Наша Родина, Большереченский край. Народная летопись. Часть пятая

© Ольга Данилочкина, 2020

ISBN 978-5-4498-8829-7 (т. 5)

ISBN 978-5-0050-1541-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПАМЯТНАЯ ДАТА

Иван Лапин, автор стихотворения

 
Опять пришла желанная весна,
И вместе с нею памятная дата.
Она волнует каждого из нас,
Кто на войне стоял в строю солдатом.
 
 
Хотя и много лет с тех пор прошло,
Места боёв не заросли бурьяном,
Следы войны в сердцах не замело.
Горят ещё у ветеранов раны.
 
 
Порой в ночной гнетущей тишине
Как наяву вдруг вспыхнет ярко пламя, —
Дорогами тревожными к войне
На лёгких крыльях устремится память.
 
 
…И вот они, знакомые места,
У Бреста, у Смоленска, в Подмосковье,
Где каждый камень, холм и высота
Обагрены обильно нашей кровью.
 
 
Перед глазами сызнова снега,
Окопы да холодные землянки,
Атаки озверевшего врага,
Гул самолётов, лязг и скрежет танков.
 
 
В дыму, в огне рубеж передовой,
Не глохнут орудийные раскаты —
Идёт опять, идёт жестокий бой…
Встают, бегут и падают солдаты.
 
 
И так картины в памяти плывут
Под небом, жутким заревом объятом,
Пока не вспыхнет над Москвой салют, —
Салют Победы в мае, в сорок пятом.
 
 
И помнится: тогда над головой
Такое было небо голубое!
Оно над всей истерзанной землёй
Дохнуло миром, солнцем и покоем.
 

Иван Лапин, пгт Большеречье, 1990 г.

Уважаемые друзья, земляки!

Эта книга вышла в мае 2020-го, когда мы отмечали славный праздник, 75-летие Великой Победы. Каждая глава в этом сборнике посвящена памяти наших родных, которые воевали на фронте, работали в тылу, восстанавливали страну, растили детей, трудились на заводах или в колхозах. В этой книге наши искренние, чистые и честные слова благодарности родным.

Светлая память ушедшим. Долгих лет всем живым. Кланяемся вам до земли!..

Из семейной летописи Виктора Гаюнова
Родился в д. Слобода Знаменского района Омской области, живет в пгт Большеречье

«Мой дед – Безносенко Захар Корнеевич, бабушка Анисья Ивановна, – рассказывает Виктор. – В 1905 г. по Столыпинской реформе они приехали из Белоруссии в Сибирь.

Мои дед и бабушка в разные годы

Десять семей направились не в степную часть Омской губернии, а в таежную: в Тарский уезд, в 80 км от г. Тары. В урмане организовали деревню Загранное. С собой везли скот, сельхозтехнику, материалы. Вручную корчевали лес, освобождали для полей и посева зерновых. Сначала жили в землянках, а хлеб ходили печь за 10 км, в д. Савгу. Жизнь была нелегкой, да и суровая сибирская природа постоянно преподносила переселенцам свои «сюрпризы». Не раз приходилось вступать в схватку с медведем, хозяином этих мест. Бывало, что навещал косолапый деревню, рвал собак и даже коров и телок. Семьи в основном были многодетными. Деревня состояла из двух улиц, рядом протекала речушка, на которой летом устраивали плотину. Улицы были широкими, летом сухими, покрытыми зеленью. Ребятишки в свободное время играли здесь в лапту и городки. Была школа, где обучались более 40 детей. Деления на бедных и богатых не было, жили кто как мог. Торжественно отмечались праздники, в клубе выступали и дети, и взрослые несмотря на усталость. А работать приходилось порой и ночью: на скирдовке и обмолоте урожая, например.

Моя мама и ее родная сестра Мария, моя тетя

По вечерам народ собирался в клубе, танцевали под скрипку и цимбалы, гармошку и балалайку традиционную кадриль и танец со смешным названием «Три лентяя». Старики сидели на почетных местах до конца вечеринки.

Во время коллективизации в деревне несколько раз организовывался колхоз, который потом разваливался. Видимо, не зря местный балагур Митька Устинов в своих частушках пел: «Кто за гриву, кто за хвост растащили весь колхоз!»

В таком доме бабушка с детьми осталась после раскулачивания

Окончательно колхоз установился 1931 г. и стал называться «Новый путь». К 1932 г. здесь было 45 дворов, в округе появилось еще 12 вновь организованных деревень.

Дед построил большой дом, держал шесть лошадей, четыре коровы и мелкий скот. Имел жнейку; на швейной машинке сам в свободное время шил верхнюю одежду деревенским жителям. У них с бабушкой родилось 11 детей. Двойняшки умерли маленькими, но выросли две дочери и семеро сыновей.

В первый раз деда арестовали по доносу соседа в 1932 г. Продержав в Тарской тюрьме почти год, не нашли доказательств и отпустили. Во второй раз его арестовали в 1937 г. Их старшему сыну было лишь 18 лет. Дом конфисковали под клуб, мою бабушку с девятью детьми выселили в баню. Жнейку, скот и все, что было в доме, даже железную печку, тоже забрали.

Это было в декабре. Бабушка ходила с тазиком к соседям, брала у них горячие угли, приносила в баню и грела детей. Я опускаю, что им всем пришлось пережить… Деда в Тарской тюрьме расстреляли сразу, хотя об этом стало известно только в 1953 г. при реабилитации.

…1941-й. Началась Великая Отечественная война. Из деревни были призваны в действующую армию 52 человека.

Сыновья Иван (самый младший) и Василий. Воевали

24 односельчанина погибли в боях за Родину. Пятеро сыновей Захара Корнеевича и Анисьи Ивановны Безносенко ушли на фронт. Двое погибли в 1944 г., двое вернулись с ранениями. Один сын прошел всю войну и вернулся здоровым.

На фото слева сыновья Филипп и Максим. Воевали. Максим погиб. На фото справа сын Федор. Воевал

Родился я в д. Слобода Знаменского района Омской области, жил там четыре года. В 1944 году после гибели отца на войне мы переехали к бабушке в д. Загранное. Потом я окончил 10 классов в Атирской средней школе, это в 20 км от Загранного, уже Тарский район.

В Большеречье живу несколько десятков лет, здесь мой дом, здесь я много лет работал. Теперь это моя Родина.

Но свою малую Родину я буду всегда помнить…»

Сыновья Наум и Сергей. Воевали. Наум погиб

Из семейной летописи Валентины Балошенко (Мелехиной)
Родилась в с. Решетниково, живет в г. Омске

«Мои дедушка и бабушка по маме Жучков Егор Александрович (1902—1975) и Агеева Серафима Ивановна (1902—1987) родились в Большереченском районе (ныне это Муромцевский р-н), – повествует Валентина. – Дедушка в Лисино, а бабушка в Сеткуловке.

Жучков А. А. с женой, сыном Егором и сослуживцем. 1918 г.

Оба из зажиточных семей, переселившихся из Рязанской губернии в ХIХ в. Семьи дружили, и когда Егору и Серафиме исполнилось 18 лет, они поженились. Главная семейная реликвия у нас – икона, которой молодых благословили в день свадьбы родители невесты. Со дня свадьбы в этом году исполняется 100 лет. На иконе Иисус Христос с книгой, на развороте слова: «Заповедь новую даю вам – да любите друг друга».

Агеев М. И. с женой Марфой и детьми после воссоединения, г. Сталинск (Новокузнецк), ок. 1935 г.

Этой заповеди они следовали всю жизнь. Родилось у них девять детей, в живых осталось пять: Клавдия, Прасковья (моя мама), Василий, Мария, Александра. Сейчас нет мамы, тети Маши и тети Шуры. Но здравствуют тетя Клава (94 года) и дядя Вася (Жучков В. Г., живет в Большеречье, 89 лет).

У родителей Егора, Александра Афанасьевича и Анны Ивановны, было шесть сыновей и четыре дочери. К 1930 г. старшие дети обзавелись семьями, в татарской заимке Таксай родители купили 50 га земли. Построили там большой общий дом, затем жилища для старших сыновей с семьями: Ивана, Егора, Михаила и Федора. Старшие замужние дочери Вера и Наталья остались в Лисино.

С местными татарами жили дружно, помогали друг другу, дети вместе играли, ходили в школу в соседнюю Сеткуловку. Тетя Клава вспоминает: «По праздникам (на Девятую пятницу) приезжали с мужьями из Лисино папины сестры, очень нарядные: юбки с оборками, кофточки с кружевами, ботиночки на каблуках. Дедушка Александр выносил на улицу граммофон и ставил пластинку. Было весело».

Жучков Е. А. с женой и детьми после возвращения из трудармии. 1946 г.

Началась коллективизация. В списках на раскулачивание в 1931 г. значились семьи и Жучковых, и Агеевых. Новая власть проявила гуманность: не тронули молодые семьи, отделившиеся от родителей. Старшие братья Жучковы остались в Таксае, сестры в Лисино, а их родителей с младшими детьми – Марией 20-ти лет, Тимофеем 18-ти лет, Марией 16-ти лет и Алексеем 11-ти лет – сослали в Нарым, «за болота». Две Марии – не опечатка, такое часто бывало, если девочки рождались в Марьин день, а их в году было несколько. То же с Иванами. В семье старшего брата Серафимы – Михаила Ивановича Агеева, было три Ивана, которых называли Иван-старший, Иван-младший и Ванчурка.

Родителей Серафимы – Агеева Ивана Петровича и Устинью (отчества не знаем) вместе с семьей старшего сына Михаила (женой Марфой – урожд. Журавлевой и семью детьми) также выслали в Нарым. Младших Нину и Васю оставили у себя Егор и Серафима, хотя было четверо своих детей: от 6 мес. до 5 лет. Прабабушка Устинья умерла по дороге в ссылку, а за Ивана Петровича вступились односельчане: Сталину писали, что он никого не обижал, сам с семьей много работал… Вскоре Иван вернулся в Сеткуловку, вступил в колхоз, снова женился. Его просили уехать подальше, но он не хотел покидать родную деревню. Люди как в воду глядели: в 1937 г. его снова арестовали, как мы теперь знаем, по доносу. О его судьбе родные ничего не ведали, сравнительно недавно узнали: расстрелян «за контрреволюционную пропаганду». Та же участь постигла его старшего внука Федора. Реабилитированы в 1989 г. После ссылки дети Агеевых жили в Сталинске, сыновья работали в шахтах. В 1941 г. три Ивана ушли на фронт. Младший погиб, средний вернулся без руки, старшего контузило.

Жизнь братьев Жучковых в Таксае после высылки старшего поколения стала невыносимой, один за другим стали они уезжать. Егор Александрович и Серафима Ивановна, проводив в Сталинск племянников Нину и Васю к освободившимся родным, с детьми весной 1940 г. переехали в Решетниково. Дедушка, мастер на все руки, работал кузнецом, бабушка занималась детьми и ходила на полевые работы. Старшие дочери, Клава и Пана (наша мама), поступили в Такмыкскую школу, но через год началась война, школу пришлось бросить. Дедушку забрали в трудармию, бабушка осталась одна с шестью детьми, но не пала духом, выстояла. Продолжала работать в колхозе, по ночам пряла, шила, вязала. Первой в деревне разработала целинный участок у озера, сажала там много капусты. Тайком выкармливала в яме поросенка. Старшие дети – Клава, Пана и Вася – тоже работали в колхозе, на полях и заготовке дров.

Жители д. Решетниково. Верхний ряд: крайняя справа мама, Жучкова П. Е., в центре стоят управляющий Бобрович В. А. и председатель колхоза Мелехин П. Т., ок. 1947 г.

На фронт ушли три брата Егора – Иван, Михаил и Федор. Все погибли. Дедушка вернулся домой, снова работал кузнецом, косил сено, рыбачил, катал валенки. Моя мама после войны работала поваром.

Дети Жучковых Егора Александровича и Серафимы Ивановны. Стоят: Мария, Василий, Александра. Сидят: Клавдия, ее муж Игорь и Прасковья (моя мама). 1950-е годы.

Жучковы Егор Александрович и Серафима Ивановна с внучками Валей и Раей. 1953 г.

В 1949 г. мама вышла замуж за нашего будущего отца Мелехина И. П., работавшего с 16-ти лет в колхозе трактористом. У них родилось четверо детей. Перед пенсией мама работала няней в детском саду, очень любила всех детей и своих детей, внуков и правнуков.

В родном Решетниково у отчего дома с друзьями детства. Слева направо: Бобрович Л., Грязнова Л., Мелехина З., Мелехина Р. и Мелехина В. 2016 г.

Мы не подводили родителей, хорошо учились и добросовестно трудились. Я более 30 лет преподавала в педуниверситете, Рая работала старшим товароведом в Ново-Варшавском райпо, Зоя прошла путь от инженера до директора полиграфического комбината в г. Кургане. Светлая память нашим родным, дедушкам и бабушкам, родителям и нашему младшему брату Саше. Он отслужил в десантных войсках, а затем строил газопроводы по всему СССР от Ухты до Сахалина. Трагически погиб на одной из строек в Иркутской области…»