На пути Войны. Трилогия

– Тебе придется подождать десерта, дорогая, – затем я возвращаюсь к месту, от которого свернул до этого. Ее возбуждающее дыхание перерождается в более возбуждающие стоны. Я на пределе, мне кажется, я больше не могу. С каждым движением моего языка, я хочу оказаться в ней. Больше ждать нет сил, я поднимаюсь выше и прижимаюсь к ней, и чувствую тепло, в которое я погрузился. Я двигаюсь вперед и назад, постепенно наращиваю силу и скорость, как маятник. Ее ноги обвивают меня, словно щупальца. Я не хочу, чтобы этот момент заканчивался, я готов пробыть с ней в нем целую вечность и отдал бы за это все что угодно в этом мире и даже весь этот чертов мир, лишь бы быть с ней. Она напряжена до предела, стоны набирают громкость. Она задерживает дыхание, слыша и ощущая ее кульминацию, я в предвкушении своей. В глазах появляются белые пятна, а виски пульсируют, я падаю обессиленный рядом с ней и заключаю ее в свои объятия. Она – богиня, совершенство, и она моя.

Проснувшись на утро, я сразу же, как и предполагал, ощутил последствия моего вчерашнего полета и жесткого приземления. Я попытался тихо встать.

– Проснулся?

– Ага, а ты давно встала?

– Встала? Я и не спала вовсе, мне это не нужно.

– То есть ты все это время просто лежала рядом и все?

– Ну почти, еще я смотрела, как ты мило спал.

– Черт, это жутко.

– Почему?

– Не вникай, мне надо будет отлучиться кое-куда.

– Зачем, если не тайна?

– Нет, не тайна, надо заработать денег. Я своему знакомому помогаю отделкой заниматься.

– То есть ты хочешь бросить меня здесь одну? – она повалила меня на спину и села верхом.

– Ай, ай, ай, полегче.

– Прости, но я не дам тебе куда-либо уйти.

– Но нам нужны деньги.

– Нет, мне не нужны, – с коварной улыбкой сказала она.

– А вот мне нужны, мне надо есть, платить за жилье.

– Ну, по поводу еды можешь не беспокоиться, да и поводу жилья тоже.

– Это как?

– Ты можешь быть вместе со мной в нашем замке, у меня есть в нем свое крыло и там есть все, что тебе будет нужно.

– Да?

Она перешла на очень эротичный тон, и начала, целуя меня, спускаться ниже:

– Да, там есть еда, вода, а главное – кровати.

– Воу, воу подожди, мне нужен душ. Пойдем сначала примем его, а потом продолжим.

Но после душа продолжать уже не было нужды, оказывается стиральная машина крайне удобная вещь, и не только в плане стирки.

После прекрасного начала дня, мы оделись и я пригласил Кайю на кухню, где огорчил ее, сообщив ей:

– Слушай, по поводу этого, может не стоит так торопиться? Мне кажется это неправильно. Может, сначала просто…повстречаемся? А там и видно будет.

– Повстречаемся? Зачем? К чему ждать и тратить драгоценное время на это? Я все же настаиваю на том, чтобы ты отправился со мной, а если нет, то ты сильно пожалеешь об этом, смертный, – сказала Кайя, скрестив руки на груди, сверля меня при этом ехидным взглядом.

– Стой, ты мне угрожаешь?

– Именно, – с улыбкой ответила она.

– Ладно, судя по всему, у меня нет выбора.

– Да, ты прав, его у тебя нет. Бери все, что тебе необходимо и отправляемся.

Собравшись, я стоял и размышлял, ничего ли я не забыл.

– Ну что, ты готов?

– Да, можем отправляться.

Мерцание и мы оказались в обители Всадников:

– А тут на удивление чисто. Что это, какая-то магия, как и с освещением?

– Нет, помимо нас здесь живут и прислужники, они и следят за всем в замке.

– Прислужники? Я думал вы здесь одни.

– Как видишь, нет. Это моя часть замка, а точнее – наша. Пойдем, покажу нашу кровать.

Зайдя в большую комнату, в центре которой стояла предполагаемая кровать, я спросил:

– И это кровать? Ну, может, веков так семь или восемь назад это и была кровать, – с улыбкой сказал я.

– Дай мне секунду, – она подошла к подобию кровати, взялась за нее и исчезла, а затем появилась снова, но уже с моей кроватью. – Так лучше?

– О, да, так намного лучше.

– А ты знаешь, тут есть купальня, – сказала она, вновь перейдя на эротичный тон.

– Купальня? Что, опять?

***

– Если мне не изменяет память, Завоеватель, то я говорил тебе, что нам нет смысла видеться, пока ты не решишь проблему со своим братом и сестрой. И если у тебя есть что-то для меня, то можешь это передать Астароту. Впредь так и делай. Зачем ты искал встречи со мной?

– Эта затея провальна, мой брат – самое упертое существо в трех царствах, и переубедить его, как я и предполагал ранее, невозможно. А что касаемо Смерти, то она предана ему и не пойдет против его воли. Мы в затруднительном положении, вот я и решил, что возможно, ты сможешь помочь нам в этом.

– Я нахожу это довольно интересным. Ты пришел просить меня о помощи, но, тем не менее, в твоих глазах я вижу высокомерие. То, как ты смотришь на меня, заставляет меня задуматься о том, можно ли тебе доверять.

– Доверие? Ты это серьезно? Мы с тобой уже слишком долго играем в эту игру, чтобы не понимать, что значение этого слова слишком переоценено. У нас с тобой общие интересы: ты хочешь вызвать Апокалипсис, я хочу вызвать Апокалипсис, и для этого мы – Всадники, должны уничтожить Договор, а этого не случится, пока Война жив.

– Мне нравится ход твоих мыслей, Завоеватель, но мне не ясны твои мотивы. Апокалипсис мне нужен для того, чтобы объединить все три царства и получить Великое войско для покорения и завоевания новых миров. А для чего Апокалипсис нужен тебе?

– Может быть, я устал жить средь убогих людей, может быть, я устал ждать своего предназначения и решил взять все в свои руки, а может быть, я просто хочу избавиться от Войны. На самом деле мои мотивы не так важны, гораздо важнее то, что в итоге мы оба получим желаемое.

– Хм, отчасти, в твоих словах есть истина, и так уж сложилось, что я и вправду могу тебе помочь. Есть некий артефакт, способный разрешить нашу проблему, но учти, после того, как с Войной будет покончено, клинок должен вернуться ко мне.

– Клинок? О каком клинке идет речь?

– О клинке, благодаря которому Всадники обрели свою власть, им ты сможешь не просто убить Войну, а вобрать всю его суть и его силу и тогда ты сможешь сделать то, на что не способен Война – уничтожить Договор.

– Алчущий силы клинок? Я думал, он давно утерян.

– Он никогда не был утерян. Он скрыт, но не утерян.

– И где мне искать его?

– Я покажу тебе, где он сокрыт, но учти, забрать его оттуда не по силам даже мне.

– Это как еще понимать?

– Ни одно существо, обладающее хоть толикой силы, не способно проникнуть туда.

– И как, по-твоему, эта информация должна мне помочь?! Как мне забрать клинок, если никто не в силах попасть в это… в это хранилище?!

– Ты слушаешь, но не слышишь, я не сказал, что никто не может попасть туда. В место, где хранится клинок, путь закрыт лишь тем, кто имеет хоть какое-то отношение к Высшей силе, а как тебе должно быть известно, род человеческий не имеет ничего, конечно же, не без вашей помощи.

***

– А ты уверен, что он там?

– Да, сестрица, я уверен. Тот, кто мне поведал об этом месте, заинтересован в Апокалипсисе не меньше меня или тебя.

– И все же, кто тебе рассказал, где найти клинок?

– Сейчас это не так важно, важно лишь то, что мы знаем, и у меня есть отличный план.

– Ну хорошо, и как ты планируешь все это провернуть?

– В этом нам поможет питомец Смерти.

– Продолжай, я заинтригована.

– Тут на сцену выходишь ты, Голод. Сделай так, чтобы Дарий был неизлечимо болен, только не переусердствуй, нам надо, чтобы он был дееспособен.

– Так, остановись, давай по порядку. С чего смертному помогать тебе? – спросила Голод, массируя пальцами виски.

– Наверняка Война своей унылой историей про него и Астарту посеял зерно сомнения в пустой голове этой выскочки. Нам надо лишь выждать немного времени, пока отношения между ним и Смертью не завяжутся в прочный узел, а затем добавить немного трагичности в виде неизлечимой болезни. И тут я посулю ему тем, от чего он не сможет отказаться. Я пообещаю ему не просто исцеление, я предложу ему бессмертие, и я уверен, он сделает все, лишь бы получить такую кость.

– Так, стой, подожди, допустим, он согласится. И что дальше? – зажмурив глаза, спросила Голод, все еще массируя себе виски.

– Как только он добудет клинок, останется только столкнуть их лбами с Войной. И после того, как Война свернет ему шею, реакция Смерти будет вопросом времени. Она-то нам и поможет убить Войну, а затем и сама канет в вечность вслед за ним и своей шавкой. Одним ходом я уберу три фигуры с нашей доски.

– Зачем он вообще нам нужен? Неужто мы никак не сможем обойтись без него? Мы ведь можем задействовать абсолютно любого из смертных.

– Это было бы слишком просто, всяк так может, но не каждый может, как задумал я.

– Так, хорошо, он согласился и добыл клинок. Дальше что? Как ты собираешься настроить Войну против Дария?

– И тут на сцену снова выходишь ты, сестрица.

– Я? И как ты себе это представляешь? Я подойду к Войне и скажу ему «Слушай, братец, не убьешь для меня одного смертного, а точнее Дария?» так ты себе это представляешь? – возмущенно сказала Голод.

– Если бы ты больше думала и меньше развлекалась с этим зверьем, да как ты… вы вообще можете это делать? Это же скотоложство! Они нам не ровня.

– Меньше развлечений? Это вряд ли, – саркастично ответила Голод.

– Мффф… Вернемся к насущному. Когда Дарий добудет артефакт, мы перенесемся в залу для переговоров, а ты, тем временем, расскажешь Войне, что Дарий завладел неким клинком, способным причинить вред Смерти. И тут появляемся мы.

– Он не поверит.

– Поверит, когда увидит его с клинком в руках. Он убьет Дария, а ты, тем временем, найдешь Смерть, и расскажешь ей, что наш брат Война обезумел и хочет навредить ее любимому. И по прибытию в залу, она застанет Войну рядом с трупом ее любимой шавки. И после того, как я убью Войну, я получу его силу, затем помогу тебе убить Смерть, и мы станем самыми могущественными в трех царствах. Мы вызовем Апокалипсис и избавимся от обеих сторон, – поведал ей я, разглядывая свои ногти, понимая при этом, что Голод непроходимо тупа и возможно от нее, впоследствии, тоже придется избавиться, но лишь тогда, когда она сыграет свою роль в этом представлении.

– И что толку, зачем нам все это, если после Апокалипсиса останется лишь пепел, и править будет некем?

– Ну же, Голод, ты ведь это не серьезно? Нет, я не допущу, что бы все люди вымерли, кто же тогда будет нам служить? Ведь они прирожденные слуги.

– Хорошо если так, может все и получится.

– Я уверяю тебя, сестра, все получится. Нужно лишь сделать все в свое время.

Глава 5. Сладкий сон

После принятия такого спонтанного и, казалось бы, безумного решения, в моей жизни началась совершенно новая глава, а то, что было дальше, можно было описать не иначе как сладким сном. Остаток этого и весь следующий год проходил примерно по такому сценарию: путешествия, удовольствие и наслаждение друг другом. А на меня, время от времени, накатывали темные мысли, когда я вспоминал наш разговор с Войной: о том, какого будет Кайе, когда меня не станет, но тут же я прогонял эти мысли, говоря себе: «Зачем печалиться о туманном будущем или призрачном прошлом, живи здесь и сейчас». А мое «здесь и сейчас» не сулило мне ничего, кроме блаженства.

Вместе с Кайей мы путешествовали по миру, наслаждались тем, что он мог нам предложить. Я по-новому открывал его для нее, а она – для меня. Мы были не просто парочкой влюбленных, случайно повстречавшись друг друга. Нет, Кайя верила, что мы были предназначены друг другу с самого начала. И то, что мы встретились, было подарком самой судьбы. Сначала я воспринял ее слова с иронией, а затем осознал, что, возможно, она права. Ведь нельзя быть категорически в чем-то уверенным, потому что в этом мире нет ничего постоянного, все меняется, хотим мы того или нет.

Распорядок нашей совместной жизни состоял, в основном, из посещения новых стран и живописных мест, из наслаждений и удовольствия, счастья и смеха, ну и, конечно же, из моря любви, а если точнее, то занятий ею. Но, конечно был и один достаточно серьезный момент, после которого я принял важное для себя решение, которого не принимал еще ни с одной другой девушкой.

На тот момент мы были с Кайей в Новом Орлеане, город был в преддверии местного карнавала. Вокруг все кипело и пестрило разными цветами. Повсюду играла живая музыка, и улицы были пропитаны предвкушением предстоящего веселья. Мы шли с ней по узкой улочке средь невысоких длинных трехэтажных домов с красиво украшенными балконами. Мы шли медленно, не торопясь, пока вокруг все суетились и куда-то спешили. Мы планировали с Кайей свой завтрашний день.

– Куда мы отправимся на этот раз? – спросила Кайя, положив свою голову мне на плечо.

– Неважно где мы будем, лишь бы вместе, – эти слова не остались без ответа.

Кайя остановилась и, повернув меня лицом к себе, внимательно посмотрела мне в глаза, при этом довольно мило улыбаясь. Она сказала мне то, что я уже слышал не один раз, но никогда не воспринимал всерьез. Скорее всего, я просто опасался это услышать, а может, попросту боялся. Боялся открыться кому-то по-настоящему, но только не с ней.

– Я люблю тебя, мой милый Дарий, – сказала мне Кайя взволнованно и, как мне показалась, немного стесняясь.

В этот момент мои чувства смешались, ведь с одной стороны, я был, безусловно, рад услышать от нее это признание, а с другой стороны, мне было до жути стыдно от того, что я любил ее так сильно, как никого другого до этого, а признаться первым ей в этом так и не сумел. Я боялся, боялся того, что возможно она не ответит мне взаимностью и того, что мое «я люблю тебя, Кайя» прозвучит как-то глупо, боялся быть отвергнутым, как какой-то мальчишка, хоть я и был бесстрашен во многих вещах, но только не в этих. В делах сердечных я был труслив, я попросту боялся их. Наверное, поэтому я был всегда один, и у меня никогда не было серьезных отношений, ведь как только я слышал слова «я люблю тебя», я просто не мог ответить взаимностью, потому что попросту не любил тех, кто мне их говорил, а лгать я не хотел. Но в этот раз я отдался целиком и полностью тем чувствам, которых всегда сторонился, а виной тому была Кайя. Собравшись с духом, я решил ответить ей взаимными словами, но внимание Кайи было приковано уже не ко мне, она смотрела куда-то позади меня, а ее лицо помрачнело.

– Ты чего? В чем дело? – спросил ее я, а затем сразу же обернулся, чтобы посмотреть, что привлекло ее внимание. Развернувшись, я увидел, что на асфальте лежала маленькая девочка в желтом платье, лет пяти, а вокруг нее стояли люди, и лишь молодая женщина бегала и кричала что-то. Девчонка лежала на асфальте, не подавая признаков жизни. И вот, в толпе я увидел человека, который явно отличался от остальных, он был высокий и с внешностью благородного и доблестного человека, словно сошедшего с экрана фильма о рыцарях. И если поначалу я думал, что Кайя смотрела на то, что происходит с той девочкой, то потом понял, что Кайя смотрела на него. Тот человек, в свою очередь, смотрел то на Кайю, то на маленькую девочку, словно не зная как ему поступить, но в какой-то момент его взгляд остановился на Кайе. Она грозно сдвинула брови и тут же неодобрительно покачала головой, но тот человек, видимо, не прислушавшись к ней, вытянул свою руку над девочкой, а из его ладони полился яркий, слепящий свет, который падал на тело, казалось бы, уже мертвого ребенка. Увидев подобное, я стал оглядываться, смотря на реакцию остальных, кто был там, но тут же понял, что никто не видит того, что вижу я. И вдруг, как в сказке, маленькая девочка открыла глаза и начала подниматься. К ней сразу же кинулась молодая женщина, и все вроде бы выдохнули, а тот человек еще раз посмотрел на маленькую девчонку, которую он спас, а затем вновь бросил свой взгляд на Кайю, а после, не торопясь повернулся и направился в переулок. Кайя попросила меня подождать ее здесь, и тут же отправилась за ним. Я не совсем понял происходящего и в ответ на ее просьбу поступил зеркально, последовав за ней. Дойдя до угла дома, и завернув в пустой переулок вслед за Кайей, я увидел, что тот человек стоял ровно посередине улицы, смотря на нее холодным взглядом. Затем он посмотрел и на меня, конечно же, это заметила и Кайя. Она, не оборачиваясь, сказала:

– Я же просила ждать меня там, – и не дожидаясь моего ответа, она медленно направилась к тому человеку.

Кайя что-то громко сказала ему на языке, которого я раньше не слышал, но удивляться тут было нечему. Тот человек ответил ей. После, из-за его спины появились белоснежные гигантские крылья, которые он величественно расправил, при этом задрав свою голову, гордо взирая на Кайю, а в его руке появился необычный меч. Кайя же на это никак не отреагировала. Она все так же, не торопясь, направлялась к нему. Они еще пару раз сказали что-то друг другу, и когда Кайя подошла достаточно близко к нему, он резко занес свой меч для удара, но ударить он так и не успел, Кайя словно кошка, сделала пару быстрых и грациозных шагов к нему навстречу, и все закончилось, не успев и начаться. Одной рукой Кайя схватила его руку, в которой он держал свой меч, а другой – пронзила его насквозь странным изогнутым мечом, который внезапно возник у нее в руке. Лицо ангела парализовал шок. Он начал таять на глазах. Силы покидали его вместе с, как серебро, кровью, которая текла из его раны. Он опускался ниже и ниже, пока не оказался на коленях, а Кайя, словно хищница, все это время смотрела в его глаза, не отрываясь ни на секунду. После, она бережно положила его на землю, все так же смотря ему в глаза. Лишь когда он умер, она повернулась ко мне и сухо сказала:

– На этот раз, будь здесь, я скоро вернусь, – а после исчезла вместе с телом того ангела, а я остался там, где и стоял, пребывая в некотором ступоре от увиденного.

***

Мир, таким как я его знала раньше, постепенно исчезал, его серые грани размывались, оставляя после себя что-то совершенно иное, что-то яркое и интересное.

До Дария я смотрела на этот мир, но не видела ничего за жестокостью и безумием, которое тут творилось. Он наполнял все новым смыслом и значением, показывая мне все с новой стороны. И тот факт, что Дарий, прожил всего ничего по сравнению со мной, но знал куда больше моего о том, как получить от жизни все, заставлял меня чувствовать себя немного глупо.

– Куда мы отправимся на этот раз? – спросила я Дария, положив свою голову ему на плечо.

– Неважно где мы будем, лишь бы вместе, – ответил он как всегда мило и красиво.

В этот момент меня обуяла потребность, необходимость признания в том, что я чувствовала к нему уже давно, но никогда еще не озвучивала. И поддавшись этому порыву, я остановилась и, повернув Дария лицом к себе, внимательно посмотрела ему в глаза: в них как всегда виделась серьёзность и некая печаль, которая тут же исчезала, стоило ему посмотреть на меня.

– Я люблю тебя, мой милый Дарий, – сказала я ему, прогнав волненье прочь.

Услышав мое признание в любви, его глаза заблестели, а на пылких губах появилась милая улыбка. Внезапно я ощутила, что здесь был кто-то не из этого царства, кто-то кого здесь быть не должно, но к счастью, искать незваного гостя не пришлось.

Впереди, вокруг лежащего на земле дитя, которого медленно покидала жизнь, собралась толпа зевак. Все как всегда – стоит случиться чему-то дурному, как находятся и те, кто не упустит возможности посмотреть на мрачное представление. Люди, они скорее запечатлеют на свои изобретения чью-то гибель, чем постараются помочь своему ближнему избежать ее. И вот среди толпы показался и нарушитель – мятежный ангел, что оказался не в силах пройти мимо умирающего невинного создания.

– Ты чего? В чем дело? – спросил меня Дарий, но ответа от меня получить не смог.

Я сказала ангелу:

– Не вмешивайся и уходи, а иначе умрешь.

Обычно ангелам я давала некую поблажку, ведь в отличие от демонов они сострадали людям. Некоторые из них, невзирая на договор и на опасность за нарушение него рисковали своей жизнью, чтобы помочь, а не забрать душу несчастных с помощью обмана и коварства. И если ангел прислушивался, то я его отпускала – демонам же таких привилегий не было, да и к тому же мне не очень-то и хотелось убивать его при Дарии.

Он посмотрел на меня и сказал:

– Мое почтение, Всадник, я искренне благодарен тебе за предоставленный мне выбор, но это невинное дитя нуждается в спасении, и я не могу отвернуться от него.

– Не испытывай меня, не надо, – сказала я ему, неодобрительно кивая головой.

– Мне понятно, почему нам запрещено вмешиваться в судьбы взрослых людей, но взгляни на нее, Смерть, она ведь совсем еще ребенок, она безгрешна, прошу, позволь мне…

– НЕТ! – перебила я его. – Поможешь ей – умрешь, нельзя вмешивается в их судьбы. Если ей суждено умереть сейчас, значит так и должно быть, и не тебе решать…

– Как и не тебе. Не обязательно, что она вырастет, и будет сеять зло, все может быть иначе, – перебил он меня, а после, посмотрев на девочку, вытянул над ней свою руку. Он исцелил ее и тем самым подписал себе смертный приговор, не оставив мне иного выбора, и после того как девочка очнулась он еще раз посмотрел на меня, а затем развернулся и медленно пошёл в сторону переулка.

– Жди меня здесь, – попросила я Дария, а сама отправилась за наглым и своевольным ангелом. Свернув в переулок, я увидела, что ангел ждал меня ровно на середине улицы. Он занял прекрасное место, откуда мог бы атаковать, и в случае чего было бы куда отступить, но он явно льстит себе, если думает, что у него будет хоть шанс для каких либо манёвров. Он смотрит на меня враждебно, сверля холодным взглядом, но внезапно его взор устремился позади меня, что означало, что Дарий не послушал меня и увязался за мной, и это разозлило меня не на шутку.

– Я же просила ждать меня там, – сухо произнесла я, а затем направилась к ангелу. – Тебе надо было уйти, когда у тебя был шанс, а теперь ты умрешь.

– Ты собираешься убить меня за помощь человеку, а сама…– сказал он, расправив свои крылья и высокомерно задрав голову, а в его руке воссиял меч. – Я не позволю тебе забрать мою жизнь вот так просто, я окажу тебе сопротивление.

– Ты можешь сопротивляться, я не против.

И как только я подошла к нему достаточно близко, он занес свой меч для удара. Я наклонилась вперед, подбежала к нему и схватила его руку, в которой он держал свой меч, а другой рукой я пронзила его Жнецом насквозь. В глазах ангела читался неизбежный рок, а я с трепетом наблюдала, как его глаза меркли, пока его жизнь неизбежно покидала его, утекая словно песок сквозь пальцы. Я наблюдала за его глазами, пока они не стали холодными и безжизненными. Никогда не могла отказать себе в этом удовольствии, ведь я не находила ничего более приятного, чем видеть страх в глазах своего умирающего врага. Не каждый способен на это, для подобного нужна большая воля и характер, чего у меня всегда было в избытке.

«А теперь надо бы отправить тебя обратно в назидание остальным», – подумала я, вытирая клинок меча о его одежды.

– Я скоро вернусь и на этот раз, будь здесь, – приказала я Дарию и исчезла.

Что на меня нашло, зачем я так грубо с ним? Сама хороша, могла бы и объяснить, почему ему стоило ждать меня там, хотя чтобы это поменяло, он бы все равно увязался за мной, невзирая на опасность, что было бы очень глупо с его стороны.

Прибыв в Верховное царство с телом мертвого ангела в руке, я тут же принялась жадно поедать глазами пейзажи, что мне открывались. Хоть я и не любила бывать здесь в этом неописуемо прекрасном измерении, таком красивом и невинном, никем и ничем не осквернённом, моя неприязнь не была связана с этим измерением, нет, просто я не могла вынести мысли о том, что здесь в этом непорочном мире жили такие лицемерные существа как тот, кого я держала у себя в руке. Эти высокомерные, себялюбивые и к тому же лживые ангелы попросту не заслуживали быть тут, никто не заслуживал. Выдохнув и чуть успокоив себя, я повернулась и увидела, как в небе на горизонте ко мне мчался отряд ангелов.

«А вот и крылатая гвардия», – сказала я сама себе, а затем, усмехнувшись, продолжила. – «Можете не спешить, я никуда не денусь, пока не вручу вам свою добычу».

Прилетев ко мне, они не спешили приземляться. В небе они распределились по кругу, чтобы я оказалась по центру, и лишь затем все как один спустились на землю. Из круга вышел один из ангелов, он сурово посмотрел на меня из-за своего сверкающего шлема, а затем и на своего собрата которого я швырнула к его ногам. Ничего не сказав, он склонился над телом мертвого ангела, прикрыв ему глаза своей рукой и произнес:

– Да будет с тобой свет, брат мой, ибо не убоялся ты тьмы и выступил против нее. Ты встретил свою судьбу как воин, без тени страха и сомнения. Прощай, брат мой, – затем поднявшись с колена, он вновь посмотрел на меня и сказал: – Поздравляю тебя, Смерть, ты убила ещё одного ангела, который вопреки всему все равно хотел помочь человеку, чего я, конечно же, не одобряю, но …

– Нет никаких «но». Закон есть закон и для ангелов и для демонов без исключений.

– Хм, я принимаю твою истину, Всадник, и …

«Пусть убирается отсюда! Тебе здесь не рады!» – кто-то произнес за моей спиной.

«Да, пусть убирается отсюда пока…»

– Пока что? – резко повернувшись к тому, кто говорил эти слова, спросила я, и тут же увидела страх в его глазах. – Ну же, продолжи, прошу тебя, – сказала я, сквозь стиснутые зубы, сжимая кулаки.

Задели ли меня слова этого червя? Конечно же, нет. Проживи столько, сколько и я, и тебя перестанет задевать подобное, но и спустить это с рук я не могла, ведь Всадников боятся и ненавидят повсюду не просто так и мне стоит напомнить им почему.

Внезапно раздалась яркая вспышка слепящего света, и все ангелы тут же спустились на колено, склонив голову. Я плавно повернулась и увидела, пожалуй, единственного обитателя этого измерения, к которому я не относилась с враждебностью. Михаил был единственным другом Войны и единственным, кого Война уважал. Я старалась поступать так же.

– Михаил, – поприветствовала я его кивком.

– Мое почтение, Смерть, – ответил он мне ответным движением, а затем, посмотрев на каждого из ангелов, что были там, сказал: – Всадники нейтральная сторона и им тут всегда рады, я надеюсь это всем ясно, и мне не придется больше это никому напоминать?

– Простите, Господин… – сказал тот, кто выкрикивал все те слова до этого, но его тут же перебил Михаил.

– Я никому не Господин, а теперь оставьте меня наедине с нашей гостьей, – и стоило ему произнести это, как ангелы тут же взмыли вверх и улетели прочь, прихватив с собой мертвое тело своего собрата.

– Давно не видел тебя, Кайя … прости, то есть Смерть, никак не привыкну, а ты ведь не любишь, когда тебя называют по имени.

– Ничего, все в порядке, я недавно изменила мнение по поводу своего имени.

– Рад слышать это, приятно знать, что, такие как мы способны меняться, причем в лучшую сторону.

– В лучшую? С чего ты это взял? – спросила я, улыбаясь от его замечания.

– Я уже видел нечто подобное в глазах твоего брата однажды, вижу теперь и в твоих. А что сказал Рок по этому поводу?

– Он волнуется за меня, боится, что мне потом придется пережить то же, что и ему.

– Ну его нельзя винить за заботу о сестре. Как он, кстати?

– Я думала, вы общаетесь, разве нет? Вы же друзья.

– Мы не говорили с ним уже очень давно, с тех самых пор как он попросил меня, чтобы я забрал Астарту сюда. Возможно, именно поэтому я и не видел его больше, к сожалению.

– Как она тут?

– Астарта? Она счастлива, как и все души, что обитают тут.

– Мне кажется поэтому и не приходит, не хочет тревожить старую рану, что и без того никак не затянется.

И тут я подумала о своем Дарии и …. Дарий! Я совсем забыла про него!

– Прости, Михаил, я была рада видеть тебя, но мне надо спешить.

– Это взаимно, Кайя, я тоже рад был видеть тебя здесь, как я уже сказал, тебе здесь всегда рады, не забывай об этом.

Я уже собиралась мерцать, но остановилась, чтобы сказать ему:

– Возможно, тебе стоит навестить Войну, ты так не думаешь? – спросила я его, посмотрев в его глаза, наполненные ярким светом.

– Я стараюсь не покидать этого измерения, дабы не подавать дурного примера своим ангелам, я надеюсь, ты понимаешь меня.

– Понимаю, но ему бы не помешало увидеть кого-то, кого он ценит помимо меня.

Услышав мои слова, Михаил тяжело вздохнул, и, опустив глаза, сказал:

– Ты права, я … навещу его в скором времени.

Услышав ответ Михаила, я еще раз кивнула ему головой и исчезла.

Вернувшись в тот переулок, я увидела своего любимого, он был немного печален и задумчив, от чего мне стало не по себе.

***

Как бы я не пытался, я просто не мог понять причину всего произошедшего, и мне стало как-то немного грустно из-за всего этого, но каких-либо выводов я делать не стал, по крайней мере, пока бы не поговорил об этом с Кайей. Приблизительно через час, а может и больше, появилась Кайя, и как только она увидела меня, печально улыбнувшись, сказала:

– Ну зачем ты пошел за мной? Я же просила тебя ждать меня там. Я не хотела, чтобы ты все это увидел. Скажи что-нибудь, не молчи, прошу тебя, – сказала она, подойдя ко мне и взяв меня за руки.

– Зачем, Кайя, то есть почему? Он ведь спас ту малышку или я чего-то не понял? – спросил я ее спокойно без каких-либо осуждений.

– Он не должен был этого делать, я была готова закрыть глаза на то, что он пришел в это царство, что само по себе уже карается смертью, но он поступил еще хуже – он показательно вмешался в дела смертных, не оставив мне другого выбора, за что и поплатился. Оставить ТАКОЕ без внимания я не могла.

– Он же просто помог девочке, что в этом плохого? – спросил я ее, все еще не понимая причины ее поступка.

– Неважно, что он сделал – хорошее или плохое, неважно, будь то ангел или демон – закон есть закон и его нужно чтить. Никто, из сторон подписавших договор, не должен появляться здесь – в царстве смертных, и уж тем более, вмешиваться в их судьбы. Теперь ты понимаешь, почему я так поступила? – сказала она, смотря мне в глаза, надеясь на то, что я пойму.

Выслушав Кайю, мне стал ясен ее мотив, ведь она попросту выполняла свои обязанности и ничего больше, и если вдуматься, то для меня ангел – это воплощение чего-то светлого, а для нее – это один из тех, кто воевал и виновен в уничтожении ее народа.

– Кажется, да, не пойми меня неправильно, я ни в коем случае не осуждаю твой поступок, просто все это было очень непонятно и необычно для меня.

Услышав это, Кайя обняла меня, но я чувствовал, что этот случай, а точнее, как я его воспринял, тяготило ее. Находясь в ее объятиях, мне стало дурно. Внезапно в глазах потемнело, а голова начала кружиться так, что казалось еще немного и я попросту рухну.