Здравствуй, я твоя жена

Глава 11

Артём

– Ну что, купил ей сандалии… или что она там хотела? – оторвал я взгляд от документов и посмотрел на подчиненного.

– Да, но потом пришлось их вернуть, – сообщил Андрей со вздохом.

– Не подошли? – спросил равнодушно.

– Нет, слишком дорогие, – выдал парень.

– И что? – не понял я, к чему тот клонит.

– Она сказала, что ей в таких будут некомфортно, – пояснил он.

– Ненормальная! И что, ты возвращал?

– Нет, мы вместе, и она всё так ловко разрулила в магазине. Я был удивлен. А ещё Ульяна вкусно готовит… – осекся парень, видимо, вовремя заметив, что сморозил лишнего.

– Ульяна? – я вопросительно изогнул бровь, ожидая объяснений. – Вкусно готовит?

– Э-э, она предложила мне пообедать, – виновато объяснился помощник.

– Что ещё она тебе предложила? – раздраженно поинтересовался я.

– Больше ничего, – растерянно промямлил тот.

– Иди, – указал ему взглядом на дверь.

Меня взбесило не на шутку то, что эта Ульяна пытается сблизиться с моими сотрудниками. А Андрей, как баран, ещё и расхваливает мне эту хитрожопую девчонку. И ничего даже не подозревает. Это тоже не похоже на него. Что она задумала? Что ей все неймётся? Ну нет, я этого так не оставлю. Она не может лезть в мою жизнь!

***

Я лежала на кровати, листая глупые видео в интернете, когда дверь вдруг открылась и в комнату заявился Антон. Опять без стука – и это уже начинало порядком злить.

– Чего ты добиваешься? – выстрелил он сходу в лоб.

– А конкретнее можно? – непонимающе посмотрела на него и отложила в сторону телефон.

– Не прикидывайся дурочкой, – гаркнул тот раздраженно.

– А ты не будь идиотом и прекрати говорить загадками! Я не обязана понимать тебя с полуслова! – воскликнула я, вскочив с постели.

– Зачем ты пытаешься втереться в доверие к моему помощнику? – обвиняюще выпалил он.

– Это ты сам придумал или кто подсказал? – возмущенно всплеснула я руками.

– Откуда взялись эти обеды, походы по магазинам? Если ты пытаешься что-то узнать у него – обломаешься!

– Я и так знаю всё, что мне нужно. Не знаю только одного – когда ты успел стать таким? Или всегда был, не пойму?!

– Ты думаешь, успела узнать меня за те два дня? Так вот разочарую: ты совсем меня не знаешь!

– Не знаю! Ведь ты тогда так мастерски скрывал свою настоящую сущность за маской милого, веселого парня! Браво, я правда не поняла, – демонстративно хлопнула в ладоши. – И не стоит судить о людях по себе. Я ни с кем не общаюсь ради собственной выгоды! А Андрей – довольно приятный парень, и с ним есть о чем поговорить помимо тебя.

– Да неужели? – прищурился он подозрительно.

– Именно! И мне нечего скрывать, в отличие от тебя. К тому же я у меня достаточно информации, чтобы тебя уничтожить. Что еще интересного мне может рассказать твой помощник? – с вызовом спросила я. Наверное, глупо было дразнить быка красной тряпкой… Но я не могла оставаться в стороне, когда меня вот так безосновательно обвиняют. – Выйди уже из моей комнаты и впредь не забывай стучать!

Он несколько секунд сверлил меня бешеными глазами. Но потом, видимо, смирившись с тем, что со мною спорить бесполезно, повернулся к выходу. Однако тут я решила добавить напоследок:

– Антон, если хочешь суп, то он на плите. Половник и тарелки, надеюсь, знаешь где.

– То есть не накормишь мужа? – он обернувшись, вопросительно изогнул свою несправедливо правильной формы бровь. Надеюсь, это дело рук природы, а не бровиста.

– Пусть накормит кто-нибудь другой, – бросила я, возвращаясь в кровать.

Я не только намеренно не выходила из комнаты, но и старательно прислушивалась к происходящему снаружи. Вернее, там ничего и не происходило. Стабильно царила тишина. И лишь через некоторое время хлопнула входная дверь, оповещая о том, что Антон куда-то ушёл. На ночь глядя. Надеюсь, он не нарушит договор и ночевать будет дома. Хотя на самом деле мне, кажется, уже плевать. Его свинское отношение с каждым разом всё сильнее отвращает меня от него. А я провела здесь всего-то три дня – и уже готова сдаться.

В мои жаркие сновидения настырно вторгались какие-то посторонние шумы. Но я так упорно не хотела выскальзывать из рук мужчины в чёрной маске и просыпаться… Звуки становились сильнее, приобретали очертания. Напоминали голоса. А я продолжала прижиматься к крепкому обнаженному телу, желая продолжения. Только мой таинственный партнер встревоженно начал отвлекаться на чересчур навязчивое бухтение. И в конце концов, разрушая очарование Морфея, оторвал свои пылкие губы от моей шеи и принялся озираться по сторонам. «Да будьте вы прокляты! – простонала я сонно. – Даже во сне не дали дойти до интима. А в жизни так вообще мрак!» Пришлось отпустить своего сексуального принца и открыть глаза. Из-за двери действительно доносятся голоса. Кто-то переговаривается, вскрикивает, смеётся. «Это что ещё за нафиг?» Неужели Антон совсем потерял совесть и решил оприходовать свою невесту у меня под носом? Ну уж нет, такое я терпеть не буду! Они обломали меня, а я обломаю их!

На цыпочках выбралась из комнаты и прислушалась, пытаясь понять, откуда доносится звук. Точно! Из гостиной. Даже до спальни не в состоянии были дойти. Видимо, страсть была неудержима. Или это всё назло мне?

Бесшумно добралась до нужной комнаты и застыла, присматриваясь к возне на диване. Кто-то задел журнальный столик, и что-то на нём громко брякнуло. «Вот же неуклюжие!» – констатировала я, подбирая удачный момент, чтобы заявить о себе. И решила не тянуть, чтобы эта парочка не разгромила всю квартиру. Пальцами щелкнула по выключателю и громко произнесла:

– Ну как же не стыдно!

В считанные секунды на меня удивлённо уставились две пары глаз. Одна – моего муженька, другая – незнакомки… Надо же, и даже не с невестой!

– И как не стыдно изменять невесте накануне свадьбы?! – осуждающе покачала я головой. И еле сдержалась, чтобы не добавить: «Да еще и при живой жене!»

Антон усмехнулся и, прикрыв глаза, расслабленно откинулся на спинку дивана. «Он пьян!» – дошло до меня.

– Так, подруга, давай-ка на выход, – я указала гостье рукой на дверь. – Давай-давай, поторопись!

Она растерянно поднялась на ноги, торопливо опустила задранное до пояса платье и, зыркнув недовольно на Антона, потрусила к выходу. А тот, в свою очередь, прикинулся мертвым.

– И как это называется? – спросила я, усевшись рядом с ним на диван. – Вот только не надо притворяться спящим!

– Что ты хочешь услышать? – промямлил он, лениво приоткрыв глаза. – Я забыл, что ты здесь.

– Да я-то ладно, плевать! Но что подумает твоя невеста? Что это всё значит? Или у вас здесь так принято?

– Это не значит ничего, – пробубнил Антон. – И ты правильно сказала – тебя это не касается.

– Знаешь, я ведь думала, что у вас любовь, но, видимо, нет ничего такого! Иначе я не знаю, как это объяснить! Не знаю, как реабилитировать тебя в своих глазах, – в моем голосе сквозило разочарованием. И да, я была разочарована! Сильно разочарована. Потому что осталась здесь, чтобы узнать отца своего ребёнка. Чтобы убедиться в том, что он не такой плохой, как утверждали мне все вокруг. И заслуживает того, чтобы знать о существовании сына. И я даже собиралась сказать ему об этом сразу, но его пренебрежительное отношение быстро вправило мне мозги. Я не могла довериться человеку, который просто забыл о моем существование. Мне нужно было убедиться, что ему можно доверять… Что он не создаст нам проблем.

Но всё, что я узнавала о нём, лишь забивало очередной гвоздь в крышку гроба нашего прошлого…

– Реабилитировать? – его жесткая усмешка подействовала не хуже холодного душа. – Неужели ты все еще строишь на мой счет какие-то планы?

– Что? – выдохнула я изумленно.

– И поэтому ты так разозлилась? – продолжил он нести свой бред. – Хочешь занять ее место в моей постели?

– Это последнее, чего я хочу! Хотя нет, даже не так, – я со злостью мотнула головой. – Я такого никогда не захочу!

– Уверена? – он оторвал голову от мягкой спинки и как-то странно взглянул на меня.

– На тысячу процентов!

– Посмотрим, – хмыкнул Антон – и в следующий миг навалился на меня, бесцеремонно вдавливая мое оцепеневшее тело в диван…

Глава 12

Я замерла, обескураженная таким бесстыжим поведением мужа. Нужно было как-то выбраться из-под его тяжелого тела, но от шока я туго соображала. Лицо мужчины неожиданно приблизилось к моему, и я выпалила единственное, что пришло на ум:

– От тебя несет перегаром!

– Что? – Антон непонимающе уставился на меня.

– Говорю, от тебя разит, иди почисть зубы и умойся, – повторила, надавливая ладонью ему на плечо. – Ну же!

Он отстранился, а потом, сев на диване, взялся руками за голову. А я быстренько поднялась на ноги и возмущённо пробурчала:

– Мы завтра это обсудим!

До спальни я добралась за считанные секунды без происшествий и предусмотрительно заперла дверь. Конечно, вряд ли муженёк бросится за мной. Но не исключено, что по пьяни он может перепутать двери. Поэтому лучше все же перестраховаться.

Признаться, я пребывала в глубоком шоке от увиденного. Что у них тут за отношения такие? Как Антон без страха может приводить в дом постороннюю девушку? Неужели не боится, что его невеста узнает? Я, честное слово, не понимаю! Мне кажется это всё таким отвратительно неправильным. И я ненавижу себя за то, что у меня сперло дыхание в тот момент, когда его тело прижалось к моему. Ненавижу за тот миг, что колебалась. Нет, я бы ни за что не подпустила к себе мужчину, который не свободен. И с которым не состою в отношениях. Но черт возьми, моё глупое тело реагирует на него странным образом. И я могла бы списать это на чрезмерно долгое воздержание. У меня пять лет не было секса. И все время – совсем не до этого: я вертелась как волчок, разрываясь между ребёнком, учебой и работой. Однако сейчас точно причина не в этом. Я почему-то не чувствовала ничего подобного, когда Ренат поцеловал меня на новогоднем корпоративе. Не буду врать, что его поцелуй был мне противен, нет, но и не вызвал никакой дрожи. Хотя начальник очень даже симпатичный мужчина, по нему сходила с ума половина девиц нашей области. И только меня не трогало его очарование. Но вот стоило Антону приблизиться – и меня сразу начинало коротить. И в такие моменты я радовалась своей хваленой выдержке и тому, что в первую очередь теперь руководствуюсь разумом, а не чувствами. Иначе там, на диване, всё зашло бы слишком далеко…

Тяжёлые шаги Антона я услышала из коридора. И сразу ощутила нарастающую тревогу с примесью волнения. Помнит ли он о вчерашнем? И стоит ли напоминать? Если отталкиваться от договора, то я не должна лезть в его личную жизнь. Ну а если эта личная жизнь протекает прямо у меня на глазах? «Боже, совсем запуталась», – вздохнула я обреченно. И достала из шкафа две кружки для кофе.

– Доброе утро, – повернулась к сонному мужу. – О, смотрю, не такое уж и доброе, – отметила, увидев, как тот болезненно морщится. – Головка бобо?

– Издеваешься? – хмыкнул Антон и принялся ковыряться в ящике с лекарствами.

– Нет, просто интересуюсь, – улыбнулась я и, взяв с полки обезболивающее, протянула ему. – Не это ищешь?

– Это, – буркнул – и без воды проглотил таблетку.

– Кофе будешь? – предложила я любезно.

– Научилась пользоваться кофемашиной? – осведомился он, плюхнувшись на стул и подперев голову ладонью.

– Э-э, тут такое дело, – состроила я виноватую мину. – Я, кажется, сломала ее…

– В смысле?

– Ну, ты был прав, не стоило мне пробовать, – пожала я плечами.

– Отлично, – закатил он глаза недовольно.

– Я попробую найти в интернете мастера…

– Не нужно, – перебил Антон. – Сам разберусь. И, пожалуйста, не пробуй подружиться с посудомоечной машиной.

– У тебя есть посудомойка? – я подняла вопросительно брови.

– Считай, что ты этого не слышала, – отрезал мужчина.

– Что насчёт кофе? – улыбнулась я дружелюбно. – Попробуй, – поставила перед ним бокал. – Не такой уж и плохой.

– Ладно, – согласился он. – Выбирать не приходится.

– Да, я бы тоже с радостью выбрала ничего не видеть вчера, – невзначай озвучила я свои мысли.

– Что? – он нахмурился.

– И часто ты так пьешь? Печень не жалко?

– Редко, между прочим. У друга был юбилей, вот и ушли в отрыв, – объяснился муж, чего я в принципе от него не ожидала.

– М-мм, весело, видимо, было, – покачала я головой. – А барышню, наверное, с невестой перепутал, вот и притащил домой…

– Поэтому я и пью редко, – усмехнулся Антон.

– Ну да, пьяный мужик себе не хозяин, – подколола я. Как у него всё просто – всегда есть причина, и он, бедненький, никогда ни в чем не виноват.

– Не до такой же степени.

– Конечно, не до такой, – согласилась я, нахмурив брови. – Но больше советую никого сюда не приводить, женская солидарность, знаешь ли, дело такое, непостоянное.

– Приму к сведению, – кивнул он.

– И больше не смей распускать руки, – ляпнула я не подумав. Ну кто же тянул меня за язык? Будь проклята моя прямолинейность!

Он медленно поднял голову и как-то странно-пугающе посмотрел мне в глаза. Я буквально кожей ощутила этот его обжигающий взгляд.

– Если бы я распускал руки, мы бы непременно проснулись в одной постели, – отчеканил тот с самоуверенной ухмылкой.

– Да неужели? – фыркнула я. – Уже раз проснулась, и это стало ошибкой всей моей жизни. Так что на одни и те же грабли я дважды не наступлю.

– На мой взгляд, не особо ты и поумнела, – выдал он, прищурившись.

– Откуда тебе знать! Ты же ничего не помнишь? Или притворяешься, что не помнишь? – подозрительно посмотрела на него.

– Значит, и нечего было помнить! – отрезал он, отодвинув от себя бокал.

– Знаешь, я не могу понять одного – почему ты ведешь себя так, будто я во всём виновата? Я не помню, чтобы насильно заставляла тебя на мне жениться. Неужели у тебя совсем нет совести? Ты не понимаешь, что мне было всего восемнадцать лет? И я просто поверила тебе! – закончила я, задыхаясь от обиды, которая сокрушительной бурей вырывалась наружу. А ему хоть бы хны! Не единой эмоции на красивом лице. Лишь смотрит на меня холодными глазами, напоминающими голубой лёд Байкала. И я чувствую, как начинаю вымерзать изнутри…

***

АНТОН

Дёрнул черт меня вчера выпить лишнего. Ведь вообще не собирался бухать, даже специально поехал на машине. Но от Гаврилова разве так просто отделаешься? Откажи я, он бы меня с потрохами съел.

И ведь наутро я реально думал, что мне всё приснилось. Ещё удивился – с чего вдруг снится Ульяна? Ан нет, идиот, додумался с ней заигрывать. И теперь еще этот ее обиженный взгляд засел у меня в голове. Не знаю, почему всё идёт не по плану. Я пытаюсь держать нейтралитет. Но она будто специально провоцирует меня своими предъявами. Вся такая белая и пушистая, обманутая, приехала сюда ради справедливости. Считает нас за дураков? Кто поверит в эти бредни? У неё явно другие цели. И какие, уверен, я скоро пойму.

– Найди сервисный центр и вызови мастера, – с ходу дал задание Андрею, вошедшему следом за мной в кабинет. – Эта сумасшедшая умудрилась сломать кофемашину!

– Антон, тут такое дело, – виновато начал помощник и потупил взгляд. – Это не она сломала, а я…

– В смысле? – озадаченно уставился на него.

– Не знаю, как так вышло, я делал всё по инструкции.

– Я что-то не пойму, кто кого выгораживает? Что, черт возьми, за детский сад? – гаркнул я раздражённо.

– Сейчас всё объясню. Ульяна… Ульяна Викторовна предложила кофе, но, так как не умеет пользоваться кофемашиной, за это взялся я. А потом что-то пошло не так. Машина затарахтела, и мы ее отключили. Я запаниковал, всё же техника недешевая. А ваша жена сказала, что, раз она меня попросила, значит, и виновата тоже она. Я честно не думал, что Ульяна говорила серьезно и возьмёт всё на себя. Но её вины здесь действительно нет. Я готов оплатить ремонт. Или полную стоимость… частями, если позволите.

– Ладно, забудь, – отмахнулся я, не желая продолжать эту тему. Но я реально не понимал – зачем Ульяне защищать Андрея? То, что он признался, меня нисколько не удивило. Я и ценил его в первую очередь за честность, которая сейчас – большая редкость. А вот что мутит она, я не догоняю.

– Завтра прием у наших инвесторов, помните? – напомнил Андрей, с деловым видом рассматривая мое расписание на своем планшете.

– Да, помню, ты, кстати, тоже идешь, – поставил подчиненного в известность.

– А я-то зачем? Будут важные переговоры?

– Нет, ты пойдешь не один.

– А с кем? – ещё больше запутался парень.

– С моей женой. И ещё пробей всю её подноготную…

Глава 13

Я всхлипнула и костяшками пальцев вытерла мокрые глаза, в десятый раз пересматривая видео, на котором мой сынишка неуверенно ехал на двухколесном велосипеде. Его счастливый смех эхом отдавался у меня в ушах. Со мной он катался только с дополнительными колесиками и запрещал их снимать. Ума не приложу, как бабушка с дедом его убедили? Меня брала гордость и радость за сына и в то же время грыз маленький червячок ревности. Потому что меня не было рядом с ним, и не я научила его. Я так привыкла заниматься им сама, что с трудом принимала чью-то помощь. Но Петру Борисовичу стоило отдать должное – он смог добиться доверия Илюши. А это дорогого стоит. Сын всегда с осторожностью относился к чужим людям. Не знаю даже, почему. Словно перенял это каким-то образом от меня. Его невозможно было подкупить красивыми игрушками или сладостями. Внимание моего ребёнка можно было только заслужить. Мне порою казалось, что этот четырехлетний мальчик разбирается в людях гораздо лучше, чем я. Он не переваривал ухажеров Ирины и как в воду глядел. Если её парень не нравился Илье, можно было сразу ждать от того подвоха. Его детские глазки будто сканировали людей и видели их истинные намерения. И меня очень удивило, когда Ренат смог поладить с моим сыном. Они были прямо не разлей вода. Начальник обращался с ним как со взрослым, и, думаю, это льстило Илюше. Он же у нас был единственным мужчиной в семье. И гордо нес свое звание. Грустно улыбнулась своим воспоминаниям. Сейчас смотрю на общение ребенка с дедушкой, и понимаю, как же ему не хватало мужской компании. У меня не было отца, и я понятия не имела, каково это. Не знала, нужен ли он вообще девочке. Не знала, чему учат папы своих дочерей. В моей голове просто пустота, на которой написано слово «Папа». Да, мы каждый год с семьей ходили к нему на могилу. И я корила себя за то, что не чувствую ничего. Мне было стыдно за то, что я не любила его. Но как я должна была полюбить человека, которого никогда в жизни не видела? Даже мама редко о нём говорила. Мы с сестрой всегда знали, что наш папа погиб и никогда не придет. У нас не было никаких иллюзий на этот счёт. Но с Илюшей всё складывалось иначе. Я не могла сказать ему правду и не могла похоронить для него живого отца. Сын спрашивал, и я отвечала, что папа – военный и уехал далеко-далеко на границу, защищать родину. Я не хотела с рождения растить ребёнка во лжи, а в этом была хоть какая-то доля правды. Тогда у части один из его сослуживцев сказал мне, что Антона куда-то перевели. Куда именно, никто не знал. Единственной моей зацепкой было место его рождения, указанное в свидетельстве о браке, – Санкт-Петербург. Но, оказывается, я совсем не там искала. Поэтому я не могла обнадеживать ребёнка, не имела права обещать того, что, возможно, никогда не случится. Илья знал, что у него где-то есть папа, и этого было достаточно. Однако я всегда опасалась, что однажды «доброжелатели» наговорят ему глупостей. До дрожи боялась, что моего мальчика могут расстроить. Я готова была ради него сжечь весь мир. Мама не раз говорила мне, что я слишком трепетно отношусь к сыну. Слишком его люблю и берегу. Но я не могла иначе… Не смогла, потому что свое право на материнство мне буквально пришлось выгрызать зубами.

В дверь постучали, и я, вздрогнув, заблокировала телефон, а потом торопливо вытерла футболкой глаза.

– Входи, – отозвалась немного осипшим голосом.

В комнате появился Антон и задумчиво уставился на меня.

– Ты плакала? – спросил тот, нахмурившись, – видимо, заметил мои красные глаза.

– Нет…

– Почему? – перебил, проигнорировав мое отрицание.

– Не надейся, не из-за тебя, – заверила я, натянуто улыбнувшись.

– Слишком много для меня чести, – ухмыльнулся мужчина, однако продолжил допрос: – И всё же, что тебя так огорчило?

– Соскучилась по сестре, вот и взгрустнулось немного, – соврала без зазрения совести.

– Напомню, тебя здесь насильно никто не держит, – заявил он, превратившись в прежнюю ледышку. А мне-то на секунду даже показалось, что муж волнуется за меня. Дура!

– Как-нибудь переживу, тем более она сама сюда скоро приедет, – воодушевленно заявила я. – Ты чего хотел?

– Завтра вечером состоится мероприятие, и ты тоже идешь, – поставил Антон в известность, решив всё за меня.

– Спасибо, что хоть сообщил! – усмехнулась я.

– Не я составлял эти дурацкие пункты, но мне приходится им следовать, – бесцеремонно напомнил тот.

– Ладно, мне завтра с утра к врачу, и если швы снимут, то я пойду на твое мероприятие, – согласилась со вздохом.

– Кстати, как нога? – вспомнил тот между делом.

– Нормально, – отозвалась я и, выпрямившись, потянулась за медикаментами. – Можешь идти, мне нужно сменить повязку.

– Давай помогу, – не дожидаясь моего ответа, он прошёл в комнату и уселся рядом со мной на кровать.

– Я не беспомощная и сама справлюсь, – возразила, не желая подпускать его слишком близко к себе.

Однако муж пропустил мои слова мимо ушей. И в следующий миг по-хозяйски взял мою ногу и положил себе на колени. Затем принялся аккуратно срезать бинты. А я мысленно вознесла хвалу своему мастеру шугаринга за то, что моя кожа остается идеально гладкой даже спустя две недели. Иначе бы я просто сгорела сейчас со стыда.

– Что дальше? – поинтересовался мужчина, взглянув на меня.

– Нужно обработать хлоргексидином, потом снова перебинтовать, – пояснила я, с интересом наблюдая за ним. Он смочил раствором ватный диск и, придерживая одной рукой за голень, другой принялся обрабатывать рану. Осторожно, едва касаясь, изредка поглядывая на меня, наверное, дабы убедиться, что мне не больно.

– Готово, – сообщил он, закончив бинтовать. – Не болит?

– Нет, – покачала я отрицательно головой. – Спасибо, – поблагодарила, смутившись от его неожиданной заботы.

Он не спешил убирать мою ногу со своих колен, а я почему-то не решалась этого сделать. Его теплая ладонь все еще придерживала меня за икру. А потом я вдруг с испугом почувствовала, как его большой палец медленно гладит кожу. Мое тело моментально покрылось мурашками. И Антон не мог этого не заметить. Моя кожа буквально превратилась в гусиную. Наши взгляды встретились, и я густо покраснела. Эти проклятые мурашки были прямым подтверждением того, как ненормально я на него реагирую. Теперь и ему это известно. Позор! Нужно как-то выкрутиться, что-то придумать. Почему, черт возьми, он не уходит? Чего ждёт?

– Здесь холодно, тебе не кажется? – нашла я наиглупейшую отговорку.

– На улице тридцатиградусная жара, – хмыкнул тот, и я наконец-то осмелилась забрать у него свою затекшую ногу.

– М-м, – застонала, разминая пальцами онемевшие мышцы.

– Помочь? – ошарашил он очередным предложением.

– Нет, – нервно дёрнулась я. И Антон посмотрел на меня как на ненормальную.

– Кажется, у тебя там звонит телефон, – заметила я слишком порывисто и мысленно обрадовалась возможности от него спастись.