Buch lesen: «Несенин»

Schriftart:

Автор: Дзержинский Роман Игоревич, к.т.н., доцент,

Редакторы: Дзержинская Елена Анатольевна, Дзержинская Мария Романовна.

Издается в авторской редакции.

Обложка:

Форзац – Волков Е.Е. «Вид в окрестностях Пахры» (товарищество передвижных художественных выставок); из собрания К.И.Джанелидзе;

Нахзац – Степанов А.С. «Лоси едят сено зимой», эскиз (товарищество передвижных художественных выставок).

Предисловие

Хор, Оркестр, гастроли, Армения, ’’Mecca Мира” Карла Дженкинса. Большой человек в начищенной до блеска обуви и отглаженных брюках с лампасами, с милой женщиной. – Вы как Генерал пошутил Я. – Советник Юстиции Роман Дзержинский, всё правильно, ответил большой человек.

Так Я познакомился с автором книги, в которую Вы скоро погрузитесь. Так началась история познания глубин человека. Позже Я узнал, что Роман Игоревич заведующий кафедрой прикладной математики РТУ МИРЭА и ещё и ещё многое и интересное сочетанием несочетаемого. Я рассказал, что работаю медиа композитором и много занят в кинопроизводстве. И снова произошло неожиданное. Роман сказал, что с давних пор увлекается художественным свистом и будет рад быть полезным для саундтрека к какому-нибудь фильму. Однажды раздался звонок от музыкального продюсера кинокомпании Дениса Евстигнеева. Попросили написать заглавную тему к сериалу, где главный музыкальный инструмент – это художественный свист. И мы с удовольствием поработали вместе над созданием оригинального звучания мелодии. Шло время, мы периодически переписывались, наши орбиты не пересекались, но где-то рядом параллельно вращались, как, однажды, поступило сообщение со стихотворением Романа. Коллеги и друзья присылают много образчиков своего творчества и мне в силу загруженности часто тяжело переключаться на другие вибрации. И вдруг прочел стихи и незаметно был перемещен в мир абсолютной красоты, глубины, нежности, человечности, простоты и одновременной сложности. С большим запасом разнообразия словесных и образных конструкций. Очень музыкальный мир – певучий. Имеющий свой музыкальный грув. О природе, о делах житейских, о мечтах и конечно о любви:

’’Багряный лист калины горькой
В пруду с кувшинкой небо пьет.
Ночной туман над тихой речкой
Побег крапивы жгучей бьет.
И как поэту не стараться,
Словами не опишешь ты
Закаты полные печали
Осенней стылой наготы.
Клин улетает одинокий,
В ветрах горелый горький тлен,
И мысли о любви далекой
Давно тебя сковали в плен”.

Я связался с Романом Игоревичем и посоветовал однозначно расширять границы богатства поэтического дара. И Вы знаете, был услышан!

Завидую людям, которые, пройдя такой длинный и объемный жизненный путь, могут с лёгкостью мальчишки начать творить произведение за произведением.

Приятного чтения. Уверен, что Вы улыбнетесь и поразитесь ещё одной грани большого человека, в котором спрятана огромная вселенная.

Кинокомпозитор,

Член российского музыкального союза,

Лауреат премий Российской Федерации

Дмитрий Даньков

«Для обелиска монотонно…»

Для обелиска монотонно
Теченье лет.
И не волнует безусловно
Стремление ветр.
Напор дорог, хор проводов,
Мельканье зим.
Свинец угрюмых облаков —
                                И бог бы с ним
Клич журавля, молитва, песня
                                        – Чепуха
И поминальная записка
                          – лишь труха

«Потихоньку заметает…»

Потихоньку заметает
Улицы шальной циклон
Пик невзгоды поджидают
Таксист, дворник, в Зоо слон.
Ожидаются осадки,
Образуется покров.
Не забудьте на двери новый хромовый засов.
А к тому же помятуйте
Нахлобучить валенки.
Хоть они и молью биты
Подойдут для Вареньки

«Слагаю сагу про топаз…»

Слагаю сагу про топаз,
Про глубину родимых глаз,
Про необъятность бытия,
Не избирательность огня,
Случайность жизни,
Выси гор,
Закаты солнца,
Звёздный тор.
Про позабытые дела,
Да и про жаркие тела.
В энциклопедии судьбы
Не обойтись мне без борьбы.
Отбросив сотни нужных дел,
За поэтический удел,
За понимания себя,
И силы вожделения.

«В инспекции налоговой я в ступе воду ткну…»

В инспекции налоговой я в ступе воду ткну
С собою документы, что я не слон, примкну.
О том как ночи длинные в Макарово провел,
Какие книги умные в тени садов прочёл.
О том, что все соседи растили лопухи,
И о овчарке Феде,
Что любит потрохи.
Как трактор мой тревожил
Общинный кислый дух.
Как козочку стреножил,
Что прыгала вокруг.
Бездонные колодцы вкруг дома городил,
Но кроме геморроя, воды не находил.
О залежах полезных, ненужных ща вещей.
О корабле «Еленка», что не было мощней.
Такие, в прочем, басни
В налоговой во вред:
Пеней они добавили и штраф за пару лет.

«Время ссудного дня завершает отсчёт…»

Время ссудного дня завершает отсчёт.
Время ссудного дня – зачёт, незачёт.
Для ура-демагогов, негодяев, скотов
Этот миг опрокинуть кормушку готов.
На крови теоретикам спекшихся душ
Вспышка мир тот расплавит, будь ты дюж иль не дюж.
Испарит он страданья обманутых.
И наполнит рыданьем притянутых.
Безутешней всего ожидают развязки,
Те, кто знал, понимал, не рассказывал сказки.

«Хриплый, прозрачный, вороний лесок…»

Хриплый, прозрачный, вороний лесок.
Чёрные ветви топорщат опушку.
Птичий щебечущий плотный комок
Вкруг облепляет Елей макушку.
Прокл на дворе,
Но какой санный путь?
Небо ласкает зелень озИмых
И в отражении зим нелюдимых
Переплетается в дождика муть.
Стройно, с укором, смотрят леса,
Скинув остатки летних обносок.
Солнце заглянет: вот это краса!
Но не задержится и вновь в небеса.
Хмарь разливает туман-недоносок.

«Между картин и конфет…»

Между картин и конфет
Этот давний букет.
Я им дорожу.
Я плачу, мечтаю, дрожу.
Отблеск чистой любви.
В астрал зашедшее солнце.
Но я увижу, я жду
Луч бесподобный от донца.
Нет, он не выцвел в край.
Едва различим аромат.
Единственный, напоминай!
Взглядом коснись не впопад!
Этому мигу рада, я для него живу.
Новый аккорд любви, новое рандеву.
Я верю в символ судьбы.
Как его обмануть?
Не запылился бы,
Смогу я тебя вернуть.

«Падает снег…»

Падает снег.
Заметает на век
Чувства и предвкушения.
Падает снег
Пушистостью век
Ты создаешь настроение.
Тихо с неба, белёсо дрожа,
Не поддаются забвению,
Кружатся рядом
О ветки шурша
Мысли и откровения.
Нам не понять их истинный смысл.
Он в красоте их создания.
Но восхититься, вздохнув их наплыв, —
Вот их начертания.

«Метель в окошечке играет…»

Метель в окошечке играет.
И заметает санный путь.
Душа болит и позволяет
Твой лик метели заметнуть.
Зачем, зачем опять страдания,
Жизнь на разрыв в потемках встреч?!
Пусть снег закроет обещание,
И льдом покроет ожидание,
К чему мне это все беречь?
Замерзло в глыбу все былое.
И не разбив не увидать!
Но в небе солнце!
И немое, забытое и потайное
Под звон капели ждет опять,

«Заснежены серёжки…»

Заснежены серёжки
У клёна на опушке.
Сосна о лёд прозрачный с утра иголки трет.
На ёлочной верхушке
У леса на макушке
Снегирь, певец прелестный: нам песенку поёт:
Какие в бору шишки,
На лыжах ребятишки
Летят с окрестных гор,
Куда побрёл сохатый
Небритый и рогатый,
В кустах дрожит как вор,
Как заяц для зайчихи выпрыгивает вверх,
Какие пируэты
Выписывает стерх,
Как всё зимой прекрасно,
Как радостно в лесу,
Как он на днях отважно
Взял, обманул лису!

Распорядок

А мне бабушка сказала, «вечером у нас балет»!
А что дедушка придумал: того не было и нет!
Что И3О по пятницам,
Ясно даже яйцам!
На английский поспевать —
Вторник, ровно в два-ноль пять.
Плаваю в субботу,
(хотя играть охота).
В воскресение с седлом
Едем прям на ипподром.
Понедельник мне мигает —
(бабушка – то отдыхает,
а то откуда все идёт?
На лектории ведёт.)
Словом, очень устаю!
Утром рано я встаю.

«Надо, чтоб два раза в год…»

Надо, чтоб два раза в год,
Точно, не наоборот,
Полезал нам прямо в рот
Верных мыслей бутерброд.
От компьютера привстань,
Подними десницу,
Из- под древней пылью с штор
Прочитай страницу.
Там Равин – рабэн так-гор,
Жизни рассмотрев забор,
Складывает пиццу.
Плюнь на мышку,
Разотри, кинь ее в окошко,
Посиди еще часок.
Почитай немножко.

«Семья – мой бастион/ любимый и единственный…»

Семья – мой бастион/ любимый и единственный,
Стенами окружен в Чертаново таинственном.
На страже, у ворот
Сидит Чеширский Бася-кот
Бюджет у сказки уж не тот,
Злато с цепи попало в рот
(и там естественно живёт
мёд- пиво, крабов, мясо жрёт,
а может быть наоборот,
кто разберёт!?)
Словом славный, быстрый кот
(сосиски точно унесёт
тем, кто моргнёт)
Для внешнего общения
Обучен, без сомнения
Немного правда глуховат,
Но в совершенстве знает мат
И требует быстрей поесть
Наш горячо любимый тесть.
На кухне, в горнице, везде:
Где указания можно дать,
Постричь и уложить поспать
Везде красавица жена,
Она ж семейная казна,
Пекарь и доктор,
И юрист, немного и авантюрист,
И автор лучших в мире щей
(их мне немножечко налей).
О книгах может наша дочь
Рассказывать всю напрочь ночь.
В уме считает бабки сын
(да и не только он один).
Для сбора разведданных,
Побора злачных мест,
В составе целой группы
Не ясно покамест,
Направлена на рынок,
Но все притащит в дом,
Родная мама-теща,
Короче, Управдом.

«Для книжки я пишу стихи…»

Для книжки я пишу стихи,
Спешу за мыслью, как могу.
Во чреве правил требухи
Поймаю рифму- и бегу.
Летит фантазия быстрей,
Чем куча запятых.
Поставить фразы покучней
Попросит понятых.
Мой школьный педагог-русист
Вращается в гробу,
Но столько нужных правил я вспомнить не могу.
И чтобы это все издать,
Хоть мелким тиражом,
Супруге надо день ваять
С толковым словарем.