На руинах Миглаха. Легенда о Дигоне

-7- Клиодна

Высоко в тёмные туманные небеса, застилающие, по обыкновению, земли Дома Гадеса, поднимаются остроконечные макушки храмоподобных строений гади. Но ещё больше в глубь земли уходят бесконечные лабиринты их нор. Широкие просторные арки коридоров, вымощенные кубиками обожжённой дочерна и отполированной до зеркального блеска глины, освещаются жуткими огнями равномерно развешанных ламп. В их горнилах вечно томятся обезличенные неразумные остатки душ убитых когда-то врагов Гадеса.

В изголовье огромного купольного зала, за столом, над ворохом старинных пергаментов с истрёпанными краями, сидел вычеркнутый из списков смерти Маркар. Верховный и он же Первый отец Дома предпочитал замкам на поверхности своё подземное логово. Он давно перестал жить в том смысле, какой видели жизнь другие люди Миглаха. Его бесконечная память хранила каждое мгновение десяти тысячелетий нового мира. По этой причине такие чувства, как надежда, радость, ожидание или интерес, давно покинули его разум. Но теперь, после разговора с Верховным Отцом Дома Цифры, искра веры в новую возможность ощутить привкус позабытых эмоций загорелась в чертогах его мрачной природы. Кетер, которого он знал в десятках иных воплощений, так неожиданно сейчас удивил его.

«Клиодна!» – мысленно призвал он к себе одну из первых помощниц, архоса касты Двуликих. Под её началом служили лучшие воины, специалисты по особым поручениям Дома Гадеса. И они не ради красивого слова носили своё имя. Их тела, изменённые силой Смерти, могли жить в двух мирах. В нашем, материальном, это были страшные противники, чьё мастерство боя за неестественно долгую жизнь оттачивалось до совершенства. При переходе в иную реальность, в область успения, их мирские тела становились густой облачной дымкой, сотканной из поглощающих свет и саму жизнь миазмов – энергий настолько тонких, что даже стихии, кроме всепроникающего Эфира, не могли воздействовать на них в таком состоянии.

Клиодна не заставила себя ждать. Молодая на вид, но со старческим взглядом, внешне приятная по сравнению с большинством других гади, она шла, словно не касаясь пола тронного зала своего повелителя.

– Моя посланница, Захария, – начала она без лишних в Доме Гадеса приветствий, – нашла того, о ком Вы говорили. Этот цифир оказался с сюрпризом. Он уложил местного гвардейца и двух огненных гончих Ареса. Причём, одного – из элитных. Тренированного, закалённого, полновесного боевого мага. Сенара. Вы же помните его… Но, как мне доложили, цифир опустел при этом. Разве такое вообще возможно? Разве рождённый магом может стать пустым?

– И не такое возможно, отрада очей моих, – задумчиво произнёс Маркар. – Я говорил с Кетером. И читал его душу. Он не просто так послал в Храм Древних своего поставщика. Он, похоже, вычислил, что там сосредоточен ответ на его поиски, но не помнит, что там произошло. А я помню. Собирайся в путь. Возможно, Захарии потребуется больше, чем то, на что она способна. Теперь вот и арейцы там оказались. Хорошо хоть Верховный Отец крониан сейчас не у дел – Лабрис умирает и не обратит внимание на происходящее в его землях.

– Захария заверила меня, что арейцы не знали о целях молодого цифира, – возразила седовласая дева. – Они пытались сами выпытать у него это.

– Возможно… – Задумался Маркар. – Воины прямолинейны и бесхитростны. Иди тропами успения, смертоносная Клиодна. Постарайся успеть через день до рассвета. Следи за цифиром. Запоминай каждый его шаг. Он не сможет, конечно, сделать ничего серьёзного. Весь наш Верховный Совет, даже в полной памяти, вряд ли смог бы. Но эту ситуацию нужно держать под контролем. Если посчитаешь нужным – верни его душу в Океан Теней.

-8- Древние руины и тени прошлого

Тем временем проходная дорога давно закончилась, и поставщик информации шёл, сминая сухие полевые травы, ориентируясь на висящий над головой огненный шар Аполлона и периодически выскакивающие по правую руку блики залива. Почти пять лиг пешего хода от деревни Мокрая подошли к концу. Gs-9 впервые увидел своими глазами знаменитые развалины Старого Мира с острова Дагарок, о которых все слышали, но в границы которых воины города Анциломета не спешили пускать всех желающих. На этот раз заинтересованному путнику, как ему казалось, удалось пройти к ним без лишних свидетелей. Слухи о строениях неизвестных архитекторов явно распускались теми, кто не был в этих краях и не видел их сам. Когда Gs-9 достиг вершин одной из возвышенностей, его взгляду открылась невероятная картина: холмы по периметру скрывали огромную широкую вогнутую долину в треть лиги поперечного хода со странным сооружением, словно свеча, стоявшим в центре.

Прямо под его ногами на три четверти зарытый в земле лежал большой кусок колонны. Хотя, такое определение и было весьма условным, ведь кусок этот вполне сопоставим с маленьким одноэтажным ремесленным домиком кого-нибудь из городских мастеров. Посланник Дома Цифры даже заподозрил, что выцветший от времени, изъеденный ветрами и дождями материал колонны тот же, из которого отстроена добрая часть Анциломета. Сложно было даже представить какой немыслимый катаклизм оказался способным сотворить такое: схожие детали взгляд встречал по всей долине. К периферии реже, а к центру всё гуще. И там, и тут, где полуприкопанными, а где и поверх прочих, валялись куски чего-то циклопического, массивного и поистине величественного. В самом центре плоскодонного углубления, в котором местами даже не виднелась почва под нагромождением осколков, располагались причудливые руины похожие на громадный термитник. Массив белой, как мел, скалы казался единым с остатками почерневшего строения, части которого живописно украшали плато долины. Даже теперь, когда на месте грандиозного сооружения оставалось не более сотой его части, просматривалась многоуровневая система. В ней тело скалы контрастно переплеталось с участками искусственных элементов, словно выросших из неё, а не созданных руками древних зодчих. Gs-9 на какое-то мгновение просто перестал дышать – столь захватывающим был открывшийся вид на долину. Он невольно представил, что этот храм (ничем другим, кроме бывшего храма, он не мыслил увиденные руины) непременно превосходил в своё время дворец Верховного Совета Домов города Омфал. А тот по праву считался образцом высокого современного искусства. От этого ещё более странным было найти его здесь – на краю мира, в окружении промозглых пустынных земель.

Но дневное светило уже стремилось к закату, а задание, выданное архосом клана Информации, ещё требовало исполнения. Посланник Дома Цифры двинулся к центру долины, обходя разбросанные неведомой силой куски каменного исполина. Тот, кто написал задание, похоже, посещал это место. Подобравшись почти вплотную к массиву скалы и обойдя его с южной стороны, Gs-9 обнаружил в нагромождении чёрных валунов едва различимый проход в половину человеческого роста, ведущий внутрь каменной тайны. С трудом протиснувшись вдоль узкой расщелины, поставщик информации оказался в просторном вытянутом вверх на два десятка метров коническом зале. Общее запустение, сплошь усыпанный крупными валунами и мелкой каменной крошкой пол, и слой пыли в два пальца толщиной говорили о том, что этим местом давно никто не интересовался. Местами помещение освещалось лучами Аполлона, которые пробивались то из остатков окон, то из крупных трещин, свидетелей фатальной гибели храма. Внутренняя отделка удивляла не меньше наружных размеров: от пола до арочного свода все стены были испещрены вырубленными в камне и прокрашенными, полуистлевшими картинами. Одни изображали, по видимости, процессы и ритуалы, которые совершали бывшие хозяева башни, другие переносили наблюдателя в неведомые места и знакомили с моментами далёкого прошлого. Задокументировать строго определённую часть из них и было заданием Gs-9.

Когда он покидал свой тихий временный приют не самой дружелюбной гостиницы, то и не догадывался, что работы у него будет куда больше, чем можно осилить за пару дней. И тем более представить себе не мог, что одну из ночей придётся провести под сводами стен, помнящих крах прошлой цивилизации. Но спальный мешок из лёгкой и тёплой шерсти, с какими не расставались северные кочевники, он предусмотрительно взял с собой. Наскоро приготовив место для будущего ночлега, адепт Цифры принялся изучать живопись древних мастеров.

Образы жителей прошлого завораживали. Сотни их. Высокие и стройные, даже по меркам дианитов, неестественно красивые, они заполняли всё пространство по периметру вокруг наблюдателя. Gs-9 начал искать нужный ему фрагмент, о котором в задании говорилось следующее: «фиксация использования девятью операторами чёрного кубического артефакта с белым свечением от него».

Задача оказалась не из простых. Мало того, что краски померкли от времени и частично осыпались, к тому же и множество трещин покрывали больше половины поверхности фресок. Где целыми прогалинами размером с окно, а где лёгкой тонкой паутинной сетью, глубокие рытвины искажали картины.

Время шло. Минуты складывались в часы и свет Аполлона уже прятался за горизонтом, когда последователь Дома Цифры понял общую систему, в которую складывались древние рисунки. Они двигались по кругу слева направо, отделяя узкие временные промежутки линиями узорчатой вязи. Похоже, что хозяева этого места запечатлели значимые для себя вехи истории. События каждого промежутка располагались от пола к потолку. Нужный ему элемент Gs-9 обнаружил не сразу. Он находился между странной процессией девяти людей, похожих на жрецов, обступивших сгусток света по очертаниям похожий на человека, но выше всех окружающих в полтора раза. Они, то ли конвоировали его, то ли были его почётной свитой. Далее, чуть выше, находились две крупные фигуры из света, по очертаниям похожие на мужскую и женскую, с ярким чёрным кубом. На следующей картине, выше, стояли уже девять обычных людей, изображённые под высокими сводами, похожими на само помещение с фресками. Каждый положил правую руку на куб, от которого энергия лучами расходилась далеко за пределы рисунка. А ещё выше сквозь наросты мха виднелось изображение огромного красно-фиолетового шара, сплошь покрытого непонятными символами, сложенными из сильно вытянутых треугольников. Ради этих надписей он и пришёл сюда. Вверх от шара под самый потолок направлялся росчерк извилистой молнии. Он упирался в абсолютно чёрную блестящую полусферу. Чёткую и монолитную, словно не тронутую старением тысяч лет, превративших это место в запустелые руины.

Gs-9 снова попытался прибегнуть к магии и включить ночное зрение. Предсказуемо безрезультатно. Тогда он зажёг обычный, созданный мастерами зевитами фонарь, работающий на чёрном земляном масле. Мерцающий слабый свет будто оживил пространство зала и его блики заиграли тенями на рельефных, вырубленных в камне рисунках. Неоднократно поблагодарив про себя учителя горных восхождений, поставщик информации забрался по трещинам в камне ближе к середине стены, закрепил страховочные стропы и в подвешенном состоянии начал работу. Пока не наступила глубокая ночь, он скрупулёзно перечерчивал клинописные символы, тщетно пытаясь разобрать незнакомые ему письмена, о которых ничего не мог бы сказать даже бессмертный Маркар.

Когда в ночном небе уже полностью раскрылись судьбоносные звёзды, Gs-9 лёг спать, немного перекусив остатками походных припасов. А поодаль, в самом тёмном углу разрушенной башни, едва заметно колыхалась лёгкая чёрная дымка, напоминавшая формой фигуру в плаще…

Переход в сон снова преподнёс сюрприз. Не было обычного погружения в абстрактные видения. Вместо них, словно по щелчку пальцев, мир вокруг изменялся. Облущенные замшелые краски фресок сначала медленно, нехотя, а потом всё интенсивнее наливались цветом, восстанавливались. Постепенно нарастал гул и скрежетание камня. Кирпичная крошка и осколки, словно капли расплавленного металла, собиралась в большие валуны, те, в свою очередь, объединялись с более крупными камнями и поднимались на свои места, откуда были изъяты силой катаклизма и неумолимого времени. В самом центре зала под сходящимися сводами поднялся алтарь в две трети человеческого роста с квадратной выемкой в центре. Gs-9 стоял возле этого гладкого каменного монолита и с изумлением смотрел на происходящее вокруг, периодически бросая взгляд на собственное тело, лежащее в нескольких метрах правее.

Он посмотрел на огненный шар, покрытый письменами, и замер. Сама надпись не изменилась, только обновилась и стала чистой, написанной будто вчера. Стройные ряды острых вытянутых треугольников продолжали заполнять поверхность того места, где весь вечер он работал, но изменилось восприятие. Теперь он отчётливо понимал написанные строки:

«Ведомы Силой всех Начал собрались в круг иерофанты.

Хозяин Силы их призвал из храмов первых элементов.

Жрецы столетия служили Отцу элементарных Сил,

Жрецы желание копили ко власти, что Отец носил.

Собрав совет, жрецы решили Хозяина низвергнуть власть

И меж собою поделили решение Отца закласть.

Хозяин вышел на закланье, не зная участи в судьбе

И совершив предначертанье, жрецы осилили в борьбе,

Но окончательной победа с падением Отца не стала –

Теперь затворник он с надеждой вернуть утраченную славу.

А мир, до этого прекрасный, немезисом заполнен ныне

И Кто-то с изначальной Властью закрыл пути в миры иные.

Свет победителей не принял и, заточив Отца во мраке,

Жрецы себя самих пленили в оков безвыходной клоаке.»

Молодой адепт Цифры ощутил, как сводит дыхание от потока информации и открывающихся ему тайн – не этого ли он жаждал, выполняя десятки казавшихся теперь ничтожными поручений своего Дома? А окружающее продолжало меняться. Храм восстановился, и свет, как ясным южным днём, залил всё его помещение. Грохот камня сменился неестественной тишиной, в глубине которой послышались твёрдые чеканные шаги. Сначала посланник Цифры услышал глубокий, низкий, проникновенный голос, а после и увидел фигуру в два человеческих роста, словно одетую в свет, спускающуюся с недавно изучаемой картины. Фигура шла по воздуху, как по лестнице, и каждая поступь рождала волну, колыхающую пространство возрождённого храма.

– Я ждал тебя, бывший маг, – прогремели слова под древними сводами, сотрясая мощью каменные стены.

В это время тишину реального мира разорвал истошный крик, и непреодолимая сила вышвырнула прямо сквозь стены облакоподобного наблюдателя из тёмного угла каменных руин. Бледное женское тело, уже в обычной форме жнеца из касты Двуликих Дома Гадеса, осталось лежать в пяти десятках шагов от разрушенного храма.

– Я ждал подобного тебе с тех пор, как только появились и этот остров, и залив вокруг него, а мой храм ещё возвышался над этими землями. Тогда ещё благоденственными и плодородными. Я приложил все доступные мне теперь возможности, чтобы ты пришёл сюда в таком виде. Поверь, у тебя нет причин сожалеть о потере той малой толики Силы, что жила в тебе – пустой сосуд всегда можно наполнить новым, куда более ценным содержимым…

Часть 2. Ненулевая сумма.

-9- Дафнис Ктариан

Длинные маховые перья крыльев неутомимого чёрного стрижа рассекали плотные встречные потоки воздуха над перевалом восточной гряды, когда из-под горизонта всплыл мерцающий отблеск. Флаг гильдии Камня из Дома Гермеса – играющее пурпурным цветом полотно с вышитым на две трети площади золотым схематическим изображением огранённого кристалла. Вокруг правой лапы стрижа поблёскивала небольшая металлическая пластина, скреплённая печатью главы Дома Цифры – деревом, составленным из десяти взаимосвязанных кругов. Птица приближалась к Шахнагару – городу-резиденции архоса гильдии Камня неудержимого Дома Гермеса.

Границы этого Дома населяют невысокие худощавые авантюристы герметы – прекрасные ораторы, дельцы, торговцы, путешественники и знатоки закулисных игр. Благодаря этому их многоцветные, пурпурно-переливистые плащи чаще прочих встречаются в землях владений других народов. Им свойственны невероятная живость ума, понимание людей и продуктивность. Их дар убеждения и влияния на окружающих снискал им славу непревзойдённых переговорщиков и удачливых купцов, в чьём ведении находятся львиная доля потоков товаров Миглаха и окружающих его островов. Последователи Гермеса в совершенстве овладели стихией Воздуха и повелевают ветрами, а те из них, кому посчастливилось родиться с высоким потенциалом, развивают способность к левитации. От того ученики школы в Керикионе, столице этого Дома, во время экзамена Воздуха напоминают стаи птиц на южных островах. Кто-то взлетает и парит, получая шанс на высокое место в иерархии, при наличии способностей к другим дарам Дома. Кто-то только отрывается от земли и ему приходится уповать на иные свои достижения. А кто-то не может и на мгновение покинуть твердь, лишь слегка покачивая ветерок – таких, скорее всего, ждёт незавидная судьба «слабых». Герметы, в отличии от прочих Домов Миглаха, хоть и придерживаются иерархии, но живут разрозненно, поделив земли Дома на территории, подвластные гильдиям. Даже в Совете Дома под руководством Верховного Отца, хитроумного Агорея, заседают только представители этих гильдий, тогда как их архосы предпочитают столице резиденции в своих владениях.

В последние столетия чёрных стрижей рассылали разве что для традиционных извещений Верховным Отцам из Омфала. Как средство связи, они уступили место зашифрованным мыслеформам. Но сегодня непривычный посланник, времена использования которых давно прошли, направлялся не к Агорею. Он нёс весть архосу одной из влиятельных гильдий Дома Гермеса – Дафнису. Его подчинённые занимались торговлей самым распространённым и востребованным товаром Миглаха – минералами. Пища, одежда, древесина – всё это, конечно, имело широкий оборот, но каждый Дом и сам обеспечивал себя подобным. Гораздо более ценными, хотя и не настолько, чтобы конкурировать с магическими изделиями, были полезные ископаемые. Особенно редкие, чьи источники в землях Домов распределялись неравномерно. Каждый имел интерес в приобретении тех из щедрот, какими Изначальная Мать одарила в час рождения мира другие Дома.

Мелкая повседневная торговля среди населения, в основном, велась в виде бартера или с помощью местных монет, которые каждый Дом чеканил для своих нужд. Торговля глобальная, внешняя (а изредка и частная) происходила посредством колец офиона – маленьких металлических змеек, смыкающихся в окружность так, что при сворачивании змея закусывала свой хвост и плотно садилась на палец. Если требовалось много колец – они соединялись в цепь и гордо демонстрировались своим носителем, удостоверяя его торговые или внешнеполитические полномочия. Каждая такая змейка изготавливалась в Омфале, под руководством Совета Домов, который зачаровывал их «значение», после чего меленькие глаза змейки начинали светиться соответствующим цветом. Белые – один офион, примерно эквивалентный стоимости непримечательного жилища или десятка здоровых коров. Синие – десять офион. Зелёные – сто. Жёлтые, значением в тысячу офион, уже принадлежали чаще не отдельным лицам, а кланам, артелям, гильдиям и прочим объединениям внутри Домов и использовались при крупных сделках. Владеть змейками с красными глазами номиналом в немыслимые десять тысяч офион могли себе позволить, пожалуй, лишь немногие группы и Советы Домов, покрывая траты глобальных соглашений.

И сейчас вокруг второй, левой лапы посыльного стрижа, приближавшегося к гильдии Камня, красовалась тонкой работы змейка с белым свечением глаз, подтверждая серьёзность намерений главы Дома Цифры, Кетера.

Дафнис Ктариан – наследник древнего и богатейшего рода. Ещё в раннем детстве он проявил поразительные способности в управлении волей других существ. А нынче, исполнившись мудрости и многолетнего опыта организации поставок ресурсов по всему континенту, он занял место своего дальнего родственника во главе гильдии Камня. Три десятилетия понадобились ему после яркого и успешного окончания школы Керикиона для восхождения по ступеням карьеры. За это время неутомимый искатель выгоды познакомился лично с большинством значимых особ Миглаха и был у всех на хорошем счету, неукоснительно соблюдая законы торговли. Это качество было свойственно всем герметам. Слово, данное при заключении сделки, соблюдалось с особой щепетильностью. Не без досадных исключений, конечно, но Дафнис торговую честь хранил прямо-таки фанатично. Потому тонкий интуитивный холодок подозрения закрался в его мысли, когда пришлось отвлечься от проверки логистики поставок партии земляной смолы из Дома Кроноса в один из цехов Дома Зевеса.

Архос с недоумением поднял глаза на птицу, по-хозяйски влетевшую в окно и севшую прямо напротив него.

«Посыльный стриж Кетера? Да ещё и с поживой… – изумился Дафнис, – Хм… Что-то задумал древний жрец, раз уж достал из закромов надёжные методы прошлых эпох. Опасается перехвата мыслеформы? Он?! Верховный Отец Дома? Что же тогда стоит на кону?.. Плюс этот хабар– не пожалел офиона, старый скряга, чтобы меня заинтересовать. А мог бы просто обратиться в Керикион, к самому Агорею… Значит не мог. Ох, не в восторге я от всего этого.»

Размышляя так, он подошёл к посыльному, снял с него белоглазую змейку и привычным бессознательным движением надел его на палец. После сломал печать Кетера и ему в ладонь упала маленькая, но увесистая табличка из беловатого материала. Угренум. Одно из достижений Дома Цифры – невероятно прочный металл, впитывающий магию не хуже камней и даже растений. Дафнис ощутил лёгкое прикосновение чужой Силы. Вещица проверяла кто её получил, и удовлетворившись, табличка проявила надпись:

«Ктариан-стремительный, мне нужна встреча с тобой на заре четвёртого дня в месте нашего знакомства».

Это вызвало улыбку и живые воспоминания о том, как он, Дафнис, ещё будучи учеником, чуть не поссорился с тогда уже древним Кетером. Молодой гермет часто уходил далеко в пустоши к западу от столицы своего Дома и практиковал владение ветром. В этом искусстве он был куда менее одарён, чем в убеждении, и достичь нужных высот помогли только кропотливые занятия. К выпуску он уже управлял любыми воздушными потоками, а летал настолько быстро и умело, что архосы прозвали его «стремительный» (стоит заметить, что этот эпитет подходил ко всем аспектам его жизни). Но тогда, в западной пустоши, он случайно нагнал сильный ураган на конных всадников, ехавших в Керикион. Само собой, когда увидел людей с лошадьми в воздушной воронке, он остановил магию, однако извиняться его благородная кровь не умела. Но научилась. Очень быстро научилась, когда старик во главе конницы сбросил пыльную походную накидку, под которой скрывался живой фиолетовый плащ Верховного Отца Цифры. Поток воздуха, только что послушно следовавший велениям Дафниса, скрутил его и поднял с бешенной скоростью резко вверх. Повертел тело, словно сухой осенний лист и, не обращая внимание ни на какие потуги ученика, резко вогнал его по шею в землю, которая на мгновение стала буквально жидкой. И тут же окаменела. Человек в фиолетовом плаще тогда просто, без любых видимых последствий отдачи, встал с коня, подошёл к изумлённо трясущемуся от страха гермету и произнёс:

– Здравствуй, молодой Ктариан. Тебе повезло. Я вовремя понял, что ты атаковал не преднамеренно. Почувствовал в тебе след твоего отца, Ктариса – я знавал его. Жаль, что он покинул наш мир…

Так и познакомились юный ученик-гермет и древний Отец-цифир. Сейчас Дафнис и не думал отказать Кетеру, вспоминая лёгкость, с которой тот проделывал удивительные вещи, до сих пор недоступные архосу гильдии Камня.

Гильдии Дома герметов пользовались достаточно широкой автономией. Таковы были убеждения Отца Агорея. Его слово, несомненно, было высшим законом в его землях, но к силе и принуждению он прибегал крайне редко. Он всегда считал, что свобода самоуправляемых систем гораздо лучше, чем жёсткий контроль, привычный другим Домам. Дафнис Ктариан, контролируя работу всех процессов в рамках своей гильдии, был просто деспотом по сравнению со своим Верховным Отцом. Так что информацию о тайном приглашении Кетера он сообщать был не обязан. Но и совсем скрытничать не собирался. Тут же пригласил свою помощницу. Расторопная Микена, молодая герметка с огромными чёрными въедливыми глазами на милом лице с тонкими острыми чертами, прибежала незамедлительно. Ей он сообщил, что отбывает на встречу к важному клиенту. Микена, двоюродная племянница Дафниса, записала изменения в его график на ближайшую неделю и задорно помчалась давать распоряжение на сбор коня, немало удивившись тому, что архос не воспользуется экипажем и поедет один.

«Эх, беззаботная молодость, как многое тебе ещё предстоит распробовать» – подумал Дафнис, провожая взглядом худощавую, но слаженную фигуру помощницы. В этом году в школе ей предстоял выпускной экзамен Воздуха, который она, несомненно, сдаст, даже дав фору своим сверстникам.

Впереди был долгий путь в сторону столицы и переговоры непонятного содержания с одним из высших властителей мира.