Buch lesen: «Сказки славянских народов. Украинский фольклор»

© Издательство BookBox, 2023

Украинские народные сказки

Видимо и невидимо

Жили-были пан и слуга. Как были они ещё детьми, то вместе играли и всё у них наравне было, а как стал паныч уже паном, невзлюбил слугу и давай придумывать да приказывать, чтоб сделал бы то да это, да всё такое, чтоб поскорей его со свету сжить.

А слуга всё выполнит и живой вернётся. Вот раз пан и задаёт ему задачу.

– Принеси мне, – говорит, – Видимо и Невидимо.

Тот идёт плачет и зашёл в лес, да такой дремучий и страшный, что не приведи господи! Вдруг видит – стоит хатка: он и зашёл в ту хатку и за печью спрятался.

Вдруг приходит к обеду дед и кричит:

– Видимо и Невидимо, а подай стол!

Тут враз откуда и стол взялся, а на нём всякие пития да яства.

Вот дед напился, наелся и говорит:

– Видимо и Невидимо, убирай!

Вдруг куда всё это и делось, а слуга из-за печи всё видит. Вот как ушёл дед, вылез слуга.

«А ну, – думает, – и я себе это потребую».

– Видимо и Невидимо, а подай стол!

Враз откуда что и взялось. Напился он, наелся, а потом и спрашивает:

– А что, Видимо и Невидимо, может, тебе у хозяина этого надоело?

– Да, надоело, – говорит.

– Так пойдём со мной.

– Пойдём.

Вот и пошли. Что ни пройдёт он версту, и окликает:

– Видимо и Невидимо, ты здесь?

– Здесь, здесь, хозяин, иди, не бойся, не отстану!

Идут; вдруг видит он: горницы строятся, а людей никого не видно; один только топор – сам и тешет, сам и рубит, а если что подымать надо, топор вонзается и сам наверх тащит.

Видимо и Невидимо ему говорит:

– Променяй меня на топор-саморуб, а я опять к тебе вернусь – только кликни.

Только оно это сказало, а тут и дедок идёт. Слуга ему и говорит:

– Променяй мне, дед, этот топор на Видимо и Невидимо.

– Как это так?

А он тогда:

– Видимо и Невидимо, подай стол!

Откуда что и взялось. Дедок наелся, напился.

– Это, – говорит, – хорошая штука! Чего ж не променять?

И отдал ему дед топор.

Вот прошёл слуга пригорок и говорит:

– Видимо и Невидимо!

– Здесь, здесь я, хозяин, возле тебя, – отзывается.

Вот случилось ему идти опять лесом, идёт он, видит: скачет по лесу дубинка, и дедок в лесу идёт.

– Что это, – спрашивает, – у тебя, дед, такое?

– Да это дубинка-самобойка, вот погляди. А ну, – говорит, – дубинка-самобойка, походи!

И начала дубинка скакать: что ни скакнёт – то дуб валит и свалит.

Слуга тогда к своему:

– Видимо и Невидимо, подай стол!

Откуда что и взялось. Дед напился, наелся и пристал к нему:

– Променяй да променяй мне его на дубинку-самобойку.

А Видимо и Невидимо ему и говорит:

– Да ты променяй! А я опять к тебе вернусь, только кликнешь – и буду рядом.

Слуга променял, взял дубинку-самобойку, вышел из лесу и говорит:

– Видимо и Невидимо!

– Здесь, здесь я, хозяин, возле тебя.

Вот приходят они в город, зашёл слуга в трактир и как скомандует:

– Видимо и Невидимо, подай стол!

И враз откуда что и взялось. Напился он, наелся да ещё человек десять возле себя накормил, а потом:

– Видимо и Невидимо, убирай!

Куда всё и делось.

А гулял в том трактире солдат, увидел и говорит:

– Да это ещё не штука, а вот штука: а ну, прутья, нуте!

Откуда и взялись прутья и как начали, как начали всех охаживать, так возле каждого и свистят.

– Вот променяй, – говорит, – мне на твоё Видимо и Невидимо.

А Видимо и Невидимо говорит:

– Променяй, я к тебе опять вернусь.

Променял слуга его на прутья и только вышел за город и:

– Видимо и Невидимо!

– Здесь, здесь я, хозяин, не бойся! – отзывается.

Вот пришёл слуга к своему пану, а у него как раз гости были, соседей понаехало всяких! Как увидел пан, что слуга вернулся, и кричит:

– Эй, подать плетей!

– Нет, – говорит, – погоди! Бей гостей, дубинка-самобойка!

и как начала та дубинка гостей чесать!.. Одних уложила, а другие поразбежались. Он тогда к прутьям:

– А ну, прутья, нуте!

Как возьмутся ж прутья да на пана.

Как отлупил он хорошенько пана, уж тот и говорить не в силах. И давай тогда слуга себе дом строить. Дубинка-самобойка дубы валит, топор-саморуб сам таскает, сам рубит, сам и тешет, а слуга только похаживает и не приказывает даже.

Жил-был пёс

Жил себе у одного крестьянина пёс Серко, да больно состарился. Видит хозяин, что толку от него не будет, да и погнал со двора. Бродит Серко по полю.

Подходит к нему волк, спрашивает:

– Ты чего тут ходишь?

Отвечает Серко:

– Что ж, братец, прогнал меня хозяин, вот я тут и брожу.

– Хочешь, – говорит ему волк, – я сделаю так, что хозяин тебя опять назад возьмёт?

Серко говорит:

– Сделай, голубчик, уж я как-нибудь тебя отблагодарю.

Говорит волк:

– Ну смотри: как выйдет твой хозяин с женой жать, положит хозяйка дитя под копной, а ты возле поля похаживай, чтоб мне знать, где оно: схвачу я дитя, а ты его у меня отымай, а я будто испугаюсь да и брошу его.

Вышел в жнива хозяин с женой в поле жать. Положила жена своё дитятко под копной, а сама жнёт рядом с мужем. Глядь – волк по житу бежит, ухватил дитя и несёт его по полю.

Серко за волком.

Догнал кое-как, отнял дитя, принёс хозяину, отдал ему. Достал тогда хозяин из торбы хлеб да кусок сала и говорит:

– На, Серко, ешь, за то, что не дал волку дитя съесть!

Вот едут вечером с поля, берут и Серко. Вернулись домой, а хозяин и говорит:

– Навари-ка, жена, гречневых галушек побольше да хорошенько их салом приправь!

Только они сварились, усаживает он Серко за стол, сел сам с ним рядом и говорит:

– Ну, накладывай, жинка, галушек, ужинать будем.

Жена наложила. Кладёт он и Серку в миску, уж так ему угождает, чтоб чего доброго горячим не обжёгся!

А Серко и думает: «Надо будет волка отблагодарить за такую услугу».

А хозяин дождался мясоеда и выдаёт свою дочку замуж. Вышел Серко в поле, нашёл там волка и говорит ему:

– Приходи в воскресенье вечером к нам на огород, я впущу тебя в хату и отблагодарю за то, что ты мне услужил.

Волк дождался воскресенья, пришёл на то место, куда ему указал Серко. А в этот самый день у хозяина справляли свадьбу. Серко вышел к волку, повёл в хату и усадил под столом. Вот взял Серко со стола бутылку горилки, большой кусок мяса и отнёс под стол. Хотели люди за это собаку побить. А хозяин говорит:

– Не бейте Серко, он мне услужил, и я ему буду весь век добром отплачивать.

Берёт Серко, что лежит на столе лучшее, подаёт волку, накормил, напоил его так, что волк не утерпел и говорит:

– Я спою!

А Серко говорит:

– Не пой, а то беда тебе будет! Уж лучше я тебе ещё бутылку горилки подам, да только молчи.

Выпил волк бутылку горилки и говорит:

– Ну, теперь уж спою!

И как завоет под столом!

Кто бросился из хаты, кто кинулся волка бить. А Серко на волка навалился, будто задушить хочет.

Хозяин говорит:

– Не бейте волка, а то вы мне и Серко убьёте! Он и сам с ним управится.

Вывел тогда Серко волка в поле и говорит:

– Ты мне услужил, и я тебе добром отплатил.

На том и простились.

Два товарища

Вот сказывают люди, чтоб до Юрья было сено и у дурня; а как до Благовещенья дозимует скотина, хоть на лубочке тогда её вывози – никак не сдохнет.

Вот расскажу я вам.

Был у одного бедного мужика всего лишь один одёр¹, да и того он еле-еле до Благовещенья дотянул, а на Благовещенье еле живого на луг дотащил. Вот как стал одёр траву щипать, маленько и поправился. Только на ноги стал – и пошёл дальше, от ветра шатаючись.

Идёт, вдруг попадается ему по дороге конь, большой да сильный, никакого зверя не боится, – одёр и говорит:

– Здорово, товарищ!

Глянул конь на товарища и подумал: «Этот не мне товарищ», – и отвечает:

– Доброго здоровья!

Спрашивает сытый худого:

– А куда ты идёшь?

– Да так, куда ноги идут.

– И я туда же, давай будем товарищами.

– Что ж, давай! – молвил одёр.

Вот и пошли они вдвоём. Идут и беседуют, а сытый и спрашивает:

– Скажи мне, как тебя звать?

Худой отвечает:

– Одёр.

– А я – конь, – говорит сытый. – Пойдём теперь на железный ток силу пробовать, кто сильней окажется.

– Пойдём! – сказал тоненьким голоском одёр, он рад, что хоть живой остался.

Пришли на ток. А конь и говорит:

– Бей, одёр!

– Нет, бей ты! – говорит тот.

Вот как ударит конь, так ток и гнётся, а как ударит одёр, так огонь и крешет. Призадумался конь: «Какой он, однако, сильный – не мне товарищ! Как ударю я, искры не сыплются, а только ток гнётся, а от него аж искры сыплются!»

А о том конь и не знал, что одёр-то ведь подкован: хозяин на зиму его подковал да и забыл снять подковы, когда на луг выпустил.

Вот конь и говорит одру:

– Пойдём-ка, товарищ, ещё к морю, посмотрим, кто больше воды выдует?

– Пойдём, – сказал одёр.

Вот и пошли. Как дунет конь, так чуть рыб за хвосты не хватает – аж досуха выдул. А одёр свесил голову в воду, язык высунул – еле живой, а щука и подумала, что это мясо, и цап его за язык, а одёр клац её зубами и говорит коню:

– Что, товарищ, поймал что-нибудь?

– Нет.

– А я поймал!

Глянул конь на одра, испугался, что держит одёр в зубах такую огромную щуку, и говорит:

– Пойдём, товарищ, варить, теперь есть что! – А сам только голову почесал, да на одра поглядывает и думает: «Вот какого чёрта себе на беду нашёл!»

Разложили костёр, чтобы рыбу варить. А конь и говорит:

– Ты, товарищ, тут у костра посиди, а я дров принесу!

– Что ж, ладно! – сказал одёр да и сел, голову понурив: сказано – вот-вот ему подыхать.

А сорока и подумала, что он неживой, цап его за язык, а одёр клац зубами – и держит во рту.

Приходит конь, а одёр спрашивает:

– Ну что, товарищ, поймал что-нибудь?

– Нет, – отвечает конь.

– А я поймал! – говорит одёр.

Смотрит конь, и вправду держит одёр в зубах сороку. Удивился конь, говорит:

– А где ж ты, товарищ, сороку взял?

– Э-э, товарищ, – сказал одёр, – я в поднебесье летал, вот и поймал.

Сильно пригорюнился конь и говорит про себя: «Э-э, это не мне товарищ; коли он ловит в море рыбу, а в поднебесье птицу, то куда уж мне с ним тягаться! Хоть я и силён, дубы с корнем вырываю, а рыбу и птицу в море не поймаю!» Так думал про себя конь и стал раздумывать, как бы это ему от одра убежать.

Пораздумавши, говорит конь:

– Ты, товарищ, вари, а я пойду – может, дровец принесу.

– Ладно! – согласился одёр.

Обошёл конь – да кругом и ну бежать во всю прыть, бежит, оглядывается и говорит:

– Чтоб тебя нечистая сила забрала! Ты не по моим силам, поскорей бы от тебя удрать!

Вот бежит конь, а навстречу ему волк.

Говорит волк:

– Здорово, конь!

– Здорово, волк! – сказал конь и таким боязливым голосом: – Ты уж лучше молчи.

– Да что там такое, расскажи? – спрашивает волк коня.

– А вот что! – начал рассказывать конь. – Повстречался я с товарищем, хотел было с ним побрататься, ну и пошли мы силу пробовать, кто посильней. Так вот что ты думаешь? Как ударю я – железный ток гнётся, а как ударит он – так искры и сыплются. Пошли к морю воду сдувать: как дохну я, то аж досуха, а он и рыбу поймал. Пошли рыбу варить, и что ж ты думаешь? Пока я принёс дров, а он уж сороку поймал! Вот и вижу я, что не по моим он силам, и давай я от него тягу.

– А как его звать? – спросил волк у коня.

– Одёр, – сказал конь.

– Э, да таких-то я подбривать умею, – сказал волк, – только покажи мне, где он.

– Э, нет! – сказал конь. – Я туда тебя не поведу; вот взберёмся на дуб, тогда покажу; вон там, под курганом, в долине костёр горит, это мой товарищ одёр его раскладывает.

Посмотрел волк, так весь и затрясся, говорит:

– Ты, конь, сиди тут да поглядывай, а я пойду и тебе шкуру на сапоги притащу, чтоб ты никого не боялся и нам бы доверялся: таких бродяг подбривать-то мы умеем!

Вот пошёл волк к одру и как схватил его за хвост, так шкуру до головы и содрал и коню подарил.

Остался конь один, а одёр так и пропал ни за что ни про что.

Вот вам и сказка, а мне бубликов вязка.

Катигорошек

Жил себе один человек, и было у него шестеро сыновей и одна дочка.

Пошли сыновья в поле пахать, а сестре велели обед им принести. Она и говорит:

– А где вы пахать будете? Я же не знаю.

Они отвечают:

– Мы борозду будем тянуть от дома вон до того поля, а там и пахать начнём – так ты вдоль борозды и ступай.

Поехали братья. А змей, который жил за тем полем, в лесу, взял и ту бороздку заровнял, а другую протянул прямо к своему дворцу. Вот сестра понесла братьям обед, пошла вдоль бороздки и до тех пор шла, пока не очутилась во дворе у змея. Там змей и схватил её.

Возвратились сыновья вечером и говорят матери:

– Весь день пахали, а вы нам и поесть не прислали.

– Как это не прислали? Ведь Алёнка обед понесла. Я думала, она с вами вернётся. Не заблудилась ли?

Братья всполошились:

– Надо идти искать её.

И пошли все шестеро по той бороздке и пришли ко двору змея, где их сестра, думали они, была. Приходят, а она и вправду там.

– Братики мои милые, где же я спрячу вас, когда змей прилетит? Он же съест вас!

Только сказала – глядь, и змей летит.

– А, – говорит, – людским духом пахнет! А что, хлопцы, биться пришли или мириться?

– Нет! – говорят. – Биться!

– Тогда пошли на железный ток!

Пошли на железный ток силами меряться. Недолго сражались: как ударил их змей, так и вогнал в землю. Потом схватил едва живых и закинул в глубокую темницу.

Родители ждут, ждут сыновей – нет их.

Однажды пошла мать на речку постирать и вдруг видит: горошинка по дороге катится. Женщина взяла горошинку и съела. А вскоре сын у неё родился. Назвала его Катигорошком. Растёт да растёт сын, как на дрожжах, – немного лет ему, а уже большой вырос.

Как-то раз отец с сыном копали колодец – докопались до большого камня. Отец побежал людей звать, чтобы камень помогли вытянуть. Пока отец ходил, Катигорошек взял да и выбросил камень из ямы. Люди пришли, глянули – оторопели. Страшно им стало, что у Катигорошка такая силища, и захотели его убить. А он подбросил тот камень вверх и поймал – люди и разбежались.

Вот копают дальше и докопались до большого куска железа. Вытянул его Катигорошек из земли и спрятал.

Однажды спрашивает Катигорошек у отца, у матери:

– А что, где-то должны быть у меня братья и сестра?

– Э-э, – говорят, – сынок, были у тебя и сестра, и шестеро братьев, но то-то и то-то с ними приключилось.

– Что ж, – говорит он, – пойду их искать.

Отец и мать уговаривают:

– Не ходи, милый: шестеро пошли – и все погибли, а ты-то один – пропадёшь!

– Нет, пойду! Как же так: своих – да не выручить?

Взял железо, которое выкопал, и понёс к кузнецу.

– Скуй, – говорит, – мне булаву, да побольше!

Стал кузнец ковать и сковал такую булаву, что едва из кузницы её вынесли.

Взял Катигорошек ту булаву, подбросил вверх и говорит отцу:

– Лягу я спать, а вы меня разбудите, когда прилетит булава через двенадцать суток.

И лёг. На тринадцатые сутки летит-гудит булава! Отец разбудил Катигорошка, он вскочил, подставил палец, булава как ударилась об него, так и раскололась надвое.

Он и говорит:

– Нет, с этой булавой нельзя идти искать братьев и сестру – нужно другую выковать.

Понёс её снова к кузнецу.

– На, – говорит, – перекуй, чтобы по мне была!

Выковал кузнец ещё бо́льшую.

Катигорошек и эту швырнул вверх да и лёг снова на двенадцать суток. На тринадцатые сутки летит булава, ревёт – земля дрожит. Разбудили Катигорошка, он вскочил, подставил палец – булава как ударилась об него, только согнулась немножко.

– Ну, с этой булавой можно искать братьев и сестру. Пеките, мама, хлебы и сухари сушите – пойду.

Взял булаву, в котомку хлеба и сухариков сунул, попрощался и пошёл. Пошёл вдоль той бороздки, вдоль давней, которая ещё чуть-чуть видна была, и очутился в лесу. Идёт по лесу, идёт да идёт. Наконец приходит к большому двору. Входит во двор, потом в дом, а змея нет, одна сестра Алёнка там.

– Здравствуй, красна девица!

– Здравствуй, добрый молодец! Ты чего сюда забрёл: прилетит змей – он тебя съест!

– Может быть, и не съест! А ты кто такая?

– Я была единственной дочерью у отца и матери, но меня змей украл, а шестеро братьев пошли вызволять и пропали.

– Где же они? – спрашивает Катигорошек.

– Бросил их змей в темницу, и не знаю, живы ли ещё, или, может, уже их косточки истлели.

– Что ж, может быть, я тебя освобожу, – говорит Катигорошек.

– Где тебе освободить? Шестеро не смогли, а ты же один! – говорит Алёнка.

– Посмотрим, – отвечает Катигорошек.

И сел на окно, дожидается.

Вот уж и змей летит. Прилетел, и только в дом – сразу говорит:

– О, людским духом пахнет!

– Ещё бы не пахло, – отвечает Катигорошек, – если я пришёл.

– Эгей, паренёк, а чего тебе тут нужно? Биться или мириться?

– Где уж там мириться – биться! – говорит Катигорошек.

– Идём же на железный ток!

– Идём!

Пришли. Змей и говорит:

– Бей ты!

– Нет, – говорит Катигорошек, – бей ты сначала!

Вот змей как ударил его, так по щиколотки и вогнал в железный ток. Вырвал ноги Катигорошек, как взмахнул булавой, как ударил змея – вогнал его в железный ток по колени. Вырвался змей, ударил Катигорошка – и его по колени вогнал. Ударил Катигорошек ещё раз, по пояс загнал змея в ток, ударил в третий раз – и вовсе убил.

Спустился тогда в погреба-темницы глубокие, открыл двери своим братьям, а они едва живы. Забрал тогда их, забрал сестру Алёнку и всё золото и серебро, которое змей накопил, и пошли они домой.

Вот идут – а Катигорошек и не признаётся, что он брат их. Прошли немного и сели под дубом отдохнуть. Катигорошек устал после боя – ну и уснул. А шестеро братьев беспокоятся:

– Будут над нами люди смеяться: «Как это вы вшестером змея не одолели, а он один убил». Да и всё добро змея он себе заберёт.

Думали-думали да и надумали: «Сейчас он спит, ничего не услышит – привяжем его лыком покрепче к дубу, чтобы не вырвался, тут его зверь и разорвёт». Как решили, так и сделали: привязали и ушли.

А Катигорошек спит и ничего не слышит. Спал день, спал ночь, просыпается – а он привязан. Рванулся – и вывернул дуб с корнями. Взвалил тот дуб на плечи и понёс домой.

Подходит к избе и слышит: братья уже пришли и спрашивают у матери:

– А что, мама, были у вас ещё дети?

– А как же! Сын Катигорошек был, вас пошёл вызволять.

Они и догадались:

– Так это мы его привязали – надо побежать и отвязать.

А Катигорошек как швырнёт дуб в избу – чуть не развалил её.

– Оставайтесь же, если вы такие! – говорит. – Пойду куда глаза глядят.

Взвалил на плечи булаву – и пошёл.

Идёт, идёт и видит – оттуда гора и отсюда гора, а между ними человек, руками и ногами в них упёрся и расталкивает в разные стороны.

Говорит Катигорошек:

– Добрый день!

– Здоро́во!

– А что ты, добрый человек, делаешь?

– Горы раздвигаю, чтоб дорога была.

– А куда идёшь? – спрашивает Катигорошек.

– Счастья искать.

– И я туда же… А как тебя звать?

– Вернигора. А тебя?

– Катигорошек. Пойдём вместе!

– Пойдём!

Пошли они.

Идут и видят: человек среди леса как махнёт рукой, так дубы и выворачиваются с корнями.

– Добрый день!

– Здорово!

– А что ты, добрый человек, делаешь?

– Деревья выворачиваю, чтоб идти было просторней.

– А куда идёшь?

– Счастья искать.

– И мы туда же… А как тебя звать?

– Вернидуб. А вас?

– Катигорошек и Вернигора. Пойдём вместе!

– Пойдём!

Пошли втроём.

Идут и вдруг видят: человек с длиннющими усами сидит над речкой: покрутит усом – вода так расступается, что и по дну можно пройти.

Они к нему:

– Добрый день!

– Здоро́во!

– А что ты, добрый человек, делаешь?

– Да воду разгоняю, чтобы речку перейти.

– А куда идёшь?

– Счастья искать.

– И мы туда же… А как тебя звать?

– Крутиус. А вас?

– Катигорошек, Вернигора, Вернидуб. Пойдём вместе!

– Пойдём!

Пошли.

И так им хорошо идти: встретят гору на дороге – Вернигора опрокинет, лес Вернидуб вывернет, а воду Крутиус разгонит. Вот зашли они в большой лес и видят: в лесу избушка стоит. Вошли в избушку – никого нет.

Катигорошек и говорит:

– Здесь мы и заночуем.

Переночевали, а на другой день Катигорошек предлагает:

– Ты, Вернигора, оставайся дома, еду приготовь, а мы втроём на охоту отправимся.

Ушли они, а Вернигора приготовил еду да и лёг отдыхать.

Вдруг кто-то в дверь стучит:

– Открывай!

– Не большой барин – и сам откроешь, – говорит Вернигора.

Дверь открылась, и снова кто-то кричит:

– Пересади через порог!

– Не большой барин – и сам перелезешь.

Влезает старичок маленький, а борода на сажень волочится. Ухватил он Вернигору за волосы и повесил его на гвоздь. А сам всё, что было сварено, съел, выпил и ушёл. Вернигора крутился-вертелся, как-то сорвался с гвоздя, бросился снова варить; пока товарищи вернулись, уже доваривает.

– А чего ты с обедом опоздал?

– Да задремал нечаянно.

Наелись и спать улеглись.

На другой день встают, Катигорошек и говорит:

– Ну, теперь ты, Вернидуб, оставайся, мы пойдём на охоту.

Ушли они, а Вернидуб приготовил еду и лёг отдыхать. Кто-то в двери стучит:

– Открывай!

– Не большой барин – сам откроешь.

– Пересади через порог!

– Не большой барин – и сам перелезешь.

Лезет старичок маленький, а борода на сажень волочится. Ухватил Вернидуба за волосы и повесил его на гвоздь. А сам всё, что было сварено, съел, выпил и ушёл. Вернидуб туда-сюда, как-то уж там с гвоздя сорвался и давай обед поскорей варить.

Вот приходят друзья-приятели:

– А что это ты с обедом опоздал?

– Да задремал, – говорит, – случайно.

А Вернигора помалкивает: догадался, что произошло.

На третий день Крутиус остался – и с ним то же самое. А Катигорошек и говорит:

– Ну и ленивы же вы обед варить! Завтра без меня на охоту идите, а я дома останусь.

На другой день те трое уходят на охоту, а Катигорошек дома остаётся. Вот наварил он еды и лёг отдыхать. А тут кто-то и стучит в дверь:

– Открывай!

– Постой, открою, – говорит Катигорошек.

Открыл двери – а там старичок маленький, зато борода на сажень волочится.

– Пересади через порог!

Взял Катигорошек, пересадил. А старичок к нему тянется, тянется.

– Чего тебе? – спрашивает Катигорошек.

– Сейчас узнаешь, чего, – говорит старичок, добрался до волос и только хотел ухватить, а Катигорошек:

– Так ты вот какой! – И сам цап его за бороду; взял топор, потащил старика в лес, дуб расколол, а в расщелину засунул бороду старичка и защемил её. – Если ты, – говорит, – такой, дедушка, что за волосы сразу хватаешь, то посиди здесь, а я сюда позже вернусь.

Приходит он в избу – а все уже в сборе.

– А что с обедом?

– Давно готов.

Пообедали, а Катигорошек и говорит:

– Пойдёмте-ка, я вам такое чудо покажу – ахнете!

Приходят к дубу, а ни старичка, ни дуба нет: вывернул старичок дуб с корнем и уволок за собой. Тогда Катигорошек рассказал товарищам, что с ним было, а те тоже признались, как старичок их за волосы подвешивал.

– Э, – говорит Катигорошек, – если он такой, то пойдёмте его искать.

Где старичок дуб волок, там след остался – вот и пошли они по этому следу. И так дошли до глубокой ямы, в которой и дна не видно.

Катигорошек говорит:

– Лезь туда, Вернигора!

– Да ну его!

– Ну ты, Вернидуб!

Не захотел и Вернидуб, не захотел и Крутиус.

– Если так, – говорит Катигорошек, – полезу я. Давайте плести верёвку.

Сплели они верёвку, намотал Катигорошек на руку конец и говорит:

– Спускайте!

Начали они спускать, долго спускали – до самого дна: другой мир там.

Стал Катигорошек ходить: смотрит и видит – большой дворец стоит. Он вошёл во дворец, всё внутри сверкает золотом и драгоценными камнями. Идёт он по комнатам, вдруг выбегает ему навстречу царевна, такая красивая – во всём мире лучше не найти.

– Ой, – говорит, – чего ты сюда, добрый человек, пришёл?

– Да я, – говорит Катигорошек, – ищу старичка маленького, у которого борода в сажень длиной.

– Сейчас, – говорит она, – старичок бороду из дуба вызволяет. Не ходи к нему, он тебя убьёт, он уже много людей поубивал.

– Не убьёт, – говорит Катигорошек, – это же я ему бороду защемил. А ты почему здесь живёшь?

– А я, – говорит, – царевна, но меня этот старичок украл и в неволе держит.

– Ну так я тебя освобожу. Веди меня к нему!

Она и повела. И правда: сидит старичок и уже бороду вытащил из дуба.

Увидел Катигорошка и спрашивает:

– Ты зачем пришёл? Биться или мириться?

– Где уж, – говорит Катигорошек, – мириться – биться!

И начали они биться. Бились, бились. И убил Катигорошек старичка своей булавой. Собрали они с царевной всё золото и драгоценные камни в три мешка и пошли к той яме, через которую он сюда спускался.

Пришёл и зовёт:

– Эгей, побратимы, вы ещё здесь?

– Здесь!

Он привязал к верёвке один мешок и дёрнул, чтобы тянули:

– Это ваше.

Вытянули, спустили снова верёвку.

Он привязал второй:

– И это ваше.

И третий им отдал – всё, что добыл. Потом обвязал верёвкой царевну.

– А это моё, – говорит.

Вытянули те трое царевну, пора уже и Катигорошка тянуть. А они раздумали:

– Зачем его вытягивать? Пусть и царевна нам достанется! Подтянем его вверх, а потом отпустим верёвку – он упадёт и убьётся.

А Катигорошек догадался, что они надумали сделать, – привязал к верёвке камень и кричит:

– Тяните меня!

Они подтянули высоко, а потом и бросили – камень только бах!

– Ну, – говорит Катигорошек, – и вы хороши!

Отправился он бродить по подземному миру.

Идёт, идёт, а тут набежали тучи, как ударит дождь с градом. Он и спрятался под дубом. Вдруг слышит – на дубе пищат грифята в гнезде. Он влез на дуб и укрыл их сермягой. Прошёл дождь. Прилетает большая птица – гриф, тех грифят отец.

Увидел гриф, что дети укрыты, и спрашивает:

– Кто это вас укрыл?

А дети отвечают:

– Если не съешь его, скажем.

– Нет, – говорит, – не съем.

– Вон там человек сидит под деревом – он укрыл нас.

Гриф прилетел к Катигорошку и говорит:

– Скажи, что тебе нужно, – я всё дам: впервые у меня дети живы остались. А то всегда – стоит улететь, и птенцы в гнезде от дождя и града погибают.

– Вынеси меня, – говорит Катигорошек, – в другой мир.

– Ну хорошую ты мне задачу задал. Но делать нечего, надо лететь. Возьмём с собой шесть кадушек мяса и шесть кадушек воды. Когда будем лететь, если я поверну голову направо, то ты мне в клюв кусок мяса кинешь, а поверну налево – водой напоишь, а то я не долечу и упаду.

Взяли они шесть кадушек мяса и шесть кадушек воды, сел Катигорошек на грифа – полетели.

Летят, летят, повернёт гриф голову направо – Катигорошек кинет ему в клюв кусок мяса, а налево – водой напоит. Долго так летели – вот долетают до этого мира…

Гриф домой возвращается, а Катигорошек отправился искать своих товарищей. А они уже прибыли к отцу царевны, живут у него и ссорятся друг с другом: каждый хочет на царевне жениться, никак не помирятся. Как раз в это время Катигорошек приходит.

Они испугались, а он говорит:

– Вы меня предали, должен я вас наказать!

И наказал.

А сам женился на царевне и живёт себе.