Buch lesen: «Заговор»

Nicolas Beuglet

COMLOT

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Художественное оформление Е. Ю. Шурлаповой

Серия «Иностранный детектив»

© XOG Editions, 2018.

All rights reserved

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2019

© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2019

* * *

Моим дочерям Жюльетте и Еве.

Пусть ваш мир будет более справедливым.

Моей жене Каролине, на которую скоро ляжет ответственность выбора, кому посвятить собственную книгу

Глава 1

Четверг, 6 декабря 2018 года

Сара не успела увернуться от низко растущей ветки, и та хлестнула ее по щеке, но, не обращая внимания на боль, она набрала скорость и проскочила между двумя камнями, сделав резкий выдох. В три прыжка достигла вершины скалистого холма и побежала дальше. Собранные в хвост волосы хлестали ее по затылку. Поворачивая на тропинку, извивающуюся между деревьями, она воспользовалась случаем, чтобы бросить быстрый взгляд через плечо. В ту же секунду из-за кучи камней выскочил мужчина, его взгляд был устремлен на нее. Она инстинктивно опустила руку к бедру, где обычно висел в кобуре HK P30¹, чтобы выстрелить, но пистолета не было, и она продолжила бег, прибавляя скорости.

Дорожка вела на самую высокую точку острова, и Сару ослепили лучи заходящего солнца. Прикрывая одной рукой глаза от яркого света и веток, уклоняться от которых у нее теперь не было времени, она различила хруст опавших листьев под ногами. Помимо собственных шагов слышались шаги другого человека: преследователь настигал ее. Она взмолилась, чтобы сердце выдержало и можно было еще прибавить скорости, но в любом случае островок был слишком маленьким, чтобы ей удалось оторваться от бегущего за ней. Значит, лучше использовать эффект внезапности.

Она остановилась и резко развернулась в тот самый момент, когда почувствовала, что преследователь потянулся к ней. Схватив за руку, бросила его на землю, на спину.

Переводя дыхание, Сара смерила поверженного противника грозным взглядом, а потом улыбнулась, и уголки ее губ лукаво приподнялись.

Обливаясь потом в своем спортивном костюме, шумно дыша, так что воздух вырывался из его горла с регулярностью свистка локомотива, Кристофер едва сумел кивнуть, признавая свое поражение, и жестом пригласил лечь рядом с ним.

Уперев руку в бедро, Сара покачала головой:

– Это Норвегия, мой дорогой, а не твоя тепленькая парижская зима. Тут если долго лежать на холодной земле, можно и ласты склеить.

Тем не менее Кристофер дал ей понять, что нуждается в нескольких секундах отдыха.

Сара рассмеялась, потом одним прыжком вскочила на плоский камень. Отсюда, с высшей точки острова, обвела взглядом открывавшийся перед ней пейзаж. На островке Гримсойя, куда они переехали на прошлой неделе и который можно было пройти пешком от края до края меньше чем за десять минут, было всего сорок пять домов, спрятанных от нескромных взглядов пышными зарослями елей и других вечнозеленых деревьев. У скалистого берега, белого от морской пены, она различила несколько моторных лодок, пришвартованных у причалов своих владельцев. Это был единственный транспорт, позволявший добраться с острова до Осло. Но, хотя дорога и занимала совсем немного времени, Сара чувствовала себя оторванной от цивилизации. В этом зеленом заповеднике, где несколько лошадей паслись на лугах, покрытых сочной травой, и где бродили олени и лисы, она ощущала себя спасшейся после кораблекрушения путешественницей, затерявшейся на землях Нового Света. А ведь всего в двух километрах отсюда по прямой бурлила столичная жизнь.

Она перевела взгляд на море, дальше от острова, где порой над поверхностью пепельно-серых вод Осло-фьорда появлялся спинной плавник косатки. Но на закате этого дня начинающейся зимы лишь последние лучи солнца роняли свои золотистые капли на морскую гладь.

Сара дала янтарным отблескам ослепить себя и сделала большой глоток чистого воздуха. Никогда в жизни она даже не надеялась обрести такой покой. Два месяца назад отметила сорокалетие, и в глубине души знала, что могла бы до конца своих дней жить рядом с единственным мужчиной, который вернул ей веру в семейную жизнь, веру просто в жизнь.

Поднялся ветер, погнав по морю волны и заставив скрипеть высохшие стволы деревьев. Этот сумеречный шум помешал ей услышать слабый звуковой сигнал лежавшего в кармане телефона.

– Готов? – звонко спросила она, спрыгивая со скалы. – Тогда подъем! Нам надо разобрать сотню коробок.

Еще не отдышавшийся Кристофер отказался вставать. Она протянула ему руку и помогла подняться.

Их лица оказались рядом, и он рассматривал ее, как будто увидел в первый раз. От бега ее лицо, имевшее обычно цвет слоновой кости, раскраснелось, кожа покрылась потом. Веснушки, словно оранжевые блестки, очень мило сверкали вокруг голубых, будто лед, глаз. Их пристальный взгляд, заставлявший робеть всех, кто с ней сталкивался, для него был нежным и полным обещаний. Именно это и привлекло его в Саре: ее обескураживающая способность переходить от профессиональной холодности к безграничной теплоте в интимной обстановке.

Внимание Кристофера было приковано к ее еще трепещущим губам, он привлек Сару к себе и поцеловал. Она погладила его по щеке, с удовольствием ощущая покалывание густой щетины, как вдруг Кристофер резко отстранился, тяжело дыша.

Согнувшись пополам, положив руки на бедра, он пытался восстановить дыхание.

– С тобой все в порядке? – забеспокоилась Сара.

– Да… да… я просто… я… я… такой дохлый… что мне… не хватает… воздуха… даже чтобы… поцеловать тебя…

Сара рассмеялась. Кристофер со сконфуженным видом распрямился и в свою очередь фыркнул от смеха, прежде чем сесть на землю.

– А, плевать… пусть у меня будут два Мистера Фриза² вместо… ягодиц… но я больше не могу.

Сара решилась сесть рядом с ним. Она не помнила, чтобы так долго смеялась вместе со своим прежним мужчиной, с которым прожила более десяти лет. А ведь они тоже планировали создать семью, купили старую квартиру, которую отремонтировали, и прошли через тяжкие испытания, пытаясь завести ребенка.

Но сейчас, размышляя, она понимала, что с ним она всегда более или менее контролировала себя. Как будто подсознательно пыталась соответствовать тому представлению, которое он создал о ней в своем воображении, или, во всяком случае, тому образу идеальной пары, которой их хотели видеть. С Кристофером Сара наслаждалась ощущением более простым, но придающим смысл ее жизни, – ощущением свободы быть такой, какова она есть на самом деле.

Она окинула его насмешливым взглядом.

– Осторожней! Если ты упадешь в обморок от холода, я даже не смогу сделать тебе искусственное дыхание рот в рот, принимая в расчет то, что с тобой при этом происходит.

– Твои коллеги знают, что ты умеешь шутить? Скорее всего, не знают, но именно поэтому было бы интересно сейчас посмотреть на их реакцию.

Сара смущенно улыбнулась и опустила голову.

– Да, я знаю, что ты права. Но я так счастлив быть с тобой, что иногда мне хочется, чтобы весь мир понял, какая ты невероятная женщина. Даже вне твоей работы.

Сара распустила волосы, которые легкой рыжей занавеской легли на ее плечи, и опустила голову на плечо Кристофера.

– Единственное, что для меня имеет значение в жизни, – это ты, Симон, моя семья и жертвы, убийц которых я должна найти. Мнение всех остальных для меня безразлично.

Кристофер кивнул в знак согласия и задержал взгляд на следах ожога возле ее правого глаза, а также на первых морщинках, прорезавших лоб, – при необходимости они могли бы стать свидетелями того, с какой ответственностью она расследует каждое доставшееся ей дело.

– Кстати, о жертвах. Мне сегодня показалось, что ты искала оружие, чтобы выстрелить в меня, когда я поднялся на гребень холма.

Сара отогнала нахлынувший поток тревожных мыслей и шутливым тоном ответила:

– Нет, не показалось, и, если бы он у меня был, я бы в тебя выстрелила. Сюда, – пояснила, указав пальцем на его грудь, где сердце. – Сюда, – приложила палец к его губам. – И конечно, сюда, – закончила фразу, кладя руку ему на затылок.

При каждом ее прикосновении Кристофер чувствовал, как по его телу пробегает приятная дрожь.

– Ладно, я, кажется, отдышался.

Сара подозрительно нахмурила брови.

– Давай попробуй, а я скажу тебе, живой ты или нет.

Кристофер приблизил губы к губам Сары, но снова остановился.

– Ну что еще? – прошептала она.

– За нами наблюдают…

Сара напряглась сильнее, чем Кристофер рассчитывал.

– Погоди, как раз позади тебя. Поворачивайся медленно. Она осторожно обернулась.

В десятке метров от них, на тропинке, неподвижно, словно окаменев от холода, стояла косуля. Повернув голову в их сторону, навострив уши, словно радары, она с тревогой следила за людьми.

– Мне кажется, она нам завидует… – шепнул Кристофер. – Как по-норвежски «косуля»?

– Radyr…

– Мне очень жаль, дружище radyr, но Саре не нравятся чересчур волосатые поклонники. Так что сходи на эпиляцию, а уже потом возвращайся. Вот только в таком случае я гарантирую тебе простуду, а ее быстро не вылечишь…

Косуля посмотрела на парочку, с внешним равнодушием отщипнула пучок травы и пошла своей дорогой, вскоре скрывшись за деревьями.

– Как ты думаешь, знание слова «косуля» поможет тебе найти работу в какой-нибудь норвежской газете? – спросила Сара с наигранно серьезным видом.

– Могу официально тебе объявить, что я нашел работу!

– Что? Ты устроился на работу? А почему мне ничего не сказал?

– Я получил письменное подтверждение буквально за секунду до того, как ты помчалась будто самка гепарда.

– Это же великолепно! И где ты будешь работать?

– В еженедельнике «Моргенбладет».

– Прекрасно. Месье попал в общество интеллектуалов… тех, кто любят неспешно подумать. Я так рада!

Сара поцеловала Кристофера и прижала к себе. Она была счастлива видеть, что его интеграция у нее на родине идет успешно.

– А что ты там будешь делать? Ты же не говоришь по-норвежски.

– Я им сказал, что ваша модель общества настолько отличается от нашей, что я предлагаю сделать сравнения Франции и Норвегии в сферах школьного образования, кухни, политики, взаимоотношений мужчин и женщин…

– Ты с этим справишься великолепно! А слово radyr тебе действительно пригодится, когда ты будешь анализировать различия между французскими и норвежскими охотниками.

Сара бросила насмешливый взгляд на Кристофера, который ей улыбнулся и снова посерьезнел.

– Знаешь, я выучил еще много других слов.

– Это каких же?

– Например, мне бы очень хотелось сказать тебе по-норвежски «я тебя люблю». Но это звучит так странно, что мне бы казалось, будто я тебя оскорбляю.

– Ладно, оскорби меня.

Подушечкой пальца Кристофер снял со щеки Сары капельку крови в том месте, по которому хлестнула ветка, затем неуверенным, помимо его воли дрожащим голосом выговорил:

– Aig elkardeg…³

Сара поджала губы, сдерживая смешанное чувство: безумное желание расхохотаться и счастье.

Она сжала любимого в объятиях, прижавшись щекой к его груди. Ее волнение усиливало учащенное сердцебиение Кристофера, который давно уже пришел в себя после пробежки. Потом, не слыша ничего, кроме пульсации, столь же сильной, сколь и очевидной, она подняла на него глаза.

– Jeg vil ha et barn med deg⁴.

– Что?

– Вставай, возвращаемся. Я не знаю, кто такой Мистер Фриз, но не имею ни малейшего желания быть на него похожей.

– Сара, что ты мне сейчас сказала?

– Поищешь к Гугле.

Сара уже пошла мелкими шагами, как вдруг замерла, будто косуля несколько минут назад, и жестом велела ему молчать.

– В чем дело? Хочешь проделать со мной ту же шутку? – шепотом спросил Кристофер.

Она не ответила. И он знал, что в подобных случаях лучше не настаивать. Сара смотрела в небо, посеревшее в сгущающихся сумерках. Снова поднялся бриз, и казалось, что чья-то невидимая рука шевелит опавшие листья, заставляя их зловеще шелестеть.

– Слушай, – шепнула Сара.

Кристофер не уловил ничего, кроме плеска волн, смешивающегося со стоном ветра в ветвях деревьев. Сара указала ему на едва различимую вдали, возле самого горизонта, точку. Прошло еще несколько секунд, и он тоже услышал.

Рокот двигателей, сначала едва заметный, но становившийся все более и более отчетливым. Затем над верхушками деревьев появился массивный силуэт вертолета, летящего с востока, со стороны Осло. Вертолет явно направлялся к острову. Сумерки мешали четко различить его форму и эмблему на борту. Взгляд выхватывал лишь мигавшие красные габаритные огни.

– Почему ты остановилась, это всего лишь вертолет? – спросил Кристофер.

– Вертолетам запрещается пролетать так близко к острову.

Но на самом деле ее взволновало другое. Ей показалось, что она узнаёт силуэт винтокрылой машины. Присутствие здесь именно этой модели не имело никакого смысла.

Кристофер понял, что Сара не сдвинется с места, пока не разберется, в чем дело. Он научился уважать ее интуицию и осторожность, без которых ни его самого, ни его приемного сына Симона сейчас уже не было бы в живых.

Поэтому он с волнением ждал, пока вертолет пролетит над ними.

Черный корпус летательной машины увеличивался в небе по мере того, как усиливался рокот вращающихся лопастей, вибрировавший, казалось, у них в груди. Для них не существовало ничего, кроме этой летающей с пулеметным стрекотом туши.

Сара почувствовала, что ее сердце забилось слишком сильно. Что-то было не так. Вертолет резко сбросил скорость: он пытался зависнуть над островом. Деревья гнулись от воздушного вихря, создаваемого вращением лопастей, редкие листья, еще державшиеся на ветках, разлетались в испуганном вихре.

– Сара, что происходит? – крикнул Кристофер, пытаясь перекрыть шум двигателей вертолета.

Не обращая внимания на то, что растрепанные поднятым ветром волосы застилают глаза, Сара не отрывала взгляда от начавшей снижение летающей машины.

– Он над нашим домом! – бросил Кристофер. – Кто это? Чего они от нас хотят?! А Симон там совсем один!

Кристофер схватил Сару за руку, чтобы увлечь к их дому. Но она не могла сделать ни шагу: ей никак не удавалось различить эмблему на вертолете, что позволило бы установить его принадлежность. Она безошибочно узнала типичный звук четырех лопастей винта, хлопавших в воздухе. Менее сильный и более резкий, чем у вертолетов других типов, он выдавал присутствие модуля, который не ставят на гражданские аппараты. Это было абсурдно.

NH90.

Вертолет норвежских Сил специального назначения.

Глава 2

Сара и Кристофер сбежали вниз по тропинке к своему владению – комфортабельному современному дому с высокими и широкими окнами, позволявшими на 180 градусов любоваться морем и большим садом. Возле дивана, напротив окна, выходящего на заднюю часть двора, неподвижно, словно загипнотизированный неправдоподобным зрелищем, разворачивающимся у него на глазах, стоял мальчик лет десяти.

Вертолет сел в саду в шквале поднятого им ветра. Вращающиеся красные габаритные огни отбрасывали кровавые отблески на окна дома, с эпилептической регулярностью разрывая темноту.

Запыхавшиеся, прикрывающие рукой лицо, наклоняясь вперед, чтобы легче было преодолевать встречный ветер, создаваемый еще вращающимися лопастями, Кристофер и Сара различили силуэты четырех вооруженных людей, спрыгнувших на землю.

Если несколькими мгновениями раньше сомнения еще были возможны, то сейчас их больше не осталось. Сара моментально узнала форму коммандос: черные комбинезоны, защищающие грудь пуленепробиваемые жилеты цвета хаки с поясом, в ячейках которого размещались четыре снаряженных автоматных магазина. С автоматами HK-17 на ремне, с пистолетами HK USP в поясной кобуре, с лицами, закрытыми черными масками, в касках с очками ночного видения на голове, четверо военных тяжелым шагом направлялись к ним.

– Сара, что происходит?! – запаниковал Кристофер.

Этот вооруженный десант у них во дворе был какой-то нелепостью. Что могло оправдать подобное вторжение?

Он хотел броситься в дом, чтобы быть рядом с Симоном, но Сара предугадала его реакцию и схватила его за руку.

– Не двигайся! – крикнула она, но ее голос был на три четверти заглушен шумом двигателя, едва сбавившего обороты.

Хотя Сара понимала, что, имей их незваные гости агрессивные намерения, они оба были бы уже мертвы или схвачены, все равно опасалась движений, могущих показаться подозрительными этим вооруженным до зубов людям.

Один из четверых военных отделился от группы. Это был мужчина лет сорока, ростом минимум метр девяносто, с широким лицом и узкими глазами, чье внимание целиком сосредоточилось на Саре.

– Майор Харальд Паулен, ФСК⁵, – представился он зычным твердым голосом, который не могли заглушить вращающиеся лопасти вертолета. – Вы Сара Геринген?

Зачем вы здесь? Что вам нужно? Эти вопросы готовы были сорваться с губ Сары, но она лучше, чем кто бы то ни было, знала, что военные подчиняются приказам, а не просьбам. Поэтому, как ради избежания ненужной дискуссии, так и из уважения к собеседнику, она ответила:

– Да, это я.

– Чего вы хотите? – встревоженно спросил Кристофер, когда лопасти наконец перестали вращаться.

Майор жестом показал, что хочет войти в дом.

– Сначала скажите…

Сара сильнее сжала руку Кристоферу, который не закончил свой вопрос и направился к дому, сопровождаемый командиром и одним бойцом, в то время как двое остальных встали перед входной дверью в качестве часовых.

Едва шагнув через порог, Кристофер бросился к Симону, который появился в конце коридора, ведущего в гостиную.

– Что вы здесь делаете? – спросила Сара, вооружившись своей профессиональной холодностью.

Майор сунул руку в наружный карман своей куртки и достал оттуда конверт, который протянул Саре.

Сара распечатала письмо и извлекла листок бумаги с эмблемой норвежского Министерства внутренних дел.

«Инспектору Саре Геринген.

Прошу Вас незамедлительно следовать за майором Пауленом до места назначения, в которое он Вас доставит.

Крайне срочно требуются Ваши опыт и навыки.

По соображениям секретности и безопасности, причина привлечения Вас к операции будет изложена Вам по прибытии на место.

С уважением, Касберг Де Хаген,

командующий Силами специального назначения».

Печать. Подпись.

Сара подняла письмо на уровень глаз и заметила маленькую эмблему: меч с крыльями по бокам. Практически незаметная невооруженным глазом непосвященному, людям знающим она позволяла установить подлинность документа. Вне всяких сомнений, у нее в руках был подлинный документ.

Если бы майор не стоял сейчас перед ней по стойке смирно, Сара не поверила бы в то, что прочла. На несколько мгновений ей показалось, что она потеряла связь с реальностью. Она прошла специальную подготовку, имела боевой опыт и побывала в сложных и рискованных ситуациях, но подобное вторжение в ее частную жизнь было первым.

В то время как организм отреагировал мгновенным повышением артериального давления, мозг интенсивно заработал: что за серьезное событие потребовало личной просьбы командующего ФСК? Какая срочная необходимость заставила посылать за ней вертолет в выходной день? И, главное, почему именно за ней?

Она взглянула на стоящих в гостиной Кристофера и Симона. Они смотрели на нее так, будто ожидали услышать смертный приговор.

– Мадам, мы должны взлетать, – напомнил о себе майор, взглянув на часы.

– Я успею собрать вещи?

– Возьмите пальто. Очень теплое.

Она потянулась к осенней парке, висевшей на вешалке в прихожей.

– Теплее.

– Зима только началась…

– Не там, куда мы направляемся.

– Одну секунду.

Сара быстро прошла в гостиную.

– Что происходит? – настойчивым тоном спросил Кристофер.

– Слушай, я пока точно не знаю, но министр внутренних дел приказал срочно доставить меня в какое-то место, где им нужны мои опыт и навыки.

Кристофер никак не мог осмыслить информацию.

– Что?

– Я должна сейчас лететь с ФСК. Больше я ничего не знаю.

– А раньше с тобой что-то такое происходило? Это нормально?

– Нет. Абсолютно нет. Должно быть, произошло нечто чрезвычайное, – ответила она, понизив голос, чтобы не услышал Симон. – Но никаких подробностей они мне не сообщат, пока мы не взлетим.

Кристофер провел рукой по смертельно бледному лицу. Снаружи донесся гул вновь запущенного двигателя вертолета, и мельница лопастей винта снова начала рассекать холодный вечерний воздух.

– Я… я не могу отказаться, – добавила Сара.

– Да, да, конечно. Просто я…

Он хотел ей сказать, как сильно беспокоится, но знал, что Сара поняла его без слов.

– Мы и не такое видали, верно? – сказала она, то ли чтобы подбодрить его, то ли чтобы самой обрести уверенность.

Кристофер согласился, с серьезным видом кивнув.

– Инспектор… – окликнул Сару майор голосом, в котором слышалось нетерпение. – Вы же служили в нашей структуре и знаете смысл слова «срочно».

Сара опустилась на колени и взяла Симона за руки.

– Милый, мне очень не нравится эта суматоха, но ты не волнуйся из-за шума и присутствия военных. Это очень важно, и я должна лететь с ними, чтобы помочь разобраться в каком-то деле. Я очень скоро вернусь. О’кей?

С красными от слез глазами, Симон отвернулся, вырвал свои руки из рук Сары и убежал в свою комнату.

Кристофер не стал его догонять. Видя страдание на лице любимой женщины, он обнял ее и крепко прижал к себе.

– Все потому, что он очень любит тебя. Не волнуйся: дети отлично понимают разницу между тем, когда родители бросают их ради себя, и тем, когда они вынуждены это делать… Поторопись. И позвони мне, когда сможешь.

Сара глубоко вздохнула, уткнувшись в грудь Кристофера, и поцеловала его. Потом побежала в их спальню и вышла оттуда в зимней парке, с перчатками, высокими теплыми ботинками, свитером и вязаной шапкой, сунула все это в дорожную сумку и направилась к двери.

Майор хлопнул по плечу одного из бойцов, охранявших вход, и все они покинули дом в вихре воздуха, устроенном вращающимися лопастями вертолета.

Перед тем как подняться в кабину, Сара в последний раз обернулась, чтобы еще раз увидеть Кристофера, который махнул ей рукой из гостиной. Она поискала глазами Симона, но не нашла его. С тяжелым сердцем взобралась по ступеньке и опустилась в кресло, указанное ей майором, а тем временем последний военный поднялся на борт и захлопнул раздвижную дверь кабины.

Она застегнула ремень безопасности движением, выдававшим ее военный опыт, и поприветствовала троих остальных бойцов, расположившихся по бокам от нее. Те почтительно ответили на приветствие, а вертолет тем временем оторвался от земли и вертикально поднялся над деревьями. Летчик выполнил поворот, и машина полетела на север. Сара бросила последний взгляд на островок, ее островок, прогнала чувство вины и надела висевшее рядом с ней переговорное устройство с наушниками.

– Теперь я вас слушаю, – обратилась она к майору.

Тому, похоже, не понравилось, что не он, а она заговорила первой, но смог воздержаться от комментариев.

– Полет продлится семь часов.

Сара быстро подсчитала. Неужели они летят за пределы норвежской территории?

– На полпути мы сделаем промежуточную посадку на военной базе Дрейва для дозаправки, но у нас не будет времени выйти. На место назначения прибудем между двумя и тремя часами ночи, в зависимости от ветра.

По выработавшейся у нее при проведении допросов привычке Сара не стала повторять вопрос, а просто посмотрела на майора, который сразу понял ее взгляд.

– Наше место назначения – порт Вардё на Баренцевом море.

«Вардё, – подумала Сара, с трудом веря в это. – Последний норвежский город перед Россией на востоке и Арктикой на севере». Она никогда не думала, что однажды попадет в этот ледяной порт, затерянный в краях, почти непригодных для жизни.

Майор прекрасно понимал, что она ждет дальнейших объяснений, но, казалось, колебался и стирал воображаемое пятнышко со ствола своего автомата.

Привыкнув наблюдать за поведением других людей и фиксировать мельчайшие изменения, Сара заметила, что из троих остальных членов группы один стал поправлять маску, а двое других уставились в иллюминаторы.

Этих людей всю жизнь обучали справляться со стрессом в экстремальных ситуациях. И при этом даже им было не по себе от того, о чем майор не решался заговорить. Сара терпеливо ждала. Короткие сильные порывы ветра несколько раз тряхнули вертолет.

– Почему именно я? – спросила наконец Сара, прекрасно понимая, что не сможет заставить этого человека нарушить приказ.

Майор изобразил мимикой одобрение, посчитав вопрос обоснованным.

– Министр внутренних дел хотел поручить это дело сотруднику, известному принципиальностью и при этом обладающему способностью адаптироваться к… различным ситуациям.

– То есть?

– Простите, у меня нет доступа к деталям дела. К нам обратились из Осло с просьбой как можно скорее найти вас. Я рассказал вам все, что знаю. Вам придется подождать прибытия на место, где вас введут в курс дела судмедэксперт и офицеры, ведущие в данный момент расследование. А пока советую вам отдохнуть. Ночь впереди длинная.

– Что вы подразумеваете под различными ситуациями? – повторила Сара, как будто задала этот вопрос в первый раз.

Майор бросил на нее взгляд, смущенный оттого, что он чувствовал: его люди ждут реакции своего командира на вопросы этой женщины, бросающей вызов его авторитету.

– Как вам уже сказал, я не уполномочен…

– …Сообщить мне детали, которые вам известны, в том числе неофициальные сведения, утечка которых уже произошла, чтобы я работала с максимальной эффективностью по прибытии на место? Вы об этой моей адаптабельности говорите? И об этом же мы будем говорить с министром внутренних дел?

Паулен покачал головой и раздраженно снял наушники. Он встал, выпрямившись во весь свой рост и подошел к Саре. Та инстинктивно напряглась.

Но он отключил ее переговорное устройство и приподнял один наушник, чтобы сказать ей на ухо. Он повысил голос, чтобы она услышала его, несмотря на гул двигателя вертолета, но при этом настолько, чтобы его слова не разобрали остальные члены группы.

– Жертва, скажем так, далеко не обычная. Но насколько я понял, сотрудники экспертно-криминалистического отдела еще больше поражены… способом, которым она была убита. Знаю, что это не слишком профессиональная терминология, но наиболее подходящее определение: странный.

Паулен вернулся на свое место, оставив Сару наедине с возникшими вопросами.

Что значит странный способ убийства? И в чем заключается необычность жертвы?

Сара посмотрела в иллюминатор.

Темная норвежская ночь полностью накрыла небо ледяной тенью, и только отблеск от облаков мигающих красных габаритных огней вертолета позволял понять, что ты находишься на большой высоте.

Сара натянула взятый с собой свитер, надела кобуру со служебным HK P30, сменила кроссовки на высокие зимние ботинки на меху, подняла воротник парки и, откинув голову на спинку кресла, закрыла глаза.

Она надеялась, что рокот вертолетного двигателя убаюкает ее до самого прибытия в ледяную пустыню Вардё и положит конец той буре вопросов, что бушевала у нее в голове.