Buch lesen: «Ведьма в Стоунской академии. Сердце дракона»

Глава 1

Ари Лэ

– Привет, Ари!

Я обернулась и радостно помахала подруге. Диги подбежала и обхватила мои ладони, посмотрела на меня с откровенным восхищением:

– Какая же ты убийственная красотка! И почему жуткое форменное платье тебе так идёт? Цвет отвратительный, но твои глаза сверкают ярче сапфиров на его фоне. Это же магия, да? Ну, признайся… А волосы? Будто золото! Завидую… – Она приуныла. – Не то что я. Вся коричневая. Сливаюсь с формой, как самое настоящее…

Она резко замолчала, а я подхватила:

– Как вкусная молочная шоколадка! Диги, зря себя ругаешь. Вон как Ланд на тебя посматривает, так и ест глазами.

Диги содрогнулась:

– Нельзя такое о драконах говорить, Ари. У меня же воображение… Сразу представила, как он меня живьём сжирает! Бр-р…

Я щёлкнула по чёрному, с серебристым отливом камушку на её шее.

– А обсидиан на что? Никто тебя не сожрёт!

А про себя добавила, что если сожрёт, то несварение на неделю обеспечено. Подруга ухватилась за амулет и благодарно улыбнулась:

– Спасибо за чудесный камень, Ари! Действительно, хорошо помогает. И негатив экранирует, и учиться с каждым днём всё больше хочется… – Она заметила рыжую голову нашей лучшей ученицы и помахала: – Эй, Тини! Дай домашку списать!

Я лишь хмыкнула: а то и заметно, как хочется! Так и знала, что нужен янтарь. Слабоват обсидиан для Диги… Но хоть защищает от ментальных атак – очень уж чувствующие травы беззащитны в этом плане.

Я перебрала разноцветные камушки браслета и вздохнула: в дни Гекаты сила минералов слабеет. Кроме чёрных лунных, разумеется, но их я стараюсь не использовать, чтобы не показывать свою полную силу. Ни к чему это в таком заведении, как Стоунская академия. Моя задача – найти слабые места драконов, а не демонстрировать способности, которые они так ищут в ведьмах.

Перегнулась через перила и, высматривая в толпе студентов копну каштановых волос, сощурилась:

– Куда запропастилась моя шоколадка?

– Ари?

Я вздрогнула и сжала перила так яростно, что удивительно, как камень не раскрошился под пальцами. Ро Кунд собственной персоной! Сердце застучало как бешеное, щёки полыхнули жаром так, что даже кончики ушей ожгло. Ненавижу его мелодичный голос, от которого млеют все девчата с драконьего курса. Да и с ведьминского, чего греха таить. Стоит за спиной, гад крылатый, ждёт, когда повернусь. Ну что ему надо? Как посмотреть в его зелёные глаза и не выцарапать их?

С трудом совладав с собой, нацепила на лицо приветливую улыбку и медленно развернулась.

– Вам что-то нужно, парон Ро Кунд?

Лишь мой аметист на пальце знает, чего стоило произнести это спокойным тоном. Знает, потому что мне пришлось втянуть в себя весь фиолет его магии для этого. Блондин в форменном зелёном камзоле с золотой вышивкой на груди белозубо улыбнулся и, лихорадочно поглаживая длинными изящными пальцами маленькую бордовую коробочку, медленно опустился на одно колено.

– Тикин Ари Лэ! – торжественно проговорил он, и по моей шее колким льдом пробежались мурашки: это слово применяют при обращении к высокородной женщине из рода драконов! Так не принято разговаривать с ведьмой. Испуганно посмотрела на третьекурсника: точно задумал подлость! Парень же нервно сглотнул и выдал: – Я вас люблю!

И протянул коробочку. Я отшатнулась так резко, словно внутри сидел особо редкий и очень ядовитый лейкопаутинный паук. Вполне возможно, так оно и было: драконы обожают подшучивать над ведьмами-первокурсницами.

Вокруг стало необычайно тихо. Казалось, даже никто не дышал. Ощущая на себе тяжёлые завистливые и оценивающие взгляды, я пыталась сообразить, как выпутаться из сложной и неприятной ситуации. Если приму дар, а дракон встанет и рассмеётся, надо мной просто будут потешаться. Даже если в коробке паук или чего похуже, успею доползти до целителя. Поймав блестящий взгляд круглых от изумления и ужаса карих глаз Диги, ещё более уверилась в этом: подруга не бросит в беде, дотащит к Рокию.

А вот отказываться не следовало – драконы унижений не прощают. Ведьмы просто исчезают, и высокородные твари упиваются своей безнаказанностью. Во рту стало горько, на глаза навернулись слёзы: кому знать об этом, как не мне? Последствия могут быть ужасными. Хвостатым дозволялось такое, что «милая» шутка над глупенькой первокурсницей – сахарный цветочек на кровавом торте их жестокости.

Сжав челюсти, смело протянула руку и приняла коробочку. По толпе прокатился вздох: все ждали, когда я открою подарок, а мне очень хотелось отбросить его подальше. Судорожно втянув воздух, на мгновение прикрыла глаза и обратилась к агату – его магия усиливала природную способность сопротивляться болезням и ядам. Действие недолгое, поэтому тянуть нельзя. Откинула крышечку и растерянно уставилась на массивное кольцо с чёрно-зелёным камнем. Сердце пропустило удар и понеслось вскачь.

– Туманный камень! – ахнула эффектная блондинка Коа, её огромные глаза цвета небесной лазури ещё больше расширились, а маленький ротик гадливо скривился. – Дарить такую редкость ведьме – кощунство!

Я осторожно вдохнула и затаила дыхание, словно это могло развеять иллюзию, но чудесный подарок не исчез. Состоящий из четырёх минералов, по числу магических стихий, удивительный камень мог принести глубокое исцеление тому, кто знает, как с ним работать. А ещё, если всматриваться в эти зелёные круги на чёрном фоне, можно увидеть то, что происходит очень далеко отсюда… Говорили, что может и перенести туда, но мне кажется, это сказки, которыми обрастает каждая редкость!

– Спасибо, – одними губами прошептала я.

Конечно, дракон может позволить себе подарить и не такое – денег у них крылатые быки не клюют! – но этот камень совершенно особенный. От таких не отказываются, и Ро Кунд явно сделал ставку на это. По спине прокатилась ледяная волна: я только что приняла не просто камень, а чувства дракона! Согласилась встречаться с одним из тех, кого ненавижу больше всего!

Посмотрела на парня: открытая улыбка на нечеловечески красивом лице белозубо сияла, радужка блестящих глаз меняла цвет ежесекундно, как у драконов бывает, когда их эмоциональный фон нестабилен. Надо же, как он взволнован! Может, не розыгрыш? Проверить можно лишь одним образом – пойти до конца. Я с усилием улыбнулась и, аккуратно раскачав, вытащила дужку из мягких объятий держателя да надела кольцо на безымянный палец – село как влитое!

Ро Кунд поднялся с колен и, легко подхватив мою кисть, полюбовался своим подарком. Сердце заколотилось сильно и редко: от того, что сейчас услышу, будет зависеть, шутка это признание, или же реальность. Только осознала, насколько потрясающий шанс дарит злодейка-судьба! Если чувства дракона настоящие, смогу влезть в их магический мир, узнать, почему погибли мои родители… Сумею отомстить!

Едва дыша, я смотрела на чётко очерченные темно-розовые губы Ро Кунда: да говори же!

* * *

За несколько месяцев до этого

Утренняя прохлада пробиралась под платье противными пальцами – эх, надо было накинуть платок! Подол уже намок от росы и неприятно хлопал по щиколоткам, тело содрогалось от озноба, даже зуб на зуб не попадал, но я уже видела вожделенную скалу Крыла. Острая и узкая, она напоминала огромный каменный парус, ну или крыло дракона, в честь которого её и назвали. Но мне было невдомёк, почему: крыло ведь не будет торчать из земли без дракона, да ещё и только одно. Это романтически настроенные женщины Роукля, которым по ночам снятся нечеловечески красивые лица драконов.

Но всё зря: пароны крайне редко обращают внимание на человеческих женщин. А если и посмотрят, не стоит растекаться у ног красавца липкой лужицей, нужно учитывать и возможность гастрономического интереса. Мясо оно мясо и есть. Тут мне немного повезло – на ведьм драконы как на мясо не смотрели. Зато видели в каждой рабыню, чьи способности можно без зазрения использовать – драконы твёрдо уверены, что служить им мечтает каждый.

Мой отец не мечтал, но порой приходилось. Магический дар в нём проявился очень ярко, Одхин был сильным слышащим камни, мне до уровня отца слушать и слушать. Но кое-что и я могла. Например, будучи у скалы Крыла в прошлый раз, распознала шёпот апофиллита, который в наших краях трудно достать. Каким чудом этот красивый прозрачный минерал с чёткими гранями и стеклянным блеском оказался в Роукле, трудно сказать, но заполучить его захотелось так сильно, что, наплевав на опасную близость с Туманной долиной, я направилась к скале Крыла сразу, как появилось время.

Подошла к Крылу и, закрыв глаза, прислушалась к множеству шепотков. Ощутив тот самый, который уловила в прошлый раз, тяжело вздохнула и посмотрела вверх, туда, где скала сужалась: похоже, что камень выпал из лап дракона и застрял в щели. Не хотелось бы лезть по отвесной каменной поверхности, но другого выхода не было. Я сделаю всё, что может хоть как-то облегчить страдания матери. Представила, как мама улыбается и любуется сиянием апофиллита, пока тот наполняет её измученное болезнью тело чистой звенящей энергией, и отмела последние сомнения. Полезу!

С подолом, чтобы тот не мешался, пришлось повозиться: я протянула его между ног и заткнула за пояс – получились своеобразные брюки, привязала край посильнее, чтобы конструкция не развалилась в самый неподходящий момент, и подошла к скале. Ухватилась за выступ и, не обращая внимания на боль от впивающихся в ладони острых краёв, подтянулась. Перебирая руками и ногами, неторопливо поднималась выше и выше – казавшаяся вертикальной скала всё же имела небольшой уклон.

Звон апофиллита манил, как изнывающего от жажды притягивает журчание ручья. Я слышала камень чётче и радовалась, что не придётся лезть высоко. Обнаружив за выступом довольно большую, но незаметную снизу щель, облегчённо выдохнула: вот где прячется желанная добыча! Ощутив под ногами твёрдую опору, привалилась спиной к скале и выдохнула. Посмотрела вниз и тихо рассмеялась: я лезла так долго, а оказалось, что земля совсем близко. Можно было бы даже спрыгнуть… но рисковать не буду. Если и не сломаю ничего, так точно ногу подверну! Так… камень!

Снова повернулась к щели и, прислушиваясь, осторожно протиснулась. Шёпот. Очень тихий. Вздрогнула. Я, конечно, слышащая камни, но минералы ещё никогда не говорили по-человечески!

– Помогите, – разобрала я и хмыкнула: да и о помощи не просили.

Может, прозрачному красавцу некомфортно так высоко над землёй? Некоторые камни становятся сильнее, если их закапывать, другие же, наоборот, от такой процедуры слабеют. Как на это реагирует апофиллит, я ещё не знала. Вгляделась в темноту тени в глубине щели и прищурилась: где же спрятался этот разговорчивый товарищ?

Заметив движение, замерла, сердце пропустило удар и заколотилось о рёбра так, что стало трудно дышать: что бы мне ни показалось, что бы странное ни слышалось порой, но минералы никогда не шевелятся! Испуганно вгляделась в темноту. Для паука слишком большой, могла ли змея забраться так высоко?

– Помогите…

Скорее выдох, чем просьба, словно говоривший находился на грани смерти. Едва сдержала крик: это человек! Попыталась протиснуться дальше, но, застряв, быстро проговорила:

– Кто вы? Что произошло? Сможете выбраться? Мне не пролезть, здесь очень узко…

Прислушалась к тишине – может, показалось? И хмыкнула: два раза показалось? Нет, там точно кто-то есть! Вспомнила про апофиллит и воскликнула:

– Камень! Там где-то рядом с вами камень… Светлый такой, прозрачнее горного хрусталя! Он даже в темноте сильно блестит. Попытайтесь взять его, а я постараюсь наполнить вас энергией. Даже если очень плохо – тянитесь! Это единственное, чем смогу помочь.

Закрыла глаза и настроилась на минерал – лишь бы некто в темноте нащупал камень! Ведь апофиллит сам ему в руки не прыгнет. Ждала мгновения, когда услышу соприкосновение и смогу раскрыть камень, чтобы энергия потекла к человеку. Ну же!

Миг, и пролился свет. Работать с камнями на расстоянии я начала совсем недавно и не всегда продуктивно, поэтому надеялась, что удастся это сделать сейчас. Судя по всему, они оба совсем рядом, но чуть дальше, чем на расстоянии вытянутой руки от меня. Жаль, всё, что ближе, легко подвергается воздействию. Мелькнула мысль, каким надо быть тощим, чтобы пролезть туда, куда я, девушка весьма скромных размеров, не протиснулась… Хотя какая разница? Он в беде. Нельзя отвлекаться!

Сжала от напряжения челюсти, зубы скрипнули. Отец всегда потешался над этой привычкой, говорил: «Тужься!», но я не сердилась. Знала, что папа имел в виду, что поток энергии не зависит от мышечных усилий, но поделать с собой ничего не могла. В итоге после каждого сеанса отползала в ванную и меняла одежду вплоть до белья!

– Мне лучше. – Голос звучал отчётливее.

– Тогда вылезайте быстрее! – тут же отозвалась я. – Действие может быть кратковременным. – И предупредила: – Но камень держите крепко!

Сама начала отступать, чтобы дать дорогу неизвестному. Покосилась вниз: придётся ли прыгать? Наверняка он не сможет сам спуститься…

– Ведьма?

Невольно вздрогнула: обычно так меня никто не называл. В устах людей это звучало как «целитель», а я ещё не доросла… А драконы этим словом плевались, как проклятием. Несмотря на то, что нанимали слышащих десятками! Сжала кулаки: никогда не соглашусь работать у этих снобов! Но неизвестный произнёс это как-то непривычно, иначе…

– Эй, девушка! – Голос прозвучал настойчивее. – Я здесь, внизу.

Опустила взгляд и едва не сорвалась со скалы. Передо мной стояло недоразумение: не выше моего пояса, тощий настолько, что мог бы посоревноваться с метлой за право влезть в забитый старьём сарайчик! Растрёпанные волосы цвета соломы, огромные карие глаза и длинный острый нос не вызывали приязни, как и сероватая кожа существа. Больше всего оно напоминало сумасшедшую попытку магического скрещивания человека и палочника.

– Кто ты?

Он нахмурился и пристально посмотрел на меня – кажется, удивился.

– В жизни не видела фасма? А ещё ведьма!

– Да не ведьма я, – раздражение пересилило и недоумение, и лёгкий испуг, – только учусь.

– Повезло, что у тебя хоть что-то получается, – хмыкнул фасм. Повертел перед своим острым носом большой сверкающий апофиллит и, глянув на меня исподлобья, тихо добавил: – И повезло, что дракон уронил пару камней…

Хотела спросить, что за дракон, как человечек пошатнулся и, едва не выронив кристалл, навалился на меня. От неожиданности я покачнулась, вцепилась пальцами в скалу и обломала пару ногтей.

– Эй ты, кто бы ни был, держись крепче! – прорычала и с беспокойством посмотрела на сверкающий апофиллит в его безвольной руке. – И камень не урони. Он ещё нужен.

Фасм едва заметно кивнул и, обхватив мою талию тонкими и жёсткими, словно прутья, руками, прижался щекой к животу. Я, конечно, не об этом просила, но спорить не стала – видно, что действие потока заканчивается, и существо быстро слабеет. Вытянула шею и взглянула на землю: надо самой спускаться. Подёргала руки фасма, убедилась, что он держится достаточно крепко, и осторожно полезла вниз.

Существо весило не больше, чем пресловутая палка, и особых неудобств не доставляло, но я нервничала каждый раз, когда слышала, как со скрипом трётся о камни его жёсткая блестящая кожа. Кто же такие фасмы? И почему этот конкретный индивид так удивился, что я о них не знаю?

Спустившись, откинула намокшие от пота волосы и осторожно расцепила руки существа, голова его безвольно покачнулась – кажется, фасм потерял сознание. Опустила пострадавшего на землю и выудила из его длинных и тонких, словно паучьи лапки, пальцев светлый камень. Положила в карман – я добыла его! – и внимательно осмотрела странный довесок к минералу.

Простые холщовые штаны фасма в тёмных пятнах, на свободной рубашке в районе пояса большие рваные дыры. Я осторожно приподняла клочья ткани и обомлела при виде широких ран на теле существа. Кровью меня не напугать, да и немного её было на жёсткой и гладкой, словно деревянной, коже, а вот частичка блестящего белоснежного ребра, что выглядывала из раны, вызвала дурноту.

– Что же с тобой приключилось? – ахнула я и, осторожно приподняв рубашку с другого бока, судорожно сглотнула при виде подобных же ран. По спине прокатилась ледяная волна, кожу на затылке стянуло от ужаса. – Может, это… следы от когтей?!

Сжалась и быстро посмотрела на небо, словно в ожидании, что оттуда спустится страшное чудовище. Преображённых драконов в крылатом облике я часто видела вдалеке… А среди людей лицом к лицу встретила лишь однажды, ещё ребёнком, когда, играя на улице с приятелями, случайно испачкала грязью красивый наряд господина. Радужную ярость его изменившихся глаз мне не забыть никогда…

Фасм судорожно вздохнул, и на краю раны показалось несколько капелек крови. Что бы там ни произошло у этого существа с драконом, – почему крылатый ящер тащил его, словно добычу, в когтях? – я не могла его так оставить. Я же будущий целитель! Вздрогнула и, словно очнувшись, подскочила и, стянув нижнюю юбку, принялась рвать сухую её часть на полосы. Осторожно обмотала тело теми лентами, которые были более-менее чистыми, подняла фасма на руки.

– Ты не погибнешь, – пристально глядя на закрытые веки существа, сказала я. – Да, я лишь ученица, но мой папа – самый сильный слышащий камни на сотни километров вокруг! Он тебя в два счёта на ноги поставит!

Надеясь, что моё обещание отец выполнит, побежала по едва заметной тропинке в направлении дома.

* * *

Комната, где отец проводил приём пациентов, была темна, в свете единственной свечи я едва различала на кушетке очертания неподвижного фасма. Вокруг поблескивали и переливались сиреневатые друзы халцедонов. Отец с суровым выражением лица тщательно насыщал оздоровительной энергией камня рану за раной.

– Плохо, – резюмировал он и, распрямившись, помассировал поясницу. – Пока неясно, сумеет ли тело использовать насыщение энергией.

– Он не выживет?

Я старалась говорить бесстрастно, – отец твердил, что целитель не имеет права проявлять сочувствие, поскольку жалость мешает концентрации, – но голос предательски дрогнул.

– Через несколько часов узнаем, – холодно ответил отец. Посмотрел на меня и немного смягчился. – Опоздай ты хоть на десять минут, не стал бы и пытаться. Удивительной силы духа фасм! С такими ранами он давно должен быть мёртв.

Я решила не рассказывать про апофиллит, который и спас жизнь существа, поскольку слышащий камни сразу бы отобрал минерал, а у меня на него другие планы, которые отец может и не одобрить. Одхин редко экспериментировал… То есть, никогда. Мне и так повезло, что в приёмной целая какофония сильных камней – тонкую энергетику трудно расслышать при таком напоре «земных» кристаллов.

– Я к маме, – пятясь, буркнула и выскочила из приёмной.

Фасму не помочь, но могу насытить мамочку чистой звенящей энергией редкого минерала. Надеясь, что камень слегка восстановился после мощного выброса на Крыле, побежала в другую часть дома. В коридоре едва не сбила с ног Ноуса.

– Мама не спит? – спросила у старого слуги, тот морщинисто улыбнулся и покачал головой. Махнула рукой: – Я к ней!

Не дожидаясь кивка немого старика, побежала дальше. Нетерпеливо рванула дверь и замерла на пороге, любуясь лежащей на кровати женщиной. Вокруг её тела одеяло было прижато блестящими минералами. Мама выглядела как нежная хрупкая роза, которую положили на груду сокровищ.

– Какая же ты красивая! – ласково произнесла я. Закрыв дверь, подошла к кровати и, схватив расчёску, провела щетиной по роскошным золотистым волосам. – Чистый шёлк… А какая кожа! Эх, прогуляйся ты со мной по берегу реки хоть раз, все городские красотки от зависти бы удавились.

Положила расчёску на место – Ноус уже тщательно расчесал её волосы.

– Это ты красивая, – тепло ответила мама.

Она слабо приподняла руку, и я, опустившись на колени, порывисто схватила её кисть: мама сегодня двигается лучше! Положила ладонь себе на голову и провела по волосам.

– Не чувствуешь? Как мочало! И почему мне не досталась твоя красота?

– Ты вылитая я в юности, – одними уголками губ улыбнулась мама и добавила: – Но почему платье в грязи?

– Прости-прости, – нетерпеливо выдохнула я и, положив её руку на кровать, осторожно выудила из кармана камень. – Смотри, что принесла. Это апофиллит! Тонкая звенящая энергия, прямо как ты. Если я права, то сможешь даже сесть! Сейчас и попробуем…

Отложила камень к другим и, закатав рукава, скорее для собственной концентрации, чем для дела, протянула ладони над кроватью.

– Стой, – запротестовала мама. – Не надо. Ты выглядишь уставшей. Отдохни…

– Не могу ждать, – уверенно перебила я. – Не терпится попробовать! Знаешь, у меня сегодня получилось даже на расстоянии! Представляешь?!

Положила руки на мамин живот и прикрыла веки. Камни, которые отец каждый день заботливо раскладывал вокруг любимой жены, были свежими и полными магии, мне даже показалось, я смогу взлететь, если сама глотну мощного сплетения энергии. Чистота апофиллита звенела и сверкала в этом изобилии так ярко, словно сила его возросла в окружении тщательно подобранных минералов. Хотя почему словно? Скорее всего, так оно и было. Приоткрыла глаза и с улыбкой покосилась на мать.

– Чувствуешь?

– Дочка, – виновато отозвалась она, – я же не слышащая. Ничего не чувствую.

– Прилив сил не ощущаешь? – От разочарования я заморгала часто-часто, голос задрожал. – Даже чуточку самочувствие не улучшилось?

Мама молча улыбалась, а я готова была разреветься на месте и не делала этого лишь потому, что мама расстроится и ей может стать хуже.

– Ари?

Я развернулась и посмотрела на суровое лицо отца. Заметила за его спиной бледного Ноуса и, догадавшись по живой мимике старика, что слышащий камни видел мою неудачную попытку, понурилась.

– Да, папа.

– Сходи к Голенам. Они просили, чтобы кто-нибудь забрал оплату за лечение их сына. Я не могу послать Ноуса, так как жду особого… гостя.

– Что за пациент? – оживилась я, обрадовавшись, что отец не собирается ругать ни за использование камня без его спроса, ни за неудачное насыщение мамы. – Может, тебе помочь?

– Не доросла ещё, – сухо отрезал он. – И переоденься. Что за вид? Завтра уже шестнадцать, а ведёшь себя как ребёнок! Ты же красивая девушка.

Улыбнулась и, легко подбежав к отцу, нежно обняла его.

– Тоже тебя люблю! – Отстранилась и, всмотревшись в его живые смеющиеся глаза на привычно суровом лице, пообещала: – Умоюсь, переоденусь и сбегаю до Голенов…

– Сходишь, – холодно поправил отец и осуждающе покачал головой, – медленно и достойно. Так, словно тебе уже шестнадцать!

– Постараюсь изо всех сил, – рассмеялась я и подмигнула: – Но не обещаю, что получится! Ведь мне ещё нет шестнадцати!

Пошла к выходу, где отчаянно жестикулировал Ноус: мол, давай я сбегаю!

– Нет, – не оборачиваясь, проговорил отец, прекрасно зная, что старик попробует меня подменить. – Сходит Ари. Сказал же, ты мне нужен. Иди прибери приёмную.

Я благодарно кивнула вздохнувшему старику за попытку избавить меня от не особо приятной миссии и вышла из комнаты.

– Лийи, тебе стоит подремать, – необычайно нежно проговорил отец.

– Я прекрасно выспалась, Одхин, – ответила мама. – Мне снился ты…

С тёплым чувством прислушиваясь к тихому воркованию родителей, я аккуратно прикрыла дверь.

– И чего её прибирать? – проворчала, недовольная тем, что придётся самой топать к родителям друга. Конечно, не секрет, что старшего сына Голенов, которого якобы лечил отец, прочат мне в мужья. – Там всегда чистота такая, что даже пыль на камни опасается садиться, чтобы не вызвать неудовольствие слышащего!

Ноус посмотрел на меня с радостным сочувствием – немоту старика с лихвой компенсировало необычайно подвижное лицо. С одной стороны, слуга явно жалеет, что меня так рано хотят выдать замуж, с другой – рад, что слушающую камни хоть кто-то согласился взять в жёны. Вздохнула: а вот я бы лучше осталась незамужней, но переубедить отца нереально.

Умываясь, размышляла о потенциальном женихе. В детстве Шорт был озорным и весёлым мальчишкой, вместе с которым мы ограбили не один сад! Да, те яблоки были кислыми до ломоты в зубах и слёз на глазах, но мы с Шортом, не желая уступать друг другу первенство в дворовой компании, упрямо поглощали их килограммами! Год назад, когда другу детства исполнилось шестнадцать, он перестал бегать с приятелями, а погрузился в изучение основ ковроделия, чтобы перенять дело отца. За год парень изменился настолько, что и не узнать. Больше всего беспокоило, что Шорт совсем перестал улыбаться. Как мой папа…

Выбрав одно из лучших платьев, вздохнула и покрутилась перед зеркалом. Усмехнулась: захотел жениться на мне. Нет… Захотел жениться на мне, несмотря на то, что я слышащая! Да, отец не распространяется о моём даре, но Шорту это прекрасно известно ещё с пятилетнего возраста, когда я с помощью агата исцелила его разбитую коленку. Собственно, друг и стал моим первым пациентом: я так сильно испугалась вида крови и ещё больше плачущего Шорта, что сама не поняла, как перекачала энергию из собственного кулона.

Затягивая жёсткие шнурки на вышитом корсете, скривилась: намёк отца совершенно ясен. Сначала он договорился о свадьбе, а теперь надо представиться родителям жениха. По правилам, меня должна была сопровождать мама, но… Вздохнула: сама схожу. Чего бояться? Не в первый раз общаюсь с родителями Шорта. План правильного поведения давно известен: восхититься ковром на стене, похвалить стряпню, и Голены будут довольны!

Несколько минут с ненавистью смотрела на кожаные туфельки, которые отец привёз из столицы. Жёсткие, с каблуком, ходить в них жутко неудобно. Приказ отца идти степенно, как невеста, выполнить смогу легко – в таких не побегаешь. Единственное, что примиряло меня с модными колодками, отец щедро украсил их потрясающими изумрудами. Энергию кристаллов настроил странно: минерал скрывал мою способность слышащей. То, что нужно, чтобы выйти замуж!

Кинула ещё один взгляд в зеркало и улыбнулась почти незнакомой милой девушке в синем платье, с вечно и безнадёжно растрёпанными волосами. Скривилась: ну почему у меня не такие красивые локоны, как у мамы?! Схватила ленточку и, зажав её в зубах, провела несколько раз щёткой по соломенной пакле, что росла на моей голове, стянула в хвост. Завязав ленту, поправила бантик – сойдёт!

Когда проходила мимо приёмной, услышала шум – наверное, Ноус всё же нашёл, что прибрать. Звук падения. Ой! Надеюсь, старый слуга не уронил какой-нибудь дорогой минерал? Впрочем, лучше не вмешиваться. Ноуса отец простит, а в то, что разбила камень не я, точно не поверит!

Выскочила на крыльцо, оглядела небольшой дворик, поправила пару сместившихся защитных камней, восстановила поток энергии защитной сетки. Размышляя, завернула за угол и вышла на центральную улицу нашего городка. Здесь было шумно как никогда: около большой телеги толпился народ, рыжеволосая, крепко сбитая девушка раздавала всем желающим миниатюрные мешочки, а высокий худой мужчина с красноватой залысиной собирал деньги за товар.

– Почём сахар? – весело спросила я.

– Полдрахмы за мешочек! – бойко отозвалась девушка и зазывно улыбнулась: – Очень сладкий!

– Верю, – рассмеялась я. Вдруг захотелось принести родителям Шорта подарок. Раскрыла вышитый кошелёчек и достала серебряную монету. – Два!

Получив покупку, медленно направилась дальше, как вдруг заметила нечто палкообразное под телегой. Заглянула и от удивления едва не выронила драгоценный сахар.

– Ты?!

Фасм посмотрел так затравленно, что я невольно улыбнулась:

– Рада, что тебе лучше! Но зачем сбежал? – Подмигнула: – Денег нет? Не переживай, отец часто лечит бесплатно. Вернись, ты ещё очень слаб…

– Эй, с метлой на башке! Можешь на минуту отвлечься от занимательной беседы с колесом?

Голос так и сочился липко-кислым сарказмом, и совсем не понравился. Особенно то, что обращался он именно ко мне. Неторопливо, как учил отец, поднялась и ответила в тон:

– Если только ненадолго. Мне попалось очень умное колесо, которое намного вежливее некоторых беспардонных типов…

Посмотрела в нечеловечески красивое лицо незнакомца, и сердце моё пропустило пару ударов, а кожа щёк потеряла чувствительность. Я знала, что это дракон! Откуда? Понятия не имею… Может, потому, что зелёная радужка его сияющих глаз на миг показалась мерцающей? Или я, словно силу камня, услышала мощь крылатого ящера? Покосилась на палкообразное существо под колёсами, но фасм очень правдоподобно притворился частью телеги. Не знай я, что он внизу, и не заметила бы. Снова взволнованно подняла взгляд на дракона и, едва ощущая собственные губы, прошептала:

– Чем могу помочь… парон?

Он обеспокоенно огляделся, и когда снова повернулся ко мне, глаза его уже были не зелёными, а переливались всеми цветами радуги. Нервно сглотнула: неужели умудрилась снова разозлить дракона? Но чем?! Впрочем, какая разница? Хвостатый всё равно объяснять не станет… Если в первый раз меня спасло то, что я ребёнок, сейчас всё может закончиться печальнее. Только если успею сказать, что я ведьма, избегу наказания. Упрямо сжала челюсти: да ни за что!

– Знаешь, где живёт слышащий Одхин Лэ?

Голос его перестал звенеть едким сарказмом, говорил парон тихо, словно опасаясь привлечь внимание. Удивилась: кого может бояться дракон? Но главное, что меня убивать тот не собирался. Ощутив себя увереннее, выдохнула:

– Знаю.

Мужчина уставился выжидающе, а я не менее пристально разглядывала его: сначала он показался очень молодым, но теперь, различив тонкие, едва заметные полосочки на коже там, где у людей обычно намечаются мимические морщинки, прикинула, что ему, должно быть, лет четыреста… Наверняка уже и внуки есть.

– И где же он живёт? – не выдержал дракон.

Я иронично усмехнулась – какой нетерпеливый! – и обернулась:

– Видите жёлтый дом? Завернёте за него и сразу поймёте, где живёт слышащий. Не пропустите, там огромная вывеска!

Развела руки, показывая, насколько огромная, а дракон, ни слова не говоря, направился в указанном направлении.

– Не за что, парон! – мстительно крикнула я, раскрывая инкогнито, и умильно покачала головой: – Сама вежливость!

– Это что, – услышала громкий шёпот, – настоящий дракон?!

Подняла глаза и, увидев изумлённо-восхищённую физиономию рыжей торговки, невольно рассмеялась:

– Ага!

– Вот это да, – ахнула девушка, не замечая, как тощий парень под шумок стащил из телеги пару драгоценных мешочков. – Они ещё прекраснее, чем рассказывают…

Я пожала плечами и заглянула за колесо.

– Эй! Ты жив там?

Но фасма под телегой уже не было. На дороге я заметила блеск и, присев, выудила из пыли маленький, всего с ноготок, переливающийся серебром тёмный бугристый камушек. Услышав его вибрации, завороженно пробормотала: