Зимопись. Книга третья. Как я был пособием

Глава 5

Ученицы блаженствовали. Омовение сменилось играми. Забравшись одна на другую, царевны пихались, пока все вражеские пары не опрокинутся и над водой не останутся победители. Локти сталкивались, фасады вминались, пальцы захватывали и дергали чужие всклокоченные волосы. Визг, плеск, брызги, хохот. Верхние изо всех сил старались удержать равновесие, нижние крепко держали их за бедра, но сами едва стояли на ногах. Толчок – и гогочущая конструкция летела вниз. Вздымалась пенная завеса, каскады ледяных брызг накрывали соседей, которые визжали и бросались мстить обидчицам.

Знавший о море и теплых пляжах я не понимал местной любви подолгу булькаться в невыносимом холоде.

Со стороны, откуда я подошел, на страже стояла Антонина, ее заметивший меня взор равнодушно сместился вбок, поза вовсе не изменилась: расположившись на небольшой возвышенности, царевна примяла бугорок могучим седалищем, одной рукой она опиралась на траву сзади, а в другой держала перекинутый поперек живота обнаженный клинок.

– Где Варвара? – спросил я.

Поправив под шлемом мокрые пряди, Антонина мотнула головой назад, на бурлившую весельем лужу.

– Позови, – попросил я.

– Я дозорная. Тебе надо, ты и зови. – Она высокомерно отвернулась.

Вредина. Понимала же, почему обращаюсь. Пришлось высунуться в пределы видимости с озера.

– Варвара!

Среди девчонок случился маленький переполох, они посыпались в воду, которой было по пояс, оставляя снаружи одни головы. Одна пара просто развернулась ко мне. Верхняя в паре, Александра, чуть не до пояса закрытая длиннющими светлыми волосами, испуганно прикрылась еще и руками, ее ноги изо всех сил пинали в бока нижнюю. В нижней узналась ничуть не смутившаяся Варвара.

– Что?

Ей надоело терпеть пинки, она подняла за бедра и сбросила взвизгнувшую златовласку. Вопли и махание рук закончились большим бульком. Варвара бесцеремонно уставилась на меня, возвышаясь над пейзажем как продавец над арбузным полем, причем арбузы были сердитые и недовольные.

– Маленькая срочная проблема. Надо поговорить.

Отойдя, я через несколько шагов присел на землю спиной к возобновившемуся празднику жизни.

– Что за проблема? – Варвара опустилась на траву рядом со мной. Мокрые плечи покрывала наспех накинутая рубаха, голые ноги царевна вытянула вперед, шевеля пальцами, почти синими от холода. Бедра и некогда гладкие икры топорщились гусиной кожей.

– Не переохладитесь там, а то заболеете.

– Об этом хотел поговорить так срочно? – Варвара резко поднялась, окатив морозным воздухом. – Не маленькие, сами разберемся.

– С севера к апельсиновой роще ведет просека, по ней сюда двигаются пятеро на телеге. Четыре крестьянина и бойник. – Я потянул Варвару за промокший подол рубахи, усаживая обратно. – С гнуком.

Повернувшееся ко мне лицо, белое от холода, стало серым:

– Как это понимать?

Я предположил:

– Сейчас здесь царит безвластие. Рыкцари ушли, цариссы еще не воцарились. А урожай собирать надо. – Я указал вверх, на свисающие оранжевые солнышки.

– Что будем делать?

– Уходить.

– Из этого рая?! После стольких дней мучений?!

– Что предлагаешь?

Варвара сузила глаза, превратив их в плюющиеся свинцом смертельные амбразуры:

– Нападать. Их всего пятеро, нас шестнадцать, у тебя тоже есть гнук.

– Я их стрелку не чета, не сможем даже подойти, половину он уложит еще по дороге.

– Как же подошел ты? И откуда знаешь о его меткости?

Наклонившись на один бок, я потер рукой сочившуюся кровью ягодицу:

– Метров с девяноста. Мне такое не по зубам даже во сне. Еще в плечо примерно с сорока, причем он стрелял интуитивно, не видя меня, а только предполагая. И чуть не расщепил дерево, за которым я прятался.

– Круть, – обмерла Варвара, отдавая врагу дань почтения. К пупырышкам холода прибавились пупырчики испуга.

– Надо уходить. Распорядишься?

– Нет. – Варвара поднялась и обернулась к озеру: – Девочки! Нужно повторить утренний подвиг.

Наступила тишина – резко, как бывает в доме с включенным телевизором, когда вдруг исчезло электричество.

– Собирайтесь, выдвинемся навстречу. Враг недалеко.

– Почему надо как утром? – не выдержал кто-то.

– Давайте сразимся! – донесся еще один возглас, наивный и звонкий.

– Там пятеро, – громко сообщила Варвара. – Один с гнуком, настоящий мастер, остальные – крестьяне. Их жизни не стоят того, чтобы пострадала хоть одна наша.

– Не лучше разойтись миром?

– Нельзя обнаруживать себя, пока нас преследуют. Каждая царевна – ценная добыча. Стрелок – возможный рыкцарь, отставший от отряда или временно вернувшийся домой. Где один, там и многие.

Она повернулась ко мне:

– Они же не сунутся к человолкам, правда?

– Правда, – признал я. – Пока не явится сила, которая способна нас выгнать, а их защитить, они сюда не придут.

– Вперед! – скомандовала Варвара, подбирая свои штаны и впрыгивая в них.

– А я? – Сидевшая на крутом бережке Кристина беспокойно крутила головой. Щеки пылали румянцем. Ее штанины были задраны до уровня шорт, пострадавшая нога с чувством морозилась на дне. Царевне пришлось опуститься прямо на влажную песчаную кромку, подоткнув под себя полы рубахи. Образовавшиеся грязные разводы не смущали; остальное, что выше и ниже, тоже не блистало красотой, выделяясь лишь степенью мокрости.

– Идти сможешь? – поинтересовалась Варвара.

– Сейчас попробую… – Кристина наступила несколько раз, затем радостно потопталась. – Еще ноет, но, кажется, могу.

Я двинулся сквозь лес показывать дорогу. По мере одевания ученицы нагоняли меня, в просеку вошли уже полным отрядом. Перед пригорком, за которым начинался пологий спуск, я остановился.

– Здесь.

Все как-то сразу потупили лица.

– Может, без Чапы справимся? – выразила общую мысль Антонина.

Я сказал:

– Сам бы с превеликим удовольствием устранился, но у человолков вожак всегда самец.

– Одно слово – звери, – сквозь зубы выплюнула Антонина.

– Если крестьяне сталкивались со стаей, они заметят несоответствие. – Меня чужие мнения не волновали, волновало наше будущее. – Главные бойцы стаи – самцы.

Варвара перехватила слово:

– На этот раз враг будет близко. Глядя в упор, он должен принять нас за стаю и испугаться, для чего должен поверить. Чапа, – ее лицо обратилось ко мне, – что сделать для правдоподобности?

Царевны замерли, на мне сосредоточилось их пугающее внимание.

– Кхм, – прокашлялся я. – Когда вы спускались с горы, издалека наблюдатель видел только отсутствие одежды и четвероногость, главные признаки человолков.

– Что же нужно еще? – недовольно вбросила Антонина.

– Чшш! – шикнули на нее.

– Ну-ка, рыкните, – попросил я.

Посыпалось:

– Рряв!

– Тяв!

– Гав!

– Ррр! – просто прорычала Амалия.

– Вот. – Я указал на нее. – Лучше рычите без всяких гавков. Не ртом, а из глубины глотки, из самой груди, будто горло полощете. Ну-ка, все вместе!

– РРРР!

– Не фонтан, но сойдет. Рычать на противника – это первое. Второе: взгляд. Не опускать ни в коем случае. Кто отвел глаза, тот боится и заранее проиграл. Стая, которая боится, не противник. Третье.

По спине – не снаружи, а изнутри, затрагивая внутренности – пронеслась ледяная волна. Какого лешего я сказал «фонтан», откуда это слово, вообще, вылетело?

Кажется, напряжение ситуации заставило слушательниц пропустить непонятное слово мимо ушей, общий смысл фразы был всем понятен, опасного вопроса никто не задал. Я перевел дух. Девочки молчаливо ждали.

– Третье: поза и походка. Любой отличит человека, который стал на четвереньки, от настоящего человолка.

– Ну-ка, изобразили стаю, – включилась Варвара.

Ученицы опустились на карачки. Представшее глазам резало без ножа. Я вежливо попросил:

– Не возражаете, если поправлю?

– Для того и собрались, – кивнула Варвара, тоже приняв положение низкого старта. – Давай, знаток. Что не так?

– Все!

В таких позах только поясницу тренировать или перед вельможами челом бить. Не бойцовая стойка, а поклон или упражнение «достаньте руками пол». Царевен словно бы на веревке развесили, только прищепок не хватало. Перегнутые спины грозили сломаться, волосы свалились, обнажив загривки и перемешавшись с травой, лица налились кровью и видели только муравьев между ладонями. Лишь некоторые додумались не гнуть спину. У этих смекалистых кверху торчали округлые задики, глаза исподлобья пытались увидеть хоть что-то выше моих ступней, а никак, потому что шея к такому не приспособлена.

– Вам даже стоять неудобно, как же бегать или драться? Центр тяжести должен располагаться как можно ниже. Толкните друг друга.

Полянка, запруженная согбенными до земли созданиями, колыхнулась. Кандидатки в человолки поочередно толкнулись, и каждая завалилась на бок. Потирая бока, все вновь встали на четыре точки, стараясь найти наилучшее положение. На их пыжившиеся усилия нельзя было смотреть без слез.

– Что это? – Я подошел к Александре. Она сидела пятой точкой на сведенных пяточках, опираясь на разведенные носки ступней. Прямые руки внизу касались друг друга сдвинутыми ладошками. – Милое создание. Няшка, ми-ми-ми. Хочется погладить по головке и угостить вкусненьким. Человолки так не сидят!

Александра испуганно пригнулась, как отруганная собака, но за что ругают, так и не поняла.

Я встал у коряво изогнувшейся Клары:

– А это что?

Типичнейшая ошибка, и никаких выводов из моего предыдущего замечания не сделано. Клара покраснела.

– Мне так удобно, – выдавилось сквозь надувшиеся губки. – По-другому не могу.

Снова сведенные ступни и ладони. Еще и колени. Руки, опущенные прямо. И почти прямые ноги. А спина изображает трамплин, который заканчивается свесившейся головой. Удобно пукнуть в лицо врагу, но не драться.

– Не пойдет, – просто сказал я, переходя к Майе.

У этой было получше. Задние ноги чуть расставлены, а передние, увы, снова вместе. Снова трамплин, не позволявший поднять лицо. Я нажал Майе на поясницу, немного опуская, отчего спина выгнулась горбиком.

– Так? – радостно спросила она.

– Не так, но не настолько плохо, как было.

У одной низенькой царевны, не помню имени, ладони и ступни упирались в землю строго друг за другом, по одним параллельным линиям. Как собирается ходить – боком, в манере краба?

Варвара, замершая в позе для прыжка, нервно ожидала похвалы. Ее тело прижалось к земле, выпятив лопатки, ноги напружинились, лицо глядело вперед.

– Для начала боя хорошо, а правильно двигаться не сможешь. Весь вес у тебя позади.

– А так?

Она переместила центр тяжести вперед и чуть не завалилась лицом в траву. Выправившись, Варвара стала похожа на детскую лошадку, но никак не на бойца.

– Не пойдет, – подытожил я и обратился ко всем: – Встаньте и сделайте упражнение на растяжку. Кто умеет – сядьте на шпагат. Потренировались? Теперь расставьте ноги пошире.

– Настолько?

Девчачье воинство с усилием выпрямилось и выполнило указание. Чтобы не растянуть штаны и не порвать их при сильном сгибании ног, каждая ученица синхронно приподняла прихваченную над коленями ткань. Чисто мужской жест, в женском исполнении он напомнил придерживание пальчиками пышного кринолина.

– Еще шире. Носки не в сторону, а вперед. Опускайтесь вперед расставленными на ширине плеч руками. При виде сверху должна получиться трапеция. Смотрите на меня.

Я показал.

– Так бы сразу, – облегченно выдохнула Амалия.

Вот же он, способ научить и воспитать: «делай как я». А «делай, как я говорю» – свидетельство беспомощности или высокомерное издевательство.

Дело сразу пошло.

– Колени не вперед, а в стороны и только потом вперед! Спины параллельно земле! Антонина, тебе шлем и меч не мешают?

– Пусть будут, – не отступилась та. – Придет время, сниму.

Точно, она ведь дежурная. Командир должен помнить обо всем.

– Ступни держать параллельно, не раздвигать уголком. Варвара, чтобы выпрямиться, нужно не носки свести, а пятки раздвинуть.

– Тогда зад поднимается!

– Так и должно быть.

Одновременно еще несколько холмиков взметнулись ввысь.

– Положение ступней закрепили? Теперь таз опускать до тех пор, пока спина не выправится по горизонту.

– Но это слишком… откровенно, – застыдилась Клара, глядя перед собой на Варвару, успешно выполнившую упражнение.

– Ты о чем думаешь?! – зашипела на нее Варвара. – О жизни своей никчемной думай!

– Но я… – пунцовая даже на верхней стороне ладоней, Клара заткнулась.

Она попыталась сделать как надо, но что-то внутри не давало. Что-то в характере, а не в теле.

Остальные потихоньку справлялись. Еще не стая, но уже стадо, не толпа. Прогресс, однако, чтоб им счастья привалило размером с этот прогресс.

– Колени не должны быть под локтями, – заметил я ошибку сразу у нескольких. – Выводите за локти, наружу.

Клара чуть не плакала. Поняв, что дальнейшие замечания принимают опасно-интимный характер, Варвара обошла ее сзади.

– Таз ниже, ноги в стороны… – Она взялась руками поправлять Клару.

– Не могу! – взмолилась та.

– Можешь, – не согласилась Варвара. – Представь, что я врачевательница, а ты на осмотре, и нужно показать все как можно подробнее.

– Какой стыд, – пробормотала Клара.

Но нужную позу приняла.

Я встал перед ними:

– Теперь все вместе идем вперед. Одновременный шаг руки и противоположной ноги. Раз!

Кто-то завалился. Кто-то перепутал и шагнул иноходью.

– Еще раз, – скомандовал я. – Отлично. Еще. Раз! Молодцы! Раз! Раз!

Для большего не было времени.

– Можно выдвигаться. – Отвернувшись, я взобрался на край пригорка. – Едут. У нас пара минут.

Рядом с легким шелестом примялась трава под присоседившейся Варварой:

– Ты должен показать пример.

– Черт бы вас подрал, – бросил я, понимая, что она права.

– Я бы не отказалась, – Варвара облизнулась.

Это шуточки такие или гормоны бурлят? Скорее бы сдать беспокойное хозяйство в родительские руки.

– Всем опустить головы и не смотреть вперед, – приказал я.

Только что чувствовал себя пастухом перед стадом, теперь же превратился в зверушку на арене цирка, а четвероногие нелепости рядом со мной – в зрителей, причем придирчивых. Если б можно было, как в цирке, хоть на секунду свет выключить…

Увы. В небе шкворчала ослепительная глазунья, чей знакомый желток доказывал, что мы на Земле, пусть и не в своем времени. В каком? Позже разберемся. Сейчас передо мной стояла другая задача: прилюдно раздеться. Для начала пришлось отползти с бугра: не светиться же перед противником. Это еще больше приблизило меня к заждавшемуся на четвереньках… стаду? Отряду? Может, все же, стае, как они наивно о себе воображали?

Вдруг пробрало до печенок, едва взгляд обежал плотно заполненную площадку. Мне словно поклонялись. Ощущение, скажу, невероятное: полтора десятка царевен опустились на колени и покорно склонили головы. Только Варвара выделялась, с удобством возлежа в траве практически рядом: скрещенные ноги сзади, руки перед собой, в уголке губ дергалась покусываемая травинка. Пришлось состроить злобную гримасу, чтобы сосредоточенные на мне влажные серо-голубые колодцы хоть на время прихлопнулись крышками.

Приступим. Откинутые портянки накрыли сапоги, следом отправилась рубаха, последней была стянута юбка.

– Ваша очередь. – Я сел на пятки спиной к царевнам и стал ждать.

Необходимо было слышать приближение противника, но звуки неслись только сзади: шорох, кряхтенье, легкое звяканье металла.

– Можно, – раздалось через минуту.

Всеми силами вжимаясь в землю, на меня глядели полтора десятка пародий на человолков. Видны только вздернутые лица, покатые спинки и венчавшие композицию раздвоенные холмики. Глаза – испуганно-детские, словно бы ожидавшие наказания за сотворенную шалость. Среди них были конфузливо прячущиеся, как у Клары и еще кое-кого, а так же дерзкие, как у Варвары, и несколько фальшиво равнодушных. Пришлось напомнить:

– Что я говорил про взгляд?

– Кристина, останешься с вещами и оружием, – внезапно приподняв голову, распорядилась Варвара.

– Правильно, – согласился я. – Кстати, еще: всем, у кого стянуты или заплетены волосы, распустить их и растрепать. Человолки не расчесываются. Даже пятерней. Можете смазать глиной, или землей, или что там у вас под ногами. Чем страшнее, тем лучше.

– Жалко, – жалобно прокуксилось сзади.

– Если вернемся, отмоем.

Варвара, державшаяся позади, но как можно ближе ко мне, уцепилась за слово:

– «Если», поняли?

Ну, всех подготовил, осталось заставить себя самого. Я еще раз оглянулся на свое воинство, решив сказать что-нибудь воодушевляющее, как всегда делают полководцы перед битвой:

– Любое проблемное событие, будь то мелкие неприятности или неописуемое горе – измерение силы воли. Слабые ломаются, сильные закаляются. Будьте сильными! Побеждает не тот, кто сильнее, а кто идет до конца. Готовы?

– Алле хвала!

Как же режет слух местный боевой клич.

– И не забывайте: спины параллельно земле! Ступни ровно, колени в стороны, центр тяжести как можно ниже. Выходим!

– Я справа от Чапы, Антонина – слева! – понеслись команды Варвары, когда, совершив над собой насилие, я встал на четыре ноги, спина и плечи выпрямились, и тело с кошачьей грацией двинулось вперед.

– Вот как надо ходить, видите? – обратила Варвара всеобщее внимание туда, куда я менее всего желал, отчего у меня все подобралось и съежилось.

И ведь все понимает, мерзавка, но нарочно делает. Ох, отомщу однажды, и мстя моя, как говорится, будет ужасна. И повод, который прикроет будущий акт возмездия благородным мотивом, тоже будет непробиваемым. Уж я постараюсь.

– Распределитесь по росту и комплекции! – продолжала распоряжаться царевна Дарьина. – Большие и высокие рядом с нами, мелкие во второй ряд. Создавайте видимость массовости! Нужно выглядеть грозно!

Я распластался как можно ниже, пряча все лишнее в траве. Трава щекотала и кололась. Ничего, в человолках приходилось терпеть и не такое.

Следующий пригорок – последний рубеж, дальше идти опасно, противник должен быть неподалеку. Миновав последние метры счастливой невидимости, я приподнял голову, и вдали сразу раздался вскрик:

– Человолк!

Ну и зрение, до нас оттуда – метров двести. Лошадь мелко трусила, таща пустую телегу по не езженой с прошлого года просеке. Все пассажиры телеги соскочили, хватаясь за оружие – дубины и вилы. Бойник прикинул расстояние, посомневался, стрелу в нашу сторону направил, но не выстрелил. Хочет, чтобы наверняка.

Я поднялся на всю высоту четырех конечностей.

– Грррррр! – раскатисто выдало горло подзабытый звук.

Справа ко мне прижалось крепкое холодное плечо Варвары, слева, немного отстраненно, высунулась Антонина. Самые рослые наши девочки. За ними появлялись и появлялись остальные. Сзади напирали еще, приподнимаясь всем телом на руках и ногах, высовывая вверх любопытные головы.

– Грр! – снова вступил я.

– РРРРРРР! – накрыло лес подхватившим многоголосым рыком.

Настал решающий момент.

– Он привел стаю!

– Отходим!

– Сысой, Рюма, лошадь спасайте! Уводите, прикроем!

Крестьяне засуетились, начали быстро вызволять лошадь из упряжи.

– Не отобьемся!

– Самыка, они, кажись, не голодные.

Все пятеро одновременно оглянулись на нас.

А вот вам баклажан в салат из помидоров. Я пошел вперед – медленно, крадущимися стелющимися шагами. Немигающий волчий взор обещал кусать, кромсать, рвать и грызть до последнего издыхания. Варвара двинулась рядом, выверяя каждое движение, следя за коленями и спиной. Чуть задержавшись, слева бочковато вывалилась на открытую местность Антонина.

Суета около телеги превратилась в панику:

– Бросайте все, бежим!

– А лошадь?

– Сама вернется.

– А если ее съедят?

– Пусть лучше ее!

Опережая Антонину, слева выскочила Майя. Курносый нос недовольно вздернулся: почему не преследуем? Казалось, что еще секунда, и Майя залает и бросится в нападение, даже если никто не поддержит.

Я продолжал идти медленно, лишь немного ускоряясь, и только увидев, что противник скрывается в лесу, осторожно перешел на бег.

Ученицы в меру умения бежали за мной. Со стороны смотрелось грозно: лавина звероподобных существ скатывалась с пологого холма. Лошадь ржала, запутавшись в постромках. Достигнув телеги, я остановился. Подоспевшая Варвара выпутала дергавшуюся лошадь, и освобожденная животина с громким топотом умчалась обратно по просеке.

– Гррр! – напомнил я о себе, если кто-то в лесу по какой-то причине вздумает остановиться.

– Победа? – прошептала сиявшая Майя.

Еще бы, такое приключение. Кому расскажешь… нет, лучше не рассказывать.

– Пока еще нет, – возразил я, взглядом избегая отвлекающего района подмышек четвероногих соратниц, где навязчиво белело, выступало, свисало, раскачивалось или заострялось. – Но почти. Забирайте все съедобное, вещи оставьте. Если кто-то вернется к телеге, он должен остаться уверенным, что из рощи приходила настоящая стая.

– Здесь котел! – Антонина выглядывала с другого конца телеги, чтобы не показаться мне на глаза.

– Нет.

Она указала на мешочек, в котором, как оказалось, находилась какая-то крупа, взятая крестьянами в дорогу, скорее всего, для приготовления обедов-ужинов на время работ:

– А в чем будем варить это?

Крупа?! Ура! На душе посветлело.

– В шлемах.

– Как в шлемах? – На меня воззрилась не только Антонина. – В них подкладка и отверстия!

– Подкладка съемная, а отверстия не везде, две трети объема остаются глухими, что нам прекрасно подходит. Берите крупу и отправляйтесь обратно к озеру, там переодевайтесь и ждите. Варвара, Майя и… Ярослава?

Стоявшая рядом красивая крепкая блондинка кивнула, что да, я не ошибся, Ярослава. Она быстро освоилась со звериной ролью, отлично бегала на четвереньках и не стеснялась меня. То, что требуется.

– Вы трое со мной. Проверим, реально ли от нас сбежали. Амалия, остаешься за старшую. Если из лесу за нами погонятся, беритесь за оружие.

– Здесь еще соль! – донеслось от телеги.

– Берите обязательно. – Кадык у меня дернулся в непроизвольном глотке.

Я понесся по просеке галопом. Тыбдын, тыбдын, тыбдын. Прыжок, приземление на руки, перебирание, мощный толчок ногами. Тыбдын, тыбдын, – три ученицы за мной, остальные – с радостью в обратную сторону.

Царевны не успевали, я набрал слишком большую скорость, но таков был расчет. Если что – они меня прикроют, а в самое пекло, извините, я полезу один. Моей целью был следующий пригорок, с которого можно увидеть, что же там дальше, до его верхушки – метров пятьсот. Для меня, долгое время передвигавшегося подобным образом, передвижение галопом – пустяки, для учениц – невыполнимая задача. Едва научившись ходить смешно перебирая руками и ногами, то и дело забывая о ровной спине и вскидывая попы, они были в шоке от моих прыжков.

С возвышенности удалось заметить, как, не снижая скорости, вдали исчезают крестьяне и балахонистый защитник. Все отлично. Я спокойно потрусил обратно, махнув царевнам, чтоб не старались и ждали там, куда дошли. Точнее, доковыляли.

– Сбежали? – спросила Варвара, единственная не опустив голову до земли, когда я приблизился.

– Только пятки сверкают.

Прикольный у нас получался военный совет: трое на одного, лицом к лицу, и все на четвереньках. На вид сверху – птичий след.

– Значит, можно больше не притворяться! – восторженно воскликнула Майя.

Восторг мгновенно сменился задумчивостью.

– Ну… – Я замялся, представив, как мы идем назад во весь рост, такие разные. – В принципе…

Царевны, до сих пор державшиеся в мою сторону только лицом, с сомнением переглянулись. Варвара начала подниматься.

Я резко встал, прикрывшись ладонями:

– Иду впереди и не оборачиваюсь, вы за мной. Иногда поглядывайте назад. Если что…

– Знаем, – перебила Варвара, – не маленькие.

Как же она права. Удаляясь, я буркнул под нос, выравнивая дыхание и выгоняя из памяти ненужное:

– В том-то и дело.