Buch lesen: «Дар забытой богини. Часть 2»

Глава 1. Пробуждение

Дочь. Возможно ли?

Релти замер, поставив правую ногу на нижнюю ступень наружной лестницы невысокого прямоугольного здания столичного архива, и обернулся. Следовавший за ним Лимэй тоже остановился. Релти понимал, что должен фильтровать мысли в присутствии разведчика, но первый в жизни ночной сон преследовал его.

Издревле на его планете не появлялось случайного потомства. В племени рождалось столько детей, сколько можно было прокормить на определенной территории. Право на размножение считалось привилегией самых сильных и здоровых охотников. Мужчины и женщины нелианской расы регулируют способность к воспроизводству. Иначе, подумал Релти, утилизация в Элнитойме происходила бы круглосуточно. Он помнил, как во время близости с Леоллой не сделал семенную жидкость мертвой из опасения, что убивающее живые клетки вещество навредит велянке. А если ученые ошибаются насчет генетической несовместимости двух народов? Никто из так утверждающих не проводил практических опытов, которые могли бы подтвердить или опровергнуть теорию.

Нет. Невозможно! При всех допущениях и опровержениях, гибридное существо не может быть взрослой девушкой.

Вероятно, в пищу для военных подмешивают какие-то не самые полезные добавки. Иначе трудно объяснить беспокойное поведение телохранителя. Да и самому принцу после вчерашней вечерней охоты постоянно что-то мерещится.

Во время утреннего сеанса межпланетной связи с велянским штабом главнокомандующего Релти услышал слабый, далекий голос Леоллы. Она звала его по имени. А если не галлюцинация? Леолла в плену Безымянного Главы? Релти замыслил проникнуть в память велянского военачальника при личной встрече. Чтобы все получилось идеально, ему сначала нужно потренироваться на Лимэе.

Лимэй часто просыпался ночью, бродил по острову. Ободрал несколько деревьев, затачивая когти, и тем самым заработал нанимательский запрос на штрафной вычет из арендной платы, поутру направленный Рамиру.

Шеллик устал следить за новым жителем острова. Провожая Релти до айри, келин шел, развесив уши и сонно моргая. Он был счастлив узнать, что нервный серый самец покинет остров вслед за агрессивной темной самкой, и надеялся больше никогда не видеть нежеланных гостей в своих угодьях.

Познакомить Лимэя с Ниррой не удалось. “Свежая” девушка взглянула на телохранителя, застывшего у дверей пресс-службы, испуганно отпрянула и юркнула в кабинет. Важная функция телохранителя – отпугивать врагов одним своим видом. Но именно врагов, а не девушек из слабых линий, которым нужно произвести здоровое потомство.

Расстроенный видениями и несовпадениями Релти подумал, что ему нужно ненадолго отвлечься от реальности, заняться изучением Эпохи Великих Перемен.

Лимэй остался, как положено телохранителю важной персоны, у входа в административное здание – пугать прохожих резкими, неровными, точно рваными импульсами и воинственным взглядом.

Девушка – не старше семи лет от инкубатора, принадлежавшая к числу хранителей архива, проверила допуск Релти к засекреченной информации.

– Анрейми, – она отвела глаза от сенсорной панели стола-компьютера в несколько тревожном удивлении. – Вы потомок нашего первого правителя?

– Сын действующего правителя. Называй меня по имени… Релти.

– Амия, – представилась девушка, помяв в ладони одну из трех своих розовато-серых косичек.

Релти заметил, что ее белые когти опилены.

– Я буду вашим проводником, – Амия деловито обошла вокруг стола-компьютера, что-то включила, перепроверила, выключила и снова неуверенно взглянула на гостя. – Какие сведения вас интересуют? Могу предоставить подробную информацию по всем представителям рода.

– Хочу ознакомиться с главными событиями Эпохи Великих Перемен, – Релти придвинул к себе неудобный маленький стул, но пока не спешил присесть, наблюдая за суетой взволнованной девушки.

Вибрация импульсных волн Амии резко возросла при упоминании об Эпохе Великих Перемен.

– Я должна была предположить, что вас заинтересуют исторические данные. Приношу извинение за ожидание. Подождите меня.

Девушка умчалась полубегом в смежное помещение и вернулась с большим стаканом воды.

– Благодарю тебя, – Релти присел за стол-компьютер, взял активированный шлем виртуальной реальности, и снова его действия точно замедлились неощутимым влиянием извне. Он поднес шлем к лицу и опустил. – Пока что я не испытываю жажды.

После родниковой воды ему совсем не хотелось пить очищенную городскую.

– Поверьте, вода пригодится, – Амия постучала пальцем по стакану. – Космическое стекло. Вы не сможете его разбить, а значит, не поранитесь. Сенсорная поверхность влагостойкая.

Она поставила стакан перед Релти и помогла ему закрепить на голове шлем.

– Информация памяти большинства участников событий внесена в архив, – разъяснила хранительница. – Выбирайте любого из них, чтобы увидеть воспоминания. Трансляция начнется в реальном времени, без ускорений. Я буду рядом.

Релти открыл глаза и погрузился во мрак. Ему открылись шокирующие тайны истории родного мира. Эпоха Великих Перемен была кровавым временем войн: сначала народ пережил войну с вилорами, излюбленная добыча объединилась в настоящую армию под предводительством талантливого полководца Синехвоста Премудрого и почти одержала победу над аншарнай. Но в тот момент началось вторжение силицирисов, природным врагам пришлось вместе сражаться против инопланетных захватчиков. После победы над слизнями получившие доступ к высоким технологиям аншарнай заключили мир с вилорами, поклявшись больше никогда не убивать их, но данное вилорам слово не было сдержано. На планете началась третья война, которую по галактической классификации можно назвать гражданской войной. Предок Релти провозгласил себя верховным правителем нелианского государства. В его руках и в руках его ближайших приспешников была сосредоточена боевая мощь побежденной армии силицирисов, и вскоре она была использована против собственного народа. Обезумевший от жажды безграничной власти Анрейми приказал забыть богов, запретить детство, ввести утилизацию дефектных особей – не соответствующих им же утвержденному стандарту расы, поместить съедобных зверей в инкубаторы пищевых производств, а всю остальную нелианскую живность истребить и сжечь леса дотла, расчищая территорию для строительства. Но и этого всего ему казалось мало. Анрейми решил повести свой народ на войну.

– Мы построим усовершенствованные космические корабли, вырастим в инкубаторах непобедимую армию! – выкрикивал безумный тиран, стоя на пушке трофейного боевого космического корабля. – Покинем наш опасный неуютный мир, где часто извергаются вулканы и рушатся горы, где морские волны поднимаются выше деревьев и смывают острова. Выберем удобный для нас мир и поработим великое множество планет. Мы съедим всех чужеродных существ, которые пригодны в пищу, а тех, кто несъедобен – уничтожим! … Мы больше не аншарнай, не дети Огненного Бога! Мы – нелиш! Мы – убийцы! И мы покорим галактику! – Анрейми указал широким жестом на мертвого зверя, пронзенного огромным копьем. – А всякого, кто осмелится нам противостоять, ждет участь этого вилора!

Один из первых среди множества несогласных с новой политикой рискнул возразить вождю его собственный отец, старый жрец Огненного Бога Аншара. Старик призывал сына одуматься, вспомнить добрые заветы богов и помиловать свой народ, сохранить живую природу. Анрейми в гневе схватил отца и бросил в жерло молекулярного расщепителя. Перед смертью старик успел произнести слова проклятия:

– Боги прокляли тебя, Анрейми, и всех твоих потомков! Печатью безумия отмечен твой род! Печатью безумия!

Великое множество нелианцев погибло в гражданской войне, мир навсегда изменился, но война переименованного народа с другими расами галактики так и не состоялась, потому что тиран Анрейми окончательно потерял рассудок и свалился в безумном припадке в молекулярный расщепитель.

Огонь! Релти видел, как широкие, точно стволы старых деревьев, красно-желтые потоки лились с неба, очерчивая круги, замыкая смертельные ловушки. Чернели, теряя сочные цвета, и таяли лесные заросли. Хищники и травоядные бежали рядом, пытаясь спастись от всепожирающего красного зева, и вместе погибали. Сгорали заживо аншарнай, не принявшие власть верховного правителя или признанные не представляющими ценности для воспроизводства. Горели жрецы и жрицы, будто продолжая ритуальные танцы, их темные фигуры корчились в ярком пламени.

Релти снял шлем виртуальной реальности, положил его на стол-компьютер, встал, взяв стакан воды, отошел от сенсорной панели, не рискуя проверять ее влагостойкость, и вылил воду себе на голову.

Холодная вода не прояснила его разум. Закрыв глаза, он вновь увидел пятнистого аликама. Грива зверя была объята пламенем. Аликам ревел от боли, карабкаясь по стволу дерева, он еще надеялся спастись от окружившего его огня, еще не понимал, что нет спасения, мучительная смерть крепко стиснула его в своих когтистых лапах и не намерена отпускать.

Релти не мог избавиться от ощущения, что это его рыжая грива тает в огне. Капли воды не задерживались на гладкой коже, волосах и одежде. Сползали, нагреваясь, и падали на пол. Пальцы правой руки сжимали стакан из космического стекла с такой силой, что не будь стекло сверхпрочным, от него остались бы мелкие осколки.

– Могу я помочь вам, господин? – Амия, хранительница архива, забыла просьбу принца называть его по имени.

Релти молча повернулся к ней.

– Понимаю, это нелегко принять, – девушка попыталась успокоить его, отвлечь тихими словами. – Я тоже была шокирована, когда впервые посмотрела хронику.

– Такова история. Прошлое нельзя изменить, – Релти услышал словно издалека свой приглушенный голос.

– Я должна предупредить вас, – Амия подошла ближе, усмиряя тревожную волну. – Понимаю, мы не должны верить в проклятия, но лучше вам ознакомиться с обобщенными данными по кровной линии Анрейми.

– Лучше ты мне расскажи, – Релти поставил стакан на край стола-компьютера.

Амия засмущалась, не сразу определила, как и с чего начать, в какой форме подать информацию. Взяла в руки стакан, погоняла каплю воды по донышку.

– Печать безумия существует. Все потомки Анрейми независимо от половой принадлежности и степени родства теряли рассудок. Первые симптомы обычно проявлялись после пятидесяти биологических лет. Большинство заболевших испытывали страх перед утилизацией. Они предпочитали совершить самоубийство, чем…

– Котел молекулярного расщепителя, – Релти сдержал вздох.

– Все начинается с видений. Во сне и наяву, – Амия сочувственно посмотрела на него. – Дальше становится хуже.

– Почему линия Анрейми не исключена из государственной программы размножения? – Релти говорил с трудом, едва размыкая зубы.

– Данный тип брака… проклятие… не обнаруживается генетическим тестированием. На любой стадии болезни сканирование мозга не показывает патологий. Нет научно подтвержденных причин для запрета на участие в воспроизводстве. Те из ваших родственников, кто не произвел потомство до обнаружения первых симптомов, добровольно отказались от размножения. Поэтому линия стала малочисленной.

– Благодарю тебя за путешествие в прошлое и за важное предупреждение, – Релти постарался успокоиться. Он коснулся пальцев девушки, обнимающих стакан. – Веляне называют тот временной отрезок Темной Эпохой. Наша эпоха была еще темней.

Глава 2. Кровная линия

Релти доверил управление айри автопилоту в полете над городом.

В начале сезона холодных дождей ему исполнилось семь лет от выхода из инкубатора. По древним правилам он будет считаться достойным уважения зрелым мужчиной, матерым хищником, после десяти лет, когда светлые когти начнут темнеть.

Период обучения еще не закончился. До периода, когда он сам сможет учить других и к нему будут прислушиваться, еще так долго… У него не осталось времени. Видения начались.

Скульптуры вилоров – символ предательства. Вилоры поверили аншарнай, но их предали!

Светло-коричневый айри опустился на стоянку перед зданием Министерства пищевой промышленности. Черный боевой айри сел рядом. Лимэй ступил на каменные плиты в ногу с нанимателем: следил, сканировал. Релти пока держал импульсы под контролем. Надолго ли хватит его усилий воли, не знал.

Вдвоем они подошли к зданию. Лимэй хотел подождать арендатора у входа, выбрал нагретую лучами Мелмены каменную колонну, но от удобной опоры его отрезала вышедшая из министерства Идимла.

Идимла Нилар-Дилейя. Результат генетического сочетания двух официально лучших чистых линий. Старшая самка Нелии. Пожирательница тинкоттойских огненных ежей, а с недавних пор еще и беллибианских тонкоусов.

Релти едва не зарычал, увидев и почувствовав ее близко, вдохнув встречный запах, ставший до отвращения знакомым.

Крупное, ширококостное, почти мужское тело. Безупречное по стандарту лицо с резко очерченными скулами и широким подбородком. Светло-фиолетовые глаза, смотрящие прямо или свысока в зависимости от роста собеседника, но никогда не снизу вверх. Белые волосы с легким желтоватым оттенком.

Общегалактические правила предписывали женщинам, занимающим важные государственные посты, носить элегантные длинные платья. Идимла ненавидела Председателя Гусеницу вместе со всеми его измышлениями. Она с удовольствием пополнила бы им список съедобных инопланетных трофеев, но, в отличие от огненных ежей, огромная волосатая гусеница ей была не по зубам. Премьер-министр Нелии ощутимо злилась всякий раз, когда ткань платья некрасиво увязала у нее между ног или попадалась под ноги так, что она едва не падала на лестнице.

Завистливым взглядом проводив бесцеремонно мелькнувшую перед ней министерскую сотрудницу в удобных облегающих штанах, Идимла расправила завернувшийся подол серого с металлическим блеском платья и неспешно подошла к Лимэю, импульсом остановив сопровождавших ее телохранителей.

– Великолепный экземпляр.

Игнорируя агрессивный взгляд Лимэя и его еще более устрашающие импульсы, старшая самка провела тыльной стороной пальцев по его щеке, словно опасалась нанести непоправимый вред красоте молодого воина своими длинными когтями.

– Рамир не предложил его мне, – она изволила заметить Релти, глянула на него искоса, недовольно скривив губы. – Когда истечет срок твоего договора аренды, я заберу его.

– Я не соглашусь пойти с вами, – уверенно произнес Лимэй немного напряженным голосом.

– Никто не смеет мне отказать. Запомни, красавчик, – Идимла развернула пальцы и вдавила острые когти в ямочку правой щеки телохранителя. – Никто.

– Будьте с ним осторожны, госпожа премьер-министр, – шутливо предупредил Релти. – Он может вас убить.

Не обладавшая чувством юмора Идимла смерила презрительным взглядом их обоих поочередно и удалилась, подозвав молодых телохранителей, которые выглядели бледно на фоне Лимэя.

Тайрил скрывался в темноте кабинета. Все три панорамных окна были задвинуты бронированными ставнями, а из внутреннего освещения слабо мерцала тонкая световая полоска над столом-компьютером.

Министр привскочил от удивления, когда подошедший к нему Релти, обойдясь без приветствия, попросил выделить сводные данные по родословным старых вилорьих линий.

– Зачем они тебе? Почти все древние линии давно выведены из оборота. Старотипные вилоры пресные, жилистые. Они не сравнимы по вкусовым качествам с современными производными. Недавно в результате случайной мутации мы получили новую породу. Ее отличает на редкость нежная печень. Хочешь попробовать? У меня есть образцы.

– Нет. Не хочу, – Релти склонился над его плечом. – Открой базу данных.

– Смотри, – Тайрил вывел на экран изображения вилоров с указанием принадлежности к линиям. – Последнее применение старых образцов генетического материала было при выведении партии вилоров для Мокрокуса. Длемепов интересовали экстерьерные данные, а не вкусовые качества. Они заказали нам вилоров с иллюстрации в галактической энциклопедии. При создании главного самца стада мы использовали генетический материал Синехвоста Премудрого.

– Бымюиз – клон Синехвоста?!

– Генетически – он сын Синехвоста и самки современной породы. Мы решили немного улучшить качество меха. Длемепы собираются стричь вилоров и делать из их шерсти ковры. Вспомни синий хвост без подпала.

– Вспомнил.

– Почему тебя так интересуют вилоры – не в качестве еды? Ты тоже подозреваешь? Думаешь, о чем и я?

– О чем ты думаешь? – Релти был вынужден спросить, в начале визита он заблокировал доступ к памяти Тайрила.

Не время для напрасных энергетических трат.

– О том, что вилоры… там… овладеют письменной речью. Они умеют считывать информацию памяти других существ. Наш народ ждет настоящая катастрофа, если вилоры заявят о себе, как о разумной расе. Я поздно понял, что нельзя было продавать их длемепам.

– Я не предусмотрел такого варианта развития событий. Не думал об этом. Теперь буду, – Релти постарался быстро, но без агрессивной резкости, завершить встречу.

Собравшись навестить отца, Релти отпустил Лимэя погулять по городу. Договорились встретиться вечером на острове. Невзирая на опасность похищения госпожой премьер-министром, Лимэй согласился осмотреть столичные достопримечательности.

***

Норил вошел в полутемный приемный зал и, почувствовав мощные агрессивные импульсы своего сына, рухнул в мягкую глубину огромного кресла.

– Старейшая чистая линия! – рявкнул Релти, приближаясь быстрыми резкими шагами. – Несущая худший вариант нетестируемого брака!

Продолжая бояться нападения, сжавшийся в комок Норил выглянул из-за широкой округлой спинки.

– Как давно ты знаешь? – Релти обошел кресло и встал перед ним.

Учащенное сердцебиение правителя загремело в навостренных ушах принца, и он отступил на шаг.

– Я еще не знал, когда тебя поместили в инкубатор. Иначе я бы не произвел потомства. Релти!

Норил подтянул поврежденную ногу на край сиденья и обнял больное колено. Мерцающими глазами, наполненными дрожащими искрами страха и отчаяния, он посмотрел на сына.

– Мелмена ушла от меня, и я хотел загрузить мозг сторонней информацией, чтобы реже вспоминать о ней. Занялся изучением истории. Я знаю, Мелмена вернется, если я позову ее. Но ей нельзя, опасно находиться рядом со мной. Пусть занимается научными исследованиями, знакомится с молодыми учеными. Не говори ей, что…

– Ты любишь ее, – Релти завершил фразу за него.

Норил прильнул щекой к искусственной коже спинки кресла.

– Я все чаще, днем и ночью, лечу… Падаю в молекулярный расщепитель, – он потерся носом о мягкую спинку, подгоняя разбегающиеся мысли в нужном направлении, – или сгораю заживо в лесу. Все ощущения реалистичны. Проклятие завладевает мной. Животные Мокрокуса… Благодарю тебя за то, что выторговал образцы их генетического материала у длемепов. Мне было бы нечем питаться. Я не могу есть наших животных. Они потом преследуют меня в мучительных видениях, рвут на куски зубами и когтями.

Релти сел на пол, оперся локтями на колени скрещенных ног, опустил голову. Не хватило выдержки, чтобы продолжать стоять перед отцом, смотреть на него, ловить эмоциональные волны, чувствовать его подавленное изможденное состояние.

– Скоро я уйду в отставку. Дам тебе шанс, освобожу путь, – Норил расположился полулежа, утопив подбородок в пышной набивке, и внимательно посмотрел на сына, принуждая к ответному взгляду. – Но прежде изменю закон о выборах. Принять в них участие сможет каждый, кто достиг семи, а не тридцати лет от выхода из инкубатора, и правом голоса будут наделены граждане с первого дня активного существования. “Свежие” ничего не понимают в жизни, но запомнят твою вилорью морду и яркий окрас! Твои соперники не ожидают досрочных выборов, они не успеют должным образом подготовиться. Релти, теперь тебе придется не только проверять и придумывать новости. Тебе надо самому почаще становиться главной новостью государства. Покажи себя народу. Ты справишься, я верю.

Норил вылез из мягкого убежища, прошелся перед сыном от угла к углу большого полутемного зала. Релти встал – тяжело, медленно, словно у него болела нога или обе ноги, словно у него кружилась голова при каждом быстром движении.

– Я отпущу Мелмену. Подам на развод. Она из сильной линии. Порадует качественным потомством нового мужа, – Норил включил дополнительный настенный светильник, устав от мрака. – Когда ты станешь правителем, увези меня на дальний остров, где не летают айри, где нет никого вокруг. Только прошу, не бросай меня. Прилетай время от времени. Я буду рад тебя видеть, пока окончательно не потеряю связь с реальностью.

Релти шагнул к нему, и Норил вздрогнул, почувствовав спиной стену, осознав, что некуда бежать, приготовился выдержать удар. Вместо острого всплеска боли правитель испытал теплую нежность бережного прикосновения.

– Я не брошу тебя, отец, – Релти обнял его – впервые в жизни.

Так, как обнимали родителей аншарнай и никогда не делали нелиш. Окутал успокаивающей волной. Горечь застарелой обиды возникла на кончике языка и растаяла.

– Мы найдем способ избавиться от Печати Безумия, – Релти подошел к изображенной на стене космической туманности. – У короля Мокрокуса есть придворный волшебник. Велянские мудрецы тоже умеют снимать проклятия.

– Ты предлагаешь объявить на всю галактику о том, что правитель Нелии неизлечимо болен, безумен и проклят?!! – возмутился Норил. – Подарить всем тем, кто нас ненавидит, радостное известие! Ты не сможешь стать хорошим правителем, если не поймешь простую истину. Мы одни во вселенной, Релти. Всегда одни. Нам никто не поможет. И мы ни у кого не попросим помощи. Не покажем себя слабыми. Никогда.

– Ты прав, – Релти вспомнил, как негодовали велянские мудрецы после случайного посещения им Храма Повелителя Вселенной. – Мы одни, и должны быть сильными до последнего мгновения жизни.

– Или до последнего разумного мозгового импульса, – перефразировал Норил. – У тебя много времени, у меня его почти не осталось. Надеюсь, ты понимаешь, что тебе нельзя производить потомство.

– Я понимаю. Линию Анрейми нужно исключить из государственной программы воспроизводства.

– Прими соответствующее постановление после того, как станешь правителем. Народ не должен знать о твоем дефекте.

Релти понял, что отец хотел добавить: “Мне жаль”. Проявление жалости на Нелии считалось сильнейшим оскорблением.

– Возвращайся на остров. Близится ночь. Худшие видения приходят в темное время суток. Тебе не надо чувствовать мои безумные муки. Время придет – почувствуешь свои, – погружаясь во тьму, Норил придержался за спинку кресла, обернулся.

Его глаза устало погасли. Норил плохо спал, и кратковременный сон был для него не отдыхом, а пыткой. Он видел сны – один ужаснее другого.

– Ты просил вылечить твою ногу, – Релти попытался остановить отца, он был готов, согласен помочь.

– Я передумал, – Норил потер ладонью поврежденное колено. – Боль проясняет разум, помогает сохранить связь с реальным миром, вытаскивает из плена видений. – Уходи, Релти. Ты свободен от заданий, кроме подготовки к выборам.

Правитель отпустил кресло, за которое держался с такой силой, что незаметно для себя прорвал искусственную кожу когтями, и растворился во мраке темной норы.