Уже более полувека прошло с момента гибели лётчика-космонавта СССР Владимира Михайловича Комарова при возвращении из космоса на корабле «Союз-1». Тем не менее, вокруг катастрофы до сих пор существует много слухов, домыслов и легенд.

Чтобы дать представление о ситуации, сложившейся в советской космической программе в середине 60-х, я ещё в 2011 году написал для журнала «Компьюлента» текст, который подробно описывал все обстоятельства трагического для командира первого «Союза» полёта.

Сейчас вы читаете книгу, созданную на базе того материала, но значительно переделанную и дополненную. За эти годы я получил доступ к большому объёму новых материалов.

Чтобы книга заинтересовала как любителей, так и профессионалов, я разбил её на две части.

Первая часть – популярная. Я старался, чтобы она была доступна читателю, даже слабо знакомому с той историей, и после её прочтения он получил бы всю необходимую информацию. Те, кто читал другие мои книги (например, «Луна. История, люди, техника»), столкнутся в первой части с уже известным им блоком текста, описывающим мировую обстановку на интересующий нас момент. Прошу отнестись к этому с пониманием: без такой вводной остальные читатели, впервые знакомящиеся с моими работами, не будут иметь полного представления о реалиях означенной эпохи.

Вторая часть – уже для профессионалов. Я выделил в неё материалы, найденные в процессе работы в архивах. Насколько мне известно, данные материалы публикуются впервые.

Автор выражает признательность Алексу де Клемешье, Журавлёвой Любови, Сергеевой Ирине, Залыгину Сергею.

За помощь в поиске фотоиллюстраций хотелось бы поблагодарить Олега Шинковича, Вадима Лукашевича и Андрея Лысенко.

Отдельная благодарность Российскому государственному архиву научно-технической документации и лично О. А. Платоновой и Д. Г. Ермакову.

Часть первая ФОРМИРОВАНИЕ ЛЕГЕНДЫ

24 апреля 1967 года. газета"Правда»

Понедельник 24 апреля 1967 года начался для советских граждан с хорошей новости. В то утро центральные газеты вышли с крупными шапками: «На орбите – „Союз-1“!». ТАСС возвестил на весь мир, что в космос отправлен новый (в смысле: совершенно новый, никакой не «Восток» и не «Восход») советский космический корабль, который пилотирует коммунист В. М. Комаров.

Внимательный человек мог вспомнить, что последний наш полёт состоялся более двух лет назад, в конце марта 1965-го – а значит, от нового запуска стоило ожидать чего-нибудь интересного. Ну, а тот, кто следил за новостями космонавтики более пристально, также знал, что за это время в США в космос слетало несколько пилотируемых кораблей типа «Джемини». Имя пилота «Союза» тоже было на слуху: именно он был командиром первого многоместного космического корабля «Восход-1», слетавшего в космос в октябре 1964 года.

Впрочем, первая полоса «Правды» никаких сенсаций не содержала. Корабль был запущен накануне, 23 апреля, в 3:35 по Москве, выведен на орбиту с перигеем 201 км, апогеем 224 км, наклонением 51 градус 40 минут и периодом обращения в 88 минут. В целях полёта: отработка корабля, проведение научных и технических экспериментов и медико-биологических опытов. Бортовые системы работают нормально. Кроме того, указывались частоты, на которых производится связь с бортом «Союза».

Рядом – заметка «Страницы жизни», выжимка из биографии Героя Советского Союза инженера-полковника Комарова.

И сообщение экипажа сейнера «Космонавт Комаров» о досрочном завершении в честь полёта своего «крёстного» двух годовых планов по вылову рыбы и скромное обещание сдать за следующие полгода ещё три плана. Не отставали и сталевары, на радостях пообещавшие главной газете страны выплавить в этот день несколько тонн стали сверх нормы.

На второй странице «Правды» можно было прочесть о международной реакции на запуск «Союза-1». Обычные поздравления плюс удивительное сообщение из Нью-Йорка, где ради того, чтобы напечатать сообщение о полёте русского корабля, печатники газеты «Нью-Йорк Таймс» временно прекратили забастовку.

Впрочем, удивительна и повышенная осведомлённость парижских радиожурналистов: видимо, тщательно проанализировав потолок, они пришли к заключению, что ракета, выведшая «Союз-1», должна быть куда мощнее, чем планируемая американская «Сатурн-5».

И на самом видном месте, в правом верхнем углу первой полосы – гордое заявление: «Успешное выполнение программы полёта советского космического корабля „Союз-1“». Ура, товарищи!

Но уже на следующий день в «Правде» появляется ещё одна фотография космонавта-героя Комарова – в траурной рамке. Погиб?! После «успешного выполнения программы полёта»? Что же произошло?!

Вот что говорилось в сообщении ТАСС:

«Как сообщалось, 23 апреля 1967 года в Советском Союзе был выведен с целью лётных испытаний на орбиту Земли новый космический корабль «Союз-1», пилотируемый лётчиком-космонавтом СССР Героем Советского Союза инженер-полковником Комаровым Владимиром Михайловичем.

В течение испытательного полёта, продолжавшегося более суток, В. М. Комаровым была полностью выполнена намеченная программа отработки систем нового корабля, а также проведены запланированные научные эксперименты. При полёте лётчик-космонавт В. М. Комаров совершал маневрирование корабля, проводил испытания основных его систем на различных режимах и давал квалифицированную оценку технических характеристик нового космического корабля.

24 апреля, когда программа испытаний была окончена, ему было предложено прекратить полёт и совершить посадку.

После осуществления всех операций, связанных с переходом на режим посадки, корабль благополучно прошёл наиболее трудный и ответственный участок торможения в плотных слоях атмосферы и полностью погасил первую космическую скорость.

Однако при открытии основного купола парашюта на семикилометровой высоте, по предварительным данным, в результате скручивания строп парашюта космический корабль снижался с большой скоростью, что явилось причиной гибели В. М. Комарова.

Безвременная гибель выдающегося космонавта инженера-испытателя космических кораблей Владимира Михайловича Комарова является тяжёлой утратой для всего советского народа.

Своими трудами в области испытания космических кораблей Владимир Михайлович Комаров внёс неоценимый вклад в дело развития и совершенствования космической техники».

Рядом был указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Комарова второй «золотой звездой» с установкой бюста на родине героя и письмо Брежнева семье погибшего космонавта с выражением его скорби.

Но что же всё-таки произошло? Почему погиб лётчик-космонавт? Часть ответа на этот вопрос дало интервью Юрия Гагарина «Комсомольской правде», опубликованное 17 мая. Там были такие строки:

Ю. Гагарин: Надёжность ракеты-носителя и космического корабля, конечно, несравненно выше любого другого транспортного средства. Но ведь и конструкция их несравненно сложнее. Понятия разгерметизации кабины, например, у шофёров вообще не существует, а для лётчиков это уже крупная неприятность. Для лётчиков-космонавтов она может привести к мгновенной гибели.

И как бы ни возрастала надёжность, само усложнение – вполне закономерное – конструкции, вытекающее из усложнения задач, стоящих перед космическим экипажем, чревато возможными отказами и неисправностями. Одни неисправности могут быть устранены активными действиями самого космонавта; другие, даже не устранённые, могут лишь помешать выполнению того или иного пункта программы его работ; третьи, самые опасные, могут угрожать его жизни. Именно такие неполадки – ненормальности в работе парашютной системы – послужили причиной гибели капитана «Союза».

Здесь хотелось бы отметить, что даже сотрудники госкомиссии, что расследовали катастрофу «Союза-1», тогда ещё не знали причин катастрофы. Их работа, по сути, только началась. Но это сообщение ТАСС после гибели Комарова и интервью Гагарина на долгие годы стали всей официальной информацией, доступной советским гражданам, и подобный информационный вакуум часто заполняют самые невероятные предположения.

Аналогичный вакуум был и за рубежом. Впрочем, там куда более популярны так называемые утечки и оценки разных аналитиков. Уровень их информированности можно было понять из статьи, опубликованной в британском журнале «Spaceflight» 4 мая 1967 года. Сейчас следует признать, что в статье были как на редкость точные, так и совершенно неверные сведения.

В частности, журнал, сославшись на неназванный источник, утверждал, что, кроме первого «Союза», должен был полететь второй корабль. Информация отчасти подтверждалась тем, что «на праздновании Дня космонавтики в Москве не было многих известных космонавтов».

Это правда, «Союз-2» ждал только отмашки. С другой стороны, британцы были свято уверены, что грузоподъёмность «Союза» может составлять от четырех до шести человек. Ещё один любопытный момент – упоминание о перехвате в Японии сигналов с «Союза» во время выведения, а также цитирование неких американских официальных лиц, заявивших о неназванных проблемах на борту корабля, которые и привели к гибели Комарова.

Собственно легенды, заполнившие данный вакуум, можно описать в нескольких словах.

К примеру, рассказывалось, что, после того как Комаров понял неизбежность гибели, он от души, не выбирая слов, сказал в эфир всё, что думает о конструкторах, создавших настолько плохой аппарат, и родной партии, пославшей его на верную смерть на «сыром» корабле. И что это будто бы превосходно слышали экипажи поисковых самолётов и вертолётов, дежуривших недалеко от места посадки «Союза». И вообще, он не хотел лететь в космос, его практически заставили.

Или ещё слух: официальная версия лжёт, и проблемы были совсем не в парашютной системе. Космонавт сгорел живьём из-за нарушения теплозащитного покрытия. Возможно, эта версия как раз имела в своём основании реальные события, исказившиеся в «испорченном телефоне», но об этом позже.

Совсем странная легенда была о том, что Комаров вернулся на Землю в целости, но был убран руководством по каким-то не совсем ясным мотивам.

1971 год, журнал «Ramparts»

Впрочем, это не всё. Источник части легенд проследить относительно легко. В 1971 году некий бывший сотрудник американского Агентства национальной безопасности Перри Феллуок (Perry Fellwock) дал политико-литературному журналу «Ramparts» обширное интервью, в котором раскрыл внутреннюю кухню этой сверхсекретной организации. О нашем космосе экс-спецслужбист, прикрывшийся псевдонимом Уинслоу Пек (Winslow Peck), сказал следующее (цитируется в сокращении):

«Очевидно, что наибольший интерес представляла советская программа, посвящённая космическим станциям. Мы знали всё, что происходит у них под прикрытием программы «Космос». Например, прежде чем я добрался до Турции, двое их космонавтов погибли при взрыве ракеты на стартовом столе, а один умер, пока я был там. Думаю, это был «Союз». Проблемы у него начались при возвращении с орбиты. На Земле всё знали ещё за несколько часов до краха и пытались исправить ситуацию… У космонавта был видеотелефонный разговор с женой и премьером Косыгиным. Премьер плакал, назвал его героем, сказал, что он сделал большое дело и его не забудут.

Последние несколько минут были самыми страшными, космонавт кричал, что не хочет умирать, умолял хоть что-нибудь сделать. А в конце записи только кричал… пока не умер… Я думаю, он сгорел…»

Эмоциональный текст. Двое космонавтов, погибших незадолго до «Союза-1», плачущий Косыгин, видеоконференция с женой Валентиной (умерла в 1995 году), Комаров, идущий на посадку, зная, что погибнет, и общая трагедия, разворачивающаяся в прямом эфире…

Читая такое, ловишь себя на мысли, что текст слишком драматургически выверен для описания реальных событий.

1980—1990 годы, пресса и печать

С течением времени секретность, когда-то окружавшая «Союз», стала ослабевать. Появились орбитальные станции, и «Союз» принялся доставлять к ним экипажи. Вскоре стали известны его характеристики и то, как он выглядит. А после программы «ЭПАС» («Союз» – «Аполлон») было опубликовано много технических особенностей реализации «Союза», не очень, впрочем, интересных для обычной публики.

В 1982 году впервые официально был опубликован проект постановления, с которого начался проект «Союз» и стало известно, что изначально он планировался не для снабжения орбитальных станций, а для полётов к Луне. Отчасти это было очевидно и раньше, при анализе советской беспилотной программы «Зонд», в рамках которой беспилотные корабли облетали Луну.

С началом Перестройки и гласности в прессу стали просачиваться и многие другие подробности. Например, в превосходном фотоальбоме «Космонавтика—87» была опубликована фотография (см. Рис. 2), на которой Комаров и Гагарин помогают со скафандрами Хрунову и Елисееву, так как, судя по подписи, им предстояло выйти в открытый космос. Всё бы хорошо, но официальная история космонавтики, преподнесённая рядом, резонно утверждает, что Алексей Елисеев и Евгений Хрунов полетели в космос уже после гибели В. М. Комарова и Ю. А. Гагарина.

Собственно, ещё в СССР появились публикации, рассказывавшие о том, что же действительно предстояло сделать Комарову и что произошло в тот день.

Первыми, судя по всему, были журналист «Комсомольской правды» Ярослав Голованов в 89-м и преемник С. П. Королёва по ОКБ-1 – ЦКБЭМ В. П. Мишин, давший в 90-м интервью «Огоньку».

После этого материалов становится всё больше и больше. Вышли книги упомянутого Мишина, Б. Е. Чертока, К. П. Феоктистова, А. С. Елисеева, В. М. Филина. Были опубликованы дневники Н. П. Каманина, в журналах и по ТВ замелькали Г. И. Северин, О. Г. Ивановский и многие другие инженеры, космонавты и военные, стоявшие у истоков советской космонавтики. Ну а относительно недавно появился доступ к радиопереговорам, что вёл В. М. Комаров с борта «Союза».

Собственно, всё, что вы прочтёте ниже, основано на этих материалах, а также логике и довольно хорошем знании автором этого текста как баллистики, так и конструктивных особенностей корабля «Союз». Дополнительно автор решил опубликовать несколько документов, имеющих самое прямое отношение к полёту «Союза-1». Они были найдены при работе автора в архивах и публикуются впервые.

Каждое авторское утверждение можно подтвердить ссылкой на первоисточники. Разумеется, я охотно верю, что найдутся люди, которым вся эта история не понравится, а вариант, к примеру, Уинслоу Пека будет по-прежнему греть душу. Но здесь уже ничего поделать нельзя.

Так что же стало причиной трагедии, случившейся 24 апреля 1967 года? Какое развитие событий привело к гибели Владимира Михайловича Комарова? Что творилось в нашей космической программе в 60-х? Зачем летал Комаров и для чего создавался «Союз»?..

Часть Вторая. ТО, ЧТО БЫЛО В ТЕНИ

НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ США

Чтобы лучше понять историю, приведшую к гибели Комарова, нам придётся вернуться в 1961 год. Но не в 12 апреля, а в 25 мая. И не в СССР, а в США.

Вернуться в тот самый момент, когда молодой президент Кеннеди во второй раз обратился к нации. Собственно, уже сам этот факт был экстраординарным. В те времена президент обычно просил у народа особого внимания лишь раз в год. И причины для обращения были. Ещё никогда авторитет страны не был столь низким.

С тех пор как Советы отправили в космос спутник, шёл уже четвёртый год, но ни один из с помпой объявленных проектов, что должны были вернуть США славу технологического лидера, не имел успеха.

История со спутником и лунниками повторялась каждый раз по одной и той же схеме. Мало того, что русские запускали аппараты быстрее, они умудрились добиться невообразимого качества своей техники, такого, какое было недоступно американским аппаратам, даже в теории. А теперь ещё и Гагарин!.. США проиграли и эту гонку. Обидно. И дело не только в Гагарине. 15 апреля США начали операцию «Высадка в заливе Свиней», нацеленную на свержение Фиделя Кастро. И она стала одним из самых громких военных провалов ЦРУ, поскольку абсолютно всё пошло не так. А ещё можно вспомнить перехват Пауэрса под Свердловском, когда Соединённые Штаты сами загнали себя в ловушку, пытаясь скрыть разведывательный характер полёта «У-2».

Словом, стране нужна была национальная идея. И Джон Кеннеди понимал это лучше других. Он только что (20 января 1961 года) стал президентом, и ему очень не хотелось, чтобы о нём вспоминали как о руководителе, проигравшем космическую гонку и севшем в лужу в заливе Свиней.

Скоро вот эти его слова облетят весь мир:

«Я полагаю, что наша страна должна принять на себя ответственность в достижении следующей цели – до конца этого десятилетия доставить человека на Луну и безопасно вернуть его на Землю. Ни один космический проект нашего времени не будет более впечатляющим или более важным в исследовании космоса на длительный период времени и ни один не будет таким трудным и дорогостоящим. <…> Я верю, что мы должны лететь на Луну».

Перчатка была брошена. Цель – более чем конкретная: высадка на Луну. Очень близкий срок – до конца 1960-х.

Сейчас, наверное, мало кто понимает, что это была за Цель. Именно так, с прописной. Насколько она была глобальна и сложна. Ведь для её реализации не хватит одного желания. Для этого нужно с нуля построить ракеты грузоподъёмностью под сотню тонн, отработать системы управления кораблями, налетать сотни часов в этих самых кораблях, научиться выходить в космос и там работать. Следовало создать автоматические аппараты, способные сфотографировать лунную поверхность, успешно посадить корабль на Луну и узнать всё о параметрах лунного грунта. Ведь тогда никто на Земле не знал, что собой представляет лунная твердь. Даже на лучших фотографиях нашего спутника можно было различить объекты размерами в десятки километров, а для посадки человека нужны фотоснимки с детализацией в десятки сантиметров. Сделать их можно было только с помощью аппаратов, о которых ученые недавно и не мечтали. И на создание всей этой техники отводилось всего девять лет. Нет, даже восемь с половиной.

Пока же у США был один суборбитальный полёт продолжительностью 15 минут, ракеты-носители максимальной грузоподъемностью около 2 тонн и «Пионер-4», пролетевший в 60 тыс. км от Луны. То есть так далеко, что на нём не сработал даже датчик прохождения спутника…

Нельзя сказать, что Кеннеди этого не знал. И он, и его консультанты прекрасно понимали сложность поставленной задачи и то, что для её реализации потребуются астрономические деньги: 175 млрд долларов в сегодняшних ценах (2020 год)! Такова была стоимость программы, которой присвоили высший государственный приоритет. Самое дорогое научно-политическое начинание в мире. Но только такая цель давала гарантию, что при её реализации у СССР не будет серьёзной форы. Стоило чуть упростить миссию – и Советы могли вырваться вперёд.

Об этом прямо написал Вернер фон Браун, когда вице-президент Линдон Джонсон попросил его о консультации. Вот его слова:

«Можно с уверенностью сказать, что

a) мы не имеем хороших шансов опередить Советы в создании пилотируемой лаборатории в космосе;

б) у нас есть спортивный интерес добиться лидерства над Советами, осуществив мягкую посадку на лунную поверхность станции, оснащённой радиопередатчиком;

в) у нас есть спортивный интерес раньше Советов совершить облёт Луны пилотируемым кораблём с экипажем из трёх человек (1965—1966 гг);

г) у нас есть отличные шансы одержать победу над Советами, совершив первую высадку экипажа на Луне.

…

Если мы предпримем ударную программу, я думаю, эта задача может быть выполнена в 1967—1968 гг».

Тем более что Кеннеди понимал и другое. Кто вспомнит через сто лет о нарушении международных законов самолётами-разведчиками? А память о первых людях, высадившихся на Луне, будет жить вечно.

Была задача, были деньги, оставалось лишь выложиться на полную катушку, чтобы потом никто не сказал, что было сделано слишком мало. Впрочем, все понимали, что деньги решают далеко не всё. Даже при практически безграничном финансировании многое останется на роль случая, и для выполнения объявленной Кеннеди программы непременно придётся идти на риск.

Астронавт Фрэнк Борман вскоре после завершения полёта «Джемини-7» в декабре 1965-го произнёс: «Мы совершенно неизбежно потеряем какой-то экипаж. Это одна из тех вещей, которые постепенно начинаешь признавать… Я надеюсь, что публика смотрит на вещи достаточно зрело, чтобы понять, что нам приходится оплачивать космос не только деньгами, но и жизнями…»

Подход руководства НАСА был столь же цинично-реалистичным: первоначальный план предполагал десять полётов на Луну, и ведомство допускало при этом потерю одного экипажа.

Так и началась американская пилотируемая лунная программа.

12 Weiter

19 витков «Союза-1». Памяти космонавта Владимира Комарова

Несколько слов от автора