В поисках спокойствия

Я кричал изо всех сил, каждой клеткой своего тела, всем своим существом – выражая это не словами, а эмоциями. Если в дверь стучится сама душа, дверь непременно откроется.

Затем двери отворились, и я увидел чуть большее пространство. До этого я был словно в тоннеле, в пещере – это была очень тесная пещера, из которой мне безумно хотелось выбраться. Но теперь пещера стала чуть просторнее, в ней появился слабый свет. Ум немного расслабился.

Однако когда я открыл глаза и стал пристально вглядываться в этот слабый свет, то увидел какую-то бурную деятельность, какое-то неистовое движение. Передо мной мелькало множество силуэтов разных цветов. Продвинувшись вперед, я увидел большой оживленный рынок. Там были самые разные люди и предметы, при этом каждый предмет был уникален. Ничего подобного я прежде не видел…

Я слышал, что древнегреческий философ Платон говорил следующее: сами объекты – снаружи, но их красота и форма – внутри. Я слышал, что ментальный мир хранит в себе формы всех существующих объектов. Снаружи я вижу вас. Если я закрою глаза, то всё равно смогу вас видеть. Но при закрытых глазах внешний мир блокируется. Тогда кого же я вижу внутри? Вероятно, внутри осталась какая-то ваша форма – мыслеформа⁶ или иной образ, запечатленный в уме.

В уме запечатлевается множество мыслей, они несутся туда-сюда со всех сторон. Это как карнавал, как большая вечеринка. На первом этапе – кромешная тьма и никакой суматохи, а на втором появляется слабый свет, возникают дикая суета и шум. Голоса звучат так громко, что от них могут лопнуть барабанные перепонки. Необходимо скрыться от этих резких звуков, иначе можно сойти с ума. Позднее пришла мысль, что, возможно, первый этап тьмы существует на телесном уровне, а второй – на ментальном.

На телесном уровне существует кромешная тьма, а на ментальном – дикая суматоха. Тело – это тоннель, крохотная пещера; ум – это огромное пространство. Но в этом пространстве слишком много всего: цвета, звуки, запахи. Всё, что вы когда-либо знали или испытывали, не умирает, а остается там. Всё, что вы пережили или испытали, – даже за бесчисленное множество жизней, – всё там.

Ум – удивительный музей всех ваших жизней. В нем хранится всё, что с вами когда-либо происходило: все ваши друзья, все ваши враги, всё вами услышанное, сказанное и пережитое.

В этом огромном пространстве – внушительная толпа, какофония звуков и голосов. Это может напугать человека и свести его с ума.

Что за иллюзия окружает вас со всех сторон и делит вас на части? Что за голос призывает вас двигаться вперед и вперед, так как гонка продолжается? Вот прямо перед вами закрытая дверь. Вы начинаете кричать и биться в нее головой, пока эта дверь наконец не откроется.

Существует еще и третий мир: в нем нет ни границ, ни тьмы, ни света, ни звуков. В этом мире нет света и тьмы, потому что свет, который мы знаем, – это всего лишь форма тьмы, а тьма, которую мы знаем, – всего лишь форма света. В этом мире есть нечто такое, что ум затрудняется назвать светом, поскольку этот свет совершенно не похож на свет, известный нам.

…Но на какое-то мгновение по моему существу растеклась волна блаженства, и я вернулся. Мои глаза открылись, и я увидел, что лежу на берегу. На какое-то мгновение показалось, что всё это было сном. Я не мог поверить в то, что произошло. Я много об этом думал, но никаких конкретных мыслей не приходило; наверное, всё это было сном. Однако сон продолжал меня преследовать, а я продолжал усиленно его изучать. Затем то, что случилось в тот день во время столкновения со смертью, постепенно стало происходить естественным образом.

Я хочу, чтобы в течение следующих трех дней вы тоже совершили это путешествие.

Первый этап – путешествие на телесном уровне. Второй – на ментальном. И третий этап – путешествие на уровне души.

Если вы хоть раз увидите слабый проблеск этого луча, вы уже никогда его не забудете. Он становится ядром, вокруг которого начинается трансформация жизни. Как только происходит встреча с этим лучом света, жизнь трансформируется, человек словно рождается заново. Всего один луч наполняет жизнь спокойствием. И тогда какие бы проблемы ни случились в вашей жизни: вас ударили ножом в грудь, вам отрезали голову, вас обожгли, вас оскорбили или похвалили, унизили или превознесли, – всё это не имеет значения. Это всё происходит словно во сне. В самом центре, где царит абсолютная тишина, это не оказывает никакого воздействия. Покой, блаженство – что бы это ни было – остается там нераздробленным, целым, нетронутым, непоколебимым. Спокойствие – это такой опыт, когда вы достигаете этого самого состояния и оно растекается по всему вашему существу.

Спокойствие – это не явление ментального порядка. Все психиатры Запада совершают в этом отношении одну и ту же фундаментальную ошибку. Западные психиатры пытаются привнести спокойствие в человека через его разум. Но это им никогда не удастся. Спокойствие не относится к ментальному миру. На ментальном уровне можно, в лучшем случае, произвести какую-то корректировку, достичь какого-то компромисса, но не спокойствия.

Спокойствие – явление духовного порядка, это отражение духовного развития.

Вот почему на Западе ничего не знают о спокойствии. Вместо этого там предпринимаются бесчисленные попытки понять ум, его болезни, мысли и склонности, понять полную картину мышления и научиться эффективнее его организовывать. Но все эти попытки не помогут достичь спокойствия. Ведь спокойствие достигается лишь тогда, когда выходишь за пределы разума, когда ум становится частью прошлого.

На ментальном уровне нет ничего подобного спокойствию.

И как бы хорошо ни был организован ум, самое большее, на что он способен, – это легче переносить волнение; но быть спокойным он не может. Уметь переносить волнение – это одно, а быть спокойным – совсем другое. Быть здоровым и уметь переносить болезнь – это далеко не одно и то же.

Каких бы успехов ни добилась психология или психиатрия, лучшее, что они могут сделать на сегодняшний день, – это помочь людям легче переносить внутреннее волнение. Но внутреннего спокойствия они ему дать не могут. Человек обретает спокойствие лишь на третьем уровне, на уровне души.

Почему же только на уровне души человек обретает спокойствие? Как я уже говорил, тело испытывает голод, оно нуждается в пище. Ум испытывает голод, он нуждается в радости. Точно так же душа испытывает голод и нуждается в высшей реальности – которая и является для нее пищей. В день, когда вы вступите на этот третий уровень, вы осознаете, что такое высшая реальность. Как только вы встретитесь с высшей реальностью, вы ощутите, как всю вашу жизнь наполнит блаженное спокойствие. Испытав его, вы уже никогда не сможете его потерять. На самом деле оно не потеряно и сейчас, просто мы не осознаем его присутствия. Его невозможно потерять, оно всегда внутри нас.

Представьте, что у человека в доме спрятано сокровище, а он всё время ходит снаружи, вокруг дома. Чем дольше он бродит вокруг дома, тем больше он забывает, как войти внутрь; и это хождение становится привычкой, шаблоном. Теперь человек видит только один путь и так и ходит по этой проторенной дороге. Постепенно его воспоминания стираются и он совершенно забывает, что сокровище спрятано внутри. А поскольку он бродит снаружи, то спрашивает всех, кто попадается ему на пути: «Где сокровище? Что я ищу? Что я надеюсь отыскать? Я ничего не знаю». И всё это время он ходит вокруг сокровища.

Другие люди пребывают в похожем состоянии, и потому они охвачены беспокойством. Человек не может получить то, что ему принадлежит, поскольку он не знает, что оно у него уже есть. Он не осознаёт то, чем владеет. Вся его жизнь растрачивается на бесцельное хождение.

Быть беспокойным – это бродить снаружи, быть спокойным – это войти внутрь.

Но как человеку войти внутрь? Это очень просто, однако «просто» не значит «легко», не значит, что можно достичь желаемого без особых усилий. На самом деле нет ничего труднее, чем действовать прямо и просто. Нет ничего сложнее и тяжелее, чем быть простым.

Быть сложным легко, а быть простым очень трудно: ведь простота не приносит эго удовлетворения, а сложность дает ему мощную поддержку. От простоты эго умирает, поскольку не получает подпитки.

Я слышал, что Мейстер Экхарт⁷ где-то говорил: «Быть обыкновенным – это самое тяжелое». Очень трудно быть обыкновенным. Когда Экхарт умер, кто-то сказал, что он был весьма необыкновенным, исключительным человеком, и на вопрос «почему?» ответил: «Потому что он был таким обыкновенным». Он был необыкновенным человеком, потому что был обыкновенным. Быть обыкновенным очень трудно. Кажется странным считать человека выдающимся только потому, что он такой «невыдающийся».

Точно так же странно слышать, что трудно быть простым. Не путайте простоту и легкость. Однако это и правда легко, ведь простота – это ваша природа, а то, что заложено природой, не может быть труднодостижимым. Не может быть трудно получить то, что уже внутри нас; не может быть трудно узнать, кто мы такие. Однако это стало очень трудно, поскольку на протяжении множества жизней мы идем совершенно не туда, куда хотим идти. Мы следуем этим путем множество жизней, и это вошло в привычку настолько глубоко, что мы уже не можем повернуть голову к самим себе. Наша шея словно парализована.

Если у человека парализована шея, а мы попросим его повернуть голову и посмотреть назад, он скажет:

– Это очень трудно.

– Но что тут трудного? – возразим мы. – Просто поверни голову и посмотри.

– Так-то оно так, – ответит он, – но только у меня шея не двигается, и я не могу повернуть голову. Чтобы посмотреть назад, мне придется повернуться всем телом; одна только голова у меня не повернется.

Но люди хотят посмотреть назад, всего лишь повернув голову, поэтому у них не получается возвратиться. Повернуться должен весь человек, весь целиком – только тогда он сможет возвратиться.

Вот почему дао, универсальный закон, – это полная трансформация жизни. Это не просто поворот головы. Как говорят поэты: «Преклони голову, и ты увидишь». Но если просто чуть-чуть наклонить голову, никаких картин внутри не увидишь. Должна наклониться не только голова, а весь человек. Необходим полный поворот, полное преобразование. Для этого должна согнуться не только голова или какая-то конечность, должен согнуться весь человек. А как именно согнуться всему человеку – об этом я сейчас расскажу.

Но сначала… Мы каждый день будем здесь сидеть и медитировать – сегодня тоже будет пятнадцатиминутная медитация в конце – так что я кое-что объясню насчет медитации. А затем я постараюсь шаг за шагом объяснить, как, начиная с завтрашнего дня, мы сможем отправиться в наше путешествие. Но не так важно понять, как поэкспериментировать. Мы будем с этим экспериментировать, и сейчас я объясню, каким образом.

Сейчас мы начнем эксперимент во время медитации. Эксперимент очень простой: мы попытаемся разбудить ту часть внутри нас, которая спит. Обычно, чтобы разбудить спящего человека, мы его зовем. Если его имя нам известно, мы можем окликнуть его по имени. Но что делать, если его имя нам неизвестно?

Мы ничего не знаем о том, кто спит у нас внутри. И уж точно мы не знаем его имени. Тогда остается лишь один способ – спросить со всей возможной тотальностью: «Кто я?» Если мы всем нашим существом спросим «кто я?», то потихоньку, постепенно начнут просыпаться те части, что спят у нас внутри. В тот день, когда этот вопрос дойдет до самого центра вашего существа, до третьей двери, изнутри начнет приходить ответ на вопрос «кто я?».

Те, кто сказал: «Aham brahmasmi»⁸ («Я – высшая истина»), не вычитали это в книгах, сидя в библиотеке. Они спросили себя «кто я?» и продолжали задавать тот же вопрос снова и снова. В поисках себя самих они посвятили этому вопросу всю свою жизнь. Подобно стреле, вопрос проникал всё глубже и глубже, пока изнутри не последовал ответ.

Но мы же все такие умные! Мы начинаем сомневаться, стоит ли так усердно работать. Ведь в книгах написано, что мы – истина, вот мы просто возьмем и запомним это. Зачем тратить силы? Легче же просто запомнить. И если нас спросят, мы ответим: «Я – истина, я – душа».

Это ложные ответы – но не потому, что те, кто их дал, были лжецами. Эти ответы ложные, потому что они не ваши. Любой чужой ответ будет ложным. Мы вычитали в книгах, кто мы такие, но мы совсем ничего об этом не знаем.

Нет, чтобы достичь высшей реальности, придется спрашивать, придется искать. И в тот день, когда мы найдем свой ответ, это будет тот самый ответ. Как только мы получили свой ответ, всё меняется. Одно дело, когда к слепому человеку возвращается зрение, и совсем другое, когда слепому рассказывают о свете, а он начинает повторять, что свет есть. Это же вовсе не означает, что к нему вернулось зрение.

Итак, здесь мы будем спрашивать «кто я?», и этот вопрос не может быть мертвым, безжизненным, механическим. Так ничего не получится, ведь вопрос должен пронзить множество глубинных слоев внутри.

Если вы темной ночью заблудились один в джунглях, будете ли вы спрашивать «Есть здесь кто-нибудь?» тихо и спокойно? Нет, вы будете спрашивать не так, ваш вопрос будет исходить из всего вашего существа: «Есть здесь кто-нибудь?! Я заблудился!» Ваш вопрос будет отзываться эхом в каждом цветке, в каждой кочке, в каждом пригорке. Вы вложите в этот вопрос всего себя.

Потерять свой путь – это гораздо серьезнее, чем потеряться в джунглях. В конце концов, как долго вы пробудете в этих джунглях? Уже утром взойдет солнце, и вы вернетесь домой. Вы найдете дорогу, даже не задавая вопросов.

Но джунгли, в которых мы потерялись, раскинулись на множество жизней. Нам неизвестно, сколько жизней мы уже по ним блуждаем. Однако наш вопрос «Как отсюда выбраться?» звучит так безжизненно, словно нас это не очень-то интересует.

Этот вопрос должен быть тотальным. Он не может быть частичным, фрагментарным, заданным по кусочкам; он может быть только тотальным. И любой, кто задаст вопрос изо всех сил, гарантированно получит ответ в тот же самый день. К чему ждать до завтра? Но мы никогда особо не спрашивали, никогда особо не искали. Мы всегда надеялись, что сможем позаимствовать ответ откуда-нибудь еще.

Нет! В поисках истины невозможно ничего позаимствовать. В поисках блаженства нет ничего, что можно взять у кого-то другого; это должен быть наш труд, наше намерение, наша сила. Это также мера того, насколько искренним является наше стремление, действительно ли мы заслуживаем того, о чем просим. Ценность этих поисков можно измерить лишь одним способом: действительно ли мы вложили в них себя целиком? У этой медитации есть только одно условие. Ее нужно выполнять не постепенно, медленно или механически, а абсолютно тотально, как будто от этого зависит сама жизнь. Может быть, в следующее мгновение нас уже не будет в живых; может быть, через миг дыхание к нам не вернется. Но даже в этом случае мы не должны говорить, что возвратились, не познав себя. Именно здесь мы находимся в данный момент.

Махавира⁹ однажды сказал, что нельзя узнать, когда капля утренней росы скатится с листа травы от дуновения ветра. Человеческая жизнь подобна капле росы на листе травы: стоит подуть ветру – и она скатится вниз. В жизни человека столько ненадежности, столько нестабильности, столько опасностей – нет никакой гарантии, что следующий миг настанет. Но когда человек отправляется на поиски самого себя, он делает это так неспешно, словно у него в запасе еще уйма времени. Так больше продолжаться не может.

Я надеюсь, что, когда мы в течение трех дней будем заниматься медитацией, вы погрузитесь в нее полностью, вложите в нее всё свое дыхание, всё сердцебиение, всё тело, весь ум. Чем полнее вы в нее погрузитесь, тем глубже сможете проникнуть внутрь себя. Чем полнее вы в нее окунетесь, тем глубже погрузитесь. Что еще нужно сделать? Ничего особенного, всё довольно просто.

Когда мы будем садиться, все должны принять удобное положение, крепко сцепив пальцы рук, – чтобы задействовать всю силу тела. Давление на руки будет признаком той интенсивности, с которой задается вопрос. Руки могут стать «деревянными», «каменными». Сядьте поудобнее, скрестив все десять пальцев на коленях. Затем мы закроем глаза. Когда глаза будут закрыты, всё наше внимание нужно полностью сконцентрировать на точке ровно посередине между глазами. Почему именно там? В ближайшие дни я попытаюсь объяснить, в чем причина и что это дает. Глаза должны быть закрыты, но так, чтобы даже с закрытыми глазами мы могли смотреть внутрь себя из той точки между глазами. Пальцы рук должны оставаться сцепленными, спина – прямой, тело – свободным.

Сначала сядьте так. Пальцы сцеплены, спина прямая. Спина должна быть прямой, потому что чем она прямее, тем сильнее будет звучать вопрос. Возможно, вы замечали, что, когда вы полны энтузиазма или энергии, спина автоматически выпрямляется. Возможно, вы замечали, что во время драки спина человека никогда не бывает согнутой, она автоматически выпрямляется. Так происходит каждый раз, когда дело идет о вашей жизни.

Итак, спина прямая, пальцы рук сцеплены. Состояние рук будет мерой того усердия, с которым вы задаете вопрос. Чем интенсивнее вы будете спрашивать, тем «деревяннее» будут становиться руки. Их станет очень трудно разъединить: они сцепятся так крепко, словно никогда больше не смогут разъединиться. Глаза должны быть закрыты, а всё внимание – сконцентрировано на точке между глазами, на переносице. Глаза должны быть направлены в ту точку, где переносица начинается.