Странник 1. Скользящий

– Тогда, приступим, – согласно кинул мужчина.

Они простерли надо мной руки и принялись издавать странные, нечленораздельные звуки. Старший достал из кармана листок бумаги и развернул его. Медленно выговаривая каждое слово, он стал произносить короткие фразы на каком-то древнем языке.

Я приподнял голову и глянул на него испуганными глазами. Затем почувствовал, как кинжал, лежавший на груди, неожиданно стал теплым.

Они замолчали, старший удовлетворенно кивнул и взял его.

– "Пьющий кровь" готов принять силу, – довольно произнес он.

Мужчина прикоснулся кончиком кинжала к моей коже между ребер, точно над сердцем и я почувствовал укол.

Все что-то вновь запели. Старший медленно и плавно начал нажимать на него, и кончик лезвия вошел в мою грудь.

Боль пронзила тело, от раны потекла кровь, я замычал, глаза расширились от ужаса происходящего. Мужчина убрал руку, клинок остался торчать в груди.

Диким взглядом я уставился на него. Он совсем немного вошел в тело, но не падает. Я пытался закричать, молить чтобы его вытащили, но забыл, что во рту кляп и только мычал, мотая головой.

Они тем временем произнесли еще какие-то слова.

Мужчина прикоснулся пальцами сверху к рукояти кинжала и слегка надавил, лезвие вошло глубже точно между ребер.

Мое тело само затряслось от страха и боли. Я уже прерывисто вздрагивал, морщился, жмурил глаза. Сжимая на руках кулаки, двигал пальцами на ногах и постоянно бросал взгляд на торчащий в груди кинжал, заходясь в истерике.

Они еще раз произнесли то же самое, и он ввел лезвие еще глубже.

Мое сердце неистово стучало, отдавая ударами в висках. Помимо боли, появилось ощущение, что кинжал становится горячим и с каждым нажимом приближается к сердцу.

Все трое вновь запели, старшей прочитал очередную фразу и вновь надавил на рукоять. Клинок, как в масло вошел внутрь, и в области сердца меня пронзила резкая, острая, страшная по силе боль, да так, что круги поплыли перед глазами.

Я мычал что было сил и чувствовал, как сердце забилось неровно, какими-то рывками. По всей видимости лезвие коснулось его самым кончиком и теперь царапает, так как оно неистово бьется в груди.

Ужас сковал душу, ведь еще немного и умру, как же стало страшно. Исходящая из груди неимоверная жгучая боль пронизывала тело и разум.

Мельком, в своей агонии я заметил, как на кинжале появились бордовые проблески, рисунок на лезвии проявлялся.

Все замолкли, поглядывая то на клинок, то на мое тело, дергающееся в конвульсиях. Я краем глаза разглядел, как у Флора выступила слеза, он глянул на меня с жалостью, но быстро ее смахнул.

Они продолжали наблюдать, а кинжал по всей видимости насыщался моими жизненными силами, так как рисунок на лезвии становился все более ярким.

Голова у меня повисла, эту боль невозможно терпеть. Тело пробило судорогой, сковывая мышцы, дышать стало тяжело, и я внезапно ощутил, как клинок сам медленно входит в сердце и пронзает его насквозь.

Но вопреки ожиданию, оно не остановилось, а продолжало биться. Я явственно ощутил, даже образ в голове появился, как сердце сжимается, иссыхает, быстро уменьшаясь в размерах. Нет, это не было иллюзией, все происходило на самом деле.

Последнее, что запечатлела память, как рисунок паутинки на лезвие клинка ярко вспыхнул. Бешеное дерганье сердца наконец прекратилось, глаза медленно закрылись, и я обмяк, погружаясь в темноту.

* * *

Резко и широко раскрыв рот, я часто с надрывом задышал, не совсем понимая, где нахожусь, ведь только что умер.

Сознание возвращалось постепенно, тело продолжало содрогаться от боли, но она быстро прошла.

Больше минуты я корчился на полу, пока, наконец, удалось прийти в себя.

Вытаращившись на свою грудь, пытался увидеть торчащий кинжал, но его не было. Я облегченно выдохнул и расслабился.

Пришло осознание, что вернулся в свое тело. Но как же было страшно умирать, как мучительно больно!

Поглядел по сторонам и заревел, память нахлынула потоком, прокручивая в голове недавно произошедшее.

Я мотал ей из стороны в сторону, кричал, не в силах успокоиться, пока прошлое не начало меркнуть.

Не знаю, сколько так пролежал, окончательно приходя в себя.

Последние мгновения той жизни, так и стояло перед глазами.

Вот лезвие кинжала начинает светиться, вот клинок поглощает мою жизнь, высасывая ее, превращая сердце в сморщенный маленький кусочек иссушенной мертвой плоти.

Но поразило не это, а то, что на Земле есть магия! Они использовали магию! Да темную, да отвратительную, с человеческим жертвоприношением, но она работала!

Но как такое возможно? Хотя, о чем это я говорю? Кто тут вызвал Темного Властелина, а теперь лежит прикованный к полу цепями, глубоко под землей?

Я застонал, к подобному невозможно привыкнуть и уставился в потолок.

Надомной Москва, в котором недавно жил. Люди идут по сим делам, ездят машины, а мне никогда туда не вернуться. Как же близок тот беззаботный мир, где я наслаждался жизнью и как он теперь далек!

Слезы сами покатились из глаз, я всхлипнул. В голове вновь начали прокручиваться образы последних событий.

Это были темные маги, зачем им подобный кинжал? Кто они такие на самом деле?

Да какое мне дело, если вскоре вновь окажусь в чужом теле, стану страдать и умирать в ужасе от происходящего?

Я помотал головой из стороны в сторону и закричал от накатившего отчаянья.

Новая волна истерики не успела начаться, так как подо мной засветилась печать.

Меня затрясло от страха. Куда забросят на этот раз? Как же я не хочу вновь умирать в муках и страданиях! Дыхание участилось, сознание постепенно меркло, лишь на грани восприятия я смог различить какие-то тени.

Вновь пришло отвратительное чувство, когда тебя вырывают из тела и куда-то тащат, но вскоре сознание поглотила пустота вечной ночи.

Глава 4

Очнувшись, я открыл глаза и тут же их зажмурил, голова закружилась. Обождал немного и вновь открыл. Где я? Что со мной?

В нос ударил какой-то медицинский неприятный запах, да и воздух был спертый.

Нахожусь в маленькой давящей на меня со всех сторон металлической клетке и совсем голый. Меня буквально сложили, прижав колени к животу, а согнутые руки к груди, да еще голову пригнули к ним.

Все тело затекло, спина болит, даже пошевелиться не могу.

Как сюда вообще запихнули, зачем, да и кто это сделал?

Клетка накрыта плотной мешковиной. Свет сквозь нее пробивается слабо, но его хватает, чтобы оглядеть себя.

Посмотрел на руки, пальцы детские, да и сам маленький. Как же так, мне же…, и тут резкая, сильная боль в голове заставила зажмуриться, я застонал. Несколько мгновений и все прошло.

Я облегченно выдохнул и тут же вздрогнул, меня же похитили!

Слезы потекли из глаз. Память услужливо принялась прокручивать картинки последних событий.

Этот день ничем не отличался от других. Я как обычно гулял, бегал в саду родовой усадьбы. Неожиданно увидел возле дерева "Землянку". Красивый мелкий зверек, гладкая зеленая шерстка, приплюснутая мордочка, ушки торчком. Как она здесь оказалась?

Удивленно ее разглядывая, пришел в восторг и попытался поймать.

Но это оказалось сделать не просто. Зверек постоянно прыгал, никак не удавалось его схватить.

Напоминает мышь, только скачет как лягушка и цвет умеет менять. Ее вообще трудно разглядеть, если сидит на одном месте и не шевелится. К тому же кончик длинного хвоста ночью светится, так она всяких насекомых приманивает, поднимая его вверх.

Уже вечерело. Пора было бежать домой, наверняка все сели ужинать. Мне вновь попадет, но разве пацана это остановит, когда он так увлечен своим занятием.

Я не заметил, как оказался возле забора в самом конце сада, а вот затем что-то произошло. Уже смутно помню. Раздался странный тихий свист, я зашатался, ноги подкосились, чьи-то руки мгновенно подхватили меня. Мелькнул черный плащ, и я потерял сознание, очнулся уже здесь в клетке.

Интересно, а где нахожусь и почему голый?

Ой, дома наверняка сильный переполох. Моя маленькая сестренка плачет, мама с ума сходит. Отец скорее всего организовал масштабные поиски, все-таки глава управы. Я тяжело вздохнул и шмыгнул носом.

Папа меня найдет, обязательно найдет, он всех стражников и магов на ноги поднимет, надо только подождать.

Внезапно раздался шум, кто-то заходил в комнату открывая дверь.

– Почему без моего разрешения сюда занесли? – прозвучал недовольный старческий голос.

– Так ваш ученик сказал, вот мы и внесли, – послышался мужской грубый бас.

– Ну, я ему устрою негоднику. Где товар? – выкрикнул рассерженный старик.

– Так вон же, в углу стоит, под мешковиной.

– А что он такой маленький? – удивился старик.

– Сложили и запихнули в клетку, чтобы удобней тащить было, – пояснил мужчина.

– Надеюсь, не повредили? В этот раз экземпляр стоящий? – придирчиво поинтересовался старик.

– Обижаете, именно то, что вы просили, – прозвучал довольный грубый голос.

– Да? – удивленно переспросил старик.

– Не извольте сомневаться, ошибки быть не может, – подтвердил мужчина.

– Что-то вы слишком долго возились. Притащили мне двух мелких оборванцев. – Голос старца выражал недовольство.

– Ваш основной заказ сложный. Вы же сами говорили, другие вам тоже нужны, – начал оправдываться мужик.

– Ладно, давай посмотрим, – пробурчал старик и они подошли ко мне.

Мужик отдернул мешковину. В глаза ударил яркий свет, я зажмурился.

– Это действительно он! – С удивлением и восхищением произнес старик, разглядывая меня.

– Я так и сказал, – подтвердил мужчина.

Я поглядывал на стоящих возле меня людей, заодно осматривал помещение. Комната была большой, вдоль стен находились стеллажи, с какими-то склянками, баночками, сосудами, всякими коробками. На полу лежали ящики, под потолком висело множество пучков сухих трав. По всей видимости, это кладовка или склад.

Возле клетки, куда я был помещен, возвышался плечистый здоровый мужик, добротно одетый. По его выправке было видно, либо бывший военный, либо наемник.

Рядом стоял, слегка нагнувшись вперед и внимательно меня разглядывая, будто я диковинное животное, небольшого роста старик с длинной седой бородой. Одет он был в какой-то темно-синий, то ли халат, то ли накидку до самого пола, на голове красовался остроконечный колпак с золотым узором. Этого старика я видел, он маг, магистр жизни, так его называли. Почетный и уважаемый человек в нашем городе.

Большая лавка в самом центре возле площади, где продавали магические эликсиры, мази, пилюли, редкие ингредиенты, травы, настойки и многое другое, пользовалась у горожан популярностью и принадлежала ему. Даже слышал от отца, что в ней всегда можно найти что-то особо ценное и редкое.

Запомнился он мне из-за своих въедливых глаз, с каким-то жгучим взглядом. Уж больно тогда на меня таращился, прямо насквозь просвечивал, когда в сопровождении охраны я гулял по рынку, пока мать со служанками что-то покупала.

– Ну что, мы выполнили заказ? – поинтересовался наемник.

– Да, да, конечно, – задумчиво ответил старик продолжая на меня смотреть.

Он был слегка ошарашен, явно не ожидая увидеть именно меня.

– И что в нем такого особенного, что вы готовы столько платить? На мой взгляд, обычный двенадцатилетний пацан, – усмехнулся мужчина.

– Вам не понять. Он уникален, большая удача, что я его обнаружил. – Алхимик довольно покивал. – И как же все-таки удалось его заполучить? – старик повернулся к собеседнику.

Я только сейчас понял, что силюсь закричать, но почему-то не могу, лишь часто дышу, это пугало.

– Добывали долго, не простой малец, все-таки сын главы управы! – важно произнес он. – Задали вы нам задачу! Дом их под серьезной охраной, в том числе магической. Даже в сад не проникнешь, а малой, если и выходит из поместья, то только под присмотром стражи. Уж больно папочка берег его, холил и лелеял.

– Ну и как же сумели схватить? – не унимался старик.

– Долго думали, что предпринять, выслеживали, выясняли разные подробности. – начла рассказывать наемник. – Прикидывали и так и сяк, все впустую, пока наконец не созрел один рисковый план. Другого не было, поэтому и решились на него. В общем, подкинули в их сад "Землянку", зверек такой маленький, дети его обожают. Мы точно знали, что пацан постоянно там ошивается, следили за двором. Он ее нашел как бы случайно, затем принялся ловить.

Мужчина усмехнулся.

– У нас был человек, что мог ей управлять. Его мы потом того, ну чтобы ненароком не проболтался. Вот и вывел зверек мальца к забору, а там Темный накрыл пологом. Пацан потерял сознание, тот шустро метнулся и успел его подхватить. Магический контур защиты сада сработал, да поздно, кровосос был быстр. Сделали чисто, ушли незаметно. Затем в одном из заброшенных домов раздели юнца, а вещи сожгли. Надели ему ошейник, тот, что вы дали и упаковали в клетку. Действовали аккуратно, боясь повредить, все-таки товар ранимый и дорогой.

Я смог прикоснуться пальцем к шее. Действительно, надета тонкая полоска металла в виде обруча, и как сразу не заметил?

– Оттуда спустились в подземелье, – продолжал наемник, – долго петляли, один проход намеренно завалили. Там и похоронили того, кто управлял зверьком, чтобы в случаи чего, не вышли на него, а под утро сюда товар принесли.

– Хитро. Так у вас что, вампир в команде имеется? – удивился старик.

– Да, но об этом никто не знает. Если проведают про кровососа, нас всех изведут. – нехотя ответил наемник.

– Понимаю, – старик согласно покивал.

– Рассчитаться бы. И это… – мужик замялся.

Магистр вскинул голову и прищурился.

– Что еще?

– Надеюсь, про пацана никто не узнает? – смущаясь поинтересовался он.

– Сдурел, – рявкнул старик, да так что наемник вздрогнул. – Ошейник не только позволяет управлять его телом, блокирует возможность говорить, но и надежно скрывает от поисковых магов, даже высокого уровня. Проверено неоднократно, сам доделывал. Если у вас болтливых нет, все будет тихо, исчез и с концами.

– Не, у нас с этим строго. Мы себе не враги, в петле не охота болтаться. Да и за этого щенка, легкой смертью не отделаться, – попытался оправдаться мужик.

– Тогда пошли, нечего стоять, лясы точить, рассчитаюсь с тобой. – Пренебрежительно бросил старик и они вышли из помещения.

Вот оказывается, как все было. Я задумался, продолжая шмыгать носом. Слезы катились из глаз, да и тело ныло из-за того, что находился так долго в скрученной позе, а еще мне хотелось пить и в туалет.

За мной оказывается давно охотились. А что он сказал, почему я уникален? Странно, вроде обычный.

Только вот непонятное какое-то чувство внутри. Вроде я это я, а кажется, что нет, раньше подобного не случалось. Возникает ощущение, что кто-то хочет прорваться в мой разум. Я печально вздохнул.

Еще этот гадский ошейник подчинения. Слышал как-то от отца, их пленным на войне одевали. Да не абы кому, а только офицерам, уж больно штука дорогая.

И что же теперь? Мамочки, меня не найдут? По телу побежали мурашки, внутри все похолодело. Я тут же заревел, хлопая ртом как рыба, пытаясь от ужаса закричать, только не издавал ни звука.

Прошло около часа, дверь в помещение открылась, и я увидел юношу лет тринадцати, почти мой ровесник. Войдя, он подбоченился и с гордым, надменным видом уставился на меня.

Короткие черные волосы, нос вздернут, скуластое лицо, маленькие губы, глаза с какой-то хитринкой. Одет в такой же наряд, что и старик, только халат явно не по размеру, низ лежит на полу.

– Не шевелись, – произнес он, видя, что смотрю на него и приблизился, – сейчас выпущу.

О чем он говорит, я и так пошевелиться не могу.

Пацан нагнулся, ухватился за что-то и стал тянуть. Напрягся, засопел, но у него ничего не получалось. Тогда просто с силой дернул. Клетка содрогнулась, боковая стенка упала.

– А-а-а, – Тут же заверещал пацан, запрыгав на одной ноге. Решетка больно по ней ударила.

Наконец успокоившись, потер ушибленное место и выпрямившись, зло на меня посмотрел. Можно подумать я в этом виноват.

– Вылезай, – прошипел он сквозь зубы.

Сделать это было трудно, тело не слушалось, все одеревенело. Пришлось ему меня выковыривать из клетки, и в итоге я вывалился наружу.

Боль прокатилась по всем мышцам. Я принялся медленно разгибать ноги. От неприятных ощущений слезы потекли из глаз.

Наконец удалось вытянуться на полу лежа на спине, и я расслабился.

Пацан все это время молча стоял рядом, взирая на мои потуги.

– Хватит валяться, поднимайся, – рявкнул он надменным голосом.

Мне с трудом удалось присесть, затем медленно, упираясь руками в пол подняться. Слегка зашатало, ноги тряслись.

– Стой. – Пацан быстро метнулся к столу, принес колбу с зеленой жидкость. Выдернул пробку и поморщившись протянул мне.

– Выпей.

Я взял сосуд и с жадностью влил в себя его содержимое, даже не задумывая, что пью. Вкус отвратительный, да и запах тоже, но очень хотелось пить.

От того, как я быстро все проглотил, юношу брезгливо передернуло. Забрав колбу, он пристально посмотрел на меня и пожал плечами.

– И что в тебе нашел учитель, ничего не пойму. Пошли в туалет. Жидкость, что выпил, сейчас выгонит из твоего тела все шлаки.

Он повернулся и засеменил на выход, вот только халат был слишком длинным и волочился по полу.

Наступив на него, запутавшись ногами, парень с грохотом повалился на пол и распластался на нем, разбив при этом пустую колбу. Быстро вскочив, возмущенно засопел, потирая ушибленные локти, пялясь на меня.

Но осознав, что я тут не причем, сгреб ногой в сторону стекло и поддерживая руками халат пошел дальше.

В уборной я был долго. Меня действительно здорово пронесло. Зато, когда вышел, в теле образовалась какая-то легкость, появилась бодрость. От того, что столько времени провел в скрученном состоянии, не осталось и следа.

– Так, – мальчик меня оглядел. – Хоть ты и чистый, но отведу тебя помыться, так учитель велел. Тело должно быть идеально чистым.

Он был уже без халата, в обычных черных штанах и темно серой рубашке. Сверху надета коричневая кожаная жилетка. По всей видимости, до этого просто хотел покрасоваться передо мной, произвести впечатление. Но выглядело все это комично.

Повернувшись, я засеменил следом. Мне так хотелось его обо всем расспросить, узнать, почему я здесь, зачем похитили, но увы, магический ошейник не давал такой возможности. Я лишь вздыхал, да шмыгал носом.

Мы вошли в небольшое помещение. Возле стены находилась скамейка, на ней большая деревянная шайка, наполненная водой. Рядом лежал ковш, мочалка, мыло. Сбоку на стене висело полотенце.

– Мойся, – приказал он и уселся на табуретку возле выхода.

Я подошел к шайке, потрогал воду, она была теплая. Зачерпнул ковш и вылил на себя, затем принялся намыливаться. Мыло пахло какой-то травой, тело слегка пощипывало.

Когда закончил процедуру и насухо вытерся, посмотрел на пацана и указал на себя, намекая об одежде.

Он усмехнулся в ответ.

– Она тебе не понадобится, пошли. – Парень открыл дверь и махнул рукой, чтобы следовал за ним.

Пожав плечами, я поплелся за ним.

Пройдя по невзрачному серому коридору, мы свернули за угол. Там спустились на подземный этаж. Думал уже пришли, но вновь пройдя по коридору, оказались на узкой винтовая лестница, которая уходила глубоко под землю.

Спустившись, мы подошли к массивной, обитой железом двери.

Пацан приблизился к ней, вставил в прорезь какой-то медальон и с силой потянул. Она нехотя поддалась и беззвучно отошла в сторону.

– Проходи, – кивнул он, пропуская меня вперед.

Я вошел и осмотрелся. Это была просторная хорошо освещенная комната. Слева находился большой, массивный стол, его гладкая железная поверхность отливала серебром.

Недалеко стоял еще один, поменьше. На нем находились баночки, коробочки, различные емкости, тарелочки, было даже серебряное блюдо. Все пустые, некоторые закрыты крышками.

Левее еще один столик, там что-то лежало прикрытое красной тряпицей. С другой стороны вдоль всей стены возвышалась странная, стеклянная конструкция. В ней что-то булькало, переливалось, шипело. Справа стояли ступки, чашки, всякие замысловатые инструменты. А под вытяжкой находился глиняный пузатый горшок, из которого вырывалось синее пламя. Что-то мне стало не по себе.

Юноша вошел следом за мной, дверь за ним сама медленно закрылась.

– Стой здесь, – скомандовал он.

Пацан юркнул к столу, схватил колбу с яркой, оранжевой жидкость. Открыл пробку и с наслаждением вдохнул аромат, а затем чихнул, едва не выронив ее из рук. Он тут же побелел от испуга, что мог разбить ее и крепко сжимая, подошел ко мне.

– Пей.

Я посмотрел на колбу, взял ее и стал глотать. Эта была совсем другая тягучая жидкость, изумительная по вкусу, можно сказать нектар. От этого потрясающего напитка слегка закружилась голова, по всему телу разлилось блаженное тепло.

Парень забрал пустую посуду.

– Теперь ложись, – он указал на большой металлический стол.

Я испуганно посмотрел на него, по спине пробежал холодок, появилось нехорошее предчувствие. Но помимо своей воли, подошел и аккуратно улегся на блестящую поверхность, поежился, она была холодной.

Пацан поставил пустую колбу, приблизился ко мне и что-то подложил под голову, приподняв ее.

– Руки выпрями вдоль тела, ноги немного раздвинь и расслабься.

Я повиновался. Обруч на шее подавлял мою волю и заставлял выполнять указания.

Он внимательно меня осмотрел и удовлетворенно кивнул.

– Хорошо. Лежи и не шевелись.

Тело замерло. Стало страшно, вроде и хочешь чем-нибудь пошевелить, а не можешь сдвинуть даже палец.

Парень отошел куда-то в сторону, занявшись своими делами. Я лишь косился по сторонам, пытаясь понять, что происходит, да смотрел на свое голое тело.

Долго просто так лежать не пришлось. Вскоре в помещение вошел старик, как и прежде одетый в халат, только на голове не было колпака.

– Так, что тут у нас? – С ходу поинтересовался он, подходя ко мне. Его ученик мгновенно оказался рядом.

– В туалет сходил?

– Нет учитель, пока не хочу, – парень отрицательно покачал головой.

– Болван. Я о нем спрашиваю. – Рявкнул он, указывая на меня пальцем.

– Зеленую жидкость пил, очистку прошел, – быстро выпалил пацан.

– Что с остальным? – старик нахмурил брови.

– Мылся, как вы и сказали. Розовый эликсир принял пятнадцать минут назад, обездвижен.

– Хорошо, – старик кивнул и хотел было отойти в сторону, как внезапно отвесил мальцу звонкий подзатыльник.

– За что? – вскрикнул тот, хватаясь за голову.

– Я сказал, он должен быть чистый! – прорычал старик.

– Так он мылся, – не понял пацан.

– Почему пятки грязные? – Учитель ткнул пальцем в сторону моих ног.

– Так мы шли сюда…, – ученик медленно попятился назад.

– А башмаки ему дать ума не хватило? – злобно прищурился старик. – Ну-ка быстро взял и вымыл, да так, чтобы пятки блестели.

Малой засуетился. Схватил полотенце, откуда-то появилась миска с водой и он усердно принялся оттирать мне подошвы. Было щекотно.

Учитель тем временем подтащил стоявший неподалеку небольшой столик поближе ко мне. Тот оказался возле моей головы. Я скосился на него. Старик откинул тряпицу. Ужас мгновенно пробил меня до самых костей. Тело задрожало в холодном ознобе.

Там лежали, поблескивая металлом, медицинские инструменты, их было много. Разные ножи, от совсем маленького, тонкого, до широкого и большого. Были и кривые и прямые и с загнутым кончиком. Там же находились разные пилки, зажимы, щипцы, ложечки и много чего ещё, непонятного назначения.

– Ой, – послышалось со стороны ученика.

– Что еще натворил? – старик резко повернулся.

– А чего у него тело так дрожит? – пацан хихикнул, указывая на меня.

– Страшно, вот и дрожит. – Спокойно ответил учитель. – Инструменты увидел, испугался. Понимает, не просто так здесь находится, они для него приготовлены.

– Так может его усыпить? – предложил ученик.

Учитель недовольно засопел.

– Я же тебе объяснял, бестолочь, почему этого делать не следует.

– Не а. – пацан помотал головой и быстро отошел на один шаг назад.

– Ну вот попался же бездарь! – Старик всплеснул руками. – В одно ухо влетает, в другое вылетает.

– А вы меня больше по голове бейте, тогда я совсем думать не смогу и дебилом стану. – Ехидно заметил малец и сделал еще шаг назад.

– Может мне тебя лучше по спине палкой охаживать? – хитро прищурился учитель.

Парен быстро замотал головой.

– Не надо.

– Тогда подошел сюда, – рявкнул старик.

– А бить не будите? – осторожно поинтересовался ученик, продолжая стоят на месте.

Учитель вздохнул и прошипел сквозь зубы:

– Иди сюда недомерок, кому сказал.

Парнишка медленно и осторожно приблизился, опасливо косясь на учителя встал рядом.

– Так вот, объясняю еще раз, для тупых, – начал старик, показывая на меня рукой. – Он должен все видеть, боль купирована, но будет ощущать то, что с ним происходит. Также слышать и видеть. Переживая сильнейший стресс, тело выработает определенные элементы и насытить ими кровь. От этого органы станут наиболее ценными, приобретут дополнительные свойства.

– А-а, это я помню, – улыбнулся пацан и тут же мгновенно отскочил в бок.

– Несносный мальчишка! – буркнул старик.

Ученик медленно вернулся назад.

– А почему он так ценен, ункален, – поинтересовался тот, шмыгнув носом.

– Не ункален, а уникален, – поправил учитель.

– Я так и сказал, – съязвил малой и тут же пригнулся.

Старик рыкнул, зло на него глянул и сделал глубокий вдох.

– У данного экземпляра абсолютно здоровое тело с мощной энергетикой. С такими показателями мог прожить очень долго, быть выносливым, хорошо физически развитым. Также обладать высокой репродуктивной функцией.

– А это что? – не понял пацан.

– Наплодить кучу детей, – уточнил учитель. – Но главное, – продолжил он, – у данного экземпляра имеется магический дар, и весьма сильный, только пока не проявленный. В отличие от многих, в том числе тебя, источник силы не сконцентрирован в одном месте, а разлит по всему телу, пропитывая тем самым каждую клеточку организма. Очень редкие, ценные, можно даже сказать уникальные эликсиры получаться. На подобные препараты имеются заказы, люди готовы платить много золота.

– Понятно, – покивал ученик, с интересом меня разглядывая.

Я лежал ни жив ни мертв. То, что услышал про себя, было откровением.

Родители скорей всего что-то знали, поэтому так сильно меня берегли. Но зачем я здесь? Что они собрались делать?

– Так. – Старик довольно потер руки. – Сегодня большей частью процесса займешься самостоятельно.

Ученик нервно сглотнул и побелел.

– Учитель, если он настолько ценен, может вы сами, а?

– Нет, – отрезал тот. – Большая ответственность заставит тебя собраться, быть серьезным. Станешь четко выполнять то, что скажу и все получится.

– А если…, – попытался он возразить.

– А вот "если" не должно быть, – процедил старик сквозь зубы и сурово на него посмотрел. – Хоть что-то испортишь, я заставлю тебя глотать белых червей.

Мальчик вновь побледнел, прижал руки к груди и испуганно прошептал:

– Учитель не надо, я не смогу. Они же толстые, длинные и такие мерзкие, склизкие, противные. Все в каких-то красных прожилках, – его всего передернуло, – еще омерзительно воняют, – он сморщился. – От этого запаха меня тошнит.

– А как же те двое мальчишек, которым ты их скармливаешь каждый день по одной штучке? – ласково поинтересовался старик.

–Так это совсем другое дело, – оживился пацан. – Вы их обездвижили, и они выполняет команды. Сидят себе на стульях с отверстием, пристегнутые к спинке, руки привязаны к подлокотникам! Так забавно за ними наблюдать! Оба дрожат, когда подхожу и приказываю широко открыть рот. У пацанов такой умоляющий взгляд в этот момент! – Парень от удовольствия даже прикрыл глаза и довольно вздохнул. – А когда подношу червя, – продолжил он, – они испытывают дикое отвращение и ужас – это нечто! Черви такие толстые, что в рот пролазят с трудом, эти двое пучат глаза, гляди того они вываляться и напрягаются всем телом! Интересно за ними наблюдать.

– Тьфу ты! – сплюнул старик. – Прекрати, мелкий негодник, – рявкнул он. – Они что, в сознании? – учитель нахмурился.

– Конечно, – довольно заулыбался ученик. – Если, как вы велели их усыпить, то будет скучно.

Старик всплеснул в негодовании руками и покачал головой.

– Вот паршивец. Он еще и развлекается!

Пацан шмыгнул носом.

– Вам та какая разница? Поручили грязную мерзкую работу, я усердно ее выполняю. Так хоть веселее.

Старик стал мрачнее тучи, пацан попятился.

– Да чего не так-то? – выкрикнул он.

Учитель от возмущения зарычал.

– Вы мне про червей ничего не рассказали. Дали указание и сбежали от мерзкого запаха в комнате, – пацан насупился. – А я им дышу, когда там нахожусь.

Успокоившись, старик вздохнул и покачал головой.

– Черви слишком ценный и нужный ингредиент, их сложно и дорого доставать в готовом виде из-за запрета. Мало кто осмеливается тайно проводить процедуры по их очистке кроме меня. Проходя через человека, они избавляются от токсинов. Это в свою очередь приводит к интоксикации кишечника, человек в итоге умирает в муках, но иного способа очистки нет.

– А что такое интоксикация? – поинтересовался пацан, с трудом выговорив последнее слово.

– Сильное отравление, вызванное токсическими веществами. Болезненный процесс, и усиливается с их концентрацией. Это, как и сказал, приводит к быстрой смерти, несколько дней и все. К тому же червь повреждает кишечник из-за своих размеров, когда по нему проходит, что причиняет невыносимую боль. Поэтому человека надо усыплять, а они у тебя в сознании! Ты понимаешь, как оба страдают? – учитель вновь помрачнел.

Ученик понурил голову.

– И что с того? Все равно скоро сдохнут, – пробурчал он. – Зато интересно наблюдать, как у них животы шевелятся. К тому же вы сами как-то говорили, бездомных щенков на улицах города полно, так от них хоть какая-то польза. Эти сдохнут, других доставят.

Учитель тяжело вздохнул.

– Похоже, сострадание тебе действительно чуждо. Вот и будешь их глотать в наказание. Сам себе запихивать станешь, а затем, когда они вылезут у тебя через зад, будешь отмывать.

Ученик побледнел, даже руки затряслись.

– Так я и так их отмываю, когда они из них выходят, – пацан надул губы, затем глянул на учителя исподлобья.

– Если вы хотите умертвить меня таким мучительным способом, то зачем в ученики взяли? Клятву заставили произнести, магическую связь с собой создали?

– А потому, что все, кого я испытывал до тебя, падали в обморок. Потом приходилось их…, – он поморщился, – не важно. А ты единственный, кому это безразлично. Да что там, тебе нравится процесс! Я вот удивляюсь, откуда такая жестокость в столь юном возрасте? Абсолютный цинизм, я бы сказал, испытаешь сладострастное удовольствие от чужих мук и страданий. Даже мне не по себе становиться от твоих извращений и выкрутасов.

– А сами? – тут же съязвил мальчишка.

Учитель возмущенно рыкнул.