Buch lesen: «Принцесса, у которой болела голова»
– Что за зарево там, на юге? – спросила Принцесса.
– Соседи дерутся. Горят деревни, поля и леса. Хорошо горят. Сушь.
– А люди?
– Как повезет. Кого-то убьют. Кто-то спрячется в лесу.
– Но урожай же сгорит! Как выжившие переживут зиму?
– Многие не переживут.
Глава 1. В которой Принцесса задаёт вопросы
– Папа! – Принцесса ворвалась в малый кабинет, как всегда, без предупреждения. Король играл с министрами в переводного дурака. Камин пылал, вино в бокалах мерцало, у Короля скопилась целая горка выигранных разноцветных леденцов. Его величество обожал игры и сладости. – Папа, нам нужно поговорить!
Король кивнул на кресло и невозмутимо продолжил игру. Если комбинация сложится, четыре валета окажутся перед его соседом справа. Козыря старше у него быть не должно…
Принцесса зачерпнула пригоршню леденцов и устроилась в кресле. Первый министр, которого его величество думал завалить, вдруг достал неучтённую козырную даму и отбился. Король чертыхнулся.
«А меня учат сдержанности и невозмутимости!» – подумала Принцесса. Ей было интересно, как выкрутится отец. Он всегда выкручивался.
Его величество невозмутимо взял подкинутые первым министром четыре шестёрки, а на следующем круге ловко перевёл трех королей. Теперь вопрос был простой: сумеет ли канцлер завалить первого министра или нет? Канцлер справился, Король с невозмутимым видом выложил перед министром торговли рядок шестёрок и придвинул к себе очередную горку леденцов.
– Папа, что там у соседей происходит? – дипломатично спросила Принцесса, оставшись наконец с Королём наедине.
Его величество задумчиво размешивал сахар в остывшем кофе.
– Сосед с севера напал на соседа с юга, – ответил он.
– Зачем?
– Не зачем, а почему. Потому что может.
– А чего он хочет? – Принцесса ненавидела эту отцовскую манеру отвечать иносказаниями.
– Землю, – Король поставил остывший кофе на стол и плеснул в рюмку коньяку со Змеиного мыса. – Воюют всегда из-за земли. Как бы это ни называлось.
– Но там же всё жгут! Поля, сады… Зачем ему выжженная земля, да ещё и без людей?
– Амалия, – рассмеялся Король, – ну подумай немножко стратегически. Пепел – прекрасное удобрение, через пару лет там будет хороший урожай. Сады тоже восстановятся. А люди… новые придут. Или старые вернутся, из выживших. А Северное королевство станет больше размером.
– Это… жестоко, – проговорила Принцесса.
– А что делать, – пожал плечами Король. – Государственное управление – это тебе не птичек с бабочками разводить. Государство должно развиваться.
– Птички, между прочим, едят бабочек. Но мы же… – Принцесса тщетно пыталась утопить в какао зефирки. – Ты же вон ни на кого не нападаешь.
– Ну у нас своей земли полно, ещё не освоенной. Предки постарались, – поморщился Король. – А потом, ты никогда не думала, почему Северное королевство напало на Южное, а не на нас?
– Они вроде обиделись на южан, – неуверенно проговорила Принцесса.
– Ха! – хмыкнул Король. – Попробовали бы они обидеться на нас!
– Ну мы же вроде никого не обижаем! Папа! Прекрати смеяться! Я серьёзно! – возмутилась Принцесса.
– Ну дочка, ну совсем ты там у своей Ведьмы в школе заучилась! – продолжал хохотать Король. – Думаешь, на нас не нападают, потому что мы хорошие? Нет, девочка, – продолжил он, чуть успокоившись. – На нас не нападают, потому что у нас сталь лучше, чем у соседей, инженеров мы сманили отовсюду, откуда только смогли, и теперь наши тараны и пушки знают все ближние и дальние соседи. И вечно пытаются украсть чертежи. Про Дракона тоже не забывай. У него, конечно, нейтралитет, но, сама понимаешь…
– То есть это всё из-за оружия? – Принцесса погрустнела.
– Не только, – успокоил её Король. – Вон наши плуги и бороны тоже раскупают как пирожки. А механизмы всякие? И зачем нам тут война, если мы производством и торговлей себе всё, что хочется, организуем.
– А Северное королевство? – Принцесса отчаялась утопить зефирку, выловила её ложкой и сунула в рот.
– У них другая философия. Инженеров растить долго, производство налаживать дорого, а соседские земли – вот они. Северный король их захватит, и молодец! Победитель! Все его любят и восхищаются.
– Ну папа! Так же нельзя!
– Что ты от меня хочешь, дорогая? – Король устало развёл руками. – Чтобы мы ввязались в эту войну? Чтобы ещё и наши солдаты там полегли?
Зефирка показалась Принцессе безвкусной, как размокшая бумага.
– Нет, наверное, не хочу, – призналась она. – Но нельзя же просто смотреть!
– Нельзя, – Король вздохнул.
***
Верховная Ведьма умела морщиться ничуть не хуже Короля. Особенно заслышав шаги Принцессы. Принцессы – неистощимый источник неприятностей. Вечно пытаются исправить мир по своему разумению. Никакой скромности и почтения к старшим. Страшно подумать, что придёт в эту рыжую голову и что из придуманного она воплотит в жизнь. Особенно если удастся привлечь на свою сторону Принца из Королевства-за-горой. Его высочество явно неравнодушен к неугомонной соседке.
Верховная Ведьма вздохнула и набралась терпения.
– Ваше высочество, люди вечно воюют, и с этим ничего не поделаешь. Осторожно, здесь ценные бумаги, постарайтесь их не поджечь. На третьем году обучения уже пора научиться владеть собой.
Всё-таки было в Доме-посреди-леса что-то такое, что провоцировало выбросы магии. Во дворце, например, Принцесса выглядела вполне обычно – сдержанная, воспитанная, невозмутимая. А здесь любая вспышка гнева сопровождалась искрами, а то и языками пламени самых разнообразных оттенков.
– Присядьте, ваше высочество, выпейте горячего отвара с мёдом. Он поможет.
Принцесса села на стул с высокой спинкой и пригубила ароматное питьё.
– Благодарю, – чопорно проговорила она. – Но это не отменяет ужаса происходящего.
– Не отменяет, – кивнула Ведьма. – А что вы от меня хотите? Будем честны: именно в таком ужасе у ведьм и колдунов прорезается необыкновенный дар.
– Чудовищно!
Верховная Ведьма еле успела сбить очередной язык чёрно-фиолетового пламени с рукава своего платья.
– Прошу прощения! – На самом деле, ярость Принцессы никуда не делась. Она набрала в грудь побольше воздуха и надула щёки. Если пламя какое-то время не выпускать, оно погаснет. Главное, не выдохнуть раньше времени.
Ведьма смотрела на эти упражнения без одобрения. Где утонченность и изящество?
– Вы ищете в этой кровавой каше особо сильных ведьм и колдунов? – уточнила Принцесса.
– А что вы предлагаете? Заменить головы целому королевству, которое не умеет ничего создавать, только отбирать у других? Защищать всех имевших неосторожность жить рядом с таким соседом? Нет, Принцесса, лучшее, что мы можем делать, – спасать своих. И не забудьте, – добавила Ведьма, помолчав. – Если в войну вмешаются ведьмы, первое, что сделают люди, устав воевать, – зажгут новые костры. Виноватыми в войне снова станем мы, Принцесса. Допейте, пожалуйста, отвар, пока он горячий.
Принцесса послушно отхлебнула. Чашка в ладони покрылась изморозью, а затем треснула.
– Совсем собой не владеет, – пробурчала Ведьма, смахивая иней с кресла, когда за Принцессой закрылась дверь.
***
Принцесса заглянула на кухню и стащила тарелку пирожков и кувшин компота. Домовые честно прикрывали глаза ладошками. Считалось, что ученицам нечего делать на кухне: для них существует столовая. Принцесса подмигнула домовикам и сыпанула на стол горсть карамелек. На столе возник маленький горшочек.
– Спасибо, – сказала Принцесса. В горшочке поблескивал рубиновыми искрами малиновый джем.
Дом-посреди-леса снаружи выглядел как избушка на лесной полянке в окружении небольшого сада. Внутри же без особой тесноты обнаруживались все необходимые для обучения молодых ведьм помещения, включая классную комнату, лабораторию, оранжерею, библиотеку, столовую и комнату отдыха. Плюс каждой обитательнице полагалась спальня, соответствующая её представлениям об уюте. В комнате Принцессы стены были бревенчатыми, мебель – тёмного дерева, камин выложен речными камушками, и повсюду раскиданы коврики, подушки и подушечки. А с кровати открывался вид на огромный дуб, в дупле которого каждое лето пара филинов выводила трёх-четырёх птенцов.
Почему какие-то окна выходили в сад, какие-то – в лес, какие-то на озеро с кувшинками, а из кабинета Верховной Ведьмы вообще открывался шикарный вид на горные пики, рассказывали ещё на первом году обучения, но Принцесса не очень интересовалась организацией пространства.
Она зажгла камин и устроилась с подносом на подушках перед огнём. Внутри ревело почти так же, как в камине, а снаружи сковывало холодом. О сне не было и речи. Надо было подумать.
***
Отношения с чужими чувствами у Принцессы были сложными. Впервые она увидела слабое свечение у учителя танцев – противный зеленовато-коричневый оттенок. Потом оказалось, что нежные отношения учителя с одной из фрейлин стали известны министру-церемониймейстеру. Принцесса любила зелёный. То, что зелёным бывает страх, стало для неё открытием.
Ярость светилась малиновым с отливами чёрного. Так вспыхнул посол Северо-Западного королевства, когда узнал, что драконья сталь не экспортируется. Король ничего не заметил – посол прекрасно владел собой.
Горе светилось коричневым. Боль – стальным. Радость – солнечным.
Это была забавная игра, особенно на приёмах: Король с интересом прислушивался к мнению дочери. Никто не обращает внимания на маленькую девочку, даже если эта девочка Принцесса. А его величество приобрел привычку каждый вечер перед очередной сказкой на ночь расспрашивать дочку о впечатлениях. Сам он вполне справедливо считал себя бесчувственным сухарём, а Принцесса явно пошла в матушку, облака ей периной! Та тоже всегда знала, кто и о чём печалится.
И всё шло прекрасно, но однажды Принцессу прихватил озноб прямо посреди бала. Танцевать ей ещё не полагалось, она сидела в кресле рядом с Королём и разглядывала вразнобой подпрыгивающую толпу. Вдруг посреди разогретой бальной залы её начал бить озноб. Сначала Принцесса подумала, что переела мороженого. Потом, что зря утром бегала купаться в по-весеннему студёной реке.
Но стоило ей встать и отойти от кресел, как всё прошло. На другом конце залы, рядом с музыкантами, было привычно жарко и душно, от озноба не осталось и следа. Принцесса шепнула дирижеру, что его величество предпочитает что-то более напевное – наглое враньё, но ей ужасно надоел этот топот! – и направилась назад, к Королю.
Она прошла больше половины залы, когда озноб заворочался где-то под шеей, потом ручейками разбежался до самых пальцев. Принцесса остановилась и принялась разглядывать ближний круг Короля.
От всех веяло прозрачно-молочной скукой. Почти от всех. Светился бледно-салатовым министр торговли. Он, не отрываясь, смотрел на одну из дебютанток, кружащуюся в самом центре толпы.
Принцесса вышла в сад и сотворила хрустальный купол – заклинание, покрывающее создательницу оболочкой, похожей на ледяную корку. Под куполом было душновато, зато внутрь не проникало ничего, кроме лучей света. Звуки тоже проникали, но очень приглушенно. В этой оболочке можно было стоять посреди костра и не испытывать ни малейшего неудобства.
История министра торговли оказалась забавной и немного грустной, а Принцесса поняла, что от наблюдения за чужими чувствами она перешла к со-чувствию. И что с этим нужно что-то делать.
***
К счастью, большинство придворных редко испытывали сильные чувства. Но однажды Принцесса, зазевавшись, чуть не вспыхнула, влетев в малый зал для аудиенций, где его величество обсуждал текущие дела с канцлером и тремя его помощниками. Один из помощников так пылал ненавистью, что купол показался Принцессе не настолько надёжной штукой.
Сильное беспокойство отзывалось мелкой противной вибрацией в ладонях и в животе. Ужас сковывал ледяным панцирем.
Боль впервые залила голову раскалённым чугунным ручьём, когда лошадь затоптала одного из конюхов. Лекарю пришлось отрезать конюху ногу и заковать в лубки правую руку. Принцесса ещё удивилась, почему у неё болит именно голова, а не нога. Поначалу, когда конюх не спал, напившись отвара с маковой настойкой, подойти к его жилищу без купола Принцесса могла не ближе, чем на сотню шагов. Это длилась три дня, а потом конюх и Принцесса почувствовали облегчение.
Следующий приступ боли накрыл Принцессу возле кухни – она как раз спустилась пополнить запас сахара перед конной прогулкой.
Теперь поток свинца обладал ещё и челюстями, которые вцепились в голову где-то в середине затылка. Принцесса испугалась, что отвратительная вязкая лужа проест дырку в голове, но та просто прихватила содержимое головы и периодически пожевывала, так что боль и натяжение отдавались спереди, чуть повыше бровей. У кухарки ноги и руки были на месте, а сыновья… Один был просто дурачок, а второй… Рядом с ним Принцессу накрыло таким жаром, перемежающимся ознобом, что она позорно сбежала, сославшись на королевские дела. Юношу отправили матросом на торговый корабль с самым длинным маршрутом, в надежде, что вдали от дома он пересмотрит свои взгляды на жизнь. А Принцесса сделала вывод, что родительская любовь причиняет страдания не хуже, чем любовь романтическая.
Со временем Принцесса заменила заклинание купола заклинанием покрова – оно меньше приглушало остальные способы восприятия. Но и под покровом Принцесса чувствовала себя завёрнутой в ватный кокон. Она совершенствовала покров, сейчас его можно было носить несколько часов, не чувствуя удушья, при этом хорошо видя и слыша, но с запахами и прикосновениями всё ещё оставались проблемы. Да и уставала она от покрова ужасно. Дело тренировки, конечно.
Принцесса попробовала поговорить с Верховной Ведьмой, но та отмахнулась, напомнив, что телепатию они будут изучать только через два года. «Рано вам ещё, ваше высочество, в чужие умы заглядывать». Приходилось справляться самостоятельно.
***
Сейчас горячее пятно боли, страха и ненависти въедалось в затылок, стоило сбросить покров. Для сна Принцесса придумала сонное одеяло – укрываешься с головой и выключаешь всё, что снаружи, это позволяло высыпаться, но делало её беззащитной. Не то чтобы она кого-то или чего-то всерьёз опасалась, но всё-таки.
Для Принцессы оказалось новостью, что чьи-то чувства она слышит на большом расстоянии. Объяснение лежало на поверхности: слишком много. Боли, ужаса и ненависти было слишком много. «Как они не прожигают дырку в воздухе? – иногда думала она. – Ну не может же там быть и вправду так ужасно, – честно пыталась она спрятать голову в песок. – Люди же, такие, как мы!» Увы, выводы из подобных размышлений следовали всё менее и менее приятные. И Принцесса решила, что выход один – разобраться. Сколь бы болезненным ни казалось приближение к этому очагу. Но для начала стоило поговорить ещё с двумя собеседниками, которые хорошо разбирались в войнах.
***
– Принцесса, чего вы хотите? – Принц не морщился, как Король и Ведьма, но головой качал вполне выразительно. – Только формулируйте точно.
– Хочу, чтобы людей перестали убивать.
– Тогда самое простое – помочь северянам как можно скорее завоевать Южное королевство. Чем меньше сражений, тем меньше смертей. Мирных жителей это тоже касается.
Принцесса чертыхнулась. Они с Принцем встречались на Заповедной горе – прямо на границе между их королевствами. Тут водились редкие животные и егеря, готовые за разумную плату провести путника по заповедным тропам и даже вывести его назад. Внизу ютилась деревня с парой трактиров, где предлагали вкусную еду – самым большим успехом пользовалось рагу «Бедный рыцарь» и похлёбка «Причуда водяного» – местные легенды и встречу с егерем. Если отправиться вверх не по широкой дороге, а по узенькой крутой тропинке, то при определенной настойчивости можно выбраться на небольшое плато с видом на Драконью гору. Там, среди камней, стояла небольшая хижина – приют пастухов и странников.
Принцесса сидела на любимом плоском валуне, болтая ногами над обрывом. Принц давно махнул рукой на попытки её вразумить. Он надеялся, что Ведьма успела научить строптивицу если не летать, то хотя бы смягчать падение.
– Но ведь это неправильно!
– Вы не спрашивали, как правильно, вы спрашивали, как сделать так, чтобы людей перестали убивать, – сухо заметил Принц. – Постарайтесь обозначить своё желание поточнее.
Принцесса швырнула в пропасть пару камешков.
– А как правильно?
– Смотря чего мы хотим добиться. Прекратить бойню проще всего именно так, но, победив южан, Северянин возомнит себя непобедимым и продолжит нападать на соседей. Ваше королевство ему не по зубам, но соседи на западе не так сильны. Они могут заключить союз, но если Северянин наберёт рекрутов в Южном королевстве, у него хватит сил если не завоевать, то хорошенько потрепать их всех.
Принцесса молча швырнула ещё пару камней. Первый полетел вниз, а второй завис в воздухе, а затем вспыхнул и разлетелся мелкими оранжевыми брызгами.
– Чёрт! – сказала Принцесса. – А как его остановить?
– Вступить в войну, – вздохнул Принц. – И разбить. Не смотрите на меня так, моё королевство маленькое, и армии у нас ровно столько, чтобы охранять свои границы. Да и расположены мы удачно – к нам, минуя вас, не доберёшься. Разве что через Драконий перевал, но там и большую армию легко заблокировать, даже если Дракона на месте не окажется. Так что мы в войну не вступим. Ваш отец тоже, он слишком дорожит своими людьми и слишком не любит воевать.
Камни один за другим взлетали над пропастью и взрывались бордовыми искрами, пока самую последнюю не поглотил закат. Тогда Принцесса разрыдалась.
***
– Драконы рождаются посреди войны, – проговорил Дракон.
– А я думала, они вылупляются из яйца, – заметила Принцесса.
В пещере на Драконьей горе было уютно, особенно когда снаружи поливал дождь. В очаге полыхал огонь, над ним грелся огромный пузатый чайник. В кладовке нашлись свежие булочки с цукатами. Шкура Дракона поблескивала разными оттенками зелёного: от травянисто-весеннего до цвета июльской листвы. Дракон ливанул в чашку размером с бочонок полжбана сливок, добавил пару черпаков мёда и хорошенько размешал. Он был сластёной с самого рождения.
– Из яйца, – кивнул он. – Но яйцо должно хорошенько нагреться. Пламя войны – самое подходящее. Ещё подойдёт извержение вулкана…
– И дыхание мамы-драконихи, – закончила Принцесса. – Есть такой предмет – драконоведение. Там про вас много чего рассказывают.
– Интересно послушать, – Дракон отхлебнул сладкий напиток и довольно облизнулся. – Может, дадите полистать учебник?
– Дам, если пообещаешь не сжигать. Там и глупостей достаточно. Например, про то, чем вы питаетесь…
– Разным, – пробурчал Дракон. – У драконов очень разные вкусы, если хотите знать. Есть даже такие, кому рыцари нравятся. Если их подкоптить хорошенько.
Принцесса прыснула, а потом снова погрустнела.
– Надо прекратить войну.
– Кому, Принцесса? Кому надо?
– Мне. – Принцесса выдохнула черный язычок пламени, а потом рассказала Дракону про покров и всё остальное. Дракон слушал, прихлёбывая из чашки.
– Угм…– прокомментировал он. – А не проще ли всё-таки доработать покров, сделать из него что-то вроде заплатки на определённые воздействия? Думаю, мы и без Ведьмы справимся, надо только в книжках покопаться. Вообще, задачка интересная.
Принцесса лежала на подушках прямо перед очагом и, не отрываясь, смотрела на огонь. Когда пауза затянулась и Дракон собрался было тронуть когтем свернутую бубликом рыжую косу, коса вздрогнула и затряслась. Вместе с плечами и закутанной в шерстяное покрывало спиной. Дракон вздохнул, покачал кончиком хвоста и достал из шкафа бутыль с надписью «Гореутоляющее». Осторожно вытащил из-под трясущейся ладошки чашку, капнул туда ровно одну капельку и плеснул сверху воды из чайника. Поболтал, понюхал и добавил мёда.
– Вот, Принцесса, это поможет. На какое-то время.
Принцесса взяла чашку, вгляделась в болотного цвета жидкость и покачала головой:
– Это не поможет. Я же всё равно буду знать, что там умирают. Надо прекратить войну.
– Но Принцесса, вы же не ждёте, что я спикирую посреди битвы и разгоню всех по домам? Я, конечно, силён, но не настолько.
Принцесса покачала головой. Но взгляд её из затравленного стал задумчивым.
Глава 2. В которой Майра не успевает убежать
Пахло гарью, железом и сырой землёй. Оглядевшись, Принцесса скинула покров. Здесь не было никого живого. Только мёртвые на бывшей пашне. И на бывшем заливном лугу. Бой закончился совсем недавно: тела ещё не успели убрать. «Их же должен кто-то похоронить! – думала она. – Не могут же они остаться вот так…»
Принцесса направилась к дымящимся остаткам когда-то большой деревни.
«Тут ни мёртвых, ни живых. Где же?»
Из-за чудом уцелевшей половины стены вышла женщина. Вернее, девушка, не старше Принцессы, покрытая копотью, в разодранном тёмно-синем платье. Из-за стены раздался младенческий писк.
– Они ушли? – спросила девушка. Взгляд её блуждал.
– Живых там нет, – ответила Принцесса. – А вы?
– В погребе. Не успели убежать. – Девушка кивнула в сторону леса.
– Ваши… все там? – спросила Принцесса.
– Кто не добежал, – голос девушки был ровным, взгляд продолжал блуждать.
– Они вернутся? Те, кто в лесу?
– Они ушли. Мы тут одни, – девушка задрожала. Принцесса сняла плащ и накинула его на трясущиеся плечи.
– Как тебя зовут? – спросила она.
– Майра.
– С тобой в погребе ещё кто-то был?
***
Детей было трое: полугодовалый младенец, мальчик лет девяти и семилетняя девочка. Отца забрали в солдатский обоз, как и всех мужчин. Мать умерла последними родами. За сиротами присматривала тётка, сейчас она лежала в поле, с другими недобежавшими.
Принцессу усадили на бочонок. Девчушка принесла горшок с засахаренным вареньем. Мальчик гонял по едкой луже покрытые белой плёнкой и зонтиками укропа огурцы. Пахло дымом и рассолом.
– Я уведу вас, – сказала Принцесса. – Прямо сейчас.
– Сейчас нельзя. – Майра уже не дрожала, но взгляд её продолжал блуждать. – Наши… Их нельзя вот так… нужно похоронить.
***
На когда-то главной улице дорогу им преградила тень: высокий парень, такой же закопченный и потерянный.
– Владик, – неожиданно ласково сказала Майра. – Иди к нам в погреб.
– Нет, – голос парня оказался странно высоким. – С тобой. Не уходи!
Майра кивнула и взяла парня за руку.
– Пойдём отыщем их.
Принцесса сорвала с обгорелой яблони пригоршню ещё зелёных листочков и протянула Майре:
– Положи по листочку на глаза, а дальше я сама. Кладбище за церковью?
– Да, – Майра махнула в сторону груды обгорелых брёвен, окруженной разорёнными цветочными клумбами.
– Разложи листочки и приходи туда.
Могилы были ровными, как и гробы, сотворённые на скорую руку. Принцесса не стала объяснять, что дерево не настоящее, да Майра и не задавала вопросов: ни как тела оказались на кладбище, ни как там, без всяких заступов, появился рядок ровных могил, ни откуда взялись добротные дубовые гробы. Они с Владиком поцеловали в лоб каждого односельчанина и положили им на грудь по цветку из тех, что уцелели в сгоревших садах. Принцесса взмахнула рукой, и гробы закрылись крышками, а затем опустились в могилы и засыпались землёй.
***
– Вы с ума сошли, Принцесса! – проревел Дракон. – Зачем мне здесь люди? Да ещё маленькие!
– Прости, – устало сказала Принцесса. – Я просто не знала, куда их отвести. Может, в соседней деревне их примут?
На плато перед пещерой горел костёр. Дети резвились среди камней, Майра, завернувшись в принцессин плащ, сушила выстиранную в горной речке одежду. Владик раздеваться отказался и теперь бродил между камней, всё такой же перемазанный сажей. Младенца уложили на вытащенные из пещеры подушки. Принцесса успела принести из деревни молоко и корзинку пирогов.
– Отведите их во дворец. Там места полно, – посоветовал Дракон.
Принцесса покачала головой:
– Это только одна деревня. А сколько их всего? Надо найти надёжное место.
– Так вот в чём дело, – приподнял чешуйчатые брови Дракон. – Вы намерены организовать лагерь беженцев? На моей горе?
– Нет, – успокоила его Принцесса.
Дракону она рассказала не всё. С момента встречи с Майрой у неё перестала болеть голова.
***
Принцесса была уверена, что заснуть не сможет, но заснула сразу, едва коснувшись головой свёрнутого плаща. Спали под телегой с брёвнами, прикатившей из деревни. Строить дом решили на соседнем плато, по которому протекала узкая горная речка. Дракон успел поворчать, пару раз дохнуть чёрным дымом, а потом махнул лапой, взяв с Принцессы обещание не водить своих подопечных к его пещере. «Особенно детей!» – с ужасом проговорил он. Принцесса только хихикнула.
Дом строился быстро, куда быстрее, чем строятся обычные дома. Тут и деревенские спешили – плата была хорошая, но в начале лета дел всегда по горло. И Дракон, которому надоело отгонять от горы дождевые тучи, – навес, сооруженный на скорую руку, от хорошего ливня никого не защитил бы. А прятать компанию от дождя в своей пещере Дракон считал моветоном. Но самое главное, малоразговорчивый и чурающийся незнакомых людей Владик оказался отличным строителем. Сначала он помогал деревенским, потом начал подправлять и улучшать. По вечерам, когда строители отправлялись в деревню, он зажигал в недостроенном доме масляный фонарь и стучал молотком и топором до глубокой ночи.
– У него отец был плотником, а дед по матери – каменщиком, – объясняла Майра. – Владик вечно крутился возле них. Перенял. Они его не гоняли, как другие.
– Другие? – удивилась Принцесса.
– Мальчишки. И взрослые тоже. Он же странный. Говорит еле-еле, играет сам с собой, а иногда кричит, если напугается. Его так в солдатский обоз не забрали: он кричал, а солдаты решили, что в него вселилась баньши.
***
Принцессе казалось странным всё происходящее. И то, что её по нескольку раз в день гоняют за водой к речке. И то, что она, Принцесса, научилась варить кашу и печь лепёшки в грубо сложенном очаге прямо под открытым небом. И то, что Майра обжила небольшое плато и командовала каждым, кто тут оказывался, включая её, Принцессу. И то, что дети, Мик и Лу, носились по плато как носятся обычные дети. А она сама регулярно сбегала от скучных дел вроде сбора хвороста и носилась вместе с ними. Она научила их играть в прятки, а Мик её – в чухи, в его варианте деревянные фигуры расставлялись не на земле, а на камнях разной высоты.
Но самым странным было то, что головная боль и чувство ужаса проходили именно здесь, рядом с Майрой. Свинцовая лужа на затылке как будто разжимала челюсти и съёживалась в незаметный комочек. Почувствовав такое впервые, Принцесса помчалась к Дракону убедиться, что война остановилась. Но стоило ей покинуть плато, как комочек разбух до полноценной лужи и вцепился в затылок с удвоенной яростью. Дракон покачал мордой и посоветовал присмотреться к гостям. Принцесса занялась экспериментами – утаскивала гостей по одному к деревне и проверяла ощущения. Майра проявила себя сразу. Немного смягчала боль Лу, но совсем немного. Мик и Владик ничего в поведении зубастой твари не меняли.
Принцесса таскала воду, играла с детьми, даже пару раз нянчилась с малышом Динь, но последнее оказалось непосильным испытанием. Над её растерянностью хохотала даже маленькая Лу. А Принцесса подарила ей свой шелковый шарфик, чтобы смастерить платье для тряпичной куклы. Убегая в погреб, Лу умудрилась спрятать куклу в своём огромном переднике. Принцесса вдруг вспомнила, что тоже любила играть в куклы. «Куклы куда приятнее младенцев», – признавалась она самой себе.
С домом тоже всё шло не так. Принцесса была готова побить себя по голове за то, что не прихватила из Дома-посреди-леса конспекты по организации пространства. Приходилось копаться в библиотеке у Дракона, а там была довольно специфическая подборка книг. О чём она думала на таких полезных занятиях?
– Он меня совсем не слушается, – жаловалась Принцесса Дракону. – Я направляю пространство в одну сторону, а оно берёт и закручивается. Или распадается на несколько веточек. Вечером сделала одно, вроде стабилизировала, утром прихожу, а там уже всё поменялось. И как мы в таком упрямом доме будем жить?
– А вы не пробовали с этим парнем странным договориться? – посоветовал Дракон. – Два организатора пространства в одном доме…
– Так это он? – подскочила Принцесса.
***
– Как вы спрятались от солдат? – спросила она Майру как-то вечером, когда дети спали. – Они заходили в ваш погреб. Там было всё вынесено и дверь сломана. Почему они вас не тронули?
Майра поёжилась и протянула ладони к огню.
– Не знаю точно. Мы спрятались в дальний угол, я всё боялась, что Динь запищит. Сидела и повторяла про себя: «Нас здесь нет, нас здесь нет! Вы нас не видите!» Ну они забрали, что могли, и ушли. На нас даже не взглянули.
Мысли Принцессы потекли в другую сторону. По слухам, вполне достоверным, сейчас армия северян быстро двигалась к центру страны. На послезавтра намечалось большое сражение.
