Buch lesen: «О духовной жизни и молитве Иисусовой (сборник)»
© Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, 2017
© В.Г. Горбачёва, В.Ф. Киселькова. Составление, 2017
От составителей
Выдающийся святитель Феофан Затворник оста вил обширное и драгоценное духовно-литературное наследие. Особое место в нём занимают его ответы разным лицам, просившим у него совета или духовной помощи, решения недоумённых вопросов, утешения в скорбях, облегчения в бедах… Со всех сторон России стекались эти просьбы в Вышинскую пустынь, где преосвященный Феофан пребывал в течение последних двадцати восьми лет своей жизни, причём двадцать два года из них он находился в строгом затворе. До этого им уже был пройден значительный жизненный и духовный путь, отданный служению Церкви Божией на различных поприщах и в разных местах.
Весь величайший и бесценный опыт, накопленный за годы жизни, и особенно в годы затвора, святитель использовал в своей обширной переписке с многочисленными корреспондентами, среди которых были представители всех сословий, от сановников до крестьян. Ежедневно почта приносила от двадцати до сорока писем, и епископ Феофан обязательно отвечал на каждое из них, чутко угадывая духовное состояние и потребности писавшего, и находя для каждого идущее прямо к сердцу необходимое слово. Он обладал редким даром: просто, ясно, лаконично говорить о самых сложных предметах, о самых глубоких вещах.
В 1880-х годах к святителю Феофану за духовным руководством обратился духовник Гефсиманского скита при Троице-Сергиевой Лавре, впоследствии игумен Зосимовой пустыни, о. Герман. Причиной, побудившей о. Германа обратиться к святителю, было желание научиться молитве Иисусовой, к стяжанию которой он стремился в течение всей своей подвижнической жизни. После кончины своего старца, предоставленный самому себе, о. Герман «начал понемногу уклоняться в широту пространного пути, – как он писал в письме к святителю, – сперва стал с большим интересом следить за событиями жизни мира, потом, побуждаемый желанием и другим передать свои впечатления, уже не мог удержаться от продолжительных разговоров и пересудов; наконец, привязался даже к временному, тленному… В душу внедрилась пустота, сердце охладело к молитве, а воспоминание прежней жизни уязвляет меня и побуждает снова искать руководства».
В то же время о. Герман обращался за советом к оптинским и к валаамским инокам. Посетив Валаамский монастырь, он познакомился со схимонахом Агапием (Молодяшиным) и другими старцами. Отец Герман попросил старца дать ему письменное наставление об умном делании Иисусовой молитвы. Отец Агапий был склонен к так называемому «художественному» способу произнесения молитвы, придавая чрезмерно большое значение внешним приёмам молитвенного делания. Когда же о. Герман стал прибегать к этому способу, то внутреннее чувство подсказало ему, что он несовершенен и опасен. Господь, видя со стороны о. Германа искреннее и усердное искание, внушил ему обратиться за разъяснением к преосвященному Феофану. «К Вам, Владыко, я обращаюсь за помощью, к Вашим стопам повергаюсь в надежде, что Вы не откажете научить меня как избегнуть пристрастия к миру, прилепиться всею душою к Богу», – писал он святителю. Между ними завязалась переписка. Читая её, нельзя не заметить, как вначале о. Герман усердно налегал на внешние приёмы молитвы. Он не только спрашивал о них, но даже их отстаивал. В ответ святитель Феофан не советовал ему прибегать к ним, считая их второстепенными и даже опасными при отсутствии опытного руководителя.
Также святитель Феофан нашёл, что «художественное делание» совершаемое о. Агапием не вполне правильно. Когда о. Герман сообщил о. Агапию о советах Вышенского затворника, тот со смирением принял это как отеческое наставление. Между святителем Феофаном и о. Агапием началась переписка, приведшая в скором времени к благим результатам. Опубликовавший эту переписку в Полтавских Епархиальных ведомостях в 1905 году протоиерей Иустин (Ольшевский, в монашестве – Сильвестр, с 1915 г. – епископ Омский и Павлодарский) писал в своём заключительном слове: «Таковы девять писем высокого наставника к достойному ученику. В письмах одинаково поражают смирение и глубина разумения сокровеннейших высоких движений духа в одном, высота духа вместе с детской простотой – в другом. «Всё (в душе) должно быть поглощено чувством к Богу, или сокрушением, или благодарением, или славословием, или прошением чего потребного для души и для тела, и для внешнего положения, с верою и упованием», – разъясняет иноку незабвенный владыка Феофан. Как это потребно и для нас, пастырей, в нашем пастырском деле».
В первой части данного сборника мы предлагаем читателю письма святителя Феофана, написанные им к схиигумену Герману и к схимонаху Агапию, а также наставления «О молитве Иисусовой, словесно, умно и сердечно совершаемой», составленные схимонахом Агапием и его сподвижниками, просмотренные и исправленные святителем Феофаном, затворником Вышенским.
Обращаем внимание читателя на то, что в пятом и шестом письмах святителя Феофана к схимонаху Агапию, он обращается к иеромонаху Агафангелу (Амосову), ставшему впоследствии настоятелем Александро-Свирского монастыря.
Делание Иисусовой молитвы продолжило следующее поколение валаамских иноков. В 1971 г. в Брюсселе была издана книга С. Н. Большакова «На высотах духа», в которой опубликованы его беседы с иноками и мирянами о духовной жизни и молитве Иисусовой. В частности, автор беседовал с известными валаамскими старцами – иеросхимонахом Михаилом (Питкевичем) и схиигуменом Иоанном (Алексеевым). Старцы, прежде всего, советовали и монахам и мирянам, делателям Иисусовой молитвы «иметь глубокое смирение и отнюдь не мнить». «Для чего мы читаем молитву Иисусову? – говорил о. Иоанн. – Чтобы, постоянно помня Господа и каясь в грехах, прийти в духовное умиротворение, внутреннее безмолвие и любовь к ближнему и правде, – тогда мы живём в Боге, Который есть любовь».
Переписка святителя Феофана Затворника с отцами Германом и Агапием, а также беседы С. Н. Большакова с делателями Иисусовой молитвы XX века, имеют непреходящее значение для современного читателя. В них запечатлён бесценный духовный опыт великих подвижников Православия, который, предохраняя от ошибок и ложного понимания духовной жизни, наставляет на истинный, узкий путь спасения.
Часть I
Святитель Феофан Затворник о молитве Иисусовой в письмах к иеромонаху Герману и схимонаху Агапию1
Первоначальное письмо, присланное иеромонахом Германом к епископу Феофану
Преосвященнейший Владыко, милостивый Архипастырь!
Слухи о Вашей доброте и готовности оказать каждому посильную помощь придали мне смелость припасть к стопам Вашего Преосвященства и испросить руководства, как поучаться в памяти Божией, стяжать которую издавна составляет желание моего сердца.
Пользуясь в течение десяти лет духовным окормлением старца, посвятившего себя всецело молитвенному подвигу, я имел возможность убедиться, каких благ сподобляются причастники это го чудного делания, и возымел желание прелюбезнейшее и сладчайшее имя Господа нашего Иисуса Христа носить всегда в сердце. Хотя делание моё и сопровождалось какою-то сердечною сухостью, но пример старца, разгоревшегося к Нему столь сильною любовью, что даже присутствие людей было ему в тягость, а прелести мира утратили для него своё обаяние, всячески побуждал меня понуждать себя к молитве.
По кончине моего наставника, предоставленный самому себе, я начал понемногу уклоняться в широту пространного пути: сперва стал с большим интересом следить за событиями жизни мира; потом, побуждаемый желанием и другим передать свои впечатления, уже не мог удержаться от продолжительных разговоров и пересудов; наконец, привязался даже к временному, тленному… В душу внедрилась пустота, сердце охладело к молитве, а воспоминания прежней жизни как бодцами2 уязвляет меня и побуждает снова искать руководства. Оглядываюсь кругом, и никого не вижу: грех ради моих не могу познать сокровенных рабов Божиих!
К Вам, Владыко, я обращаюсь за помощью, к Вашим стопам повергаюсь в надежде, что Вы не откажете научить меня, как, избегнув пристрастия к миру, прилепиться всею душою к Богу.
Простите, милостивый отец и архипастырь, что я дерзаю утруждать Вас просьбою, но какая-то уверенность, что она будет исполнена и я услышу от Вас, что речет о мне Господь Бог, придала мне смелость решиться на это.
Затем, испросив Вашего архипастырского благословения и святых молитв, имею честь быть.
Вашего Преосвященства нижайший послушник, недостойный иеромонах Герман.
Письма к иеромонаху Герману
Милость Божия буди с Вами, достопочтеннейший о. Герман!
Бывши столько времени под руководством старца, Вы, конечно, всё слышали, что требуется. – Припоминайте и исполняйте, не отлагая на завтра.
У афонцев есть книги: «Путь ко спасению» (очерк аскетики), «Что есть духовная жизнь», «Письма о духовной жизни», «Невидимая брань»… Приобретите их и учитесь из них… не знать, а делать.
Ещё чем обеспокоена бывает совесть, всё то тотчас надобно оставить. К сему разряду, думаю, относится всё, что Вы навязали на себя после смерти старца.
Того, что считается необходимым в деле спасения и преуспеяния, нельзя миновать никоим образом, как ни прикрывай то, надо исполнять.
Молитва Иисусова в силе своей, является не в начале, а в конце преуспеяния, как цвет и плод. Ей предшествует тяготение внутрь.
Благослови Вас, Господи!
Спасайтесь!
Прошу помолиться о моей многогрешности.
22 декабря 1886 года. Е. Ф.
Милость Божия буди с Вами!
Молитва – дело внутреннее. Всё, что при этом делается внешно, к существу дела не принадлежит, а есть внешняя обстановка.
Всё, что бывает будто хорошего от этой внешности, кажется только хорошим, а не есть. Потому, на это никакого внимания обращать не должно.
То, что Вы делаете, лучше бросить. Главное, в чём надо упражняться, есть память Божия или хождение в присутствии Божием. Старайтесь приобресть навык всегда быть в сознании и чувстве, что находитесь под оком Божиим, проникающим всю глубину Вашего сердца и все внутренние движения Ваши видящим.
Молитва Иисусова стоит в числе средств к успеху в навыке ходить пред Богом. Всё, что надо знать о производстве сей молитвы, находится в книге о невидимой брани.
Главное тут – стать вниманием в сердце и взывать к Господу, везде сущему. Лучше стоять, чем сидеть. О дыхании, положении головы и прочем лучше не думать совсем… А всё внимание обратить на внутренний строй.
Корень доброго внутреннего строя есть страх Божий. Его надо сделать неотходным… Он будет всё держать в напряжении и не даст распускаться ни членам, ни мыслям, созидая бодренное сердце и трезвенную мысль.
Но всегда помнить надо и чувствовать, что успех в духовной жизни и во всех её проявлениях есть плод благодати Божией. Духовная жизнь – вся от Пресвятого Духа Божия. У нас и свой есть дух, но бессильный. В силу вступает он, когда осенит его благодать. Спасайтесь!
26 февраля 1887 г.
Ваш доброхот Е. Феофан
Милость Божия буди с Вами!
Ищите, и обрящете, обетовал Господь. Вы ищете, и будьте уверены, что найдёте.
Чего искать должно? Живого осязаемого общения с Господом. Даёт сие благодать Божия, но нам необходимо и самим трудиться о том. Куда же обращать труд? На то, чтоб всегда памятовать о Господе, яко близ и даже в сердце сущем. Чтобы в сем успеть, советуется навыкнуть молитве Иисусовой: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, повторяя её непрестанно с мыслию о Господе, яко сущем в сердце или близ сердца. Стань вниманием в сердце пред лицем Господа и говори: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного. – Всё дело в этом и есть, и по существу дела больше ничего не требуется.
Всё, что кроме этого придумывается, придумывается только в пособие к сему главному. ***цы говорят: держи внимание в сердце или на конце языка и руку держи у груди; старица говорит, вообрази Распятого Господа и как живому Ему говори твою молитовку. Если для них это помощно, пусть себе делают, только пусть не считают этого главным делом. Другие делали так: сядет на маленькое стульце, что под ноги подставляют, прижмёт голову к груди, пригнётся к коленам и дышит, одну половину молитвы говорит, вдыхая воздух, а другую – выдыхая… Трудясь так, навыкают молитве, а потом и другим советуют то же… И пусть, только б не считали, что в этом всё дело и есть. – Но это всё и подобное сему – не дело, а приделки. Дело – стать умом в сердце пред лицем Господа и говорить Ему молитву. При сем ведай, что умная молитва есть стояние умом пред Господом с воздыханием к Н ему, а молитва Иисусова: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя… есть словесная, внешняя молитва.
Сим способом память Божия утвердится в уме, и лик Божий будет в душе, как солнце. Положи холодную вещь на солнце, она согреется. Так согреется и душа от памяти о Господе, Который есть умное солнце. А что потом будет – после увидишь.
Первый труд – навык повторять непрестанно молитву Иисусову… И начинайте, всё твердите и твердите, но всё – с мыслию о Господе.
И всё тут…
Где сердце? – Где отзывается и чувствуется печаль, радость, гнев и прочее, – там сердце. Там и вниманием стойте… Сердце телесное есть мускулистый серчак, мясо… но чувствует не мясо, а душа, для чувства которой мясное сердце служит только орудием, как мозг служит орудием для ума.
***цев не осуждайте. – Верно, они начинают держанием внимания на конце языка, а потом переходят к сердцу. Ну и пусть их, только б не почитали этого умным деланием, равно как говорения молитвы Иисусовой. То и другое есть внешнее дело, телесное… Умное дело – одно: умом и сердцем к Господу возноситься.
Воображение Распятого Христа есть ли существенное дело? – Нет, и оно тоже – помощное, а не главное. Старица правду говорит, что для удержания ума от блуждания хорошо воображать предмет образно… Это можно… Но к одному образу привязываться нет резонов. Господь теперь во славе, сидит одесную – и все святые окрест Его. – И так можно воображать. Но лучше без образов обойтись, ибо воображение – грубая сила. Лучше в одной вере стоять, что Господь близ, чем воображать. Старица привыкла, и образ Распятого Господа слился у неё с сердечною молитвою, в которой всё дело. Что старица углубляется в молитву до забвения всего, это истинно и есть милость Божия, ради её смирения, без коего не дано было бы сие…
Она не в прелести, а в истине.
Не можете отстать от празднословия. – Празднословие – самое разорительное дело. Равное ему зло, когда прогуливаются, не соблюдая чувств… Успеху в молитве то и другое очень мешает. Когда начнёт утверждаться в сердце молитва Иисусова, тогда язык свяжется… Его свяжет благоговейнство пред Присущим Господом.
Ведайте также, что надо так вести дела свои, чтоб совесть ни в чём не осуждала, и если осуждает, надо тотчас умиротворить её покаянием. – И тело надо облегчить малоястием, и малоспанием, и преутруждением…
Благослови Вас, Господи!
Спасайтесь!
22 октября 1887 г.
Ваш доброхот Е. Феофан
Р.S. Есть ли у Вас книга «Невидимая брань»? Там подробно изложено дело молитвы… Извольте читать и вникать.
Милость Божия буди с Вами!
Очень рад, что недоумения Ваши разъяснились. Налегайте более на умное предстояние Господу, чем на телесные при сем делания и положения.
Спасайтесь!
28 ноября 1887 года.
Ваш доброхот
Милость Божия буди с тобою!
Что говорила старица о видимых предметах как нужных при молитве, я думаю, ты не так понял. Надобно всячески стараться, помышляя о Боге, помышлять о Нём, как о Духе чистейшем, не имеющем никакого вида и образа. Но иметь такое помышление даёт только благодать, когда образуется в сердце чувство к Богу. До тех же пор помышление наше о Боге не совершенно, смешано с какою-либо формою. Например, Пророк говорит: Предзрех Господа предо мною выну, яко одесную мене есть (Пс. 15: 8). Это есть образ. Другой подобный: Камо пойду от Духа Твоего и от лица Твоего камо бежу? Аще взыду на небо, Ты тамо ecи; аще сниду во ад, тамо ecи. Аще возму криле мои рано и вселюся в последних моря, и тамо бо рука Твоя наставит мя и удержит мя десница Твоя (Пс. 138: 7-10). И это образ вездесущия Божия… Так и при всяком другом помышлении о Боге и божественных вещах… Мысль старицы та, что нам трудно освободиться от образов при мысли о Боге; а ты понял, что должно всегда иметь образ, и что без такого образа и молиться нельзя. Это твоя ошибка, а не старицы. Изволь же всячески стараться о том, чтобы молиться без образов Божиих… Стой в сердце с верою, что и Бог тут же есть, а как есть, не соображай. Молись и ищи, чтобы благодать Божия дала тебе, наконец, чувство к Богу.
Кто это придумал: держать внимание на губах или на конце языка?! Дурно придумано, брось. В сердце старайся быть вниманием, и больше нигде. Что ум после нескольких молитв убегает из сердца и от памяти Божией отстаёт, это от слабости внимания и от равнодушия к молитве. Не дорожит душа молитвою и спешит отделаться от неё поскорей, бормоча её кое-как. Взыщи страх Божий и с ним приступай к молитве и молись, внимание держа на смысле слов молитвенных. Затем коротенькие молитовки и молитва Иисусова употребляются, чтоб привить к сердцу чувство к Богу и тем приковать внимание. Но если будем небрежно относиться к молитве, то никогда не преуспеем в ней. Помни также, что молитва одна не бывает в совершенстве, а вместе со всеми добродетелями. По мере усовершения добродетелей совершенствуется и молитва. Главнейшие суть: страх Божий, целомудрие, смирение, сокрушение, плоти умерщвление, терпение, любовь… Когда они будут, явятся и другие все, а с ними и молитва.
«Количеством ли молитв и поклонов себя определить или о внимании более заботиться?» – Без внимания молитва – не молитва. Следовательно, это главное. Но при этом надо и правилом определить количество молитв и поклонов. Это для домашнего молитвословия. Лучше всего для успеха в молитве ходить в церковь на все службы и там стараться в благоговейной быть молитве. Посмотри в славянском Добротолюбии сказание о Максиме Капсокаливите и подражай ему. Когда получишь, что он получил, тогда будет у тебя и молитва настоящая. На боку лёжа, ничего не приобретёшь… Спрашиваешь о брате некоем. Скажи ему всё, что здесь прописано, и довольно… Губы и язык пусть оставит, а делает, как у отцов написано, т. е. стоит вниманием в сердце. Можно ему посоветовать: оставь все эти прибавки, будь только в сердце и с чувством, падши на землю, вопий: «Господи, помилуй!» Вот как Максим Капсокаливит. И всё так пусть трудится. В церковь пусть ходит неупустительно, дома побольше кладёт поклонов и пусть непрестанно твердит какой-либо молитвенный стишок со вниманием и благоговением, особенно же – молитву Иисусову. Предел труда – чувство к Богу неотходное, или то, что получил Максим Капсокаливит. Особенно надо плоть утончить постом, бдением и трудом телесным и постоянно держать её в напряжении, как солдат на разводе. Да рассеяния бегать, празднословия и смеха, и чтения пустого. И всё пойдёт добре.
