Buch lesen: «Предприятие и иные имущественные комплексы как объекты гражданских прав»

© О. Е. Романов, 2004

© Изд-во «Юридический центр Пресс», 2004

Введение

В правовой системе современной России все большее распространение получает специальное регулирование гражданских отношений, связанных со сложными имущественными комплексами. В ст. 1 Федерального закона от 3 июля 1997 г. «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним»¹ содержится указание о том, что к недвижимому имуществу в качестве особых объектов относятся два имущественных комплекса: кондоминиум и предприятие. Обороту предприятий много внимания уделено в Гражданском кодексе. В сфере приватизации законодательство упоминает имущественный комплекс унитарного предприятия, который не имеет специального названия и сводится ко всему имуществу, задействованному организацией в предпринимательстве. Еще одним имущественным комплексом, пожалуй, самым известным, является наследственная масса (наследство).

Выделение в законодательстве имущественных комплексов в качестве особых объектов гражданских прав может служить, как представляется, двум целям: а) упрощению оборота, как в случае с предприятием, когда все составляющие комплекса переносятся по единой сделке, даже если какая-то его часть не упомянута в договоре; б) обеспечению эксплуатации объединяемого в комплекс имущества, примером чего может служить кондоминиум. Исходя из этих целей, становится возможно изменять законодательство, вводя в него новые конструкции имущественных комплексов и совершенствуя тем самым имущественные правоотношения в соответствии с практическими потребностями.

Так, практика показывает, что в специальном статусе имущественного комплекса сегодня нуждаются особые совокупности недвижимых объектов, которые эксплуатируются в нефтяной и газовой отраслях промышленности и включают в себя земельные участки, здания и строения, предназначенные исключительно для использования трубопроводов, сами трубопроводы и т. п. (в частности, вещные права на такие комплексы целесообразно регистрировать как на единый объект). Однако в дальнейшем эти совокупные объекты рассматриваться не будут. Исследование будет обращено, главным образом, на предприятия и обособленные вещные комплексы, именуемые автором как торговые и промышленные заведения. Кроме того, будут рассмотрены схожие с торговыми (промышленными) заведениями имущественные комплексы, которые возникают в связи с предпринимательским использованием чужой недвижимости, а также комплексы всего коммерческого имущества, упомянутые уже относительно приватизации.

Оживленное развитие российского предпринимательства в течение последних лет вызвало необходимость вовлечь в оборот имущественные комплексы, в целом используемые для извлечения коммерческой выгоды. Потребовалось законодательное регулирование соответствующих отношений, и Гражданский кодекс России закрепил такие комплексы в качестве самостоятельного объекта прав, поименовав их предприятиями, раскрыл содержание понятия «предприятие» и вынес в отдельные параграфы обязательства по поводу продажи и аренды предприятий. Однако едва ли можно утверждать, что состоявшееся нормативное регулирование достаточно для того, чтобы позволить однообразно решать многие проблемные ситуации, возникающие на практике относительно предприятий.

Определение, данное предприятию Гражданским кодексом, раскрывает содержание предприятия, но не говорит о форме, в которой предприятие обнаруживается в действительности. Поэтому спорным остается вопрос о том, какой именно имущественный комплекс должен признаваться предприятием. Не случайно Министерство юстиции РФ в течение уже нескольких лет не может разработать правила регистрации прав на предприятие, хотя на их необходимость указывает ст. 22 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним». Как следствие, регистрирующие органы (учреждения юстиции) избегают производить записи о правах на предприятия. Это, в свою очередь, сказывается на повседневной коммерческой деятельности.

Предприниматели, зачастую вынужденно (в соответствии со сложившейся регистрационной практикой), стараются не оформлять сделок по продаже или аренде предприятий и искусственно заменяют их договорами, направленными на передачу тех же предприятий под другими названиями (например, в качестве нежилых помещений) или в разрозненном виде: тогда в обращение включаются по отдельности здания, сооружения, оборудование и т. д. Тем самым, открывается возможность для злоупотреблений – таких, например, как разобщение предприятия и внесение его материальных частей в уставный капитал какой-либо организации, в результате чего долги, которые, по определению, должны были следовать за вещной массой, остаются на прежнем должнике, лишенном имущества в ущерб кредиторам.

С другой стороны, учреждения юстиции затрудняются при регистрации прав на многие недвижимые объекты, предназначенные к коммерческому использованию, такие, например, как автозаправочные комплексы и фабрики: в отдельных случаях их именуют предприятиями, в других – «сложными сооружениями» и т. п.

При таких обстоятельствах интересы делового оборота требуют, чтобы феномен предприятия получил научное осмысление и правоприменителям был предложен обоснованный и конкретный взгляд на предприятие.

Подходы к предприятию как объекту гражданских прав в нашей юридической доктрине сегодня неоднозначны. Со времени принятия части первой Гражданского кодекса был опубликован ряд научных – в том числе и диссертационных – работ, посвященных предприятию. Однако нельзя сказать, что эти публикации вполне отвечают упомянутой практической потребности. Даже в лучших из них, обстоятельных по историческому и фактическому материалу, рассуждения носят слишком отвлеченный характер, поскольку чаще всего представляют собой общий анализ текста законодательства: как правило, они содержат весьма пространное, но в то же время избегающее частностей исследование тех составных частей предприятия, которые называются в ст. 132 Гражданского кодекса РФ. Главный же вопрос – вопрос о том, какие именно комплексы имущества следует признавать предприятиями – не получает в них точного ответа. Нужно также заметить, что теоретические труды недавнего времени без должной полноты освещают сделки, связанные с предприятиями: они либо содержат обзор если не всего, то достаточно большого числа договорных конструкций, но проводят его не очень подробно, либо с тщательностью исследуют только отдельные обязательства, сопряженные с предприятиями.

Что касается судебной практики, то и она, можно думать, не сформировала устойчивого отношения к предприятию. Изучение судебных актов показывает, что внимание арбитражных судов привлекается к предприятию, главным образом, в связи со спорами о приватизации. Сделки же, не опосредующие приватизации, становятся предметом судебного рассмотрения весьма нечасто.

Неясность в понимании предприятия существует, таким образом, как в доктрине, так и на практике.

Все изложенное позволяет заключить, что интерес к работам, способным содействовать осмыслению предприятия как юридического объекта, сохраняется; по-видимому, он не утрачен ни предпринимателями, ни правоведами. Поэтому как с научной, так и с практической точек зрения существует необходимость провести в рамках единого исследования анализ особенностей предприятия, связанных с ним прав и совершаемых по поводу него сделок.

Вместе с тем в цивилистической доктрине настоящего времени оставлены без внимания проблемы, связанные с распоряжением частью предприятия, а также не осмыслено то значение, которое имеют в имущественном обороте сложные комплексы недвижимого имущества – такие, как упомянутые уже заводы, автозаправочные станции и т. п.

Указанные соображения послужили побудительным мотивом для исследования, которое предлагается читательскому вниманию.

Следует упомянуть, что начало изучению предприятия как объекта гражданских прав было положено еще до революции, когда увидели свет работы выдающихся русских правоведов А. П. Башилова, А. X. Гольмстена, Д. Д. Гримма, А. И. Каминки, В. А. Удинцева, П. П. Цитовича, Г. Ф. Шершеневича и др. Взгляды названных цивилистов на предприятие зачастую существенным образом расходились из-за той неопределенности, которую имели законодательные предписания о предприятии. Однако суждения этих ученых не потеряли актуальности и по сей день, в связи с чем последующие исследования о предприятии всегда находили в них надежное основание.

После революции – в годы НЭПа – изучение предприятия продолжалось. Была издана работа В. Ю. Вульфа по основам хозяйственного права, содержащая весьма ценные мысли о предприятии; тогда же состоялась публикация блестящего исследования Е. А. Флейшиц, целиком посвященного торгово-промышленному предприятию. Однако позднее предприятие по воле законодателей трансформировалось из объекта в субъект права и стало рассматриваться учеными именно в этом последнем качестве (А. В. Карасс, В. В. Лаптев и др.), хотя отдельные авторы (например, М. И. Кулагин) продолжали изучать предприятие как юридический объект применительно к условиям капиталистического способа производства.

С включением в наше законодательство норм, обеспечивших отношение к предприятию как к объекту права, научный интерес к предприятию возродился. Предприятие как таковое, а также проблемы, связанные с его обращением, успели привлечь к себе внимание многих ученых. В их числе можно назвать Г. Е. Авилова, B. В. Витрянского, В. А. Дозорцева, В. С. Ема, С. А. Зинченко, О. М. Козырь, М. Г. Масевич, С. А. Степанова, Е. А. Суханова, C. М. Чеучеву и др.

Одни авторы (С. А. Степанов, С. М. Чеучева, К. Д. Гайбатова) подготовили диссертации о предприятии, другие коснулись предприятия в отдельных публикациях, осветив вопросы: о предприятии как недвижимости особого рода (В. А. Дозорцев, О. М. Козырь), о договорах, объектом которых выступает предприятие (В. В. Витрянский, В. С. Ем), о правах на фирму при переходе предприятия от одного владельца к другому (Г. Е. Авилов).

Однако по соображениям, указанным выше, можно утверждать, что, несмотря на большую научную ценность работ всех названных цивилистов, осмысление предприятия как юридического объекта, а также разработка ряда других проблем, связанных с предприятием, далеки от завершения.

Что касается объектов, которые названы автором торговыми (промышленными) заведениями и которым посвящено второе направление в научном исследовании, то на особое их значение в гражданском обороте указывалось еще до революции, однако внимание современных цивилистов к ним до сих пор не обращалось.

Глава 1. Предприятие и торговое (промышленное) заведение как имущественные комплексы

§ 1. Развитие понятия «предприятие» в отечественной цивилистике и в гражданском законодательстве

Рассуждать о предприятии и выяснять его сущность едва ли можно, не рассмотрев того, чем именно было предприятие для гражданского права раньше, и не осветив тех подходов к предприятию, которые сложились в отечественной науке в прошлом. С одной стороны, очевидная преемственность нового гражданского законодательства законодательству как дореволюционному, так и отчасти советскому позволяет думать, что с опорой на букву прежних законов станет легче осмыслить нынешние нормы о предприятии. С другой стороны, теория торгового права дооктябрьского времени, выраженная в исследованиях А. П. Башилова, А. X. Гольмстена, Д. Д. Гримма, А. И. Каминки, П. П. Цитовича, Г. Ф. Шершеневича, В. А. Удинцева и др., много внимания посвящала изучению предприятия как объекта права, в результате чего были выработаны представления, существенные для понимания предприятия сегодня. По этим причинам представляется необходимым начать изложение с экскурса в историю вопроса.

Дореволюционное гражданское законодательство не давало предприятию легального определения, хотя и содержало отдельные установления, касающиеся предприятий. Вместе с тем, оно не только широко использовало, но и раскрывало (в ст. 411 и 412 Устава о прямых налогах²) понятия торгового и промышленного заведений. Отдельным торговым заведением признавалось «всякого рода и наименования, занимаемое в одном здании и принадлежащее одному хозяину или нескольким совладельцам, особое помещение, устроенное или приспособленное для производства торговли, хотя бы помещение это состояло из нескольких, находящихся между собою в связи, покоев и имело несколько входов». Отдельным же промышленным заведением (фабрикой, заводом, ремесленным заведением или мастерской и т. п.) считалось «одно или несколько закрытых или открытых помещений, находящихся в одной черте фабричного или заводского устройства и состоящих между собою, по роду производства, в непосредственной связи». В случае отдачи в аренду фабрики или завода по частям разным лицам каждая из таких частей признавалась за отдельное промышленное заведение. Согласно этому и Устав о промышленности³ постановлял, что заведения, на которых производится фабричная и заводская продукция, носят названия заводов, фабрик и мануфактур (ст. 1); мануфактуры и фабрики отличаются от ремесел тем, что имеют в большом объеме оборудование и машины, у ремесленников же их нет, кроме ручных машин и инструментов (ст. 2).

При изучении Свода Законов Российской Империи последовательного разделения между торговым (промышленным) заведением и предприятием мы не находим и в итоге можем составить себе впечатление о крайней неоднозначности прежнего законодательства в отношении данных понятий.

Во-первых, иногда предприятие можно было воспринять не иначе, как особого рода деятельность. Прежде всего, это следовало из Устава о прямых налогах. По предписаниям его ст. 366 государственному промысловому налогу подлежали: 1) торговые предприятия, в том числе кредитные и страховые предприятия, торговое посредничество, всякого рода подряды и поставки; 2) промышленные предприятия: фабрично-заводские (в том числе горнозаводские), ремесленные, горные и перевозочные; 3) личные промысловые занятия. Каждый подряд и каждая поставка считались отдельными предприятиями и подлежали по сумме обязательства выборке особого промыслового свидетельства (ст. 415). При переходе торгового или промышленного предприятия, или личного промыслового занятия в высший класс местности до истечения срока промыслового свидетельства должна была последовать соответственная доплата окладов основного промыслового налога по новому классу местности (ст. 428). Здесь же можно упомянуть ст. 819-6 Устава торгового⁴, которая указывала, что ведение компаниями, обществами и товариществами предприятий перевозочного и ссудного под товары, принятые на хранение, на комиссию или для перевозки в связи с содержанием товарных складов, подчиняется сверх общих законов еще и дополнительным постановлениям.

Во-вторых, были статьи, которые весьма сближали и даже отождествляли предприятия с торговыми (промышленными) заведениями. В отдельных местах такое заведение как бы оттеняло ту или иную деятельность и само по себе выступало как облагаемое предприятие. Видно это из дальнейших примеров.

Промысловый налог на предприятия, названные в ст. 366 Устава о прямых налогах, уплачивался посредством выборки всеми этими предприятиями промысловых свидетельств (ст. 368); но ст. 409 уточняла: промысловые свидетельства должны быть выбираемы, за некоторым изъятием, на каждое отдельное торговое или промышленное заведение (как, впрочем, на каждое отдельное паровое судно, а также на каждый отдельный промысел или промысловое занятие). Согласно ст. 425, в каждом подлежавшем основному промысловому налогу торговом и промышленном заведении, коим не заведовал лично сам владелец или член его семейства, должно было быть по крайней мере одно заведующее лицо, имеющее свидетельство на производство личных промысловых занятий (за неимение в торговых и промышленных заведениях лиц, уполномоченных на заведование ими, владельцы подвергались, по ст. 528, денежному взысканию).

Содержатели промышленных предприятий, занимающиеся сверх производства товаров торговлею как своими, так и чужими изделиями, должны были выбирать, независимо от свидетельства на промышленные предприятия, особые промысловые свидетельства на торговые заведения по роду торга (ст. 420). Хотя, по ст. 415 налогового Устава, подряд и поставка облагались как предприятия, существовали исключения – лица, содержавшие промышленные и торговые заведения, подлежащие государственному промысловому налогу, имели право без выборки особых свидетельств вступать в обязательства: 1) содержатели промышленных заведений – по поставке изделий собственного производства на всякую сумму; 2) содержатели транспортных и пароходных предприятий – по перевозке ими грузов также на всякую сумму; 3) содержатели торговых заведений – по поставке продающихся в них товаров на определенную сумму.

Статья 422 на случай, когда в одном промышленном заведении соединено несколько находящихся в непосредственной связи производств, давала предписание выбирать промысловое свидетельство по тому производству, которое относится к высшему разряду. По Уставу торговому, товарные склады – поскольку говорилось об их устроении (ст. 768) и содержании (ст. 819-2) в определенных целях – могли восприниматься как определенные хранилища; при этом товарные склады в силу прямого указания ст. 774 подчинялись общим правилам, постановленным для торговых предприятий.

Еще один пример можно найти в Своде Законов Гражданских⁵ – его приводил когда-то Г. Ф. Шершеневич, указывая на ст. 1238, которая давала изъятие из общего порядка наследования в отношении открытия и принятия наследства после содержателей фабрик и разных мануфактурных заведений⁶. В частности, эти заведения наряду с прочим движимым и недвижимым имуществом должны были поступать в полное распоряжение наследников, если все они достигли совершеннолетия и никто из них не возбудил спора о наследстве. Но если в числе наследников были малолетние лица или возникал наследственный спор, заведения продолжали действовать под опекунским управлением лица, заведовавшего ими до смерти владельца (когда же заведением при жизни управлял сам владелец, управление возлагалось на ближайшее лицо по прежнему управлению, а в обязанность мирового судьи, уездного члена окружного суда или полиции вменялось произвести, не останавливая деятельности заведения, опись всего заведения и прочего имения, а также документов, чтобы передать все это опекунам по их назначении, а до тех пор только вести надзор за действиями управляющего). Такое управление длилось до совершеннолетия всех наследников или до разрешения спора по суду. Эти и некоторые другие правила введены были «для охраны от расстройства торговых заведений вообще в случае смерти владельца».

В-третьих, наконец, отдельные нормы наделяли предприятие чертами, свойственными лицам гражданского права, а иногда и прямо давали понять предприятие как юридический субъект. Так, согласно п. 1 ст. 370 Устава о прямых налогах, дополнительный промысловый налог взимался с акционерных и других предприятий, обязанных публичной отчетностью. В ст. 371 (п. 7) говорилось о предприятиях по взаимному страхованию, которые содержат склады противопожарных инструментов и средств. О том, что складские помещения могут содержаться торговыми предприятиями, упоминала и ст. 423. В ст. 419 имелась норма, обязывавшая промышленные предприятия, содержащие отдельно от промышленных заведений заведения для торговли, выбирать промысловые свидетельства по соответственному разряду торговых предприятий. Устав торговый (ст. 773) говорил об обязательствах товарного склада и не позволял обременять залогом принадлежащее ему недвижимое имущество.

Из-за нормативных противоречий, как замечал проф. А. И. Каминка, относительно предприятий деловая практика отличалась неопределенностью, а теоретические взгляды были спорны; в целом же из этих взглядов в науке сложились три основные течения⁷.

Сторонники первого склонны были признать в предприятии субъект права. Это стремление придать предприятию свойства юридического лица, возникнув из делового оборота в связи с тем, что «жизнь предприятия как будто бы не зависит от смены личности владельца»⁸, всего сильнее развилось в германской науке, где нашло поддержку ряда крупных ученых. Считали (например, Эндеман), что в коммерческом обороте кредит оказывается не купцу, а предприятию, купец же выступает как его представитель – поэтому кредиторы купца могут требовать раздела его имущества по различным торговым заведениям, чтобы получить преимущественное удовлетворение своих претензий из имущества того заведения, с которым они находились в постоянных деловых сношениях⁹. К числу русских приверженцев такого воззрения принято относить проф. П. П. Цитовича¹⁰, хотя он и не выражался в этом смысле категорически. Цитович замечал только, что за смертью хозяина предприятия торговля не расстраивается и торговые сделки продолжают совершаться: «совершает их (через других) сама торговля», она сама продолжает свои действия, «торговля как бы признана юридическим лицом»¹¹.

Выразители идей второго течения отрицали юридический смысл за различением частного имущества купца и его торгового предприятия, видя в таковом только технически бухгалтерский характер. Как представляется, на этой позиции стоял проф. А. X. Гольмстен, который считал, что все доказательства юридической самостоятельности предприятия несостоятельны и возражал против них следующим образом.

Те, кто полагают предприятие юридически самостоятельным, ошибаются, видя признаки самостоятельности в том, что предприятие имеет свою оседлость (то есть место, где можно видеть хозяина предприятия, где совершаются сделки, находится склад товара, и куда направляется корреспонденция для передачи купцу), хотя эта оседлость и не совпадает с местом жительства купца. Юридических последствий такое несовпадение не имеет, русское право не вводит даже особой подсудности по оседлости предприятия. Неверно усматривать самостоятельность предприятия и в том, что есть особые сборы с предприятий, отличные от промыслового налога, который собирается за право торговли с купцов и не приурочен к предприятию, – все это не указывает на юридическую самостоятельность предприятия, поскольку сборы лежат на купце и платятся им с предприятия как отрасли его деятельности, то есть объект обложения не выделяется в самостоятельное имущество в правовом смысле. Самостоятельность предприятия в юридическом смысле хотят еще показать, утверждая, что после смерти купца до вступления наследников предприятие продолжается и личные обязанности служащих купца не прекращаются, – но и это ошибка: здесь видна не юридическая самостоятельность предприятия и независимость его от хозяина, а только забота государства об интересах наследников и контрагентов покойного. Наконец, то, что предприятие имеет свое особое «счетоводство», также не довод о юридической самостоятельности предприятия, ибо торговые книги по каждому предприятию ведет хозяин, и это его обязанность по профессии. Отсюда, предприятие может быть квалифицировано только как нечто, связанное с торгующим лицом, как проявление его деятельности¹².

По убеждению А. X. Гольмстена, торговое предприятие – суть «определенная отрасль торговой деятельности, обособленная, с объективной стороны, известным родом сделок и товаров, а, с субъективной, – как профессия определенного лица»¹³. Примерами могут служить: банкирское предприятие, которое заключается в том, что банкир профессионально занимается известными сделками, имеющими своим предметом деньги, или писчебумажная фабрика, состоящая в том, что фабрикант занимается покупкой опилок, тряпья и других материалов и средств производства, наймом лиц, занятых обработкой материала, продажей выделанной бумаги и т. п. Поскольку в предприятии обособляется известная отрасль торговли, а не имущество, возможно предприятие и без товара, например, справочное бюро. В силу этих соображений предприятие не может рассматриваться как субъект отношений и уподобляться лицу¹⁴.

Характерные черты торгового предприятия кроются в материальных признаках торговых сделок. Признаки эти отражаются на предприятии следующим образом: сделка – звено в цепи ей подобных, и предприятие слагается из ряда однородных сделок; сделка должна быть совершена по профессии, то есть в предприятии совершение цепи сделок образует профессию лица; сделка должна иметь спекулятивную цель, то есть предприятие должно служить источником дохода лица; сделка торговая возможна лишь при оседлой торговле, то есть предприятие должно быть прикреплено к определенному месту; сделка в товарной торговле должна иметь своим предметом товар, так как товарно-торговое предприятие немыслимо без товара; сделка торговая как правило обоюдно-торговая, и предприятие получает специфическое торговое значение благодаря вступлению его главы в такие сделки¹⁵.

По взгляду А. X. Гольмстена, с преобладающим в науке мнением, будто предприятие есть universitas bonorum, согласиться нельзя. Во-первых, потому, что оно смешивает предприятие с товаром, составляющим предмет сделок, входящих в состав предприятия. Имущество предприятия не может иметь самостоятельного существования, отдельного от имущества купца, ведущего торговлю; товар, с которым имеет дело предприятие, остается имуществом купца, хотя и имеющим определенное назначение; назначение это, как и судьба товара, находится во власти купца. Во-вторых, им допускается смешение юридической точки зрения с экономической. Утверждение, что публика доверяет предприятию, и кредит присваивается предприятию, а не купцу, верно, но имеет значение с экономической, а не юридической стороны, – ценность предприятия возрастает, но сферы права это не касается. В юридические отношения публика вступает не с предприятием, а с купцом¹⁶.

Предприятие имеет свои принадлежности, к числу которых относятся: имя предприятия, торговый персонал, видимые следы предприятия, а также его деловой центр. Деловой центр предприятия – иными словами, торговое заведение – это место, где находятся контора купца и его торговые книги, куда поступают письма, предъявляются векселя, где можно найти владельца предприятия, и откуда идут его распоряжения. При этом от заведения надо отличать помещение, то есть место нахождения товаров, материалов и средств производства (амбар, склад, фабрика и т. п.). Иногда помещение и заведение могут совпадать. Так, в предприятиях по денежной торговле они соединены всегда, а в предприятиях розничной торговли – как правило (в магазине располагаются прилавок, касса, контора и т. п.). Однако в предприятиях по товарной торговле оптом они всегда разделены (например, контора и фабрика, контора и склад)¹⁷.

Предприятие возникает с момента обнаружения лицом намерения начать торговлю, о чем могут свидетельствовать разные действия: взятие гильдейского свидетельства, заказ вывески, бланков и т. п. Возникнув, оно может быть изменено как с объективной, так и субъективной стороны. В первом случае должен измениться предмет торговли (например, с превращением молочного магазина в кондитерскую) – тогда, с точки зрения торгового права, прежнее предприятие прекращается и применяются правила о добровольной его ликвидации. Во втором случае имеет место смена владельца предприятия при передаче предприятия со всем активом и пассивом по договору либо при переходе его к новому лицу за смертью хозяина. Наконец, прекращается предприятие при добровольном завершении торговых дел, при объявлении владельца несостоятельным, при запрещении купцу заниматься торговлей, а иногда и при смерти владельца¹⁸.

Таким образом, А. X. Гольмстен, по словам А. И. Каминки, «высказал мнение, что торговое предприятие не юридический, но экономический институт»¹⁹.

Исследователи, примыкавшие к третьему, господствовавшему среди коммерциалистов течению, рассматривали предприятие как целевое имущество. Так, проф. Г. Ф. Шершеневич полагал торговым предприятием совокупность личных и имущественных средств, соединенных для достижения известной торгово-хозяйственной цели по определенному плану²⁰. Он указывал, что при открытии торгового предприятия в его пользу из частного имущества предпринимателя обязательно выделяется капитал, который с этого времени обретает свою судьбу, растет и меняется в составе независимо от остального имущества собственника. Материальный состав предприятия выражается: во-первых, в торговом заведении, каковым считается место деятельности торгового предприятия, обставленное всеми средствами, приспособленными к этой цели (лавки, магазины, заводы); во-вторых, в товарах, запасенных для переработки или заготовленных к сбыту, а также во вспомогательных материалах (дрова, уголь и т. п.); в-третьих, в денежной наличности – кассе; и последнее – в правах, связанных с предприятием (на фирму, товарный знак, фабричные рисунки и модели). Для приведения всей этой массы в действие предприятию необходимы личные средства – предприниматель и вспомогательный персонал. Предприятие, организованное таким образом, представляет собой самостоятельное меновое хозяйство, которое экономически независимо от того, кто его ведет, и от других предприятий, которые ведет то же лицо²¹.

Вместе с тем, Г. Ф. Шершеневич рассматривал предприятие как объект права особого рода, характеризуемый относительной неизменностью, отводящий на второй план своего владельца и, как правило, не ассоциируемый с именем последнего. Он замечал, что предприятие фактически оценивается в обороте как самостоятельный субъект, а потому по своим характеристикам весьма близко стоит к юридическому лицу и требует признания в праве своей самостоятельности²². Основываясь на таких суждениях, в учебнике торгового права ученый поместил положения о предприятии в разделе, посвященном субъектам торговых сделок.

Все означенные воззрения, как замечал А. И. Каминка, были не свободны от недостатков. Первое из них сводило на нет само понятие юридического лица, а второе не соответствовало законодательству. Что до третьего, то его сторонники также защищали свою концепцию не с точки зрения действующего права, а как наиболее целесообразный подход к предприятию²³. Г. Ф. Шершеневич писал, что «торговое предприятие должно бы… так же выделиться, как выделяется недвижимость, служащая исключительным обеспечением залогодателя»²⁴. Но, по взгляду Каминки, если бы и можно было согласиться с такой постановкой вопроса, то и в этом случае речь шла бы об институте будущего, а не действующего права. Хотя и по существу это едва ли верно, поскольку весьма велика разница между торговым предприятием и недвижимым имуществом с точки зрения возможности установить его фактический состав или парализовать возможность передать его в третьи руки²⁵.