Бердяев как философ принадлежит к числу тех, кто мыслит сердцем. Возможно, именно поэтому его книги столь пронзительны. Данный труд – это самоанализ, анализ соотношения человеческого и божественного в самом человеке, это возможность заглянуть в себя. Иной раз Бердяев повторяется, возвращается к уже высказанной мысли, но эта характерная особенность его изложения. Книга может заинтересовать любого, кто хочет переоценить собственное существование во Вселенной.
Umfang 510 seiten
О назначении человека
Über das Buch
«… Основной, изначальной проблемой является проблема человека, проблема человеческого познания, человеческой свободы, человеческого творчества. В человеке скрыта загадка познания и загадка бытия. Именно человек и есть то загадочное в мире существо, из мира необъяснимое, через которое только и возможен прорыв к самому бытию. Человек есть носитель смысла, хотя человек есть вместе с тем и падшее существо, в котором смысл поруган. Но падение возможно лишь с высоты, и само падение человека есть знак его высоты, его величия. …»
Genres und Tags
Произведения Бердяева для тех, кто хочет более глубоко понять суть религии. Будет полезна как верующим, так и атеистам, прямолинейно рассуждающим о религии как системе догматов, требующим бездумного соблюдения. То есть, рассуждающими как фарисеи, распявшие Христа. Увлекся Бердяевым когда готовился к сдаче кандидатского экзамена по философию и для меня его произведения стали откровением. Господа атеисты прежде чем обличать религию, почитайте Берядева, а то ваши нападки порой напоминают рассуждения инквизиторов средневековья о квантовой физике, то есть огульное обличение явления без проникновения в суть вопроса. У Бердяева понятия свобода и религия неотделимы друг от друга.
человек -между богом и небытием, Бердяев глубок, тема небытия раскрыта достаточно хорошо. неклассическая русская философия, духовный экзистенциалист. Что такое иметь духовную жизнь внутри? В частности, это чувствовать, как Бердяев. Гегель, Сартр и Хайдеггер тоже писали о Небытии, но по-живому написано у Бердяева
Книга Николая Бердяева о назначении человека является одним из наиболее важных философских трудов, которые предлагают глубокое понимание человеческой сущности и ее предназначения.Одним из ключевых моментов в этой книге является акцент на духовной размерности человека. Бердяев аргументирует, что истинное назначение человека не может быть ограничено материальными достижениями или социальным статусом. Вместо этого, он подчеркивает важность развития духовности, поиска истины и самопознания.
Книга также затрагивает вопросы свободы и ответственности. Бердяев подчеркивает, что каждый человек обладает свободой выбора и имеет возможность влиять на свою судьбу. Он призывает нас принимать ответственность за свои действия и принимать активное участие в формировании своей жизни. Одна из величайших ценностей этой книги заключается в ее глубокой философской проработке. Бердяев предлагает новаторские идеи и концепции, которые заставляют нас переосмыслить свои убеждения и представления о человеке и его назначении. Он обращается к историческим и религиозным источникам, а также к современным философским течениям, чтобы создать полное и глубокое понимание человеческой природы.
Наконец, стоит отметить, что стиль письма Бердяева очень доступен и ясен. Он способен изложить сложные идеи и концепции в простой и понятной форме, что делает эту книгу доступной для широкого круга читателей.
Рекомендую эту книгу всем, кто ищет философское понимание человеческой природы и ищет глубину в своей жизни.
Вдохновляет. Хотя крен в область индивидуальности не близок. Профетическая манера – завораживает и более воздействует эмоционально. В этом весь Бердяев
Hinterlassen Sie eine Bewertung
За диалектикой Гегеля скрывался подлинный нравственный опыт.
Человек, испытывающий тоску и мистический ужас, не есть человек, дрожащий перед опасностями или ожидающий страданий. Наоборот, опасность и страдания обыденной жизни могут привести к прекращению тоски и мистического ужаса.
Тайна познания в том, что познающий в акте познания возвышается над предметом познания. Познание всегда есть творческое овладение предметом и возвышение над ним. Это следует уже из того, что познание должно изливать свет, распространять его в бытии и над бытием. Поэтому в познании бытие возрастает. Этическое познание неизбежно стремится к нравственному улучшению бытия. Это не значит, конечно, что познающий должен воображать себя стоящим на нравственной высоте. Но это значит, что он должен иметь нравственный опыт и через него добывать себе свет, хотя бы луч света. С такой теорией познания связан глубокий трагизм познания. Познание Бога нам трудно и в известном смысле даже невозможно, оно неизбежно должно прийти к методу апофатическому и обнаружить тщету и бесплодие метода катафатического. Бог не может быть предметом познания, потому что человек в акте познания не может возвыситься над Богом. Нельзя пролить свет на Бога, можно только получать свет от Бога. В познании этическом мы не только впускаем в себя и отражаем этическую правду, мы неизбежно и создаем ее, творим мир ценностей. Бога же мы не можем создавать, мы можем только к нему приобщиться, можем служить ему своим творческим деянием, отвечать на его призыв. Познание есть великое дерзновение. Познание есть всегда победа над древним, изначальным страхом, ужасом. Страх делает невозможным искание истины и познание истины. Познание есть бесстрашие. Кто испытывает страх перед традиционными нравственными понятиями и оценками, всегда имеющими социальный источник, тот не способен к этическому познанию, ибо этическое познание есть нравственное творчество. Победа над страхом есть духовный познавательный акт.
Оправдание ада как воздаяния злым, утешающее добрых, есть сказка для детей, в нем нет ничего онтологического, это взято из социальной обыденности с ее наградами и наказаниями. Идея вечного ада как справедливого воздаяния за ложные догматические мнения и ереси есть одно из самых жалких и безобразных порождений торжествующей социальной обыденности.
Все, что делает человек из страха ада, а не из любви к Богу и к совершенной жизни, лишено всякого религиозного значения, хотя в прошлом этот мотив был наиболее использован для религиозной жизни. Если существует ад и угрожает мне, то бескорыстная любовь к Богу для меня невозможна, то я определяюсь не стремлением к совершенству, а стремлением избежать адских мук. Ад делает человека утилитаристом, гедонистом и эвдемонистом, лишает его бескорыстной любви к истине.
Bewertungen
6