– Это Перун её молнией шуганул, – заметила бабушка.
– Кто? – хором спросили Динка и Петька.
– Перун-громовержец.
– А-а-а, это как Тор! – догадался Петька.
– Не знаю я никакого Тора, – насупилась бабушка, – А Перун по небу на огненной колеснице катается, и молнии на землю метает. Была у него жена-красавица Дива, и сбежала она на землю, а он так разозлился, что ударил в неё молнией. Разлетелась тогда Дива на миллион божьих коровок, да у каждой на спине след.
– И правильно, не надо было убегать, – одобрил Петька.
– Может, ей скучно было на небе или он её обижал, – вступилась Динка, – А они так и не помирились?
– Отчего же, помирились и каждую осень божьи коровки стаями летят обратно на небо и рассказывают Перуну о добрых и злых людях, которых они повстречали на земле и, если кто божью коровку убьёт или обидит, тому не поздоровится. А ещё, замечу, они передают мечты, на кого садятся, тот и должен загадывать…
– Да! Да! Давай: лети на небо, твой дом горит и детки плачут…
Петька шарахнулся от подруги и крепче прижал коровку к груди.
– Смысл ей туда лететь, если дом горит, она же не пожарник!
Динка, оторопев, замолчала, а бабушка принялась объяснять:
– Когда дождь с громом и молниями, это Перун детей проверяет – кто ни огня, ни воды не боится, тот его сын. А остальных коровка летит защищать: кого из пожара, кого из наводнения, кого от других бед.
– Эй, кто-нибудь грузчику дверь откроет? – из-за забора послышался сердитый голос Петиной мамы. Она ходила в магазин и сейчас, нагруженная продуктами, стояла у калитки. Динка бросилась открывать, бабушка последовала за ней.
Петька осторожно приоткрыл ладони. Коровка попыталась выбраться, и была тут же засунута в банку.
– Посиди-ка пока здесь, я тебя папе покажу и выпущу, – шепнул ей Петька.
Однако папа с рыбалки не торопился, и Петька пустил коровку полетать по гостиной. А когда она исследовала подоконник, горшок с алоэ, обеденный стол, потолок и стены, Петька решил проверить таланты своей питомицы.
– А ты правда желания исполняешь? – спросил Петька у коровки. Она села на учебник математики, деловито потопталась и замерла, поглядывая на Петьку.
– Хм… а говорить ты не умеешь… надо как-то иначе… А если так… – Петька осторожно переложив коровку на стол, раскрыл учебник на первой попавшейся задачке. Он закрыл рукой условия оставив только варианты ответов и коровка сразу села на «да».
– А ты много желаний выполняешь?
Коровка перелетела на «нет».
– Три?
– Нет.
– Два? – с надеждой уточнил Петька, хотя уже вспомнил, что бабушка говорила только об одном желании.
– Нет.
– Ладно-ладно, понял. Только одно. Любое?
– Да.
– Вот я тебя отпущу и стану лётчиком? И никакое проклятье не помешает?
– Да.
– Хм… а если ты врёшь? Ты… может ты просто наугад в клеточки садишься…. Ну-ка давай проверим!
Петька открыл учебник на таблице умножения.
– Сколько будет трижды три?
Коровка уверенно села на девятку. И дважды два она знала и семью девять.
– Сколько людей в нашей семье?
Коровка села на четвёрку.
– А вот и нет! – подскочил Петька, – Пять! Я, мама, папа, бабушка, дедуш…
Петька осёкся на полуслове и к горлу подкатил ком. Чтобы проверить догадку, он написал в тетради равенство: «пять минус один равно четыре». Коровка села на портрет деда, а с него перелетела на «да».
***
Когда папа вернулся, новая коровка спикировала к нему на плечо, не дожидаясь представлений.
– Моя коровка, – отрекомендовал Петя.
– Ого! Да это не коровка, а целая Каравелла! – восхитился папа, – сделаем ей отдельный домик?
– Давай! – Петя бросился в сарай за ящиком, и замер на полдороги, вспомнив, – Бабушка сказала, я должен её отпустить и тогда она исполнит мою мечту.
– Меня она тоже когда-то уговаривала выпустить Люсю, ну, ту, первую.
– И ты выпустил?
– Нет, она сама выпустила, когда я в школе был. Я с ней потом неделю не разговаривал.
В папином голосе заклокотала разбуженная обида, и Петька встал на защиту бабушки:
– Коровки должны Перуну желания приносить, иначе он рассердится.
Папа нахмурился, в тишине было слышно, как семенит по его рубашке Петькина Каравелла.
– Видишь ли, – наконец заговорил папа, – Ты можешь отпустить коровку, но нет никакой гарантии, что она донесёт твоё желание адресату. Её может склевать ворона или смыть дождь. А если оставишь дома, она будет рядом, в безопасности. А мечты… мечты – штука сложная. Иногда сам не знаешь, чего хочешь, а потом уже поздно.
Каравелла сделала круг по комнате и приступила к изучению крошек на столе.
– Т-а-а-к, из чего будем строить дом? – очнулся от грустных мыслей папа.
– Из коробки, той, что с мамиными лежачими сапогами.
Петька достал из шкафа большую прямоугольную коробку и вытряхнул оттуда мамины сапоги с длинными голенищами.
– Ох, и попадёт нам от мамы… – тяжело вздохнул папа и, засунув сапоги в пакет, убрал на место.
Они выложили дно коробки мхом и еловыми шишками, а сверху пристроили мокрую тряпочку-поилку и ветку малины, покрытую тлёй. Очень довольный своей работой Петька собрался посадить Каравеллу в новый домик, но её не было ни в гостиной, ни в прихожей. Петька с папой обшарили спальню, и продолжили искать на кухне, даже перебрали ведёрко с клубникой.
– Что, пришли мне помочь варенье варить? – засмеялась бабушка, помешиваю ложкой в кастрюле с ягодной смесью.
– Ба, тут коровка моя не пролетала? – спросил Петька и… увидел Каравеллу. Она с аппетитом уплетала варенье, сидя прямо в ложке.
– Много их ваших летает, – проворчала бабушка и понесла ложку ко рту.
– Не-е-е-т! – Петька с разгона выбил у неё из руки ложку и, не удержав равновесие, снёс кастрюлю с плиты. На двухголосый вой боли прибежала мама. Кипящее варенье с Петькиной спины и бабушкиных ног смыли тут же. Присыпанные содой ожоги почти не болели и, увидев спасённую Каравеллу на люстре, Петька совсем успокоился.
А вот мама разошлась не на шутку. Она схватила аквариум с коровками и побежала выкидывать на улицу. Папа встал у неё на пути, убеждая передумать. «Ах так!» – взвизгнула мама и швырнула аквариум об пол. Крепкое стекло лишь дало несколько трещин, коровки гурьбой кинулись наутёк. Мама отшатнулась в сторону и там, где только что стояла её нога, все увидели раздавленного жучка.
– Ты убила Люсю!
Оттолкнув маму, папа быстро вышел из кухни. Мама побежала за ним:
– И куда ты собрался, на ночь глядя?
– Не твоё дело, – он бросил на неё короткий полный ненависти взгляд и, подхватив не до конца разобранный походный рюкзак, вышел за дверь, – у Серёги переночую, а за остальными вещами потом зайду.
Петька кинулся за ним, но бабушка крепко прижала его к себе. Он вырывался изо всех сил, не чувствуя боли в обожженной спине и безжалостно оттаптывая её ноги, слегка перехваченные бинтами. Мама тем временем заперла входную дверь на ключ. Внезапно порыв ветра распахнул окно, и дождь ворвался в комнату, заливая остывающие на столе банки с вареньем. От неожиданности бабушка разжала руки, и Петька ринулся к окну, но теперь уже мама сдёрнула его с подоконника. Он в отчаянии выхватил из миски деревянную толкушку и, замахнувшись, крикнул:
– Отпусти!
На улице совсем рядом сверкнула яркая тонкая молния. Подоспевшая бабушка вырвала у Петьки из руки толкушку и влепила оплеуху.
– Ненавижу, я вас ненавижу! Хочу с папой! – заорал Петька и его крик слился с громом.
***
Утром Петьку разбудила противная громкая песенка, точнее раз за разом повторявшийся припев, а затем сонно-злой мамин голос:
– Алло. Нет, его жена. Да, он телефон оставил, а сам у… тебя
Мамин голос внезапно изменился:
– Подожди, он к тебе ночевать пошёл вчера… Точно? Нет, вроде больше некуда…
Мама положила забытый папой мобильник и запричитала. Окончательно разбуженный Петька вылез из кровати и пошёл выяснять, что случилось. Мама с бабушкой наперебой обсуждали, где может быть папа, если у Серёги его нет и звонить некуда. То ли молнией убило, то ли на первой электричке поехал в город, то ли он на самом деле сидит у друга и нарочно просит сказать, что его нет, чтобы маму позлить. Все три варианта обсуждались параллельно и то и дело прерывались уверениями: «не о чем волноваться» или «всё с ним в порядке, в первый раз что ли». В конце концов, бабушка двинулась расспрашивать соседей, а мама села на террасе обзванивать все контакты из папиного мобильника. Оставшись дома один, Петька отъел понемногу из всех банок варенья, а потом вытащил из сумочки мамин телефон поиграть. Однако на месте не сиделось, неспокойно на душе было, и тревога всё нарастала. Он забрёл в гостиную и чуть не споткнулся о забытый домик для Каравеллы. Его божья коровка уютно расположилась у поилки.