10 сентября
Изданная в далекой стране поэтическая книга «Корабельщик», подлинная кладезь ярких образов и точных рифм, не доехала до моего шумного мегаполиса. Как видно, посылка с томиками была распотрошена культурными таможенниками и почтовиками, возжаждавшими прикоснуться к истинной духовности. Поневоле задумаешься о смерти, однако не стану.
19 сентября
Вот и пришло самое благодатное для поэзии время года. Листва пикирует с дерев, электрические тучи бороздят небеса, а удары разнообразных стихий сотрясают мой замшелый небоскреб и заодно балкон, так что возвышаться на нем с устремленным вдаль взором становится смертельно опасно. Зато вхдохновение так и бурлит, вместе со стихиями. Когда уж тут размышлять о смерти.
26 сентября
Нынче поутру пришлось помахать ледорубом, отделяя судно от причала. Руль и ветрила, правда, поддавались вращению, благо были густо смазаны и просмолены. Благодаря физическому упражнению так взопрел, что даже о смерти не задумался. Между тем почтовый контейнер с благоуханными виршами по-прежнему едет ко мне из далекой страны, наверняка подвергаясь наглым попыткам вскрытия со стороны любителей поэзии.
25 октября
Довелось присутствовать на поэтическом вечере знаменитого местного литератора. Собственно, посвящено сие событие было выставке его же фотографических работ – портретов великих людей, жгущих глаголами сердца обитателей нашего мегаполиса, а так же прочих жителей государства и подлунного мира. О смерти не думалось, ибо пришлось отбиваться от наскоков нетрезвого пиита, мечтавшего достигнуть тех же сияющих высот (иначе замшелой скалы), что уже освоены мною до последнего камешка.
30 октября
На том же прелестном вечере выяснилось, что в когорту избранных поэтов, обладателей клубных карт СПР, рвется тьма пронырливых столичных жителей. Так что наш провинциальный мегаполис, видимо, останется в нонешнем годе вовсе без собственного скромного призыва. Самое время задуматься о смерти.
9 ноября
В мегаполисе выпал снег. Судно у причала покрылось им на несколько дюймов, и намерз на обшивке хрустящий лед. Пришлось помахать ледорубом и веником, но о смерти не думалось. Буревестники и чайки радостно приветствовали порошу свежим пометом.
21 ноября
Хорошо бы заиметь множество разнообразных увлечений, иначе хобби, чтобы потеря интереса к одному из них не приводила к думам о смерти. Собирательство фетишей отпадает, ибо слишком затратно. Написание акварельных картин глупо. Цифровое фотографирование прелестных видов мегаполиса или замшелых скал окрест? Тоже как-то негламурно. Вступить в стройные ряды какой-нибудь малой партии, заведомо не проходящей в законодательные собрания, и страстно пропагандировать ее популистские идеи в стихах? Вот он, достойный путь в шизофреники.
11 декабря
Раздариваю авторские поэтического сборника «Корабельщик» старинным знакомым, с которыми когда-то общался и даже водил дружбу. Не пересекался с ними вживую многими месяцами и даже годами. Непонятно, какое это производит на них впечатление, поскольку все – культурные и вежливые люди и в лоб ничего не спрашивают.
22 декабря
Как-то зажигательны стали поэтические вечеринки. Жжешь соратников рифмованным глаголом, а они тебе в ответ предлогом поддают. Впору задуматься о смерти.
5 января
Посетил местную духовную достопримечательность – добирался туда долго и почти весь путь противу ветра, что гнул мачту моего суденышка и захлестывал его ледяными волнами. Продрог изрядно, однакож доплыл. Сожалею порой, что не приобрел сухопутную повозку о четырех колесах, дабы достигать удаленных пределов без чрезмерного напряжения физических сил и риска для самой жизни. Впрочем, о смерти не думалось, хоть и подвигал к тому некротический характер благой местности.
16 февраля
Здесь, возможно, когда-нибудь появится пышная эпитафия. Прозрев будущее, я вернусь в прошлое и оставлю ее, истово орудуя зубилом по камню. А может, и не появится, если думы о смерти захлестнут мой слабый мозг.
18 марта
Зарубежный издатель собирается привезти на всемирный слет литераторов и их поклонников множество книг с благоуханной поэзией. В том числе и мою. Время ли думать о смерти?
20 апреля
Над мегаполисом бушевала гроза. Даже молния шаровая в окно залетела, покружилась и утекла в розетку, полыхнув напоследок озоновыми искрами. Мысли о смерти унес ураганный ветер, что трепал вкупе с дождем мой замшелый балкон. Но невзирая на непогоду, возвышался я под свирепыми ударами стихий с устремленным вдаль взором и размышлял о поэзии. Множество стихотворцев осаждают парадные издателей, еще большее их число пытается всучить стишата электрической почтою, а особо продвинутые шлют пухлые бандероли. И вот, заполучив после длительных мук благоуханный томик, что обретают они в итоге? Славу народную, купюры хрустящие, благоволение дев? Увы и вотще! Нет в сием копошении смысла, особливо когда вершина духа взята, и простираются повсюду лишь голые макушки облаков. В народ, в народ воротиться пора, буквально к корневищам, где звучит обыденная речь пейзан, а не выспренние вирши стихоплетов, там и обрести счастие.
24 мая
С помощью звезд, Луны, кофейной гущи, свеч и внутренностей сельди, купленной на берегу пруда у пожилого рыбака, удалось вычислить благоприятные июньские дни, кои можно осбодить от размышлений о неотвратимости смерти. Это 7-е, 12-е, 21-е и 24-е. Причем 21-е – особенно удачный день. Освобождение от эсхатологического гнета предполагается весьма активное, доходящее порою до восхвалений жизни. Что ж, звезды, а тем паче кишки никогда не лгут.
2 июля
Местная, но уже знаменитая телекомпания решила снять документальный фильм по мотивам моих стихотворений. Мне предложено явиться к месту съемки – музею истории мегаполиса, но пока без вещей.
12 июля
Решился продать славный корабль, исправно служивший мне долгие месяцы. Для чего пришлось отскоблить с него обильный птичий помет и даже залатать несколько щелей в обшивке. Замшелый мох с ветрил также безжалостно сорвал. Рассчитываю, впрочем, приобрести судно поновее, с четырьмя веслами и даже моторчиком. Напоследок учинил в городском пруду регату с фейерверком, пейзане остались зрелищем довольны и звонко рукоплескали, стоя на берегах.
3 августа
Съемки будущего увлекательного блокбастера по мотивам моих поэм, эпистол и мадригалов прошли в живописных уголках мегаполиса. Каждая сцена с моим участием сопровождалась народными волнениями, массовыми прорывами за автографом, благодарственными выкриками и прочим безобразием. Под конец рука настолько устала, что не могла вывести даже хвостик от подписи. А буревестник, сволочь, так и не прилетел – опасаясь, видимо, обделаться от восторга прямо на головы почитателей моих вирш.