Девочка Маскара

Глава 1. Детские сказки

Детские сказки учат нас прощению, храбрости и доброте. Ты обязательно победишь, если будешь верить в себя. Чем кошмарнее чудовище, тем значимее подвиг. Каждый персонаж олицетворяет. Девушки – красоту и находчивость, лиса – коварство, волк – злобу, медведь – грубость, а заяц – малодушие. Хотя в трудные минуты и в нем просыпалась отвага. Но, оглянитесь вокруг. Не все эти сказки дочитали до конца, а выводы сделали уже посреди повествования. К примеру «Красная шапочка» учит нас быть осмотрительными, потому что незнакомец может казаться симпатичным, но на самом деле быть кровожадным волком. А закрой ее на середине, так и вовсе окажется, что можно без опаски болтать в дремучем лесу с первым встречным, еще и адрес свой выдать.

Лет с восьми моей любимой сказкой была «Красавица и чудовище». Невинная девушка пожертвовала собой, чтобы спасти отца. Какой отважной она была. Очевидная красота и невинность Беллы с одной стороны, плохой парень, в обличии чудовища, с другой. Казалось, история обречена на провал, но взгляните на конец. Сказки всегда заканчивались хорошо. В реальной жизни все было иначе, но это не мешало мне летать в облаках.

– Таська! Да отвлекись ты хоть на секунду! – папа выдернул наушник из моего уха. На самом интересном! Сногсшибательный Гастон, в исполнении Люка Эванса, пел в баре. Совершенный негодяй, он привлекал меня куда больше принца. Может от того что я всю жизнь слишком правильной была. Самое смелое что совершила, так это прогуляла урок физры в одиннадцатом классе. Jah Khalib приехал в Питер с концертом и устроил автограф сессию. Я сходила с ума от брутального певца с хриплым голосом и татуировками по всему телу. Не думая, бросила нелепую ложь, учитель легко поверил. Репутация позволяла творить куда худшие вещи, без риска поплатиться за них. Но я всегда была хорошей девочкой.

– Ну что?! – протянула я недовольно.

– Да ты в окно посмотри! Мы ведь здесь ради этого.

Больше суток в пути, и я наконец увидела за стеклом море.

– Ух ты… и вовсе оно не черное…

Насыщенно синее, с белым крапинками. Простиралось до самого горизонта, который слегка розовел, от едва проснувшегося солнца. Я включила паузу. Люк улыбался на весь экран, я улыбнулась в ответ и сунула планшет в рюкзак.

А потом стук, удар или взрыв. Я не разобрала. Помню не долгий полет, будто вниз головой, и вдруг темнота.

Я не могла пошевелиться. Рот заполняла вязкая жидкость, и вкус металла вызывал тошноту. Острая боль в плече обездвижила, когда я потянулась к замку ремня.

– Пап…

Сквозь разбитые стекла слышалось пение птиц. И еще волны. Они шептали совсем рядом. Я сжала зубы до пятен в глазах, давай же! Замок щелкнул, ремень вылетел. Дотронулась до головы. Волосы были влажными, ресницы на глазах слиплись.

– Господи… – протерла лицо, так запеклась кровь. – Не молчи! – папа не двигался.

Я посмотрела в окно. Солнце уже высоко. Пляж пустой. А мне говорили, что яблоку негде упасть. Крупная серая галька спускалась в воду. Мне стало невыносимо страшно.

Где-то завизжали колеса, и послышался топот.

– Помогите… – прошептала сквозь слезы. Мимо меня пробежали два парня. В этот момент папа застонал. – Помогите, – чуть громче взмолилась я.

Спустя пару минут появились еще несколько мужчин. Они выглядели странно. В нашем пригороде таких не любили, да и заносило их только проездом до Питера. Пара блондинов особенно выделялись. Крупные, спортивного телосложения, грубые голоса. Один был с бородой, бритой головой и чистой кожей, у второго напротив, волосы слегка длинноваты, и с ног до головы покрыт татуировками. Я перевела взгляд на машину, у которой они стояли. Какой-то голубой кабриолет. Дорогой. У капота, в луже крови лежал водитель. К счастью, он двигался. Один из парней говорил по телефону, посматривая в мою сторону. Я сгребла тело в кучу и перелезла в багажник, где принялась искать мобильник. Я уже знала, что эти люди нам не помогут.

Нашла, набрала номер. В этот момент дверь багажника распахнулась…

В трубке холодно отчеканили:

– Скорая, говорите! – открыв рот, я застыла.

Мне наконец-то удалось рассмотреть его. Татуировки на теле мужчины устрашали. Черепа, рычащие звери, оружие. Он протянул руку, молча предлагая отдать ему телефон.

– Девчонка живая. Что с водителем? – его голос был низким и безразличным.

Глава 2. В последний раз дома

Так странно… Еще вчера утром мы завтракали на кухне нашего дома. Затем я мыла посуду, раскладывала ее на полку и стирала крошки со стола. Папа безжалостно мучил чемодан. Уверена, он бы завопил, если мог. Я проверила все ли электроприборы выключены. Заглянула в комод. Утюгом я сегодня не пользовалась, а все же решила проверить. Тот преспокойно лежал, покосившись на невротичку.

Так, планшет, смартфон, наушники… бутылка воды и влажные салфетки… То чем пользовалась чаще всего положила наверх рюкзака. Проверила розовый шелестящий пакет, руки чесались поскорее распаковать его.

– Таська, шевелись! – папа ткнул пальцами в ребра, я взвизгнула от щекотки и поторопилась натянуть кроссовки. Постояла с минуту, сняла, надела сланцы. Скинула, подбежала к шкафу и выдернула носки из лотка. Снова надела сланцы. Ненавижу, когда ноги мерзнут. А папа точно врубит кондиционер на всю катушку. Кроссовки закинула в пакет. Папа молча наблюдал со стороны.

– Ну все… – протянула я детским голосом. – Ой, где Сириус?!

– Смотри, сама будешь с ним нянчиться, – папа нашел котенка под диваном.

Я грезила мейн-кунами с детства и вот зимой выпросила у родителей. Черный и длинноносый, вы бы его видели. Правда с Томкиным парахибана не подружился. И если по чесноку, я его тоже не выносила. Имя котенку выбрала быстро, мы как раз планировали отпуск в Сочи.

Я обожала время перед поездкой. Последние часы до того, как покинешь стены дома. Когда только предвкушаешь грядущее приключение и строишь планы. Пакуешь сумки, заносишь ключи соседке, чтобы та поливала монстеру и фикус и в последний раз завтракаешь дома. Уезжают ведь обычно с утра.

Не последний, а крайний, всегда поправляла мама…

Сумки в машине, все заднее сиденье для меня одной. Я сбросила шлепки и протянула ноги. Достала диетические хлебцы с черникой. Я три месяца готовилась к отпуску, сбросила несколько килограмм. Но вес молниеносно возвращался, стоило мне из-за угла взглянуть на булочку.

Хрустнув безвкусным хлебцем, включила интернет на смартфоне и вошла в сеть. «Погнали!», подписала я сторис, где улыбалась от уха до уха. И салон машины видно и чемоданы. Скоро посыплются вопросы от друзей, куда это я собралась. Фотки с моря буду выдавать порционно, пусть гадают.

– Ну, с богом… – стандартная папина фраза в дорогу.

Мне хотелось поскорее окунуться, папе кажется тоже. В четыре утра дороги были совершенно пустыми, и он выжимал газ. Патриот загудел и рванул вперед. Верный папин конь. Мы объездили на нем половину страны, обожали кемпинг. Карелия, Алтай, Байкал. Наконец добрались и до юга. Черное море я видела впервые. Целый месяц отдыха был распланирован еще зимой. Мне не терпелось примерить то желтое бикини с трусиками бразильяно. Купила втихушку, и где-нибудь, а в «Дикой орхидее». Деньги подарил папа, в честь окончания второго курса юрфака с отличием. Я даже придумала план побега, ведь точно не осмелюсь надеть этот бикини при нем.

А теперь и вовсе…

Глава 3. Татуированный

Реанимация с отцом и другим участником ДТП уехала, оглушая сиреной прибрежный поселок. Я сидела в скорой. На пляже собирался народ. Раскладывая лежаки и зонтики, они смотрели на то, что осталось от машин. На разбросанные вокруг них куски металла и содержимое бардачков.

– Куда их везут? – поинтересовался татуированный у врача.

– Сочинская скорая, пятая подстанция.

– Та, что в Лазаревском?

– Да. Девушка, – обратилась она ко мне, – я бы советовала вам ехать в больницу. Вероятен перелом ключицы и сотрясение. Давайте заполним данные, чтобы вас приняли быстрее. Фамилия, имя, отчество, год рождения, проживаете, работаете?

– А с котом можно?

– Котом?! В больницу?!

– Тогда я не поеду…

–У вас есть знакомые, кто может забрать ваши вещи? Кота?

– Мы позаботимся о них, – произнес бритоголовый. Я заметила на его руке обручальное кольцо. Брак всегда ассоциировался у меня с ответственностью и порядком. У парня были красивые серые глаза и огромные мускулы. Приехал на BMW. Вряд ли захочет ограбить. Только сейчас я обратила внимание, как они похожи с татуированным. Цвет глаз и волос, черты лица, фигура.

– Сириус! – я прихрамывая пошла к Патриоту. Швыряла по сторонам сумки в багажнике, звала котенка, но без толку. Неужели он убежал?! – кыс-кыс-кыс! Блиииин… – я расплакалась, предыдущую истерику снял только укол врача.

– Девушка, я еще раз советую вам ехать с нами! – рука действительно сильно болела, кота я так и не нашла. Вернулась к машине и забралась на кушетку. – Полное имя, проживаете, работаете… – настойчивее потребовала врач.

– Тимофеева Таисия Николаевна, двадцать седьмое июня две тысячи второго. Место рождения и проживания город Стрельна, улица Свободы, дом семьдесят пять. Учусь в Санкт-петербургском университете.

Татуированный взял мой телефон, лежащий на сиденье скорой, и позвонил себе.

– Мой номер. Набери, как разместишься.

– Зачем?

– Я думаю, будут вопросы к твоему отцу.

– У кого?

– У водителя той машины, – он показал на кабриолет. Эвакуатор уже погрузил его в кузов.

– Мой папа соблюдал правила дорожного движения!

– Как хочешь, тогда я позвоню сам…

Глава 4. Уже выписали?

Я проглотила ложку безвкусной каши и уставилась в окно. Папа уже двое суток находился в реанимации. Врачи не давали прогнозов. Тем мужчинам я так и не позвонила. Боялась и не хотела. Хотя понимала, в такой серьезной аварии суда не избежать.

В палату вошел врач, сообщил, что меня выписывают после обеда и направил к главврачу расписаться на каком-то бланке.

Переломов не было, сотрясения тоже. Аккуратно сложив вещи под стул в приемной, я искала в телефоне аренду жилья вблизи больницы. Пришла секретарь и забрала бумажку из рук. Нервное «Ждите…». Спешить мне было некуда, и я продолжила поиски. Через минуту из кабинета главврача вышел тот страшный татуированный парень. Я отвернулась. Расправила волосы, лицо заслонила телефоном, сгруппировалась.

– Уже выписали? – указательный палец ткнул в экран телефона и надавил, опуская его вниз.

Заметил… Я не ответила. Здороваться обросшего Мартина Форда не научили. Судя по его виду, воспитанием там и не пахло.

– Как отец?

– А вы с какой целью интересуетесь?

Подошла секретарь и вернула бумагу. Я кое-как вытащила сумки из-под стула и пошла прочь.

Пин-код папиной карты не знала. Были небольшие личные деньги, с трудом хватило на простенькую комнату в частном доме. К счастью Артем перевел десять тысяч, на первое время хватит. В рюкзаке ничего полезного кроме гаджетов и воды. Ну, ничего… Папа придет в себя, свяжется с этими странными людьми, заберет наши вещи, и все снова станет хорошо.

Глава 5.

Это ты называешь ничего серьезного?!

Телефон зазвонил, Томка. Я помедлила, нужно было сообщить новости мягче. Зная ее темперамент, она рванет нас спасать, думая, что ей все по плечу. Обычно так и было, но не в этот раз.

«Здорова, Такса», – раздалось в трубке. Я ненавидела, когда она так меня называла. Естественно, она продолжала это делать. – Тамара, подожди, послушай… Том, мы в аварию попали… Живы, да. Со мной порядок, а вот папа… Он в реанимации, но… Том, не кричи! Врачи сказала поправится. Тома, нет, не нужно билет, ты что! Не приезжай, прости, что я вот так… Не знаю, как сообщают такие новости, – я захлебнулась, а голос Тамары был стальным. Он всегда наливался металлом в сложных ситуациях. – Я напишу еще или позвоню. Том, папа меня убьет если узнает, что из-за того, что я тебе рассказала об аварии все накроется медным тазом, как тем летом… С ними все будет хорошо, я уверена. Он поправится. Просто… не знаю, зачем я рассказала…Нет у меня истерики. Не вру я! Все, мне пора… В какого-то парня и его кабриолет. И не мы в него врезались, а он в нас… Все… пока Том, я еще позвоню.

В дверь постучала хозяйка. Галина Николаевна, женщина средних лет в простом ситцевом халате в цветочек. Я встретила ее у магазина, когда спрашивала у местных, где можно снять комнату. Она вообще-то не сдавала, но мне согласилась, когда я вкратце описала произошедшее. Жила одна в небольшом доме. Год назад похоронила мужа – отставного военного, и теперь подрабатывала уборщицей в одном из частных коттеджей в районе Имеретинского. Я из любопытства спросила, чем занимается ее работодатель. Было интересно чем зарабатывают местные. Но она ушла от ответа.

– Ты кушать хочешь?

– Я? Нет, не хочу. Спасибо.

Галина Николаевна прикрыла в дверь, но через секунду вернулась.

– Случилось что? Из-за отца? – я шмыгнула носом, мне не хотелось разговаривать. – Ну ладно. Я тебе сюда принесу, захочешь – поешь. Нет, так нет…

Телефон звякнул. Сняла блок и увидела сообщение по Ватсап от Тамары:

«Это ты называешь ничего серьезного?!», дальше шли фото разбитого кабриолета и нашего Патриота, сделанные учтивыми гражданами с пляжа. «Уже все попало в сеть. Какой-то парень, говоришь?! А теперь смотри, в кого вы врезались!». Тамара прикрепила ссылку, я щелкнула. Она перенесла меня в поисковик Яндекса, который пестрил статьями о деятельности этого человека. Рестораны – самое безобидное, чем он занимался. Больше всего упоминаний было о «Бабочке». «Бизнес индустрия красоты набирает свои обороты. Ее барон никто иной, как бизнесмен Владислав Беляев, владелец сети стриптиз клубов по всему Краснодарскому краю, а не так давно объединивший под своим крылом салоны красоты, массажные кабинеты, модные бутики и прочий бизнес, в котором заняты только женщины. В случаи с Беляевым, молодые девушки, некоторые из которых профессиональные модели и известные блогеры. Элитный сутенер, так его называют, не дает комментариев. Его представитель отрицает причастность девушек к занятию проституцией…».

Я достала планшет и открыла онлайн камеры Сочи. Нашла тот самый пляж, место аварии. Масса людей и ни одного намека на произошедшее. Тут же внизу всплыли новостные ссылка. Щелкнула на одну, перешла.

«28 июня страшная авария на Сочинском шоссе едва не унесла жизни нескольких человек… причины аварии выясняются», не то, дальше… «Автомобиль УАЗ Патриот двигался по своей полосе в направлении центрального Сочи, когда ему на встречу буквально вылетел…». Я сделала скриншот экрана. Навстречу буквально вылетел? Значит правда уже отрыта! Перешла на сайт портала, выпустившего статью. Нашла имя журналиста и редактора, снова скриншот. Отправила Тамаре. Листнула дальше и увидела знакомый кабриолет на фото. «Бизнесмен Владислав Беляев, больше известный в своих кругах по кличке Энджел, попал в страшную аварию. Его автомобиль Aston Martin DBS стоимостью тридцать один миллион рублей оказался полностью разбит, в результате столкновения с джипом УАЗ Патриот. В России продано всего пять автомобилей этой марки. Сам Беляев находится в больнице, врачи оценивают его состояние как стабильное. Он уже пришел в себя и его жизни ничто не угрожает. Двое человек, находившихся в другом автомобиле, так же в больнице. Состояние водителя критическое. Врачи боятся делать прогнозы…». Я отбросила планшет и заплакала. Чертовы репортеры!

Телефон опять зазвонил. Экран высветил незнакомый номер. Я перевернула его и уткнулась в подушку.

Проснулась под вечер. Дико хотелось сменить обстановку. Вышла из дома и побрела вдоль дороги, наугад. Сочи – холмистый город. Узкие улочки, усаженные кипарисами и цветущими магнолиями. Влажный воздух немного душил, было жарко. Машины спешили, игнорируя пешеходные переходы. Я шла долго, словно в бреду, пока не увидела синеву вдалеке. Набережная в Сочи была очень красивой. Со множеством пальм и милых ресторанчиков, тянущихся по всей длине. Цены в них кусались. Вообще-то мы были обеспеченной семьей, средний класс. Папа первый заместитель генерального директора – главный инженер в энергоснабжающей организации. У него и личный водитель был. Квартиру мне в самом Питере взял, чтобы я в пробках не моталась. Но сейчас стоило экономить, с непривычки было не просто.

Я поднялась по белой каменной лестнице в районе какого-то театра, купила неподалеку большой стакан клубники и воду. Вернулась к воде и села там же на бетонный волнорез. Солнце садилось, а люди не спешили уходить. Толкались в очереди в раздевалку или лежали на камнях. Я доела. Вспомнила про звонок, а вдруг из больницы? Но могли быть и те бандиты… Все же решила перезвонить, но для подстраховки попросила телефон у отдыхающего. Набрала.

– Алло – холодное и грубое, как и вид его владельца. Я тут же сбросила трубку.

Вернувшись домой, подумала, а что если они найдут того парня? Допросят обо мне? А что если они ему не поверят, когда он скажет, что видел меня впервые?!

Глава 6. Первая встреча

Через пару дней мне сообщили, что папа пришел в себя и его перевели в общее отделение. Я рванула к нему. Мне хотелось поскорее увидеть его глаза, обнять и снова почувствовать себя в безопасности.

– Папочка!

– Тася! Цела? Все хорошо?

– Обо мне не беспокойся, как ты себя чувствуешь?

– Нормально… могло быть и хуже… Ты где устроилась?

– Папочка, что же делать… Как так вышло?

– ДПСники говорят, я скорость превысил, а что тот идиот на встречную вылетел, их не волнует!

– ДПС? Когда?

– Вчера были, как очнулся.

– Все будет хорошо, пап. Если тот водитель виноват, то и спрос с него, – папа посмотрел на меня растерянным взглядом. – Что?

– Ничего. Ты где устроилась, спрашиваю?

– Тут недалеко. Я бронь отменила в отелях. Деньги обещали вернуть все, кроме того, что в Мацесте.

– На возьми, – папа протянул карту, – 7187, запомнила?

– Угу.

– Томка звонила. Зря ты ей рассказала, снова все завалит…

– Прости! Мне было так страшно…

– Все будет хорошо, Тасюшь. Ну, не плач.

– Пап, машину и вещи забрать надо. Их увезли те… те люди…

– Видел их сегодня.

– Кого?

– Второго участника аварии и дружков его – чертей.

– Они что, угрожали тебе?! Пап, да знаю я сколько его кабриолет стоит. Все в интернете уже! Так это его ведь вина! – папа устало вздохнул.

– Сядь! Я адвоката нашел, посмотрим…

– Адвоката? Они только виновным нужны, а мы не…

– На вот, за водой мне сходи. Там автомат в конце коридора, – папа протянул мне деньги и указал на дверь. Хотел поскорее закончить разговор и уберечь меня от волнений.

Я молча вышла. Никогда не осмеливалась перечить ему. Медленно побрела, рассматривая серые стены. Двери в палаты были заперты, кроме той, что в конце, где автомат. Там так некстати стоял парень, с довольно примечательной внешностью, такого не спутаешь. Он взял пару банок колы и обернулся. Я замерла, как вкопанная, сделала глупый вид, вроде что-то в руках рассматривала. Он вернулся в палату, откуда появилась медсестра, со смущенной улыбкой на лице. Закрыла дверь и пошла мне на встречу.

– Извините, тут есть еще автоматы с водой?

– Только в соседнем здании.

– Ясно… а там что?

– ВИП палата.

Я выдохнула. Хоть бы дверь оставалась закрытой.

Запихнула полтинник, набрала пару цифр. Автомат зажужжал. Бутылка с водой застряла в спирали.

– Давай же…дурацкий… – я тихонько толкнула шкаф, набитый шоколадом и газировкой. Тот злостно фыркнул и остановился. Бутылка повисла.

– Помочь? – рост, бесчисленное количество татуировок и почти бесцветные серые глаза. Этот человек внушал ужас одним только видом. Наверняка он убийца, без сомнений. Если уж сотворил такое со своим телом, тогда на что способен по отношению к другим?! Он долбанул по автомату. Бутылка с грохотом свалилась вниз.

– Спасибо.

– Для здоровья, – парень все еще стоял, перегородив мне путь. Было похоже, что во рту у него леденец, он гонял его языком от щеки к щеке. Заметил, что я смотрю, достал лимонную конфету.

– Хочешь? – меня передернуло. Омерзительно. Он закинул ее обратно в рот. Ухмыльнулся. Я посмотрела в сторону палаты. Еще раз прокрутила в голове сумбурный монолог.

– Мне нужно поговорить с вашим другом, можно?

– Каким другом?

– Тем, кто лежит в этой палате. Энджел, так его зовут?

– Друзья.

– Можно?

– Ну давай…

Как только я вошла в палату, дверь захлопнулась. Парень остался позади, его дыхание касалось макушки. Не знай я, что за спиной человек, приняла бы за дикого зверя. Льва, с громадной пастью, длинными клыками, свирепым взглядом и когтями, что одним ударом способны обезглавить.

Я должна, ради папы. Сжала в руках бутылку с водой. Она была ледяная, пальцы окоченели.

– Вы ему скажите?

– Я похож на конферансье? – он сложил руки на груди. Бицепсы стали еще больше.

– Консьержа, вы имели ввиду? Конферансье – это человек объявляющий эстрадные номера. Как правило, обаятельный и остроумный.

«Боже!!! Тася, но хоть сейчас перестань быть всезнайкой и засунь поглубже в пятую точку свой речевой аппарат!». Я умничала постоянно, по привычке, просто от того, что могла. Но сейчас эта черта как никогда была неуместна!

– Вот как?

Он поднял бровь и слегка приоткрыл рот. Выражение лица отчетливо говорила: «Ты отвечаешь за свой базар?» или «А ну-ка повтори, мелочь!».

– Извините, я ничего такого не хотела сказать, я не в том смысле, что вы не обаятельный…

– Находишь меня обаятельным?

Заложил руки в карманы. Шагнул вперед.

– Что? Нет! То есть, я же не знаю вас…

Одним взглядом он приказал мне умолкнуть. Я отошла на шаг, стоять рядом с этим великаном мне было не по себе. Говорить и подавно. Он кивнул на дверь.

Я постучала. Ждала ответ, но было тихо. Постучала еще и медленно приоткрыла. У шкафа стоял мужчина. Он был среднего роста и плотного телосложения. Потягивался, сцепив на затылке руки. Загорелые и мускулистые. Вены на шее проступали толстыми бугорками. Увидев меня в отражении зеркала, мужчина обернулся и широко улыбнулся. Это он, я сразу поняла. Вьющиеся светлые волосы, ясные голубые глаза, даже футболка бледно розовая. Он и есть Энджел.

– Здра-а-а-вствуй, – протянул, осматривая меня снизу-вверх. – Прости за мой вид, не успел штаны натянуть.

– Так может уже и не надо… – заржал кто-то сбоку. Только сейчас я заметила диван и двоих парней на нем. Они выглядели так же как тот парень с тату. Огромные, будто только вчера из преисподней. Я испугалась их смеха и сделала шаг назад. Сразу уперлась спиной, оглянулась. Татуированный давил сверху взглядом.

– Демид, это мне подарок? – Беляев потер подбородок. – В самый раз, яйца уже набухли, чувствуешь? – он схватил меня за руку и поднес к своему паху. Я тут же одернула ее. Его друзья поднялись с дивана и окружили меня. Сердце забилось так, что удары сбивали дыхание. Я вцепилась в бутылку. Как смешно. Тоже мне орудие смерти против этих чертей.

– Я никакой не подарок. Вы врезались в нас… Из-за вас… папа был… в коме!

Я задыхалась, проглатывая слова. Кровь шумела в ушах и перед глазами начало темнеть. Дикий, животный страх подчинил тело. Еще десять минут назад я планировала рассудительный разговор, но сорвалась в первую же минуту. Обстановка скручивала руки, мне все сложнее было контролировать себя. Беляев прищурился, пристально посмотрел мне в глаза, на губы. Каждый мускул моего тела буквально окаменел. Я сделала пару шагов назад, протянула руку к комоду, взялась за угол. Пыталась найти опору и собрать в кучу, расползающийся от страха, разум. Вдохнула как можно глубже:

– Я хотела поговорить с вами… – воздуха хватило лишь на короткое предложение.

Беляев отвернулся и потер подбородок, будто раздумываясь над чем-то. Я ждала его слов как приговора, хотя для его выноса еще не пришло время. Он обернулся, покручивая в руках телефон.

– Я хотела поговорить… – голос опять дрогнул.

Нога затекла, я переступила на другую. Беляев поднял ладонь, и двое чертей на диване, обсуждавшие мою грудь и ноги словно меня сейчас не было в этой комнате, закрыли рты. Я смотрела на бутылку в руках и молилась выйти из этой палаты как можно скорее. Глаза щипало, словно в них налили лимонный сок. Сжала зубы, в висках застучало. Чем я думала, когда шла сюда?!

– Тимофеева Таисия Николаевна, – Беляев подкурил, глубоко вдохнул и выпустил густой белый дым с ароматом шоколада. – Имя то какое-то колхозное, – значит мое имя ему уже хорошо известно… Его друзья заржали. Они рассматривали меня как куклу. Беляев бухнулся на кровать. Подложил за спину подушку и согнул одну ногу, потирая колено. Татуированный, которого видимо звали Демид, был у двери. Я же чувствовала себя безмозглой косулей, которую окружила стая скалящихся гиен. Но я безумно любила отца, и готова была сражаться за него. Жаль я не знала кто есть мой враг…

– Что вы сказали папе?

– Твой папа должен мне тридцать миллионов. Как только решим этот простой вопрос, отпущу его невредимым.

– Как это, отпустите?

– На свободу. А будет против, вернется в глубокую кому… Так что пока в сознании, пусть не теряет время.

Беляев поднялся с кровати и раздавил сигарету в стоящем на зеркале блюдце.

– Да что вы такое говорите! Вы в своем уме вообще! Это вы виноваты в аварии. Уверена, что еще и не трезвый за рулем были! Выехали на встречную полосу и едва не убили нас! Посмотрите, в интернете все написано!

– Где? – он наигранно испугался, от чего стал мне еще противнее.

– Вот! – я достала мобильник и зашла в сеть. Через раз попадала по буквам дрожащими пальцами. Беляев стоял радом, от чего я никак не могла ввести несчастным три слова в поисковик браузера. Он забрал телефон, вбил запрос и вернул мне.

– Давай поищем вместе? – обнял меня за талию. Я отскочила и врезалась в одного из его друзей. Тот сжал мои бедра.

– Не трогайте меня!!!

Я прижалась к стене и прокрутила ленту Яндекса вниз. В сети не было ни одной статьи об аварии и уж тем более о том, кто виноват.

– Нашла что-нибудь интересное, Тасюш?

– У меня все сохранено, ясно!

– Ну а как же, ясно конечно. Классная задница, – Беляев схватил за локоть, оттащил на центр комнаты и шлепнул по ягодице.

– Прочь!!!

Я вырвалась. Демид перехватил меня у двери.

– Не рассмотрел в коридоре, – он сжал запястье, завел его за спину и развернул.

– Пустиии!!! – я зарыдала, пытаясь высвободиться из его огромных рук. Повисла в воздухе, когда он поднял меня за подмышки, рассматривая как щенка. – Пусти!!! – из меня вырвался уже нечеловеческий рев. Татуированный разжал руку, и я свалилась на пол. —Люди вы в конце концов или нет? – я обвела их взглядом. – Ведь это вы, вы виноваты! Папа не может ходить, что же вы делаете?! Разве это мы вам должны?! – я взглянула на Беляева.

– Ты заебала орать!

Он метровыми шагами двинулся ко мне, вскипая от злости. Нагнулся и схватил меня за шкирку. Одни рывком поставил на ноги.

– Будет суд, вам не выиграть, – я зашипела под нос осипшим голосом, слезы произвольно стекали по лицу. – НИКОГДА!

– Игры закончились, девочка.

– Пустите меня!

Он отшвырнул меня в сторону. Я врезалась в комод. Тело трясло от собственной немощности и нечеловеческого страха.

– Твой папаша отдаст мне все, что у него есть, иначе ты его больше не увидишь.

Папаша… так безразлично и оскорбительно. Мой мир разбивался вдребезги, впиваясь острыми осколками в душу. Несколько глаз бесчувственно наблюдали за этим. Смотрели, как я дрожу и утираю слезы. И на их лицах не было и грамма сочувствия.

– Это у вас может быть и папаша! А у меня папа, самый лучший на свете, ясно!

– Если тебе дорога твоя шкура, сделай так, чтобы я тебя больше не видел. Вали, пока по кругу не пустил…

– Я думала вы человек, а вы просто… мразь… – черт подери, как же мне хотелось убить его! – Мы не в чем не виноваты!

– Вали я сказал!

Я вылетела за дверь. Меня трясло. Открыла бутылку с водой и сделала три глотка. Газ раздирал горло. Я зашла в туалет и умылась. Успокоившись, пошла к папе. Отдала воду и пообещала вернуться вечером с едой. Прямиком из больницы направилась в полицию. Там была очередь, люди жаловались, кто на что. Мне все казалось пустяком, но я ждала.

– Слушаю вас, – устало брякнул парень. В погонах я не разбиралась, сам он не представился.

– Здравствуйте. Меня зовут Таисия Тимофеева. Я и мой папа попали в аварию. Вы, наверное, слышали. Владислав Беляев и мы… – парень переглянулся с коллегой.

– Так вам в ДПС.

– А я не по поводу аварии.

– Так излагайте быстрее!

– Владислав Беляев угрожает моей семье. И мне лично угрожал. Говорит, если мы не заплатим за его автомобиль…

– Девушка, вам в ДПС.

– С шантажом тоже ДПС разбираться будет?! Вы меня не слышите совсем?

– Где доказательства?

– Вот, я все записала на телефон!

Я включила мобильник, от голоса Беляева меня затрясло.

– Пишите заявление, оставляйте улики… – безразлично произнес он.

– А вы не можете сделать копию?

– Нет. Оставляете или как? – все больше раздражался он.

– Я напишу только заявление, а флэшку с записью занесу позже.

– Мы закрываемся через двадцать минут. Завтра будет другой исполняющий…

– А вы не подождете немного? От этого зависит жизнь моего отца. Он угрожал убить его! Послушайте…

– Вернешься завтра. Давай следующий!

Я отошла, взглянула на лист в одной руке и мобильник в другой. Тот черт в татуировках неспроста был у главного врача, наверное, уже договорился, чтобы папу не лечили. Я не могу ждать! Нужно действовать, сейчас. Пока запись нашего разговора загружалась в облако, копия мне точно пригодится на суде, я писала заявление. Полицейский искоса поглядывал на меня. Загрузка закончилась. Я посмотрела на время, пять минут до закрытия. Пять минут, чтобы решиться… Папочка… Звонок.

– Такса!

– Здравствуй, Тома.

– Как ты? Почему не отвечала на сообщения?!

– Зря ты папе звонила, Том. Теперь он волнуется еще и из-за тебя…

– Прости, не удержалась.

– Ладно, уже неважно.

– Важно! Ты почему не сказала, что вам угрожают!

– А ты откуда знаешь? Папа тебе сказала?

– … не сложно догадаться…

– Так страшно, Тома… ты бы их видела…

– Ты в полиции была?

– Сейчас здесь. Подозреваю, у этой сволочи все, кто в пагонах – куплены.

– Артему позвони, у него отец областной генерал! Куда им против самой власти!

– Нет! Обещай мне, что не скажешь Артему!

– Да почему? Он ведь твой парень, кому как не ему тебя выручить?!

– Нет! Поклянись, Тома! Ну!

– Да клянусь я! И все равно не понимаю…

– Что тут понимать… Он же… он ведь идеальный! Интеллигентные родители, сам отличник, спортсмен, меценат… Я так его люблю Том, господи, как я его люблю…

– И что?!

– То! Я не буду его втягивать в это! Не стану рисковать его жизнью!

– Дело твое… Знаешь, я тут второй день читаю про этого Беляева… как он еще не за решеткой, не понимаю. Вы правильно сделали, что адвоката наняли, нужно быть на шаг впереди… Угораздило же, да еще и с такими утырками…