты, либо тебя. Такова игра.

– Слушай, а у тебя намного чище, чем в прошлый раз! – сказала Вика, зайдя в квартиру.

– Просто стал более ответственно относиться к порядку.

– На этой неделе было меньше баб и только, да, Макс? – подмигнув, она начала вешать курточку и направилась ко мне на диван.

– С завтрашнего дня моя квартира грозит стать общежитием, – сказал ей, отпив из бокала.

– Что-то новенькое… Расскажешь?

– Сестра попросила помочь какому-то неудачнику с женщинами. В плане съема.

– Это наподобие курсов пикапа? – закурив сигарету, спросила она.

– Вроде того. Не понимаю, как это будет выглядеть, но, наверное, будет интересно.

– Необычно. А какую цель он преследует: поднять самооценку или понять, что может снимать девушек, и жить, таким образом, не входя в отношения? Кто он вообще?

– Какой-то клерк из Краснодара. Мне Марина рассказывала давно о нем, что он замкнутый, но, как она любит выражаться: «очень продуктивный человек». О цели его я не знаю. Думаю, что ему в принципе тяжело знакомиться с девушками, если он всего себя отдает работе и тем самым закапывается в ней.

– Ну что, учитель, давай выпьем тогда за баланс во всем! – она стукнула свой бокал об мой и, поцеловав в щечку, сделала глоток.

   В этом поцелуе я не желал видеть ничего, кроме дружеского жеста. Но в глубине души понимал, что дружбой здесь не пахло. По крайней мере, с ее стороны.

   Мы просидели за разговорами до поздней ночи, после чего она, изрядно опьяневшая, принялась неуклюже убирать квартиру. Пока я говорил, она убирала и слушала мои умозаключения касаемо зубрил по жизни и их неспособности к адаптации в условиях динамичного видоизменения среды как на ментальном, так и на чисто физическом уровне. Людям, которые привыкли жить по четко сформированным схемам и прозрачным формулярам и к которым, скорее всего, можно было причислить Кирилла, невероятно сложно находиться в среде, где главенствует бессердечность со смекалкой.

   Вика слушала меня с блеском в глазах, и, вероятнее всего, именно это привлекало меня в общении с ней. Для мужчины нет ничего более стимулирующего, чем неприкрытое восхищение мысли и почета. Та женщина, которая знает, как дать мужчине чувство собственной авторитетности, никогда не будет одинока – это та истина, которая лежит на поверхности, но о которой почти никто не знает. Вопрос же длительности отношений способной это дать девушки лежит на плечах ее мудрости, при отсутствии которой она будет не одинока с поправкой на частоту смены партнеров. А частота эта будет такой, что в какой-то момент закружится голова. Ни для кого не секрет, что спустя полгода весь трепет в отношении партнера растворяется одновременно с исчезновением всего нового и неведомого, что он в себе хранил. В течение этого времени обнажаются его недостатки с комплексами и еще, оказывается, он иногда бывает не уверен. В случае отсутствия у этой женщины связи с землей и понимания, что абсолютно все мужчины на этой самой земле бывают не уверены, имеют свои недостатки и комплексы, происходит откат с последующим переосмыслением и занижением достоинств партнера, то есть мужчины. Затем, как по методичке: вопросы, упреки, претензии, ссоры и, в качестве кульминации, завершение отношений.

   К тому моменту, когда я остался в квартире один, часы показывали три часа ночи. И, лежа на кровати, я обдумывал грядущую встречу с Кириллом. А именно: как можно, будучи зрелым мужчиной, обращаться к людям за помощью в отношении контакта с женщинами.

Вспоминая свою жизнь, я находил забавным, что мне придется вернуться к истокам. Только в оригинале в роли Кирилла был я, а моим наставником – жизнь. Закручиваясь в воронке воспоминаний, я пролетал мимо первых поражений в общении с девушками, студенческие годы, первые заработанные деньги, которые были без остатка вложены в дешевую квартиру, проданную после манипуляций с косметическим ремонтом. Затем новые вложения в недвижимость, еще большие прибыли, и так до тех пор, пока я не стал одним из известных в узких кругах трейдером по недвижимости.

Но даже мой бэкграунд не давал понимания, как Кирилл оказался в положении мальчика пубертатного периода.э

   Не найдя ответа, я отвернулся к стене и уснул.

Глава 2

   Утром следующего дня меня разбудил звонок в дверь, что меня очень разозлило. Это означало, что мне необходимо подняться с кровати, не выкурив ритуальную сигарету нового дня.

   Когда звонок стих, я, с облегчением от того, что не придется сиюминутно вставать, закурил сигарету.

   Но после второй затяжки звонок вновь раздался на всю квартиру.

   «Твою мать… – прошептал, глядя в потолок, после чего прокричал в дверь: – Иду!»

   Дойдя до двери, я открыл ее, и сразу же через порог моей квартиры ступил незнакомый мне мужчина маленького роста.

   Он опустил глаза в область тела, где, по его разумению, должно было быть нижнее белье, и, не найдя его, перевел взгляд мне в глаза, после чего протянул руку.

– Кирилл.

– Макс, – выпустив в его сторону дым, ответил и пожал его руку. – Проходи.

   Он бросил сумку у порога и принялся разуваться.

– Ты на это не обращай внимания, – сказал ему, указав рукой на место, где должно было красоваться нижнее белье, – я люблю быть без белья. Так чувствуешь себя свободнее.

– Я не против. Хозяин – барин, – ответил он, словно дешевая копия казака.

– Ты тоже раздевайся. Все вещи можешь сложить во второй комнате, которая будет твоей на время командировки, – показал ему направление к комнате.

   Он безмолвно смотрел на меня непонимающим взглядом, явно указывающим на то, что ему не очень хочется раздеваться. По крайней мере сейчас, пока мы не знакомы.

– Я не имею в виду полностью, – смекнув, о чем говорит его взгляд, сказал ему. – То, что я сказал, подразумевало лишь твою возможность переодеться в домашние вещи. Если тебе комфортно в уличной одежде, то будь в ней.

   Услышав это, он расслабился и, кивнув в ответ, удалился в выделенную ему комнату.

   Кирилл вышел из комнаты к тому моменту, когда я разливал по бокалам виски.

– Можно присесть? – указал он рукой на одно из двух кресел, развернутых к панорамному окну.

   Я называл эти кресла обзорными и обожал сидеть в них по вечерам, наблюдая за ночным городом и за тем, как огни проезжающих машин очерчивали проспекты. Но еще больше я любил в этих креслах заниматься сексом. Ведь эта локация позволяла мне в случае хренового секса наслаждаться видом из окна, попутно дожидаясь завершения процесса и при этом не обозначая что она – ни о чем. Делал я это, разумеется, незаметно, дабы не ранить чувства очередной верующей. Верующей в то, что она на высоте.

– Да, конечно, – ответил ему, направляясь с бокалами к свободному креслу.

– Красивый вид, – задумчиво сказал Кирилл.

– Я тебя буду называть Кирой, – перешел я к сути, зарубив сантименты, которыми он попытался пропитать мою квартиру.

– Это ведь женское имя… – вдумчиво сказал он.

– Получается, тебе не повезло. Пей виски и рассказывай о своих проблемах.

– Я даже не знаю, с чего начать.

– Пей, а понимание придет в процессе, – сказал ему, после чего закурил сигарету. – Расскажи про предыдущие отношения.

– Можно мне тоже сигаретку? – скромно спросил он.

   Я кинул пачку на стол, дав тем самым понять, что он может угощаться.

– В последних отношениях я пробыл чуть больше полутора лет. Ее звали Оленька. Я собирался на ней жениться…

– Ты ей об этом говорил? – спросил, перебив его.

– Ну конечно. Я ей постоянно говорил, что мне повезло с ней и я вижу только ее своей женой.

   Услышав его ответ, я отпил немного виски, затем одобрительно качнул головой.

– Отношения с ней были лучшими отношениями за всю мою жизнь. Знаешь, я правда был счастлив с ней.

– Обо всем этом, разумеется, ты ей тоже говорил?

– Ни дня не проходило, чтобы я ее не одаривал комплиментами. Как и…

– Цветами со всякой чепухой в виде конфеток и прочего, – закончил за него мысль, после чего сделал еще один глоток виски и кивнул, чтобы он дальше продолжал вещать о своем влажном романтическом прошлом.

– Точно! То цветочек, то шоколаду привозил, – согласился он.

– Долго вместе прожили? – спросил его.

   На этот раз он сделал глоток виски, после чего ответил:

– Мы не жили вместе. Я к ней приезжал по выходным, иногда в будние дни.

– Полтора года?

– Да. Но с каждым месяцем мы виделись все реже. Я выплачивал кредит, который взял, чтобы погасить ее долги.

– Ты взял кредит на себя, чтобы выплачивать долги женщины, с которой ты не живешь? Аплодирую ей! Нет, подожди, мне нужно еще выпить.

   Я направился к холодильнику за виски, после чего, достав его, принес к нам на столик.

– Хорошо, какую сумму ты взял? – спросил его, разливая алкоголь по бокалам.

– В общей сложности? Или именно за тот кредит, о котором мы говорим?

   Если бы я был женщиной, то мечтал бы именно о таком мужчине в качестве подарка от Санты. Идеальный симбиоз глупости и самопожертвования, от которого сможет отказаться далеко не каждая женщина. Кто в трезвом уме способен отказаться от возможности брать блага, которые сами идут в руки, я не знаю. Оттого интереснее причина их разрыва. Но сомневаюсь, что это его инициатива. Он вряд ли способен ранить другого человека, особенно если этот человек в знак благодарности раздвигает ноги, при этом шепча на ухо, что он лучший. Разумеется, она не указывала, в чем он лучший, иначе до второго кредита дело бы не дошло.

– Как тебе удобней, так и ответь, – сказал ему, усевшись в любимое кресло.

– Первый кредит я взял на триста тысяч. У нее даже были проблемы с коллекторами. Они ее настолько одолели, что доходило до нервного срыва. Я тогда и решил закрыть ее кредит, чтобы она выдохнула. Плюс ко всему, это ведь показывало всю серьезность моих намерений.

– Конечно. Все ее подруги наверняка обзавидовались, что она ухватила такого хорошего человека.

– Она так мне и сказала! – засмеялся он. – Только вот позже она стала отдаляться. Благо я вовремя понял, что дело в моей занятости, после чего старался всячески разнообразить нашу жизнь, чтобы хоть как-то компенсировать мое длительное отсутствие.

– Как ты разнообразил ее?

– Кино, рестораны, частые поездки загород. Со временем она поняла, насколько для меня важна и уже мне говорила, чтобы я не тратил много денег, что ей достаточно того, что я рядом. Только вот к тому времени я уже залез в кредит. Мне же нужно было как-то оплачивать эти развлечения… – он разом выпил содержимое бокала и достал из пачки сигарету.

– Раз уж такое дело, то можно было бы что-нибудь и продать, – еле сдерживая улыбку, сказал ему.

   Он посмотрел на меня так, словно я ему открыл глаза на скрытую до этого возможность, но, до конца не понимая, шучу я или нет, продолжил вещать:

– Приближалось время ее дня рождения. Мы уже всерьез обсуждали нашу совместную жизнь и даже планировали, кто чем будет заниматься в быту. Я понимал, что с одной машиной в семье будет тяжело, особенно когда есть вероятность, что наша семья станет больше…

– Твою мать… – перебил его своими словами.

   Эта акула просто-напросто сожрала весь его ресурс. Выжала из него все соки, после чего выкинула, а он этого даже и не понял.

– Что-то не так? – спросил он.

– Все замечательно, – сказал, закурив сигарету, после чего налил ему в бокал виски, – ты продолжай, не останавливайся.

– А что тут продолжать? – выдохнул он. – Я купил ей в кредит машину. Это потом только я понял, что допустил ошибку…

– А какую ошибку ты допустил? Все вроде шло по плану! – все менее устойчиво комментировал его.

– Я не учел свои возможности, в этом и заключалась ошибка. Купив машину, я обрек себя на круглосуточную работу. Я перестал справляться с финансовой нагрузкой и стал нервничать, срываться на нее. Спустя еще какое-то время она не выдержала и ушла к другому. Вот так закончились мои отношения.

– Но кредиты ты еще платишь, верно?

– Нет. Брат помог, после чего отправил меня к тебе.

   Я закурил еще одну сигарету о ту, которая не закончилась.

– Значит, давай сразу обговорим несколько моментов. В дипломатию в этой квартире никто не играет, здесь другие правила. Я буду тебе говорить все так, как считаю правильным. Ты будешь меня слушать, и мне плевать, нравится тебе это или нет. Улавливаешь посыл, меценат?

– Кажется, да, – неуверенно сказал он.

– Кира, твоя подруга тебя трахнула. И это сейчас объективная оценка.

   Он непонимающе посмотрел на меня, ожидая, что я продолжу; я так и сделал:

– Твоя Оленька крутанула тебя на бабки. В первом случае ты повелся на ее манипуляцию нервным срывом. Во втором случае, когда она начала отдаляться, понимая, что уже выполнила свой план, она неожиданно для себя обнаружила, что ты располагаешь ресурсами, и начала принимать все то, что ты давал, подпитывая это положительными для тебя эмоциями. Грубо говоря, у вас был бартер – материальное на эмоциональное. После чего по понятным причинам она уже не могла остановиться и продолжала играть в эту игру, где ты лезешь из кожи вон ради словесных плюшек в виде «ты лучший парень на земле», «ты лучшее, что со мной случалось» и прочей хуйни, которую женщины нам, мужикам, пытаются просунуть в качестве стимулирующей пилюли.

– Ну, я даже не знаю…Оленька вряд ли на такое способна, – задумчиво сказал он.

– Твоя Оленька ушла от тебя из-за того, что ты был нервным от усталости? Из-за того, что ты стал раздражительным?

– Это и стало причиной. Я с ней не единожды это обсуждал после расставания.

– Боже, ты еще и после расставания с ней обсуждал что-то! – сказал на выдохе, переведя взгляд на панораму города.

– Мы до сих пор иногда общаемся. Все-таки не чужие ведь люди…

– Значит, так, – перебив его, я вернулся в диалог, попутно прихватив со стола свой бокал, – вы расстались из-за того, что у тебя закончились ресурсы, а другого ничего взамен ты ей предложить не мог. Того, что бы ее заинтересовало. Ты наверняка часто видел картину, где очень красивая девушка идет с каким-то невзрачным куском дерьма?

– Это для меня вообще больная тема, – ответил он.

– Она для тебя больная, потому что ты не понимаешь принцип работы всего этого. Когда ты мог финансово подпитывать ваши отношения, у вас все было хорошо. Но без бабок-то что получилось? Большой пшик! Чтобы женщине были безразличны бабки, ты должен над ней психологически доминировать. Тот невзрачный кусок дерьма – это не про внешность, бабки и опрятность. Это, скорее всего, про секс и бытовое доминирование. Но не секс в простом понимании, а именно порево. То есть он с ней не занимается сексом, он ее трахает. Берет ее в постели так, как не брал никто другой. И доминирует он не только в сексе, но и в повседневной жизни, не говоря лишних плаксивых предложений и не засыпая ее комплиментами. Этот человек не будет бежать за девушкой в попытках понять, что произошло с ее настроением. Он не будет ей говорить, что она самая лучшая на этой сраной Земле. Спросишь почему – отвечу, – взяв паузу, я снова налил себе в бокал алкоголь и сделал большой глоток.

– Почему?

– Потому что, Кира, этот парень понимает, что девушке нельзя давать полной уверенности. Сомнения – это двигатель девушек. Чем больше она сомневается, тем мотивированнее себя будет вести в постели и быту, играя в идеальную женщину. Ты думаешь, почему все поголовно женщины считают, что их мужья изменяют им? Причем совсем не важно, что этот мужчина мылся последний раз неделю назад. Потому что им нравится фантазия, в которой их мужчина – востребованный альфа-самец. Женщинам нужно ощущение, что над ними властвуют. А пока ты ей покупаешь что-то, тем самым арендуя ее на время, у нее глаза бегают по сторонам в поисках нормального самца. Самца, который возьмет ее и поведет, куда нужно. Есть еще и самодостаточные феминистки, но это дамы с отклонениями. Их нужно лечить.

– Почему ты считаешь, что я в постели никакой? Она всегда была довольна.

– Она хорошо отрабатывала номер и, возможно, этим была довольна, – сказал, указав в его сторону бокалом. – У тебя на лице написано, что ты полный ноль. Можешь спорить со мной, но, пока ты не знаешь того, чего хотят женщины, ты не сможешь нормально ни трахаться, ни доминировать в повседневной жизни. Женщина – не загадка, она набор комплексов вперемешку с предрассудками. Это если говорить об индивидуальности характера. А если говорить не о приобретенных составляющих характера, а о базовых, то там всех можно грести под одну гребенку.

– Я немного не понимаю.

– Много, Кира. Ты много не понимаешь. Сегодня какой день недели?

– Пятница. Ты не знаешь, какой день недели? Это вообще как? – спросил он, удивленно посмотрев на меня.

– Сегодня ты немного по-другому взглянешь на женщин, – игнорируя его удивление, продолжал. – Только помни о самом главном – все, к чему ты придешь, может указывать на то, что с женщинами нельзя строить отношения. Но это не так. С ними, если есть желание, нужно строить отношения, но в этих самых отношениях нужно быть начеку и качественно играть.