Buch lesen: «Злое влечение»

Глава 1

Я лежала на кровати и смотрела, как рассвет окрашивает дома в розовый цвет. Моя кровать была рядом с окном. Из-за этого мне даже вставать было не нужно.

В эту ночь я почти не спала. Очередное собеседование. Тридцатое за последние двадцать дней. Никто брать на работу меня не хотел. И это уже начинало нервировать. Вроде Москва такой большой город, но при этом устроиться в нем мне не получалось. А если не получится и дальше, то придется снижать планку и идти уже куда возьмут. Чего мне совсем не хотелось. Я училась шесть лет не ради того, чтобы блины печь или в магазине раскладывать продукты.

– Ты уже проснулась? – в комнату вошла мама.

– Да.

– Я тебе сейчас сделаю завтрак. Паша уже ушел на работу.

– Хорошо.

Павел был моим отчимом. Неприятный тип, с которым у нас были постоянные конфликты. Он считал, что мне тут не место. Я его раздражала, а он меня. Из-за этого мы старались пересекаться как можно реже, а если сталкивались в квартире, то игнорировали друг друга.

Зазвенел будильник. Я выключила его. Посмотрела на заставку телефона, которая посылала лучики добра и подбадривала надписью, что все будет хорошо. Где-то я слышала, что вот такая мотивация должна настраивать на удачу. Только вот я с каждым днем в это верила все меньше.

Мне было двадцать четыре года. Да, пусть я была не красавицей. С круглыми щеками, круглыми бедрами и небольшой грудью. При этом как бы я ни сидела на диетах и как бы я ни старалась эти формы изменить, объемы и вес уходили, но щеки оставались круглыми, а бедра непропорционально круглыми. Когда я пыталась устроиться в офис, то видела красивых девушек больше подходящих для подиума, чем для офиса и это еще больше расстраивало. Но не все же офисы рассматривали кандидатур симпатичных. Некоторые должны были думать и о работе. И все равно отказ.

Мама считала, что у меня слишком недовольный взгляд. Надо быть проще. Выглядеть приветливее. А не выглядеть так, словно я вынашивала планы по убийству всего офиса. Я часто рассматривала лицо, глаза. Ничего такого я в них не видела. Вот круглые щеки – это да. Они меня раздражали. Но глаза…

Я подвела ресницы. Немного косметики. Белая блузка, Колготки, черная юбка. Все как положено. Чего еще нужно? Темные волосы собраны так, чтобы ни одна пять не выбивалась. Мне всего двадцать четыре. Опыта нет. За плечами институт. Нужно показать, что я серьезная. Без намерений выйти замуж и завести десяток детишек.

Мама хлопотала на кухне, варя овсяную кашу. Компания мамы пока «зависла» между санкциями, поэтому ее отправили в оплачиваемый отпуск. Вот она и отдыхала уже не первый месяц, попутно ища новую работу и раздумывая, а не стоит ли ей вовсе перейти в домохозяйки.

– Сейчас Таня написала. Представляешь, у них рейс задержали. Они только приземлились. Я сегодня к ней поеду. Фотографии посмотрим. Помогу с уборкой. Все же их две недели не было. Ты к нам присоединишься? – спросила она.

– Нет. Думаю, что Таня с Димой хотят после перелета отдохнуть, а не убираться.

– Глупости. Сейчас им обед приготовлю и поеду. Ты мне позвонишь после собеседования? Оно же сегодня одно?

– Да.

– Обязательно позвони. И в любом случае не расстраивайся. Главное руки не опускать.

Я ела кашу, а сама вполуха слушала маму. Она тоже считала, что надо жить на позитиве. Верить в хорошее и вешать на холодильнике вырезки из журналов с машиной, пальмами и квартирой в новом доме, а еще пачкой денег. Эти картинки должны были помочь добиться желаемого. Что-то пока эта визуализация не помогала. Как у нас не было собственной квартиры, так ее и не намечалось. Как сводили концы с концами, так и продолжали это делать сейчас.

Перед выходом мама меня обняла. Повела руками, посылая руками лучики добра и удачи. После этого поправила у меня шарфик на куртке. Спросила про проездной и деньги. Выйти для привлечения удачи нужно было из квартиры с правой ноги, а руку двери взять левой. Все выполнив, я оказалась в подъезде. Теперь нужно было идти на автобус, потом электричка, метро и уже там искать нужный адрес компании.

Июль. А погода как в сентябре. Холодно и мерзко. Даже руки мерзнут. Автобусы приходят полные. Настроение на нуле. И никакие лучики добра не помогают его поднять. Все будет хорошо. Да кто в это верит? А если не будет этого хорошего? А если будет все плохо? То как тогда жить?

Все будет хорошо. Я столько раз слышала эти слова. Верила в них. А теперь вера вдруг пропала. И сейчас, когда я ехала на очередное собеседование, то поняла, что все будет плохо. Так чего я должна расстраиваться? Пусть все будет плохо, без всяких утешений. Когда не ждешь ничего хорошего, то не будет и разочарований.

Спустя два часа я подъезжала к офису. Да, приехала я раньше назначенного времени. Но никогда не знаешь, как поведет себя в дороге транспорт. Если бы на улице было тепло, то я бы погуляла, но из-за холода я пошла в здание.

Компания, куда я устраивалась, занимала целых два этажа в деловом центре и занималась рекламой. Я шла на позицию продажника. Как я поняла, нужно было продавать рекламные площади. Конечно, хотелось пойти на руководящие позиции, но я ясно понимала, что без опыта никто не возьмет. Зато подняться с нуля было можно.

Меня проводили в зал, где явно проводили совещания. Или тут проходили какие-то тренинги. Постепенно зал начал заполняться народом. В основном это были девушки и женщины до тридцати лет. Мы не разговаривали. Просто ждали. Кто-то сразу достал телефон, чтобы скоротать время ожидание. Кто-то что-то записывал в блокноте. Вот появилась девушка с анкетами. Раздала всем по несколько листков. Ладно, личные данные. Допустим. А дальше тест. Выбери цветочек, выбери птичку, выбери ответ на ситуацию. Мол, их должен потом просмотреть психолог и решить стоит ли допускать тебя к работе. Я знала, как заполнять такие тесты, чтобы пройти. Какие нужно выбирать ответы, чтобы показать себя уверенным человеком, который может решить любой конфликт. Никакого творчества. Чисто логика. И уж тем более не честный вариант ответа. А если заполнить хоть раз честно все эти вопросы? К примеру не выбирать солнышко, как открытость и дружелюбие, а взять тучку из-под которой виднеются лучи солнца. Или не выбирать вариант работать ради клиента. А написать, что работать на результат. Ведь задача стояла втюхать ему побольше и подороже. Вряд ли кто-то будет работать на выгоду клиента. Выгода нужна в первую очередь компании. Нет, она нужна мне. Если я продам больше, то получу бонус.

Потом требовалось охарактеризовать себя. Для этого выделили половину страницы. Да, пунктуальность, собранность, сдержанность, терпение – это все хорошо. Это все нужно для работы и одобрения моей кандидатуры. Как будто кто-то напишет, что он опаздывает каждое утро или у него на столе бардак. А у меня на столе всегда бардак. Этакий творческий беспорядок, но работать это мне не мешает. Я взяла и опять написала правду. Что это тридцатое собеседование. Что я устала заполнять дурацкие анкеты, которые вряд ли кто-то читает всерьез. Что скорее выбирают по личному предпочтению. Я написала, что из всех достоинств могу отметить злой взгляд, который не помешает отвечать на звонки. И что я просто хочу работать, а не выбирать варианты ответов из опросника, решать логические и психологические задачки.

Наверное, это был срыв. Я просто устала вот все это и написала. Потом хотела переписать, но анкеты забрали. Дальше шла фотосессия на фоне логотипа компании. В конце нам предложили подождать в комнате отдыха, где можно было взять чай или кофе и бесплатно поесть конфет и печенья.

Комната отдыха здесь представляла собой помещение с обеденным столом, несколькими диванчиками и креслами, а еще огороженным углом со столом для игры в настольный теннис, боксерской грушей и манекеном для отработки ударов. В углу стоял телевизор, по которому менялись красивые картинки с природой под музыку.

Изредка сюда заходили сотрудники. Некоторые девушки пытались задавать им вопросы по поводу работы, но ответа не получали. Если посмотреть, то я сюда не вписывалась. Даже общее впечатление о компании создавалось, что она для длинноногих фигуристых девиц с подколотыми губами и дорогим маникюром. Я же ногти вовсе не красила.

И вот среди всех этих девиц к нам зашли парень и девушка выделяющиеся из общей массы. Во-первых они были одеты не по дресс-коду. Во-вторых у парня волосы были выкрашены в разные цвета. А вот у девушки было два рыжих хвостика с выбеленными концами.

– Так, у нас открылась вакансия личной помощницы Аркадия Валерьевича. Задача: решение проблем, сопровождение, организация отдела секретариата. График ненормированный. Зарплата достойная. ДМС плюс стоматология. Отпуск три раза в год по две недели. За собеседование платим три тысячи рублей вне зависимости от результата. Плюс подписка о неразглашение, – сказала девушка.

– Без испытательного срока. Оформление с первого рабочего дня. Зарплата три раза в месяц. Желающие поднимите руку. Я раздам бумаги о неразглашении. Потом мы поднимаемся на четырнадцатый этаж.

– А там чем занимаются? – спросила одна из кандидаток.

– Примерно тем же, что и здесь. Но без поиска клиентов, – улыбнулась девушка.

Одно собеседование я уже завалила. Так почему бы и не завалить второе? Я подняла руку. К тому же три тысячи были не лишними. Бумага, которую надо было подписать, состояла из десятка пунктов. Короче, если мне нагрубят, то я не буду подавать на это в суд.

Теперь мне стало любопытно, что там был за самодур, который даже при собеседовании сдержать себя не сможет.

Глава 2

Нас набралось семь человек, кто был готов работать по ненормированному графику. Две девушки были как на подбор. Словно куклы. Пока мы поднимались в лифте, то я в зеркале сравнила себя с ними. Выбор был не в мою пользу. Зато новый опыт. Можно будет потом в резюме писать, что пробовалась на помощника руководителя. Потом я вспомнила, что все сегодня должно было закончится плохо, поэтому успокоилась.

При входе на этаж нас попросили сдать телефоны. После этого повели по этажу. Здесь все кабинеты были отгорожены стеклянными стенами. Из-за этого создавалось впечатление одного большого аквариума со стеклянным лабиринтом. Здесь работали люди разной внешности, но все с ярко выкрашенными волосами. В основном у всех были черные футболки с яркими рисунками. Джинсы или юбки. Самое интересное, что в кабинетах люди ходили без обуви по пушистому ковру. Камеры были везде.

Начальник явно был параноиком. Вряд ли тут работали с такой тайн, которая требовала полного контроля над подчиненными.

Кабинет Аркадия Валерьевича был с нормальными стенами. В приемной сидело две секретарши. Когда мы пришли, то одна заваривала кофе, а другая разговаривал по телефону.

– Присаживайтесь пока. Марина, вот анкеты девушек. Я убежала. Леша на выходе дежурит.

– Хорошо, – ответила Марина. Она отставила кофе. Повернулась к нам. – Я вас сразу предупреждаю, что у Аркадия Валерьевича непростой характер. Первое, если что-то из всего произошедшего всплывет в интернете, то мы вас засудим. Второе, он любит проверять на стрессоустойчивость. Третье, никто не знает, как себя с ним вести, чтобы он не вспылил. Он понимает специфику своего характера, поэтому нам платит за то, чтобы мы его терпели и отправляет по путевкам отдыхать. Поэтому не пугайтесь. Мы как-то привыкли.

Она взяла наши анкеты и пошла с кофе в кабинет. Когда вернулась, то дверь закрывать не стала. Наоборот открыла ее шире.

– Ирина. Начнем с вас.

Пусть нам и не было видно, что происходило, но зато было хорошо слышно. Ирина поздоровалась. Мужчина спросил какое у нее образование. Есть ли семья. А потом предложил ей раздеться. Бесцветным голосом. Как будто она пришла на прием к врачу. Ирина ответила, что в это ее обязанности не входит. Он сказал, что собеседование окончено.

Это он, получается, искал себе любовницу на работе? Хм. К этому я не была готова. Но он мне вряд ли такое предложит. Но ситуация становилась довольно пикантной и забавной. Вот я…

Нелля выскочила из кабинета держась за щеку. Он ей просто отвесил пощечину даже не спросив. Дальше пошла Ольга. Она вылетела в приемную с расстегнутой блузкой и в слезах. Одна из девушек сама ушла. Нас осталось двое. Марина только головой покачала. Из кабинета вышел мужчина. Высокий. Крепкий. Лицо закрывала борода, в которой мелькали островки седины. На нем был яркий пиджак, яркая рубашка и ядовитый галстук. Глаза так и метали молнии.

– И кто еще сюда пришел трахаться, а не работать? – спросил он, глядя на нас.

От него исходило ощущение власти и силы. Я смотрела на него и почему-то не могла дышать. Он пугал и одновременно притягивал, как что-то знакомое. Забытое. Он был тем удавом, который притягивал глупых мартышек. Воспоминания ударили топором по голове. Я вспомнила узкую подсобку. Жадные мужские руки, которые нагло сжимали мои бедра. Тогда это было для меня позором. Сейчас я вспоминала все это с ностальгией.

Понятно, что это был другой зверь, но порода у них была одна. Это все плохо. Так думать нельзя. Но кто сказал, что плохо не может быть хорошо?

Мужчина смотрел на меня. Прищурился. Вот о чем он думал? Я хотела знать мысли этой больной головы, но при этом не хотела этого знать. Страх смешивался с ощущением тепла. Знакомого и такого забытого тепла. Меня окатила волна жара. Капельки пота выступили на лбу. Я хотела их вытереть, но не смогла даже пошевелиться.

– Ты. Со мной, – велел он. На пороге бросил не оборачиваясь. – Дверь за собой закрой.

Мне надо было бежать. Уйти из этого места. Но я словно потеряла над собой контроль. Он велел. Приказал. Мне же надо было подчиниться. Глупая слабость. Но с этой слабостью я не могла ничего поделать. Только если перешагнуть порог кабинета, то обратного пути не будет.

Стол Аркадия Валерьевича стоял рядом с окном в стороне от входа. Напротив стол на несколько человек, явно для совещаний. Диван вдоль стены. Несколько книжных шкафов с папками и книгами. Мягкий ковер под ногами. Его ботинки стояли при входе в кабинет на коврике. Я закрыла за собой дверь. Сняла туфли. Ноги тут же утонули в мягком ковре, который заставлял расслабиться.

Я остановилась, не зная, куда сесть. Он же рассматривал мою анкету. Нажал коммуникатор и велел его не беспокоить около часа. Посмотрел на меня, ожидая реакции.

Почему-то вспомнились слова из прошлого, что все будет хорошо. Но ведь ничего хорошего не будет. Будет все плохо. Я же это знала еще утром, так чего удивляться?

– У меня сегодня отвратительное настроение. Жена в больнице и подает на развод. Утром водитель поцарапал машину. Моя постоянная кукла прислала сообщение, что увольняется, – сказал он. – Смотрю, что у тебя день не лучше.

– Я сегодня почти не спала, – хрипло сказала я. Душно. В горле першит. От волнения дрожат руки.

– Почему? Так волновалась перед собеседованием?

– Просто не могла уснуть.

Мне казалось, что я его знаю всю жизнь. Эти жестокие глаза. Холодные губы. Вся его внешность говорила, что он только забирает, ничего не отдавая. Всего лишь очередной зверь, который попался на моем пути.

Он достал из ящика презерватив. Демонстративно положил его между нами.

– Тебе ведь не нужна сотрудница. Нужна любовница на рабочем месте, – почему-то перейдя на ты, сказала я.

– А может мне нужна ты? – спросил он, поднимаясь с кресла. Он снял пиджак. Ослабил и снял галстук. Часы. Его движения были медленными. Он давал мне возможность уйти. Разрешал сделать выбор. Я видела это по его глазам. Он бы не погнался. Разрешил бы мне уйти. Мы бы больше не увиделись. Но если я останусь…

Голова закружилась. Он медленно сокращал между нами расстояние. Каждый его шаг завораживал. Я видела, что он мог быстро до меня дойти. Мог догнать. А мог и отпустить. Зверь, который еще не вышел на охоту, но который уже почуял след.

Его ладонь скользнула по моей руке. Какая же жесткая ладонь. Пальцы сжали предплечье до синяков. Как будто я хотела сбежать. Вторая его ладонь обманчиво нежно скользнула по моей шее. Почти около подбородка он сжал пальцы, заставляя меня запрокинуть голову и встать на цыпочки. Ладонь, державшая плечо, ослабила хватку. Он ждал от меня реакции. Я же только чувствовала жар на щеках, от его взгляда.

– Я тебя сейчас уничтожу, – прошептал он, наклоняясь к моим губам.

– Знаю.

– Не сопротивляйся. Понравится.

Понравится ему или мне? Неважно. Он скользнул языком по моим губам. Начал водить им по кругу между моих губ. Я приоткрыла рот, чувствуя, как его пальцы сильнее сжимают мою шею, но стоило мне было приоткрыть рот, как он слегка ослабил хватку.

Его язык скользил по моим губам, сталкивался с моим, уходил и вновь врывался в мой рот. Я уже такое проходила. Это репетиция перед вторжением в мое тело. Неторопливое желание проверить, как я к этому отнесусь.

Он совсем ослабил хватку и теперь гладил мою шею. Второй рукой поглаживал мою шею, заставляя успокоиться. Поверить, что все будет нежно, если я не буду сопротивляться. Но нежности не будет. Его заводит жестокость. Он хочет сделать мне больно. С трудом себя сдерживает, чтобы эту боль мне причинить. Раньше меня это пугало. Но теперь я только чувствовала возбуждение. Неправильное возбуждение от чистого зла.

Я не поняла, как он меня швырнул на стол. Я больно ударилась спиной. Пока я пыталась подняться, в руках мужчины появились ножницы. Возразить я не успела. Они распороли мою юбку прямо между ног. Резанули колготки. Страх. Я боялась пошевелиться. Мужчина же разорвал мои колготки. Срезал трусики.

– Вот так мне нравится лучше, – сказал он, раздвигая пальцами половые губы.

– Зачем так? – пробормотала я. Голос все равно хриплый. Губы пересохли.

– А мне перед тобой отчитываться? – зло спросил мужчина.

– Извини.

– Поздно, – ответил он, стаскивая с меня остатки трусиков. Подвинул мое тело на себя. – Ты слишком много болтаешь.

Он погладил меня по щеке. Резко ударил по губам.

– Открой рот. Вот так. Ты сегодня будешь хорошей девочкой, которая не станет мне мешать играть с ее телом, – сказал он. – Шире рот. Язык высунь.

Я послушно выполнила его приказания. Он тут же запихнул мне в рот остатки трусов. Накрыл рот ладонью, не давая мне их выполнить.

– Тихо. Мы с тобой договорились, что ты ведешь себя хорошо и мне не мешаешь.

Я пыталась справиться с паникой. Он же продолжал улыбаться. Ласково гладил по моим щекам. Я заплакала.

– Тихо. Тихо.

Ласковый голос непривычно разлился по напряженным нервам. Он понял, что я больше не сопротивляюсь. Не больно щелкнул меня по носу. Вернулся к моей промежности, выставляя ноги, чтобы они были в коленях. Руки у меня не были связаны. Я спокойно могла вынуть кляп. Могла сопротивляться. И это меня подкупало. Он оставил право контроля за мной. Мысли тут же пропали. Его пальцы скользнули в мою промежность. Начали ее наворачивать, попутно растягивая. Все это наложилось на возбуждение и долгое отсутствие интимной жизни. Тело тут же отреагировало мощным оргазмом. Я невольно начала опускать ноги, выгибая спину. Мужчина рассмеялся. Закинул мне ноги на живот. Вытащил пальцы, проводя ими по клитору. Эмоции. Ощущения слишком острые. Почти болезненные. Его пальцы опять во мне. Движения вроде неторопливые, только мне неприятно.

– Узенькая больно. Ты мне нужна на три пальца. Давай-ка. Сразу сжалась от испуга. Какая ты пугливая!

И опять ласковый голос. Звери не могут говорить ласково. Я ведь могла ошибиться. Могла…

Он отошел в сторону, словно любуясь увиденным, как я лежала на его столе, с задранными ногами и кляпом во рту из собственных трусов. Вот сейчас мне совсем не хотелось знать, о чем он думал. Демонстративно облизнув пальцы, которые еще недавно были во мне, он пошел за презервативом.

Холодно. Горячо. Страшно. Почему я на все это согласилась? Хотя зачем я задаю этот вопрос себе, если знаю на него ответ.

Глава 3

Его член был около моего входа. Я приготовилась к боли, но он ввел его довольно аккуратно. Почти нежно. Начал двигаться. И тогда я поняла, что он ввел похоже только головку. Теперь же пытался с каждым толчком пропихнуть его дальше.

– Давай. Ты сможешь меня всего взять, – надавливая на мои ноги, сказал он.

Перед глазами все поплыло. Почему-то я пыталась кричать. Вроде не больно, но тело так напряжено. Каждый его толчок только увеличивал это напряжение. Он резко прекратил. Развернул меня к себе головой. Вынул кляп. Подвинул так, чтобы моя голова свисала. Я хотела вытереть слезы и сопли рукой, но не успела.

– Открывай ротик, красавица, – велел он. Его член коснулся моей щеки. В презервативе, в моих выделениях, здоровенный, влажный…

– Я не умею так.

– Научишься. Рот открыла.

Мне совсем не хотелось проверять, что будет, если я рот не открою.

– Шире. И только попробуй его закрыть.

Он скользнул по моим губам, размазывая мои же выделения. Затем ввел его мне в рот. Я инстинктивно хотела вытолкнуть его языком, но мужчина начал давить. Я испугалась, что он мне так шею сломает. Заставила себя расслабиться. Вот его член уже около моих гланд. Секунда и мой рот вновь свободен. Я только успела вдохнуть, как член скользнул вновь до гланд, минуя язык.

– Вот так. Расслабься. Не сопротивляйся. Ты создана, чтобы висеть на моем члене. Сдерживай тошноту. Блеванешь на ковер, будешь языком его чистить, – сказал он, продолжая гладить мою шею. При этом он каждый раз надавливал членом на мои гланды, словно хотел проникнуть прямо в горло. – Твое тело теперь мое. Запомни это.

Он начал ускоряться. От нехватки кислорода и тошноты кружилась голова. Он же еще и сжимал мою шею. Ему словно было мало того, что его член трахал мой рот.

Рык. Злой. Дикий. Я слетела со стола на пол. Мягкий ковер смягчил падение. Мужчина тут же оказался рядом, ставя меня на колени и локти.

Я едва дышала. Рот наполнял неприятный привкус. Тело же вновь было насажено на его член. Он так яростно начал меня трахать, что я взвыла.

– Кричи! Не сдерживайся!

Руки хватали мягкий ворс. Я не могла кричать. Лишь хрипела. Тело требовало еще и еще. Я и не думала, что мне этого могло не хватать. Напряжение на грани боли.

– Кричи или придушу!

Он опять схватил меня за шею. И как изловчился. Или из-за разницы в росте? Неважно.

– Помоги! Пожалуйста!

О чем я его просила? Мозг не работал. Тело лишь требовало избавить его от непосильного возбуждения.

– Вот этого хочешь? – спросил он, выкручивая мне сосок.

От боли потемнело в глазах. Тело получило долгожданную разрядку. Я завыла, смешивая эмоции со слезами. Он кончил. Я думала, что меня теперь отпустят, но не тут-то было. Мужчина развернул меня к себе. Поцеловал.

– Закончи. Заодно потренируешься сосать, – велел он. Я не понимала, чего он от меня хочет. Видела лишь, что он снял презерватив и теперь наклоняет мою голову к своему паху. – Пройдись язычком и губками. Будешь послушной девочкой, не выставлю одеваться в коридоре.

Я сразу вспомнила про порезанную юбку и порванные колготки. Но обсуждать это было некогда. И давление его руки становилось все сильнее. Противно? Не особо. Первый раз целоваться против воли противно. А тут было ощущение, что все правильно. Он сказал, значит мне нужно было это выполнить.

Языком скользнув по его члену, я спустилась почти к паху. Он повыдергивал мои заколки из волос. Запустил в волосы руки и теперь водил моей головой вокруг своего члена. Заставлял то подниматься, то опускаться. Когда он меня отпустил, то я уже ничего не чувствовала. Свалилась на его бедро и просто лежала тяжело дыша. Он меня трахал, не сняв брюк. И как они ему не помешали?

Он рассеянно гладил меня по голове, о чем-то задумавшись. Я молчала, наслаждаясь приятной лаской.

– Кто тебя до меня трахал? – неожиданно спросил он.

– Нужны имена и адреса?

– А было так много?

– Два зверя. Имен не скажу, – ответила я.

– Первый раз. Сколько по времени это продолжалось?

– Неделя. Гараж. Нелегальная съемка. Попала, когда домой возвращалась.

– Поймали?

– Нет.

– Надо посмотреть. Может я тебя там и видел. На видео. Второй раз?

– Институт. Два года. Шантаж.

– Из-за видео?

– Нет. Подстава из-за воровства.

– Почему он тебя отпустил?

– Помер. Не я. Машина сшибла.

– Больше ни с кем не встречалась?

– Я мужчин ненавижу. Мне даже представить сложно с кем-то спать.

– Даже со мной?

– Ты не человек. Зверь.

– Верно. Жестокость ты во мне хорошо почуяла. Останешься со мной – в обиду не дам. Будешь с кем-то еще встречаться – дурь буду выбивать, пока не поймешь, что так делать нельзя.

– Что еще?

– Иногда надо заменять девочек в приемной, когда те отпрашиваются или в отпуск уходят. Меня сопровождаешь куда я скажу. Шмотки за мой счет. По деньгам сойдемся. Никто не жаловался. Но за это я заберу твое тело в свое пользование.

– Тело – это не душа.

– Так души у тебя нет. Ее без меня забрали.

– А твою душу кто забрал?

– Демоны. Продал ее за мешок золотых, – ответил он. – Хватит болтать. Избавляйся от рванья.

– Домой в одной рубашке ехать? Боюсь, что меня не поймут.

– У меня есть юбка и футболка.

– Для таких случаев?

– Для разных. Еще тебе нужно покрасить волосы. Это не обсуждается. В салон сегодня сходим.

– Мне надо маме позвонить. Сказать про собеседование.

– Это тебе обо всем расскажет Марина или Даша. Гликерия. Сокращенно тебя как зовут?

– Лика.

– Не сильно режет слух.

Он подошел к шкафу. Открыл нижнюю дверцу. Стал рыться в нераспокованных пачках с футболками и юбками и джинсами.

– Я не люблю колготки и чулки. Белые носки. Мне нравится как они смотрятся. Трусики твои в мусор годятся. Предлагаю короткие обтягивающие шорты, – он протянул мне стопку с вещами. – Мусор в углу. Влажные салфетки на нижней полки.

– Мне здесь переодеваться?

– Хочешь в коридоре? – спросил он.

– Глупость сморозила.

– Не нервничай.

– Только не надо мне говорить, что все будет хорошо. Все будет плохо. Я это уже поняла. Осталось привыкнуть к этой мысли. Но я привыкну.

– Переодевайся, – сказал он. Сам же подошел к коммуникатору. – Девочки, сделайте две кружки с чаем и шоколадкой. И принести договор на Лику. Сейчас все сразу подпишем.

Мне пришлось салфетками смывать косметику. Зеркала не было, но я представляла как выглядела. Остальное почему-то меня не смутило.

От вещей пахло чистотой. Они явно прошли через химчистку. Футболка с юбкой пришлись впору. Тут он с размером угадал. Только вот в такой широкой юбке было ходить непривычно. Вещи не стягивали движения.

Прежде чем сесть за стол, я протерла его салфеткой. И села так, чтобы быть подальше от хозяина кабинета. Он уже надел часы и галстук. Пиджак пока остался висеть на спинке. Я искоса поглядывала на него, но молчала.

– Назови меня по имени, – велел он.

– Не могу. Если бы мы сейчас не были вместе…

Он сделал несколько шагов ко мне. Я вжала голову в плечи.

– Расслабься. Ты пока меня не разозлила, – он подошел ко мне. Зарылся пальцами в мои волосы. Наклонился к моей макушки так, что я чувствовала тепло его дыхания. Его же пальцы выскользнули из паутины волос и прошлись по моим щекам. – Понимаю, что сложно. К обезличенным существам не привязываются. Имя же человека выделяет. Так?

– Мне сложно людей окликать. Все время кажется, что это не вовремя, – ответила я. Он же меня обнял. Я чувствовала тепло его тела и окончательно перестала что-то понимать.

– Научишься.

Короткий стук. Я думала, что он отойдет. Не отошел. В кабинет вошла Даша. Принесла на подносе две чашки чая и небольшую шоколадку. Положила документы.

– Иргорев ответил?

– Предложил сегодня встретиться в три часа.

– Мне с ним встречаться некогда. Пусть переговорит с ее адвокатом и сам мне скажет, к чему я должен готовиться. Запиши Лику в салон. Сделаем ей красивую прическу.

– На который час?

– Давай через два часа.

– Что-то еще?

– Пока нет.

Она ушла. Он же сел напротив меня. Отодвинул документы. Взял с подноса чашку с чаем. Открыл шоколадку. Начал разламывать ее на мелкие дольки.

– Присоединяйся. Ведь хочешь пить.

– Спасибо.

Я заметила, как дрожат руки, когда взяла кружку с чаем. Нужно было успокоиться, только спокойствия не было. Особенно под его внимательным взглядом.

– Расскажи о себе. С кем живешь. Есть ли друзья, с которыми можешь поделиться тем, что на душе накипело.

– А сейчас у кого-то есть друзья? – спросила я. – Мне кажется, что сейчас каждый сам по себе. Раньше с сестрой хорошо общалась. У нас с ней небольшая разница в возрасте.

– Она старше или младше?

– Младше. На два года. Но как она начала с парнем встречаться, то мы как-то отдалились. А сейчас она вышла замуж и переехала к нему.

– Ты ей все рассказывала?

– Конечно, нет.

– Родители. Кто они?

– Отца давно нет. Он ушел от мамы и пропал с радаров. Мама на складе работала. Теперь в вынужденном отпуске. Она с мужчиной живет. – Официально?

– Нет. Зачем эти вопросы?

– Чистая формальность. Я хочу знать с кем работаю.

– Это не работа.

– Почему же? Я тебя нанимаю не только для секса. Работа у тебя будет. За это не переживай. С матерью какие отношения?

– Нормальные. Она настояла, чтобы я получила полное высшее. Все боялась меня на работу отпускать.

– В институте, который ты ненавидела?

– Да.

– Интересная пытка.

Он улыбнулся. Я же поспешила взять кусочек шоколадки. Отпила горячего чая. Сразу стало как-то жарко.

– Давай мы с тобой оговоримся, что никаких откровений с родными. Ты устроилась в отдел регионального планирования по рекламным стендам. Это значит, что надо будет уезжать в командировки, присутствовать на презентациях, выставках. У тебя большой объем работы. Ты работаешь непосредственно под моим началом. Этой легенды обычно хватает.

– А если расскажу?

– Я разозлюсь. До этого лучше не доводить. Что касается наших с тобой отношений. Тебе со мной понравилось?

– Не все.

– Это логично. Все и не должно было понравиться. Ты понимаешь, что я тебя не отпущу? Если ты завтра не придешь на работу, то я лично приеду к тебе домой и вытащу из кровати, чтобы привезти сюда?

– Ты отпустил предыдущую куклу.

– Не такую уж и куклу. Там другое.

– Что?

– Молодым девочкам часто достаточно предложить деньги, чтобы они терпели мои хотелки. Кто бы как не думал, но деньги – это хороший аргумент, который затыкает рты и заставляет терпеть. Но терпение у таких молодых довольно быстро пропадает. Они находят себе мужчинку, который готов им предоставить колечко, детишек и гнездышко. Тогда она уходит, понимая, что больше не нужно терпеть к себе скотское отношение. Я отпускаю. С тобой у нас другая история. Если я тебя сейчас отпущу, то тебе будет очень плохо. Ты можешь с этим не справиться. Солнышко, третий раз подряд попасть в лапы к мужику, который делает с тобой, что хочешь. Это разве нормально? О чем ты будешь думать, когда вернешься домой? Что куда бы ты не пошла, то ты везде будешь натыкаться на таких, как я.